Текст книги "Мышка для Котова (СИ)"

Автор книги: Екатерина Котлярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 22

Дверь в комнату была не заперта, что меня удивило. Анютка спала на животе, просунув между ногами одеяло и оттопырив ладную попку. Сжал руки до побеления костяшек, борясь с диким желанием положить руки ей на ягодицы и сжать. Почувствовать шелковистую кожу. Мягкость. А потом прижаться губами, вызвав из её груди изумлённый вздох. Уверен, что она тут же стеснительно попытается меня от себя отстранить. Фантазия разыгрывается. Представляю в красках, как позже прижмусь напряжённым членом к её ладной попке.

Опустился на пол рядом с кроватью, вгляделся в любимое лицо. Плакала. Моя девочка плакала из-за меня. Плакала долго, потому что носик покраснел, а губы припухли. Пальцем очертил абрис.

Не могу её поцеловать, как бы страстно этого не хотел. Пока не решу всё с дедом, пообещал себе, что буду держаться от неё подальше. По крайне мере постараюсь.

Аня завозилась немного и всхлипнула во сне. Её рука соскользнула с кровати.

Маленькая ладошка оказалась возле моего лица. Подался вперёд и носом уткнулся в неё. В самый центр. Втянул её нежный запах. Как-то Тёма сказал, что сходит с ума от запаха своей Бэмби. Что стоит только почувствовать его, как он готов сделать ради неё всё, что угодно.

И я его понимаю.

Мне только взгляда зелёных глаз хватит, чтобы я рванул за Аней на край света. И знаю, что стоит ей попросить, и я откажусь от свадьбы. От всего откажусь, если только она будет смотреть с той любовью, как пару часов назад. Касаться так же нежно и ласково.

Поцеловал ладошку и прижался к ней щекой, вглядываясь в лицо спящей девушки. Любимой девушки. Самого любимого человека, как бы громко это не звучало. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить мою девочку. Всё. Если потребуется, то я исчезну из её жизни. Пока не решу всё с дедом. С этим старым хером. С этим меркантильным мудаком.

Ресницы дрогнули, и Аня открыла зелёные глаза. Посмотрела на меня внимательно и тяжело вздохнула. Приготовился к тому, что она меня сейчас выпрет из комнаты с криками, но малышка снова меня удивила. Скользнула рукой на щёку и спросила сиплым от слёз голосом:

– Снова напился? Снова всё забудешь на утро?

Кивнул, не смея открыть рта и нарушить это мгновение. Боялся, что малышка выставит меня за дверь. Только плечом пожал.

– Ты ведь не помнишь, как вернулся домой в ту ночь, Маркуша? Когда я только приехала? – скользит пальчиками по скуле.

– Что не помню? – спрашиваю, нахмурившись.

– Не важно, – качает головой. – Уже неважно. Завтра ты снова всё забудешь.

– Ты такая красивая, Ань… – тяну тихо я, с болезненной нежностью разглядывая любимое лицо. Не лгу, что не видел никогда девушки красивее. Нежнее.

– Почему, Марк? Почему ты женишься? Ты любишь её? – шепчет срывающимся голосом, а я вижу слёзы в её глазах. Чёрт. Сердце сжимается будто стальной рукой схватили. Сжали. Расплющили.

– Не плачь, – прошу, собирая слезинки пальцами. – Прошу, Анюта. Я не люблю её. И никогда даже не видел. Я люблю только одну девушку… – алкоголь развязывает мне язык. – И ты знаешь, кто она.

– Тогда зачем? Зачем ты женишься? Опять твой дед в этом замешан, Марк? Дед? – садится на кровати, скрестив ноги и воинственно сверкая глазами. Мой сладкий мышонок.

Киваю головой, любуясь своей воинственной девочкой. Какая же она у меня красавица!

– Так почему ты не окажешься, Марк? – кулачком бьёт по кровати. – Твой отец отказался ради твоей мамы от всего? Разве… разве… – тушуется и прячет взгляд.

– Он подставит отца. А если узнает про тебя, – сжимаю зубы, представляя на миг, что с моей девочкой может сделать этот старый хрен.

– Как? Как он может подставить собственного сына? И что он сделает мне? – скрещивает руки на груди. – Убьёт?

