Текст книги "Головач-3 (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

Соавторы: Райан Хардинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Table of Contents

ПРОЛОГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЭПИЛОГ

ПРОЛОГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЭПИЛОГ

ПРОЛОГ

Три Эм не понял, что его сбило, хотя это вполне мог быть грузовик Мэка. Похоже, у меня глюки, – подумал он – по крайней мере, когда снова обрел способность думать. Смысл в этой мысли был: его прозвище означало Метамфетаминщик Майк (в оригинале Meth Man Mike – прим. пер.). Он продавал много «мета»... хотя и сам потреблял немало. Следовательно, явно пренебрегал универсальной аксиомой – не употреблять свои запасы. Он наверняка думал, что вечер будет очень доходным. Но вместо этого в результате своих усилий оказался связанным в заднем отсеке фургона – с головной болью и мокрыми «левисами». А решил он, что видит глюки, по той причине, что один из похитителей – трехсотфунтовый коротко стриженный деревенщина, сидящий на скамье фургона, произнес:

– Эй, "Пузо"! Этот обмочился!

Водитель ухмыльнулся, оглянувшись через плечо.

– Вполне возможно, что он еще и обделается, Клайд. Как его подружка.

Здесь была дилемма: внешний вид и голоса у "Пуза" и Клайда были идентичны. Поэтому, либо Три Эм видел глюки, либо его прогулка, сопряженная с толканием «дури», была нарушена однояйцевыми близнецами.

В прошлом его пару раз кидали (издержки профессии), но никогда не похищали. Похоже, эти два монструозных парня следили за ними с «Ромбабой» с самого начала.

"Ромбаба", кстати, была "чикой" Три Эма и "деловым партнером", и о смысле ее прозвища, наверное, можно догадаться. У нее был нюх на клиентов, ищущих "дозу", поэтому она приманивала потенциальных "наркош" своим горячим телом. И если они говорили "правильные" слова и "положительно" себя зарекомендовывали, она сообщала им место у дороги, где их поджидал Три Эм, чтоб продать необходимый им продукт. Система работала отлично.

Но не сегодня.

Один увалень, по имени "Пузо" – во всяком случае, так Три Эму показалось, хотя это мог быть и другой – брел по дороге и добродушно его поприветствовал: "Эй, парень, добрый вечер! Как дела?" Но прежде чем Три Эм успел ответить...

ШМЯК!

... кулак, размером с мускусную дыню, въехал наркодилеру в лоб, и тот оказался на земле. Перед глазами заплясали звезды. Сознание не полностью покинуло его, он услышал рев двигателя и визг тормозов. Затем почувствовал, как его забрасывают в фургон, словно мешок с мукой, на который надета черная футболка "Лицо со шрамом". Злоумышленник залез внутрь, захлопнул двери, и фургон с ревом укатил прочь. Все похищение заняло меньше минуты.

Сквозь пресловутые звезды Три Эм разглядел "Ромбабу", лежащую под скамьей, связанную и с кляпом во рту. Так что ее сцапали еще до того, как этот парень приложил Три Эма. Чисто сработано... но для чего? Если б в тот момент голова у Три Эма была более ясной, он сразу отверг бы идею о том, что эти два жирдяя сами являются региональными дилерами, поскольку просто на них не тянули. Три Эм узнавал «толкачей» с первого взгляда, и эти парни ими не являлись. Вместо этого они напомнили ему обычных неотесанных деревенщин.

Поэтому какая причина могла стоять за похищением Три Эма и "Ромбабы"?

Грабеж? Изнасилование? Но почти все деньги Три Эм оставил в машине, и они даже не обыскивали его карманы. И раз "Ромбаба" все еще одета, не похоже, что мотивом было изнасилование.

На эти туманные размышления у Три Эма оставалось еще несколько минут, хотя очень скоро его уже ничто не будет интересовать.

***

Двойные деревянные двери амбара со стуком распахнулись, и два здоровяка втащили внутрь тощего наркотогровца в футболке «Лицо со шрамом», бросив его на усыпанную сеном землю. Это был большой амбар, слабо освещенный голыми лампочками, свисающими с потолка. Одна лампочка раскачивалась, отбрасывая тени на нескольких мужчин.

Тощий наркоторговец стонал, лежа в грязи. Лицо у него было в крови.

