Текст книги "Стреломант. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Но только у Кровавых? – уточнил я.

– Конечно. – счастливо улыбнулась Ника. Так счастливо, будто после недельной дороги в бронированном поезде наконец оказалась дома. – Ты знаешь, если бы не клан холлы, некоторые Линии вообще не могли бы открывать очень длинные порталы. У них просто не нашлось бы реадизайнеров подходящего уровня развития.

– Это например какие?

– Без подробностей. – уклонилась Ника. – Просто знай, что Место Силы это не просто слова. Это действительно место, в котором сила начинает писаться и произноситься с большой буквы.

– Окей, босс. – легко согласился я, закидывая на плечо сумку. – Главное, чтобы вашей этой Силы теперь хватило на то, чтобы забросить нас куда надо.

Мы подошли к двустворчатым дверям клан-холла, выполненным из матовой стали, украшенной искусным литьем в виде розовых цветков. Их стебли изгибались и переплетались между собой, и, если присмотреться, в сплетении можно было разглядеть все тот же знак Линии Крови.

– А теперь извини, но мне придется завязать тебе глаза. – сказала Ника, развернувшись ко мне лицом и остановив меня прямо перед дверями. – Ты все-таки пока еще даже не реадизайнер, и уж тем более не Линии Крови. Так что повязка обязательна.

– Ну хорошо. – я усмехнулся. – Я бы, конечно, предпочел в постели, но надо же с чего-то начинать.

Ника улыбнулась и достала из кармана все того же брючного костюма красную шелковую ленту. Покачала ею в воздухе:

– Я запомню твои слова и сохраню ее. А сейчас давай-ка…

Дальше Ника вела меня за руку, предупреждая о ступеньках, поворотах и порожках. Какие-то них я предугадывал наработанным за многие годы работы в темноте чутьем, какие-то были неожиданностью. Одно могу сказать точно – приведи меня в этот клан-холл еще раз, и я с закрытыми глазами найду дорогу от входа до портала. Этот навык никуда не делся.

– Ника! Рад тебя видеть! – раздалось после того, как мы поднялись по лестнице из одинадцати ступенек, и два раза свернули направо. – У меня как раз все готово.

– Хорошо, Джойс. – ответила Ника, не отпуская мою руку. – Тогда мы пойдем, чтобы не растягивать.

– Будь любезна! – добродушно ответил некий Джойс, и Ника потянула меня за собой.

Я послушно сделал два шага вперед…

И полетел.

Я не знаю, насколько нормальным было это ощущение, но я натурально куда-то летел, да причем с невероятной скоростью, судя по тому, как взбунтовался мой вестибулярный аппарат! Но при этом кожа не ощущала ни малейшего дуновения ветерка, словно я стоял на одном месте, да еще и в помещении! Совершенно парадоксальное ощущение, от которого мутить начинало только сильнее!

Сколько оно длилось? Мгновение? Вечность? Три вечности?

Я не успел начать считать, но уже понял, что до столько сосчитать невозможно. К счастью, именно в этот момент по ногам сильно ударило чем-то твердым, я не удержался, выронил сумку, покатился по земле, стараясь на повредить лук…

Что-то не так…

В каком смысле?

По земле, Серж. Ты покатился по земле.

Точно.

Не снимая повязку с глаз, я ощупал поверхность вокруг себя и убедился, что это земля. И на ощупь, как земля, и пахнет как земля. С травой. И даже какими-то жучками.

– Сука-а-а… – тихо протянула рядом Ника. – Вот сука-а-а…

Мне очень не понравился ее тон. Очень-очень не понравился ее тон. Настолько, что я плюнул на правила и содрал повязку с глаз.

Мы явно были не в городе.

Глава 18

Больше всего место, в котором мы оказались, напоминало пещеру, только стены ее были не каменными, а почему-то земляными. Даже не пещеру, а скорее тоннель – неровный, будто бы выгрызенный многочисленными мелкими зубами в земле, тоннель. Причем располагался он, судя по всему, не сильно глубоко – в потолке то и дело виднелись трещины и щели, через которые внутрь проникал солнечный свет, превращающий тьму во всего лишь полумрак, к которому глаза привыкли за несколько секунд. Я смог различить и наши сумки с вещами, и сидящую рядом Нику.

