Текст книги "Солдат Пешкин и компания"

Автор книги: Ефим Чеповецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

НОВАЯ ЗАБОТА ТЁТУШКИ МАРИНЫ

Утром у входа в свою норку я обнаружил одну странную вещь: подносик с разными проволочками и пружинками. Если бы на нём не было свежего ломтика колбасы, я принял бы его за Петину игрушку. Но скоро я понял, что это, должно быть, модная посуда. Тётушка Марина часто покупала новую посуду, потому что и она, и Петя любили делать из тарелок разные осколочки. Но посуда, которая стояла передо мной, была другого сорта: её нельзя разбить, она была из дерева.

«С чего бы это тётушка Марина стала проявлять обо мне такую заботу? – подумал я. – Слава Богу, я ни в чём не нуждаюсь, и незачем мне устраивать завтраки с доставкой на дом… Да, видно, доброта тётушки Марины не имеет границ».

Тут я разглядел на подносике буквы. Наши занятия с Петей не прошли даром. Не знаю, как он, а я научился немножко читать по складам. С той стороны, где я стоял, на подносике было написано: «Л, О = ЛO; В, К, А = ВКА». Вместе получается «ЛОВКА»… «Ну и тётушка Марина, – ещё раз удивился я. – Всегда что-нибудь ловкое придумает! Надо ещё с другой стороны прочитать». И я прочитал: «М, Ы = МЫ; Ш, Е = ШЕ…» Получается «МЫШЕ», то есть мне. Очень правильно, ведь это мне и поставлено. Ну а вместе, с двух сторон, получается – «МЫШЕЛО…» Что?! Мышеловка?! Ай! Что же это значит?! Кого-то хотят словить?! Нет, тётушка Марина здесь ни при чём. Тётушка Марина, наверное, об этом даже не знает и, не дай Бог, сама может словиться… И Кыцик не знает. А ведь он очень жадный, увидит колбаску, схватит и попадётся!… Надо немедленно их предупредить!

И я стал звать: «Кыцик! Кыцик!…» Но он как сквозь землю провалился.

И тётушки Марины не видно.

Обегал я всю квартиру – никого не нашёл. А когда вернулся в кухню, беда уже произошла. Кыцик сидел перед «ловкой», дул на свою распухшую лапу и орал:

– Мяу-у! Мяу-у! Ой, мяу!…

– Ах, беда моя! – всплеснул я лапами. – Да как же это с тобой произошло?!

– Не-е зна-аю, – сквозь слёзы простонал он. – Это меня колбаска ударила, ой, ой, ой…

– Колбаска?! – удивился я. – Да что она – взбесилась, что ли?! Нет, Кыцик, это всё твоя жадность, это потому, что ты не прочитал, что написано на подносике. Вот прочитай, ведь это же «Ловка». Она всех ловит. Поэтому ты и пострадал… Ну что мне с тобой, непутёвым, делать?!

– Ой, моя лапочка! Ой, я несчастный! – орал Кыцик. – Ой, что же я теперь буду делать!…

Мне стало жаль своего Кыцика, я даже заплакал.

– Ты из-за меня плачешь? – спросил Кыцик.

– Да, – ответил я, утирая слёзы. – Из-за тебя и ещё из-за тётушки Марины тоже. Она не переносит чужих страданий. Увидит твою распухшую лапу и ещё умрёт от горя. У нас однажды так было, когда Петя прищемил дверью пальцы. Пришлось тётушке Марине вызывать «скорую помощь».

Но Кыцик не успокаивался.

– Я знаю, – орал он. – Я хорошо знаю, что тётушка Марина для меня поставила эту кошколовку… И ремень она тоже специально для меня держит… Я думал, что он нужен для Петиных штанов, чтобы они не спадали, а тётушка Марина меня уже три раза этим ремнём стегала, ой, ой, ой!

– Ну и что же? – сказал я. – Она и Петю им иногда стегает. Нет, Кыцик, ты всё-таки неправильно понимаешь. Я прежде тоже ошибался и принимал разные полезные поучения за обиды. А что касается ремня, так это она делала для опрятности: она тебя не стегала, а пыль выбивала. Посмотри, какой ты мохнатый!… Она каждое воскресенье все шерстяные вещи выколачивает. Так что ты не обижайся на тётушку Марину.

