Текст книги "Добрая Старая Англия"

Автор книги: Екатерина Коути

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Манера обращения

В книге «Джейн Остин для Xайников,» написанной моим любимым профессором Джоан Рэй, рассказывается про обращения по имени и по титулу. В то время к знати, передававшей титул по наследству (т.е. к пэрам – peers), в Англии относились герцоги (dukes), маркизы (marquises), графы (earls), виконты (viscounts) и бароны (barons). К ним обращались «лорд + фамилия.» К дочери пэра, если он был герцогом, маркизом или графом, обращались «леди+имя.» Так в «ГиП» леди Кэтрин де Бург называют «Леди Кэтрин,» потому что ее отец был графом. Хотя она вдова сэра Льюиса де Бурга, ее муж был всего-навсего рыцарем, а не представителем титулованной знати. Поэтому вместо того чтобы называться «Леди де Бург,» она величает себя «Леди Кэтрин.»

Детей виконтов и баронов, а так же младших сыновей графов называли «honourable + mister/miss + (имя и) фамилия»

К жене рыцаря или баронета обращались «леди+фамилия.» Титул рыцаря получить было не так уж сложно и он не передавался по наследству, а титул баронета был относительно «свежим» – король Георг Первый изобрел его в 1611 году чтобы собрать деньги на армию (баронеты должны были платить Короне нечто вроде членских взносов).

В семье с несколькими дочерьми, старшую незамужнюю дочь называли «мисс+фамилия» (мисс Беннетт), а остальных дочерей – «мисс+имя+фамилия» (мисс Лидия Беннетт) в том случае, если о них упоминали в беседе. Если же к ним обращались напрямую, то ограничивались просто «мисс+фамилия» для всех девушек.

Вне семьи, только очень близкие друзья называли друг друга по имени. Это распространялось как на дам, так и на мужчин. Тем не менее, существовала разница – мужчины, будучи близкими друзьями, часто называли друг друга по фамилии. Так Бингли называет мистера Дарси просто «Дарси» и наоборот.

К нетитулованным мужчинам обращались «мистер +фамилия», к замужним женщинам – «миссис+фамилия.»

Иногда супруги, особенно пожилые, называли друга друга «мистер/миссис+фамилия»

Когда мужчина и женщина встречались, они обращались друг к другу "мистер/мисс+фамилия" вплоть до помолвки.

Кейти Кинг, жуткая но симпатичная

Паранормальные феномены во время спиритических сеансов всегда радовали разнообразием: из ниоткуда слышались таинственные стуки, стол, вокруг которого сидели спириты, начинал подпрыгивать, сами собой играли музыкальные инструменты. Некоторые медиумы, по свидетельствам очевидцев, даже взмывали в воздух. Другие умели производить странную липкую субстанцию, известную как эктоплазма. Крайне сложным эффектом была «полная материализация», когда вызванный медиумом дух появлялся в полный рост, двигался среди собравшихся гостей, брал у них из рук предметы и даже мог позировать для фотографии. Именно с «полной материализацией» был связан один из самых громких спиритических скандалов.

Кейти Кинг и Флоренс в трансе

В 1870х годах широкую известность приобрели сеансы совсем юной Флоренс Кук. Флорри Кук, родившаяся в 1856 году в лондонском Ист Энде, еще с детства утверждала, что видит привидений. В подростковом возрасте она умела передвигать мебель силой духа и развлекала родню столоверчением. О юном даровании поползли слухи, и вскоре Флоренс начала устраивать сеансы. Девушка специализировалась на "полной материализации" и вызывала своего "духовного проводника" – привидение по имени Кейти Кинг. При упоминании "духовного проводника" поневоле вспоминается отрывок из книги Джеральда Даррелла "Птицы, Звери и Родственники", где описывается, как сестра писателя Марго попадалась на удочку спиритуалистки миссис Хэддок:

" – Вашей дочери очень повезло так как она… уаааха… сумел получить одного из лучших гидов, – сказала миссис Хэддок, как будто Марго перелистывала Дебретта, прежде чем решить, какой дух вызвать, чтобы получить совет.

