Текст книги "Путь Гладиатора. Калин"

Автор книги: Эдвин Чарльз Табб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава 4

В настольном сражении игрушечные фигурки людей нападали друг на друга, падали и после убирались с алмазно–гагатовой доски к другим, лежавшим в беспорядке в сторонке. Уцелевшие стояли, холодные и молчаливые, сверкая рубиновыми и изумрудными цветами.

Властитель Игрушки Грошен сделал глоток вина и, нахмурившись, принялся обдумывать следующий ход. После проигранных подряд трех партий выиграть эту было делом чести. Для Грила же это была детская забава, способ убить время, возможность поучить правителя Игрушки.

– Шах. – Грошен передвинул фигуру.

Кибер слоном съел пешку:

– Мат.

– Снова? Но каким образом?… – Властитель Игрушки замолчал, разглядывая доску. Потом раздраженно осушил бокал вина. – А я–то думал, что поймал тебя, – обиженно протянул он. – Готов был поспорить на тысячу акций, что выиграю.

– Все дело в предвидении, – ровным голосом произнес Грил. В его–то голосе никогда нельзя было заметить ноток обиды. – Меня готовили к этому. Прошу прощения, мой господин, но вас – нет!

– Меня готовили править!

– Это правильно, мой господин. В этом отношении мне далеко до вас, но и от моих способностей есть толк. Если вы вспомните, в самом начале партии я предсказал, что поставлю вам мат на семнадцатом ходу. Между прочим, если хотите еще раз сыграть, то можете ходить как вам вздумается, но только сообщите число ходов, за которое я должен вам поставить мат. Любое больше семи.

Грошен поджал губы:

– Ты так уверен, кибер.

– Да, мой господин.

– Это какой–то ловкий трюк! – Властитель Игрушки рассеянно начал снова расставлять фигуры на доске. В лучах света кольца на его пальцах ослепительно сверкали. Это был человек средних лет, высокий, в прекрасной форме; мускулы узлами перекатывались на его толстой шее. В глазах можно было заметить странный блеск. Еще у него была привычка вдыхать воздух через рот и выдыхать через нос. – Ты пытаешься что–то показать мне.

Грил и не думал отрицать это:

– Да, мой господин. Я пытаюсь показать вам, чего действительно стоят услуги Кибклана. Многие правители не нарадуются, что у них есть киберы.

– Которые влияют на их решения?

– Которые дают советы, мой господин. Не более того. Предсказывают, исходя из логических предпосылок, результат каких–либо действий, событий. В этом и состоит моя помощь.

– Взамен вы просите оплачивать ваше собственное содержание и содержание ваших помощников. Еще большая сумма выплачивается Кибклану. И с какой же это стати я должен платить за то, что и так уже имею?

– За кибера, мой господин?

– За Библиотеку. – Грошен откинулся на спинку своего резного кресла, которое выдавало несколько дикарские наклонности правителей Игрушки, как, впрочем, и остальная роскошная меблировка этой комнаты. Красочные, расписанные тончайшими узорами драпировки описывали историю Игрушки. Пол был выложен плитками из драгоценного металла. Даже стражники (все как на подбор высокие, не меньше семи футов ростом, вооруженные церемониальными мечами и щитами) были одеты в серебряные одежды. На самом же Властителе Игрушки было бело–золотое одеяние, что резко контрастировало с его темной кожей. – За Библиотеку, – повторил он. – Как я уже говорил тебе, кибер, на Игрушке имеется свой собственный мощный компьютер. Огромных размеров машина и очень эффективная. С ней я могу предсказывать все, что мне только захочется знать.

– Все ли, мой господин?

– Все, что мне нужно знать, – раздраженно повторил Грошен. – Способен ли кто–нибудь из людей или компьютеров предсказывать все события во Вселенной? Для этого необходимо знать все обо всем. Что, ясное дело, невозможно. – Он налил себе еще вина. – Так что, кибер, сам понимаешь, ты только напрасно тратишь здесь время. Игрушка не нуждается в услугах Кибклана.

