Текст книги "Тайна от Бывшего (СИ)"

Автор книги: Екатерина Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 3

– …Я тут, кстати, Митронина на днях видела, – делится Милана, когда мы въезжаем на территорию посёлка.

– И как он?

– Выглядит неплохо. С девушкой какой-то был – не знаю её.

При воспоминании о Ване улыбаюсь, чувствуя приятную ностальгию. Всё-таки мы с ним встречались не один год и прекрасно ладили.

Ощущение, словно это было в прошлой жизни.

– Надеюсь, у него всё хорошо?

– Он в качалку ходить начал, поздоровел…

– Круто. Молодец!

– …и про тебя спрашивал, привет передавал.

Ничего не ответив, задумываюсь о своих первых отношениях.

Они были чистыми, невинными. Светлыми.

Нам с Ваней было комфортно вместе.

Никаких тебе эмоциональных качелей, ссор и скандалов. И не появись в моей жизни Высоцкий, я бы, скорее всего, до сих пор была бы с Митрониным, веря в то, что люблю его.

Но то была не любовь, а детская привязанность. Дружба.

Любовь – она другая.

У неё есть цвет, запах, вкус… Любовь – это когда все рецепторы забиты другим человеком. Ты дышишь им, смотришь только на него, ныряешь в чувства с головой, растворяешься.

И хорошо, когда это взаимно.

Если один любит, а другой позволяет, то на выходе остаётся лишь разбитое сердце. Как у меня.

– Это что такое?! – возмущённо вскрикиваю и резко бью по тормозам, не доезжая пары десятков метров до нужного дома.

Видя на подъездной дорожке две до боли знакомые машины, округляю глаза и врезаюсь осуждающим взглядом в подругу.

– Подожди… – растерянно мямлит она. – Это бред какой-то… Я была уверена, что…

– Мы уезжаем.

– Нет, стой! Я сейчас позвоню Яру.

– Не надо. Мы. Уезжаем!

Мила не слушает меня. Быстро выбирается из машины и достаёт телефон.

Наблюдаю за ней из салона, кипя от злости.

Лучше бы я осталась дома, чем вот это всё!

– Яр сказал, что они здесь до вечера, – сообщает подруга, когда я открываю окно. – Высоцкий проспится, и они сразу уедут в город.

– Мне всё равно, Мил. Я туда не пойду.

– Блин, ну мы столько ехали по жаре… – жалобно канючит она. – Давай хоть немного передохнём после дороги. Макс всё равно дрыхнет. Вероятность того, что вы пресечётесь, равна нулю.

Поймав умоляющий взгляд, раздражено закатываю глаза и, помедлив, нехотя трогаю машину с места.

– Поверить не могу, что я соглашаюсь на это, – бурчу себе под нос, когда паркуюсь возле дома.

Где там моё приподнятое настроение? Его нет!

– Я попрошу Яра занести пакеты наверх. Там мы и засядем, – тараторит подруга. – И плевать на придурка Высоцкого! Ему не удастся расстроить наши планы.

– Но ты же сказала, что…

Замолкаю, видя, как из дома выходит Нагорный.

– Привет, – кивает он мне. – Сорян, что так вышло. Не в курсе был, что у вас тут вечеринка намечается.

– Ничего... – сдержанно жму плечами.

– Почему ты не отвёз его домой? – спрашивает Милана.

– Он исполнять начал, а мне никуда не упёрлось – бегать за ним по городу. Пускай здесь отсыпается.

– Но вы же точно вечером уедете?

– Мне предков ночью встречать, поэтому да. В планах свалить отсюда пораньше.

– Ну и отличненько! – воодушевляется подруга.

И берёт командование в свои руки. Яра она запрягает нести наши пакеты, а меня отправляет в одну из спален на втором этаже.

Я нервничаю, зная, что Максим рядом, постоянно прислушиваюсь к звукам и жду…

Только чего?

Высоцкий предельно ясно обозначил своё отношение ко мне. Двойных смыслов здесь нет.

Между нами может быть лишь ни к чему не обязывающий секс. А ещё другие девушки, которых он будет периодически менять.

С одной стороны это честно, с другой – разрушительно.

Для меня.