– Его зовут Мауэйк, – произнесла Марго. – Он просто прелесть!

– Кажется, он пока не принес тебе много добра, – резко ответила мама.

– Нет, принес, – возмутилась Марго. – Я похудела на три унции."

"Духовный гид" Марго при жизни был врачевателем в одном из индейских племен Северной Америки. Однако биография Кейти Кинг не менее экзотична. Начать хотя бы с того, что Кейти была потомственным призраком. С медиумами сотрудничал и ее папаша, призрак Джон Кинг, радовавший зрителей в США. "Кинг" – это его артистический псевдоним. При жизни призрак прозывался Генри Оуэном Морганом, был пиратом, а затем губернатором Ямайки. Его дщерь, Энни Оуэн Морган, известная как "Кейти Кинг", могла гордиться таким именитым отцом. В то время как Джон Кинг работал с американскими медиумами, Кейти Кинг перенеслась через Атлантику и явилась Флорри. Так началось их плодотворное сотрудничество.

Очень серьезная Кейти – сеансы так выматывают!

В начале сеанса, Флоренс удалялась в шкаф или в угол комнаты, отгороженный шторкой. Там она садилась на стул, ее руки связывали за спиной, а узлы запечатывали. При благоприятных условиях, из-за шторки появлялась Кейти Кинг, миловидная дева в белом. В полутьме Кейти общалась с гостями и млела от их комплиментов. Завсегдатаи сеансов находили ее особой, приятной во всех отношениях. Она оставляла им автографы, иногда дотрагивалась до гостей, или позволяла им трогать себя. Могла даже прогуляться под ручку с понравившимся ей джентльменом, да и вообще вела себя раскованно, как и положено дочери пирата. Зрители восхищались тем, что ее улыбчивое лицо, казавшееся таким материальным, на самом деле принадлежало существу, перешагнувшему порог смерти.

Кейти кокетничает с гостями

Через некоторое время призрачная Кейти удалялась обратно за шторку. Когда участники сеанса наведывались к Флоренс, то находили ее изможденной, поскольку материализация призрака требовала неимоверных энергетических затрат. Тем не менее, со стула она не вставала, а узлы на веревках оставались нетронутыми.

Вместе с тем, многие участники сеансов замечали внешнее сходство между Флорри и ее духовной проводницей. Возможно ли, что девушка попросту переодевалась в белое платье, мазала лицо белой краской, а потом выходила к гостям? Но кто же тогда постанывал из-за шторки во время сеансов? Или же Флорри обладала талантос чревовещателя?

Флоренс Кук

Кейти Кинг

В 1874 году один из приглашенных гостей, Уильям Волкман, внезапно схватил привидение за руку. Тем самым он хотел доказать мошенничество. Не долго думая, знойная пиратка начала отбиваться и даже расцарапала джентльмену нос – а вот нечего лапать честных девиц! Остальные спириты вцепились в Волкмана и как следует намяли ему бока, в то время как призрак унесся за шторку. Вступать в физический контакт с призраком было одним из главных табу во время сеансов. Скептики, разумеется, довольно хмыкнут и закачают головами, но сами спириты объясняли этот запрет тем, что вызванный призрак напрямую связан с медиумом. Если кто-то внезапно дотронется до привидения, или же на него попадет луч света, медиум может пострадать, а то и вовсе погибнуть. Более того, именно тесной духовной связью было вызвано сходство призрака с медиумом, включая такие специфические эффекты, как бьющееся сердце призрака, исходящий от него запах лука или же его тотальная неграмотность (многие медиумы были «из простых»).

Вот это – хороший, правильный контакт, санкционированный призраком. А если каждый начнет руки распускать, то эктоплазмы не останется!

Так тоже можно.

