Текст книги "Сладкая месть (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 24

– Можем встретиться? … да… это срочно – снова набрал Крайсу. – … понял.

В итоге мы встретились спустя час в одном тихом неприметном ресторанчике. Даже и не помню, когда последний раз посещал подобные заведения. Кажется, это было ещё тогда, когда мы учились вместе, и надо мной не довлела моя фамилия. Но пахло тут вкусно, публика была непритязательной, столиков немного. В углу уже сидел Крайс.

Заметно изменился за то время, что мы не виделись. Кажется, прошло лет шесть? Наши пути разошлись после получения дипломов. Сначала мы какое-то время поддерживали связь, а потом каждый пошёл своим путём.

Но он из тех людей, которым можно позвонить спустя десять лет и просто поговорить, как с самым добрым другом.

Кожаная куртка, белоснежная футболка, джинсы и кеды. И не скажешь, что за этим образом скрывается талантливый сыщик с собственным крупным агентством.

– Дружище, – он встал, я подал ему руку. Короткие мужские объятия, и мы хлопнули друг друга по спине.

Крайс улыбнулся.

– Рад видеть тебя. Рай, ты изменился. Заметно. Стал шире.

– Ты тоже прибавил массы, – усмехнулся я. Потом махнул рукой и попросил принести такой же чёрный кофе, как у друга.

Мы ещё перебросились парой ничего не значащих фраз, пока нам не принесли свежий, ароматный, чёрный кофе. А потом улыбка сошла с лица Крайса.

Он профессиональным взглядом окинул заведение и кивнул сам себе.

– Говори, Рай. Что случилось и что нужно?

– Прослушка. Компактная.

– Есть одна, но заряда хватит только на час. Потом надо будет извлечь, зарядить магией и снова использовать.

– Хорошо. Думаю, что мне будет достаточно этого времени.

– Кого собираешься прослушивать?

Сделал глоток горького кофе.

– Мать.

Удивления так и не появилось на лице Крайса. Он лишь нахмурился на миг, а потом уголки губ дрогнули в презрении.

Но я знал, что это не ко мне. У него была своя внутренняя семейная драма.

– Только когда будешь возвращать прослушку, наполни её магией.

– Разумеется.

Я снова сделал глоток, рассчитался за кофе.

– Пойдём, у меня не так много времени. Есть кое-какие догадки по делу, но сказать пока ничего не могу, – кивнул головой Крайс, потом тоже допил свой кофе.

Встал. Я пошёл за ним.

Он подошёл к неприметному серебристому мобилю, открыл багажник. Там лежал небольшой серебристый чемоданчик. Крайс открыл его.

– Почти отрываю от сердца.

Я усмехнулся.

Крайс облокотился боком о мобиль и показал, как работает этот артефакт. Ничего сложного.

– Звони, если что.

Я взял в руки небольшое по размеру прослушивающее устройство и убрал его в карман.

– Советую поместить это в карман матери или её сумочку. – А вот это, – друг достал устройство чуть побольше. – Вставишь в ухо, и всё услышишь.

– А запись тут есть?

– Нет. Этот экземпляр совсем простой. А то, что ты просишь, так просто не достать. Всё, что есть у меня, в деле.

– Понял.

Потом Крайс захлопнул чемоданчик, багажник и подошёл ко мне. Похлопал по плечу.

– К сожалению, только самые близкие люди способны на самое изощрённое предательство. А вот чужие, посторонние, на милосердие. Парадокс, Рай.

Я серьёзно посмотрел на него и кивнул. Кому, как не Крайсу, говорить об этом.

Когда мы только поступили, и год уже как учились в университете, у него умер отец и оставил ему квартиру, но к сожалению только на словах. Отец его всегда говорил, что квартира будет Крайса, только документально это не было оформлено. А потому после на нее претендовали и Крайс и его старший брат. С братом он не был дружен, разница десять лет в возрасте, видимо, давала о себе знать, но смерть примирила двух братьев.

У старшего уже были дети к тому моменту. Братья стали общаться. Крайса забирали на каникулы, он чувствовал себя нужным, стал членом семьи. И так длилось почти два года.