Как бы сильно я ни любила парня, принять его кувыркания с другими – та грань, через которую я не могу переступить. Там слишком много боли, а я и так разваливаюсь.

Стараюсь не думать об этом, когда общаюсь с Миланой, и постепенно отвлекаюсь. В доме тихо, и в какой-то момент я даже забываю, что в нём есть ещё кто-то, кроме нас.

Время летит. За окном темнеет, сладости, которые мы набрали, заканчиваются. И когда стрелки часов переваливают за полночь, мы с подругой отключаемся на полуслове.

Но спустя какое-то время я резко распахиваю глаза, чувствуя, что снова горю от температуры. Мне дико хочется пить.

Мозг ещё спит, поэтому двигаюсь на автомате. Встаю с постели, выхожу из комнаты и спускаюсь вниз в поисках воды.

Хорошо, что в доме уже никого нет. Светить новой шелковой пижамой, которая состоит из коротких шорт и майки на тонких бретелях, не хочется.

Я вообще-то покупала её, чтобы быть красивой для Высоцкого, только надеть для него так и не успела.

В полудрёме в темноте шлёпаю босыми ногами до кулера, наливаю в кружку прохладную воду и жадно пью.

– Какого хрена?.. – внезапно раздаётся за спиной недовольное рычание.

В комнате вспыхивает свет, и я широко распахиваю глаза.

Сон как рукой снимает.

– Откуда ты здесь взялась? – грубый голос Высоцкого бьёт по нервам.

Резко разворачиваюсь, фокусируя взгляд на хмуром лице, и вжимаюсь в разделочный стол, потому что боец стремительно подходит и опирается ладонями на столешницу с обеих сторон от меня.

– Я с Миланой приехала, – зачем-то оправдываюсь.

– Значит, мы случайно пересеклись? – цедит с сарказмом.

– К чему ты клонишь?

– По-моему, очевидно.

– Хочешь сказать, что я тебя преследую?

– Нет?

– Мне заняться больше нечем?! – возмущённо вскрикиваю. – Когда я сюда ехала, то не знала, что ты здесь! А потом Яр пообещал, что вечером вы вернётесь в город! Дай пройти!

Хочу выбраться из плена его рук, но Максим лишь сильнее прижимает меня к столу.

– И пижамку, смотрю, сменила, – усмехается, нагло пялясь на мою грудь. – Тоже случайно?

Смотрю на него, как на сумасшедшего, потому что это какой-то сюр. Такими темпами я скоро сама поверю, что ехала сюда соблазнять Высоцкого.

– Давай не будем превращать случайное совпадение в заговор вселенского масштаба, – стараюсь говорить ровным тоном. – Я не подстраивала нашу встречу и…

Замолкаю, потому что боец вдруг кладёт тяжёлую ладонь мне на затылок и сильно вжимается в меня бёдрами.

– Ты, похоже, не поняла ситуацию, Лисён, – хрипло шепчет мне на ухо. – Если продолжишь за мной таскаться, я просто буду использовать тебя для личного кайфа. – Он скользит ладонью по моему телу, обманчиво нежно гладит живот. Дёргаюсь, но рука на шее усиливает давление. – Я так со всеми бабами делаю, потому что вы нужны только для секса. Мне похрен с кем спать. Вы все на одно лицо.

Зажмуриваюсь и плотно сжимаю губы, слушая Высоцкого.

Своими гадкими словами он вскрывает раны, которые только-только перестали кровоточить. Я снова погружаюсь в боль, с трудом сдерживая слёзы.

Чувствую, как горячие пальцы оттягивают резинку шорт, и дрожу от противоречивых эмоций.

Я ненавижу его! Ненавижу!

Но ещё больше я ненавижу себя…

За то, что реагирую на прикосновения не так, как должна. За сбившееся дыхание. За мурашки, которые расползаются по всему телу. За тянущий спазм внизу живота.

– Убери от меня руки! – нахожу в себе силы отпихнуть парня, сталкиваясь с его горящим взглядом. – Спи с кем хочешь! Но ко мне не прикасайся!

– Тогда держись от меня подальше! – рявкает он в ответ.

– С удовольствием!

Разворачиваюсь, иду к лестнице и стремительно убегаю наверх. Но в спальню не захожу. Сажусь на пол возле двери и тихо плачу, заглушая всхлипы ладонью.

