Текст книги "Похищение (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Госпожа! Он лежал вот на этом диване почти два часа и был все время у вас перед глазами.

– Да, конечно, он лежал, но я его не разглядывала. Вообще-то, тогда я думала совсем о другом. А ты сама помнишь, как он выглядит?

Франсин задумалась, а потом покачала головой:

– Мне и разглядывать его было некогда. И потом, вы правы, госпожа, мне тоже как-то не до того было. Я до смерти боялась, что он вот-вот умрет, и что мы тогда будем делать с трупом?

– Вот именно. Я ни о чем другом думать не могла.

Франсин, помолчав, заметила:

– Значит, на этом все закончено?

– Разумеется. Я вернула ему его шпагу, приняла слова благодарности, чего же еще!

– Сдается мне, что этот господин Ренуар не из тех, кто так легко сдается.

– Может быть, но сейчас меня интересует совсем другое. Ты, должно быть, забыла, но у нас под боком граф, который очень хочет на мне жениться и люди герцога, очень желающие меня найти. И месье Ренуар на этом фоне смотрится весьма бледно.

– Полагаю, ему тоже очень хочется вас найти, – хихикнула служанка.

– Именно поэтому я считаю, что с меня хватит.

За разговорами пришло время обеда и Франсин отправилась накрывать на стол. Клэр вспомнила, что на прогулку они так и не попали и подумала, что это нужно будет сделать после обеда.

Но сюрпризы приходом Мориньи не исчерпывались. Стоит ли говорить, что на прогулку Клэр так и не попала. Им едва удалось закончить обед, как за окном послышался стук колес, чересчур громкий для проезжающего экипажа. Франсин подошла к окну, отодвинула штору и вскричала:

– Госпожа, провалиться мне на этом месте, если это не граф!

– Как, уже? – Клэр тоже подскочила к окну, – боже мой! Папочка!

Из экипажа, остановившегося перед домом вышел граф, но не один, а в сопровождении высокого, стройного мужчины лет за сорок. Последний поднял голову и с любопытством осмотрел фасад здания. Клэр хлопнула в ладоши и развернувшись, помчалась вниз сломя голову. Франсин кинулась за ней, сердясь и негодуя. Сто раз говорила этой несносной девчонке, что ходить следует не спеша и неторопливо, а не носиться, словно табун диких лошадей. Что люди подумают!

У входной двери Клэр затормозила, так как та была заперта. Пришлось ждать Франсин, которая, бросая на госпожу сердитые взгляды, достала ключ и прошипела:

– Идите в гостиную. Что за безобразие!

Клэр состроила недовольную гримасу, но все же развернулась и покорно направилась в указанном направлении.

Распахнув дверь, Франсин поймала слегка удивленный взгляд графа, который спросил:

– А где же Мишель?

– Он должно быть вышел, сударь, поскольку я нигде не могу его найти, – и служанка присела, приветствуя барона, который добродушно улыбнулся и подмигнул ей украдкой.

Он вел себя как всегда и за этим ничего не крылось. Просто его характер был жизнерадостным и озорным.

– Где моя девочка? – спросил он, оглядываясь по сторонам, – м-да, скромно и мило, но первое вернее. Вы здесь живете, граф? Должен вам заметить, что Клэр не привыкла к такой убогой обстановке.

– Это не мой дом, – внес ясность граф и посмотрел на Франсин, – где мадемуазель де Каванте?

– В гостиной, сударь.

Граф, видимо, и без того раздраженный возмутительным поведением слуги, плотнее сжал губы и отправился в указанном направлении. Барон двинулся за ним. Франсин поколебалась, но все же пошла последней. Она не тешила себя иллюзиями, что ее допустят вместе со всеми, но ей ужасно не хотелось пропустить такое. Поэтому, она встала за дверью, закрытой неплотно, заглядывая в щель и напряженно прислушиваясь.

– Папочка! – вскричала Клэр и с размаху повисла у отца на шее, – наконец-то! Что ты так долго?

– Это потому, дорогая моя, что найти тебя было целое дело, – отозвался барон, похлопывая ее по плечу и целуя в щеку, – как тебя так угораздило?

– Сама не знаю, – девушка отпустила его и покрепче ухватила за руку.

Барон обнял ее за плечи и перевел обвиняющие взгляд на графа.

– Надеюсь, с тобой хорошо обращались, девочка моя? – спросил он тоном, далеким от доброжелательного.