– Молодцы, парни, – с энтузиазмом произнес хриплый голос. – Этот мешок с дерьмом зовут Три Эм.

Сперва в поле зрения появилось круглое лицо говорящего, затем еще три таких же круглых лица ухмыльнулись ночному "приобретению". Кстати лица принадлежали лихой четверке, известной как братья Ларкинс. Это были толстые, ростом под два метра, коротко стриженые деревенщины в комбинезонах. Четыре абсолютно идентичных близнеца двадцати с небольшим лет. У всех были одинаковые хитрые ухмылки на лицах, одинаковые, похожие на бусинки глаза, и одинаковые, темные от жевательного табака зубы. Их имена? "Пузо", Такер, Хорейс и Клайд, но удачи тому, кто попытается их различить.

– Мы поймали этого тупого сучоныша, когда он продавал свое дерьмо на дороге за коптильней Гудера, – сказал "Пузо". Или это был Хорейс?

– Хорошо, что не прикончили его! – воскликнул Клайд, или нет... наверное, это был Хорейс.

Затем Такер подошел поближе и – БАЦ! – двинул корчащегося наркодилера ногой промеж лопаток. А может, это был и не Такер вовсе. Может это был...

Да какая разница!

– Три Эм, а, Три Эм? Позволь сказать тебе кое-что. Мы знаем, что ты продаешь в городе свой дерьмовый "мет". А мы не можем такое допускать.

Три Эм поперхнулся и застонал.

– Я ничего не продаю...

– А мы слышали, что ты толкаешь это дерьмо, – сказал один из братьев, возможно, "Пузо". – Обкрадываешь детей направо и налево, портишь им жизнь, портишь наш город, превращаешь работяг в конченных "нарколыг". На днях старина Джо Шеффер предложил отсосать мне член, а он – прилежный прихожанин нашей церкви.

– Вообще-то, Джо – не "нарколыга", – сообщил ему Такер. – Просто он любит сосать члены.

– Да? Что ж, раз ты упомянул об этом, ценней его предложение уж точно не стало. И, тем не менее, говнюки вроде тебя, которые делают и продают "мет", отравляют наш город, и нас тошнит от этого.

– Нет! Чушь все это! – пробормотал пленник.

– А мы можем доказать. – Это утверждение, несомненно, сделал Клайд. Он вытащил из комбинезона "Самсунг Гэлэкси 4". – Видишь, на моем модном телефоне заснято, как ты продаешь "мет" Конни Рид. – Затем здоровяк с сотовым наклонился и продемонстрировал Три Эму доказательства.

И действительно, на экране телефона был виден пленник в футболке "Лицо со шрамом", вручающий маленький пакетик молодой деревенской девчушке с детским лицом, но с сиськами, достойными «Плейбоя».

По амбару разнесся раздраженный глас Такера.

– Конни всего тринадцать, парень! Да что с тобой такое! Подсаживаешь детей на героин, и заставляешь заниматься проституцией!

Наркодилер корчился в грязи среди плевков, словно направленный на него сверху вниз взгляд четырех братьев был солнцем, а Три Эм – муравей под увеличительным стеклом. – Клянусь, мужик, я ничем не торгую! Я дал ей упаковку "жвачки"!

Низкий смешок Такера напомнил тарахтение заводящегося дизельного двигателя.

– Упаковку "жвачки"? Да что ты говоришь, парень? Что ж, как насчет того, что мы спросим твою смазливую белобрысую подружку? Посмотрим, что она скажет.

"Пузо" втащил стройную фигуристую блондинку в обрезанных шортах, грязной блузке и с кляпом во рту. Запястья у нее были связаны, а внешнее физическое состояние намекало на плохое завершение жесткого физического контакта. Под глазом у нее расцвел синяк, и было ясно, что у нее почти не осталось ни храбрости, ни сил к сопротивлению.

– Мы с "Пузом" поймали "спермоглотку", когда она пыталась скрыться с дороги, заметив нас, – с гордостью в голосе объяснил Клайд. – Немного вздрючили ее, просто ради забавы.

– Найти ее было несложно, Так, – хрипло усмехнувшись, добавил "Пузо". Она прижалась к стене, но торчащие сиськи сразу ее выдали.

По амбару разнесся какофонический хохот. "Пузо" усадил потрепанную женщину на стул.

