Текст книги "Солдат Пешкин и компания"

Автор книги: Ефим Чеповецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой продолжается полет и Непоседа перестает петь песни

За окнами везделета стояла густая синева. Только вдали, словно сквозь дырки в темном театральном занавесе, сверкали яркие, лучистые звезды.

О том, как это было красиво, знали только знаменитые герои-космонавты и наши путешественники, которые продолжали свой групповой полет по просторам еще никем не изведанной Галактики. По пути им встречались новые сказочные созвездия. Друзья тут же присваивали им названия. Например, группу звезд, напоминавшую большую перину, с разрешения Пети Мякиш назвал Созвездием Пуховой Перины. Звезду, которая то исчезала, то появлялась, причем каждый раз в новом месте, назвали Непоседой. А самой большой и яркой звезде, отливавшейся чернильным фиолетовым цветом, решением всего экипажа было присвоено название Звезды Пети Малина. И если когда-нибудь в астрономическом атласе вам встретится звезда под этим названием, то вы смело можете всем заявить, что отлично знаете ее первооткрывателя. Это был именно Петя Малин, бывший Мамин-Папин.

Моторы работали четко, невесомость уже нисколько не беспокоила путешественников, и весь полет, как говорят космонавты, протекал нормально.

Да, если б сейчас в кабине везделета не пахло обгорелой головешкой, можно было бы подумать, что у наших путешественников не было столкновения с планетой Большая Нетака. Единственным доказательством их пребывания на этой наоборот-планете был Нетак. Он сидел почерневший, с обгоревшими стружками-волосами, и никто не собирался даже стереть с него сажу. Таким друзья решили доставить его на землю.

Откровенно говоря, у всего экипажа после этого визита остался неприятный осадок, даже у самого Нетака. Именно об этом подумали сейчас все четверо. Словно по команде, посмотрели друзья на пострадавшего товарища, а он и головы от стыда поднять не может, не то что в глаза посмотреть.

Петя как командир экипажа высказался первым:

– Ну что, Нетак, может быть, снова хочешь на Большую Нетаку?

Если бы Нетак не был Нетаком, он бы с радостью закричал: «Нет, не хочу!» Но ведь он остался Нетаком, деревянным упрямцем, поэтому смолчал, хотя по всему его виду было понятно, что теперь его туда даже калачом не заманишь.

А Петя продолжал:

– На всех на вас одно средство есть…

– Какое? – хором спросили Непоседа и Мякиш.

– Горячая печь! Вот какое!

Теперь пришла очередь смутиться Мякишу. Конечно, все помнят, что и он, пластилиновый лентяй, чуть не расплавился в кондитерской печи из-за своей беспробудной лени.

И все же Мякиш попытался чуточку оправдаться.

– Так ведь я, – промямлил он, – случайно туда попал, а Нетак сам, добровольно в печь полез.

– Потому он и упрямец Нетак. Каждый в беду посвоему лезет. У кого какой характер…

– А вот я молодец! – совершенно не заикаясь, с гордостью воскликнул Непоседа.

Все дружно обернулись в сторону Непоседы. Даже Нетак забыл о своем несчастье и тоже удивленно выпучил глаза на своего друга-пружинку.

Непоседа не унимался. Он летал по кабине и кричал своим чистым, звонким голоском:

– Молодец! Молодец! Я молодец, я в печь не попадал!

– Подожди, не спеши, может, и твоя очередь еще придет. Но я слышу, ты совсем перестал заикаться! – сказал Петя.

– Перестал! Совсем перестал! – звенел Непоседа.

– Э-эх, – вздохнул Мякиш. – Это и хорошо и плохо.

– Почему плохо? – замер в воздухе Непоседа и с обидой посмотрел на пластилинового друга.

– Потому что теперь нам никто не будет песенки петь. Все-таки с твоими глупыми песнями как-то веселей было.

– Чепуха! – вмешался в разговор Петя. – Ты, Непоседа, лучше расскажи, отчего ты перестал заикаться?

– От того, от чего и начал. От испуга.

