Текст книги "Сладкая месть (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гераскина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 50

Я присела, Вера повисла у меня на шее.

– Ой. Я не задела тебя? – захлопала она глазами, намекая нам мой живот.

– Нет. И я тоже рада тебя видеть, – Я погладила её по голове и встала, – Ты завтракала?

– Да. А мороженое есть?

– А тебе можно?

– Брат говорит, одно в день можно.

– Ну раз брат так говорит, то пойдём.

Но тут в доме что-то с грохотом упало, и Вера испуганно замерла, будто окаменела.

Я встала перед ней, прикрывая собой.

– Вера, все в порядке. Ты в безопасности. Я с тобой. С нами охрана, – девочка стояла и не шевелилась. Я снова присела перед ней, взяла за холодные ладошки. – Вера, я начинаю считать. А ты дыши, как я тебя учила.

К сожалению, эта история не прошла для девочки бесследно. Панические атаки стали её спутниками. Последний случай произошёл неделю назад. И вот сейчас. Я была уверена, что рано или поздно у нас получится их победить. Но громкие звуки пока всё ещё выбивали её из состояния покоя.

Охрана уже скрылась в доме, оттуда доносилась громкая ругань отца и Альтавиана.

Кажется, фейри что-то уронил в его лаборатории.

– Вера, слышишь? Это Альтавиан что-то уронил, а дядя Роланд ругает его.

Я внимательно посмотрела на лицо девочки и начала постепенно успокаивать её магией.

Фейри, что вышли в мир людей и драконов, сейчас только начинали познавать болезни тела и разума. Я очень надеялась, что в скором времени будет создан план лечения. Пока что я работала с Верой сама и прилагала все усилия.

Хуже всего было то, что её мать тоже была осуждена. По словам Алекса, который теперь работал личным водителем Веры, та женщина была ещё той особой. И дочь ей никогда не была нужна. По сути, всё время с девочкой проводили Райдан и Джослин.

От Алекса я узнала многое о положении дел Дрейкмора и о том, что сейчас происходит.

Вера наконец успокоилась и посмотрела на меня.

– Хочешь пойдём посмотрим, что натворил Альтавиан?

Девочка кивнула.

– Не дом, а проходной двор! Бездна бы вас всех побрала! – донеслось из дома. – Я поставлю Завесу вокруг своего дома! Альтавиан, я запрещаю тебе заходить в свою лабораторию! И вы все тоже покиньте мой дом! – это уже было обращение к охранникам.

– Вот видишь, это просто дядя Роланд не в духе, – улыбнулась я.

Девочка ответила тем же. Мы вошли в дом. Отец замолчал на полуслове, когда увидел Веру.

– Я напугал её?

– Да, немного, но у нас получилось быстро купировать приступ.

– Ох, малышка, – папа присел перед ней, а потом протянул фигурку совы, сделанную из артефакторной проволоки и камней. – В твою коллекцию.

– Спасибо! Она такая красивая! – Вера улыбнулась и обняла папу. – А почему вы ругались?

– Потому что один назойливый, словно муха, фейри весьма любознательный и любит совать свой нос в чужие дела, – проворчал отец.

– Откуда у вас эта книга? – Альтавиан стоял у стеллажа и хмурился.

– Ираэль прислала почтой.

– А у неё откуда? – прищурился Альтавиан.

– Какая тебе разница!

– Это запрещённая литература.

– Кем? – отец встал и скрестил руки на груди, прищурившись в ответ.

Альтавиан поджал губы.

– У меня таких несколько, – тут же довольным тоном добавил отец. И я поняла, что понеслось. Альтавиан стал ещё мрачнее тучи, а отец лишь довольно улыбался.

– Папа, что за книги? – спросила я.

– С запрещённым колдовством, – процедил Альтавиан.

– Прям уж и запрещённым. И колдовством, – хмыкнул отец.

– У Ираэль нет доступа к ним.

– Так! – я встала между упрямцами. – Кажется, я знаю о чем речь. Пап, расскажи ему просто.

– Когда меня выдворили за Завесу много лет назад, Ираэль дала мне одну занятную книжечку. Там были руны, с помощью которых я и создал свои камни-поглотители. Только теперь я уверен, что именно эту книгу она получила от Юрвиана.