Тут Кыцика вдруг словно взорвало. Вся сибирская шерсть стала на нём дыбом, спина выгнулась, и он заорал:

– Не хочу я слушать про твою тётушку Марину! Не хочу я видеть твою тётушку Марину! Не верю я больше ни одному её слову! Обещала сливками кормить, рыбкой, печёночкой, тушёночкой… Ой, ой, ой! Хватит с меня! Не нужны мне больше ремни и кошколовки! Не хочу здесь быть, ухожу-у-у!

– Куда же ты пойдёшь один?! – испугался я.

– На улицу! На улицу пойду! Пусть меня загрызут собаки! Пусть меня раздавит автобус! Тётушка Марина будет знать, как обращаться с сибирскими кошечками… Собирайся, Мыцик! Скорей, потому что я один боюсь идти на улицу!…

– А как же тётушка Марина? Она не переживёт этого!

– И я не переживу. Я боюсь один ходить по улицам. Неужели же ты меня бросишь одного, когда у меня так болит лапка?! Ой, моя лапочка!…

– Конечно, не брошу! – поспешил я утешить своего Кыцика и стал думать, как быть. Но тут я заметил, что вход в мою норку аккуратно забит круглой дощечкой. Это Петя закрыл мою норку на капитальный ремонт. И я сказал Кыцику:

– Ладно, идём. С сегодняшнего дня у меня небольшой отпуск, и я могу распоряжаться собой как хочу.

И мы, не простившись, ушли из дому. Сперва через кладовку спустились в подвал, нашли там большую щель и выползли на улицу.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
МЫЦИК, КЫЦИК И ЦИРК
КУДА ВСЕМ НУЖНО ИДТИ

По улицам ходит очень много ног, и для мышонка даже самый маленький ботиночек вполне подходит, чтобы накрыть его с головой и с хвостом. А кошкам кажется, что каждый третий пешеход ходит по улице с собакой. А может, так оно и есть. В общем, ходи да поглядывай: верти головой вверх, вправо и влево. А если на твоих руках беспомощный и трусливый инвалид, тогда хуже…

Теперь у бедняги Кыцика никого, кроме меня, не осталось: круглый сирота. И, кроме того, он заявил, что жить на свете не сможет, если рядом не будет меня, мышонка. Кто-кто, а я его хорошо понимаю.

Вот так мы и шли по улицам, шли медленно, потому что Кыцику было больно ступать на распухшую лапу. Я его очень жалел и всё время думал, чем бедняге помочь. Наконец придумал.

Я сказал ему:

– Обопрись больной лапой о мою спину, и тебе легче будет ходить.

– С удовольствием! – воскликнул Кыцик и положил на меня тяжёлую лапу.

– Ну, как? – спросил я. – Легче?

– Намного. А главное, очень приятно.

– Что – приятно? – удивился я.

– Когда кошачья лапа лежит на мышиной спине. Очень приятно. Я даже чувствую, как она выздоравливает.

Я тоже почувствовал, что какие-то острые крючочки стали царапать мне спину, и сказал Кыцику:

– Ты на меня не обижайся, но я должен заметить, что на мышиной спине значительно приятнее чувствовать больную, а не здоровую лапу.

– Это у меня коготки из подушечек вылезают, – объяснил Кыцик.

Но тут разговор пришлось прекратить. Мы заметили, что все прохожие смотрят на нас и с уважением уступают дорогу.

– Вот так чудеса! – говорили они. – Кошка с мышкой ходят в обнимку!

– Это хороший признак! – говорили другие. – Очень хороший!…

А мы с Кыциком удивлялись, почему они удивляются. Что странного в том, что мышка дружит с кошкой? Когда в доме на всех хватает еды – никто никого не ест. Возьмём, к примеру, наш дом: сколько мы в нём живём, а до сих пор Петя не съел тётушку Марину, а я – Кыцика. Непонятно другое: куда спешат все эти люди? Если бы мы это знали, мы бы тоже туда направились.

Но город тем и отличается от леса, что в нём всё известно. На всех перекрёстках написано «Переход!», всюду нарисованы стрелки. Если целы ноги – ходи куда хочешь. Кроме того, полно всяких плакатов и вывесок. Мне, например, приятно было прочитать плакат с надписью: «БОРИТЕСЬ С МЫШАМИ!» Я до сих пор и не знал, что мышей считают такими сильными и приглашают с ними бороться. А в витрине магазина, где продавались разные машины, висела табличка «МЫШИННОЕ МАСЛО»… Очень нас уважают!