Высоцкий внизу швыряет что-то в бешенстве. Вздрагиваю. И вдруг слышу телефонные гудки – парень звонит кому-то по громкой связи.

– Макс? – звучит удивленный голос незнакомой мне девушки.

– Я.

– Ничего себе, – тянет она с улыбкой. – Ну привет…

– Занята?

– Для тебя нет.

– Приеду сейчас.

Тяжёлые шаги направляются к выходу.

– Давай… – кокетливое хихиканье вызывает тошноту.

В прямом смысле.

Ощутив рвотные позывы, стремительно бегу в туалет, и меня выворачивает наизнанку, бросает в жар.

Это продолжается вечность. И когда тошнота отступает, я обессилено откидываюсь на стену, чувствуя, как по вискам стекают капельки пота.

Сил нет. Даже плакать больше не хочется.

С трудом заставляю себя подняться и умыться. Руки дрожат.

Не помню, как возвращаюсь в спальню и оказываюсь на кровати. Сознание постепенно отключается, но сердце мучительно ноет даже во сне.

Теперь я знаю, как умирают чувства. Они покидают душу постепенно. Капля за каплей.

Там, где было целое море, не остаётся ничего. Я опустошена. Выпита до дна. Разбита.

И на следующий день легче не становится.

Не рискнув в таком состоянии сесть за руль, я звоню папе и прошу забрать нас с Миланой с дачи. А потом всю дорогу ловлю на себе мрачные взгляды, обещающие мне серьёзный разговор с отцом.

Жду, что это будет дома, но папу прорывает сразу, как только Милана выходит из машины.

– Думаешь, это шутки? – рычит он раздраженно. – Я же не просто так про температуру спрашивал! Ты могла потерять сознание за рулём!

– Пап, ну не нагоняй жути, – устало морщусь. – Вчера я чувствовала себя нормально, а сегодня позвонила тебе. Всё хорошо.

– Ничего хорошего. И вообще, нам надо обсудить кое-что… – отец прокашливается и заметно нервничает. – Сразу скажу – я не хочу поднимать эту тему, но должен.

Напрягаюсь. Потому что с этой фразы обычно начинаются «взрослые» разговоры, от которых мы оба испытываем неловкость.

– Может, не надо, пап? Я ведь уже…

– Я записал тебя к гинекологу.

– К кому?.. – оторопело выдыхаю.

– К женскому врачу, – уточняет отец сквозь зубы.

– Я знаю, кто такой гинеколог, – краснею до корней волос и утыкаюсь смущённым взглядом в колени. – Просто… Зачем? Меня ничего не беспокоит.

– Отлично. Сходишь для профилактики.

– Для какой профилактики, пап? – вскидываю на него хмурый взгляд. – У меня ничего не болит! И воспалений нет, судя по анализам. Почему ты решил, что мне поможет именно этот врач?

– Потому что я уже видел такие симптомы! – громко рявкает он. – Твоя мать температурила в первые недели.

– В первые недели? – переспрашиваю непонимающе.

– Да… В первые недели беременности.

Смотрю на отца и не сразу понимаю, что он имеет ввиду.

Беременность?.. У меня?!

Это категорически невозможно! Папа ошибается!

– Нет, – мотаю головой, нервно стискивая пальцы. – Исключено. Это… Нет.

– Ты была в отношениях со взрослым парнем, – настаивает отец, сжимая оплетку руля. – А если учесть, что это Высоцкий… – он замолкает и с силой ударяет ладонью по рулю. – Чёрт!.. Гадёныш озабоченный! Выродок!..

– Это точно не то, что ты думаешь! – пытаюсь успокоить отца. – Причина в другом. Я ещё не все анализы сдала, к эндокринологу не сходила…

Говорю, а у самой в груди тревожно царапает. Но я не поддаюсь панике, пытаясь рассуждать логически.

У нас с Высоцким был защищенный секс. И если вспомнить, что боец – тот ещё бабник, то он точно не допустил бы ошибки. В этом даже сомнений нет.

– Я записал тебя на пятницу, – твёрдо произносит папа, игнорируя мои доводы. – Сходишь и проверишься. Это несложно.