Подумав минуту, выкладываю всё. Алкоголь развязывает мне язык. Малышка хмуро слушает меня, не перебивая и никак не комментируя мои слова. На некоторых моментах не выдерживает и ругается сквозь зубы.

– Я знаю, что ты меня не простишь, – шепчу, головой падая на кровать, – но я не могу иначе. Прости, Ань. Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

– А что же любовницей своей не сделаешь? Совести у тебя ведь совсем нет, – говорит ядовито, но слышу, что голос звенит от обиды.

– Потому что ты не заслуживаешь такого, Анютка.

– А чего я заслуживаю, Марк? Разве не неделю свиданий под луной, жарких поцелуев на пляже, а потом красивых «комплиментов» по поводу моей внешности?

– Я не мог иначе, – повторяю и получаю кулачком удар в плечо. – Прости за те слова. Прости…

– Так же как и не мог держаться от меня в стороне, когда я приехала? Что мешало тебе не появляться мне на глаза? Молча жить своей жизнью в стороне? Не лезть со своими поцелуями? – с каждым словом говорит всё громче и громче.

– Потому что я не мог… не мог держаться в стороне.

– И почему же? Ответь мне Котов, – пихает в плечо. – Не смей спать. Отвечай мне!

– Потому что люблю тебя, малышка. Люблю, – уже проваливаясь в сон, шепчу я.

– Идиот, – хлюпает носом моя девочка. – Какой же ты идиот, Маркуша. Мой идиот.

Глава 23

Аня

Котов засыпает, а я снова реву. Ну как можно быть таким дурачком? Поглаживаю его растрепанные волосы, с нежностью вглядываясь в любимое лицо.

Марк красивый. Очень красивый. Тёмные брови, ровный нос и пухлые губы, которые он приоткрыл во сне. Такой милый. Такой родной.

Склоняюсь ближе и целую чуть колючую щёку. Трусь носом, втягиваю его запах с примесью свежести улицы, дорогого коньяка и сигарет. Поцелуями покрываю лоб, брови, ровный нос и замираю на миг, прежде чем прильнуть в поцелуе к его приоткрытым во сне губам. Вдруг проснётся? Но Марк даже не шевелится. Сопит, подложив руку под щёку.

Прижимаюсь в его губам в невесомом поцелуе. Даже запах алкоголя и сигарет меня не отталкивает. Ловлю его дыхание. Размеренное. Спокойное.

– Ты такой дурачок, – улыбаюсь в поцелуй, зная, что он меня не услышит, и тихо всхлипывая. – Мой самый любимый дурачок! Самый-самый. Ты только мой, Марк. Навсегда. И я никому и никогда тебя не отдам.

Шепчу ему в губы.

Парень вздыхает во сне и пытается перевернуться на другой бок, свалившись на ковёр. Свешиваюсь с кровати, боясь, что он ушибся. Но Марк снова подкладывает обе руки под щёку и продолжает сопеть. Хмыкаю. Кое-как перетаскиваю его бренную тушку на кровать. Уверена, что завтра он даже не вспомнит наш разговор. Он не просто пьян, он языком еле воротил и мысли в кучу собирал, когда рассказал про деда. Дуралей. Чуть что, так сразу пить.

Накрыла Марка одеялом и поцеловала в висок.

А потом пришло время мести. Не думаешь же ты, Котов, что я так просто уйду и не отомщу тебе за то, что ты играл с моими чувствами? Ооо, дорогой мой, ты глубоко ошибаешься! Я буду мстить и, мстя моя будет страшна. Я объявляю тебе войну до тех пор, пока ты не решишь вопрос со своим дедом. Как бы сильно я тебя не любила и не хотела быть с тобой, я никогда не соглашусь стать любовницей.

Вышла из комнаты и направилась в ванную комнату. В голове созрел коварный план.

В аптечке нашла зелёнку и фукорцин, а на полке бальзам для волос. В двух разных ёмкость намешала средства для своей будущей мести.

Вернувшись в комнату на миг задумалась, не слишком ли жестока будет моя месть? А потом вспомнила его слова, которые он сказал мне два года назад. Он ведь меня не жалел.

Вздохнув и высунув от усердия кончик языка, начала наносить смесь на волосы парня. Розовая прядка, зелёная, розовая, зелёная. Удовлетворённо выдохнула, окидывая взглядом свою работу. На светлые волосы Марка, моя импровизированная краска легла идеально. Может и брови покрасить? Одну розовым, другую зелёным.