– Жрец, – прошипел Альтавиан.

– А ты чего такой злой? Тоже что-то хочешь из запрещённой литературы, м? – спросил папа.

И по тому, как вспыхнули глаза Альтавиана, я поняла, что отец попал в точку.

Закатила глаза.

– Жрец отказал мне. А сам… драконам книги отправлял, – процедил Альтавиан.

Я рассмеялась.

– Хочешь, замолвлю за тебя словечко перед… дедом? – улыбнулась я.

– Хочу, – нехотя ответил Альтавиан.

Я снова рассмеялась и посмотрела на Веру. Девочка с неподдельным интересом слушала разговор мужчин, а ещё уже бегала глазами по комнате, явно ища те самые фолианты.

– Так, мужчины. У нас в доме ребёнок. Весьма любознательный и не менее одарённый. Так что прошу – всё самое тайное и небезопасное держать повыше от любопытных маленьких ручек.

– Но, Лира! – звонко вскрикнула Вера.

– Пойдем есть мороженое, а потом я ненадолго оставлю тебя с отцом, – подталкивала ее на выход. – Кажется, у вас было одно важное дело.

– Вера, я уже подготовил тебе карандаши и бумагу. Буду ждать твой рисунок крыльев. Попробую воплотить в жизнь, – добавил отец.

Девочка радостно заулыбалась.

Папа всерьёз взялся за протез крыльев. Благодаря тому, что магии стало больше, его возможности расширились. Он уже смог создать особый полимер, который был крепким, как кость, но при определённых условиях становился гибким и эластичным, словно пластилин, – и всё это без помощи рун, которые хранили фейри.

Я была уверена, что наша Вера скоро полетит не только в человеческом обличии, но и сможет обернуться милой крылатой драконицей с теми же крыльями. Юрвиан не просто так прислал книги отцу. Знания фейри в области трансформации материалов поистине бесценны, особенно для людей и драконов с ограниченными возможностями.

Фейри были одаренными в магии. Их магия и её возможности, умноженные на современные технологии драконов, могут принести огромную пользу миру.

А ещё… патент на создание протеза у моего отца.

Дрейкмор уже прислал документы. Так же, как и многие комплектующие для исследований отца к нему же домой.

Только я знала, что самая большая лаборатория ждёт отца в подвале новой больницы. Со временем папа наберёт исследовательскую группу сам.

Вере предложили нарисовать свои крылышки, поучаствовать в их создании, чтобы отвлечь ее от тех кошмаров, что происходит в ее семье. Она много времени проводила с нами.

Я дала ей мороженое. Вера болтала ножками, сидя на диване, ела его. Я сделала себе ещё чая, встала у окна и оперлась спиной о подоконник.

Вспомнила того парня, которому сама пыталась внедрить протез, но ничего не вышло ещё до всей этой истории с Завесой. И думала, что ему надо будет написать и попробовать прооперировать его первым.

В том, что у нас всё получится, я верила. Но тут вопрос Веры вырвал меня из раздумий.

– А можно я у тебя поживу немного?

– А что случилось?

– Братик должен уехать. А у Джослин выставка в другой империи. Она хотела отказаться и остаться со мной, потому что боится, что в дороге у меня может случиться приступ. А я не хочу, чтобы она бросала свою работу. Она так долго ждала выставку. А братик… у него там тоже важное дело. Ему лучше пока без меня там побыть.

– И какое же?

– Ну… он… – Вера замялась, понизила голос и прошептала: – Он мне только наполовину брат.

Я удивлённо вскинула бровь.

– Я подслушала случайно, – призналась она с виноватым взглядом и лизнула мороженое. – Оказывается, моя мама не его мама. И он хочет найти свою маму. Там что-то связано с магией. Ей нельзя было подходить к нему и говорить о себе. Представляешь? Так что можно? А потом, может быть, он и меня познакомит со своей мамой. Я ведь своей маме не была нужна. Может, буду нужна его…

Вера так непосредственно произнесла это, что у меня всё защемило внутри.

Я поставила чашку на подоконник и снова подошла к девочке, присела рядом. Погладила её по голове.