Короче говоря, мне пришлось взяться за дело и выяснить, куда идут все люди. И я это выяснил.

На стенах домов висели цветные афиши, на которых яркими буквами было написано:

ВСЕ В ЦИРК!

А снизу большая стрелка указывала, куда надо идти.

Тут у меня сразу повеселело на душе, словно я увидал целый килограмм сала. Дело в том, что цирк для меня был не новинкой: я с ним давно познакомился по Петиным книжкам. Когда я обгрызал с корешков лишний клей, то прочитывал их от корки до корки и рассматривал все картинки. Так что цирк я изучил, как свой собственный хвост. Поэтому, хорошо всё обдумав, я решительно заявил Кыцику:

– Мы идём в цирк! Нам непременно нужно там быть. И вообще, Кыцик, я думаю, цирк – самое хорошее и весёлое место на свете. Тебе это скажет даже маленький ребёнок. По моему мышиному разумению, весь мир должен быть устроен, как один большой цирк, потому что в цирке все выступают и никто никого не ест!…

И мы поспешили туда, куда указывала стрелка.

МЫ С КЫЦИКОМ ПОПАДАЕМ В ЦИРК

В цирк шли все. Маленькие дети вели туда своих бабушек и дедушек, а взрослые – домашних животных, чтобы они тоже научились делать разные весёлые штучки. Кыцику так захотелось поскорее попасть в цирк, что он забыл про больную лапу, мурлыкал от нетерпения и без конца задавал глупые вопросы.

Возле цирка он спросил:

– А как мы пройдём, если у нас нет билетов?

– И не нужно, – ответил я. – Мы пройдём там, где проходят все дрессированные звери и артисты.

– А если меня не пустят?

– Скажешь, что ты со мной. Главное, молчи про больную лапу, потому что цирковых артистов с больными лапами не бывает… Ну как, болит ещё твоя лапа?

– Нет, нет, уже давно не болит! – заверил меня Кыцик.

– Тогда, пожалуйста, сними её с моей спины.

– У-у, противная, – заворчал Кыцик. – Это она сама всё время тебе на спину лезет…

Тут мы как раз подошли к служебному входу. Дверь широко распахнулась, и какая-то тётенька вымела на улицу мусор.

– Вот видишь, – сказал я Кыцику. – Нас уже встречают: дверь открыли и дорожки подмели!

И сразу из цирка послышался звонок. Мы прошмыгнули в середину и попали в большое помещение. Народу было полным-полно.

– Ни одного свободного места, – печально вздохнул Кыцик.

– А вон видишь балкончик, с бархатными перильцами? – сказал я. – Он пустой, значит, для нас и приготовлен.

Мы быстро вскарабкались на балкончик и уселись на мягкие бархатные перильца. Все сразу стали смотреть в нашу сторону.

Тогда я понял в чём дело.

Это была директорская ложа, и зрители, наверное, приняли меня за директора.

«Ну и пусть, – подумал я, – так хоть не выгонят».

Видно, нас ожидали, ибо, как только мы уселись, грянула музыка и на арену вышли артисты.

Первое отделение программы нам с Кыциком не очень понравилось. Клоуны без конца колотили друг друга бамбуковыми палками и орали на весь цирк. Кыцик то и дело жмурил глаза и дрожал.

– Что с тобой? – спросил я его.

– Смотри, Мыцик, – заикаясь, сказал он. – Эти клоуны уже начали выбивать друг из друга пыль, скоро до нас доберутся.

Я его успокоил и объяснил, что это они выбивают не пыль, а смех из зрителей.

И действительно, чем сильнее клоуны тузили друг дружку палками, тем громче смеялись зрители.

Самое интересное было во втором отделении. Но об этом особый разговор.

САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ

Во втором отделении выступала укротительница львов и тигров тётушка Кнутикова. Сперва на арене построили большую клетку. За ней, с двух сторон, поставили дядюшек с золотыми чайниками на головах и толстыми резиновыми шлангами в руках.

Когда всё было готово, в клетку вбежали шесть львов и четыре тигра. А потом к ним выпустили укротительницу. Она сразу стала щёлкать кнутами и кланяться, а львы и тигры рычали от удовольствия.

– Знаешь, – сказал я Кыцику, – эти большие кошки очень похожи на тебя. Они, случайно, не твои родственники?