Однако потом все изменилось.

Уже нельзя было больше тянуть, и следовало вступить в наследство той самой квартиры отца.

И Крайс отказался от наследства в пользу старшего брата. Ведь, как он говорил, им нужнее. Там были дети.

Да только потом слишком изменилось то самое поведение брата, стоило лишь подписать бумаги.

Больше не было совместных каникул, звонков и званых ужинов, племянницы даже не здоровались. А если и были встречи с братом, то общение было сквозь зубы.

А когда Крайс решил попросить в долг деньги, чтобы оплатить последний год учёбы, потому что ему не хватало, брат просто не отвечал ни на звонки, ни на письма.

Тогда я думал, что ему не повезло. А вот моя семья никогда так не поступит. Дрейкморы – это сплочённый, единый организм. Именно поэтому мы так сильны.

Тогда ему помог я, уже имея кое– какой заработок на бирже. А потом ещё и вложился в его агентство. И ни разу не пожалел. А когда друг через год попросил продать ему мою долю, я согласился.

Своё предательство он пережил давно. Я же свою драму переживаю только сейчас.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Я отзвонюсь тебе, как что-то еще узнаю, – отмахнулся Крайс, попрощался и уехал.

А я направил машину в родовой особняк своей семьи.

По дороге набрал мать и сказал, что нам нужно поговорить. Как и думал она не дома, та уже была у массажиста и даже не представляла, о чём пойдёт речь.

Насколько же можно быть беспечной и легкомысленной?

Пару недель назад планировать убийство родного сына, а сейчас запросто принимать от него деньги, улыбаться, справляться о его здоровье.

И вообще жить, как прежде.

Мать явно не торопилась.

Я успел поговорить с сестрой и с Джослин, рассмотреть новые работы Веры. Выпил с ней по чашечке какао, которое сестра сама и приготовила.

Потом выслушал, как ей нравится готовить его самой. Сестра просто фонтанировала энергией и болтала, слова лились из неё без остановки. А я сидел и молча слушал сестру. Светлая, чуткая, весёлая, жизнерадостная девочка.

А какой она станет, если будет расти в нашей семье?

Циничной, холодной, расчетливой как мать?

Или жесткой, безжалостной, как я?

Эта мысль кольнула сильнее, чем я ожидал.

Я посмотрел на её счастливое лицо, на искреннюю улыбку, освещающую всё вокруг. Вера была светлой, доброй, жизнерадостной. Её смех был настоящим, её эмоции – чистыми.

Не хотел, чтобы Вера потеряла себя. Я хотел, чтобы она осталась такой, какой была сейчас.

Хочу, чтобы она унаследовала только самое лучшее от Дрейкморов.

– Ты меня слушаешь, братик? – она смешно наморщила свой курносый носик.

– Конечно, – улыбнулся ей.

– А что это за коробка? Та самая? Ты там… принёс то… платье, – сестра прикусила губу.

Покачал головой.

– Не для того, чтобы ты его надела. Кстати, Серафима собирается в приют для животных. Не хочешь поехать с ней?

Сестра выпрыгнула из-за стола и засияла глазами.

– Хочу, – захлопала она в ладоши. – А можно я там возьму себе котёнка?

На кухню вошла служанка и ненадолго прервала нас.

– Леди прибыла. Она скоро спустится.

– Скажи матери, что я буду ждать её в кабинете.

– Хорошо, мой лорд.

А потом я снова посмотрел на немного расстроенную Веру.

– Иди ко мне, – я обнял сестру, зарылся в её сладко пахнущую макушку.

– Знаю, мама не разрешит, – тихо вздохнула она.

– Я разрешу. Можешь выбрать там любого.

Сестра отстранилась, а потом круглыми глазами посмотрела на меня. Я щёлкнул её по носу и сжал её худенькие плечи.

– Правда? А как же мама?

– А ты выбери его и привези ко мне домой. Только не забудь сначала с Серафимой прогуляться по магазинам и купить ему переноску, дом и всё, что нужно для жизни.