– Когда же это случилось? Что-то я не заметил, когда ты испугался, – развел руками Петя.

– Я и сам не заметил – некогда было. Но, думается, это случилось тогда, когда я за Нетаком в печь прыгнул. Все-таки мне не каждый день приходится это делать. Страшноватая работа. Дух захватило, и все заикалки из меня, словно семечки, высыпались.

– М-да, – протянул Мякиш. – Значит, верно говорят: клин клином вышибают!

Друзья обрадовались, что Непоседа излечился от противного заикания. По этому поводу начались разные рассуждения.

Мякиш заявил:

– Когда человек заикается, его ни с кем не перепутаешь. Не все же так разговаривают. Вот, скажем, заблудился в городе ребенок, родители придут в милицию и скажут: «Моего ребенка сразу найдете, он заика». Приведет постовой в милицию десяток заик, и мама сразу своего отыщет. Значит, это не так уж плохо.

Тут и Нетак пожелал высказать свое мнение. Он сказал:

– Так все должны разговаривать, а то противно, когда гладко болтают…

– И вовсе не в этом дело, – перебил его Петя. – Я тоже думаю, что заикой иногда быть полезно.

– Это в каком же случае? – спросил Мякиш.

– Ну, например, когда тебя учитель к доске вызывает. Ты выйдешь, учитель задаст вопрос, а ты ему: «Пп-преж-ж-жд-де ч-ч-ем-м с-с-ска-ка-зать-ть о г-г-глаго-голе, не-не-необходи-мо-мо…» Учитель махнет рукой и скажет: «Довольно, садись на место». И поставит троечку. Жалко ему будет мучить бедного заику.

– Нет, нет! Вы меня больше не уговорите! – запротестовал Непоседа. Он решил, что друзья его убеждают снова стать заикой. – Если вам нравится, можете сами заикаться. Надоели мне эти песни: не хочу я по всякому поводу выдумывать стишки и музыку. Попробовал бы ты. Мякиш, день и ночь петь… Подумаешь, ему скучно без песен!… И не хочу теряться и в милицию попадать, и не хочу быть учеником-заикой… Так что и заикаться об этом не смейте!…

– Ладно, никто тебя не уговаривает, – успокоил его Петя. – Хватит спорить, давайте немного прогуляемся по космосу. Готовьтесь! – приказал он.

Это предложение всем пришлось по вкусу. Спустя несколько минут космонавты спокойно прогуливались по наружной части везделета и летали рядом с ним, точно сказочные птицы. Долго ли, коротко ли длилась их космическая прогулка, но только Непоседа вдруг закричал, что слышит музыку и голос радиодиктора. Друзья тотчас же подлетели к нему и стали прислушиваться.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,
в которой Непоседа становится радиоприемником и радиопередатчиком и устанавливается связь с планетой Земля

Все объяснилось очень просто. Непоседа-то был человечком металлическим и поэтому, когда он зацепился за радиоволну, стал вроде радиоприемника. Ведь радиоволны не знают границ и свободно проникают в космос. Пружинные руки и ноги Непоседы были отличными антеннами. Поворачивая и вытягивая их, он настраивался на разные волны. Когда он так делал, от него исходили разные звуки: то музыка, то разноязыкая человеческая речь. Скоро Непоседа так наловчился настраиваться, что друзьям уже не приходилось напрягать слух – каждое слово было отчетливо слышно даже на расстоянии.

Друзья наперебой стали просить его:

– Поймай музыку!

– Поймай футбольного комментатора!…

Небывалое дело! Нашим путешественникам удалось в космосе прослушать всю вторую половину игры на кубок между футбольными командами «Спартак» и «Динамо». И друзья болели. Болели в космосе!

Они кувыркались, прыгали в пустом пространстве, и только Непоседа не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Стоило ему чуточку повернуться, как станция пропадала. Он с завистью смотрел на товарищей, но держался стойко. Не мог же он лишить удовольствия своих друзей.

Когда спортивный комментатор закончил свой рассказ и прозвучал знакомый спортивный марш, радиодиктор объявил:

«Внимание, внимание! Через несколько минут будет передано важное сообщение! Работают все школьные радиостанции!… Внимание, внимание!…» И диктор снова повторил все сначала.