Легко ему рассуждать. А ничего, что я боюсь? Стесняюсь, в конце концов. Ведь мне ещё никогда недоводилось проходить полный осмотр у гинеколога.

В последний раз я сталкивалась с этим врачом на медосмотре, когда ещё была девственницей. Мне тогда только пощупали живот и отпустили с пометкой «здорова». А сейчас я даже думать об этом не хочу!

Но в спор с отцом не вступаю. До пятницы я записана ещё к нескольким специалистам. Уверена, один из них обязательно найдет причину моего недомогания. И это точно будет не беременность!

Успокаиваю себя и тут же выкидываю из головы бредовые предположения папы. Мне сейчас нужно сосредоточиться на реальных вещах – потихоньку возвращаться к привычной жизни и начать взаимодействовать с внешним миром.

Поэтому первым делом я звоню Лене и сообщаю, что хочу выйти на работу.

– Ты даже не представляешь, как я рада твоему возвращению! – улыбается она, когда мы встречаемся с ней в спорткомплексе на следующий день. – Мне на учёт вставать надо, врачей проходить…

– На какой учёт?

– В женской консультации, – уточняет она, улыбаясь, и поглаживает свой плоский живот. – Мы же пополнение ждём.

Да, точно. Я помню.

Только углубляться с Леной в беременную тему совсем не хочется – сразу разговор с папой вспоминается, и под ложечкой неприятно сосёт.

– Тогда я буду на подхвате, – натягиваю на лицо беззаботную улыбку. – Мне несложно проводить тренировки одной. Тем более я соскучилась по детям.

И это чистая правда. Мне нравится тренировать маленьких гимнасток. Я сразу вспоминаю себя в их возрасте, и это дарит тёплые эмоции, настраивает на позитив.

– Я буду предупреждать родителей девочек о своем отсутствии, – информирует Лена, когда мы заходим в просторный зал. – И в случае чего – буду на телефоне. Так что при любых спорных моментах отправляй всех ко мне.

Не перестаю восхищаться Леной. Точнее – её ответственным характером, работоспособностью и упорством.

Лично я никогда бы не решилась открыть собственную спортивную секцию. А Лена сделала это. И благодаря невероятной целеустремленности продолжает успешно развивать своё дело.

– Я сама справлюсь, не переживай, – заверяю. – Тебе сейчас ни к чему лишний стресс.

– Сейчас-то ладно, – отмахивается она. – Токсикоз отпустил – легче стало. А до этого такая тошнота дикая была, аж до рвоты… – и смущается. – Прости за подробности.

Напрягаюсь, вспомнив, что меня на даче тоже тошнило. Я списала это на отравление, но…

– А как ты поняла, что беременна? – выпаливаю, не успев подумать. – То есть… Тебя затошнило, и ты сразу пошла к врачу?

– Нет, конечно, – качает головой. – Я сначала тест сделала, а потом уже к врачу записалась.

– И врач при осмотре определил, что ты беременна?

– Да. Но у меня… Слушай, – внезапно округляет она глаза. – А ты случайно не для себя интересуешься?

– Нет! – отвечаю слишком импульсивно и ругаю себя за это. – Нет, – повторяю уже спокойнее, пожимая плечами. – Просто интересно стало.

Чувствую на себе подозрительный взгляд и смотрю куда угодно, только не на Лену.

Зачем я вообще ударилась в расспросы? Ведь точно знаю, что это не моя тема. Я на сто процентов убеждена, что моё недомогание никак не связано с беременностью.

Но, вопреки убеждениям, после тренировки я иду в аптеку и всё-таки покупаю тест.

Глава 4

Сегодня уже четверг, а я до сих пор не выяснила причину своего недомогания. Это значит, что завтра мне всё-таки придётся идти к гинекологу.

Не хочу…

Задумчиво кручу розовую коробочку в руках, в сотый раз перечитывая инструкцию. Уже наизусть выучила порядок действий, но решиться не могу. Чувствую себя глупо.

Бред это всё. Зря купила.

Раздражено откидываю коробку на стол и беру телефон, чтобы отвлечься. Листаю ленту в соцсети и случайно натыкаюсь на новость одного из городских пабликов: «Минувшей ночью следователи провели задержание предпринимателя Макара Ризванова. Ему предъявлено обвинение по семи статьям Уголовного кодекса. Подробности уточняются».