Чтобы обелить репутацию Флоренс, ее друзья обратились к Уильяму Круксу, известному химику и физику. Мистер Крукс, будущий сэр Уильям, и его супруга пригласили мисс Кук погостить у них дома. Флорри время от времени навещала ее вечно беременная матушка и ее подруга Мэри Шауэрс, тоже медиум, но большую часть времени Флорри жила у Круксов одна, что в последствие дало повод к пренеприятнейшим сплетням. Уильям Крукс начал расследование. По его словам, Флоренс многократно вызывала Кейти Кинг, причем сам он имел возможность удостовериться, что Флоренс и Кейти – не одна и та же личность. Несколько раз Кейти появлялась возле Флоренс, которая в тот момент находилась в трансе.

Крукс и Кейти

Фото Крукса

Крукс сделал более 50 фотографий призрака, хотя до наших дней дошло лишь несколько – после смерти Крукса, родственники сожгли его коллекцию. Загвоздка в том, что на уцелевших фото невозможно разглядеть лицо Флоренс. Согласно одной версии, Флорри и ее коллега Мэри помогали друг друг с сеансами, меняясь местами. Другая версия гласит, что Уильям Крукс тоже участвовал в мошенничестве Флорри. Доказательством этому служит весьма странная фотография: Кейти стоит на коленях на подставке, задрапированной белой тканью так, чтобы создавалось впечатление, будто это продолжение ее юбки. Как свидетельствовали спириты, Кейти была на несколько дюймов выше Флорри. Возможно, своей фотографией Крукс добивался именно такого эффекта.

Странное фото в верхнем левом углу

Тем не менее, Уильям Крукс не только подтвердил подлинность призрака, но даже опубликовал свои выводы. Эта публикация едва не стоила ему членства в Лондонском Королевском Обществе по Развитию Знаний о Природе, поскольку коллегам не понравилось, что Крукс защищает мракобесие. Хотя Крукс до конца дней оставался убежденным спиритом, в своих высказываниях он стал гораздо осторожнее.

Поговаривали и о пикантной подоплеке скандала. Разоблачитель мистер Волкман вскоре после того инцидента женился на миссис Гаппи, конкуренткой Флоренс Кук. Завистливая дама специально подослала его, чтобы осрамить соперницу. А сама Флоренс якобы стала любовницей Крукса, вот он и бросился ее защищать. Так или иначе, но в 1875 году Кейти заявила, что покидает Флорри и возвращается в Америку. Во время своего последнего сеанса, Кейти погладила медиума по плечу, чтобы та очнулась от транса, и сообщила о своем отбытии. Захлебываясь слезами, Флорри попрощалась со своей призрачной подругой. Дальше продолжать расследование не имело смысла, тем более что Флоренс сообщила Круксу о своем тайном браке – два месяца назад она обвенчалась с неким Эдвардом Корнером.

Пути Кейти и Флорри разошлись.

Флоренс отыскала себе нового проводника по имени Мари, однако в этот раз скептики были начеку. В 1880 году, во время сеанса в Британской Национальной Ассоциации Спиритуалистов, сэр Джордж Ситуэлл заметил, что под балахоном призрака виднеется… корсет! Как видно, джентльмен посчитал, что негоже духам сверкать нижним бельем. Да и откуда у привидения корсет, на какие деньги оно его купит? Не долго думая, он схватил призрака. Когда зрители отодвинули завесу, то увидели пустой стул и вещи Флоренс, разбросанные по полу. А сэр Джордж держал за руку саму спиритуалистку! После этого происшествия, лавры Флоренс увяли. Хотя она продолжала заниматься спиритизмом, но былого успеха достичь уже не могла. Флоренс скончалась в 1904 году, в нищете и забвении.