– Мои! – с гордостью сказал Кыцик. – Я даже понимаю, о чём они рычат.

– Да, – сказал я, – хорошо бы, если бы среди них оказался твой родной дяденька или хотя бы тётенька, тогда бы нам легче было устроиться здесь на работу.

Но Кыцик не успел ответить, потому что началось укрощение. Это было очень интересно. От всего, что происходило в клетке, дух захватывало.

Кыцик не спускал глаз со своих родственников и без конца твердил:

– Смотри, смотри, какие они сильные эти львы и тигры!

А я ему сказал:

– Зато тётушка Кнутикова очень умная: она делает всё, что пожелают эти львы и тигры.

– А что они пожирают? – жадно облизнувшись, спросил Кыцик.

– Не «пожирают», а «пожелают»! – растолковал я ему. – Тебе всюду еда мерещится. Запомни, здесь не кухня и не буфет, а – цирк!… Так вот, тётушка Кнутикова потому умная, что исполняет всё, чего от неё требуют львы и тигры. Захотят сесть на тумбочки – она им тумбочки подставляет, захотят по доске пройтись – она им доску кладёт, захотят прыгать через кольцо – она кольцо держит. Я так думаю, что она сама тоже и по доске ходить умеет, и через кольцо прыгать, но сегодня просто этого нам не показывают.

– Ты прав, – согласился Кыцик. – Она делает всё, что им нравится: и кусочки мяса даёт, и даже за ухом чешет. Это очень приятно. Я тоже люблю, когда меня тихонько за ухом чешут…

Потом он сказал:

– Очень жаль, что у них только одна умная укротительница. Если бы на каждого сильного зверя было по одному умному укротителю, тогда бы и мясо чаще доставалось, и за ушами чаще чесали. И почему это так мало укротителей?

Я подумал и сказал ему:

– Наверное, потому, что сильных много, а умных мало.

Вдруг Кыцик задрожал и запищал от восторга:

– Ой, смотри! Смотри, что они делают!

В цирке стало очень тихо, и все зрители вытянули шеи, чтобы лучше видеть, что происходит на арене.

А происходило вот что.

Тётушка Кнутикова подошла к самому большому тигру, пощупала полосатую шерсть, потом открыла его пасть и стала засовывать в неё свою голову.

– Как ты думаешь, – прошептал Кыцик, – для чего она это делает?

– Ясно для чего, – ответил я, удивляясь необразованности Кыцика. – Она примеряет на себя этого тигра. Женщины любят всё примерять, особенно если эта штука с мехом. Только я на месте тигра не стал бы брать в пасть её голову, а потребовал бы головку голландского сыра. Я уверен, что пара головок сыра в цирковом буфете непременно найдётся.

Тут я почувствовал, будто меня за уши тянут на эту арену, и сказал Кыцику:

– А тебе не хотелось бы немножко укротиться?

– Хотелось бы, – пробурчал Кыцик и стал что-то бормотать по поводу сильных родственников, которым не понравится, если он без спросу полезет в их клетку.

– Ну ладно, – сказал я, – раз ты боишься, то сегодня только смотри, а в следующий раз пойдёшь тоже.

И побежал на арену.

КАК Я ВЫСТУПАЛ С УКРОТИТЕЛЬНИЦЕЙ ТЁТУШКОЙ КНУТИКОВОЙ

Когда я пробегал между рядами, публика приветствовала меня стоя, некоторые даже на стулья прыгали. Когда же я вошёл в клетку, львы и тигры зарычали так, что тётушка Кнутикова не услыхала, как я с ней поздоровался. Тогда я подошёл ближе и сказал ей, что хорошо бы сотворить что-нибудь этакое, весёленькое, с танцами и музыкой.

Но и теперь она меня не услыхала.

Тогда я стал карабкаться по её кожаному костюму наверх, чтобы сказать ей всё это на ухо. Лезть было очень скользко, но я всё-таки до уха добрался и сел на самый воротничок куртки. И тут произошла неожиданность: тётушка Кнутикова нагнулась, я не удержался и провалился ей за ворот. Однако умная тётушка Кнутикова сразу догадалась, чего я от неё хочу, и начала весело прыгать и танцевать. Я, конечно, с ней за компанию тоже попрыгал. Вот тут-то и пошло настоящее веселье. Мне за кожаной курткой хорошо было слышно, как хохотали зрители.