Кроме этого, тоннель был пуст, но на всякий случай первое, что я сделал – это вскочил на ноги, сдернул со спины лук, который зарекся никогда больше не держать без тетивы, как бы плохо на ней это не сказывалось, и вытянул из сумки стрелу. Перья зацепились за оперение другой стрелы, и она потянулась за первой, пока я не тряхнул рукой, сбрасывая ее обратно. Наложив стрелу на тетиву и слегка преднатянув лук, чтобы она зафиксировалась на полке, я внимательно прислушался.

То, что в тоннеле никого не видно, еще не значит, что в тоннеле никого нет. Ника не станет просто так ругаться. Вернее, Ника станет, но не таким тоном.

Я повернулся вокруг своей оси, осматривая и запоминая окружение. Тоннель тянулся не только в обе стороны от нас, его где-то вдалеке пересекали и другие тоннели, под прямыми и не очень прямыми углами. Всего я насчитал их четыре – дальше видимость пропадала. Два из них были такими узкими, что в них мы бы пролезли только на четвереньках, еще один – наполовину заваленный. Туда не пролезть даже ползком. Воздух в тоннеле, благодаря трещинам в потолке был свежим, а не спертым, как этого следовало ожидать, но при этом не ощущалось ни малейшего ветерка, ни малейшего сквозняка. Это странно.

Пол тоннеля был закруглен, как и потолок со стенами, но, в отличие от них, на полу то и дело попадались камни – как маленькая галька, так и вполне себе огромные булыжники. В первом случае какая-то неведомая сила втоптала их в землю, утрамбовав заподлицо, во втором – сложила в большие кучки по бокам. Сам тоннель в высоту был как раз такую, чтобы в нем можно было стоять во весь рост, касаясь макушкой потолка. Чуть привстанешь на носочки – уже цепляешь волосами землю.

А вот натянутый лук я поднять уже не смог бы. Приходилось держать его горизонтально и надеяться, что мне повезет, если придется быстро стрелять из подобной позиции. Мне не привыкать, конечно, но подобная стрельба это авантюра из разряда поедания незнакомых грибов с голодухи – никогда не знаешь, чем закончится.

– Судя по твоим восклицаниям, ты что-то поняла? – обратился я к Нике, закончив осмотр потенциально опасного помещения и не найдя, в общем-то, ничего опасного.

– Я поняла, что мы ни хера не в Кирославле! – зло ответила Ника, поднимаясь с пола. – А это значит только одно – портал не сработал! Или, вернее, сработал не так, как надо!

– А такое бывало раньше?

– Бывало, если портал открывался из плавающей точки в плавающую точку. Если реадизайнер отвлекся или плохо себе представляет конечную точку – бывало, конечно! Но чтобы стационарные порталы так себя повели – нет, такого никогда не было! Эти суки Ратко догадались, что я буду переправлять тебя при помощи портала в клан-холле, и… И…

Я поднял бровь:

– И?..

– И не знаю, что сделали! – Ника всплеснула руками. – Что-то сделали, эти сукины твари же используют пространство как рабочее тело! Как-то сбили поток, как-то перенаправили, я не знаю! Никогда в жизни не провешивала порталов, кроме как на тренировках, для общего развития!

– Но считаешь, что это сделали Ратко?

– Я уверена, что это сделали они! Никогда раньше не было такого, чтобы стационарные!..

– …порталы косячили при переправке. – перебил я Нику. – Я помню. Может, ты просто не в курсе о тех случаях?

Ника попыталась уничтожить меня взглядом, но, к счастью для меня, ее рабочим телом был не взгляд. Поэтому она лишь махнула на меня рукой и посмотрела наверх:

– Хрен вылезем! Мать твою, где мы вообще?

– А где мы можем оказаться? Ну, в теории?

Перехватив злобный взгляд Ники, я пожал плечами:

– Что? Я в реадизе пока что меньше, чем ноль. Уж просвети меня, а то придется на один частный урок больше в академии давать.

