Текст книги "Параллельно любви (СИ)"

Автор книги: Екатерина Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

= 13 =

Разбудила Марину Юля. Прилегла к ней под бок, поёрзала и вздохнула громко-громко. Марина сначала девочку приобняла, а потом на постели подскочила и кинула испуганный взгляд на вторую половину кровати. Она была пуста. Марина перевела дыхание, пригладила растрепавшиеся волосы и посмотрела на девочку, которая наблюдала за ней с любопытством.

– Мам, ты чего?

Марина ещё раз оглядела спальню, но потом всё же прилегла и улыбнулась.

– Ничего. – Притиснула девочку к себе крепче. – Доброе утро, солнышко. Уже поздно, да?

– Тётя Лера ещё не пришла. – Юля сладко потянулась и обняла Марину руками и ногами.

Не пришла? Значит, девяти ещё нет… Повернула голову и снова посмотрела на соседнюю подушку, она была заметно примята, да и одеяло сгружено к середине.

Где Асадов?

– Юль, а мы с тобой одни в квартире?

– Одни.

– Ты точно в этом уверена? – Прислушалась, пытаясь уловить хоть какой-то звук – шаги, шум льющейся в душе воды…

– Нет никого, мам! – Юля перебралась через неё, улеглась на подушку Алексея (это уже опять его подушка?), тут же подскочила и потянулась к прикроватной тумбочке. – На, – сказала она, протягивая Марине листок. – Что там написано? Я не умею такое читать.

На листке, размашистым асадовским почерком было написано: "Уехал рано, надо переодеться. Люблю, целую, позвоню. А.". Марина прочитала трижды, улыбнулась и листок сунула под подушку.

– Что там написано?

– Лёша привет нам передаёт.

Юля смешно приоткрыла рот, глядя на неё.

– Он пришёл ночью, чтобы привет нам написать? Классно!

Побоявшись, что детские вопросы посыплются на неё, как из рога изобилия, Марина решительно откинула одеяло и встала.

– Что ты на завтрак хочешь?

– Хлопья можно?

– Можно. Мультики посмотри пока, я в душ.

В ванной не оказалось ни одного сухого полотенца, все влажные и кучей свалены в корзину для грязного белья. Марина постояла немного, находясь в некотором потрясении, потом вышла в комнату за чистым полотенцем. Если честно, до сих пор не верилось. Прошедшая ночь вспоминалась, как сон, если бы проснулась рядом с Алексеем, то удивилась бы, наверное, не меньше, чем когда его рядом не увидела, только подушка, примятая в знак доказательства его пребывания здесь, и мятые простыни. О том, что будет дальше, какое решение принять следует, мучиться ли угрызениями совести – не хотелось думать совсем. Сейчас она спокойна и о плохом думать не хочет. Дайте хотя бы час, другой, чтобы этим спокойствием насладиться.

– Наконец-то, – выдохнула Калерия Львовна, когда Марина появилась на кухне. Калерия, пришедшая максимум десять минут назад, уже успела раздеться, сменить сапоги на клетчатые тапочки, повязать фартук – и вот уже стояла у плиты и жарила гренки.

– Доброе утро, – поприветствовала её Марина. – А что "наконец-то"? Я проспала?

– Нет. Наконец-то ты с самого утра улыбаешься. Случилось что-то хорошее?

Марина неопределённо повела плечами и крикнула в комнату:

– Юля, иди умываться, сейчас завтракать будем!

– Сейчас мультик кончится… Ещё две минуточки!

– Гренки сладкие сделать? Сейчас песочком посыплю… Так что хорошего у нас случилось?

– Ничего. Просто у меня хорошее настроение с утра.

– Надо же, и такое счастье бывает.

– Калерия Львовна!.. – Марина умоляюще посмотрела на неё, но говорить ничего не пришлось, потому что на кухню вбежала Юля и с разбегу налетела на Калерию.

– Привет, тётя Лера!

– Ты почему ещё в пижаме? – удивилась Марина.

– Я не успела, я мультик смотрела. – Юля привстала на цыпочки, чтобы увидеть то, что жарится на сковороде. – Мама, я не буду хлопья, я буду то, что здесь!

– Конечно, – удивилась Калерия Львовна. – Нечего этим птичьим кормом желудок забивать ребёнку. Я специально песочком посыпала гренки…

– Юль, тебе какао?

– Да!