На фотографии плохого качества вижу мужчину, который мне знаком. По телу бежит озноб.

Если лидера Ризвановских задержали, что тогда с Высоцким? Он ведь тоже причастен к деятельности Макара…

С замиранием сердца вбиваю новость в поисковик, открываю вкладки друг за другом, но ничего нового не нахожу. Везде речь идёт только об одном человеке, и нигде нет информации, за что именно он задержан.

Странно. И страшно.

Переживаю за Максима, несмотря на обиду. Как бы то ни было, он не заслуживает тюрьмы.

– Но это не должно меня волновать! – обрываю себя.

Боец сам выбрал такую жизнь и знает, чем может поплатиться. А мне уже пора избавиться от привычки постоянно беспокоиться за него.

Даже просто думать о нём пора прекращать! Мы больше никак не связаны. Всё! Хватит!

Соскакиваю с кровати, и в поле зрения снова попадает дурацкая розовая коробка. Она мозолит мне глаза!

Я не верю даже в малейшую вероятность беременности, но где-то в глубине сознания всё равно что-то неприятно скребёт.

Хочу остановить это. Раз и навсегда. Поэтому хватаю тест и уверено шагаю в туалет.

Мне необходимо полностью оборвать связь с бойцом. И отрицательный тест поможет сделать это.

Вскрываю упаковку, делаю всё по инструкции. Затем возвращаюсь в комнату и засекаю три минуты.

Всё просто.

«Точность свыше девяносто девяти процентов» – заверяет производитель. Отлично. Через пару минут в моей жизни на одну проблему станет меньше.

Жду.

Раздраженно смотрю на часы, потому что время будто замедляется, заставляя меня нервничать. Опускаю глаза на тест и вижу первые изменения – в маленьком окошке постепенно проявляются полоски, которые приводят меня в замешательство.

Плюс?.. Но…

Судорожно хватаю упаковку, находя информацию о результатах. И убеждаюсь, что плюс в моём случае – это плохо. Очень плохо!

«Вы беременны» – гласит надпись в инструкции, обрывая всё внутри меня.

Утыкаюсь пустым взглядом в стену, пытаюсь осознать.

Не получается.

Как это вообще возможно? Бред.

– Пошли ужинать, – сквозь плотную пелену слышу голос папы.

И нервно дергаюсь, пряча тест в карман штанов.

– Я… договорилась встретиться с Миланой, – соображаю на ходу. – В кафешке поем.

Один положительный тест – не показатель. Мне срочно надо в аптеку – купить ещё.

***

– Привет, – растеряно встречает меня подруга, когда я врываюсь к ней в квартиру. – Что случилось?

– Мне надо в туалет. Можно?

– Конечно. Проходи, а…

Не слушаю её. Быстро разуваюсь и торопливо иду к своей цели. Закрываю дверь на защелку, вскрываю несколько тестов и провожу с ними уже знакомые действия.

Снова жду.

Только теперь меня буквально подбрасывает от нервного напряжения. А когда я вижу проявившиеся полоски, мне хочется рыдать.

Все тесты положительные. Все!

– Вик, – Мила стучит в дверь. – Ты в порядке там?

Нет! Я не в порядке! У меня шок! И руки дрожат так сильно, что я кое-как справляюсь с замком, чтобы открыть дверь.

– Что это? – непонимающе хмурится девушка, разглядывая на полу тесты, но потом до неё доходит. – Не-е-ет, – качает она головой. – Скажи, что это не…

Мой громкий всхлип заставляет её прикрыть рот ладонью.

– Что мне делать?.. – обреченно скулю.

– Рассказать Высоцкому, конечно!

– Ему плевать…

– Это его вина! Он обязан взять ответственность за ребёнка!

– Но я не хочу никакого ребёнка! – выдыхаю в истерике. – Тем более от него!

Не могу сдержать рвущиеся из глаз слёзы и реву. Милана тут же обнимает меня, успокаивая:

– Он всё равно должен знать об этом, – настаивает она, поглаживая мои вздрагивающие плечи. – Вам надо вместе решать, что делать.

– Нет.

