Текст книги "Тайна от Бывшего (СИ)"

Автор книги: Екатерина Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

Макс

«Гелик» лениво катится по улицам. Дем за рулём, рядом с ним Вагнер. Оба смотрят перед собой, переваривая полученную от меня информацию.

– Бред, – нарушает тишину Данис, качая головой. – Не верю, что ничего нельзя сделать. По-любому выход есть.

– И какой? – интересуется Царёв. – Накидывай варианты, раз самый умный.

– Подумать надо. Нужных людей подёргать. Может, у кого предложения какие появятся.

– Кого конкретно ты дёргать собрался? Макс же сказал – никто не хочет впрягаться в это дерьмо даже за бабки. Какие-то слабые у тебя предложения.

– Я пытаюсь хотя бы что-то придумать, – резонно замечает Данис. – А ты, если критикуешь, предлагай своё.

– Я бы грохнул этого Макара, и дело с концом.

– Ага, и присел бы на десяточку – нормальное такое предложение. Заверните. Берём!

Слушая пацанов, понимаю, что они озвучивают варианты, которые я уже давно рассмотрел и откинул.

– Просто присесть не дадут, – вклиниваюсь в разговор. – Так же грохнут и всё.

– Ещё лучше. А дочь Палыча подадут на десерт братве. Расклад – пушка.

– Забудьте то, что я предложил, – сразу реагирует Царёв.

Правильно мыслит. Подставлять Вику даже под малейший удар нельзя.

– У тебя самого какие мысли? – интересуется Данис.

– Тянуть время. Чем дольше Макар в клетке, тем меньше у него шансов отмазаться. Я не собираюсь вытаскивать его.

– Играешь с огнём, Макс. Он не идиот и скоро поймёт, что ты ничего не делаешь.

– Не поймёт. Я создаю видимость активных действий. Пока прокатывает.

– Вот именно – пока. Дальше какой план?

– По ситуации смотреть буду. Главное, что у него больше нет рычагов давления на меня.

Имею в виду Вику, которую Ризванов упомянул при нашей последней с ним встрече.

– Меня пасут! – орал он, нервно расхаживая по кабинету. – И я только сейчас об этом узнаю! Какого, мать его, хрена?!

– Ничего не слышал об этом, – врал я, глядя в бешеное лицо.

– Это всё из-за тебя, гадёныш! Пока я с тобой нянчился, на меня шили дело! Я просрал возможность свалить!

Так и есть. В этом, собственно, и был план.

Знакомый чел из органов поделился информацией о скором задержании Ризванова, и я должен был поспособствовать – сделать так, чтобы Макар не узнал об этом раньше времени.

Я уводил его внимание на всякую хрень, наводил суету как мог. Даже на открытый конфликт пошёл, а потом извинялся, насрав на гордость.

Короче, создавал проблемы на ровном месте. И всё шло ровно.

До этого момента.

– Делай, что должен! Поднимай все связи! И чтобы в течение часа здесь был мой адвокат!

– Там дохрена статей, Макар. Адвокат вряд ли поможет.

– Тем хуже для тебя! – рыча, подбежал он ко мне. – Если меня закроют, ты должен рыть землю, чтобы я вышел! Иначе я сотру в порошок и тебя, и твою рыжую девку! Хотя нет, в обратном порядке – сначала её, а потом уже тебя! Будешь собирать свою рыжуху по запчастям! По всему городу, понял?! Меня зона не остановит! Я и оттуда всё устрою, клянусь!

Что это не пустые угрозы, читалось в его зверском взгляде. И я понял, что конкретно просчитался.

Заигрался, упустив важное.

Вика.

Её присутствие в моей жизни было недопустимо. Я подставил её.

– О какой именно рыжей речь? – вздёрнул я бровь. – За прошлую неделю у меня их было несколько.

– Не-е-т… – нервная усмешка расползлась на лице Макара, – ты понял, кого я имею в виду. Она не просто мясо для тебя. Она особенная.

– Особенных баб не бывает, – скучающе протянул я. – Реально не догоняю, какую девку ты собрался в расход пускать. Но хрен с ней, – равнодушно отмахнулся, – Главное, меня не трогай. Я выйду на людей, которые помогут снять с тебя обвинения.

– В ты опасный парень, Макс. Своя шкура дороже, да?

– Естественно, – ухмыльнулся я нагло. – Жить хорошо.

– А хорошо жить – ещё лучше! Поэтому слушай сюда…

В тот день я понял, что Макар полностью доверяет мне. Игра становится в разы опаснее, и Вику надо выводить из всего этого как можно быстрее.