Наш номер мог продолжаться долго, если бы тётушка Кнутикова не перестаралась. Она выделывала такие коленца, так тряслась, что я не удержался и вывалился на арену прямо к её ногам. Львы и тигры сразу убежали с арены, а укротительница Кнутикова закричала: «Воды!» – и упала на опилки. Дяденьки с золотыми чайниками на голове мигом исполнили приказание и из толстых шлангов стали поливать её водой. А я отбежал в сторонку и стал кланяться.

На арену выбежал сам директор цирка и приказал:

– Убрать!

И тётушку Кнутикову мигом унесли за кулисы.

Так закончилось моё первое выступление. Теперь мы будем выступать с Кыциком вместе, только ещё не знаем, что будем делать. Скорее всего, станем клоунами и будем бамбуковыми палками выбивать из публики смех. Это очень весело, и костюмы у клоунов очень красивые.

Я уже давно догадываюсь, что вам не терпится узнать, как обстоит дело с тётушкой Мариной и Петей. Потому что мы оставили их одних и ушли, даже не попрощавшись. Конечно, я обязан вам рассказать о них и сейчас же это сделаю.

КАКИЕ ПЕРЕМЕНЫ ПРОИЗОШЛИ В ЖИЗНИ ТЁТУШКИ МАРИНЫ

Нам с Кыциком было очень неловко, что мы так неожиданно покинули дом доброй тётушки Марины, оставили её одну, без помощников. Но что поделаешь, если в цирке мы оказались в тысячу раз нужней. Долго мы думали, чем бы её отблагодарить, и счастливый случай помог нам.

Как-то, прогуливаясь по цирковому подвалу, мы обнаружили, что, кроме нас, здесь полно мышей и кошек. Кошки здесь тоже не могут дня прожить без мышей и то и дело бегают за ними.

А выступать на арене они не умеют, поэтому прозябают и еле сводят концы с концами.

Мы спросили, почему они не переселяются в другое место?

Мыши и кошки объяснили, что нынче с жильём стало туго, что деревянных домов в городе почти не осталось.

Тут мы немедленно сообщили им про нашу тётушку Марину, про её чудесный деревянный дом и заверили, что она всегда будет рада иметь у себя таких приятных соседей.

Мыши и кошки очень расчувствовались. Они заявили, что давно мечтали о такой тётеньке и если мы им покажем к ней дорогу, то будут век нам благодарны.

Для меня с Кыциком это был чудесный выход. Вместо нас двоих тётушка Марина получала целую дивизию мышей и в придачу к ней роту кошек. Теперь она, конечно, забудет про обиду да ещё будет нам благодарна за услугу. Я тут же проводил их к самому дому тётушки Марины, но заходить не стал, чтобы не расстраивать её, и вернулся назад.

Обо всём остальном я знаю только по слухам. А рассказывают вот что.

Тётушка Марина очень радушно приняла всех новых жильцов и от счастья не знала прямо, куда их посадить. В доме стало так тесно, что он буквально стал трещать по швам. Хозяйке было очень неудобно перед новыми соседями, и она всё время чувствовала себя там лишней.

Тогда, подумав, тётушка Марина совершила самый благородный поступок в своей жизни: оставила деревянный дом мышам и кошкам, а сама переселилась в каменный, на девятый этаж. Вселилась и сказала: «Ну, теперь всем будет хорошо!»

И была права: мыши за ней не пошли – каменный дом им не по зубам.

Вот и вся история. Теперь меня и Кыцика в одной компании можете встретить только в цирке. Приходите на наши представления.

Если в кассе не будет билетов, скажите, что вы ко мне, и вас пустят так.

А вот и третий звонок.

Нам пора расставаться.

Всего хорошего!

ВОЛШЕБНЫЙ ГЛОБУС. СКАЗКИ И РАССКАЗЫ
КРАСНАЯ ЗВЕЗДОЧКА – ХРАБРОЕ СЕРДЦЕ

Чудеса обычно происходят вечером, когда день прошёл и житейские дела, такие, как еда, уроки, футбол, остаются позади. Этих обычных дел много, и чудесам в дневную лору не пробиться. А вот вечером, перед сном – тут их и ожидай. Надо только устроиться поудобней, призадуматься, прищурить глаза и… чудо является.