– О-о-о, – растерянность на лице Веры сменилась неподдельной радостью. Она снова бросилась ко мне в объятия, а потом запрыгала на месте и закружилась по кухне.

– Ура! Ура! Ура! Я пойду обо всём расскажу Джослин! Она просто не поверит мне! – и Вера, махнув мне рукой, умчалась из кухни.

А я только в очередной раз отметил про себя, что Вера пошла делиться радостью с Джослин, а не с матерью.

Вышел из кухни и направился в кабинет. Мать, как обычно, не торопилась.

Я встал у окна и смотрел за тем, как ветер играл с листвой на деревьях. Сложил руки за спиной.

Вскоре послышалось громкое цоканье каблуков по мраморному полу. Мать не изменяла себе даже дома. Никогда никакой удобной одежды – словно всегда готова к приёму у императора.

Она открыла дверь.

– Райдан, милый, как я рада, что ты нас навестил, – пропела она своим привычным сладким голосом.

Повернулся. Идеальная укладка, причёска, брючный костюм синего цвета, высокие каблуки и драгоценности, кричащие о ее статусе.

Она подошла ко мне, наклонилась и поцеловала в щёку, обдав сладким шлейфом духов.

– Добрый, мама.

– Так что за спешка? Мне пришлось отменить парикмахера и косметолога.

Как же ловко мать манипулировала. Истинная Дрейкмор. Всего пара предложений – и она уже успела указать на свое недовольство, вызвать у меня чувство вины за то, что я оторвал её от дел, и, конечно же, продемонстрировать своё великое расположение. Показать, что ради меня она готова на такие «жертвы».

Все бросить и приехать.

Только на меня уже давно ничего подобного не действовало.

Я махнул ей рукой в сторону стола с коробкой.

– Подарок? – она вскинула изящную тонкую бровь. – Как же приятно, Райдан, что ты не забываешь о матери.

Сам же я сложил руки в карманы и облокотился спиной о подоконник, наблюдая за матерью. Не стал ничего говорить.

Она небрежно сняла крышку коробки и достала платье Веры.

– Не поняла. Это же платье Веры.

– Да, – озвучил очевидное.

– Милый, и зачем ты хотел тогда встретиться? – нахмурилась мать.

– Расскажи мне, мама, – сделал акцент на последнем слове, едва скрывая презрение к этой женщине. – Как же так вышло, что ты заказала траурное платье для Веры до того, как меня завалило в руднике, м? С каких пор ты стала провидицей?

Глава 25

Мать замерла на мгновение. Лёгкая улыбка, которая до этого играла на её губах, исчезла, как будто её и не было.

Она выпрямилась, опустила платье обратно в коробку и сложила руки на груди.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, Райдан, – её голос стал холодным и спокойным, слишком спокойным. – Это платье было заказано для другого случая. Вера ведь часто участвует в различных мероприятиях.

И на всё у неё есть ответы. Как бы мне ни хотелось обмануться, поверить в её слова, это была бы большая ошибка.

Запах её духов – тяжелый и сладкий – вдруг перебился резким, едва уловимым оттенком страха, разрастающимся все больше.

На языке разлилась горечь.

И вскоре немалое пространство кабинета было пропитано страхом.

Но леди Дрейкмор умела держать лицо.

– Для другого случая, – я усмехнулся, не отрывая взгляда от матери. – Так, может быть, расскажешь для какого?

– Райдан, твой допрос оскорбителен для меня! – её тон стал жёстче, но всё ещё сохранял благородное спокойствие. – То, в чём ты меня пытаешься уличить, просто немыслимо. Я твоя мать. Та, что растила тебя, дарила свою любовь и внимание. Пусть тебе будет стыдно за те подозрения, что возникли в твоей голове. Это всего лишь вечернее платье. У Дженкинсов был званый ужин, – отрезала она.

– С каких пор на званые ужины надевают столь дорогие платья? – я прищурился, не отводя взгляда.

Тонкие нотки её лицемерия проявились, как трещины на льду.