Друзья терпеливо стали ожидать. Все взоры были обращены на Непоседу. Чтобы не потерять волны, Петя приказал Мякишу и Нетаку подлететь к «радиоприемнику» и попридержать его с двух сторон. Ведь все-таки он был Непоседой.

И вот началось важное сообщение.

«Дорогие радиослушатели! – начал диктор. – В начале учебного года ученик одной из наших школ, Петя Мапин, на собственной ракете-везделете покинул Землю и отправился в космос. По свидетельству школьной уборщицы тети Глаши, вместе с ним отправились три игрушечных человечка: Непоседа, Мякиш и Нетак. Некоторым школьным астрономическим станциям удалось засечь в космосе передвижение самодельного везделета, но вскоре они его потеряли. Просьба ко всем юным астрономам и радиотехникам начать разведку пропавшего везделета с юными героями. О ходе поисков просим сообщать на радиостанцию «Умелые руки», которая помещается в 131-и полной средней школе и работает на волне две тройки, одна пятерка…» Дальше друзья не стали слушать. Они закричали «ура» и закувыркались в космосе.

– О нас знают! – кричал Петя.

– Нас ищут! – мямлил Мякиш.

И все вместе стали качать Непоседу и кричать:

– Слава нашему Непоседе!

Вдруг Мякиш отлетел в сторону и задумался.

– Ты чего это? – спросил Петя.

– Думаю.

– О чем?

– Не спеши. Придумаю – сам скажу.

И Мякиш, удобно разлегшись в космосе, прикрыл глаза.

– Эй, не можешь ли ты думать побыстрей! – заторопил его сам Непоседа

– А то я не знаю, что мне теперь делать?

– А я, кажется, придумал, что тебе делать, – открыв один глаз, сказал Мякиш. – Я полагаю, если ты можешь быть приемником, то, может быть, из тебя получится и передатчик. Ведь чудесам на Земле нет предела, а в космосе и подавно.

– Что же ты предлагаешь? – спросил Петя.

– А вот что. Если Непоседа, когда он вверх головой, – радиоприемник, то, может быть, вниз головой он станет передатчиком. Попробуем, мы ничем не рискуем.

Непоседа не стал ожидать Петиной команды и сам перевернулся вниз головой. В космосе можно хоть сутки болтаться вверх тормашками, потому что не знаешь, где верх, где низ.

– Ну, а что теперь? – спросил Петя. – Ведь у Непоседы нет микрофона. Куда же мне тогда говорить?

– Туда, откуда он говорит, – заявил Мякиш и крикнул Непоседе: – Раскрой-ка пошире рот!

Дальше стал действовать Петя. Он подлетел вплотную к Непоседе и прямо ему в рот, как в микрофон, стал говорить дрожащим от волнения голосом:

– Земля! Земля! Я – Петя Малин!… Земля! Земля! Я – Петя Мапин! Говорю из космоса, говорю из космоса!… Отвечайте, кто слышит!… Перехожу на прием! Перехожу на прием!

Непоседа немедленно перевернулся вверх головой. Все притихли и начали прислушиваться. Но из Непосединого рта слышались только шумы и посвистывания. И вдруг… О чудо! Раздался отчетливый голос:

«Вас слышим! Вас слышим!… Здравствуй, Петя! Говорит радиоузел «Умелые руки». Как протекает полет?… Перехожу на прием!»

– Хорошо! – заорали путешественники, когда Непоседа перевернулся вниз головой. – Все в порядке, продолжаем полет. Самочувствие отличное!

Непоседа вертелся, как акробат, становясь то приемником, то передатчиком.

«Петя! Петя! – неслось с Земли, прямо из школы. – Сейчас с тобой будет говорить Павел Сергеевич, директор школы!…»

Голос юного радиста оборвался, и через несколько секунд изо рта-репродуктора послышалось солидное покашливание. Так всегда покашливал Павел Сергеевич, когда был в хорошем настроении. Это сразу успокоило Петю, потому что до сих пор, когда директор школы разговаривал с ним, у него бывало только плохое настроение. И вот Павел Сергеевич начал. Голос его дрожал от волнения: «Дорогой Петенька… Дорогой Петенька!»