– Отвратительно, – ответила Клэр, прежде чем граф успел открыть рот, – ничего хуже я в жизни не видывала.

– Но мадемуазель! – вскричал несправедливо обиженный граф, – вам предоставили все условия…

– Это просто возмутительно! – в том же духе продолжила она, – если это у вас – все условия, то я не удивляюсь отсутствию родственников и знакомых. Меня заперли здесь, – пожаловалась девушка отцу, – никуда не выпускали, ничего не разрешали и все время пугали.

– Скажи мне, милая, как именно? – поинтересовался барон со смешком.

– Зачем это тебе, папочка?

– Хочу взять на вооружение, – и он негромко рассмеялся.

Клэр надулась и опустила голову, изредка бросая на отца сердитые взгляды.

Граф на протяжение этой сцены стоял совершенно неподвижно, переводя глаза с одного Каванте на другую.

– Итак, – заключил барон, – слава богу, я, наконец, здесь и поступлю так, как следует поступить в этом случае. Вели Франсин собрать твои вещи. Мы уезжаем.

Клэр тут же забыла о плохом настроении и метнулась к двери. Она не хуже служанки знала, где именно та может быть и чем занимается.

– Нет, – отрезал граф, шагнув вперед.

– Что? – с изумлением переспросил барон.

– Вы не увезете ее.

– Да-а? В самом деле? Почему же?

– Потому, что вы кое о чем забыли.

– И о чем же я забыл? – барон приподнял брови.

– Ваша дочь дала мне слово выйти за меня замуж.

Гость хмыкнул, потом повернулся к дочери и спросил:

– Ты дала слово выйти за него замуж, детка?

– Только в том случае, если ты это одобришь, – уточнила Клэр.

– Так вот, я этого не одобряю. И более того, я возмущен, что такая мысль могла у вас возникнуть, сударь, – это относилось к графу.

Граф пораженно застыл.

– Моя дочь никогда не выйдет замуж за человека старше ее втрое и к тому же, поступившим с ней столь отвратительным образом.

– А это вы должны сказать своему другу – герцогу! – вспылил граф.

– Не могу, поскольку это к нему не относится. Вы похитили Клэр.

– Я похитил? Я только пытался ее спасти!

– От чего же вы пытались ее спасти? Скажите же мне, потому что я не могу придумать ни одной опасности, которая бы ей грозила в тот момент.

– Вы с ума сошли! Я вам рассказывал. Герцог велел похитить ее и спрятать в замке. А я вмешался и предотвратил то, что могло произойти!

– Ловко вы все провернули, – усмехнулся барон.

– Я делал все, что мог для того, чтобы вытащить вашу дочь оттуда! – продолжал кипеть граф, – и что же я получаю в ответ на мои старания!

– А, понимаю, вы хотите услышать слова благодарности за свои старания, сударь. Что ж, старания в самом деле были грандиозными. А что касается вашего желания жениться на моей дочери, то с этим я решительно не согласен.

– Почему? – приступил к нему граф.

– Я уже объяснил, почему. Хотите послушать еще раз? Вы не женитесь на Клэр потому, что я этого не хочу. И никогда не допущу этого. Она еще слишком молода для замужества с человеком, которому уже стукнуло пятьдесят пять.

– Пятьдесят пять! – ахнула Клэр и тут же прикрыла рот рукой.

– Вот именно, дорогая, – подтвердил барон, – так что, сама понимаешь, что это за муж для молодой девушки!

Молодая девушка улыбнулась и в ее улыбке, помимо торжества, была еще и изрядная доля ехидства. Улыбка предназначалась графу и надо отметить, что попала она по адресу.

Граф пошел красными пятнами, изо всех сил сжав кулаки и кусая губы от ярости.

– Это бесчестно! – наконец выдал он, – вы нарушаете свое слово, слово дворянина! Я…

– Минутку, – остановил его барон, – я ничего не нарушаю. Я никакого слова вам не давал. А если вы имеете в виду Клэр, то назвать словом чести слово, вырванное у нее шантажом…

– Шантажом?! – взревел тот, почти не владея собой.

– Ни за что не поверю, что она могла дать вам слово без принуждения и по собственной воле. И потом, Клэр уже сказала, что сделает то, на чем вы настаиваете только с моего позволения. Я не позволяю. И это все.

– Нет, не все! – граф шагнул к нему, его глаза горели от ярости, рот был перекошен, – я не позволю вам увезти ее отсюда! Не позволю!