Мать судорожно вдохнула, её грудь поднялась высоко, а взгляд метнулся в сторону.

– Ты меня совсем не слушаешь! Райдан, что ты себе позволяешь? – её голос зазвенел. – Я ночами не спала, переживала за тебя, когда ты был в руднике! А теперь ты смеешь обвинять меня в каких-то нелепых интригах? У тебя вообще есть совесть? Я растила тебя. Ты мой сын.

Я молча стоял, сложив руки в карманы, и слушал. Знал, что она не признается ни в чём.

Не так просто.

Но у меня был другой, совсем иной план.

Застать мать врасплох.

Заставить действовать на эмоциях и импульсивно.

Лучшая защита – это нападение. И леди Дрейкмор владела этим принципом в совершенстве.

– Ты совсем потерял уважение к матери? Или это твоя драконья кровь делает тебя таким черствым? Ты не задумывался, как мне, женщине, потерявшей мужа, тяжело слышать, что ты подозреваешь меня в немыслимом?

Её голос дрожал от показной обиды, но метавшиеся в панике глаза и впившиеся в ладони ногти говорили о другом.

Язык её тела был красноречивее лживых слов.

Даже если бы у меня не раскрылась способность чувствовать страх, уже сейчас я понял, что мать врёт мне.

– Я твоя мать, Райдан! Ты должен доверять мне, а не подозревать меня в чудовищных поступках. Это платье всего лишь… – она запнулась, но тут же взяла себя в руки, – всего лишь невинный подарок для Веры.

Я продолжал молчать. Только едва заметно вздохнул и подошёл к столу. Коробка с платьем казалась лёгкой, почти невесомой в моих руках.

– Райдан! – её голос поднялся на октаву. – Куда ты?

Я повернулся к ней. Сдержанно, но холодно посмотрел в глаза и спокойно произнёс:

– До свидания, мама.

Вышел из кабинета, не оборачиваясь, чувствуя, как её напряжённый взгляд прожигает мне спину.

Она не пошла следом. Я вставил артефакт в ухо. Не торопясь, вышел на улицу. Окна кабинета выходили на центральное крыльцо.

Чувствовал, что мать смотрит в окно. Медленно, не торопясь, я пошёл по дорожке к мобилю.

Ну же, леди Дрейкмор… твой ход…

Глава 26

И леди Дрейкмор сделала свой ход.

– Джереми, – голос матери ворвался в мои уши через систему прослушки, – приходил Райдан, и… не могу поверить. Он… – мать запиналась, в её голосе звучали едва сдерживаемые эмоции. – Он подозревает меня в покушении. Что мне делать?

Жаль, что я не слышал, что отвечал мой дядя, но уже то, что она позвонила именно ему, говорило о многом.

Моё отношение к членам семьи достигло нового дна.

– Я не знаю! Не понимаю! – голос матери срывался на противный визг. – Как он смог что-то понять, только из-за одного платья для Веры?!

– …

– Не ори на меня! Да, я заказала платье. Ты ведь сам знаешь, что у Сенжармины не так просто это сделать без предварительного заказа!

Мать кричала на Джереми, выплёскивая на него свой страх и раздражение.

– …

– Хватит! Конечно, я всё отрицала! Я же не тронулась умом, чтобы признаться!

– …

– Да не знаю, поверил он или нет! Но я была убедительной. Только… только он такой же, как его отец! Такое же чудовище! Если он продолжит копать, нам не сдобровать! Ты это понимаешь? Что мне делать?

– …

– Отвлечь? Как? Что ты предлагаешь?

Разговор прервался, и я не узнал, что задумал Джереми.

Я прикрыл глаза, достал прослушку из уха и убрал её в карман. Внутри была пустота.

«Чудовище. Я – такое же чудовище, как и мой отец», – вот кто я для нее.

Эти слова жгли меня изнутри.

Неужели жажда власти, денег и стремление забрать мою «Империю» превыше материнского инстинкта?

И да, леди Дрейкмор понимала, что я не остановлюсь. Что действительно стану тем самым чудовищем, которого она так боялась.