Этого Петя не смог спокойно перенести. На глаза его набежали слезы. Но счастливый герой не скрыл их от друзей, потому что такое случилось бы с каждым учеником, если бы он из уст директора услышал ласковое «Петенька, или Вовочка, или Ванечка!».

Директор снова покашлял и продолжал:

«Не забудь, дорогой, вести дневник и аккуратно записывай все наблюдения. Не страшно, если в записях будут грамматические ошибки… Ничего, герою это простительно… – Но тут директор чуточку помолчал и добавил:

– Конечно, лучше, если ошибок не будет. Герою надо быть грамотным. Тем более что твои записи станут историческими документами… Мы в школе уже делаем выставку твоих работ и повесим твой портрет и твои тетради… Какие будут у тебя пожелания? Переходим на прием, слушаем тебя!»

Теперь Пете пришлось покашлять, прежде чем высказать свое пожелание:

– Пожалуйста, – сказал Петя, – не ставьте на выставку моего дневника. Там, кажется, много лишних… – Но слова «двоек» он вслух не сказал.

«Хорошо, Петенька, – пообещал директор. – Теперь твоя просьба для нас

– закон… Береги своих друзей и себя! Мы будем ждать от тебя новых известий. А сейчас с тобой будет говорить товарищ Папина, то есть твоя мапочка, то есть твоя мамочка, которая только что примчалась в школу».

И сразу же из Непоседы полились частые всхлипывания:

«Петенька, сыночек мой, это я, твоя мама! Срочно скажи мне, жив ты или нет?»

– Жив! Жив! – закричал Петя.

«А что ты там ешь?» – продолжала рыдающая мама.

– Все что попало!

«А свежее ли?»

– Свежее!

«Петенька, покупай себе в каждом космическом гастрономе колбаску и маслице и обязательно пей молоко!»

– Хорошо, мама.

«Сыночек, немедленно возвращайся назад, а то я себе на Земле места не нахожу!»

– Хорошо, скоро вернусь…

Последней говорила тетя Глаша. Она тоже рыдала и просила расцеловать Непоседу, Мякиша и Нетака, без которых она последнее время жить не могла.

На этом передача и прием закончились, потому что Непоседа совсем завертелся и выбился из сил. Мякиш не слышал окончания передачи: он уснул, как только услышал голос Петиной мамы. Петя разбудил его, и все вернулись в кабину, чтобы разработать план дальнейшего полета и возвращения.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,
в которой происходит прият ноя беседа с печальным окончанием

После радостного происшествия в кабине везделета состоялся весьма приятный разговор. Радио-Непоседа, как главный герой события, сидел у Пети на руках и не без важности поглядывал на своих товарищей – Мякиша и Нетака. Мякиш тоже немножечко гордился, ибо кто, как и он, усовершенствовал Непоседу и помог ему стать передатчиком. По этому случаю он решил отложить послеобеденный сон и высказаться.

– Да-а! – многозначительно протянул он.

– Что – да? – насторожился Непоседа.

– Хорошее дело – радио!

– Конечно, хорошее! – отозвался Непоседа. – Когда хочешь – музыку слушай или сказки…

– А когда хочешь, можешь выключить, то есть заткнуть глотку.

– Эй, ты! – подпрыгнул Непоседа. – Выбирай-ка повежливее слова! Подумаешь, ученый нашелся! Я те выключу!

Мякиш не стал продолжать спор, но, помолчав немного, заметил:

– Уж если говорить об ученых, особенно знаменитых, то я полагаю, что среди нас такой сейчас находится.

Тут все посмотрели вопросительно на Мякиша и с нетерпением стали ожидать, что скажет он дальше.

Мякиш важно покашлял, точь-в-точь как директор школы, и не торопясь сказал:

– Вот нашему Пете и достанется слава великого открывателя планет и ученого!