– Переодевайся иди бегом, умывайся и за стол, – распорядилась Марина, доставая чашки.

– Бегу… Жалко, что Лёша не остался, у нас гренки вкусные на завтрак.

Калерия развернулась к ребёнку и спустила очки на кончик носа.

– А когда он должен был остаться?

– Так он же ночью приходил, чтобы привет нам написать! Правда, здорово, тётя Лера?

– Ночью приходил?.. – Калерия обратила свой заинтересованный взгляд на Марину, а та отвернулась, надеясь, что покраснела не слишком сильно. Всё-таки дети – удивительные создания! Говорливые очень…

Юля убежала, и на кухне повисло молчание. Правда, Калерия Львовна ни слова ей не сказала. Марина видела, что ей любопытно, но знала, что проявлять это самое любопытство она не станет, удовлетворится известием о том, что Асадов был здесь ночью. И Маринину улыбку заслужено запишет на его счёт. И ведь не ошибётся.

Спокойствия и хорошего настроения хватило как раз на пару часов, дальше пришла нервозность и беспокойство. Алексей так и не звонил, а Марине очень хотелось узнать, чем он занят. А ещё – как он пришёл утром домой. Что он Соне сказал? И что будет дальше? Марина почти весь день к себе прислушивалась, пыталась уловить хоть тень раскаяния, но его не было, но хорошо это или плохо, так до конца понять и не смогла. В самый разгар раздумий всё-таки позвонил Лёшка, правда, этот звонок совсем не успокоил. Говорил Асадов непонятно, резковато, постоянно на кого-то отвлекался, и Марина поняла, что толка от него всё равно не добьётся, только разнервничается ещё больше.

После столь неудачного разговора, Марина села на диван и задумалась. Юля тут же нырнула ей под бок и заглянула в лицо.

– Что, он на тебя ругался?

– Да нет, не ругался. Просто ему некогда.

– Работает, значит, – вздохнул ребёнок.

– Работает, – подтвердила Марина.

– Поедем в школу?

– В школу, – кивнула Марина, потом посмотрела на часы и вскочила. – Юля, мы же опаздываем! Собирайся быстрее!

– Так я собралась уже, – развела она руками.

Днём они с Юлей были заняты, сначала у девочки было занятие, потом они отправились по магазинам, покупать новые тетрадки, прописи и книжки, очень долго выбирали ручки, набрали целый набор, а потом пообедали в ресторане. Юля не очень любила рестораны, начинала ёрзать и нервничать, по сторонам постоянно оглядывалась и жаловалась, что "здесь очень важно". Всё это Марину отвлекало, она занималась ребёнком и об Алексее вспоминала не часто. А вот к вечеру… Это не было отчаянием или страхом перед тем, что Лёшка больше не придёт, она знала, что придёт – не сегодня, так завтра, но какие новости он принесёт с собой – вот это больше всего тревожило.

Углядев в окно Томилина, который возвращался с Брюсом с прогулки, Юля выскочила в подъезд, захватив с собой рисунок, точнее, портрет Нины в свадебном платье. Правда, платье было в голубые звёздочки, но Томилину всё равно было разъяснено, что платье именно свадебное. Фёдор нахмурился, выслушивая деловитого ребёнка, который пообещал и его нарисовать в свадебном костюме, а Марина подсказала:

– Во фраке.

Томилин недобро покосился на неё.

– Чего вы выдумываете?

– А ты жениться не собираешься, нет?

– С ума сошла, что ли?

Он ушёл, ворча что-то себе под нос, но рисунок забрал и Юлю поблагодарил.

– Мам, как ты думаешь, ему понравилось?

– Конечно, понравилось. Повесит его на стену и будет думать о тёте Нине.

– Хорошо бы… А ведь если он на тёте Нине поженится, она будет с ним жить? В его квартире?

– Юль, давай не будем загадывать.

– А всё-таки?

– Наверное, да.

Юля не на шутку задумалась, присела на диван в гостиной и обхватила руками диванную подушку. Марина же подошла к окну и выглянула во двор, всё ещё ждала появления Алексея.

– Мама.

– Что?

– А вот как ты думаешь, если они поженятся, они ведь всё время вместе будут?

Марина штору задёрнула, расправила и обернулась на девочку.

– Тебе этого не хочется?

– Да нет, пусть женятся. Просто я думаю, если они поженятся, ведь Брюс им будет не нужен? Мы могли бы взять его к себе. – Она умоляюще на Марину посмотрела. Та улыбнулась и покачала головой.