Кейти Кинг вернулась в США, где зачастила на сеансы семейной пары медиумов – Дженни и Нелсона Холмсов. Те были только рады столь знатной гостье, неоднократно фотографировали ее, а после продавали фотографии. Сеансы супругов становились все популярнее, как вдруг особа по имени Элиза Уайт заявила, что именно она переодевалась в призрака. Действительно, Кейти Кинг и Элиза Уайт оказались на одно лицо. Холмсы подтвердили, что фотографировали Элизу для открыток, но лишь потому, что не хотели дергать настоящую Кейти по пустякам. Но по мнению Артура Конан Дойла, ярого сторонника спиритизма, этот скандал нанес серьезный урон всему движению. Впрочем, утверждают, что Кейти Кинг еще несколько раз появлялась на сеансах – в 1903 году и даже в 1974.

Такой Кейти видели сентиментальные художники

Источники:

Janet Oppenheim, The Other World: Spiritualism and Psychical Research in England, 1850-191

Женские Профессии: Гувернантка

В Англии середины 19го века слово «гувернантка» могло относиться к женщине, преподававшей в школе, приезжавшей давать уроки в дом нанимателя или же постоянно проживавшей в доме нанимателя в качестве учительницы и компаньонки его детей. Последнюю иногда называли «частной гувернанткой». Со времен Тюдоров гувернанток нанимали высшие слои общества, а в середине 19го века они сделались по карману и среднему классу. Таким образом, гувернантка стала еще одним символом благосостояния, наравне со слугами, собственным выездом и т.д. Хотя гувернантку не посадишь на каминную полку, словно какую-нибудь статуэтку, хозяева часто упоминали ее в разговоре, хвастаясь что их дочерей обучает образованная леди. Еще лучше, если гувернантка была иностранкой – тогда можно было поддержать беседу рассказом об ее экзотическом происхождении.

Гувернантка была символом статуса не только хозяина, который оплачивал ее жалование, но так же и хозяйки. Ведь основная функция матери – обучение детей. Мальчики и девочки из среднего класса начинали познавать мир под руководством любящей матушки. Позже мальчиков отсылали в школу, в то время как девочки зачастую продолжали образование дома. Но появление гувернантки освобождало хозяйку даже от этого занятия. Теперь, фактически, ей не нужно было делать по дому ни-че-го и она могла предаться самому женственному времяпровождению – украшать гостиную своей собственной персоной.

Попробуем обрисовать портрет типичной гувернантки, что смотрит на нас печальными, замученными глазами со страниц множества романов. Зачастую гувернантками нанимались женщины, принадлежавшие к среднему классу и получившие образование, но в силу обстоятельств оставшиеся без средств. К примеру, в семье случилось банкротство и девица, прежде помышлявшая о балах, теперь грустным взглядом провожает описываемое имущество и размышляет, что ей делать дальше. Поскольку леди не может наняться прачкой или пойти торф копать, профессия гувернантки кажется единственным подходящим вариантом. Ведь таким образом она будет жить в доме и заниматься фактически тем же, чем и другие леди. Такова судьба Агнес Грей, героини одноименного романа Анны, младшей из сестер Бронте. Родителями Агнес были пастор и дочь помещика, который препятствуя этому браку, оставил ее без средств. Тем не менее, на жизнь семье хватало, благо что детей было немного – из 6х выжили только Мэри и Агнес. И все-то было хорошо, пока друг не подговорил отца вложить деньги в предприятие, которое должно было принести крупный доход. На радостях отец Агнес рискнул фактически всем имуществом и, по законам жанра, дело потерпело крах. Семья почувствовала вкус бедности. Тогда Агнес, младшая из сестер, предложила помочь. Хотя родители противились, она все таки подалась в гувернантки.

Кроме того, многие девочки с детства учились этой профессии. Например, в небогатой семье слишком много дочерей-бесприданниц, а богатых родственников нет вовсе. Поскольку родители понимают, что девочкам на выгодную партию можно не рассчитывать, они отдают их в пансион, где их научат зарабатывать себе на кусок хлеба и глоток эля. Так случилось с самими сестрами Бронте, посещавшими Cowan Bridge School, где за дополнительные 3 фунта в год им преподавали французский и прочие науки, необходимые гувернантке.