Но стало слишком жалко парня. А вот сделать роспись зелёнкой на его теле, я не отказалась. Макнула ватную палочку в зелёнку и начала рисовать цветочки и сердечки на груди и спине парня, хихикая, из-за чего руки тряслись.

Ну, красавчик ведь! Выбросила следы своего преступления в мусорку, отнесла все по местам и вернулась в комнату. На часах три ночи. Ехать домой не стану. Не хочу я тётю Олю и дядю Глеба тревожить. Вдруг у них всё там наладилось? А я своим появлением испорчу всю их романтику.

Легла на кровать рядом с парнем. Хихикнула в кулак, уверенная, что завтра он будет рвать и метать, когда увидит своё отражение в зеркале.

Снова прижимаюсь поцелуе. Толкаю его аккуратно в плечо, и парень оказывается лежащим на спине. Кладу голову ему на грудь и слушаю размеренный стук его сердца. Пальчиками провожу по его рукам и плечам.

Вдруг рука Марка скользнула на моё талию и с силой прижала к телу.

– Анютка моя, – шепчет хрипло мне в висок, шевеля дыханием мелкие волоски. – Моя…

– Твоя, – отвечаю тихо, устраиваясь поудобнее и мигом проваливаясь в сон.

Глава 24

Марк

Проснулся я от громкого грохота, который набатом отозвался в голове. Вскочил с кровати, толком ничего не понимая и озираясь по сторонам. Чёрт возьми! Я снова набухался вчера и поперся в комнату, где спала Нюта. Бл*ть. Это какой-то неконтролируемый процесс. Меня тянет к ней вопреки всем доводам разума. С силой потёр лицо руками. Грохот повторился, а я поморщился от дикой головной боли. Я вчера перебрал. Конкретно перебрал. И так всегда были нелады с алкоголем, и меня уносило с одного бокала, так я вчера почти всю бутылку вискаря выпил. Бл*. Как же сейчас хреново.

Анютки в комнате ожидаемо не было. В надежде, что гремит внизу чем-то она, выполз из своей комнаты, едва передвигая ноги. Организм услужливо напомнил мне о том, что во мне больше полу литра жидкости, и я свернул в ванную комнату. Плеснув в лицо ледяной водой и отфыркиваясь, кинул на себя взгляд в зеркало и ошалел. Застыл с занесённой над полотенцем рукой. Это что за херня такая у меня на голове произошла?

Пряди волос от челки до самой макушки были выкрашены в розовый и непонятный голубой цвет. Еб*чий случай! Это же полный пиздец! Врубил воду и попытался смыть это безобразие с волос, но те только потемнели и унылыми сосульками упали на лоб.

– Аня! Вот паршивка маленькая! – прорычал я, замечая в мусорном баке перепачканные одноразовые перчатки и ватные палочки. – Маленькая козявочка… моя мстительная девочка, – злиться на неё не могу. Расплываюсь в улыбке, смотря на свой нелепый вид. Понимая, что меня больше радует то, что Аня мне мстит, чем, если бы она включила полный игнор. Хочет мстить? Пусть мстит! Я этого заслужил, признаюсь. Может, она отведет душу и простит меня.

В ящике беру машинку для стрижки волос и состригаю волосы под ноль, не тратя на размышления ни минуты. С короткой стрижкой не выгляжу уж полным уродом, что радует.

Снимаю футболку, чтобы стряхнуть волосы и отправить её в стирку и замечаю живописные и аккуратно выведенные сердечки и цветочки на всей своей груди и спине. И старалась ведь, когда рисовала. Даже представил себе её лицо в этот момент. Как она нахмурила свои бровки и высунула кончик языка от усердия. Тут же захотелось её найти и воплотить в жизнь все те картинки, которые мелькали в моей голове. Но тут же себя одёрнул. Напомнил себе, что нужно держать свои руки и свои желания при себе. Пока не решу всё с дедом, со свадьбой и со своей будущей невестой.

После душа, сумев смыть зелёнку до побледнения оной, протрезвел и чувствовал себя бодрячком.

Спустился на первый этаж и понял, что стало источником такого грохота. Вся кухня была разгромлена, а на полу, прислонившись спиной к стене сидел батя, опустив голову на грудь.