– В теории – мы можем оказаться где угодно на пути от точки отправления в точку назначения. На практике же… – Ника снова подняла глаза в потолок, что-то прикидывая. – На практике мы скорее всего недалеко от Кирославля. Чем ближе к точке назначения, тем менее сфокусированным становится поток, и его проще рассеять.

– Ты делаешь выводы, все еще исходя из теории, гласящей, что это дело рук Ратко? – уточнил я.

– Да это точно их рук дело! – снова вспыхнула Ника. – Они прекрасно понимают, что официальными способами до тебя будет тяжело добраться, вот и устроили эту подставу, чтобы мы тупо не добрались до города и сгинули в этих… катакомбах!

– Думаешь, они специально нас сюда закинули?

Ника несколько секунд думала, а потом нехотя выдала:

– Нет. Это почти невероятно. Если бы они свой поток провешивали, это еще было возможно, но так точечно вывести чужой, да еще и рассеянный… Даже Ратко это не под силу. Да им, в общем-то, и не нужно было этого делать. Что творится за пределами городских стен – ты и сам видел, тут куда не попади, без транспорта ты труп. Так что здесь мы оказались случайно. Скорее всего.

– Это обнадеживает. По крайней мере, можно не бояться, что сейчас из соседних ответвлений нас атакуют пятератко.

– Если мы тут просидим хотя бы сутки, так и будет. – усмехнулась Ника. – Только вот…

Она внезапно замолкла и нахмурилась. Медленно повернула голову влево, прислушиваясь к чему-то.

– Что так?.. – начал было я, но Ника требовательно вскинула руку, явно призывая меня заткнуться.

Ее тонкие пальцы чуть подрагивали, а потом сложились, оставив вытянутым только указательный, и им она указала себе на ухо. Общепринятый жест «завали хлебало, лучше открой вместо него уши».

Я прислушался.

И услышал тихий дробный перестук чего-то твердого по камню. Твердого, но маленького, словно крошечную гальку сыплют на гранитный булыжник. Очень много гальки. По одной, но очень-очень часто, так, что промежутки между ними совершенно одинаковые.

Ника медленно повернулась вокруг своей оси, ища источник звука и прищурилась, глядя на высящуюся недалеко от нас кучу крупных камней. Из-под ногтя выставленного вперед пистолетом пальца вытекла капелька крови, и повисла в воздухе, ожидая приказов хозяйки. В полумраке тоннеля она казалась даже не красной, а почти черной. Она медленно вытянулась в тонкую красную линию…

– Стоять! – внезапно взвизгнула Ника, дернула рукой и тонкая кровавая линия прочертила воздух, вонзаясь в камень! Полетели осколки, камень треснул и принялся биться и извиваться, приш…

Стоп, что?

Я прищурился, пытаясь рассмотреть что происходит. Зрение никак не хотело фокусироваться на движении в этом полумраке, и я подошел чуть поближе. И оказалось, что это не камень бился и извивался, это… Это была огромная многоножка с гигантскими челюстями спереди! Красно-черная, как любимое цветовое сочетание Ники, размером с вытянутую руку, с целой тысячей, казалось, нож, она извивалась, пришпиленная к камню длинной кровавой булавкой, сучила своими ножками и будто даже осмысленно пыталась дотянуться до помехи, и перегрызть ее! Несколько раз у нее удавалось изогнуться достаточно, но челюсти скользили по гладкой красной поверхности никиной иглы, не причиняя ей никакого вреда, кроме стекающих желтых маслянистых разводов.

Похоже, эта тварь еще и ядовита без меры.

– Вот и все. – совершенно спокойно сказала Ника. – Уже можно никуда не идти. Мы уже везде пришли.

– Кто это? – поморщившись, спросил я, тыкая стрелой в сторону многоножки.

Не люблю таких тварей. Всех этих многоножек, пауков, скорпионов… Особенно если они такого безумного размера!

– Это скопия. – ответила Ника, направляя указательный палец в землю, приставляя к нему второй, тоже вытянутый, и медленно разводя их в разные стороны.

Кровавая игра, пригвоздившая скопию к камню, разделилась на две, каждая из которых двинулась в свою сторону, медленно полосуя извивающуюся многоножку на две продольные половинки.