– Вика, это не шутки, неужели ты не понимаешь? Я сейчас же звоню Яру!

– Подожди.

Но Милана уже уходит в комнату и возвращается с телефоном, держа его возле уха.

– …Это срочно! Прямо сейчас надо… Отвези нас туда!..

– Мил…

– …Значит мы поедем одни! – раздражено бросает она и скидывает вызов.

– Мил, пожалуйста… Я не хочу.

– Надо, – звучит непреклонное. – Всё слишком далеко зашло. Ты не должна оставаться с этой проблемой один на один!

Она быстро надевает куртку и тянет меня к двери.

– Куда мы?

– Яр сказал, что у Макса сегодня бой в «Бездне». Туда и поедем.

– С ума сошла? Туда нельзя!

– Но только там можно застать Высоцкого в трезвом виде! Насколько мне известно, он не пьет перед боем, – тараторит она. – Мы будем осторожны. Вызовем такси и попросим водителя подождать нас.

Будь я в адекватном состоянии, ни за что не согласилась бы. Но мой рассудок сейчас не в силах трезво оценить ситуацию. Я словно наблюдаю за происходящим со стороны. Послушно шагаю за подругой и забираюсь в салон такси.

А потом меня будто отбрасывает в прошлое.

Дорога до «Бездны», мрачное здание, похожее на большой заброшенный склад, и огромная толпа обезумевших болельщиков, которые орут и толкаются, не сводя горящих глаз с клетки.

Воздух здесь наполнен адреналином, азартом и жестокостью.

Это безумие. Ад.

– Блин… Думала, ты преувеличивала, когда описывала это место…

Не успеваю ответить Милане даже хмурым взглядом – толпа подхватывает нас и уносит ближе к центру.

Подруга пытается противостоять потоку, но я уже знаю, что это бесполезно. Пока идёт бой, протолкнуться сквозь беснующуюся толпу точно не получится.

Поэтому крепко держу Милу за руку, поворачиваюсь к высокой восьмиугольной клетке и поднимаю взгляд на ринг.

Время замедляется, и я зависаю в моменте.

Не слышу оглушающего рёва толпы. Не замечаю безжалостную давку. Всё внимание сосредотачивается на двух мощных бойцах, сцепившихся в кровавой схватке. Я леденею.

То, что я видела в прошлый раз, не идёт ни в какое сравнение с настоящим моментом.

Это не бой – бойня, месиво. И самое ужасное – управляет этим безумием Высоцкий.

Явно доминируя над соперником, он кружит вокруг него, как коршун. Загоняет, выматывает, а затем наносит тяжёлые удары. Сначала по корпусу, потом по голове. При этом холодно ухмыляется, выражая свое превосходство и безразличие. Безразличие к чужой боли.

Боец в своей стихии. Он развлекается. Играет. И в этой жуткой игре есть что-то нечеловеческое. Бездушное.

У меня дрожат колени, и я крепче сжимаю руку Миланы, пытаясь побороть неконтролируемый страх.

Меня мутит от вида крови. Но я продолжаю смотреть, не моргая. Потому что Высоцкий сейчас открывается передо мной совершенно с другой стороны.

Он хладнокровен, жесток, кровожаден и опасен.

Я не знаю этого человека. Не доверяю ему и боюсь его.

– Нам надо выбираться отсюда! – звучит возле уха голос подруги. – Мне все ноги оттоптали!

Но я не слышу её, наблюдая за парнем на ринге. И вздрагиваю, когда он заваливает соперника на пол и применяет удушающий захват. Но не даёт ему капитулировать – резко вскакивает на ноги, отпуская противника, тем самым продлевая бой.

Немыслимо!

Сколько еще будет продолжаться этот кошмар?!

– Эй! Осторожнее! – громко кричит кому-то подруга. – Не видишь – я здесь стою?!

Её звонкий голос привлекает внимание Максима. И когда он внезапно поворачивает голову в нашу сторону, я забываю, как дышать.

Горло перехватывает. Сердце перестаёт биться. Потому что, увидев меня, Высоцкий меняется в лице.

Маска ледяного безразличия спадает. В глазах вспыхивает ярость. Бешенство. Его желваки приходят в движение, ноздри трепещут. Он буквально пришибает меня к месту диким взглядом, вызывая желание заплакать.