Грил взял одну шахматную фигурку и поставил ее на доску, потом взял другую. В своем алом одеянии он походил на пламя. Медальон с печатью Кибклана сверкал на его груди, когда он шевелился, капюшон был откинут назад с его лысого черепа; казалось, сама Смерть сидела перед Грошеном.

– Вероятно, вы, мой господин, просили Библиотеку предсказать будущий спрос на сто пятьдесят третью модель продукции завода, принадлежащего Акционеру Херлу. Я прав?

– Зачем мне это знать? Мне нет никакого дела до таких подробностей. – Грошен прищурился. – Ты что–то ищешь, кибер. Хорошо. Давай выясним, что же ты хочешь узнать. – Включив коммуникатор, он произнес: – Библиотека. Каков, по–твоему, будет объем продаж сто пятьдесят третьей модели продукции Херла? – Он включил усилитель.

«Я прогнозирую продажу дополнительно пятидесяти процентов продукции, Властитель Игрушки», – раздался тонкий голосок.

– А затем?

«Еще сто процентов в течение следующих трех месяцев».

Грошен улыбнулся киберу:

– Ну что?

– Машина ошибается, мой господин. Я советую попридержать выпуск этой модели по крайней мере еще на шесть месяцев. На Артусе всходит звезда одной певицы, – пояснил он. – А тот мир – самый крупный покупатель тканей с этим рисунком.

– Ну и что с того?

– Имя той женщины – Меланж. И такое же название у цветка, который как раз и становится популярным на Артусе. В сто пятьдесят третьей модели узор выполнен в виде птицы. Птицы, мой господин, не цветка.

Грошен произнес в коммуникатор:

– Послушай–ка это.

– Покупатели с Артуса захотят приобретать ткани с рисунком цветка меланжа. Я предложил бы акционеру Херлу увеличить выпуск шестьсот тридцать второй и пятьсот сорок девятой моделей. В рисунок этих тканей как раз и входит меланж.

«Мода преходяща, Властитель Игрушки», – послышался голос из усилителя.

– Если моду нельзя создавать, значит, приходится ей следовать, – резко ответил Грошен. – Зарегистрируй эту информацию и выдавай по мере необходимости нужным лицам. И вот что, Вохмис, еще одна такая ошибка, и мне придется обвинить тебя в некомпетентности. – Нахмурив брови, Грошен выключил коммуникатор.

Грил тут же постарался успокоить задетое самолюбие Властителя.

– Библиотека – это машина, мой господин. Она может делать свои прогнозы, лишь основываясь на данных, которые уже есть в ее банках памяти. Кибклан не столь ограничен. Кибер должен учитывать эффект того, что невозможно постичь, влияния, возникшие совсем недавно, желания, неожиданные директивы.

– Библиотека была основана моими предками, – резко сказал Властитель Игрушки. – Ее банки памяти пополняются в течение столетий. Больше ее нет ничего в этой части Галактики, а может, и во всей Вселенной! На ней основывается богатство Игрушки. Не только из–за сообщаемых ею прогнозов относительно производимой продукции и торговли, но и потому, что она дает советы по найму. И еще, – со злобой добавил он, – она беспристрастна. У нее нет привязанности ни к какой группе людей или клану. Можете ли вы, киберы, сказать то же самое о себе?

Грил промолчал. Только отблеск медальона на его груди выдавал признак жизни.

Грошен встал, подошел к окну. Когда он дотронулся до ручки управления окном, оно стало прозрачным. Стали видны сверкающие звезды, огни ночного города. От посадочного поля шел холодный свет. Там вспотевшие в ватных комбинезонах грузчики загружали на холоде в трюмы звездолетов контейнеры.

Властитель Игрушки нахмурился. Он ненавидел ночь, холод, загадочность темноты. Звезды казались ему чьими–то чужими глазами, глядящими на его владения, а темнота – прикрытием для интриг и саботажа.

«Интересно, что они сейчас планируют, эти безликие, собравшиеся против него и представляющие для него угрозу фигуры, прячущиеся в безопасности в темноте?» – подумал он.