Что я и сделал. Топорно. Жёстко. Наверняка.

А у меня в этой истории билет в один конец.

Либо посадят, либо грохнут. Третьего не дано.

– А пацаны что говорят? Ждут Макара? – спрашивает Данис.

– Он давно потерял авторитет, – безразлично кидаю. – Никто его не ждёт.

– Все за тобой идут, – делает вывод Дем.

Никак это не комментирую, потому что меня самого не особо радует такой расклад.

Я не стремился занять место Ризванова. Оно само как-то вышло. Незаметно. Постепенно.

И Макар сам в этом виноват. Поймал звезду, отдалился от коллектива. Почти все свои обязанности на меня спихнул, а сам чилил, ни о чём не думая. Ещё и орал периодически, как истеричка, и унижал всех поголовно. Поэтому никто не расстроился, что его закрыли. Наоборот – выдохнули.

Пацанам со мной проще. Я по факту спрашиваю и не жду поклонения. Мне порядок нужен, а не самоутверждение за счёт других. Такая схема работы устраивает всех.

Кроме Макара, естественно.

Он вернуться хочет. Только ещё не знает, что на хрен здесь никому не сдался. Особенно – мне.

И я не считаю это предательством. Считаю, что всё сделал правильно. Ризванов возомнил из себя чёрт знает кого и полез туда, куда лезть не стоило. Личное цеплять начал, что, по моим понятиям, недопустимо.

Зря он притянул Вику в это дерьмо. Я за неё рвать буду. Любого. Тем более в ней мой ребёнок растет.

Не знаю, что со мной будет к моменту его рождения. Но точно знаю, что к тому времени я решу вопрос с их безопасностью. Чтобы даже потенциальной угрозы не было. Их жизни будут защищены.

– Короче, надо время на подумать, – подаёт голос Царёв. – Я по своим знакомым пройдусь, Вагнер своих подёргает.

– У меня всё под контролем. Не заморачивайтесь.

– Видим мы твой контроль, – летит усмешка. – Бухаешь целыми днями.

– Я с этим завязал. Только что.

Полные сомнения взгляды меня не задевают. Игнорю их.

– Отсыпайся иди. Тачку твою сами пригоним.

Ничего не имею против. И когда «Гелик»тормозит во дворе моего дома, жму пацанам руки и поднимаюсь в квартиру.

Чувствую приближающееся похмелье, поэтому сразу падаю на кровать и засыпаю мертвецким сном.

А утром кое-как продираю глаза от звука мобильника.

– Кто? – рычу недовольно в трубку.

– Доброе утро, – жизнерадостно вещает Вагнер в ответ. – Я соскучился.

– На хрен! Отключаюсь.

– Дверь открывай. Я тебе тачку привёз, ключи отдать хочу.

– Оставил бы их в салоне, – раздраженно сползаю с кровати и иду в коридор.

– Не могу, – жмёт он плечами, когда открываю дверь. – У меня сообщение. От Палыча.

– Чё ему надо? – сон, как рукой снимает.

– Встретиться с тобой хочет. Сегодня после восьми в спорткомплексе.

– А позвонить мне напрямую – нет?

– Спросишь у него сам, – Вагнер кидает мне ключи. – Всё, я погнал.

И уходит, оставляя меня в недоумении.

Мне капец как любопытно, что за конспирацию устроил Палыч. Тема нашего разговора тоже под вопросом. Поэтому весь день я провожу на нервяках и в спорткомплекс приезжаю раньше назначенного времени.

И, естественно, не могу просто пройти мимо зала художественной гимнастики, когда слышу оттуда строгий голос Вики:

– Не выворачивайте ступню, иначе будет травма. Вот так надо, – она демонстрирует правильность выполнения шпагата.

И я залипаю на том, как она обалденно гнётся. Лосины ещё обтягивающие на ней. Красота, одним словом, оторваться невозможно.

– Всем видно?

Видно, Лисён. Не отвлекайся.

Сглотнув слюну, заворожено скольжу взглядом по её идеальному телу. Просто жру его голодными глазами. Кровь в венах закипает. Хочу…

Неосознанно делаю шаг вперёд, но тут же получаю чувствительный толчок в грудину, а дверь перед носом с грохотом захлопывается.

Палыч.

Ловлю его мрачный взгляд и тоже мрачнею, вспомнив цель своего прихода.

– Я же сказал – после восьми, – рычит он недовольно.