– Ты мне нужна. И дяде Роланду тоже.

– И мне. И много еще кому, – на кухню вошла Элилаэль и голубом легком сарафане и улыбнулась нам обеим. – Я сегодня собиралась в приют, хочешь со мной? Будешь помогать мне лечить детей, м?

– А как же эскиз? Я уже пообещала дяде Роланду!

– А я договорюсь с ним. И тем более, если ты останешься у нас пожить, то у тебя на всё хватит времени.

– Тогда я согласна! Надо тогда с братиком поговорить, пока он мне няню не нашел… – почесала свой курносый носик девочка.

– Я напишу ему, – встала я и потянулась к артефакту связи.

Глава 51

Дни проходили в бесконечной рутине встреч, разборе документов, переговорах, контроле строительства и расследовании всего того дерьма, что произошло в моей семье.

Работа держала мой разум в узде, не позволяла думать.

Но стоило остаться одному хоть на минуту, как всё летело к чертям.

Она.

Её образ не давал покоя.

Лираэль.

Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел её лицо, её холодный взгляд в палате, наш поцелуй – и как в следующую секунду она разорвала связь, оставив меня в этом личном аду.

Я не мог это забыть.

Мне казалось, что этот момент повторяется снова и снова, как заевшая пластинка, терзающая разум. Каждый её жест, каждое движение, каждый вздох – я помнил всё до последней мелочи. Это была пытка, добровольное саморазрушение, но избавиться от него я не мог.

В кармане зазвенел артефакт связи.

Я протянул руку, машинально взглянул на экран – и тут же замер.

Сообщение.

От неё.

Пальцы на мгновение сжались на артефакте так сильно, что пластик жалобно скрипнул.

Я открыл сообщение.

Короткие предложения. Без эмоций. Но я был рад и этому.

Дыхание стало тяжелее.

Я перечитал сообщение ещё раз. Затем ещё.

Всё внутри зашлось бешеным ритмом.

Скучал ли я по ней?

Я подыхал без неё.

Я горел в собственной Бездне, раздираемый на части её отсутствием.

Вспомнил нашу последнюю встречу.

Как Лираэль сидела в кресле напротив меня – такая же холодная, отстранённая, будто между нами никогда ничего не было.

Как смотрела на меня без эмоций, словно я был для неё пустым местом.

Как её голос был ровным, когда она говорила о том, что спасла меня. Как будто это ничего не значило.

Я помню, как притянул её ближе.

Как жадно впился взглядом в её лицо.

Как медленно провёл пальцами по её губам, запоминая их заново.

Как её дыхание сбилось, хоть она и пыталась этого не показать.

Как наклонился ближе, задержавшись на секунду, прежде чем прижаться к этим манящим и таким желанным губам.

Я целовал её. Жадно, требовательно, отчаянно.

Как умирающий, хватающий воздух.

Как одержимый, не способный остановиться.

Такая хрупкая в моих руках. Она не сопротивлялась. Не отвечала. Просто позволяла.

Но когда я уже думал, что снова чувствую её, что она снова моя…

Она разорвала нашу истинность…

Ее последние слова полоснули по сердцу, оставляя глубокий, рваный след.

Время… оно нужно ей. И я его ей дам.

Буду ждать столько, сколько нужно…

Я отправил ей ответ. Короткий. Сухой.

Выдохнул. Вера будет в надёжных руках.

Я мог бы сказать больше. Хотел сказать больше. Хотел написать, что скучаю. Что подыхаю без неё. Что эта связь, разорванная её проклятой магией, не мешает мне гореть в собственном личном аду и все равно любить ее.

Но она этого не хотела.

А я подожду…

Но как долго я смогу держать себя в руках?

Мне хотелось верить, что я справлюсь. Что смогу сохранить спокойствие. Что смогу ждать, как обещал.

Но каждый день без неё казался пыткой. Я пытался заглушить это работой, тренировками, даже магией, но в глубине души знал – ничто не поможет. Я мог уставать так, что едва дотягивал до кровати. Мог работать до изнеможения. Мог прокручивать в голове тысячи стратегий, отвлекаясь на расследование, на строительство, на семью.