– Кстати о сиськах, – сказал он. – Зацените, – затем своими огромными, размером с хотдоги пальцами сорвал блузку с объекта своего наблюдения.

Такер, прищурившись, уставился на анатомическое чудо. Груди, размером с шары для боулинга, украшали темно-розовые и круглые, как дно пивной банки соски.

– Божечки, братец! Это, наверное, лучшие "дойки", которые я когда-либо видел!

– Я бы написал про них домой, если б уже не был дома, – согласился Хорейс. На этот всплеск остроумия раздался очередной взрыв хохота, и Хорейс неосознанно сжал себе промежность.

И неудивительно, что все четверо похитителей по очереди полапали груди подопечной, словно покупатели в продуктовом отделе. Что касается женщины, то та просто смиренно сидела, почти не двигаясь и широко раскрыв заплаканные глаза.

Когда настала очередь Клайда, чтоб совершить несогласованный осмотр грудей, бровь у того приподнялась, будто он обнаружил некую аномалию.

– Неудивительно, что у этой "телки" такие большие "дойки". Это же имплантанты!

– Да ну?! – воскликнул "Пузо".

– Мне тоже показалось, что что-то в них не то, – добавил Хорейс.

Такер снова "помацал" грудь, в целях более тщательного изучения.

– Будь я проклят, если ты не прав, Клайд. Это большая редкость в здешних местах.

"Пузо" озадаченно почесал коротко стриженую голову.

– А что такое "имплантанты", Так? Что в них засовывают?

– Слышал, что мешочки с соленой водой.

– Нет! Поверить не могу! – воскликнул "Пузо".

Такер задумчиво кивнул.

– Согласен, штука странная, парни, и чертовски неестественная. И меня уже, страсть как, разбирает любопытство. – В следующее мгновение ручища здоровяка извлекла огромный складной нож, и опытным движением фокусника раскрыла его.

Теперь на теле женщины отразилась хоть какая-то реакция. Она напряглась на своем стуле и что-то замяукала сквозь кляп. А когда попыталась подняться, "Пузо" схватил ее за горло и силой посадил обратно.

– Что собираешься делать, Так?

– По-моему он решил отрезать ей сиську, – предположил Хорейс.

– Не, не, парни, – возразил Такер. – Я что, похож на гребаного варвара? Не, думаю просто проткнуть одну из этих больших обалденных сисек. А потом, ты, "Пузо", можешь как следует на нее надавить, и посмотрим, что из нее выйдет.

Предложение было встречено с единодушным одобрением. Затем – хлюп! – нож резко погрузился в грудь, и тут же выскочил наружу. Блондинка взвизгнула, сжавшись. «Пузо» обхватил своими ручищами ее «мясной шар» и с силой надавил.

Из разреза, словно из фонтана, выстрелила на добрые десять футов струя воды.

В выражении лиц четырех братьев доминировали благоговение и изумление, после чего последовали восторженные крики, улюлюканье и обмены "петюнями". На лице блондинки отразилось совсем другое выражение.

– Вот это да! – воскликнул Такер.

– Никогда не видел ничего подобного! – добавил Хорейс.

"Пузо" слизнул с руки немного воды и кивнул.

– Ты был прав, Так. Девкины сиськи и впрямь накачаны соленой водой.

У "девки" был тот еще видок. Она сидела на стуле со спущенной блузкой, она грудь гордо торчала вперед, другая была плоской, как пресловутый блин. Крови из разреза вытекло гораздо меньше, чем ожидалось... хотя к делу это не относится.

Голос Такера приобрел саркастичный тон.

– В каком все-таки бестолковом мире мы живем, скажу я вам. "Телки" тратят тысячи долларов на то, чтобы накачать себе сиськи соленой водой. Там или иначе, мы развлеклись, а теперь вернемся к делу, парни.

– Это верно, – согласился один из них, и отвесил почти забытому всеми Три Эму мощного пинка по почкам.

– Ууу! – взвыл Три Эм.

Такер вновь повернулся к осоловевшей блондинке. Он похлопал ее по щеке.

– Сладенькая? Теперь, когда мы подправили тебе сиськи, тебе нужно кое-что нам рассказать. Этот твой жалкий дружок? Говоришь, это он продавал "мет"?

Она утвердительно кивнула головой, беззвучно произнеся сквозь кляп слово "да!".