Так всегда случалось с мальчиком по имени Витя. Вечером он садился в удобное папино кресло и начинал думать. «Как всё несправедливо,– рассуждал он.– Другие путешествуют, сражаются, кого-то спасают, а ты сиди себе дома и жди, когда вырастешь. Нет, очень уж это несправедливо!… Вот если бы я отправился в путешествие, то всем доказал бы, на что способен…» При этом Витя смотрел на свой стол, на котором было всё необходимое для дальних странствий и приключений. Тут стояли океанские пароходы, воздушные лайнеры, большой вертящийся глобус, волшебный фонарь… Конечно, все виды транспорта были игрушечными, но ведь там, где происходят чудеса, всё становится настоящим.

И вот однажды вечером, перед самым сном, когда Витя сидел и рассуждал о подвигах, послышался тихий автомобильный гудок, и грузовик, который тоже стоял на его столе, замигал фарами и завертел колёсами.

Подъёмный кран, пощёлкивая всеми своими шестерёнками, стал шевелить стрелой, подыскивая, что бы взять на крючок.

Но самое удивительное началось тогда, когда ожил глобус. Он медленно завертелся, и, когда перед Витиными глазами поплыли океаны, острова и материки, из глубины его нарисованных,гор послышался глухой далёкий голос:

– Я родной брат земного шара! Я один знаю, что творится на белом свете!

А волшебный фонарь, который стоял рядом, подмигнул своим единственным глазом и сказал:

– Зато я могу всё увидеть и другим показать!

Он зажёг свой глаз и направил его на глобус.

Глобус продолжал вертеться, и там, куда попадал волшебный луч, оживали города, сёла и, словно муравьи, суетились маленькие человечки. Одни строили дома, трудились в поле, а те, что были совсем поменьше, торопились с книжками в школы. По синим океанам плыли корабли, по железным дорогам спешили поезда… Можно было часами смотреть на эти картины, потому что редко случается человеку, не выходя из дому, совершать кругосветное путешествие.

Но вот, когда перед Витиными глазами очутилась Африка, глобус остановился и сказал:

– Смотри, смотри внимательней! Сейчас ты что-то увидишь!

И Витя увидел, как из пальмовой рощи, в которой приютился небольшой рыбачий посёлок, вышел мальчик. На плече он нёс лёгкую лодку и свёрнутый парус, а к поясу его были привязаны остроги, с помощью которых охотятся на рыб. Мальчик прошёл по песчаному пляжу и остановился у берега океана.

– Его зовут Самбо,– сказал глобус,– О, я давно знаю, что он смелый охотник! Но сегодня Самбо вышел рано утром, потому что решил отправиться в давно задуманное путешествие вокруг света. Ведь самое главное в жизни – это путешествовать, не будь я глобус!

– Так точно! – отчеканил старый тряпичный матрос. Он сидел возле Витиной чернильницы, единственного водохранилища на столе, и бессменно, днём и ночью, нёс вахту.– Клянусь китовым усом и бородой Нептуна, если б нашлось кому меня подменить, сегодня же отправился бы с этим мальчонкой!…

А глобус продолжал:

– Самбо хочет переплыть океан, побывать во всех частях света и обязательно посетить твою страну.

Только глобус сказал это, как Самбо спустил лодку на воду, сел в неё, поставил парус и оттолкнулся от берега. Лодка поплыла быстро и легко. Самбо правил и зорко смотрел за борт в прозрачную воду. Когда берег остался далеко позади, Самбо положил весло и взял в руки одну острогу. Под лодкой проносились стайки разных рыб. Но только Самбо прицелился и занёс острогу, как все рыбы внезапно исчезли. Мальчик удивился. Вода вокруг лодки словно закипела, и на её поверхности стали появляться страшные зубастые пасти. Конечно, это были акулы. Трусливые хищники не подплывают близко к берегу и в одиночку не нападают. Почуяв лёгкую добычу, акулы начали плавать вокруг лодки. Самбо схватил весло и стал быстро грести к маленькому островку. Еще две-три минуты – и он достигнет берега, но одна из акул торпедой налетела на лодку и ударила её в борт. Лодка раскололась пополам.

Хищники метнулись в стороны, а Самбо быстро, как рыба, поплыл к островку.

Понюхав обломки разбитой лодки, акулы бросились вдогонку за мальчиком, но опоздали. Отважный Самбо плавал, как дельфин. Он скоро достиг скалистого берега и обессиленный, упал на горячие камни. Акулы и не собирались оставлять его. Их плавники, как перископы подводных лодок, то здесь, то там бороздили воду. На островке Самбо был в безопасности, но пути обратно были отрезаны.