– У тебя Вагнер теперь вместо телефона? – скалюсь.

– Меры предосторожности не помешают. Тебя менты пасут.

– Откуда информация? – хмуро интересуюсь.

– Вику вчера вечером следак хотел в качестве свидетеля допросить. По твоему делу.

Перевожу тупой взгляд на закрытую дверь. Задумываюсь.

Макар устроил – сто процентов. Он обо всём догадываться начал и топит меня по-тихому.

Что ожидаемо, в принципе. Я не удивлён.

А вот то, что Вику опять дёргают – напрягает.

– Я не в курсе был. Займусь этим.

Собираюсь уйти, но Палыч останавливает:

– Это не всё. Пошли в тренерскую, поговорить надо.

Идём через зал, где тренируются пацаны.

Несколько подходят ко мне, жмут руку. А на меня ностальгия по спортивной жизни накатывает.

Тренировки, философские мысли Палыча с матюками на весь зал, техника ударов и захватов, спарринги, правила, командный дух…

В «Бездне» этого нет.

Там все за кэшем идут, и каждый только за свою задницу трясётся. Ни правил, ни философии, ни морали.

Дно, на которое лучше не спускаться, потому что потом уже не поднимешься. Засосёт, как вонючее болото, переломает и выплюнет, ничего не оставив от тебя прежнего. Мнимая свобода, которая по факту становится клеткой.

Я всегда это понимал, но не парился – терять потому что было нечего. Пока не появилась Вика…

– Я сейчас на горло себе наступаю, так и знай, – сообщает Палыч недовольным тоном, когда мы заходим в тренерскую. Садится за стол и бросает хмурый взгляд мне за спину. – Группу поддержки прошу закрыть дверь с той стороны. Вас я уже выслушал.

Оглянувшись, вижу Вагнера и Царёва, и начинаю догонять, что происходит.

– Мы должны быть в курсе всех дел, – выступает вперёд Дем.

– Твоё дело – отрабатывать комбинациюлевой! – рявкает тренер. – Возвращайтесь с Вагнером в зал!

– На фига вы его впутали? – наезжаю на пацанов. – От него толку ноль. Без обид, Палыч.

– На дураков не обижаюсь, – летит ответ.

– Я сваливаю. – Психанув, иду к выходу.

Но эти два придурка встают на пути, четко обозначая свою позицию.

– Мы снаружи подождём, – многозначительно говорит Вагнер.

И выходит из тренерской вместе с Царёвым.

Черти! Я с вами позже разберусь…

– Сядь, Высоцкий. Разговор обещает быть долгим.

Не вижу смысла оставаться, но зачем-то приземляюсь на ближайший стул.

– Что обсуждать будем? – скучающе интересуюсь.

– Это правда?

– Что?

– То, что мне Вагнер с Царёвым рассказали.

– Я не в курсе, что именно они тебе рассказали.

– Ты Вику бросил из-за угроз Ризванова? – спрашивает Палыч прямо.

– Она не должна об этом знать, – предупреждаю, напрягаясь.

– Не должна, – кивает Палыч. – Если узнает – будет жить надеждой, которой нет. Ей нужен достойный человек рядом.

– Я недостойный, – криво усмехаюсь. – Хорошо, что мы это выяснили. Могу идти?

– Мне нужна твоя помощь, – внезапно выдаёт он. – Ты должен защитить Вику.

– Если ты ещё не понял, я и так это делаю всеми доступными способами, – раздражаюсь. – Вчерашний следак – исключение. Я не знал, что с той стороны могут возникнуть вопросы. Но разберусь, сказал же. Если что – ты всегда рядом с ней и можешь сразу сообщить…

– Нет, не так всё… Погоди, – Палыч поднимается из-за стола, нервно прохаживаясь по кабинету. – У меня проблемы со здоровьем. Операция будет на сердце... Короче, я на какое-то время из строя выйду. Полностью. Вика останется одна.

– Какие на хрен проблемы? – не воспринимаю его слова всерьез. – Ты же неубиваемый.

– Судя по медицинским заключениям, это не так. Но не обо мне сейчас разговор, – отмахивается. – У меня план есть. И тебе не особо придётся напрягаться. Но всё равно нужно участие.

– Что за план?

– На днях я увезу дочь в деревню к своей матери. Им может понадобиться помощь. Это не точно, но мало ли…

– Без проблем, – соглашаюсь, не раздумывая. – Но странно, что ты просишь об этом меня. Я больше не в чёрном списке?