– Позволите. И знаете, почему? Потому что через пятнадцать… нет, уже через пять минут здесь будет мой экипаж и мои люди. И если вы не захотите выпустить нас добровольно, вам придется сделать это под давлением. Вы здесь один. И еще кое-что, – барон понизил голос, – я знаю более того, что вы мне рассказали и советую вам не упорствовать, поскольку ваша история с похищением гроша ломаного не стоит.

Клэр навострила уши, но барон уже закончил. Граф долго молчал, скрипя зубами. Но, видимо, и сам понял, что его загнали в угол. Он бросил на барона самый зверский из всех взглядов и прошел к двери. Распахнул ее во всю ширь и захлопнул за собой со страшным грохотом, который, впрочем, ни на кого не произвел впечатления.

– Вот и все, – хмыкнул барон, – теперь мы можем спокойно уезжать отсюда.

– Папочка, – подступила к нему Клэр, – что ты там говорил о похищении?

– Немного терпения, милая, и ты все узнаешь. Чуть позднее. Сейчас мне очень хочется отсюда уехать. Где там Франсин?

– Собирает вещи. Она не задержится долго.

– Тогда выйдем в коридор.

Что они и сделали. Клэр была права, Франсин собрала вещи со всевозможной скоростью. И минут через десять после того, как Каванте вышли из гостиной, уже сносила тяжелый сундучок вниз. Ее лицо покраснело от усилий, но медлить она тоже не была намерена.

Барон не обманул. Экипаж, запряженный четверкой великолепных гнедых, стоял у входа, поджидая их. У Клэр заблестели глаза, когда она рассмотрела лошадей, но отец велел ей не задерживаться и подтолкнул к карете.

Когда экипаж тронулся с места, девушка фыркнула:

– Папочка, это было великолепно! Ты так ловко его умыл!

– Я долго готовился, – без ложной скромности отозвался тот, и кое-что вспомнив, сдвинул брови, – что за выражения, Клэр!

– Прости, – она на секунду потупилась, но лишь для проформы, так как это ее не занимало.

Барона, впрочем, тоже. Он посчитал, что все формальности соблюдены.

– Но я права, – тут же добавила девушка, – таких щелчков по носу он давненько не получал.

Отец рассмеялся:

– Я знал, что ты будешь действовать правильно. Именно так и нужно было поступить. Не соглашаться на его отвратительные предложения, но делать это с умом. Молодец!

Франсин тяжело вздохнула, а Клэр заулыбалась, но кое-что вспомнив, стала серьезной.

– Расскажи мне о похищении, папочка. Я знаю, что с ним что-то не так. Я так и не смогла до конца поверить в то, что герцог отдал такое бредовое приказание.

– Так почему же поверила? Ты настолько доверяешь словам графа?

– Да нисколько я им не доверяю, – хмыкнула Клэр, – но меня привезли в замок.

– Да, – признал барон, – это было очень дерзко и очень нагло. Но это сработало.

– Значит, я была права, и герцог здесь не причем? Расскажи мне все.

– Прямо-таки и все? – усмехнулся барон, – ну хорошо, расскажу. Думаю, тебе следует это знать.

Итак, весть о том, что Клэр пропала, он узнал лишь через два дня от нарочного д`Эренмуров, как и можно было подумать. Д'Эренмуры хотели узнать, приедет ли Клэр или она внезапно передумала, ждать ли им девушку или нет. Барон сперва очень удивился такому странному вопросу, но когда понял, в чем дело, то сильно испугался. Он, конечно, знал, что его дочь – девушка своенравная и любит всегда поступать по-своему, но это уже ни в какие ворота не лезло. Ведь Клэр сама хотела поехать в гости к Соланж, ныла и упрашивала его несколько дней. Она никогда не выкидывала штучек, не согласовывающихся с ее неугомонным характером. Что происходит?

Барон энергично взялся за поиски и вскоре его люди принесли ему неутешительные известия. Они обнаружили карету, в которой ехала Клэр, но без малейших признаков жизни. Исчез даже кучер.

И в то время, когда барон был близок к отчаянью, к нему приехал посыльный от герцога, который просил немедленно нанести ему визит, мол это очень важно и срочно.

Барон поехал, поскольку его поиски ни к чему не привели, он обыскал каждый куст в окрестностях и не имел никакого понятия, где ему искать дальше. Он подумал, что, возможно, герцог сумеет ему помочь на правах старой дружбы. И в чем-то он оказался прав.