К счастью, наш зрительный контакт длится всего секунду. Потом боец разрывает его и сосредоточенно проходится глазами поверх толпы, будто ищет кого-то.

Эту заминку использует его соперник и впечатывает в лицо Максима кулак, сшибая парня с ног и перехватывая инициативу.

Бой продолжается, но мне не суждено узнать его исход, потому что сзади словно из-под земли вырастает Яр и грубо загребает нас с Миланой большими ручищами.

– Вам хана, – зло рычит он.

И, расталкивая широкими плечами толпу, тащит нас от ринга. А потом, словно нашкодивших котят, зашвыривает в какое-то помещение.

Оглядевшись, понимаю, что это кабинет.

– Совсем сдурели, малолетки безмозглые?! – рявкает Нагорный, сверкая разгневанным взглядом. – Куда вы лезете?!

– Не ори на нас! – смело выступает вперёд Милана. – Ты сам отказался ехать с нами!

– Я не отказывался ехать! Я сказал, что вам сюда запрещено соваться! Чем ты слушала?

– Запрещено? – возмущенно округляет глаза подруга. – С какой стати?..

А я молчу, потому что знала, куда мы едем. Но сглупила.

Яр прав – мы с Миланой дуры. Зря рисковали. Хотя…

Теперь я чётко понимаю, как поступить.

Засунув руку в карман, нахожу там свой первый тест и стискиваю его до боли в пальцах.

Это только моя «проблема». И только мне решать, что с ней делать.

Нервно дергаюсь, когда дверь распахивается и с грохотом ударяется о стену, давая понять, что Высоцкий до сих пор в бешенстве.

С замиранием сердца наблюдаю, как он захлопывает ее и застывает на пороге, вонзаясь в меня свирепым взглядом.

– Внесу ясность, – подаёт голос Яр. – Я в этом не участвовал…

– Заткнись, – пугающе спокойно обрывает его Максим.

А сам продолжает мрачно буравить меня глазами. Всё это происходит в гнетущей тишине, накаляя обстановку до предела.

– Вообще-то мы не просто так сюда приехали, – нарушает молчание Милана, глядя на меня. – Вика…

Резко останавливаю подругу, качая головой.

Молчи! Пожалуйста!

– Ну? – подначивает её Яр. – Заканчивай мысль!

– Не указывай мне, что делать! Я не…

– Убери её, – сквозь зубы цедит Высоцкий, полоснув девушку острым взглядом. – И сам выйди.

С тревогой смотрю, как Нагорный стремительно утаскивает за дверь возмущающуюся Милану, и делаю несколько шагов за ними.

– Я тоже пойду, – жалко пищу.

– Нет.

Боец преграждает мне путь, заполняет собой пространство.

Он кажется огромным. Бычья шея, необъятные плечи, мускулистые руки – это всё источает какую-то нереальную исполинскую силу. Подавляет. Пугает.

Мощное тело после схватки пышет жаром, излучает бешеные волны тестостерона.

И я не выдерживаю. Сглотнув, отступаю назад.

– Значит, по-хорошему ты не понимаешь, – задумчиво тянет он, снова медленно сокращая расстояние между нами.

– Это не то, что ты думаешь, – качаю головой.

И не знаю, чем подкрепить свои слова.

Я не хочу сообщать истинную причину своего появления, поэтому продолжаю молча пятиться, но упираюсь спиной в стену.

Высоцкий в два шага оказывается рядом и опять грозно нависает надо мной. Его зрачки расширены, в них плещется что-то дьявольское. Страшное. Опасное.

Смотрю в них, словно загипнотизированная, и дыхание сбивается. Пронизывающий взгляд забирается в самую душу и, кажется, видит всё, что я пытаюсь скрыть.

От нервного напряжения в горле пересыхает. Вжимаюсь в стену и вскидываю перед собой ладони в надежде выставить хоть какую-то защиту. Не касаюсь груди парня, но кожу всё равно жжёт и покалывает, будто в миллиметрах от неё полыхает огонь.

Вижу во взгляде бойца холодную решимость и, когда он неожиданно склоняется, испуганно отворачиваю лицо в сторону.