Не успел он ещё подумать о своём спасении, как в небе появились две точки. Они приближались, росли, и вскоре над островком закружились два огромных орла. Самбо был беззащитен: у него не было ни ножа, ни остроги. Орлы, словно бомбовозы, начали пикировать вниз, целясь в него острыми клювами и когтями.

«Что будет с Самбо? Сможет ли он, безоружный, спастись от этих хищных воздушных пиратов?…»

Все игрушки на столе замерли, а старый бывалый тряпичный матрос, покачав головой, сказал:

– Печальный случай! Песенка мальчонки, кажется, спета.

– Он сейчас погибнет! – воскликнул сердобольный волшебный фонарь.– Я не могу больше смотреть! – и хотел было погасить свой глаз.

Но глобус строго сказал:

– Подожди, не гасни! – Потом обратился к Вите: – Что же ты смотришь?! Что сидишь сложа руки? Ведь, кроме тебя, никто на свете не видит, как погибает отважный Самбо!

Волшебный фонарь с надеждой посмотрел на Витю. Под его ярким лучом на Витиной груди засверкала красная звёздочка.

– О, я вижу октябрятскую звёздочку! – сказал глобус.– У того, кто её носит, должно быть очень храброе сердце!

– Это уж точно! – подтвердил старый бывалый тряпичный матрос.

– Конечно! Конечно! – зашелестели книги. Грузовики и машины загудели, зашумели и подняли настоящую военную тревогу.

– Но как же я… как же я его спасу?! -спросил растерянный Витя.– Для этого нужен хотя бы самолёт, а мои модели… мои модели далеко не летают.

– Да, ты, прав,– сказал глобус.– Ну что ж, придётся тебе помочь. Ведь я всё-таки не простой, я – волшебный глобус! Держись-ка за меня!

И он быстро-быстро завертелся.

Витя ухватился за ножку глобуса, закрыл глаза и в то же мгновение почувствовал, что летит. Ветер гудел в ушах, раздувал рубаху и трепал его волосы. Прошло немного времени, и Витя открыл глаза. Справа и слева проносились облака, а внизу виднелись города и реки, точно такие, какими он видел их недавно на глобусе. А глобус всё жужжал, вертелся, как пропеллер, и поднимался выше и выше. Он был в хорошем настроении и потому не спеша запел песенку:

Отважный держит путь вперёд,

С любой преградой справится,-

Он всю планету обойдёт И снова в путь отправится.

И, если где-нибудь вдали

Друзья в беде, в пожарище,

Он полетит на край земли

И выручит товарища.

Скоро всю землю затянули облака.

– Ну, что ж ты так долго летишь? – спросил Витя.

– Гм, гм! – покашлял глобус, но ничего не ответил.

– Нам нужно скорей добраться до острова, иначе орлы заклюют Самбо.

– Плохи наши дела, – вздохнул глобус.– Ветры отнесли нас в сторону, и мы сбились с пути.

«Пропадёт бедный Самбо!… Да и мы пропадём! Не лучше ли повернуть обратно?» – подумал Витя, но вслух ничего не сказал.

Однако глобус догадался, о чём думает Витя. Ведь он всё-таки был немножечко волшебным.

– Ты, конечно, и не помышляешь о том, чтобы вери нуться домой,– сказал он.– Тебя ничто не может испугать, ведь у тебя на груди красная звёздочка.

– Да, да! Конечно! – громко сказал Витя и, наверное, чуточку покраснел. Но глобус отвёл в сторону свои глаза и, как бы про себя, произнёс:

– Я знал, что ты храбрый парень. Ну, не будем терять надежды. Мы не одни в мире.

Как раз в эту минуту Витя услышал знакомые звуки «ти-тити– ти-тити» возле самого уха.

– Что это? Что это? – тихо спросил он.

– А ты присмотрись получше. Разве не узнаёшь?

Только теперь Витя заметил, что вокруг глобуса кружится маленький серебряный шарик.

– Да это же спутник! Настоящий спутник! Такой, какие летают вокруг Земли.

– Да,– с гордостью подтвердил глобус.– А разве я не похож на Землю?

Спутник улетел на запад и скрылся за глобусом.