Прищурившись, Грошен разглядывал лежавший внизу двор. Потом раздраженно включил коммуникатор.

– Двор, – крикнул он. – Включите там свет.

Тут же двор залили ослепительные лучи прожекторов. Сразу стали видны и три висевших там окоченевших тела; руки обнаженных людей были привязаны к перекладинам.

– Посмотри на них, – приказал Властитель Игрушки. Он подождал, пока кибер не станет рядом. – Это стражники. Один из них кашлял на посту, другой ходил, третий преследовал своим взглядом мою сестру. Если они переживут эту ночь, то уже не будут так беспечны. – Он бросил в коммуникатор: – Воды. Горячей. Немедленно.

С тайным злорадством он смотрел, как вперед со шлангами выступили слуги, которые почти кипящей водой начали обливать висевших на перекладинах людей, растапливая корку льда, покрывшего их тела.

«Ребенок, – подумал Грил бесстрастно. – Испорченный, порочный ребенок, направляющий свой гнев на тех, кто не способен защитить себя».

– Недоумок! – раздался женский голос позади Грошена и кибера. – Только мой братец может находить забавное в подобных вещах.

– Квара! – Властитель Игрушки повернулся с блестящими от гнева глазами.

– Да, мой брат. Разве ты не рад видеть меня?

Высокая, полногрудая, с широкими бедрами молодая женщина держалась величественно, полные губы выдавали чувственную натуру. На ней было зеленое платье, плотно облегавшее ее тело, сандалии – просто полоски из кожи на босых ступнях. Изумруды сверкали в завитых волосах. Блестящим, темно–зеленого цвета лаком были покрыты ногти. На узком поясе из гибкого зеленого металла висел кинжал.

Улыбаясь Властителю Игрушки, она потянулась вперед, взяла из его рук коммуникатор и произнесла:

– Освободите этих людей. Позаботьтесь о них. Это приказ Акционера Квары Грошен.

– Ты чересчур далеко заходишь, сестричка!

– Как именно далеко, братец? – Она разгневанно посмотрела на него и покачала головой. – Неужели до тебя так никогда и не дойдет? Ведь стражники – обычные люди, способные ненавидеть и бояться, как и другие люди. Они могут замыслить месть и осуществить это желание. Наш отец никогда так не обращался со своими людьми. Убивать, да. Но вот мучить – никогда! – Она положила коммуникатор. – И ты ведь тоже такой же человек. У тебя кожа не толще, чем у любого другого. Нож, луч лазера, яд, микроб, запущенный в воздух, – все это способно принести тебе смерть так же, как и самому нижайшему из твоих рабов.

– Я – Властитель Игрушки!

– Ты – самый значительный Акционер на Игрушке, – ровным голосом поправила брата девушка. – Потеряй свой пакет акций, и что тогда у тебя останется? Уж конечно, не защита тех, кто тебя любит.

На мгновение Грил подумал, что она действительно зашла слишком далеко. Глаза Грошена зажглись красным огнем бешенства, белки налились кровью. Лицо же побледнело, когда отхлынула кровь от кожи. Губы сжались в невидимую линию. А потом, невероятное дело, он рассмеялся:

– Ты шутишь, сестра. Ты насмехаешься надо мной. Как бы ты ни старалась, тебе не удается скрыть свою зависть. Мне просто глупо сердиться на тебя за это. – Он поднял кубок и сделал несколько глотков вина. – Судьба, сестра. Вся ирония судьбы в том, что я первенец нашего родителя, а тебе суждено было родиться второй. Мне достался пакет акций и возможность править Игрушкой. Тебе же – ничего, кроме крошек со стола.

Теперь настала очередь девушки показывать свой гнев. Видя все это, Грил почувствовал напряженность, в Кваре закипал гнев, который она едва контролировала. Она повернулась и пристально посмотрела в глаза кибера.

– Моя госпожа?

– Оставь нас!