Но начиналось все вовсе не столь оптимистично. Когда барон прибыл в замок и его провели в кабинет герцога, он был немного удивлен его выражением лица. "Немного" потому, что на более сильные эмоции у него не было ни сил, не желания.

Герцог поднялся из-за стола, держа в руках лист бумаги и шагнул навстречу гостю. На его лице было полнейшее непонимание с изумлением пополам, а глаза казались огромными.

– Я ничего не понимаю, – сказал он вместо приветствия, – вообще ничего, абсолютно. Что происходит?

Этот вопрос барон задавал себе раз пятьсот, и он порядком набил ему оскомину. Поэтому, его ответ был излишне резок.

– Может быть, для начала поясните, что именно вы должны понять? Я сам ничего не понимаю, поскольку не знаю, что вы от меня хотите.

– Хорошо. Три дня назад я получил вот это письмо, – и он протянул барону бумагу, которую держал в руке, – читайте, вас это тоже касается.

Барон взял письмо, не колеблясь и быстро пробежал глазами. Оно было коротким, всего на полстраницы, правда, написано убористым, мелким почерком. А содержание было таково, что сперва барону показалось, что кто-то из них не в своем уме. Он пару секунд тупо смотрел на лист бумаги, а потом тряхнув головой, пришел в себя и взглянул на герцога:

– Где моя дочь?

Интонация, с которой он это произнес, говорила о том, что еще немного – и он перейдет от слов к делу.

– Да, – кивнул герцог, – меня это тоже интересует.

– Здесь написано, что согласно вашим указаниям, – последние слова он выделил, – Клэр доставили в замок и теперь ждут дальнейших распоряжений. Как прикажете это понимать?

– Это вы мне? Да будь я проклят, если сам хоть что-то понимаю! – разозлился герцог, – не понимаю, почему этому остолопу взбрело в голову, что…

– Значит, вы не отдавали такого распоряжения? – уточнил барон, перебив его, но ему уже было не до соблюдения приличий.

– Ну конечно, нет! Я знаю множество других способов ухаживать за девушками. Никаких распоряжений насчет вашей дочери я ему не давал.

– Тогда почему он решил, что это нужно сделать?

– А это вы у него спросите, – отрезал герцог.

– Я спрошу. Уж я-то спрошу! Где он?

– Хороший вопрос. Я бы и сам хотел задать ему несколько вопросов, но его нигде нет.

Барон посмотрел на него, потом на письмо и заявил:

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Если Клэр доставили сюда, значит она должна быть здесь, не правда ли?

– Возможно. Но ее здесь нет. Приехав сюда, я в первую очередь это выяснил.

– И что вам сказали?

Герцог помедлил, потом выдвинул один из ящиков стола и достал оттуда черную тонкую вуаль.

– Вот это выловили из пруда. Вам знакома эта вещь?

Барон взял ее, пощупал, осмотрел и пожал плечами:

– Без сомнения, вуаль, это видно невооруженным взглядом. Но я не знаю, кому она могла бы принадлежать.

– Вашей дочери.

– Клэр? Так это она потеряла ее? Странно, она ведь терпеть не может вуали. Говорите, вы нашли ее в пруду? Что она там делала?

– Сядьте, – герцог указал на стул, – успокойтесь и выслушайте меня, не перебивая. Итак, получив это письмо, я немедленно выехал сюда, чтобы разобраться в этом, выяснить, почему граф де Ренье решил, что вашу дочь нужно похитить для меня, а главное, накостылять ему за самоуправство. Но приехав, я не застал ни его, ни ее. Исчезла даже ее горничная. Мой человек, который написал это письмо, исчез. Слуги не могли ничего мне объяснить, так как сами были удивлены не меньше. Сперва они решили, что ваша дочь сбежала, но выловив вуаль из пруда, пришли к выводу, что она утопилась.

– Утопилась? Клэр? – в голосе барона было столько сомнения и здорового скептицизма, что герцог хмыкнул, – чушь! Она плавает, как рыба.

– Я тоже в этом усомнился после того, как мои люди нашли на старой дороге следы проехавшего экипажа, а вон там, в кустах за прудом отыскались углубления в форме лошадиных копыт и рессор. И потом, все это очень странно. Если на секунду допустить, что ваша дочь в самом деле утопилась, то возникает вопрос, куда делась ее горничная? Тоже утопилась? И где в таком случае граф? Нет, в этой истории концы с концами не сходятся.