А когда снова появился на востоке, Витя услышал человеческий голос и музыку. Они исходили из сверкающего спутника, словно из радиоприёмника. Голоса были тоненькие, ребячьи, но Витя не смог разобрать ни слова. Все они говорили на незнакомых языках.

– Что они говорят? – спросил Витя.

– Вот видишь, я же сказал, что нас в беде не оставят. У нас много друзей. Это говорят юные радисты разных стран. Спутник сообщил им о нашем полёте, и они интересуются, не нужна ли нам помощь.

Витя немного успокоился и спросил у глобуса:

– Разве ты знаешь иностранные языки?

Глобус на лету покачал своей круглой головой и сказал:

– Какой ты всё же недогадливый, если задаёшь такие вопросы! Ты же знаешь, что на земном шаре живут разные народы. Да если бы я не знал всех языков, я бы давно распался на части.

Витя ничего не ответил глобусу. Он просто очень позавидовал ему и пожалел, что не знает ни одного иностранного языка.

– Что же нам теперь делать? – спросил он.

– А ты не стесняйся и скажи им, что мы сбились с пути, что нам нужна помощь.

– Знаю, знаю! – обрадовался Витя.– Нужно кричать «503» – спасите наши души! Этот сигнал понимают на всех языках мира!

– Правильно, кричи,– приказал глобус.

И, когда спутник снова пролетал мимо, Витя что есть силы трижды прокричал: «808! 303! 803!»

Прошло несколько минут, но ничего не изменилось. Глобус и Витя по-прежнему летели в облачном тумане.

– Что же они не идут на помощь? – спросил Витя.

– Придут, обязательно придут! – спокойно ответил глобус.

Витя думал, что сейчас появятся реактивные самолёты и один из них возьмёт их к себе на борт. Но каково же было его удивление, когда с разных еторон начали приближаться вещи, совсем не похожие на самолёты. Летели парты, летели книги, размахивая страницами, словно крыльями. И все эти летающие предметы имели по одному юному пилоту. На головах у ребят были пилотские очки и радионаушники.

– Я вижу, ты опять чем-то озадачен? – спросил глобус.

– Да… немножко, – тихо сказал Витя.– Парты? Книги?

– А сам ты на чём летишь?

– Но ведь ты волшебный.

– Гм,– кашлянул глобус и удивлённо покосился на Витю.– В мире много волшебных вещей…

В это время все ребята взялись за руки и образовали цепь. А крайний, тот, что сидел за летающей партой, протянул Вите руку. Витя ухватился, крепко сжал её и почувствовал, что его стремительно тянет вниз, к земле.

Спутник вокруг глобуса завертелся быстрее и каждую секунду начал сообщать о ходе поисков.

Наконец пилот, который был поближе к земле, сообщил:

– Есть! Нашёл! Вижу остров!

– Остров!

– Остров! – прозвучало по всей цепи.

Облака остались позади, засверкало яркое тропическое солнце, и внизу, на синем ковре океана, появилось маленькое жёлтое пятнышко. Оно росло, росло, и, наконец, стали заметны очертания островка, а на нём три чёрные точки. Точки сходились, расходились и снова сливались в одно шевелящееся пятно. Скоро Витя понял, что это Самбо дерётся с орлами. Мальчик храбро отбивался, но, наверное, терял последние силы.

Орлы оттеснили его к самой воде, а там всё кипело под ударами акульих хвостов.

Ещё минута – и храброго Самбо заклюют орлы или он свалится в пучину, где его ожидали прожорливые акулы. Но в этот миг вся необычная эскадрилья с дружными криками опустилась на остров, и орлы, теряя чёрные перья, разлетелись в разные стороны.

Ещё секунду выглядывали из води удивлённые акульи морды, а потом и их след простыл.

Что ж в этом удивительного! Когда за руки берутся друзья, то перед ними отступают и крылатые, и хвостатые, и четвероногие хищники.

Витя первым схватил за руку Самбо. С другой стороны подхватил его соседний пилот, и летающая цепь снова взвилась в воздух.

– Курс на берег материка! – скомандовал Витя.

Внизу быстро замелькали волны океана, а вдали показался золотой африканский пляж и пальмовая роща.

Когда они подлетели к берегу, там уже толпился народ, жители рыбацкого посёлка, родные и друзья Самбо. Отец и мать стали обнимать спасённого сына. Витя и не заметил» как очутился на земле, рядом с Самбо.