– Бать? – переступая через осколки, осторожно позвал я. Родитель никак не отреагировал. – Батя! – уже громче позвал я, тряхнув его за плечо.

Отец перевёл на меня мутный взгляд. На его лице читались боль и вина.

– Бать, ты нахрена кухню разгромил? – я присел рядом с ним на корточки. Никогда не видел отца таким.

Он качает головой и сжимает в руке стакан с тёмной жидкостью, раздавливая его. Вижу, что осколок глубоко впился в ладонь. Дотягиваюсь до полотенца и, аккуратно вытащив и отшвырнув осколок в сторону, туго обматываю руку отца. Батя смотрит на меня долгим взглядом, а потом хрипло говорит:

– Ты так похож на неё. Особенно цвет глаз.

Я сразу понимаю, что он говорит о маме. С детства все поражались нашему с ней сходству. Меня всегда это бесило, потому что мне не по приколу было иметь миловидные черты лица. Спасибо хоть ростом в батю пошёл. И шириной плеч.

– Вы не помирились, бать? – спрашиваю тихо, чувствуя горечь во рту. Я слишком сильно люблю своих родителей. И я не могу представить их порознь. – Ты же всю ночь был у неё.

Батя качает отрицательно головой.

– Бать, скажи мне одну вещь… нахрена ты налево пошёл? Какого х*я, а? Ты же любишь маму. Я вижу и знаю это! Так почему ты свой член в штанах не удержал? – я снова злюсь на батю, сгорая от желания снова врезать ему по лицу.

Отец кидает на меня тяжёлый взгляд и ничего не отвечает. Он не любит оправдываться. Ненавидит кому-то что-то доказывать.

– Ладно, – хлопаю руками по коленям и поднимаюсь с пола, – докапываться до сути я не стану. Главное, чтобы вы с мамой сами разобрались и помирились, накоенц! Взрослые люди уже. Я погнал.

– Куда? – стальной голос. Я стискиваю челюсти. Бл*. Меня бесит, когда батя пытается контролировать меня. – Куда собрался?

– Бать, – я скрещиваю руки на груди, – тебе не кажется, что уже пора перестать контролировать мою жизнь. Как вижу, ты потерял контроль над своей.

– Марк, – рычит, смотрит исподлобья.

– Бать, мне через три месяца двадцать будет. Я живу отдельно и сам зарабатываю себе на жизнь. Если тебе так хочется кого-то контролировать, то родите с мамой ещё одного ребёнка и его контролируйте. Я не буду против сестры или братик.

– Пошёл вон, – вдруг взревел отец, вскакивая с пола и швыряя в стену уцелевшую посуду. – Вон, я сказал!

Таким взбешённым я не видел батю никогда. В тот момент мне показалось, что он может меня убить. Без шуток. Только я бл*ть понятия не имею, что я такого сказал. От греха подальше покидаю родительский дом. Выхожу во двор и замираю, смотря с ужасом на свою ласточку. До хруста сжимаю кулаки и набираю телефон Ани. Девчонка отвечает почти сразу, будто ждала моего звонка.

– Да, мой сладкий котик, – елейным голоском приветствует меня эта паршивка.

– Когда я до тебя доберусь, мышонок, я тебя оттрахаю так, что ты неделю не сможешь сидеть, – шиплю я в трубку. – Так, что ты охрипнешь.