– Боюсь, дядя Томилин даже ради тёти Нины от Брюса не откажется.

– Ясно, – вздохнула Юля и откинулась на подушки.

Калерия Львовна сегодня заметно подзадержалась, Марина подозревала, что Асадова ждала. Но появился он уже после её ухода. Марина, если честно, уже и ждать перестала, смирившись с тем, что ему некогда и вообще не до них. Обижаться было глупо, потому что знала – ему сейчас намного труднее, чем ей, Марина почему-то была в этом уверена. Но ждать от этого было не легче. Ждать вообще трудно, наверное, самое трудное.

Зато, когда раздался звонок в дверь, так спокойно вдруг стало. От сердца отлегло и только тогда стало понятно, насколько же тяжело было весь день. Нужно было с кем-то поделиться своим беспокойством, а с кем, как не с Лёшкой? Понять её сейчас только он может.

Открыла дверь, и Асадов ввалился в квартиру – большой, тёмный и хмурый. Сразу стало ясно, что беспокоилась она не зря.

– Ну что? – спросила она, наблюдая, как Алексей раздевается.

– Да ничего.

– В смысле, хорошего?

Он повесил куртку на вешалку, наконец, на Марину посмотрел, а потом протянул руку и привлёк её к себе.

– Привет.

Она обняла его, уткнулась носом в его грудь и вздохнула глубоко.

– Привет. Я весь день о тебе думала.

– Да? Это здорово. Поцелуй меня, иначе я с ума сойду.

Поцеловала и потрепала его по волосам.

– Проходи. Ты устал?

Из детской выглянула Юля, увидела Алексея и радостно разулыбалась. Она была уже в пижаме, и Марина укоризненно посмотрела на неё.

– Ты же спишь.

– Я сплю! Я просто на минуточку проснулась.

– Она на минуточку проснулась, – подтвердил Асадов, поднимая девочку на руки.

– У нас столько всего случилось, – сказала она, обращаясь к Алексею. – А ещё я твою записку прочитать не смогла, не умею я такие буквы читать. Но мама сказала, что ты нам привет передал.

– Да ты что? – Лёша кинул быстрый взгляд на Марину, но та глаза отвела, а потом и вовсе отправилась на кухню, ужин Асадову греть. Тот появился на кухне спустя двадцать минут, уже без Юли, с влажными волосами и без свитера, в одной футболке. Сел за стол и замолчал. Он молчал, а Марине становилось всё страшнее. Поставила перед ним тарелку, хотела прикоснуться к нему, но руку отдёрнула, испугавшись.

– Ешь.

– Ты не обиделась?

– На что?

– Я не звонил весь день.

– Когда тебе звонить-то было?

– Это точно.

Он ел, а Марина смотрела на него, и всё-таки не удержалась – приобняла его, провела ладонью по его волосам.

– Алёш, а ты пришёл… Ты останешься?

Асадов обернулся и удивлённо посмотрел на неё.

– Конечно. Ты почему спрашиваешь, Мариш?

– Я не знаю, просто подумала… Что ж теперь будет-то?

– Нормально всё будет, – проворчал он. – Я всё решу.

Он произнёс это с таким вызовом, что сомнений не осталось – всё плохо. Марина присела на соседний стул и стала смотреть в окно, потом вдруг опомнилась:

– Ты Юлю уложил?

– Уложил. Она обещала спать.

Марина расслабилась.

– Хорошо.

Снова отвернулась, но на этот раз отодвигаться от Лёшки не стала, наоборот, слегка привалилась к его боку.

– Не переживай ты, – тихо проговорил он, доев и отодвинув от себя тарелку. Обнял Марину одной рукой, убрал с её щеки волосы.

– Да ладно, думаешь, я не понимаю ничего? Всё плохо. Что она тебе сказала?

– А что обычно говорят в таких ситуациях? – Алексей вдруг усмехнулся. – Иди туда, откуда пришёл.

– Что? – Марина закинула голову назад, чтобы на него посмотреть.

– А что ты так удивляешься? Так и сказала.

– Странно… А ты Антона видел?

– Видел.

– И что теперь?

Асадов помедлил, видимо, размышляя, потом плечами пожал.

– Не знаю, разводиться, наверное.

– Тебе нельзя разводиться.