– Останься! – Грошен поторопился проявить свою власть. – Это мой дворец, сестра. Здесь я отдаю приказы, не ты. Здесь, – подчеркнул он, – и повсюду на Игрушке. И я советую тебе никогда не забывать это.

Квара поклонилась, потупляя взор, ненавидя брата, ненавидя кибера за то, что тот стал свидетелем ее унижения. Слишком много в ней было женского, чтобы ей нравилось роботоподобное существо из плоти и крови, лишенное каких–либо эмоций. Киберу неведомы ненависть и любовь, зависть и страх, смысл и значение любых чувств. Проведенная над ним операция отделила таламус от коры больших полушарий головного мозга. И в результате получилась живая машина, которую нельзя подкупить или принудить сделать что–нибудь. Он был верен лишь Кибклану, и единственным удовольствием, ведомым ему, было возбуждение от работы ума, удовольствие совершать логические построения.

– Мой господин. – Грил поклонился Властителю Игрушки. Пора было, он знал, уходить. Кибер всегда должен изо всех сил избегать личного вмешательства. – С вашего разрешения, я оставлю вас, мой господин. Есть дела, которые требуют моего внимания.

– На Игрушке?

– Личные дела, мой господин.

Грошен кивнул, провожая взглядом высокую худую фигуру в алом одеянии, направлявшуюся к двери. Квара смотрела на кибера с выражением отвращения на лице.

– Это существо! – воскликнула она. – Как ты можешь терпеть его присутствие?!

– От него есть толк, – тихо ответил Властитель Игрушки.

– Мы не нуждаемся в нем. – Квара гневно посмотрела на брата. – И в чем же этот толк заключается?

– Он умен, – уклончиво произнес Грошен. – Я начинаю понимать, почему правителям планет нужны такие, как он. – Грошен подошел к шахматной доске. Усевшись в кресло, он рассеянно повертел в руках шахматные фигурки. – Нельзя сказать, что он сообщает мне то, о чем я уже и сам не начал догадываться, – добавил он, – но порою очень хорошо, когда твои действия одобряют.

– Ты говоришь загадками, брат. – Квара встала рядом с ним. – Что ты хочешь сказать?

– А ты разве не знаешь? – Две шахматные фигурки ударились друг о друга. – Эмиш, – перечислил он, – Мулво, Рестерн, Херл, Шим, Эван и остальные члены Ассоциации Прядильщиков. Они затеяли игру, моя сестра. Возможно, ты что–то знаешь об этом? – Грошен не стал дожидаться ответа. – Опасную игру, вроде этой. Возможно, тебя уже пытались попросить помочь им. В таком случае прими мой совет: что бы они ни делали, они не смогут причинить вред королю! – Его пальцы коснулись короля и ферзя–королевы. – Властителю Игрушки! Они могут лишь поставить ему шах, но и только! Однако ты, королева, – та фигура, которую они могут смахнуть с доски. – Он шевельнул рукой, опрокидывая фигурки на покрытый ковром пол. – Ты предупреждена, сестра!

Девушка нагнулась, собрала фигурки, так и не решившись напомнить брату, что жизнь – это не шахматная игра.

* * *

На Игрушке ночь перед самым рассветом холоднее всего. В это время лед сверкает на улицах, и иней рисует узоры на закрытых окнах; немного прохожих в это время на улицах, да и те торопятся оказаться в тепле и уюте. Укутанная в меха Квара была уверена, что за ней никто не следит. Но все равно сохраняла осторожность. Трижды она проходила мимо двери нужной ей комнаты, потом ждала, прислушиваясь к шагам. Под шубой ее рука крепко сжимала рукоять лазера – маленького, бесшумного, смертоносного оружия. Только убедившись, что за ней нет слежки, она остановилась возле нужной двери и несколько раз в определенной последовательности нажала на кнопку. Вход открылся. Она вошла внутрь, услышала, как за ней захлопнулась дверь, и заморгала, ослепленная внезапным ярким светом.