– Это шлюха лжет! – крикнул Три Эм. – Никогда раньше не видел эту суку!

Хорейс посмотрел на парня сверху вниз, скрестив руки.

– Не пори чушь. У нас нет времени ни на тебя, ни на эту девку. Но ты только что слышал: если когда-либо снова появишься в этом городе, тебе крышка.

Три Эм выдохнул с превеликим облегчением.

– Богом клянусь, мужик! Я уеду и никогда больше не буду торговать здесь – никогда!

При этом Такер хлопнул в ладоши, будто только что было сделано некое великое откровение.

– О! Так ты все-таки признаешься, что ты никчемный сраный наркобарыга! Ну, разве не чудесно? Клайд? Сделай этому куску дерьма кляп и подвесь.

– Не вопрос, Так, – затем Клайд связал наркоторговцу руки, схватил цепной крюк и продел ему между запястий. Причем, с такой скоростью и точностью, что можно было предположить, что он уже проделывал это раньше. Спустя мгновение несчастный молодой человек в футболке "Лицо со шрамом" висел перед братьями на цепи.

Теперь настала их очередь смотреть на него снизу вверх.

– Умоляю вас, парни! Отпустите меня, клянусь, я брошу толкать "наркоту". Я отдам вам всю мою заначку, плюс пять штук, которые есть у меня в квартире! А моя девчонка вам всем пососет яйца! Пожалуйста!

Кстати, Такер, для тех из вас, до кого еще не дошло, являлся лидером квартета. В конце концов, он был самым старшим. Мамаша вытолкнула его из своей вагины в этот мир на целых шесть секунд раньше своих абсолютно идентичных братьев. Возможно, именно преклонный возраст дал ему мудрость и лидерские качества.

– Не нужна нам твоя гребаная заначка, парень, разве что, чтобы выкинуть ее в сортир. И твои неправедные доходы нам без надобности. А в рот твоей девке мы насуем и без твоего согласия. Не, лучше мы тебя немного вздрючим, чтобы ты усвоил урок.

Затем Клайд, Хорейс и "Пузо" принялись раздевать висящего перед ними Три Эма.

После чего Такер сообщил девчонке:

– Сладенькая? Мы не потерпим наркоторговли в нашем славном городе, так что смотри, что мы сделаем с твоим любовничком.

– На этот раз устроим "гольф", Так? – поинтересовался "Пузо".

– Блин, а я надеялся на оголение яиц... – сказал Хорейс.

– А я – на старое доброе завязывание члена в узел или "коробочку"...

Но Такер отверг эти предложения.

– Не, братишки. Мы все это уже делали, и будем делать не раз. Понимаете, я хочу произвести наилучшее впечатление на нашу милую одногрудую гостьюшку. – Он решительно кивнул. – "Гольф".

Команда была дана, и Клайд, "Пузо" и Хорейс приступили к выполнению поставленных задач. Клайд крепко двинул Три Эма по голове, не чтобы убить, а скорее чтобы просто оглушить. Затем взял нож и сделал разрез вдоль груди наркодилера, на уровне подмышек. Затем осторожно повторил то же самое на спине. Этот сложный круговой разрез был сделан с определенным умыслом. Обильно стекающая на грязный пол кровь образовала малиновую лужу.

– Выглядит неплохо, – похвалил Такер, стоя рядом с девкой.

"Пузо" осторожно просунул лезвие ножа под кожу чуть выше лопаток, а затем с причудливым мастерством оттянул ее, чтобы образовался "карман".

После чего положил в этот "карман" мяч для гольфа.

Клайд обвязал заранее приготовленный кусок веревки вокруг обтянутого кожей мяча, крепко затянул петлю и установил над узлом механический зажим.

– Заводи, Хорейс! – крикнул "Пузо".

Мотор с ревом ожил и ритмично затарахтел. Под звук набираемых оборотов веревка, обвязанная вокруг мяча для гольфа, тут же начала натягиваться.

Взгляд блондинки медленно переместился вдоль веревки в противоположный конец амбара, где Хорейс с довольным видом управлял стационарной лебедкой.

Мотор продолжал постепенно набирать обороты, пока веревка не натянулась полностью, и пока несчастный Три Эм не повис в воздухе под углом. Руки и ноги у него беспомощно болтались. Наверное, нет нужды описывать вокальные способности наркодилера.