– Ты всегда там будешь, – звучит суровый голос. – Просто адрес места жительства моей матери знаешь только ты. Сообщать его ещё кому-то небезопасно. Этой информации нигде нет. Я, кстати, так и не понял, как ты его в прошлый раз нашёл…

– Места занять надо.

Палыча напрягает мой ответ. В его взгляде сомнения. Не доверяет он мне, но, видимо, вариантов не осталось.

– Операцию назначили на следующую неделю. Через пару дней я увезу Вику в деревню и дам ей номер этого мобильника. – Он вытаскивает из кармана допотопную трубку и протягивает мне. – Я тоже буду звонить на него.

Забираю телефон.

– Я ещё что-то должен знать? – задаю вопрос, глядя Палычу в глаза.

Жду, что он скажет про беременность Вики, но в ответ звучит совсем другое.

– Не трогай её больше, Макс. Она должна жить нормальной жизнью. С тобой этого не будет. Ты сам знаешь.

Ничего не ответив, ухожу.

Знаю… Я всё знаю и понимаю. Только смириться с этим не получается.

Хочу, чтобы Вика моей была. И чтобы об этом знала каждая собака в городе. Весь чёртов мир!

Не могу даже представить, что Лисёна может быть с кем-то другим. Чтобы её кто-то трогал, кроме меня. Так же, как и не могу представить свою реакцию на это…

Хотя нет. Могу!

Оказавшись на парковке, слышу приближающиеся знакомые голоса. Оборачиваюсь и сразу цепляю взглядом Вику, рядом с которой идёт Митронин.

Чё за?..

Он что-то говорит ей, она смущённо улыбается, заправляя прядь за ухо.

Недалеко от меня проходят, я даже могу слышать содержание их разговора. Но не слышу. Потому что меня прошибает бешенство, оглушает. Слепит. Вырубает разум.

Думаю ровно ноль секунд.

Срываюсь с места и иду вслед за парочкой, на ходу разминая шею.

Глава 13

Я неприятно удивилась, когда после работы увидела Митронина. Он ждал меня в коридоре.

После всех событий и новости о папиных проблемах со здоровьем мне совсем не хочется натягивать на лицо улыбку и вежливо общаться с кем бы то ни было.

Но это Ваня – милый и добрый парень из моего беззаботного прошлого. Я не хочу быть с ним грубой. Поэтому да, всё-таки натягиваю улыбку.

– Ты не рада мне, – без труда считывает он моё притворство. – Зря я не позвонил перед приходом.

– Я просто устала, – стараюсь исправить неловкость. – Столько всего навалилось в последнее время... Мне сложно общаться с людьми.

– Что-то серьёзное случилось? Могу помочь.

– Ненужно, я справляюсь, – не могу сдержать нервную усмешку. – Ты просто так решил увидеться? Или…

– Просто так, – перебивает Митронин, широко улыбаясь. – Думаю о тебе часто, а позвонить не решаюсь. Поэтому приехал, пока смелости хватает.

Не верю, что он это всерьез. Принимаю за шутку.

– Ты вовремя. Я на днях к бабушке поеду и не знаю, когда вернусь.

– Скоро универ начнётся. Не поздновато к бабуле ехать?

– Мы с ней давно не виделись, поэтому…

Замолкаю, уходя в свои мысли. Ваня про институт напомнил, а я об отчислении задумываюсь и не могу с этим смириться.

– Ну раз ты уедешь скоро, то это повод нам сходить куда-нибудь вместе. Что скажешь?

– Не думаю, что хотела бы, – мямлю, боясь обидеть Митронина. – Настроения совсем нет. Из меня сейчас не самая лучшая компания выходит. Правда.

Мы идём по парковке, и вдруг я замечаю Высоцкого, который направляется к своему джипу, но не видит нас.

Сердце в груди ускоряется, ладони потеют.

Отвожу взгляд, стараясь не обращать внимания на Максима, сосредотачиваюсь на Ване, пытаясь вспомнить тему нашего разговора.

– С тобой всегда классно, Вик, – тем временем делает он мне комплимент. – Не выдумывай.

Смущаюсь. Мне приятно, поэтому не могу сдержать улыбку.

– У тебя устаревшая информация, – отшучиваюсь. – Я теперь душная зануда. Советую поверить на слово.

– Ну уж нет, мне нужны доказательства, – смеётся Митронин и кивает на свою машину. – Я тебя домой отвезу. Не против?

– Я вообще-то с папой собиралась. Он сейчас выйдет.