Но в конечном итоге я снова оставался один.

Один со своими мыслями.

Один со своей болью.

Она вытеснила всё. Заполнила собой каждый уголок моего сознания. Её присутствие стало частью меня, и теперь, когда она ушла, в груди зияла пустота. Чёрная дыра, разрывающая изнутри.

Я сжал кулаки, пытаясь взять себя в руки. Надо продолжать. Надо идти дальше.

Но как, если весь мой мир рушился без неё?

Возможно, я ждал зря.

Возможно, Лираэль больше никогда не вернётся.

Но я не мог позволить себе поверить в это.

Потому что если я потеряю даже эту крошечную надежду – я потеряю всё.

* * *

Лираэль

Я проснулась резко, словно от толчка. Сон схлынул. А ведь я и так с трудом уснула в новом месте, в своём новом доме.

Перевернулась на бок, но мысли не давали покоя.

Я не знала, что больше меня тревожило – тишина вокруг или буря внутри.

Дом мне нравился. Но был слишком большим и пустым для меня одной.

Я прикрыла глаза, но передо мной вновь возникло его лицо. Глубокий, пронзительный взгляд, огонь в глазах, когда Дрейкмор смотрел на меня. Губы, что шептали моё имя.

Но я помнила и его поступки. Как он не спрашивал, а просто брал. Как ставил цель – и не видел препятствий. Конечно, драконы не люди. У них другие нормы, другая логика, другие законы. Особенно у таких сильных, как Райдан Дрейкмор.

Собственно, именно так он и вёл себя. Почти. До того самого момента, как понял, что потерял меня.

Тысячи лет назад было хуже. Драконы ещё были ближе к зверю, чем к человеку. Они не считались с мнением своей половинки. Фейри не могли принять затворнический образ жизни драконов. Они дети мира и природы. Запертые, они гасли. Умирали. А драконы, теряя свою истинную половинку, зверели ещё больше. Замкнутый круг.

Но время прошло.

Драконы изменились. Кажется, теперь я могу сказать – да… по крайней мере на примере одного непростого, очень сложного дракона.

Я погладила живот, вспоминая о своей малышке.

Я знала, как трудно ему было отпускать. Как рычал и рвал жилы его дракон. Но Дрейкмор принял мой выбор.

Но он не отказался. Не отступил. Он ждал.

Мне было трудно разобраться в своих чувствах. Трудно простить его сразу.

Его семья видела во мне опасность. Подстроила так, чтобы я подписала бумагу о прекращении поисков, желая смерти Райдану. А когда тот оказался жив, сделали снимки меня и Алекса, когда тот носил меня на руках после магического истощения.

Меня использовали. Умело тасовали факты, сыграли на привязанности дракона ко мне и его ревности, на его связи со мной. Хотели уничтожить Дрейкмора, меня. Забрать «Империю».

Злость угасла, оставляя после себя лишь тихую, ноющую боль и пустоту, которая всё чаще напоминала о себе.

Было ли мне легче без него? Нет.

Было ли мне лучше? Я не знала.

Дрейкмор давал мне время. Окружил заботой и защитой. Его присутствие ощущалось даже на расстоянии. Он не был рядом, но я знала, что он где-то там, ждёт.

Ждёт, когда я приму решение.

Я вздохнула и медленно села, обняв себя за плечи.

Я вспомнила его голос. Глухой, низкий, полный сдержанной силы. Вспомнила, как он говорил, что никогда не отпустит меня, что я – его сокровище. Тогда эти слова пугали меня. А сейчас?

Я провела пальцами по виску, пытаясь собраться с мыслями.

Драконы всегда были собственниками. Веками они забирали себе фейри, не спрашивая, не давая выбора. Они сжимали свою половинку в цепкой хватке, боясь отпустить, потому что знали – потерять фейри означало потерять себя.

Но теперь всё изменилось. Хочу в это верить.

Я снова погладила живот, ощущая тёплое биение жизни внутри.

Малышка.

Я не могла думать только о себе. У неё есть отец. Она – часть его. И какой бы ни была наша судьба, я не могла отвергнуть то, что связывало нас.