– Ммм… – сладко тянет она. – Значит, ты обнаружил все мои маленькие подарочки себе. Надеюсь, что они тебе понравилось, – выдыхает в трубку, а у меня от её голоска, тихого и интимного, яйца начинают звенеть от напряжения. Я хочу её настолько сильно, что в глазах мутнеет, и сердце стучит с перебоями. И если бы малышка была здесь, я бы занялся с ней любовью. Именно любовью, а не сексом. Чтобы ловить губами каждый её выдох. Чтобы сцеловывать её стоны. Чтобы ловить бурю эмоций в её глазах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Понравилось. Очень понравилось, – хриплым голосом говорю я, кусаю костяшку пальцев на руке. – Но больше мне нравятся картинки в моей голове Красочные. Порочные. Страстные. Где я уложу тебя на заднем сидении своей тачки и вылижу тебя с головы до ног. А потом зацелую. Не пропуская ни одного даже самого малюсенького участка, пока ты не будешь кричать на всю округу, кончая раз за разом от моих пальцев и моего языка, – закрыв глаза и красочно это представляя, шепчу в трубку, слыша сиплые всхлипы своей малышки. – Знаю, что ты будешь прикрывать рот ладошкой, чтобы заглушить свои сладкие стоны. Но я свяжу твои ручки над головой. Ты будешь умолять меня взять тебя. Будешь сгорать от желания почувствовать мой член в себя. Будешь просить меня войти в тебя. И возможно я дам тебе то, что тебе так нужно… Но сначала ты кончишь от моего языка… А потом… – жмурюсь до звёзд перед глазами, понимая, что желая возбудить малышку, сам чертовски сильно завёлся. – Скажи, моя маленькая, ты уже мокренькая? Или может ты сейчас ласкаешь себя пальчиками, слушая мой голос и представляя, что я рядом? – от этой картинки, которая на всю порочность ситуации, казалась мне всё равно невинной, потому что Анютка была слишком неискушенной и стеснительной, я вжался пылающим лбом в стену дома. Казалось, что если я дотронусь до члена сквозь ткань боксёров и белых бридж, то кончу мгновенно. Как сопливый подросток, который только узнал о том, что такое секс. – Скажи, малыш…

– Придурок, – пытается, чтобы голос звучал возмущенно, но я слышу нотки желания. – Ты такой придурок, Марк. Решил подразнить меня? Значит, любишь секс по телефону? Ладно! – и сбросила вызов.

Дрожащими руками снова набираю её номер телефона, но малышка не отвечает. Обреченно смотрю на свою машину, которая полностью исписана красками.

"Везу рогатый скот, главный и самый рогатый козёл сидит за рулём" – размашистым почерком написано со стороны водительского сиденья и нарисован козёл с огромными рогами. Усмехаюсь. Обхожу машину, по кругу. С другой стороны выведено:

"Люблю больших, люблю попастых,

Люблю больших, и коренастых.

Люблю толстух, ух, чтоб всё на складках.

Они мой голос, считают сладким!"

И нарисован бегемот из Мадагаскара. Сегодня фантазия у моей девочки разыгралась во всю. Уверен, что это не все мелкие пакости, которые она для меня приберегла. И я этому рад.

Беру шланг и, прежде сделав пару фотографий творчества своего мышонка на память, приступаю к помывке машины. Я собираюсь ехать к деду и не горю желанием, чтобы он о чем-то догадался. Мне необходимо узнать всю информацию о своей будущей невесте и попытаться с ней поговорить. В голове созревает план того, что и как нужно сделать, чтобы избавиться от старого хрена в своей жизни. Ну а потом… Потом я сотворю с Анюткой всё то, что говорил ей по телефону. И докажу, что тот ботаник Лёша, с которым она так мило беседовала вчера в кафе, и рядом со мной не стоял. Она моя. И всегда будет только моей.

Глава 25

– Привет, дедуля, – плюхаюсь на стул напротив старика, закидывая ногу на ногу и откидываюсь на спинку. Наблюдаю за дедом, который нехотя отрывает взгляд от изучаемых им бумаг, и смотрит на меня с подозрением. – Как твоё здоровье? Сердце не шалит?

– Ты что здесь делаешь? – недовольно поджимает губы, снимая с носа очки и потирая переносицу. – Я тебя не звал, насколько я помню.

– Приехал повидать своего единственного дедулю. Нельзя? – улыбаюсь, надеясь, что улыбка не походит на оскал. – Или нужно время назначить, чтобы ты меня принял?

– Не строй из себя ангелочка, Марк, – говорит раздражённо, ударяя кулаком по столу. – Зачем приехал? Какова цель твоего визита?

– Я тут подумал, дедуля, – перегибаюсь через стол и беру в руки ручку, начиная вертеть её между пальцами, – совсем скоро свадьба… Кстати, когда свадьба? – решил уточнить я, потому что данное событие постоянно переносилось. – Ты мне так и не сказал точной даты, – прикусываю щёку изнутри. Боюсь ляпнуть что-то лишнее.

– В конце сентября. Двадцать пятого где-то, – по лицу старого хрыча, вижу, что он крайне доволен.