Даже рассеченная надвое, истекающая прозрачной кровью, или что там у нее вместо крови, скопия продолжала какое-то время брыкаться. Ножки сучили в воздухе и по земле, поднимая султанчики пыли, чуть позже, когда натекшая кровь смочила грунт – выкапывая в ней крошечные канавки.

Ну и живучая…

– Это скопия. – со вздохом повторила Ника, опуская палец. – И, судя по всему, мы в их гнезде.

– Это плохо? – зачем-то уточнил я. Понял, что сморозил глупость, и вздохнул. – Я понял, плохо. Насколько?

– Максимально. – тихо ответила Ника, поворачиваясь вокруг своей оси.

Новый взмах рукой – и к земляной стене пригвождена еще одна бьющаяся скопия!

– Почуяли. – тихо сказала Ника. – Эти твари жрут вообще все, что им попадется. Они даже металл способны прожевать. Немало экспедиционных групп пропало именно из-за того, что провалились в гнезда скопий.

Краем глаза я заметил какое-то движение сбоку и медленно повернулся, поднимая лук.

– Серж? – Ника проследила мой взгляд и увидела еще одну скопию. – Убей ее!

Она еще только выдергивала иглу из трупа предыдущей скопии, а я уже вскинул лук и…

Сука, потолок! Гребанный низкий потолок!

Стрела прошла ниже, и вместо того, чтобы пригвоздить скопию к стене, вырвала из ее тела кусок! Скопия мгновенно метнулась в сторону, извиваясь, как червяк, ввинтилась в щель между наваленными камнями, и пропала!

Оставшийся на стене пригвожденный кусок продолжал дергаться и сучить лапками, словно все еще принадлежал твари, словно все еще пытался куда-то идти вместе с ней.

– Ушла сообщать стае. – спокойно сказала Ника, беря меня за руку. – Значит, теперь бежим.

– Погоди, стрелу достану. – дернулся было я, но Ника внезапно рванула за руку с такой силой, что в локте нехорошо хрустнуло.

Я посмотрел на Кровавую, и… Ох, что же это творится!

В глазах Ники был страх! Не злость на саму себя, как тогда в пустоши с везиумом, не боевая ярость, как в стычке с Ратко… Страх! Животный ужас!

– Бежим!!! – завопила Ника, срываясь с места и дергая меня за собой.

Все, что я успел – это схватить еще одну стрелу, так удачно зацепившуюся перьями за первую и наполовину вылезшую из сумки. Не было времени даже наложить ее на тетиву – Ника волокла меня за собой, как умалишенная. Так и пришлось тащить стрелу, зажав ее в пальцах той же руки, что и лук держала. Вторую руку занимала ладонь Кровавой.

Ника тащила меня за собой как буксир, не разбирая дороги – куда только можно было. Макушка при каждого шаге задевала за земляной потолок, вызывая миниатюрные обвалы грунта, приходилось вжимать голову в плечи и в такой неудобной позе нестись скачками следом за Кровавой. А она раненым сайгаком скакала по коридорам, выбирая направление одним только ей ведомым путем, но, черт возьми, она все время как-то угадывала! Ни разу мы не забрели в тупик, ни разу коридор не сузился до такого диаметра, что пришлось бы разворачиваться и искать обход…

Только от чего мы бежим?! Да, скопия, да мерзкая, но проблема-то в чем? Вокруг ведь нет больше ни одной твари, и вообще нет ничего, только странное щелкающее шуршание за спиной – вот и все, что есть!

Шуршание…

Я на бегу бросил короткий взгляд назад…

И побежал вперед, едва ли не быстрее, чем Ника!

Потому что за нашими спинами, мелькая в редких лучах света, падающих сквозь трещины в потолке, по полу тек настоящий живой ковер из хитина и острых жвал! Сотни, если не тысячи скопий плотным потоком преследовали нас и по полу, и по стенам, и даже немного по потолку, из-за чего коридор казался живым и шевелящимся! Они падали с потолка, смешиваясь с общей кучей, они ползли друг по другу, они путались лапами в чужих лапах, но продолжали преследовать! Если Ника права, и раненая скопия действительно каким-то образом доложила остальным про нас, то теперь они явно вознамерились не выпускать нас из гнезда живыми!