Набрал номер Крайса.

– Скажи, у тебя есть такое место, откуда не так просто выйти? Уединённое, без связи и с ответственным персоналом?

– Что случилось?

– Мне нужно отвезти мать в такое место, чтобы никто не знал, где она находится, и никто не смог её найти. Пока я решаю, что делать дальше.

– Есть одна клиника. Там держат разных людей. За персонал ручаюсь. Я позвоню, чтобы всё подготовили. Записывай адрес.

– Я запомню.

Вышел из мобиля и вернулся с родовой особняк.

Как только вошёл в холл, увидел, как мать спускается по лестнице. Она побледнела, но, заметив меня, снова взяла себя в руки.

– Райдан? – голос её дрожал, но она быстро справилась. – Ты ещё здесь?

– Мне нужна твоя помощь.

– В чём? – она напряглась, изобразив натянутую улыбку.

– Я решил вложиться в сеть санаториев. Массажи, оздоровительные процедуры, косметология, врачи. Хочу, чтобы ты оценила заведение.

– Оу, – мать расслабилась. Видно было, что ей хотелось вернуться к нашему разговору и моему недоверию, надавить на мою совесть, но, видимо, приказ Джереми отвлечь меня перевесил всё. – Конечно, помогу тебе. Я ведь и сама заинтересована в расширении наших капиталов.

Я жестом указал ей на выход. Она шла впереди, периодически оборачиваясь на меня, пока я следовал за ней.

Мы ехали молча. Мать время от времени бросала на меня косые взгляды, поджимала губы и крепко держала сумочку на коленях. Она явно нервничала, но ничего не говорила.

Когда мы подъехали к клинике – большому замку из серого камня – мать лишь пробормотала:

– Мрачно как-то. Я бы перекрасила в белое и добавила лепнины с позолотой. Да, не хватает блеска и роскоши. И забор слишком глухой. Прости, но похоже на исправительное учреждение.

Ворота отрылись сразу же как только я остановился перед ними. Мы вышли из мобиля. Нас встретил главврач – мужчина с идеально выбритой бородкой и строгой выправкой.

– Лорд Дрейкмор и леди Дрейкмор? – спросил он.

– Да, – ответил я.

– Ребята, забирайте леди.

Мать обернулась ко мне, её лицо исказилось.

– Что значит «забирайте леди»? – начала она отступать назад.

– Теперь это твой новый дом, – холодно ответил я.

– Что?! Райдан! Какого чёрта?! – голос её сорвался на крик, совсем не аристократичный. Она пыталась вырваться, но сотрудники быстро и профессионально обездвижили её, жестко фиксируя ее предплечья.

Главврач повернулся ко мне.

– Я Оскар Грейс, главный врач. Нам нужно обсудить ваши пожелания относительно пациентки.

– Разумеется.

– Сукин сын! Ты сдал меня в психушку! Я этого тебе никогда не прощу! Лучше бы я избавилась от тебя сразу, как только отец принёс тебя домой! Мерзавец!

– Подождите, доктор, – поднял я руку, остановив его. Потом сделал шаг к матери, которая всё ещё пыталась вырваться, и посмотрел ей в глаза.

– Что ты только что сказала?

Глава 27

Мать замерла, её глаза горели смесью ярости и страха.

Леди Дрейкмор прикусила губу, осознав, что проговорилась.

Но слова уже были произнесены, и их нельзя было вернуть обратно.

– Ты прекрасно слышал, – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Ты всегда был копией своего отца – безжалостный, холодный, неспособный видеть ничего, кроме своей выгоды.

Я смотрел на неё долго, без единой эмоции.

Она хотела ударить меня словами.

И надо признать, у неё это получилось.

Потому что я просто не мог представить, что окажусь не ее сыном.

А ещё… теперь многое становилось ясно. Например, как она могла пойти на моё убийство. Очень просто, нас с ней ничего не связывало по-настоящему.

Предполагаю, что и Джереми был в курсе. Тому ничего не светило от моей «Империи». Более того, даже нынешние деньги перестали бы поступать на его счёт.