Как можно заметить, гувернантками становились зачастую девушки из среднего класса. Но бывали исключения. Иногда ремесленники или фермеры отдавали дочерей в школы, чтобы те впоследствии могли служить гувернантками и таким образом поднять свой статус в обществе. На такие потуги вырваться "из грязи да в князи" викторианцы смотрели косо. Кому приятно, если его отпрысков учит особа плебейского происхождения. Мало ли чего она в детстве насмотрелась! Классическим примером такой адской плебейки-гувернантки является, конечно, Бекки Шарп, дочь обанкротившегося художника и оперной танцовщицы.

Когда девушка утверждалась в желании работать гувернанткой, назревал практический вопрос – где искать подходящее место? Существовало несколько способов. Самым проверенным были друзья и родственники, которые могли порекомендовать хорошую семью. Таким образом, у девушки была хоть какая-то гарантия, что она попадет не в паучье гнездо, а в респектабельный дом. Так же гувернантку могли порекомендовать хозяева, у которых она служила в настоящий момент и которые по каким-то причинам более не нуждались в ее услугах. Так мистер Рочестер в своейсвенной ему издевательской манере предлагает найти Джейн Эйр подходящий дом

"– Примерно через месяц, надеюсь, я буду уже женат, – продолжал мистер

Рочестер. – А тем временем я сам займусь подысканием для вас какой-нибудь

работы и убежища.

– Благодарю вас, сэр, мне очень жаль, что я вас затрудняю.

– О, пожалуйста, не извиняйтесь! Я считаю, что любая из моих служащих,

которая так прекрасно исполняет свои обязанности, как вы, имеет некоторое

право на мое участие в устройстве ее дальнейшей судьбы. Кстати, я слышал от

своей будущей тещи относительно места, которое для вас, по-моему, подойдет:

вам придется взять на себя воспитание пяти дочерей миссис Дионайзиус О'Голл

из Биттерн-лоджа, Коннот, Ирландия. Надеюсь, вам понравится Ирландия;

говорят, люди там необыкновенно сердечны."

Особенно мило, что этот дом порекомендовала леди Ингрэм, которая прямо таки славилась теплым отношением к гувернанткам! Можно себе представить, что это было за развеселое местечко. Вот и доверяй знакомым – чего доброго, смеха ради засунут тебя в какой-нибудь медвежий угол.

Другим способом устроиться на сулжбу были различные агенства и организации – например, Governesses' Benevolent Institution. Созданное в 1843 году, это общество помогало гувернанткам найти подходящее место работы, обеспечивало их временным жильем, и назначало пожилым гувернанткам небольшие пенсии. Так же в промежутке между 1849м и 1862 гг были созданы организации, целью которых являлась помощь гувернанткам, желавшим поискать счастья в колониях. Колонии страдали от недостатка гувернанток, да и женского пола вообще. Так же многие учительницы переезжали на Континент. Существовало нечто вроде круговорота гувернанток – наиболее рискованные англичанки уезжали во Францию или в Бельгию, где преподавали английский язык. Так поступила Люси Сноу, героиня романа Шарлотты Бронте "Городок" (Vilette). Причем школа для девочек, куда она устроилась, оказалась совершеннейшим гадюшником. В свою очередь француженки ехали преподавать в Англию, где гувернантки-иностранки ценились благодаря их знанию престижного французского языка. Кроме того, общение с иностранными гувернантками сглаживало многие неприятные моменты. Иностранки отличались более раскованными манерами, непозволительными для англичанки, и не дулись на судьбу, заставившую их фактически наняться в услужение. Тем не менее, отношение к французским гувернанткам бывало настороженным – например, "Дядя Сайлас" Шеридана ле Фаню повествует об ужасной гувернантке мадам де ля Рогер.