Очень доволен. Отлично. Значит, я двигаюсь в нужном направлении. Главная задача – узнать всю информацию о своей невесте. Найти и поговорить. Узнать её мнения насчёт свадьбы. Ведь если девчонка против свадьбы, как и я, то мы сможем найти выход. Придумаем, как избежать данной церемонии.

– В конце сентября? Серьёзно? – вскидываю брови. – А я даже невесту свою ни разу не видел. Совершенно ничего о ней не знаю, – говорю чистую правду.

– К чему ты клонишь? – спрашивает он, хмуря куцые брови. Дед протягивает руку и достаёт из глобуса, который стоит рядом со столом, бутылку коньяка и граненный стакан. Плещет жидкость сосуд.

– Я не клоню, а прямым текстом говорю, что не знаю ничего о своей невесте. Как-то… странно, не находишь? – тщательно подбираю каждое слово.

– А что тебе знать нужно? На свадьбе её увидишь и заодно познакомишься, – щурится с подозрением.

Чёрт. Старый хрен что-то просек. Надо срочно выкручиваться.

– Знаешь ли, люди, как правило, до свадьбы узнаёт друг друга. Там… увлечения, характер, – чёрт возьми, что за бред я несу?

– И я, и мой отец познакомились со своими жёнами только на свадьбе, – с невозмутимым видом отвечает он.

– Кстати говоря, почему ты не женился второй раз? Так сильно любил свою жену? – подаюсь ближе.

Старик вздрагивает и сухощавой рукой сминает бумаги на столе. Судя по его реакции, мой вопрос застал старика врасплох. Неужели? Неужели он любил свою умершую жену? Но разве стал бы некогда любивший человек рушить чужие судьбы? Я как-то в этом сильно сомневаюсь.

– Это тебя не касается, – говорит резко. – Так что ты хотел узнать о своей невесте? – переводит тему разговора.

– Она хоть красивая, моя невеста? Фигурка, надеюсь, у неё зачетная? – играю бровями, в воздухе обрисовывая формы.

– Уверен, что тебе понравится. Милена гораздо расивее той конопатой рыжей девки, которой ты увлёкся два года назад. И что ты только в ней нашёл? – откидывается в кресле, беря в руки граненный стакан с янтарной жидкостью и делает глоток, а я от всей души желаю, чтобы он подавился. Ещё лучше, если бы в напитке был яд. – У тебя дурной вкус на девушек, мой дорогой и любимый внук. Женщина должна быть утонченной, но с аппетитными формами. Вот как твоя невеста. У девчонки всё есть. И мордашка красивая. И фигурка. И умная, – умом понимаю, что он меня провоцирует. Пытается узнать, остались ли у меня чувства к моему Мышонку.

– Не могу судить, я её не видел, – с невозмутимым видом отвечаю я, хотя внутри всё бушует. Хотя хочется ему врезать. Увидеть, как мерзкая ухмылка сходит с его морщинистого лица.

Старик смеется каркающе и достаёт из ящика стола папку с какими-то документами. Кидает на стол передо мной, довольно скалясь.

– Вот досье на твою будущую невесту. Раз ты уж так в ней заинтересован, то не вижу смысла скрывать. Породистая кобылка эта девчонка, – кажется, меня перекосило на этих словах. – Да ещё и преданное у неё хорошее, – мне становится настолько мерзко находиться в одном помещении с ним, что я с трудом остаюсь сидеть на месте, улыбаясь, будто поддерживаю его шутку. – Двойной приз, так сказать.

Протягиваю руку и со скучающим видом начинаю изучать бумаги, которые он кинул на стол передо мной.

Милена Тектова. Двадцать лет. С фотографии на меня смотрит красивая брюнетка с пронзительными голубыми глазами. Вот только глаза её… Девушка смотрит с обреченностью и тоской, что мне мигом стало её жалко. На удивление, девчонка вызывает симпатию, а не отвращение, как я полагал. Она хорошенькая. Я бы сказал красивая. Больше похожая на фарфоровую статуэтку. Они совершенно не схожи с Анюткой. Ни капельки. Но эта девчонка не вызывает во мне и сотой доли тех чувств, той симпатии и влечения, которые вызывает во мне мой Мышонок. Мой нежный и строптивый Мышонок, ради которого я готов пойти на всё, чтобы видеть её лукавую улыбку, подёрнутый дымкой желания зелёный взгляд. Ради того, чтобы Анютка была счастлива. И, как бы громко это не звучало, счастлива будет она рядом со мной. Я в этом уверен.