– Скажи, что со мной будешь, – настаивает Митронин, открывая передо мной дверцу.

Тяжело вздыхаю, потому что не хочу ехать с Ваней. Мне сложно поддерживать с ним непринуждённое общение. Тем более когда рядом Высоцкий.

Незаметно выглядываю из-за плеча Митронина, чтобы увидеть Максима, и испугано вздрагиваю. Потому что Высоцкий движется прямо к нам. Он набычен и зол. Его кулаки сжаты, а взгляд не предвещает ничего хорошего. И я даже не хочу представлять, что творится в его голове. Там явно всё плохо. Для Вани – точно.

– Хотя знаешь… Поехали! – выпаливаю на одном дыхании.

И, не теряя ни секунды, запрыгиваю в машину.

Увидев мою спешку, Митронин непонимающе хмурится и неторопливо обходит автомобиль.

«Нет. Мы не успеем уехать», – проносится в голове.

Максим уже в двух шагах, а Ваня слишком медленно всё делает. Он ещё даже двигатель не завёл!

Сжимаюсь, наблюдая за Высоцким, и готовлюсь к худшему. Но внезапно словно из-под земли рядом с ним вырастают Вагнер и Царёв. Они останавливают его. Между парнями завязывается перепалка.

– Отцу позвони, чтобы не волновался, – расслабленно советует Митронин, не замечая ничего.

– Да… Сейчас.

Достаю телефон. Руки подрагивают.

Высоцкий психует, разговаривая с друзьями, но потом резко разворачивается и возвращается к своему джипу.

Что это было вообще?! Меня разбирает злость.

Неадекватная выходка Максима напугала меня и заставила нервничать. И мне теперь придётся ехать с Митрониным. Не отказываться же после того, как я сама залезла к нему в машину.

– Звони, Вик, – напоминает Ваня.

Набираю папу, говорю, с кем доберусь до дома. И по его голосу понимаю, что он доволен моей компанией.

Пусть скажет спасибо Высоцкому, который с чего-то решил, что может вмешиваться в мою личную жизнь. Его бесит, что я общаюсь с другим парнем – это читалось в его бешеном взгляде.

И раз так, то я, пожалуй, не буду отказываться от Ваниного предложения.

– Наверное, нам всё же стоит куда-нибудь сходить вместе, – с энтузиазмом говорю Митронину.

– Класс! Есть предпочтения?

– Без разницы, – жму плечами.

– Тогда идём в театр. В Пушкинском сезон начался. Я возьму билеты.

Усмехаюсь. Ваня себе не изменяет – всё такой же интеллигент.

– Хорошо, – соглашаюсь. – Театр так театр.

Ощущение, что я сто лет тут не была.

С последнего раза в моей жизни столько всего произошло, что даже не верится.

Рассматриваю лепнину, украшающую стены зрительного зала, большую сцену с красно-золотым занавесом и понимаю, что всё осталось прежним. А я – нет.

Я больше не та девочка-подросток, преданно заглядывающая в рот Митронину и считающая его парнем своей мечты. Теперь это в прошлом, и у Вани нет шансов. Даже несмотря на то, что он всё такой же милый и открытый, а папа до сих пор считает его лучшей партией для меня.

Сердцу не прикажешь.

– Я забыл сказать, что ты потрясающе выглядишь, – отвлекает от мыслей Ваня. – Это платье тебе очень идёт.

– Спасибо, – смущаюсь, поправляя юбку с небольшим разрезом на коленке. – Я долго думала, что надеть.

– И не прогадала. От тебя глаз невозможно оторвать.

– Ну хватит, – смеюсь и меняю тему: – Начало спектакля запаздывает?

– Не думаю, – Митронин смотрит на часы. – Сейчас уже начнется.

В подтверждение его слов зал погружается в темноту, и мы смотрим на сцену, наблюдая за игрой актеров.

Первый акт пролетает незаметно. Ваня такой позитивный, улыбчивый и заразительный в своём настроении, что я забываюсь, будто снова оказываясь в прошлом.

Мне так легко с ним. Так просто.

И я ни сколько не жалею, что решилась на эту вылазку. Я отвлекаюсь от проблем.

– Спасибо, что пригласил меня сюда, – говорю Ване во время антракта. – Всё это как глоток свежего воздуха. Как…

– Привет из прошлого, – заканчивает он за меня. – Ностальгия такая, да?

– Точно.

– Нам надо почаще выбираться куда-нибудь вместе. Я скучаю по этому.