– Постойте, что вы хотите сказать? – вмешался барон, прерывая рассказ, – вы хотите сказать, что граф де Ренье похитил мою дочь, прикрываясь вашим именем, и где она теперь, неизвестно?

– Да, именно это я и хочу сказать.

– И у него хватило наглости…, – задохнулся барон от возмущения.

– Я так и знала! – не выдержала Клэр, слушая отца с широко раскрытыми глазами, – вот мерзавец!

– Следи за своим языком, – посоветовал ей отец и тут же добавил, – хотя он, конечно, мерзавец, тут ты права.

– Ну еще бы. Но все-таки, на что он рассчитывал, затевая столь неслыханное дело?

– На то, что ты, оказавшись в безвыходной ситуации, сдашься и выйдешь за него замуж. И ему могло сойти это с рук, ведь в этом случае мы уже ничего не смогли бы сделать. Но ведь ты у меня умница.

Клэр улыбнулась:

– Да я бы ни за что не согласилась на его возмутительное предложение, папочка. Но что же дальше?

– А дальше было вот что. Людям герцога удалось проследить за передвижениями графа, и они установили, что он уехал в Париж. Герцог посоветовал мне на всякий случай остаться дома, а сам отправился в столицу, чтобы заняться поисками. И я тебе скажу, не без успеха. Недели не прошло, как двое его людей выследили графа, пройдя за ним до самого дома, который он заблаговременно снял. Этот пройдоха все продумал до мелочей, но кое-чего не учел.

– Что же он не учел? – полюбопытствовала Клэр.

– А того, что герцог мне все расскажет, а я ему поверю. Ведь если бы мы оба молчали и ничего не предпринимали, кто знает, что могло произойти.

– А разве граф не знал, что вы с герцогом очень дружны?

– Скорее всего, знал, но думал, что в таком деле каждый за себя. Ведь люди судят по себе. Но слушай, что было дальше. Выбрав подходящий момент, когда графа не было дома, двое людей герцога сняли слепок замка и изготовили ключ. А поздно вечером проникли в дом, но…, – барон сокрушенно развел руками, – вот тут начинаются странности, дорогая. Вместо тебя и Франсин они обнаружили в доме жену какого-то торговца, которая сообщила им, что сняла этот дом пару дней назад. Вы никуда не переезжали временно? Неужели, граф оказался столь умен, что продумал даже это?

Клэр сдавленно фыркнула:

– Ничего он не продумал. И потом, он вообще ничего про это не знает. Это мы.

Тут она расхохоталась и долго не могла ничего сказать. Барон сначала смотрел на нее с интересом, а потом тоже рассмеялся, уж больно заразительно это у нее выходило.

Наконец, когда смех немного утих, он спросил:

– Кто это "мы"?

– Мы с Франсин. Ну, представь себе ситуацию. Граф постоянно мне твердил, что нас ищут и когда найдут, моя участь будет ужасна. Потом он уезжает за тобой и тут нашу дверь пытаются открыть. Франсин видит двух странных и очень подозрительных типов. И что прикажешь нам делать?

– А что вы сделали?

– Мы поменялись местами.

– Что?

Клэр, давясь от смеха, кое-как объяснила отцу, в чем дело. Барон с минуту ошарашено молчал, переваривая эту новость, а потом захохотал так, что едва не вывалился из экипажа. Его дочь тоже не осталась в стороне.

– Ты изображала горничную? – выдавил он из себя, – господи, даже представить страшно, что ты могла бы натворить, если бы тебя попросили что-нибудь сделать! – и он откинулся на спинку сиденья в новом приступе хохота.

– А Франсин была такая важная, – подлила масла в огонь дочь, – точь-в-точь купчиха на мешке с крупой.

Мало-помалу они успокоились. Барон напоследок покачал головой и сказал:

– Я думал, что знаком со всеми твоими выходками. Выходит, нет. До такого еще додуматься надо.

Но в его голосе не было ни капли упрека. Напротив, нешуточная гордость за столь сообразительную дочурку.

– Ну что ж, – заключил барон, – все позади, девочка моя. Остается только надеяться, что ты больше никогда не попадешь в столь нелепую ситуацию.