Такер схватил девку за голову и силой заставил смотреть.

– Нельзя такое пропускать, сладенькая. Это же прикольно. – Затем он кивнул Хорейсу.

Шум мотора усилился втрое. Теперь тело Ти Эма висело под углом примерно в сорок пять градусов, и под влажный треск вся его кожа стала стягиваться, начиная с подмышек, вниз, словно некий комбинезон. Небольшой очаг сопротивления был встречен в районе промежности, а потом еще в области ступней, после чего весь кожный покров был сдернут. Возможно, будет целесообразно добавить, что вопли Три Эма напоминали рев какого-то механизма и даже заглушали шум лебедочного мотора. Затем упрямые соединительные ткани между "кожным покровом" Три Эма и его ступнями...

 ... ТРЕСНУЛИ.

Лебедка "взвыла" от резкой потери напряжения. И кожный мешок, с привязанной к нему веревкой, катапультировавшись и брызгая кровью, пролетел над Хорейсом и шлепнулся об амбарную стену. Шум мотора стих.

Четыре братца-здоровяка с энтузиазмом зааплодировали.

– Клевая работа, парни! – похвалил Такер, обмениваясь "петюнями" с "Пузом" и Клайдом. – Лучший "гольф" за все время!

– Да! – согласился Хорейс. – Даже лучше, чем с той беременной "наркошей", которую мы освежевали в прошлый раз!

Три Эм продолжал кричать нарастающими волнами, всякий раз выгибаясь всем телом назад. А затем Такер сказал:

– "Пузо", почему бы тебе не дать парню что-нибудь, чтоб он заорал по-настоящему? – и его чуть более молодой братец с радостью подчинился. Он достал большой кувшин домашнего 100-процентного спирта и принялся обильно плескать на лишенное кожи тело наркодилера. И звуки, которые тот при этом издавал, вряд ли можно было назвать человеческими. Оголенные окровавленные мышцы блестели от спирта, словно у смазанного маслом культуриста, с которого содрали его «бронзовую» кожу. Вскоре от невыносимой боли он либо потерял сознание, либо умер.

Описать выражение омертвевшего лица блондинки можно было таким довольно избитым термином, как "чистый, неподдельный ужас".

– С него уже хватит, да, сладенькая? – заметил Такер. – Не беспокойся. То, что мы сделаем с тобой, будет совсем не так больно. – Он сделал паузу, будто, для усиления эффекта. – Но то, что будет весело, обещаю!

"Пузо" и Клайд расступились, и между ними появился ухмыляющийся Хорейс, который держал в руке электродрель, оснащенную трехдюймовой кольцевой пилой. К тому моменту "чистый, неподдельный ужас" помог блондинке с плоской грудью утратить способность к восприятию. Она слышала отголоски каких-то неземных звуков (ликование людей и визг дрели, напоминающий шум реактивного двигателя), а перед глазами плавала какая-то зернистая пелена, сквозь которую она видела (или ей мерещилось?) вот что: Эти огромные хихикающие близнецы принялись потирать себе промежности, затем скинули комбинезоны, а вибрирующий голос одного из них произнес: "Поехали, "Пузо"", а другой добавил "Вскрой "тыкву" этой шалаве, а то мне много чего нужно туда загрузить". А затем две руки, огромные, как бейсбольные рукавицы сжали ей голову, зафиксировав лицом вперед. И сквозь пелену надвигающейся смерти она почувствовала, как вращающаяся на скорости 15000 оборотов в минуту кольцевая пила начала проедать отверстие у нее во лбу...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Это вполне мог быть клип канала "Трэвел Ченэл", рекламирующий передачу о потрясающих своей красотой диких местах великой страны под названием Америка: бесконечный резной контур девственных гор, широко раскинувшиеся холмы, и шокирующие своей зеленью леса. Лето было в самом разгаре, и сквозь эти восхитительные виды летел блестящий внедорожник "БМВ".