Это ему не понравилось, и Лёшка неуютно заёрзал.

– Марин, по-моему, ты Соню недооцениваешь. Она не будет терпеть…

Вот здесь нужно было заявить, что терпеть ничего не придётся, что они справятся с собой, что главное – ребёнок, но все слова куда-то подевались, сидела, прижимаясь к нему, чувствуя тяжесть его руки и говорить ничего не хотелось, хоть и понимала, что это банальная трусость и эгоизм с её стороны.

Асадов снова погладил её по щеке, потом ткнулся носом и поцеловал.

– Я вчера тебе говорил, что люблю тебя?

Марина слабо улыбнулась.

– Не помню.

– А сегодня?

– Сегодня точно не говорил.

– Я тебя люблю.

– На работе у тебя тоже проблемы?

Он решил сделать вид, что не заметил, как она ушла от темы.

– Работа… С работой я справлюсь, не волнуйся.

Алексей гладил её, а Марина продолжала думать о проблемах, что несколько раздражало. Стянул с её плеча кофту и поцеловал, потом щекой прижался.

– Давай оставим все проблемы на завтра, пожалуйста. Пойдём спать.

– Лёш, делать-то что?

Он ткнулся лбом в её плечо и головой покачал.

– Не знаю пока. Но всё устроится, по-другому просто не бывает. Но я… Марина, я так скучал по тебе, – Асадов обхватил её двумя руками и сильно сжал. – Я ведь вчера даже не сказал тебе ничего.

– Что не сказал?

– Не сказал, как скучал, что думал о тебе… каждый день думал. Как с ума от ревности сходил, сколько раз приезжал сюда, особенно поначалу, всё ждал чего-то…

– Алёша, не надо.

– Я хочу, чтобы ты знала. Чтобы не думала, что всё так просто было… Я же знаю, какие тогда разговоры ходили, а ты всё это слышала.

– Мало ли что я слышала. Это не значит, что я всему верила.

– Вот и правильно. Что не верила, в смысле. Просто тогда всё так закрутилось, я… вообще мало что соображал. А потом Тошка родился. Два года, как в кино фантастическом прожиты. Вроде умом понимаешь, что это твоя жизнь, но всё равно не верится.

– Это того стоило, – тихо проговорила она.

Асадов хоть и горько, но усмехнулся.

– Какая же ты упрямая, а? Невозможно просто.

– Невозможно, – согласилась Марина. Повернулась, посмотрела на Алексея и взъерошила ему волосы. – Я очень тебя люблю. И я знаю, что это неправильно, но я так рада, что ты дома.

Он обнял её, погладил по спине, успокаивая, потом попросил:

– Не плачь. Во всяком случае, сейчас реветь уже поздно. – Он поднялся и Марину наверх потянул. – Вставай, пойдём спать. Всё устроится, я тебе обещаю…

" " "

– Такого я не ожидала. – Лидия стояла в углу комнаты, сложив руки на груди, и наблюдала за племянницей. Та как раз вытащила из шкафа большой чемодан и положила его на кровать, откинула крышку.

– А я ожидала. Ожидала, знаешь ли!

– И всё равно пошла к ней и собственными руками, можно сказать, всё испортила?

– Да ничего я не портила! – Соня посмотрела на тётку со злостью. – Но я должна была с ней встретиться, должна была всё сказать… Я ненавижу её, понимаешь? Их обоих ненавижу, они всё это время за моей спиной!.. – Она вдруг села на постель и устало потёрла горящие от негодования щёки.

– А ты пошла и их разоблачила, да? Молодец. Тебе только поаплодировать остаётся.

– Не издевайся.

– Да что уж тут. И как – она сильно испугалась, когда ты пришла? Прощения, наверное, стала просить.

– Перестань!

– Дура ты. Я думала, что поумнела, но, как вижу, ошиблась.

– А что нужно было делать? Терпеть? Ждать его, думать, где он пропадает… А я знаю, что у неё он, у неё!

– Не нужно было идти скандалить! – прикрикнула на неё Лидия. – Это показатель твоей уязвимости! Нужно было поставить на место их обоих, а ты… Вот теперь пожинай плоды. Алексей взял и ушёл.

– Да он только и ждал момента!..

– А ты ему помогла! – Они помолчали, потом Лидия поинтересовалась: – Что думаешь делать?