И он при этом посмотрел на дочь с легким сожалением, потому что не без оснований полагал, что попадет и не раз. Поскольку иначе она не может. Клэр как будто нарочно выискивает такие ситуации, а найдя, тут же вляпывается в них по самые уши.

– Мы едем домой, папочка? – спросила Клэр, немало не беспокоясь о том, что с ней может случиться в будущем.

– Нет, – немного помедлив, отозвался он, – во-первых, я хотел уладить в Париже кое-какие дела, во-вторых, покончить с этой историей, а в-третьих, ты пропустила праздник у Соланж д'Эренмур и тебе нужно развлечься.

– О-о, – протянула девушка, – будут развлечения?

– Непременно. Это я тебе обещаю, милая.

– А где мы остановимся?

– У меня есть одно предложение, и я им воспользуюсь.

– Какое?

Но так как отец молчал с самым загадочным видом и улыбался при этом, Клэр принялась его тормошить:

– Ну, папочка, какое предложение? Ну скажи, мне ведь интересно! Папочка, давай выкладывай.

Хмыкнув, он сдался:

– Хотел сделать тебе сюрприз, – сказал он, – но с такими въедливыми девчонками, как ты это не проходит. На пару дней мы остановимся у моего хорошего друга, пока я не подыщу подходящее жилье.

– Где это? – продолжала выспрашивать Клэр.

– Мы сейчас как раз туда едем.

– Куда?

– Не скажу, – засмеялся он, – не скажу, и не проси. Ты сама увидишь через несколько минут. Только умоляю тебя, будь поспокойнее.

– Я спокойна, – слегка удивилась она, – и если ты думаешь, что я буду трясти твоего друга за грудки, выспрашивая подробности, то сильно заблуждаешься

– Да, ты трясешь только меня.

Они фыркнули, переглянулись и расхохотались.

Франсин молча слушала эту беседу. Она уже давно ко всему привыкла, особенно к своеобразной манере разговора семьи де Каванте, а также и их оригинальному чувству юмора. Правда, другие не всегда понимали это и оттого не одобряли. Но как говорится, в каждой семье свои заскоки.

– А какие развлечения ты имел в виду, папочка? – вспомнила Клэр.

– У меня есть приглашение на прием.

– Что? Папочка, как ты можешь!

– А что? – удивился он.

– Что я надену?

– На это ты меня не поймаешь, – барон погрозил ей пальцем, – я прекрасно помню, что ты брала с собой дюжину нарядов, чтобы покрасоваться перед д'Эренмурами.

– Но ведь здесь не провинция, папа. Это же Париж! Тут наверняка носят что-то другое.

Барон приподнял брови, а потом вздохнул. Дочь была права, и расходов не избежать в любом случае. По части нарядов Клэр была весьма привередлива.

– Хорошо, об этом можешь не беспокоиться. Будут тебе самые модные туалеты в этом сезоне. Хотя я не вижу принципиальной разницы между твоими платьями и нарядами парижских модниц.

– Знающие люди ее увидят, – заверила его Клэр.

Она выглянула в окно, потом повернулась к отцу и спросила:

– Папочка, где мы?

– Подъезжаем, – ответил он, тоже выглянув наружу, – почти приехали.

– Куда ты меня привез?

– Дорогая, не надо нервничать. Минутку терпения – и ты все узнаешь.

– Ты такой скрытный, – фыркнула дочь, – странно на тебя Париж действует.

Барон хмыкнул.

Наконец, экипаж остановился. К нему кинулись двое слуг. Один открыл дверцу, второй разложил лестницу. Барон вышел первым и подал своей дочери руку. Она спустилась вниз и огляделась.

Дом, перед которым они находились, поражал размерами и великолепием. Его нельзя было даже сравнивать со скромным съемным домишкой графа. На этом фоне он смотрелся бы собачьей конурой.

– О-о, – протянула Клэр и глаза ее заблестели, – кажется, я догадываюсь, к какому именно из своих друзей ты меня привез. К "похитителю", верно?

– Не говори ему это в лицо, дорогая, у него давно от этого слова начинаются корчи, – пошутил барон.

– Хорошо.

– Как здесь шикарно, – продолжала девушка, опираясь на руку отца и поднимаясь по широкой лестнице, – мне нравится.

– Ну еще бы, моя милая. Здесь всем нравится.