Тут Нетаку захотелось протестовать, но пока он воздержался: слишком уж много неприятностей перенесли из-за него друзья на Большой Нетаке.

А Мякиш продолжал:

– Сперва в школе будет выставка с Петиным портретом. Потом начнут экскурсии ходить из других школ, чтобы посмотреть на Петю…

Как только Петя услышал эти слова, он схватился за штурвал и направил везделет вниз, к Земле. Что греха таить, ему поскорей захотелось посмотреть собственную выставку и искупаться в теплых волнах великой славы. Однако никто из друзей не заметил, что везделет стремительно полетел вниз, – всем хотелось знать, что дальше скажет Мякиш. И Мякиш обратился прямо к Пете:

– Только зря ты, Петя, думаешь, что великая слава – это легкое дело.

– А что в ней тяжелого? – спросил великий открыватель и ученый.

– Ну, хотя бы то, что на выставке обязательно должен быть твой дневник. Стало быть, тебе придется…

– Что придется? – все еще не понимал Петя.

– Придется заниматься только на «отлично». Иначе тебя исключат из великих ученых.

– Чепуха! – впервые за все время высказался обгоревший Нетак, но больше ничего не сказал.

Петя же покраснел до ушей и тоже промолчал, хотя про себя с грустью подумал: «Теперь мне придется как следует поднажать на учебники, тем более что пропущено много уроков».

Пока шел этот разговор, Мякиш и Нетак висели в пространстве по причине невесомости. И вдруг неожиданно оба шлепнулись на пол кабины.

– Эй, эй, катастрофа! – запищал Мякиш.

– Спокойно! – сказал Петя. – Никакой катастрофы нет: мы вошли в земную атмосферу, и невесомость кончилась.

Мякиш и Нетак подползли к иллюминатору и внизу увидели что-то синее, сверкающее.

– Чепуха, – сказал Нетак. – Там тоже небо.

– Не небо, а океан! – поправил Мякиш.

– То есть как океан?! – только теперь после обиды очнулся Непоседа. – Разве мы летим на Землю, домой?

– Пора! – решительно сказал Петя. – Напутешествовались. Меня теперь в школе с нетерпением ожидают. Сам Павел Сергеевич, директор, будет меня с цветами встречать.

Петя на миг зажмурил глаза и представил себе картину торжественной встречи: оркестры, цветы, вся пионерская дружина в галстуках…

Но мысли его прервал Непоседа:

– Это с какой же стати прерывать путешествие?! Мы только на одной планете побывали. Надо лететь опять в космос!

– Надо! – упрямо поддержал его Нетак. Ему стыдно было в таком виде возвращаться в мастерскую «Умелые руки». Что скажет тетя Глаша, когда увидит его таким черным, обугленным чурбаном?!

– Я лучше знаю, что нам надо! – рассердился Петя.

– Нет, не знаешь! – зазвенел Непоседа.

– Нет, знаю!

– Нет, не знаешь!

Петя не удержался, топнул изо всей силы ногой об пол каюты, и тут случилась беда. Доска проломилась, в кабине образовалась щель, и все три его друга вывалились из везделета.

Петя так был зол, что не понял, какая стряслась беда.

– Ну и ладно! Провалились так провалились. Надоели мне эти человечки, только и знаешь, что возишься с ними, как с малыми детьми! – ворчал он. Однако скоро совесть заговорила в нем, и он стал укорять себя: – Что же я такое говорю?! Ведь это мои друзья-товарищи. Разве не они спасли меня от гибели, когда горел бак моего везделета?!

Он посмотрел вниз, на синюю гладь океана, но ничего не увидел. Должно быть, его друзья уже погибли, утонули в океане…

«Что бы там ни было – я должен спасти их!» – подумал Петя и дрожащими от волнения руками направил везделет стремительно вниз.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,
в которой происходит столкновение и знакомство путешественников с Кибернетическим островом

Непоседа, Мякиш и Нетак летели вниз, прямо навстречу бушевавшему океану.