А Айзек? Тоже знал?

– Ненавижу тебя! Ненавижу тот день, когда Олден принёс тебя, рождённого от потаскухи. Но Олдену было плевать, ему главное – скрыть позор. А о моих чувствах он думал меньше всего. Ублюдок, ненавижу его тоже!

Я сжал её щеки, прерывая её словесный поток.

– Кто моя мать?

– Сдохла она! Так ей и надо! Слабая, жалкая человеческая оборванка. Родила и умерла.

Слова доходили медленно, дракон в моём нутре отходил от шока и начинал бесноваться, требуя заткнуть рот предательнице, уничтожить её.

– Имя, – прохрипел я, не сдерживая силу дракона. Мать пошатнулась и, если бы не сотрудники, наверняка упала бы к моим ногам. Но даже те с трудом удерживали её, потому что их слабые драконы чувствовали силу альфы.

– Пошёл ты, – выплюнула она, даже сейчас не изменяя себе.

– Хорошо, – усмехнулся я. – Уводите.

Сам сделал шаг назад, сложил руки в карманы и с откровенным пренебрежением наблюдал, как эту женщину, которая собственно никогда и не была матерью, уводили внутрь. Она скорее была ширмой, потому что воспитывали меня няньки.

Я молча выдержал её обречённый взгляд. Она понимала, что, выдай мне имя, она больше мне не будет нужна.

Теперь она умрёт, но не скажет, кто моя мать.

Если бы не эмоции, которые вырвались наружу, и не слова, что сорвались с её губ, она бы и дальше умело манипулировала тем, что была моей матерью.

А теперь..

Она потеряла всякую власть надо мной, разве что может оставить единственный рычаг давления в виде имени моей биологической матери.

Я повернулся к главврачу.

– Делайте своё дело, доктор, – мой голос стал ледяным, каждое слово звучало как приговор. – Убедитесь, что эта женщина будет под надёжной защитой, здорова и накормлена. Пусть лечение у вас пойдёт ей только на пользу.

Ведь потом её ждёт незавидная жизнь… – это уже читалось между строк.

– Как же Вера?! – захрипела «мать». – Она не простит тебя за то, что ты сделал со мной! – сорвалась она уже на истеричный визг. – Никогда-а-а!

Сотрудники, не теряя времени, повели леди Дрейкмор внутрь здания. Её крики постепенно затихли за толстыми каменными стенами.

Остался стоять ещё несколько минут, глядя на массивные ворота, которые теперь надёжно отделяли нас друг от друга.

Поднял её сумку, что валялась на траве. Достал ее артефакт связи и набрал последний номер.

– Элизабет! Я же сказал, что мне нужно время, чтобы всё устроить и отвести от нас подозрения! – Джереми чеканил слова. – Мне сейчас не до твоих истерик! Я и так не могу дозвониться до Айзека. Чёрт бы его побрал. Нам нужно действовать сообща! Элиз, любимая, ты чего молчишь? Обижена?

Он наконец заметил неладное.

– Ну что ты, моя маленькая сладкая ящерка… Я просто был на эмоциях… Нам сейчас нужно быть вместе как никогда. Одним целым. Действовать как единый механизм. Как только всё закончится и все капиталы Дрейкморов будут сосредоточены в наших руках, мы с тобой поедем отдыхать куда ты скажешь.

Тишина.

– Элиз, не молчи…

Я понял, что больше ничего нового не услышу. И так было сказано достаточно.

Отключил звонок. Швырнул сумку матери на заднее сиденье. Её артефакт сразу начал разрываться.

Набрал номер начальника службы безопасности «Империи».

– Гройс, бери верных и проверенных ребят. Хочу, чтобы вы нашли Джереми Дрейкмора и закрыли его в подвале «Империи» так, чтобы никто его не видел. И учти, если тот сбежит, я посчитаю, что вы все заодно.

Тот молча принял мои угрозы и начал выполнять приказ.

Мне ещё предстоит найти всех крыс и понять, как далеко дядя смог проникнуть в мои дела через Айзека.