Изнутри дом выглядел не менее великолепно, так что Клэр было, чем занять себя, пока они с бароном направлялись по маршруту, который был ему хорошо известен. Девушка уже не задавала вопросов, понимая, что узнает это и сама через несколько минут. Тем более, что в данный момент эти вопросы отошли на второй план.

Наконец, они вошли в комнату, которую вполне можно было принять за гостиную, если бы не ее чрезмерные размеры. В гостиной находился сам герцог, который при их появлении поднялся с места, и двое неприметно одетых людей.

– Барон и мадемуазель де Каванте! – торжественно провозгласили за их спинами.

На них обратились все взгляды. Один из двоих людей вдруг закрыл глаза, залился краской и негромко простонал:

– Боже.

Но пока это осталось без внимания. Герцог дружески приветствовал барона и учтиво поцеловал руку Клэр, заметив:

– Рад, что вы нашлись наконец, мадемуазель. Надеюсь, все обошлось?

– Да, совершенно, – согласилась девушка.

Но барон был несколько иного мнения.

– Были осложнения, – негромко сказал он, – граф упрямился и не хотел нас выпускать.

– Значит, все оказалось именно так, как мы и думали?

– Да.

Тут Клэр мимоходом бросила взгляд на стоящих неподалеку людей. Чем-то они были ей знакомы. Она присмотрелась к ним повнимательнее, и тут ее осенило. Да ведь это же те самые люди, которые проникли в дом несколько дней назад! Лицо у одного из них все еще напоминало спелый помидор, да и второй явно чувствовал себя не в своей тарелке. Клэр неожиданно вспомнила все подробности того вечера и фыркнула. Еще бы им не смущаться! Ее начал разбирать смех. Она отвернулась, чтобы скрыть это, стараясь не мешать беседе, но этого ей не удалось сделать. Барон, может быть, заметил это не первым, но первый спросил:

– Что случилось, Клэр?

Она покачала головой, не в силах выдавить из себя членораздельных звуков. Потом указала рукой на переминающихся с ноги на ногу незнакомцев и кое-как справившись с собой, проговорила:

– Это они.

– Кто "они"? – барон посмотрел на них, отметив, что провалиться сквозь пол им было бы предпочтительнее, а потом снова на дочь, – кто это?

– Это те самые люди, которые… м-м-м… взломали дверь и проникли в дом.

– Взломали?

– Да, – вспомнил герцог, – именно этот эпизод я хотел бы прояснить. Как вышло, что в том доме обнаружились совершенно посторонние люди?

Вразумительного ответа он не получил, потому что Клэр кусала губы, сдавленно хихикая, барон посмеивался, а незадачливые взломщики засмущались так, что казалось, дальше уже некуда. Наконец, один из них пробормотал, пристально разглядывая свои сапоги:

– М-м-м, мне очень жаль, с…сударыня, поверьте. Если б я знал, я никогда бы не осмелился… я…

– Я снова ничего не понимаю, – заметил герцог, – и честно говоря, это состояние мне уже порядком надоело. Ну-ка, выкладывайте, в чем дело.

– Хорошо, я объясню, – губы барона разъезжались в улыбке, но он лучше всех держался.

Пихнув в бок хихикающую дочь, он как мог рассказал герцогу, что на самом деле произошло в тот день. На протяжение этого рассказа подручные полыхали уже бордовым цветом, Клэр спрятала лицо в ладонях, задыхаясь от сдавленного хохота, да и сам барон откровенно похохатывал.

– Это все выдумки моей дочки, Эрик, – заключил он наконец, – она видимо, посчитала, что это будет лучше всего.

– Я дала ему пощечину, – сообщила девушка, – и хотела стукнуть подносом, но он сбежал.

– За что это ты хотела стукнуть его подносом? – подозрительно осведомился барон.

– Ну, папочка, ты же не хочешь, чтобы я рассказывала это при всех. Он… э-э-э… он думал, что я горничная.

– Что-о?! – взревел барон, поворачиваясь к подручным герцога.

– Остыньте, барон, – заметил ему герцог, – он никогда бы не посмел тронуть вашу дочь, если б знал, что это она.

– Клэр, – барон посмотрел на дочь.

– Что?

– Это была отвратительная выдумка.

– Ты ведь сам говорил, что отличная. К тому же, это ведь сработало.

– Да, – согласился герцог, – сработало просто великолепно.

После чего он сам расхохотался, видимо, посчитав эту историю очень забавной.

Махнув рукой подручным, приготовившимся к расправе, он отослал их из гостиной.