Просто чудом удалось им ухватиться в воздухе друг за друга, и это дало возможность переброситься несколькими фразами, вернее, проститься перед неминуемой гибелью.

Задыхаясь от сильного ветра, не скрывая слез, Непоседа сказал друзьям:

– Мы были верными товарищами, мы никогда не покидали друг друга и погибаем тоже вместе.

– Жалко нас! – прохныкал Мякиш, но ветер отнес его слова назад, в небо.

– Эй, глядите! – проскрипел вдруг Нетак. – Туда! Туда! – И он указал куда-то на восток, где на волнах океана виднелся какой-то плоский круг.

– Это остров, – печальным голосом сказал Мякиш, потому что все равно никакая сила не могла бы их забросить на него.

Но только он это сказал, как Непоседа почувствовал, что по его телу пробежал ток и что-то сильно потянуло его в сторону острова. Так однажды притянуло его к магниту в мастерской «Умелые руки». Он крепко ухватил Нетака за руку, Нетак – Мякиша, и все вместе они полетели к острову, уже не вниз, а по наклонной.

Остров приближался и рос на глазах. Человечки успели заметить, что на нем не было ни единого деревца, а весь он был уставлен какими-то не то домиками, не то коробками. В следующую минуту они почувствовали сильный, но пружинистый удар и очутились в металлической сетке.

Непоседа протер глаза и тихо спросил:

– Это мы уже на том свете?

– М-м, кажется, еще на этом, – неуверенно промычал Мякиш, – На тот свет мы должны были пройти через океан, а мы в него, кажется, не попадали.

– Не попадали! – буркнул Нетак. – Я совсем сухой, можете пощупать.

Мякиш не стал в этом убеждаться, а Непоседы рядом уже не было. Скоро до них долетел его звонкий голос:

– Сюда, братцы, сюда!

Судя по тому, что голос его звучал бодро, друзья поняли: здесь для них никакой опасности нет.

Непоседу они нашли на большой площадке перед щитом со всякими приборами: квадратными, круглыми и покрытыми матовыми стеклами, как экраны телевизоров. На одних приборах стрелки шевелились, на других – выписывали на бумажных лентах какие-то зигзаги, и со всех сторон доносилось постукивание и пощелкивание, словно в этих домиках-коробках сидели тысячи кузнечиков.

Друзья внимательно стали рассматривать остров. Все домики были сделаны из пластмассы и металла, и почти на каждом стояла антенна или вращающийся волноулавливатель локатора. Но ни одной живой души на острове не было, хотя он и жил и работал. Об этом сообщил Мякишу и Нетаку Непоседа, который дважды успел обежать весь остров.

– Людей нет, а остров плывет и живет! – сказал он, удивленно покачивая головой.

– А в середине – машины! – сообщил Мякиш, выслушивая, словно врач, стенку одного домика. – Да-а, жалко, что поговорить здесь не с кем.

Однако все оказалось не так, и помог это выяснить именно Нетак. Он вертелся перед приборами и наткнулся на блестящее квадратное стеклышко, напоминавшее зеркальце. Заглянув в него, Нетак обнаружил там человечка, очень похожего на него самого, только черненького.

– Эй ты, чумазый! – крикнул Нетак и замахнулся рукой.

Человечек ничего не ответил и тоже замахнулся на Нетака.

– Так ты что – драться?! Вот я тебе! – И Нетак брякнул своим деревянным кулаком по стеклышку.

Стеклышко зазвенело и разлетелось на мелкие осколки, а чумазый человечек исчез.

– Ты зачем зеркальце поломал?! – испуганно воскликнул Непоседа.

Но вместо Нетака из круга, затянутого металлической сеткой, ему ответил густой басовитый голос. Медленно выговаривая слова, он сказал:

«Я – Кибернетический остров «Моряк» точка поломка номер один точка».

И тотчас же вместо разбитого стеклышка появилось новое.

– Вот это да! – почесал в затылке Непоседа. – Как он себя назвал, этот остров?

– Ки-бер-не-ти-ческий! – подражая голосу острова, сказал Мякиш.