Нужно оставить прошлое позади и двигаться вперёд. Дрейкмор уже расправился с врагами, вынеся им суровый приговор. Жизнь преподнесла ему жестокие уроки, и он их усвоил.

Я закрыла глаза, прислушиваясь к тишине.

Возможно, шанс на счастье есть.

Мне просто нужно время.

А потом я… поняла, почему проснулась.

Встала. В окно не смотрела.

Вышла из спальни, спустилась по лестнице. Распущенные волосы обнимали плечи. Шёлковая рубашка на тонких бретельках путалась в ногах.

Распахнула дверь. Было темно. Горели лишь тусклые жёлтые фонари вдоль дорожки.

Я медленно шла по ней. Запах диких пионов витал в воздухе.

Вокруг никого. Глубокая ночь. Звёзды.

Скрипнула калитка. Он шел мне навстречу.

На нем была расстёгнутая на пару пуговиц белоснежная рубашка. Закатанные рукава, открывающие вид на мощные предплечья. Классические брюки.

Его глаза горели янтарём.

Мы встретились по середине дорожки.

Мир замер.

Он аккуратно дотронулся до моих волос, пропустил пряди сквозь пальцы.

Мы молчали.

Его горячие ладони легли на мой живот. Он прикрыл глаза. А потом склонился, дотронулся своим лбом до моего. Одна его рука зарылась в мои волосы на затылке, другая гладила живот.

Дрейкмор не дышал.

Замер. В этом моменте.

А потом он дотронулся горячими губами до моего лба.

Вдохнул хищно и глубоко запах моих волос. Я чувствовала, как по его телу прошла судорога. Я понимала, что он сорвался, позволил себе мгновение слабости, что пришёл попрощаться.

И Дрейкмор отстранился. С сожалением оторвался от меня, от малышки, что росла в моём животе, и сделал шаг назад.

Ещё один… и ещё.

Он смог уйти. А я вернулась в постель, засыпая сразу же.

Глава 52

Я сидел в академическом кафе, наблюдая за шумной, бурлящей жизнью студентов. Здесь мало что изменилось: те же деревянные столы, массивные кожаные кресла с немного потрёпанными подлокотниками, запах свежеиспечённых булочек, вперемешку с терпким ароматом крепкого кофе.

Я откинулся в кресле, не спеша делая глоток эспрессо, и невольно позволил себе на секунду ностальгировать.

Академия всегда была для меня особым местом.

Здесь я впервые ощутил, что значит конкуренция, столкнулся с первой настоящей враждой… и, что парадоксально, именно здесь я приобрёл настоящих друзей.

Я перевёл взгляд на стеклянные двери, ведущие на летнюю веранду. За ними мелькали силуэты студентов, спешащих на пары.

Смех, шум голосов, спорящие парни у стойки – всё было пропитано той самой атмосферой, что когда-то казалась мне привычной.

– А оказывается, я скучал по всему этому, – раздался рядом знакомый голос.

Я вскинул бровь, переводя взгляд на Крайса, который бесцеремонно уселся напротив и с удовольствием втянул носом воздух.

– Ты что тут делаешь? – спросил я, отодвигая чашку.

– О, ничего особенного. Просто решил навестить любимую академию, – он ухмыльнулся и покрутил в пальцах салфетку.

Я усмехнулся.

– Не думал, что ты станешь ностальгировать по этим местам.

Крайс развёл руками.

– Что поделать, старею, видимо.

Я хмыкнул, качая головой.

– А если серьёзно, что ты тут делаешь?

Его лицо слегка изменилось, улыбка сошла на нет, уступая место сосредоточенности.

– Я тоже хочу узнать, кто твоя мать, – ответил он.

Крайс взял себе кофе и предложил переместиться на веранду.

Я кивнул, подхватил чашку и направился вслед за ним.

На улице было тепло. Летний бриз приятно холодил кожу, солнце ещё не палило слишком сильно. Мы заняли места на веранде, откуда открывался вид на главный корпус академии.

Мы вспоминать студенческую жизнь и пили кофе. Спустя час наш разговор прервал появившийся у столика дворецкий, который был единственным человеком, что помнил как выглядела моя мать. Бертран, как мы и договорились, привез устраивать в академию свою внучку.