Просматриваю бумаги дальше, натыкаясь взглядом на адрес клиники, где держат Милену. Германия. Мюнхен. Чёрт. Как выехать из страны, чтобы об этом не узнал дед? Кидаю документы обратно на стол. Но судя по всему, дед перестал следить за мной в последнее время так пристально. Ослабил контроль. Потому что ничего не знает про Анютку.

– Понравилась девка? – скалится старый хрыч, показывая неестественно белые зубы.

– Да. Хорошенькая, – отвечаю сдержанно, дёргая плечом.

– И что же, никаких возражений не последует? Зацепила эта девчонка? – подаётся вперёд, впиваясь взглядом в моё лицо.

– Какие могут быть возражения? – хмыкаю я, скрещивая руки на груди. – Ведь ты торгуешь наркотой, – щурюсь, замечая, как дед мигом напрягается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– К чему ты клонишь, дорогой внук? Наша компания специализируется на продаже, изготовлении и сборке мебели. Ничего криминального, – качает головой, хмыкая.

– Не хочу как-нибудь очнуться в лечебнице, накаченным под завязку наркотой, – так же любезно улыбаюсь ему. – Или случайно умереть в подворотне от передоза. Ведь все средства хорошо, когда хочешь достигнуть своей цели, не так ли?

– Ну что ты, Марк, – елейно улыбается. – Разве могу я так поступить с собственным внуком. Есть гораздо больше способов заставить поступить тебя так, как мне нужно, – меня начинает трясти от ярости. Мне кажется, что я потеряю контроль.

– Ты был готов подставить моего отца, что же мешает тебе поступить так со мной? – усмехаюсь я, понимая, что снова встаю на скользкую дорожку.

– Мой милый внучек, – поднимается из-за стола и встает за моей спиной, положив руку мне на плечо, – ты же у меня умный парень и не стал расстраивать старика. Пошёл ему навстречу, хорошо подумав. И видишь, как складно всё вышло, – всплеснул руками. – У твоего отца бизнес процветает, мать твоя жива и здорова, ты скоро женишься на красавице. Все рады и счастливы. А в особенности старик. Тебе красивая жена, а мне выгодная сделка с партнёрами.

– Как сказать, – цежу я, сбрасывая его руку с плеча. – Я не добровольно на это подписался. Думаешь, человек, которого насильно заставляют делать то, чего он не хочет, может быть доволен?

– Ты решил снова поспорить со мной, внучок? – костлявые пальцы сильнее сжимаются на плече. – Напомню, что улики до сих пор хранятся в надёжном месте. Ждут своего часа. Стоит мне пальцами щелкнуть, и они окажутся в нужном месте, в нужное время. Как и господин полицейский, который давеча изволил распивать вино в моём кабинете. В том самом кресле, где ты сейчас сидишь. Так что, не играй с огнём, внучек, – меня передергивает от отвращения. – Я не в игры с тобой играю, пойми, – шепчет на ухо, с силой сжимая моё плечо. – На кону серьёзная сделка, которую я не позволю тебе сорвать. И знаешь, совершенно случайно, твой друг Артём и его красавица Сонечка могут забыть выключить ночью газ… Либо на них нападут отморозки в подворотне, как на твоего друга Серёжу три года назад. Мальчишка ведь до сих пор хромой, какая досада! – вот ведь мудак конченный! Когда? Когда он сдохнет? – Я всегда добиваюсь того, чего хочу, Марк, – отходит от меня, снова опускаясь в кресло. – Твой отец такой же упрямый как ты, но даже на него я нашёл рычаг давления.

– Это ты, – шиплю я, когда в моей голове всё становится на место. – Ты всё подстроил! Не было измены. Батя даже в невменяемом состоянии никогда бы не изменил маме.

– Его любовь в этой сиротке, конечно, вызывает уважение, – снова циничная ухмылка на мерзком лице. – Удивительно, на что мать готова пойти, чтобы спасти собственного ребёнка, когда его жизнь висит на волоске. Врождённый порок сердца страшный диагноз. И даже за полмиллиона можно продать свою дружбу, когда на чаше весов с одной стороны здоровье сына, а с другой – двадцать пять лет дружбы.

– Какой же ты мудак, – хриплю я. – Мерзкий слизняк.