– Я… зря пришла, – нервно выдыхаю, облизывая пересохшие губы. – Это было глупо… Больше ты меня не увидишь, обещаю… Нет – клянусь!..

Но Максим меня будто не слышит. Хватает пятернёй за подбородок и, развернув лицо к себе, резко впечатывается своими губами в мои. Жёстко. Больно.

А я цепенею от неожиданности. Застываю. Теряюсь.

Но, опомнившись, что есть силы бью кулаками по широким плечам. Это лишь ещё сильнее распыляет парня. Он вжимает меня в стену своим телом, лишая возможности шевелиться.

Жар, исходящий от Высоцкого, как будто оставляет ожоги на коже даже через одежду. Мне нечем дышать.

Грубый поцелуй наполнен жаждой и первобытной животной одержимостью. Но меня больше пугает не это, а то, что я постепенно размякаю от порочного натиска парня, лишаюсь воли.

Терпкий запах Максима, его вкус стремительно растекаются по всему организму, запуская необратимые реакции. Распаляют, воспламеняют, пьянят…

Земля уходит из-под ног, а тело затапливает волна жара.

Цепляясь за остатки разума, царапаю ногтями кожу на каменной груди. Хочу, чтобы бойцу было больно. Но в моих пальцах нет сил, поэтому попытка защиты выглядит как ласка.

А Высоцкий ещё больше звереет от этого.

Он максимально углубляет поцелуй, до боли сминая мои губы. Резко дёргает молнию на моей мастерке и, добравшись до пылающей кожи, жадно скользит по ней загрубевшими ладонями.

Парень словно срывается с цепи. В каждом его прикосновении – свирепая похоть. Что-то варварское. Примитивное. Безумное.

Мычу ему в рот и сама не понимаю – от возмущения или от наслаждения.

Мозг отказывается работать. Границы стираются, и я необратимо сдаю позиции. Оттаиваю. Млею. Плавлюсь.

Максим болезненно прикусывает кожу, спустившись жесткими поцелуями на шею. Я зажмуриваюсь. Выдыхаю со стоном, покрываясь мурашками с головы до ног. И не успеваю отдышаться, когда парень снова запечатываетмой рот требовательным поцелуем, приказывающим подчиниться.

– Макс?.. – словно из вакуума доносится незнакомый женский голос.

Горячо выдохнув мне в рот, Высоцкий прерывает поцелуй и пристально смотрит в моё пылающее лицо. А я будто выныриваю из жаркого омута, хватая ртом воздух.

Встречаюсь с парнем взглядом и дрожу, испытывая смешанные эмоции. Мне хочется его ударить, но в то же время – притянуть к себе.

Это похоже на раздвоение личности. Я схожу с ума.

– А я думала, ты тут скучаешь, – голос, который я приняла за галлюцинацию, звучит вполне реально.

Напряжённо застываю, глядя, как из-за плеча Высоцкого выплывает уже знакомая брюнетка.

– Так и есть, – отвечает ей боец, не сводя с меня взгляда. – Присоединяйся.

– Не люблю делиться, – томно вздыхает девушка. – Но раз ты настаиваешь…

Словно в замедленной съемке наблюдаю, как она пробегается острыми когтями по мускулистому плечу, нежно гладит его.

Это отрезвляет лучше ледяного душа. Страстный морок рассеивается. Я толкаю Максима в грудь, брезгливо морщась.

– Я не собираюсь участвовать в твоих извращениях!

– Тогда вали отсюда, – презрительно кидает мерзкая брюнетка. – Там Нагорный уже заждался за дверью. Иди давай! Ты здесь лишняя!

Она обвивается вокруг Высоцкого, как змея, тянется к его губам и целует. А он отвечает и продолжает смотреть исподлобья на меня. Не моргает.

Чувствуя горечь на языке, демонстративно вытираю губы рукавом.

Ощущение, будто меня изваляли в грязи. Испачкали с ног до головы и потоптались сверху.

Хочу помыться.

Не выдерживаю пронизывающий взгляд. Он меня душит. Опускаю глаза и с трудом отлепляюсь от стены, чувствуя тошноту.

Подрагивающими руками застёгиваю мастерку под самое горло. Иду к двери и уже на выходе слышу приказ бойца:

– Хватит лизаться. Раздевайся.