Оставляю его слова без ответа, но Ваня не теряется – бросает какую-то шутку, вызывая у меня смех, и тоже хохочет.

Перед вторым актом мы заходим в зал, продолжая посмеиваться. Занимаем места, заговорщицки переговариваясь. И когда гаснет свет, Ваня что-то шепчет мне на ухо, накрывая мою ладонь своей.

Меня это немного напрягает. Но вспомнив, что раньше для нас было привычно держаться за руки, не отнимаю ладонь. Убеждаю себя, что ничего необычного не происходит.

Наверное, Митронин на автомате это делает. Он не хочет меня смутить, просто под действием эмоций немного забылся.

Улыбаюсь Ване, поймав его улыбку, и увожу взгляд на сцену. Там уже вовсю идёт действие второго акта. Прекрасная игра актёров быстро захватывает моё внимание, и я с интересом наблюдаю за спектаклем. Но внезапно чувствую, как на мою коленку ложится горячая ладонь, и непонимающе хмурюсь.

– Вань? – вскидываю глаза на Митронина, не веря, что он это делает.

– Ммм? – звучит невозмутимое.

И вместо того, чтобы убрать руку, Ваня скользит пальцами вверх по бедру, вызывая у меня шок.

Что это значит?!

Брезгливость искажает мое лицо, когда сбрасываю с себя наглую ладонь, и, вскочив, стремительно выбегаю из темного зала.

Всё хорошее, что происходило за этот вечер, стирается. Остаётся лишь омерзение и непонимание. Чувствую себя униженной. От обиды на глазах наворачиваются слёзы.

– Вика! – кричит Митронин, догоняя. – Подожди!

– Что это было? – разворачиваюсь к нему. – Ты меня лапал!

– Прости! Я не думал, что будет такая реакция. Ты ведь уже не… – он морщится, осекаясь. – Короче, ты поняла, о чем я.

– Нет. О чём?

– О том, что ты уже не девочка и должна осознавать, чего я жду от этого свидания.

– У нас не свидание – это во-первых. А во-вторых… – замолчав, внезапно понимаю, что имеет в виду Митронин. – Ты что… рассчитывал на секс?! – выдыхаю оторопело.

Глаза лезут на лоб.

– Да брось, Вик. Так удивляешься, будто всё ещё девственница. Хотя это не так.

– Ушам своим не верю! Ты за кого меня принимаешь?!

На нас шикают.

А я больше не хочу здесь оставаться. И разговаривать с Митрониным – тоже.

Забираю из гардероба плащ, стремительно выхожу на улицу и застываю на крыльце – город заливает ливень.

– Льёт как из ведра, – комментирует Ваня, останавливаясь рядом. – Я тебя отвезу.

– На такси доеду, – отказываюсь.

– Вик, пожалуйста. Давай всё обсудим. Я не хочу вот так расставаться. Даже не представляешь, как мне стыдно. Я полный идиот.

В голосе Митронина звучит раскаяние. Поворачиваюсь к нему, продолжая злиться.

– Как ты мог подумать, что я встретилась с тобой сегодня для секса? Я просто в шоке!

– Это было глупо, согласен. Но просто ты с Высоцким…

– Я не буду обсуждать его! – обрываю. – Он вообще здесь ни при чём. Разговор о нас с тобой. Мы знакомы не один год, и ты обо мне такого мнения!

– Вот именно, Вика! – неожиданно психует Ваня. – Мы знаем друг друга много лет. Росли вместе! Я думал, этого достаточно, чтобы перескочить долгие прелюдии. Особенно если учесть, что с Высоцким ты прыгнула в койку, даже толком не зная его!

Заявления Митронина лишают меня дара речи и увеличивают мою злость во сто крат.

Как он вообще додумался сравнивать себя с Максимом?!

Меня просто распирает от негативных эмоций. Понимаю, что если останусь рядом с Ваней ещё хоть секунду, то наговорю грубостей. Поэтому сбегаю по ступенькам под ливень.

За секунды моя одежда промокает насквозь, но мне плевать. В голове стучат слова Вани, я киплю от возмущения.

– Подожди! – Митронин резко дёргает меняза локоть, разворачивая к себе. – Хорошо! Как ты видишь наши отношения? Я опять должен годами за тобой таскаться? Так не будет, Вика!

– Мне этого и не надо! – выкрикиваю, вырывая руку. – Это была просто дружеская встреча! Без каких-либо планов на будущее!