В конце концов, можно было рассчитывать на собственные силы и искать место самой, через газетные объявления. Этот способ был ненадежным, так как многие респектабельные наниматели не доверяли объявлениям – ведь за скупыми строчками может скрываться кто угодно. Да и для самой гувернантки существовал значительный риск. Всегда можно очутиться в поместье, где по ночам раздается демонический женский смех, а хозяин на все вопросы лишь загадочно улыбается. Или где постоянно снует призрак бывшей гувернантки, даже в классную комнату заходит, ну совсем покоя не стало!

Но несмотря на возможный риск, газетные объявления были популярны. Вот так звучало объявление, которое дала Джейн Эйр:

""Молодая особа, имеющая преподавательский опыт (разве я не была два

года учительницей?), ищет место в частном доме к детям не старше

четырнадцати лет. (Я решила, что, так как мне самой всего восемнадцать, было

бы неразумно брать на себя руководство учениками почти моего возраста.)

Кроме общих предметов, входящих в школьную программу, преподает также

французский язык, рисование и музыку. (Теперь, читатель, этот список

предметов обучения показался бы весьма ограниченным, но тогда он был

обычен.)

Адрес: Лоутон, в …ширском графстве, до востребования Дж. Э. "."

А таков был ответ:

""Если Дж. Э., поместившая объявление в "…ширском вестнике" от

последнего четверга, обладает всеми перечисленными ею данными и если она в

состоянии представить удовлетворительные рекомендации относительно своего

поведения и своих познаний, ей может быть предложено место воспитательницы к

девятилетней девочке с вознаграждением в 30 фунтов за год. Просьба к Дж. Э.

прислать указанные рекомендации, а также сообщить свое имя и фамилию,

местожительство и другие необходимые сведения по адресу:

Мисс Фэйрфакс, Торнфильд, близ Милкота, в …ширском графстве".

Я долго рассматривала письмо; почерк был старомодный и довольно

неуверенный, – так могла бы писать пожилая дама. Это обстоятельство меня

обрадовало: я все время опасалась, как бы, действуя на свой страх и риск, не

попасть в какую-нибудь неприятную историю, и больше всего на свете желала,

чтобы мои поиски привели к чему-то достойному, приличному, en regle

[солидному (фр.)]. "Пожилая дама, – рассуждала я, – это уже недурно"."

На что могла рассчитывать гувернантка? Оплата ее услуг была весьма скромной, от 15 до 100 фунтов в год (последнее предложение распространялось лишь на очень образованных дам в богатых семьях). Для сравнения, в 1848-52 гг. кухарка получала 15 – 16 , горничная – 11 – 13 фунтов в год. Жалованье гувернантки можно сравнить с жалованием камеристки. За прачечную, дорожные и медицинские расходы гувернантка платила из своего кармана. Разумеется, она не могла наряжаться в шелка и бриллианты, чтобы ее не спутали с хозяйкой дома, но ее платье должно было быть чистым и добротным. Значит, нужно было иметь хотя бы пару платьев. Кроме того, разумная гувернантка откладывала деньги на черный день, а в некоторых случаях ей приходилось содержать родителей или младших братьев и сестер. Выражаясь современным языком, профессия гувернантки была негламурной.

Обязанности гувернантки разнились от дома к дому. Некоторые счастливицы занимались с детьми лишь несколько часов в день, а оставшееся время могли проводить по собственному усмотрению. В других семьях гувернантки сопровождали своих учениц по магазинам, читали вслух, пока те занимались вышиванием, или просто наблюдали за ними во время их игр. Круг обязанностей Бекки Шарп был еще шире:

"Но не только игрой в триктрак маленькая гувернантка снискала

расположение своего нанимателя, она находила много способов быть ему

полезной. С неутомимым терпением перечитала она судебные дела, с которыми

еще до ее приезда в Королевское Кроули обещал познакомить ее сор Питт; она

вызвалась переписывать его письма и ловко изменяла их орфографию в

соответствии с существующими правилами; она интересовалась решительно всем,

что касалось имения, фермы, парка, сада и конюшни, и оказалась такой

приятной спутницей, что баронет редко предпринимал свою прогулку после

раннего завтрака без Ребекки (и детей, конечно!)."