Кроме загруженного под завязку люксового автомобиля стоимостью 80000 долларов чуждыми для этой местности казались лишь его водитель и пассажиры: трое холеных тридцатилетних мужчин "журнальной" внешности. Брайс Паркс, его старший брат Оги и Кларк Силбер. Эти мужчины были самим олицетворением успеха, уверенности, и богатства, и все обладали тонкой аурой "тех еще засранцев", окружающей их, словно аромат дорогого одеколона, которым они пользовались. Их запястья украшали "Ролексы" (настоящие, а не поддельные), и, учитывая качество салонного загара, они, скорее тянули на обитателей Палм-Спрингс, чем на «манхэттенцев». Даже их легкомысленные футболки, кроссовки и потертые джинсы являлись, на самом деле, дорогой дизайнерской одеждой от экстравагантных «кутюрье» с 5-ой авеню, поскольку они скорее умерли бы, чем стали б одевать что-нибудь «небрендовое». Что подумали бы их партнеры? Когда эти мужчины хотели съесть гамбургер, они шли не в «Макдоналдс» за трехдолларовым «Биг-Маком», а в «ДиБи Бистро Мондернэ» за 150-долларовым «двойным трюфелем Кобэ Биф». Кларк носил на шее уродливую золотую цепь, будто воображал себя питчером (подающий в бейсболе – прим. пер.) из высшей лиги. У Брайса на пальце было такое же уродливое кольцо с розовым бриллиантом.

За рулем сидел Брайс, в то время как остальные любовались впечатляющими пейзажами.

– По-моему, мы официально прибыли в жопу мира, – сказал он.

– Это точно! – воскликнул с пассажирского сиденья Оги. – Прощай, Манхэттен, здравствуй земля деревенских "кошелок", самогона и провинциальных стриптизерш!

– Иии-ха, – с сарказмом в голосе произнес Брайс.

Кларк, наклонившись с заднего сиденья, спросил:

– Эй, Оги, почему твоему братцу так не по душе эта поездка?

Оги усмехнулся.

– А, он все еще страдает из-за того, что Марси его бросила...

– Я не страдаю! – решительно, хотя и не очень правдоподобно возразил Брайс.

– Расслабься, Брайс, – сказал Кларк. – Хочешь знать правду? Мы с Оги завидуем тебе. У тебя, хотя бы хватило мозгов не жениться на этой корыстной сисястой сучке.

Оги, смеясь, похлопал Брайса по спине.

– Да, братец. Ты соскочил с крючка, а мы с Кларком будем платить алименты до самой гребаной смерти.

Брайс даже не пытался скрывать отсутствие энтузиазма.

– Ну, да, от этого мне стало гораздо легче. И Марси вовсе не корыстная.

– Продолжай убеждать себя в этом, братан. Она скорее остановится тушить инкассаторскую машину, чем горящий школьный автобус.

Брайс хмуро посмотрел на Оги.

– Давай-же, встряхнись, Брайс, – сказал Кларк. Каждого из нас поимели женщины – такова жизнь. Вся эта природная красота поможет тебе отвлечься...

Оги рассмеялся, как всегда бестактно.

– Да, природная красота и "дырка" деревенской шлюхи!

Брайс продолжал хранить угрюмость. Но тут Кларк, словно потрясенный чем-то, указал в окно.

– Эй, парни. – А как вам такая природная красота? – Брайс и Оги с изумлением уставились на потрясающую поросшую деревьями гору. Эти захватывающие дух виды вызвали восторженную реакцию даже у таких богатых, испорченных и самодовольных представителей элиты, как Оги, Кларк и Брайс. Интерьер "БМВ" заполнило молчание, когда мимо них в окне проносились все новые чудеса природы. Эти виды заставляли осознать свою ничтожность по сравнению с безмерным великолепием мира. А Брайса, в частности, -поставить под сомнение свой цинизм, а также отрицание духовности, свойственное членам Лиги Плюща (ассоциация восьми старейших университетов Америки – прим. пер.). Он с удивлением глазел по сторонам.

– Ух, ты, – пробормотал он. – Никогда не видел ничего подобного, разве что в «Нэшнл Джиогрэфик».

Этот момент саморефлексии разрушил Оги, что, впрочем, было обычным делом. Он крепко шлепнул Брайса по спине и рассмеялся.

– Единственные горы, которые я помню из «Нэшнл Джиогрэфик», это сиськи аборигенок. У них еще были кости в носах и по сорок колец на шее.

Кларк усмехнулся.

– Поверь мне, Оги. В «Нэшнл Джиогрэфик» есть не только «обнаженка».