– Акционер Грошен! – Леон Херл озадаченно смотрел на нее. На нем была верхняя одежда – вполне естественно в самый разгар дневной активности; даже за сотню лет так и не удалось перестроить человеческий метаболизм к местным условиям: тридцатичасовому дню с пятнадцатичасовой ночью. Люди продолжали работать и спать, как в старину. – Не глупо ли было прийти сюда?

– Мне кажется, нет. – Молодая женщина быстро сняла шубу, сунула оружие за пояс, вздрогнув при воспоминании о холоде на улице. – Вот, значит, как ты встречаешь меня? А где же горячий ароматный чай?

– Прошу прощения, Акционер. Эта оплошность легко исправима. В солярии я приготовлю все необходимое.

– Пожалуйста, Леон. – Рука девушки доверчиво легла на руку мужчины, когда он повел ее в комнату, где с потолка лился яркий солнечный свет. – К чему вся эта официальность? Ведь мы знакомы столько времени, что можем обращаться друг к другу как друзья.

– Еще раз прими мои извинения. – Леон повернулся, посмотрел на девушку, взгляд его потеплел при воспоминаниях.

«Да, очень давно, – подумал он. – Когда–то я играл с тобой, когда ты была ребенком. Катал на своих плечах. Качал на коленях. Как же ты похожа на свою мать!»

Он почувствовал старую боль, время до сих пор не приглушило его безнадежную страсть к ней. Эстар давно умерла, прах ее покоится в одной усыпальнице с мужем, однако она продолжала жить в своей дочери.

Усадив девушку на стул, Леон сам принялся за приготовление чая – слуги–рабы не должны были ее видеть.

Делая маленькие глотки, девушка взглянула на него.

– Властитель Игрушки, – внезапно сказала она. – Он знает.

Леон опустил взгляд к чашке, которую держал в руке. Он еще так и не дотронулся до напитка.

«Ну и ладно, – подумал он, – рано или поздно это должно было случиться. Любой секрет долго в тайне от всех не удержать. Теперь весь вопрос в том, просто ли он подозревает или у него есть доказательства? Но если это так, стоит ли вовлекать в заговор девушку? – Леон сделал несколько глотков, размышляя. – Нет, вряд ли. Она не знакома ни с кем из заговорщиков, а сами мы при организации наших встреч всегда проявляли большую осторожность».

– Леон! – Девушку обеспокоило его молчание. – Неужели тебе непонятно? Он знает!

– Наверное, – признался Леон. – Но вот что ему известно? То, что мы образовали нашу Ассоциацию с целью увеличения количества принадлежащих нам акций, используя самые разные пути? Но ведь это не запрещено правилами, Основным Законом. Неужели он догадывается, что ты участвуешь во всем этом?

– Не уверена, – ответила девушка. – Но иногда мне так кажется. Странно, что он вообще сказал мне это и предупредил, чтобы я держалась от вас подальше. Может быть, это просто пустая угроза или причуда его извращенного ума. Леон! Что нам делать?

Леон налил себе еще чаю:

– Ничего.

– Но ведь…

– Что ему действительно известно? Что мы встречаемся и беседуем – но и только.

«Впрочем, – напомнил он себе, – среди этих бесед бывают и опасные. Например, предложение Мулво нанять опытных воинов и осуществить вооруженное восстание. Одного этого достаточно, чтобы осудить нас всех. Кто же среди нас предатель?»

– Скажи мне, – тихо произнес Леон, – упоминал ли Властитель какие–либо имена? Факты?

– Имена – да, факты – нет.

– Значит, это все – лишь догадки, – заключил он. – Желание показать, что ему известно больше, чем есть на самом деле. Прошу прощения, Квара, но твой брат не совсем в своем уме. Такие, как он, способны подозревать даже собственную тень. Он говорил еще что–нибудь? – продолжал он. – Сообщил свой источник информации?

Девушка медленно покачала головой.

– Может, кибер? Он заявил, что от Грила есть толк, что любой умный правитель имеет под боком кибера–советника. – Девушка нахмурилась. – Что же ему известно? Ведь он пришелец из другого мира.