С другой стороны, она и не стремилась засиживаться в гувернантках, а на своих учениц давно уже махнула рукой. Джейн Эйр тоже трудилась по хозяйству:

"(…)Миссис Фэйрфакс привлекла к работе и меня, и теперь проводила целые дни в

кладовых, помогая – вернее, мешая – ей и поварихе. Я училась делать кремы,

ватрушки и французские пирожные, жарить птицу и украшать блюда с десертом."

Но вряд ли миссис Фэйрфакс можно назвать эксплуататоршей. Джейн, выросшая в приюте, наслаждалась домашней работой – это помогало ей почувствовать себя нормальной женщиной, которую не прогонят, если ей захочется испечь пирожки. Женщиной, у которой есть кухня, а значит и дом.

Главной обязанностью гувернантки было, конечно, обучение детей. Но дети детям рознь. Очень часто отношения детей и гувернантки были теплыми и уважительными, но не менее часто ребятишки превращали жизнь своей наставницы в ад на земле. Чего стоит только рассказ Бланш Ингрэм из "Джейн Эйр":

"Я могу сказать обо всем этом племени только одно: они несносны!

Правда, я не слишком от них пострадала и скорее

старалась им сама насолить. Какие проделки мы с Теодором устраивали над

нашей мисс Уилсон, и миссис Грейс, и мадам Жубэр! Мери была слишком большой

соней, чтобы участвовать в таких шалостях. Особенно смешно было с мадам

Жубэр. Мисс Уилсон была жалким, болезненным существом, слезливым и

ничтожным, и она не стоила того, чтобы с ней бороться, а миссис Грэйс была

груба и бесчувственна, на нее ничто не действовало. Но бедная мадам Жубэр!

Как сейчас вижу ее ярость, когда мы, бывало, окончательно выведем ее из себя

– разольем чай, раскрошим на полу хлеб с маслом, начнем подбрасывать книги к

потолку и оглушительно стучать линейкой по столу и каминными щипцами по

решетке. Теодор, ты помнишь это веселое время?

– Да, конечно, помню, – грассируя, отозвался лорд Ингрэм. – Бедная

старушенция обычно кричала: "Ах, гадкие дети!" А тогда мы начинали читать ей

нотации за то, что она дерзает учить таких умных детей, как мы, а сама так

невежественна.

– Да, я помню. А потом, Тедо, я помогала тебе изводить твоего учителя,

этого бедного мистера Вининга, ходячую проповедь, как мы его звали. Он и

мисс Уилсон осмелились влюбиться друг в друга, – по крайней мере мы с Тедо

так решили. Нам удалось подметить нежные взгляды и вздохи, которые казались

нам признаками de la belle passion [нежных чувств (фр.)], и все скоро узнали

о нашем открытии. Мы воспользовались им для того, чтобы выжить их из нашего

дома."

"Агнес Грей" повествует о еще одном маленьком монстре по имени Том Блумфилд. С ранних лет этот мальчик копирует поведение своего отца, хозяина дома, добавляя к снобизму еще и детскую жестокость. Он запросто может ударить младшую сестренку "чтобы приучить ее к порядку", а его любимое развлечение – ставить силки на птиц, чтобы после разрезать несчастных на маленькие кусочки или изжарить живьем. У мисс Грей просто руки чешутся надрать ему уши, но в этом случае он непременно нажалуется матери, которая примет его сторону. Так что гувернантка не смеет ударить его даже в качестве самообороны. Осознавая, сколь бесплодны все ее попытки наставить маленьких Блумфилдов на путь истинный, Агнес Грей принимается искать новое место. Интересно, что сама Анна Бронте долгое время работала гувернанткой и повидала всякое, так что ее роман кажется очень и очень достоверным. Зато ее старшая сестра Шарлотта, промучившись в гувернантках 3 месяца, не выдержала и навсегда оставила это занятие.