Да даже и мертвыми! Никакими не выпускать! Совершенно нетрудно представить, что с нами произойдет, когда эта волна щелкающего хитина нас догонит – здесь не спасут ни стрелы, ни Сотня Кровавых Игл, ни даже Миллион Кровавых Игл, если бы он существовал!

А они нас догонят. Если мы сейчас же не придумаем, как нам их… Нет, не уничтожить – хотя бы остановить, замедлить! Если мы не придумаем, как отсюда выбраться раньше, чем она нас догонят – мы трупы!

Хотя нет, скорее всего, и трупом не останется!

– Есть… Идеи? – на ходу коротко бросил я, на выдохах, экономя дыхание.

Ника посмотрела на меня так, что мне сразу стало понятно – у нее нет идей.

Она даже не пыталась их придумать. Она бежала только потому, что так ей велит инстинкт самосохранения.

Я запнулся о камень, и чуть не упал, но в последний момент стабилизировался рукой за стену и восстановил шаг. По руке тут же скользнуло что-то мерзкое и колкое, я чуть не заорал от неожиданности и стряхнул скопию под ноги. С удовольствием наступил ботинком, потратив на это лишние полсекунды, и, только продолжив бег, понял.

Если они уже бегают по моим руками, то, значит, они догоняют…

Сейчас бы купол поставить!.. Хотя бы купол!.. Но как тут успеть накачать в стрелу прану, утрамбовать ее? И стрела-то всего одна осталась… Вообще хрен знает, что делать!

Богиня, ау! Есть идеи?

Прости…

Я сжал зубы, зарычал от бессилия, прекрасно понимая, что уменьшаю этим продолжительность бега, ухватил Нику за руку покрепче и еще быстрее ломанулся вперед, таща ее за собой!

Как хотите, но я не сдамся! Пока у меня есть силы, мы будем бежать, когда у меня кончатся силы – мы будем сражаться, я буду зубами рвать этих многоножек, и, мать вашу, я им покажу, что моих зубов больше, и они острее! Пусть Ника сдалась, но я – нет! И я не сдамся, и ее тоже не брошу!

Вперед, направо, налево, вперед, вперед, тупик!..

Тупик?!

Не было же ни одного тупика до этого! Почему именно сейчас, когда нет возможно даже вернуться и поискать обход?! Скопии уже чуть ли не подошвы ботинок грызут!

Я зарычал и раздраженно ударил кулаком в стену тупика. Сухая земля под рукой пошла трещиной и осыпалась грунтовой пылью. Из трещины едва заметно потянуло сквозняком.

Стоп, это не тупик! Сквозь трещину проникает солнечный свет, а трещина – она-то не в потолке, как раньше, она сейчас в стене! Там, за тонким слоем ссохшейся земли – поверхность! Значит не зря последние сто метров мне казалось, что мы идем на подъем!

Скопии были уже в семи-восьми метрах от нас. Я дал себе на разбег четыре. Разогнался, потащил за собой Нику, выставил вперед плечо, и прыгнул вперед и вверх, словно выныривая из бассейна!

Плечо врезалось в плотную землю, пробив ее неожиданно легко, как будто бумажную липонскую дверь, нас окружило облако земляной пыли, и в нем мы вылетели на поверхность! Прямо из склона невысокого холма, прямо под солнце, прочь из этих тоннелей!

Споткнувшись, я повалился на землю, покатился кубарем, но тут же вскочил на ноги и потянул за собой Нику. Поднял ее, оттащил на всякий случай на несколько метров от входа в логово скопий, тряхнул в своих руках:

– Мы сделали это! Мы нахрен выбрались! Понимаешь?! Мы спаслись! А ты говорила, что мы трупы!

Ника безвольно болтала головой в моих руках, будто детская кукла, а при последних словах она печально усмехнулась и посмотрела на меня своими красными глазами:

– С чего ты взял, что мы спаслись? Ты что, решил, что скопии боятся света?

Глава 19

Ника знала, что говорит. Не знаю, откуда, а спросить возможности не было – я берег дыхание.