– Господин Дрейкмор, – почтительно склонил голову мой дворецкий. – Имя вашей матери… Лианель Вестра. Декан экономического факультета.

Преподавательница, которую мы помнили чуть ли не с первого курса. Женщина с холодным, цепким взглядом, с идеальной осанкой и всегда безупречным внешним видом. Её уважали, её побаивались. Она никогда не повышала голос, но её присутствие в аудитории заставляло каждого студента держать спину ровнее.

Я медленно перевёл взгляд на Крайса.

Тот всё провёл рукой по лицу и хрипло выдохнул:

– Никогда бы не подумал…

Он нервно сглотнул, затем нервно дёрнул уголком губ.

– Блин… Мне стыдно, – пробормотал он.

– За что?

Крайс откинулся на спинку стула, потёр шею и с кривой ухмылкой сказал:

– Да за то, что не раз ржал с того, что она точно неровно к тебе дышит. Ты помнишь, как она постоянно оставляла тебя после занятий? Я ещё говорил, что у неё к тебе особый интерес…

Я нахмурился, вспоминая.

Да, Лианель действительно всегда требовала от меня большего, чем от остальных. Часто оставляла после пар, давала дополнительные задания, иногда обсуждала со мной исследования и форумы. Тогда я думал, что ей просто нужен сильный студент, кого можно протолкнуть в научные круги.

Теперь всё выглядело совсем иначе.

Не говоря ни слова, я встал. Где находится её кабинет, не забуду никогда.

Шёл вперёд, студенты огибали меня.

Что я чувствую? Внутри меня бушевал ураган.

Она была рядом. Моя мать.

Стоило только протянуть руку. Но я не знал… А что чувствовала она?

Каково ей было смотреть на меня, на полную копию мужчины, который предал её любовь, а после отобрал у неё ребёнка? Обрёк её на страдания. На вечное ожидание.

Ненавидит меня?

Немало я попортил ей крови. И был не самым послушным студентом. Точнее, не так. Всё, что я знаю и умею, – это её заслуга. А вот с поведением и дисциплиной всегда были проблемы.

Коридор, лестница. Ещё один коридор. Дверь с табличкой. Такого рода как Вестр – я не знаю. Хотя поговаривали, что она дочь знаменитого учёного, но отчего-то решила сменить фамилию.

Кажется, я знаю почему.

Постучал просто для вида.

Распахнул дверь.

Небольшой кабинет по классике был заставлен книгами и папками. Большой стол у окна, стул и ещё один для посетителей. В углу притаился небольшой столик с чашкой и маленьким чайничком.

И пахло тут… так… корицей и яблоками.

Уютно.

За столом сидела… она.

Лианель оторвала взгляд от бумаг, в глазах сверкнуло недовольство, а потом быстро сменилось удивлением.

Она привстала и тут же села.

Я смотрел на неё. Теперь жадно ловил все её движения. Смотрел не как на строгого преподавателя. А как мать.

Обрисовывал её черты лица. И что самое интересное, в самом деле не был на неё похож.

Во мне была чистая порода Дрейкморов.

Мать же была изящной, словно статуэтка. Светловолосая, с убранными в строгий высокий пучок локонами. Приятные черты лица, совершенно миловидные.

Очень красивая женщина.

Могу понять отца, как мужчина. Но не могу понять, как человека. Видимо, связи, что давал род Элизабет, были намного значительнее, чем связи моей настоящей матери в учёной среде.

Отцу по душе были деньги и прибыль, а не наука.

Белый брючный костюм шёл ей. Светло-голубые глаза смотрели с болью.

– Лорд… – хрипло начала она и снова попыталась встать. Она нервничала и не знала куда себя деть. Это было бы странно наблюдать, если бы я не знал, что связывало нас. – Дрейкмор… Столько лет… Не видела вас в… нашей Академии.

Она подбирала слова. А мне от этого было ещё больнее. Я молчал. Просто смотрел.