– Не волнуйся, может я и сделала глупость, но если он думает, что так просто уйдёт от меня…

Лидия усмехнулась и присела на кровать с другой стороны, рядом с Антоном, который с упоением игрался мамиными вещами, тюбиками с кремами, помадами, складывал всё то в одну косметичку, то в другую, и был весьма занят этим важным делом. На возмущённый голос матери внимания не обращал, и только когда Лидия подала ему красивый сундучок, посмотрел на неё и улыбнулся.

– Хочешь уехать? – Лидия кивнула на чемодан. – По-моему, это глупо. Или надеешься, что Лёшка следом помчится?

– За мной может и не помчится, а вот за Тошкой… – Соня прилегла рядом с сыном и пощекотала его. – Да, мой хороший? Поедем с тобой гулять?

– Гуять, – закивал Антон и протянул матери битком набитую косметичку.

– Ну что ж, может и поможет. Но надолго ли?

– Лида, не нервируй меня. Он вчера заявился утром, как ни в чём не бывало. Гад… Я всю ночь не спала, звонила ему постоянно, а он просто телефон отключил и с ней остался. Он её успокаивал, а не меня. Он мне изменяет, а успокаивать её едет!

– Тише, Антона испугаешь.

Соня притянула мальчика к себе, поцеловала и пригладила его волосы, чтобы не топорщились на макушке.

– Ничего, пусть знает… какой его папа кобель.

– Соня! Ладно… И что Лёшка сказал?

– Да ничего он не сказал. Ходит и молчит, только смотрит на меня. Думу он думает! – Соня пренебрежительно скривилась. – А ты думаешь, что я не знаю, о чём он думает? Он ни сегодня-завтра придёт, вещи соберёт и к ней переедет. А мне тогда что делать?

– А вот об этом, милая моя, надо было раньше беспокоиться. А я тебя предупреждала! Расслабилась ты слишком, крутила им, как хотела, вот и надоело ему.

– Покрутишь им, как же… Как глянет иногда, так мороз по коже. Господи, – она прилегла на подушки и уставилась в потолок, – если бы её не было, если бы он не думал о ней постоянно, всё бы по-другому было!

– Если бы да кабы!.. Обстоятельства нужно принимать такими, какие они есть. Ты с самого начала знала всю ситуацию, у тебя все карты на руках были, и ты же сама его от себя и оттолкнула. Ведь ясно же было, что ему жена нужна, а не актриса.

– Да, чтобы дома сидела, – не удержалась и съязвила Соня, – детей бы его воспитывала. А мне двадцать пять лет, я жить хочу, понимаешь? Мне ещё рано на себе крест ставить, и я не виновата, что он остепенился, что у него возраст…

– Тогда не жалуйся! Сама всё испортила. Тебе надоело быть его женой?

– Пусть попробует со мной развестись.

– А он и попробует, и зря ты думаешь, что у него не получится.

Соня недовольно посмотрела на неё.

– Ты специально это говоришь?

– Нет, просто хочу узнать, что ты намерена делать.

– Дать ему понять, что я тоже не безропотное создание. И за своё я буду бороться.

– За своё? – Лидия усмехнулась. – Очень интересно. И как же?

– Видишь, вещи собираю. – Соня оставила сына играть, поднялась и подошла к шкафу. Достала ещё одну сумку, уже полную вещей. – Вот здесь Тошкины вещи.

– Очень умный шаг. Хочешь уйти первой?

– Не дождётся. Я работать еду, меня не будет пару недель, а ты заберёшь Тошку. А Лёшка пусть подумает.

– Подожди. Ты хочешь, чтобы я ребёнка забрала?

– Я купила вам путёвку в подмосковный дом отдыха, там много детей, я узнавала. Воспитатели, няни, врачи… Вот и поезжай.

– А ничего, что я тоже работаю?

Соня обернулась и на тётку посмотрела.

– Кажется, ты на новую машину копишь? Сколько тебе не хватает? Я добавлю. Если ты согласна мне помочь, конечно.

Лидия хмыкнула, поправила очки, потом посмотрела на мальчика.

– Беру свои слова обратно. Чему-то всё-таки научилась.

– Мне нужно увезти Антона, понимаешь? Нужно, чтобы Асадов задумался. Если он всё решил, как ему кажется, пусть подумает лишний раз.

– А если это не изменит его решения?

Соня остановилась, уставилась пустым взглядом в полный одежды шкаф.