– Нельзя недооценивать Кибклан, – мрачно заметил Леон. – Эти алые свиньи очень умны. Из двух фактов кибер способен вывести третий, и даже больше. Достаточно и мелкого намека, чтобы он сделал логический прогноз развития событий. И по какой–то причине он хочет добиться благосклонности Властителя Игрушки. Тебе эта причина известна?

Квара покачала головой.

– Это может быть важно, – задумчиво произнес Леон. – Кибклан ничего не делает просто так, без причины. Хотелось бы это знать!

– Собрание, – вспомнила девушка. – Что вы на нем обсуждали? Приняли ли какое–нибудь решение?

– Ничего важного. Просто решили отложить на будущее любые действия. Такое часто бывает, – пояснил он. – Мулво предложил устроить вооруженное восстание, однако не нашел поддержки. Эмиш предложил покончить с Властителем Игрушки, подсунув ему женщину, подчиняющуюся нашей воле. Эван… – Он замолчал.

– Ну?

– Он сделал совершенно безумное предложение, – осторожно признался Леон. – Он не мог знать о твоем интересе.

– Расскажи.

– Я сказал, что можно бросить прямой вызов Властителю Игрушки, как это допускает Основной Закон, но, как заметил Рестерн, это просто мечта о невозможном. Бросающий вызов должен владеть по меньшей мере десятью процентами всех акций. Эван упомянул твое имя. Он подчеркнул, что у тебя есть требуемое количество.

Леон замолчал, не глядя на девушку, слыша слабое ее дыхание.

– Вызов, – задумчиво повторила Квара. – Никогда не думала об этом.

– Риск слишком огромен, – поторопился сказать Леон. – Если ты проиграешь, то в лучшем случае просто всего лишишься. А ты наверняка проиграешь. Место и оружие выбирает сам Властитель Игрушки. Невозможно перехитрить его. – Леон посмотрел на свою руку. Он рефлекторно согнул пальцы. – Вот где он нас держит, – вздохнул он. – В своем кулаке! Все, что мы можем, – это сидеть и ждать, когда он нанесет свой удар.

– А тем временем он уничтожит планету. – Девушка встала и беспокойно заходила по комнате с горящими глазами, вспоминая недавнее унижение. – Все больше миров насмехаются над нами. Как же, планета рабов! Сражений! В железных тисках тирании! Не об этом ведь мечтали наши предки, Леон! Каким–то образом его необходимо остановить!

«Все верно, – устало подумал Леон. – Но как, когда и кто?»

* * *

Беззвучно ступая по толстому ковру, Грил направлялся по коридору к отведенным ему сразу после прибытия покоям. Его мозг был занят оценкой данных. Стражники, великолепные человеческие экземпляры, стояли в нишах – живые статуи из костей и мускулов, однако в их отупевших глазах не светилось ни капли разума. В темном углу висели красочные гобелены, все стены были украшены резьбой. Да и в самом воздухе ощущался слабый запах фимиама.

«Дикари, – усмехнулся кибер. – Дети, показывающие свою любовь к броским цветам, неистовые в своих страстях, не сознающие свою жестокость, склонные к немудреным забавам. Не пришедшее в упадок общество, но достигшее расцвета своим особым путем, не попавшее под влияние других, более древних миров. Впрочем, – подумал он, – и здесь людьми двигают основные инстинкты: алчность, похоть, борьба за личную власть, ненависть и страх, усиленные завистью. Утвердиться на Игрушке не составит особого труда».

Один из людей свиты кибера стоял перед дверью в его личные покои. Молодой человек с суровым лицом, фанатично преданный своему хозяину. Он напрягся и замер, когда к нему приблизился Грил, затем почтительно открыл дверь.

– Ты выглядишь усталым, – сказал Грил, останавливаясь. Утомленный мозг неэффективен. – Когда твоя смена?

– Через тридцать минут, хозяин.

– Передай мои инструкции. Никого не впускать. Что бы ни произошло, меня не беспокоить. – Голос Грила оставался ровным. Ему не нужно было повышать его.