Но отношения гувернантки и детей – это обоюдоострый меч. Гувернантка могла потенциально принести своим подопечным столько же вреда, сколько и они ей. Или даже больше. Особенно в такой ситуации, когда родители и опекуны абсолютно не интересовались жизнью детей. О том что может произойти, если дети останутся один-на-один с психически нестабильной наставницей, рассказывается в романе Генри Джеймса "Поворот Винта." Критики рассматривают эту книгу под разным углом – с одной стороны, "Поворот Винта" можно считать готическим романом, в котором призраки запросто бродят среди живых и отравляют детские души развратом. Гувернантка же предстает спасительницей, старающейся сделать все возможное чтобы вырвать детей из этого кошмара. С другой точки зрения, у гувернантки, мягко говоря, не все в порядке с головой, так что призраки лишь плод ее разгоряченного воображения. А своими попытками защитить от зла, она доводит своих подопечных – маленьких Флору и Майлса – до исступления, а последнего еще и до смерти. Роман показывает более мрачную сторону викторианского детства. Даже если оставить в покое безымянную рассказчицу-гувернантку, предыдущая гувернантка детей, мисс Джессел, чей призрак якобы бродит по дому, была не менее ужасной. Складывается впечатление, что Майлса и Флору растлили как морально, так и физически. Разумеется, прочитав роман, каждый волен делать собственные выводы.

Итак, гувернанткам часто доставалось от учеников, но как же относились к ним сами наниматели? Очень часто родители принимали сторону своих чад, лишая учительниц последней опоры. Вполне логично, что мать семейства стремилась выгораживать своих проказников – они, все же, плоть от плоти, а гувернантка чужая. И не просто чужая, а еще и воплощение материнских страхов. Ведь кто-то же научил гувернантку игре на фортепиано и французскому, и между тем она вынуждена трудиться за деньги. Что если ваши собственные дочери, которые сейчас беспечно гоняют обруч, в будущем займут ее место? Что если отец не сумеет их обеспечить, они не выйдут замуж? Поистине ужасно!

Более того, гувернантка была как соринка в глазу из-за ее неопределенного статуса в семье. Никто – ни хозяева, ни слуги – не знали как с ней обращаться! Будучи образованной женщиной, она не считалась прислугой, но и настоящей леди быть не могла, ведь благородные дамы не могут зарабатывать себе на жизнь. Ее наняли чтобы подготовить дочерей к беспечной жизни, которой она сама была лишена. Она должна учить их хорошим манерам, будучи ниже по статусу. Гости не могли общаться с ней как с равной, шутить и флиртовать, но вместе с тем не могли и фамильярничать с ней, как с обычной горничной. Иными словами, наниматели должны были вырабатывать стратегию общения с гувернанткой. Проще всего было игнорировать ее присутствие. В таком случае, сама гувернантка стремилась стать незаметной и вела себя сдержанно, особенно по отношению к хозяину дома. Учительница могла рассчитывать на партию с мужчиной, равным по положению – например, с пастором как Агнес Грей – но наниматель ей не ровня. Тем не менее, в литературе флирт с хозяином – любимое времяпровождения гувернантки, от Джейн Эйр до безымянной рассказчицы из "поворота Винта" и от Ребекки Шарп до Марии из "Звуков Музыки."

Источники информации

"The Victorian Governess. Status Incongruence in Family and Society" by M. Jeanne Peterson

У.М. Теккерей, "Ярмарка Тщеславия"

Anne Bronte, "Agnes Grey"

Шарлотта Бронте, "Городок"

Шарлотта Бронте, "Джейн Эйр"

Генри Джеймс, "Поворот Винта"

Joseph Sheridan le Fanu, "Uncle Silas"