– А может, я и не надеюсь, что изменит?.. – проговорила она, но тут же покачала головой и уже громче и увереннее добавила: – Если не изменит, то он меня не стоит. Я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы ждать его. Пока он успокоится, пока забудет, и уж тем более делить его с его бывшей женой… Это без меня. Я ведь на самом деле его любила, а ему это нужно? Нет. Так что, я ни в чём не виновата.

– Суровая у тебя логика.

– Уж какая есть. Ты Тошку возьмёшь?

– Возьму. Но я хочу точно знать, когда ты вернёшься.

– Не волнуйся, я не задержусь. – Соня подошла к кровати и протянула к Антону, который прыгал на кровати, по крайней мере, пытался это делать, руки. Он тоже к ней потянулся, Соня его поймала и подняла на руки, поцеловала в щёку. – Вам в доме отдыха хорошо будет, там природа, воздухом чистым подышите. Только долго не гуляйте, ещё не хватало, чтобы он простыл. Хотя, там врачи… но всё равно.

– Может няню взять?

– Нет. Няню я уволила.

– Зачем? – удивилась Лидия. – Хорошая ведь девочка.

– Вот именно, хорошая девочка. С Лёшки глаз не сводила, дышать забывала… И всё ему докладывала. Когда я ушла, во сколько вернулась, сколько времени с Тошкой провела. Прихлебательница.

– Смотрю, ты не на шутку разошлась.

– А мне шутить совсем не хочется. От того, как я себя сейчас поведу, будет моя дальнейшая жизнь зависеть. А надеяться мне, кроме себя, не на кого. Или ты думаешь, его родители за меня заступятся? Когда я пыталась с Валентиной Алексеевной поговорить об этой девочке… ты знаешь, что бывшая Лёшкина жена ребёнка из детдома взяла? Так вот, когда я со свекровью пыталась об этом поговорить, о том, что этого непонятного ребёнка тоже на фамилию Асадовых записывают, она меня даже слушать не стала. Так на что мне надеяться?

– И всё равно, злить их я бы тебе не советовала, девочка. Смотри, не перегни палку. Как бы не пришлось тебе пятый угол искать.

– Не посмеют. – Соня улыбнулась сыну. – Да? Они же так гордятся своей порядочностью, особенно, Григорий Иванович. Я знаю, что делаю. Ну что, гулять пойдём? Поедешь гулять, милый? Поцелуй маму.

Лидия помогла ей собрать вещи, необходимые взять в поездку, и поэтому собрались они гораздо быстрее, что было только на руку. Когда уже вышли за дверь, со всеми сумками, спящим ребёнком на руках, в квартире зазвонил телефон. Соня замерла, вцепилась в дверную ручку, раздумывая, стоит ли вернуться, знала, что Лидия за ней внимательно наблюдает, и в итоге покачала головой.

– Нет… Возвращаться дурная примета, – и повернула ключ в замке.

Алексей появился только вечером. Ещё с улицы заметил тёмные окна квартиры и забеспокоился не на шутку. Бегом вбежал по лестнице на третий этаж, кляня себя за то, что не бросил днём все дела и не приехал. Ему нужно было собрать вещи, ведь он всё решил, и даже Соню вчера попытался предупредить о своих намерениях, правда, она слушать не захотела, едва ли не выгнала его из квартиры, и Алексей решил, что она и сама прекрасно всё понимает. Понимает, что уже не исправишь ничего, и выход только один – разойтись, только нужно постараться сделать это как можно более спокойно и продуманно. Ради Антона. Да и с Антоном нужно что-то решать, и Асадову уже даже было, что Соне предложить. А вот сейчас, оказавшись в тёмной, пустой квартире, не знал, что и подумать. Включил в прихожей свет, потом, не раздеваясь, прошёл в комнаты. Никого не было.

Конечно, пугаться было рано. Мало ли где Соня могла быть. Да и ребёнка взять с собой могла, не так уж и поздно. И отсутствию Любаши и Маши можно было найти объяснение, но оно почему-то не находилось. Асадов прошёлся по квартире, заглянул в шкафы, заметил хаос в детской и спальне, и некоторое время стоял, раздумывая. Набрал номер жены. Но включился автоответчик, и Алексей в раздражении нажал на кнопку отбоя.

– Вот дрянь, а, – пробормотал он, поражаясь тому, что ещё способен разговаривать тихо, а не орать от злости.