– Вижу, мой рассказ тебя впечатлил, мой любимый внук. Иногда нужно выждать удобный момент, даже если для этого придётся ждать очень долго, – поднимает стакан, рассматривая жидкость на свету. – И тогда ты получишь то, чего так долго ждал.

– Они не разведутся, – уверенным тоном говорю я. – Твои махинации не способны разрушить нашу семью.

– Посмотрим, – хмыкает он, залпом допивая коньяк. – Ты слишком сильно веришь в силу любви, мой дорогой внук.

– А ты слишком веришь в силу денег. Не всё возможно купить в этой жизни, старый ты хрен. Однажды ты будешь не в состоянии встать в кровати. Мне интересно узнать, кто же тогда окажется рядом с тобой в этот момент? Ты никому не нужен. И твои деньги не помогут. Не спасут от одиночества. Ведь ты уже чувствуешь своё одиночество, не так ли? – встаю со стула и нависаю над ним, рукой упираясь о стол. – Чувствуешь, что ты никому не нужен? Поэтому решил напомнить нам о себе?

– Закрой рот, щенок, – хватает костлявыми пальцами меня за горло.

Сжимает с силой, из-за чего из груди вырывается сиплое дыхание.

– Закрой свой поганый рот, пока я тебя не придушил, – брызжет слюной.

– Правда глаза колет? – спрашиваю с ухмылкой, пытаясь расцепить пальцы, которые сжимаются всё сильнее на моей шее. – Печально осознавать свою никчемность? Осознавать, что ничего не можешь исправить? Не можешь купить?

– Пошёл вон из моего дома, щенок, – убирает руку с моей шеи.

– Как же так, дедуля? Я больше не твой любимый внучок? Какая досада! – потираю кожу шеи, чувствуя удовлетворение от того, что смог вывести этого мудака из себя. Вижу, как подрагивает его двойной подбородок от ярости.

Старик отворачивается ко мне спиной. Забираю бумаги со стола и покидаю кабинет старика, на последок кинув ему через плечо:

– Пока, дедуля. Не хворай.

– Щенок! – слышу, прежде чем закрыть дверь.

С довольной улыбкой на губах, покидаю дом деда и сажусь в машину. Достаю из кармана пиджака телефон и останавливаю запись нашего с дедом разговора. Включаю, проверяя насколько чётко слышен наш разговор. Отлично. Пока всё идёт по плану.

Отключаю режим полёта. Тут же приходит десяток сообщений о пропущенных вызовах с незнакомых номеров. И будто кто-то ждал, когда я включу телефон, позвонили.

– Да? – заводя машину, принял входящий звонок.

– Привет мой сладкий, – раздался низкий мужской голос. Отодвинул трубку от уха, с подозрением покосившись на телефон.

– Какой я тебе сладкий? – рявкнул я. – Ты кто такой?

– Эээ… – абонент на том конце растерялся. – Это секс по телефону?

– Какой нахрен секс по телефону? Ты ох*ел?

– Простите, ошибся номером, – вызов сбросили.

Хмыкнув, кинул телефон на соседнее сиденье, выезжая со двора, кидая взгляд на окна кабинета деда и замечая его фигуру в окне.

Не успел далеко отъехать от дома, как снова позвонили.

– Да?

– Это секс по телефону? – дрожащий голос какого-то пацана на том конце.

– Я тебе сейчас такой секс устрою, что на всю жизнь запомнишь! – громко рявкнул я. – Я тебе дубину в задницу вставлю.

– Вообще я предпочитаю, чтобы не меня брали сзади, а я, – пискнул пацан, а у меня красная пелена перед глазами встала.

– Фу! Избавь меня от мерзких подробностей. Скажи лучше, где ты мой номер телефона взял, – стараясь сохранить остатки самообладания.

– Так на сайте, – пацан, кажется, начал понимать, что позвонил не туда.

– Скинь мне этот сайт сообщением, – попросил я, сбрасывая вызов.

Через минуту пришло сообщение со ссылкой на сайт.

«Доступный секс по телефону для одиноких геев. Позвонив по этому номеру телефона, ты уже никогда не забудешь пережитого наслаждения от голоса его обладателя. Расскажите о своих самых сокровенных фантазиях, и наш оператор одними только словами сможет вознести вас на вершину удовольствия».