– Братец, я гарантирую, что ничего похожего на "Чокнутую Сэлли" ты тоже никогда не видел.

– Это тот стрип-клуб, набитый деревенскими шлюхами, да? – спросил Кларк.

– Да, Кларк, именно так. Знаю по личному опыту, «телки» там – с десятибальной внешностью и нулевой моралью. Теперь это мой типаж женщины!

Брайс снова нахмурился.

– По-моему, все эта тема с деревенскими шлюхами – полная чушь. Готов поспорить, это твой приятель с Уолл-стрит, Гарглер, навешал тебе лапшу на уши...

– Гарглер? – отозвался Кларк.

– Да, блин! Рич Гарглер, мой друг, который работает на бирже. Он рассказал мне об этом месте в...

Кларк поморщился.

– Его фамилия Гарглер? А имя Рич, сокращенно от "Ричард"? Черт, надеюсь, никто не зовет его Дик (Dick Gurgler – «членосос» на амер. слэнге – прим. пер.).

– Многие зовут, – рассмеялся Оги. – Он приезжал сюда в прошлом году на рыбалку вместе с несколькими специалистами по ценным бумагам. Сказал, что это было лучшее время в его жизни.

Брайс отнесся к его словам со скепсисом.

– А сейчас, он ржет над тобой, Оги. Это сумасбродная затея. Мы – в 10 часах езды от Нью-Йорка, ищем какой-то захолустный городок, которого нет даже на картах "Гугла".

– От тебя очень много негатива! Братец, в такой глуши есть множество населенных пунктов, не имеющих статус города. Типа, гребаные этнические деревни, или что-то типа того. Американский третий мир.

– Ага, – добавил Кларк, и многие жители там даже не попадают в перепись населения. Эти семьи живут здесь сотни лет. Можно сказать, самовольные поселенцы. У них, наверное, школы с одним классом, хотя уверен, что половина детей их не посещает.

– Послушай доброго доктора. И доверься мне, если Гарглер говорит, что это здесь, значит, это здесь.

– Ага. Гарглер, – сказал Брайс без какой-либо уверенности. – Мы едем сотни миль, полагаясь на слова парня, которого зовут Дик Гарглер. Знаешь, – Брайс сделал паузу, – не удивлюсь, если ты все это придумал. Нет никакого Дика Гарглера. Ты случайно не получал ресторанные рекомендации от Джэка Хоффа?

Оги рассмеялся.

– Ты – полный засранец, Брайс, именно поэтому я и горжусь своим братом. И хватит уже переживать. Гарглер сказал, что это место находится между Люнтвиллем и Крик-сити...

На этот раз рассмеялся Брайс.

– О, да, слыхал я об этих городишках!

– ... и они есть на карте.

Брайс продолжал качать головой.

– Оги, мы никогда не попадем в этот стрип-клуб, поскольку его вообще не существует. Ставлю "сотку", что его...

***

Брайс вздохнул, достал из своего бумажника «Баленсиага» 100-долларовую банкноту и отдал Оги.

– Люблю брать у тебя деньги, – сказал Оги. – Приятней, чем отбирать конфетку у ребенка, живущего на пособие. А теперь ты, может, усвоишь урок: Не усомнись в мудрости брата своего старшего.

– Ага, и пророка по имени Дик Гарглер, – сказал Брайс, убирая бумажник. – Отсоси себе.

– Говоришь, как большой спец по этому делу! – Оги повернулся к стоящему перед ними двухэтажному зданию. Он протянул руку, словно на него снизошло откровение. – И говорю я тебе: Узри! Вот "Чокнутая Сэлли"!

Трое мужчин стояли перед ветхим дощатым строением, и взирали на него ни сколько со страхом, сколько с изумлением.

– Похоже, у них в Западной Вирджинии отсутствуют правила техники безопасности и строительные инспектора, – сказал Кларк.

– Или те, кто знает, как рисовать проектный план, мать их, – добавил Брайс. – Эта помойка не может функционировать.

Даже Оги, с его натянутым энтузиазмом, усомнился, что такому старому шаткому кабаку было позволено обслуживать посетителей.

– Бросьте парни, это же дремучая глухомань, а не Авеню Америк (офиц. название 6-ой авеню в Нью-Йорке – прим. пер.). Здесь все по-другому, другой образ жизни. Люди не очень заморачиваются по поводу внешнего вида.