Моя семья знала толк в предательстве.

Я набрал Крайса.

– Приняли? – спросил тот без предисловий.

– Да. Благодарю. Но надолго она там не задержится.

– Уже принял решение по её судьбе?

– Можно сказать, она сама его приняла, – я привалился боком к капоту мобиля и устало потёр переносицу.

– Что не так тогда?

Друг, как всегда, был проницателен. Хотя чему я удивляюсь, у него чуйка на неприятные новости.

– Хочу, чтобы ты ещё покопался в моём прошлом.

– Насколько далёком? – серьёзно уточнил Крайс.

– В моём рождении. Элизабет Дрейкмор мне не мать.

– Вот чёрт! Рай, у меня кофе носом пошёл. Мог бы предупредить.

Я усмехнулся.

– На меня эта новость тоже произвела впечатление.

– Сочувствую. Подумаю, что можно сделать. Но пришли мне свидетельство о рождении. Попробуем начать оттуда. Есть у меня проверенный человек. Он сделает всё в лучшем виде.

– Умеет держать язык за зубами?

– Обижаешь, – протянул Крайс. – И куда ты сейчас?

– Хочу поговорить с дядей.

– Ты только не действуй на эмоциях. Мало ли дел натворишь. Может, мне подъехать?

Я посмотрел перед собой на глухие стены замка.

– Давай. Думаю, это может и тебе помочь в моём деле.

– Где и когда?

– Отзвонюсь тебе, как только мои люди доставят того в «Империю».

– Выходит, разговорчик будет так себе, – задумчиво протянул Крайс. – А давай так. Я сейчас шепну тебе адресок. Очень уединённый домик. Так сказать, оборудованный как раз для подобных разговоров. Тихо, спокойно, вокруг природа, и ни одного любопытного соседа.

– Даже так, – усмехнулся я. – Тогда запоминаю.

Потом я позвонил Гройсу и передал адрес.

Отбил звонок и вдохнул густой хвойный воздух.

Чистый он тут. Отличное место для больнички.

А потом поймал себя на мысли, что сейчас моим желанием было оказаться рядом с Лирой, почти инстинктивное, непреодолимое.

Хотел вдохнуть аромат диких пионов и… таинственной ванили.

Дракон зарычал внутри. Я потер грудь, а потом сжал зубы, потому что боль, принизившая тело, вернулась.

Как всегда невовремя и беспощадно.

Бездна!

Я сел в мобиль, распахнул бардачок и проглотил две таблетки.

Какого чёрта так болит?!

Откинул голову назад, сжимая руль до скрипа. Дождался, когда приступ пройдёт.

Выпрямился, вдавил педаль газа в пол.

Ехал бездумно, смотря на дорогу.

Привычный мир рушился на глазах.

Он разваливался и рассыпался, как замок из песка.

Все члены семьи решили избавиться от меня. Мать мне вовсе не мать. Что ещё ждёт меня впереди? Что готовит этот «чудесный» день?

Набрал по дороге свою экономку.

– Серафима, возьмите моего личного водителя и отправляйтесь за Верой. Соберите ей кое-какие вещи на первое время. А потом я обещал ей, что она выберет себе котёнка в том приюте, о котором вы говорили. И ещё пришлите мне номер его счёта.

– Вера останется у вас погостить?

– Да.

Хотел закончить звонок, но…

– И, Серафима, если Джослин пожелает сопровождать Веру, предложите ей тоже… погостить у меня.

– Конечно, мой лорд.

Отключил звонок.

Кто же моя настоящая мать?

То, что она «…слабая, жалкая человеческая оборванка», я не верил. Потому как я точно чистокровный дракон. Сила моя неоспорима среди себе подобных. Значит, она врёт.

Возможно, она сама не знает, кто моя мать. Просто делает вид, что не говорит.

Пока мои ребята доставляли Джереми, я вновь поехал в родовой особняк. Забрать свое свидетельство о рождении и… поговорить с тем единственным человеком, кто мог хоть что-то знать… о моей настоящей матери.