По лестнице вниз сбежал ещё быстрее, чем взлетел по ступенькам вверх несколько минут назад. Устроил допрос консьержу, но тот ничем особенным его порадовать не смог. Только подтвердил, что – да, уехали, причём давно, днём ещё, с ребёнком и сумками, он ещё сам помогал им вещи в машину загрузить. Родственница ещё была с женой вашей…

– Что-нибудь говорили? Куда собирались? Может, слышал краем уха…

– Да не слышал, Алексей Григорьевич! Софья Николаевна мальчика на руках держала, он спал, и они ни о чём не разговаривали. А случилось что-то, да?

Асадов головой мотнул и из подъезда вышел. Долго сидел в машине. То просто сидел, вцепившись в руль и задыхаясь от злости и бессилия, то набирал на телефоне номера Сони и Лидии по очереди, потом подумал и родителям позвонил, осторожно выспросил – не звонила ли Соня им. Получив отрицательный ответ, поспешно с отцом попрощался, отложил телефон и глаза закрыл.

Марина сама открыла ему дверь, видимо, увидела в окно, как он подъехал, и сразу же нахмурилась, как только Алексей вошёл в квартиру и она его увидела.

– Вы опять разругались?

Он качнул головой.

– Я её не видел. Она собрала вещи и уехала… И Антона забрала.

Весь вечер прошёл в напряжённом ожидании. Алексей телефон из рук практически не выпускал. Раз за разом набирал номер жены, но тот лишь талдычил одно и то же, просил оставить сообщение.

– Не думал я, что она такая дура, – сказал Лёшка, когда они всё же решили укладываться спать.

– Ты переживаешь за Антона? – Марина присела рядом с ним и обняла за плечи, успокаивающе погладила.

– Я переживаю за то, что она увезла его в неизвестном направлении. Найду… не знаю, что сделаю.

– Ладно, Алёш. Тебе поспать надо. А Антон с мамой, ничего с ним не случится.

– Да знаю я, – вздохнул Асадов и, наконец, лёг. – Но как она могла?..

– Она обижена.

– Она на меня обижена, ребёнок-то тут при чём?!

– Вот найдёшь их и ей это объяснишь.

– Это, наверняка, эта старая интриганка её учит! И Белова тоже… – Алексей вдруг снова сел на постели. – Ленка! Нужно ей позвонить!

– Лёш, ты знаешь, который час?

– Я знаю, и этой змее сейчас об этом напомню!

Он ушёл, а Марина прилегла на подушки, прислушиваясь к шагам Алексея в гостиной.

Дозвониться до Беловой он тоже не смог, спать лёг недовольный, злой, и всю ночь ворочался с боку на бок. И ничего удивительного, что утром вскочил ни свет, ни заря, и когда Марина сама проснулась и появилась на кухне, Лёшка уже завтракал в компании Юли и даже улыбаться старался, хотя Марина с первого взгляда заметила, что даётся ему это не просто.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Вы почему меня не разбудили?

Калерия окинула её внимательным взглядом и предложила заварить ей ромашковый чай. Марина с неудовольствием подумала, что выглядит, наверняка, не очень хорошо, раз ей предлагают начать день с подобной прелести.

– Доброе утро, мамочка. Я хотела тебя подождать!

– Ешь, – Марина улыбнулась девочке, и погладила Алексея по плечу. – Ты как? – шепнула она ему.

– Нормально. Сейчас поеду к Ленке. – Он аккуратно размазывал по тосту масло, но вместо того, чтобы самому откусить, подал Марине. – Не дал я тебе сегодня поспать? Поэтому и не стал тебя будить.

Марина встретила его виноватый взгляд, протянула руку и откинула ему чёлку со лба. Но вдруг почувствовала взгляд Калерии Львовны и руку отдёрнула.

– Мам, мы в школу сегодня поедем?

– Конечно, поедем. Сейчас позавтракаем и будем собираться. Мы успеем, не волнуйся.

Алексей улыбнулся девочке.

– Учительница хорошая?

– Да, – закивала Юля, – мама говорит, что она будет меня учить, когда я в школу пойду по-настоящему. Да, мам?

Марина кивнула, а Асадов снова улыбнулся. Но мысли его уже были далеко, он был сосредоточен, и на месте ему уже не сиделось, поэтому Марина и не стала спорить, когда сразу после завтрака, Алексей засобирался, только попросила:

– Только с плеча не руби, этого сейчас делать нельзя.