Брайс рассмеялся.

– Оги, это здание, похоже, скоро рухнет. Неужели оно открыто?

Оги указал на аляповатую вывеску под островерхой крышей, которая гласила: "ЧОКНУТАЯ СЭЛИ. ДЕВОЧКИ! ХОЛОДНОЕ ПИВО! ДЕВОЧКИ! ВХОД СВОБОДНЫЙ, ОТКРЫТО С ШЕСТИ И ДО УТРА". Надпись была окружена неоновой рамкой, которая с жужжанием источала мигающее оранжевое свечение, несмотря на то, что день был в разгаре.

– Вывеска горит, а значит, электричество у них есть. Если б они не работали, света бы не было.

– Даже имя "Сэлли" не смогли написать без ошибок, – добавил педантичную критику Брайс, – Пропустили вторую "Эл".

– Ну, ты и зануда, мужик.

– Это совсем не "Скорз" (известный нью-йоркский стрип-клуб – прим. пер.), Оги, – вмешался в разговор Кларк. Я в том смысле, что никогда не видел такой убогий стрип-клуб... Безопасностью тут и не пахнет. Помните, как на том концерте сгорели люди, потому что в клубе не справились с пиротехникой? Бьюсь об заклад, те парни даже не стали б здесь играть.

В этот момент сбоку подъехал пивной грузовик, и вскоре какой-то толстяк в спецодежде выкатил из него тележку с пивом и направился к водной двери. Он остановился, чтобы вытереть пот со лба, бросил в сторону трех нью-йоркцев хмурый взгляд, затем вкатил свой товар в бар.

– Вот ответ на ваш вопрос, мужики, – с некоторым облегчением сказал Оги. – Да, местечко выглядит дерьмово, но если б они не работали, им не поставляли бы пиво. К тому же, в целом, идея мне нравится.

– В целом, какая идея? – спросил его Брайс.

Этот бар с неотесанными шлюхами – кусочек реальной жизни, здесь все по-настоящему. Никакого фальшивого нью-йоркского лоска, никаких королев пластической хирургии с презрительными ухмылками. Здешние девочки сделают все за пару долларов. Грязные деревенские потаскушки. Черт, да их папаши учат трахаться. Они, наверное, уже принимали во все три дырки, еще лифчик не начав носить.

– Блин, говори тише! – прошептал Брайс.

Через улицу, возле универмага сидели на стульях несколько деревенских стариков. Вид у них был хмурый.

Оги пренебрежительно махнул рукой.

– Да, эти старые уроды меня не слышат. У них от серы пробки в ушах, потому что они не могут позволить себе ватные палочки. Готов поспорить, что у них у всех есть продовольственные карточки, и они получают пособие по случаю потери трудоспособности, хотя за пятьдесят лет нигде официально не работали. Эти нули сосут сиську налогоплательщиков, а когда теряют способность ходить, оказываются в интернатах по программе бесплатной медпомощи, и за это мы тоже должны платить.

Брайс был шокирован таким бессердечием брата.

– Господи, Оги!

– А почему они смотрят на нас так, будто мы какие-то талибы? – добавил Кларк.

– Это называется "территориальность", Кларк, – предположил Брайс. – Для них мы – зло из Большого Города, оскверняющее их простой южный городок. Подобные люди не относятся доброжелательно к чужакам – особенно к чужакам на новенькой "БМВ" за 80 штук.

Оги ухмыльнулся.

– О чем ты говоришь? Черт, Брайс, этот город умирает. Эти люди настолько бедны, что срут в вырытую в земле яму, а подтираются кукурузным початком, причем используют его дважды. Когда мы закончим бросать деньги в этот сортир, эти твои люди будут целовать наши богатые, успешные, с семизначным годовым окладом задницы.

За этой напыщенной речью Оги последовала странная пауза – и было в ней что-то зловещее. Сидящая на вершине остроконечной крыши стрип-клуба какая-то чрезвычайно крупная ворона захлопала крыльями и каркнула.

Все трое мужчин подняли глаза.

– Надеюсь, это не предзнаменование, – сказал Кларк.

Брайс явно занервничал.

– Давайте уже двигать. "Сэлли" откроется только через несколько часов. Нам нужно найти мотель.

– Да, черт возьми! – чуть громче, чем следовало бы, воскликнул Оги.