Оказавшись в покоях, он подошел к окну, сделал его прозрачным и нахмурился при виде инея, разрисовавшего с наружной стороны свои узоры. То ли устройство подогрева окна вышло из строя, то ли его вообще не было. Повернувшись, он осмотрел комнату. Та была небольшой, обставленной по самому минимуму, – только окно, дверь, кровать, тумбочка и стулья. Властитель Игрушки то ли проявлял безразличие, то ли знал о Кибклане больше, чем признавал. Любой кибер вполне мог обойтись без роскоши.

Грил дотронулся до браслета, обтягивавшего его левое запястье. Защитное поле, созданное невидимыми силами, окружило комнату помехами, мешающими работе любого находящегося поблизости электронного прибора. Так что если шпионы смотрят и слушают, то они будут глухими и слепыми.

Только теперь кибер лег на кровать на спину, закрыл глаза и начал сосредоточиваться на повторении формул Саматхази. Дыхание замедлилось, стало едва слышным и мерным, как у спящего человека. Постепенно он утрачивал собственные ощущения; если бы он открыл глаза, то оказался бы слепым. Он словно плыл в темноте, совершенно отстраненный от реального мира. И в этой темной тюрьме собственного черепа его мозг превратился в бестелесное существо, с одним чистым интеллектом; он осознавал лишь некую связь с обычной жизнью. Только теперь внедренные в него гомохоновские элементы начали действовать.

Грил вошел в новую фазу существования.

Не найдешь двух киберов с одинаковым жизненным опытом, ведь это – нечто уникальное, присущее лишь одной личности, что невозможно как–либо объяснить или передать в полном объеме. Ему казалось, что он – капелька в море Вселенной, мошка, несущаяся в пульсирующем переливающемся океане, и каждая капля вокруг сияла чистым интеллектом. Они кружились, вращались вокруг общего центра – неисчерпаемое море, протянувшееся в бесконечность, частью которого являлся и он сам. Он видел это море, при этом ощущая и свою принадлежность к огромному множеству других разумов.

А в центре была штаб–квартира Кибклана. Подобно губке, впитывающей воду из лужи, его знания поглощались центральным разумом, хранящимся под поверхностью одинокой планеты, глубоко под землей, под многомильной толщей скал. В нем–то и сосредоточилась сила их Организации, ее сердце и мозг. Именно там и происходили ассимиляция и исправление полученных данных. Это была не словесная связь, передача мыслей в форме слов; быстрая, почти мгновенная систематизированная передача, по сравнению с которой даже гиперрадио казалось улиткой.

«На этот раз можно обойтись без финансового давления. События приближаются к желаемой цели. Сполна воспользуйтесь имеющимися у вас преимуществами».

Вопрос. «Используйте все средства для достижения желаемого результата. Неудача исключена».

Вот и все послание.

Остальное было простым мысленным отправлением.

После сеанса связи всегда наступал период, необходимый для возвращения гомохоновских элементов в состояние покоя, когда механизмы тела перенастраиваются под его мысленным контролем. Грил плыл в черном небытии, одновременно ощущая странные воспоминания и состояние нежизни – обрывки мыслей других разумов, выброшенный мысленный хлам других существ. Сила центрального интеллекта огромного кибернетического комплекса – вот что составляло суть Кибклана.

Однажды он станет частью этого интеллекта.

Грил открыл глаза и посмотрел на потолок, видя не его украшенную резьбой поверхность, но лишь собственное будущее. Его тело состарится, чувства притупятся, но разум будет оставаться таким же деятельным, как всегда. И тогда его заберут, избавят его интеллект от мешающей плоти, чтобы он мог присоединиться к остальным, и он окажется вместе с другими тысячами и тысячами обнаженными мозгами, пульсирующими в питательной жидкости. Станет частью высшего разума, при этом разделяя и принадлежность к огромному множеству других освобожденных разумов, объединенных в единую сеть.

Такой будет его награда. Награда для любого кибера, если только он не допустит оплошности.