– Для начала их найти нужно.

– Найдёшь, – заверила его Марина.

Когда она вернулась на кухню, проводив Алексея, Калерия пила чай, а увидев Марину, расстроено покачала головой.

– Это надо же, уехать неизвестно куда да ещё ребёнка увезти. Это о чём думать надо было?

– Да всё правильно она думала, Калерия Львовна, – негромко проговорила Марина, глядя в окно, наблюдая, как машина Асадова выезжает со двора. – Она ищет способ его удержать… или отомстить, уж не знаю, что точно она сейчас чувствует. Но самое действенное – это увезти ребёнка и дать Лёшке прочувствовать.

– Но она же не надеется, что он на самом деле вернётся?

– Почему? Она вполне может на это надеяться. Другое дело, что решит сам Лёша.

– А что, это не очевидно? Кажется, он уже всё решил.

– Решил, – согласилась Марина, но невесело. – И теперь ему нужно ещё кучу проблем решить. – Она вдруг обернулась и на домработницу посмотрела. – А вдруг она не разрешит ему видеться с сыном?

Калерия махнула на неё рукой и поднялась.

– Глупости не говори.

Занятая невесёлыми мыслями об Алексее, Марина совершенно не готова была к визиту Исаева. Он объявился после обеда, когда они с Юлей уже вернулись из школы, пообедали и решили немного погулять у дома, покататься на качелях. Детей на детской площадке не оказалось, и Юля просто качалась на качелях и время от времени махала Марине, которая стояла неподалёку, рукой. Марина тоже прогулке была рада, дома её беспокойство просто не помещалось, а на улице дышала свежим воздухом и вышагивала взад-вперёд по тротуару. Вот тут и появился Аркаша, причём Марина даже не заметила, как он подъехал, и вздрогнула, услышав его голос за спиной.

– Привет.

Обернулась и уставилась на него, как на чудо дивное. Вот уж кого не ожидала увидеть, так это его.

– Привет, – отозвалась она несколько неуверенно. – Ты ко мне?

– К тебе, – улыбнулся он. Оглядывал её ищущим взглядом, в лицо Марины вглядывался пристально, словно пытался разглядеть ответы на какие-то свои вопросы. – А ты как? Гуляешь?

Она кивнула.

– Да, Юля катается на качелях.

Его взгляд метнулся в сторону детской площадки.

– Значит, тебе удалось?

– А ты приехал, надеясь, что нет?

Исаев помолчал, сверля её взглядом.

– Злишься до сих пор?

– Да не злюсь я, Аркаша. – Марина повернулась к нему. – За что мне злиться на тебя? Это было твоё решение, ты имел на него право. Я даже обижаться на тебя не могу, не говоря уже о злости. За что? За то, что ты не захотел воспитывать чужого ребёнка? Каждый должен это решить для себя. Я решила и ты решил. Всё правильно.

– А мне так не кажется. Я до сих пор опомниться не могу, ты всё решила в одну минуту.

– Неправда. Я дала время подумать нам обоим.

– Да уж, – он сунул руки в карманы куртки и снова стал смотреть на ребёнка. – Знаешь, я никогда раньше не верил, что ты просто взяла и выгнала бывшего мужа. Всё понять не мог, как ты могла его выгнать? Ты всегда такая тихая, такая рассудительная, а вот когда сам оказался за порогом с чемоданом под мышкой, да ещё всё произошло так быстро, то я долго опомниться не мог.

– Я могу попросить у тебя прощения.

– Марина, – он укоризненно посмотрел на неё.

– Аркаш, я не понимаю, что ты хочешь от меня. Ты зачем приехал?

Этот вопрос заставил его задуматься.

– Встретиться с тобой хотел, – решил Исаев наконец.

– Думаешь, мы ещё не всё обсудили?

– Кажется, всё. Что обсуждать-то? Ты сказала – выбирай.

– Вот именно.

– Мама!

Марина послушно помахала Юле рукой.

Исаев обдумал слово "мама" и поинтересоваться:

– Ты сейчас счастлива?

– Ты имеешь в виду из-за Юли? Да.

– А из-за чего не счастлива?

Марина только улыбнулась.

– Не надо, Аркаш.

– Я соскучился.

Она опустила глаза, а затем и вовсе отвернулась, не зная, что ему сказать.

– Правда, не любила?

– Ах, вот что тебе покоя не даёт?