– Дружеская? – недовольно хмурится он. – Бред. Какая между нами может быть дружба? Я люблю тебя!

– Твои чувства не взаимны.

Мои слова злят Митронина. Он недовольно кривится, наступает на меня.

– Я не верю в это, – мрачно цедит сквозь зубы.

– Но это так! – кричу в отчаянии.

– Ты отрицаешь очевидное! – рявкает он, подлетая вплотную ко мне.

– Я тебя не люблю! И никогда не…

Неожиданная пощёчина заставляет замолчать. И не успев даже выдохнуть от шока, я оказываюсь в объятиях Вани.

– Прости, прости, прости… – сокрушенно шепчет он мне в ухо. – Я не знаю, что на меня нашло…

– Ты меня ударил?.. – удивлённо выдыхаю, не веря в случившееся.

– Это вышло случайно и больше не повторится. Клянусь, я…

Он не договаривает, потому что кто-то резко отрывает его от меня, отбрасывая в сторону.

Я не вижу лица человека, который это сделал. Только спину. Широкую, набыченную… до боли знакомую…

Высоцкий.

Он сжимает кулаки, угрожающе наступая на Митронина. А окружающее пространство начинает вибрировать от животного бешенства, которое источает Максим.

Я в ступоре. Мозг отказывается понимать, что происходит. Поэтому я превращаюсь в статую, наблюдая остекленевшим взглядом сцену, разворачивающуюся на моих глазах, и практически не дышу от шока.

Высоцкий наносит Митронину череду сильнейших ударов, сбивая его с ног. Но Ваня не сдается. Поднявшись, идёт тараном на Максима, но тот отшвыривает его на чью-то машину и, схватив за грудки, бьёт по лицу безостановочно.

Силы не равны.

Высоцкий крупный, сильный и резкий. А Ваня хоть и подкаченный, но физически слабее. Он заведомо проигравшая сторона.

– …Урод, – звучат обрывки бешенного рычания. – Руки решил распустить? Теперь их из собственного зада доставать будешь…

Ваня пытается защищаться, но его усилия бесполезны. Я больше не могу смотреть на это.

Вынырнув из оцепенения, подлетаю к Высоцкому, наплевав на риск попасть под горячую руку. Вцепляюсь мертвой хваткой в его локоть и истерично кричу:

– Хватит! Пожалуйста! Ты же убьешь его! Прекрати, умоляю!..

Молочу кулаками Высоцкого, требуя остановиться, и спустя мгновение он отшвыривает Ваню на капот машины. Хватает меня и тащит к джипу.

– Ему нужна помощь! – сопротивляюсь, пытаясь оглянуться.

– Сядь в машину, – приказывает Максим.

И заталкивает меня в салон. А сам садится за руль и застывает, глядя на Митронина, который с трудом добирается до своего авто.

– Как он поедет? – встревожено шепчу. – Еле живой…

– Мы сейчас едем к тебе, – чеканит Высоцкий, игнорируя мои переживания. – Ты собираешь вещи. Я везу тебя в деревню.

– Нет! С чего вдруг? Послезавтра я еду с папой. И откуда ты вообще узнал, что…

– Отец не сможет тебя отвезти, – перебивает Максим. – Он в кардиологии, его готовят к операции.

– Подожди… – растерянно качаю головой. – Операция же назначена на следующую неделю. Я хочу поговорить с ним…

Дрожащими руками ищу телефон в сумке, но Высоцкий накрывает своей ладонью мои, заставляя вздрогнуть.

– Он сам тебе позвонит. Позже. Сейчас ему не до этого.

– Не до этого?.. Что с ним?

Прежде, чем ответить, Максим нервно смахивает с лица капли дождя.

– Не волнуйся только, ладно? Нормально всё. Просто небольшой приступ, который врачи решили взять под контроль.

– Господи… Мне надо к нему!

– Нет, – звучит категоричное. – Палыч звонил мне и попросил, чтобы я увёз тебя в деревню. Сегодня.

– Ты последний человек, кого он будет о чем-то просить, – напоминаю.

– Посмотри входящие сообщения, – кивает он на мою сумку. – От него должно было прийти смс.

Торопливо достаю телефон и убеждаюсь в правдивости слов Максима. Папа действительно отправил мне сообщение со словами: «Ничего страшного не случилось. Операцию проведут раньше. Езжай в деревню с Высоцким».

Обалдеть просто можно! С каких пор эти двое снова в одной команде?