– Решили навестить родные места… – ее голос был слегка хриплым. Она вцепилась в столешницу одной рукой. А ещё, кажется, даже не моргала. А ведь я видел её такие странные взгляды, когда был студентом. Не понимал: она ловит каждое мгновение, чтобы побыть со мной, и вовсе не придирается. Я действительно был её лучшим студентом. Боги! Сколько же боли было в этих бездонных, словно озёра, глазах. Ещё одна поломанная судьба под ногами Дрейкморов. – Могу я чем-то помочь?

Всем ли она, как декан, вот так предлагает помощь? Сомневаюсь.

– Может быть, захотите чая?

А я просто смотрел и не мог наглядеться.

Она тоже замолчала, но я видел, что она пытается как-то задержать меня.

Уже второй рукой вцепилась в столешницу стола.

Я не хотел мучить… её.

А ещё, я понимал, что так не может выглядеть женщина, которая ненавидит. Так выглядит мать, которая любит своего ребёнка безусловной любовью.

Даже если он уже взрослый.

Я вошёл в кабинет и прикрыл за собой дверь.

– Присаживайтесь… присаживайся… – столько тепла было в этих словах.

Я занял место напротив её стола.

Она молчала.

Я тоже.

Она ходила по грани из-за той клятвы, что ограничивала её.

А я не хотел причинять ей боль.

– Я слышал, недавно прошёл экономический форум. Пришёл, чтобы обсудить с вами его итоги…

Она слушала меня и, кажется, почти ничего не слышала. А потом опустила глаза в стол. Я видел, как наполнялись влагой её глаза. Она встала, отвернулась к окну, обняв себя нервно за плечи. Но быстро взяла себя в руки. А потом повернулась снова.

– Конечно.

Мама подошла к шкафу с публикациями и книгами. Взяла бумаги и положила их передо мной.

Она улыбнулась тёплой, сдержанной улыбкой.

На самом деле мне было плевать на этот экономический форум. Но и спросить пока о другом я не мог.

Я помогу ей. Найду способ. Сниму эту проклятую клятву. Но сейчас…

Я просто хотел быть с ней рядом.

– Ты хочешь ознакомиться с ними сам или… – продолжение повисло в воздухе.

Я просто хотел, чтобы она говорила.

– Расскажи сама… – перешёл на «ты».

Она прикрыла глаза, потому что поняла.

Видел, как она прикусила губу, как резко смахнула предательскую слезу. Жаль, что нам нельзя было говорить о большем.

– Расскажу.

И она говорила. Она любила свою работу и была отличной преподавательницей. И она говорила. Не замолкая. Просто смотрела на меня и говорила.

А я слушал. И слушал. Не прерывая.

Столько времени было потеряно. Столько лжи было…

Когда наступил вечер, она спохватилась и увидела, как я не спешил уходить. Точно так же всегда заканчивалось любое моё дополнительное занятие у неё.

Мать, которая не может сказать, что я её сын. Женщина, что могла наблюдать за мной только со стороны.

Я встал – и встала она.

Я протянул ей руку, и она вложила в неё свои подрагивающие пальцы.

– У меня есть один бизнес-план, и я хочу нанять тебя своим личным консультантом. Ты сможешь взять отпуск на… неопределённое количество дней?

– На пару месяцев смогу… – едва слышно прошептала она.

Я передал ей карточку, где был написан мой номер и адрес, где я остановился.

– Отвезу тебя домой.

Мы ехали молча. Я чувствовал на себе её взгляд.

Остановился у небольшого академического дома, что предоставляли преподавателям Академии. Она жила скромно.

Я подошёл к ней и, не дожидаясь никаких действий, просто поцеловал ее в лоб.

И платину прорвало.

Мама расплакалась, цепляясь за мою рубашку, разрывая мне сердце.

А потом я почувствовал, как по её телу прошла судорога.

Бездна подери! Как же работает эта клятва?!

Мне пришлось отпустить её, отстраниться.

Она упёрлась рукой в дверь, другую – вытянула руку вперёд, тяжело дыша.

– Всё хорошо. Всё хорошо…

– Тебе больно.

– Это ерунда… Совершенная ерунда… Это того стоило… – она печально улыбнулась.

– Завтра я заберу тебя… И… мы все решим. Обещаю. А еще я хочу тебя кое с кем познакомить…

– Я буду ждать этого… с нетерпением.