За металлической сеткой снова что-то зашипело, и раздался тот же голос:

«На острове зафиксировано появление трех неизвестных космических существ точка приступаю к изучению существ точка».

Все трое стояли пораженные и молчали. Мякиш заговорил первым:

– Как-то неудобно, надо было бы с ним познакомиться.

– Конечно, ведь нас этот остров спас, – сказал Непоседа.

Тогда Мякиш забрался на металлический столбик и, приподнявшись на цыпочки, вежливо сказал в металлическую сетку:

– Здравствуйте точка меня зовут Мякиш точка… Мя-киш! – по складам добавил он.

Из отверстия под сеткой медленно высунулась кисточка и осторожно ощупала пластилинового человечка. Как только она скрылась в отверстии, из которого появилась, сетка сказала:

«Мякиш точка блин точка пластилин точка».

– Верно, верно! – закивал головой Мякиш. Он сейчас действительно напоминал блин, потому что распластался о поймавшую их сетку.

– А это точка мой друг Непоседа! – указал Мякиш на своего пружинного товарища.

Кисточка стала щупать Непоседу, который при этом страшно задергался и закричал:

– Ой, щекотно точка щекотно! Боюсь щекотки!

А репродуктор за сеткой зашипел и сказал:

«Непоседа точка деталь велосипеда точка плюс пружинки точка».

Таким же образом Мякиш представил Нетака, и репродуктор сказал: «Деревянная чурка точка побывал в печурке точка имеет ожоги третьей степени».

После представления друзей Мякиш тем же вежливым тоном продолжал:

– Мы уже знаем, уважаемый остров, что вас зовут Кибернетический, а фамилия ваша Моряк, но нам хотелось бы знать, что вы делаете здесь в океане?

И остров ответил:

«Я автоматическая станция точка веду научные наблюдения в Атлантическом океане точка электронный мозг и механизмы включены инженером точка».

– Послушайте, послушайте! – таинственно зашептал друзьям Непоседа. – Я что-то знаю! Ведь он, как и мы, тоже самодельный!

«Так точно точка, – ответил остров, от слуха которого не ускользал даже малейший шорох. – Я самодельный точка. Задавайте вопросы».

Непоседа и Нетак посмотрели на Мякиша, потому что он был самым умным и умел задавать вопросы.

Мякиш долго чесал в затылке. Ему хотелось задать какой-нибудь сложный и важный вопрос. И вот он его задал. Но прежде стал в очень умную позу.

– А скажите, пожалуйста, товарищ Кибернетический остров, вы тоже вполне самостоятельный?

Непоседа и Нетак закивали головами. Это был именно тот вопрос, который следовало задать. Ведь сами они еще не были самостоятельными.

И остров ответил своим солидным басом:

«Вполне самостоятельный точка автоматический точка».

– У нас тоже есть один знакомый, вполне самостоятельный, вполне автоматический! – поддержал разговор Мякиш.

«Какой марки автомат точка?» – поинтересовался остров.

– Марки – Петя, конструкции – Мамин-Папин! – очень по-научному ответил Мякиш.

Остров помедлил с ответом и, словно роясь в словаре, начал подбирать слова:

«Павлик, Проша, Петя – дети точка Петя – мальчик точка Папа – конструктор. Мама – механик точка».

– Точно, Папа – конструктор! – обрадовался Непоседа. – Вот остров так остров! Все знает! И что Петя – мальчик, и что папа – изобретатель…

Но Мякиш перебил Непоседу. Ему очень хотелось говорить с умным островом о чем-то ученом: о технике, о машинах. И, чтобы показать свою осведомленность в этом, он сказал:

– Наш Петя сейчас летит на своем везделете… домой!

Остров снова начал рыться в своем словаре:

«Везделет точка вездемед точка мед точка сахар точка конфета точка ракета точка».

– Верно, верно – ракета!

«Петя точка не летит точка», – сказал остров и замолчал.

– Как – не летит?! – спросили хором Непоседа, Мякиш и Нетак.

Но остров не ответил. Он стал быстро поворачиваться вокруг своей оси, словно искал кого-то в океане.