Скопии и правда не боялись солнца. Но какие-то плюсы мы все-таки выиграли. Во-первых, перед нами теперь раскинулись пустоши и мы были вольны выбирать, в какую сторону двигаться, во-вторых, при виде солнца скопии ненадолго затормозили, позволив нам выиграть несколько десятков метров форы, а, в-третьих, на свету они все же были чуть-чуть помедленнее. Настолько, что это даже и плюсов можно не считать.

Первый плюс тоже особо не назвать плюсом, потому что из всех возможных направлений движения мы без обсуждений и единогласно выбрали одно – то, что вело к виднеющемуся на горизонте городу. До него было километров пять-семь по примерным прикидками, и в других условиях за пару часов мы вполне могли бы дойти до него, а добежать – и вовсе минут за сорок пятью.

Сейчас же мы прекрасно понимали, что никуда мы не добежим. Скопии не собирались отпускать неожиданный ужин, и продолжали нестись по нашим пятам плотным черным ковром. Разве что теперь не шуршали больше лапками по камням, а двигались бесшумно и от того еще больше действовали на нервы. Когда ты точно знаешь, что по пятам движется незапятнанная смерть, но не слышишь ее и потому не можешь даже определить расстояние до нее, становится еще больше не по себе. В любую секунду, в любой момент ожидаешь, что ботинки враз отяжелеют от вцепившихся в подошвы многоножек, да так, что ногу не поднять, они проползут выше, вцепятся в икры…

Фу, дрянь какая!

На бегу я корил себя за то, что потратил несколько выигранных солнцем для нас секунд на то, чтобы порадоваться и потрясти Нику за плечи, вместо того, что выстрелить единственную стрелу и поставить на выходе купол, который замедлил бы скопий еще больше. Но что сделано то сделано, стрела по-прежнему у меня в руке, а многоножки по-прежнему почти грызут подошвы на пятках. Остается только бежать, перепрыгивая камни и лужи, и молиться, чтобы нога не провалилась в норку какого-нибудь суслика, весело ломаясь в голеностопе и ставя точку в этой истории.

Ника бежала тоже, хотя, судя по ее глазам, делала она это уже на автомате. Взгляд Кровавой полностью потух, из него ушла всякая осмысленность, тонкие губы едва заметно шевелились прямо на бегу. Не знай я Нику, я бы решил, что она молится перед смертью.

Хотя кто поручится, что это не так?

Стало тяжело дышать. Потихоньку начали забиваться ноги. Пропала эффективность движений. Сколько мы так уже бежим? Минут двадцать, не меньше, а то и ближе к получасу. Короткая передышка буквально в двадцать секунд возле выхода из гнезда едва ли сделала лучше – только-только расслабившиеся мышцы вынуждены были снова напрягаться во взрывном ритме, и это явно не пошло им на пользу. А как себя чувствует Ника? Если уж я начинаю ощущать усталость, она должна и подавно. Она же наверняка так и не восстановила потраченную кровь до конца, это невозможно за такой короткий промежуток времени…

Ника споткнулась. Я успел среагировать и потянул ее за руку, которую так и не отпускал, вверх. Сделав несколько неловких шагов, Кровавая поймала равновесие и побежала дальше. Даже в этот момент к ней не вернулся осознанный взгляд, даже почти падая она продолжала шевелить губами.

В следующий раз, боюсь, я могу не успеть среагировать.

А если споткнусь я, она не вытянет меня, даже если среагирует сама…

Я поднял взгляд на горизонт – город едва ли стал ближе. Нет, до него не добежать, не с таким хвостом, как у нас. Если хотя бы от скопий как-то избавиться, еще можно надеяться на хороший исход, но эти твари, видимо, не испытывают усталости вообще.

Ну, если я выживу, и узнаю, что все это действительно устроил мой папаша…

То что? Что ты ему сделаешь?

А то мне прямо нечего ему сделать! Знаешь, богиня, я вот тут не так давно задумался о том, что раз уж дарги могут победить реадизайнеров, а стрелы могут победить даргов, то, может и стрелы могут победить реадизайнеров? А, как тебе такое предположение?

Что угодно может победить реадизайнеров, когда они не готовы. В такие моменты они все равно что обычные люди. Посмотри на Нику – можно по ней сказать, что она гений реадиза? Одна из самых одаренных реадизайнеров мира? Безжалостный боец? Брось, какие там стрелы, ей сейчас достаточно споткнуться, чтобы уже больше никогда не подняться.