– Ладно, – кидаю с сомнением. – Но, может, лучше утром поехать? Темнеет уже…

– Мы поедем сейчас, – отвечает Максим.

И его взгляд снова возвращается к машине Митронина. А у меня возникает ощущение, что я чего-то не знаю. Но обдумать это не успеваю.

Внезапно Высоцкий тянет руку к моему лицу, цепляет пальцами подбородок и рассматривает щёку, которую ударил Ваня.

Слишком интимный жест. Недопустимый!

Поэтому я сразу бью его по руке и отворачиваюсь к окну, не желая общаться.

У нас нет общих тем для разговора. Больше нет.

– Постараюсь собраться быстро, – кидаю, выбираясь из авто, когда мы останавливаемся у моего дома.

– Я иду с тобой, – заявляет Максим

И выходит на улицу.

– Зачем? Это необязательно…

Осекаюсь, потому что он направляется к подъезду, игнорируя мои протесты.

Тяжело вздохнув, плетусь следом.

Соглашаться на компанию Высоцкого было ошибкой. Но я не могу идти против наказа папы. Ему сейчас нужно сфокусироваться на своём здоровье, а не переживать за меня.

Поэтому мне просто нужно запастись терпением.

Поднявшись в квартиру, сразу иду в свою комнату и стягиваю с себя мокрые вещи. Надеваю сухое бельё, но, заметив на столе какие-то цветные картинки, которых здесь быть не должно, подхожу ближе и цепенею.

Фотографии. Много. И все с моим участием.

Возле спорткомплекса, во дворе моего дома, прогулка с Милой…

Господи… Что это такое?!

Судорожно ворошу изображения, нахожу среди них фото моей пустой комнаты и прихожу в ужас.

Тот, кто делал все эти фотографии, не только следил за мной в общественных местах. Он был здесь! Заходил в квартиру и…

Задохнувшись от страха, дёргаюсь назад и, наткнувшись на преграду, вскрикиваю.

– Спокойно. – На плечи ложатся тяжёлые ладони Высоцкого, а сам он напряжено всматривается в ворох фотографий. – Похоже, Палыч первый это обнаружил.

– Точно! Поэтому ему стало плохо! – задыхаюсь от паники. – Но кому это нужно? За мной что… следит маньяк? – выдаю первое, что приходит в голову.

– Не маньяк, – задумчиво произносит Максим, перебирая фото. – Кое-кто посерьёзнее.

– Спасибо! Мне стало легче!

– Я разберусь с этим, – Высоцкий сжимает мои плечи. – Не бойся.

– Как не бояться? Если этот ненормальный следит за каждым моим шагом!

– Не следит. Фотки старые. Ты здесь ещё волосы не отрезала, видишь?

И правда… Только сейчас замечаю, что на изображениях я везде с длинными волосами.

Как же я сразу не обратила на это внимание?

А Максим обратил…

Размышляю об этом, закусив губу, неловко переминаюсь с ноги на ногу и вдруг понимаю, что так и не успела одеться!

На мне лишь нижнее бельё, а Высоцкий прижимается ко мне вплотную, продолжая неторопливо рассматривать фотографии.

Тело тут же бросает в жар. Щеки горят, пульс стучит в висках. Чтобы прекратить это, я осторожно выскальзываю из объятий Максима, заметив, что он медлит, прежде чем отпустить меня.

Иду к шкафу, судорожно хватаю с полки штаны с кофтой и быстро надеваю.

– Оденься теплее, – кидает Высоцкий через плечо. – И волосы высуши. Ещё заболеть не хватало.

– Как будто тебе не всё равно, – усмехаюсь.

– Ты едешь в глухомань, где вряд ли знают, что такое медицина. Если заболеешь – это будет проблема. И мне придётся срываться из города, чтобы решить её. Поэтому да, мне не всё равно.

– Это потому, что тебя папа попросил за мной присмотреть? Забудь. Я сама справлюсь.

– Нет, – Максим разворачивается, поймав мой взгляд. – Это не из-за Палыча…

Жду, что он продолжит, но вместо этого Высоцкий мрачнеет, разрывая наш зрительный контакт, и выходит из комнаты.

Не пытаюсь его понять. Мне и так хватает головной боли.

Я переживаю за папу. Его здоровье и эти фотографии… Они пугают.

Не знаю, что происходит, но в городе мне точно оставаться нельзя. Поэтому торопливо скидываю вещи в сумку, наспех сушу волосы и выхожу к Высоцкому, который ждёт меня в гостиной.

– Давай сюда, – забирает он сумку.