И к чему ты ведешь?

Ты можешь убить Себастьяна… Технически. Практически же в тот момент, когда ты станешь реадизайнером, на тебя тоже начнет распространяться Кодекс, со всеми его ограничениями. А до тех пор, пока ты не станешь… Я сомневаюсь, что Себастьян позволит тебе хотя бы приблизиться к нему. И не забывай, что даже если у тебя получится, во-первых, у него останется еще целых четыре сына, которые к тебе после этого вряд ли воспылают братской любовью, а во-вторых, в этом мире существует судебная система, не забыл? И по ней тебя будут судить за убийство, да еще и по более тяжелой статье, ведь ты убьешь не простого человека, а реадизайнера! Будешь всю жизнь потом скрываться? Повторять все то, что уже однажды делал? Жить жизнь, которую уже однажды прожил?

Твою мать, богиня, иногда то, что ты говоришь, хочется написать на листочке, скомкать и засунуть… В гнездо скопий засунуть! Я все это прекрасно и без тебя знаю, и ты даже знаешь, что я это знаю! Лучше бы ты помогла нам тогда в гнезде, чем сейчас комментировать риторические мысли, которые нахрен вообще не требуют ответа! Серьезно, возникает ощущение что тебе больше заняться нечем, кроме как сидеть в моей голове!

Не забывай, я все же богиня. Я могу делать все, что захочу всегда, когда захочу. Даже одновременно. То, что я сижу в твоей голове, никак не мешает мне… Осторожно, впереди!

Я рефлекторно поднял голову, чтобы посмотреть, что там, впереди…

И чуть было не уперся пятками в землю, останавливая бег!

Так и не знаю, почему этого не произошло – я вроде и хотел это сделать, а вроде и понимал, что это будет значит стопроцентную смерть, поэтому не сделал. Потому что бежать вперед изначально смерть всего ли в девяноста девяти процентах.

Потому что прямо перед нами, метрах в ста, едва видимый из-за высокой травы, над тушей какого-то мертвого зверя присел дарг. Он на полусогнутых лапах висел над тушей, отрывая от нее своими треугольными зубами огромным куски, подкидывая их в воздух и заглатывая целиком. Отсюда было непонятно, давно ли тут лежит туша, или дарг прямо сейчас загнал этого зверя, но есть он только-только начал – туша была почти целая.

Значит, он голоден. Значит, увидев нас, он обязательно нападет. Или непосредственно от голода, или потому, что решит, что мы претендуем на его добычу. В любом случае, атакует. Прыгнет, они всегда прыгают. Врежется в нас, сметет, опрокинет прямо в океан скопий, плохо, сука! Плохо!..

Или хорошо?..

Я на бегу подергал Нику за руку, чтобы задать вопрос, но Кровавая не отреагировала. Даже головы не повернула – все так же нашептывала что-то неслышно себе под нос и неотрывно буравила взглядом горизонт. Она даже дарга будто не замечала, хотя сейчас он уже четко был виден впереди!

Ладно, план б!

Богиня, скопии жрут даргов?!

Скопии все жрут. И даргов тоже.

А они смогут сожрать дарга?!

Они смогут сожрать все, что в них попадет. Скопии это уничтожение в чистом виде. Если стае бросить что-то, что стая может сожрать, она остановится и будет жрать. И не оставит это «что-то» до тех пор, пока там не останется то, что сожрать нельзя. В большинстве случае это ничего.

То есть, если я…

Да. Но у тебя один шанс.

Я на бегу посмотрел на стрелу, которую к счастью, не бросил и которая все еще торчала из левой руки.

Да, у меня только один шанс. Но мне больше и не нужно.

Я на бегу нагнулся, подхватил с земле камень, для чего пришлось на секунду отпустить руку Ники, на следующем шаге подшагнул посильнее и что есть силы швырнул камень в дарга!

Промахнулся – на бегу хрен прицелишься! Камень перелетел добрых десять метров, и заставил дарга лишь замереть, подняв голову в направлении звука.

Лучше бы он не долетел! Тогда бы тварь смотрела прямо на нас, и уже, скорее всего, неслась бы навстречу!

Второй камень полетел лучше, и угодил прямо в кожаный затылок твари.

Дарг молниеносно развернулся, увидел нас и предсказуемо бросил свою добычу. Всего секунда – и он уже несется навстречу нам со всех своих четырех лап, взывая когтями землю и не сводя с меня взгляда.

Правильно, хороший мальчик. Смотри на меня, не смотри мне за спину. Незачем тебе знать, что там.

Двадцать метров до дарга. Примерно десять метров до скопий. Когда там дарги прыгают? Черт, не помню! А надо вспомнить, обязательно надо! Мне понадобится секунда остановки, чтобы растянуться и выстрелить в летящего, – обязательно летящего, чтобы не увернулся! – дарга. А в эту секунду он уже должен быть в прыжке, но в эту же секунду скопии не должны быть слишком близко, чтобы вцепиться в мои ноги. Если вцепятся – то уже не отпустят, и вместе с даргом схарчат и меня тоже на радостях.

Богиня, ну хоть ты помоги!

Я не считала!

Ладно… К черту цифры. Вспомним, как это было в предыдущие разы… И просто сделаем так же.

За десять метров до дарга я сильно толкнул Нику вперед, так, что она полетела вперед головой и все же упала на землю, и проехалась по ней, и резко погасил скорость, выставляя вперед левую ногу и вставая к даргу боком.

Расчет оказался верен – в эту же секунду он прыгнул.

Выкинуть из головы шевелящийся смертельный ковер за спиной… Выкинуть из головы летящую на меня лысую гориллу с когтями длиной с хороший кинжал каждое… Выкинуть из головы удивленно поднимающую голову Нику, которая все равно умрет, если мой план не выгорит… Выкинуть из головы все. Оставить только встающие в суставные сумки суставы, натягивающиеся мышечные волокна, и красный дым, текущий из руки в стрелу, равномерно и естественно заполняющий ее, словно там и есть его место. Оставить согнутые крючками пальцы, держащие тетиву, и оставить тот момент, когда они расслабятся.

Вот этот самый момент.

Я не стал ждать попадания, чтобы посмотреть, попал или нет – этого времени у меня уже не было. Я даже не стал ждать «золотой секунды» после выстрела, которую положено выжидать, чтобы не смазать сам выстрел, ведь этого времени у меня не было подавно. В тот же момент, когда пальцы начали расслабляться, я уже прыгнул вперед и в сторону, растягиваясь по земле, и молясь, чтобы я попал. Чтобы дарг до меня не дотянулся, изворачиваясь в воздухе. Чтобы все пошло по плану.

Я услышал глухой удар попавшей в цель стрелы, и резко, как мог, развернулся лежа на земле.

Я попал! Я попал в дарга, и он, как и много раз до этого, замедлился прямо в полете! Слишком поздно протянул лапу к лежащей на земле Нике, промахнулся, слишком поздно попытался дотянуться до меня – не смог так извернуться! Сработало! Сработало!!!

А через две секунды дарг уже рухнул на то место, где только что стоял я.

Прямо в море скопий, которые к тому моменту уже покрыло этот участок.

Скопии будто взбесились! Мне показалось даже, что они стали издавать какие-то звуки, которых раньше от них не было слышно – что-то вроде шипения пополам с воплями! Сколько их дарг подавил, когда рухнул всеми своими сотнями килограммов?! Может быть, умирая, скопии выделяют какое-то вещество, которое раздражает остальных особей?!

Хрен его знает. Это неважно. Главное – то, что происходило сейчас.

Как завороженный, я наблюдал, как ревущий и машущий лапами что твоя ветряная мельница дарг, на глазах покрывается черным шевелящимся коконом. Скопии вгрызлись в когтистые лапы моментально, словно их кто-то предупредил, что сейчас к ним упадет еда. Вгрызлись – и принялись по телам товарок подниматься все выше, добираться до еще не тронутых участков кожи, и кусать, кусать! И не только кожи – на моих глазах несколько особей вцепились даргу прямо в костяной ромб на лбу, и остались висеть на нем, прямо на кости!