Текст книги "Мальчиколюбие: Междисциплинарное исследование половых отношений между мужчиной и мальчиком, том первый"
Автор книги: Эдуард Бронгерсма
Жанр:
Разное
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
87
Признаётся новозеландчик:[812]
– Очень давило на мозги, что плохо заниматься, ведь нравилось. Какой-то прямо наркотик. Отсюда проблемы. По четвергам исповедовался, пытаюсь, значит, уже не делать это до воскресной литургии. Иначе с грехом и причащаться нельзя. А родители спросят: отчего не на службе? Конечно, выдержать нереально. Дрожал в кровати, спать не мог. Как молнией подгоняемый, бежал я за причастием.
88
Когда 11-летний научил упомянутого 7-летнего Максика мастурбировать, он это делать стал дважды на день. И каждый раз оттягивал его крайнюю плоть для прочистки. Но всё равно, желая девочек, обрезался в 17.
89
17-летний Этро любит воображаться садистом: «Все мои фантазии вращаются вокруг изнасилования с подобным. Жертва всегда мальчик». Голый, распятый на кровати. Этро гол и сам, отвердевая медленно по мере пытки. Оплёвывает, ему волосы выдирает и садится на голову – деревенеет. «Бороться подо мной всё труднее. Разжимаю рот и заталкиваю, насколько могу, – захлёбывается, рвотный рефлекс. Крыша слетает. Не отпущу, глотай, сука, до последней капли! Откидываюсь передохнуть, а лицо в конче. Расстилаю на нём яйца, давлю членом ему нос и глаза, чтоб умолил о пощаде». Испражняется, мочится на лицо.
«Часто воображаю двоих-троих, изнасилующих младшего. Обсерают и мочатся, дают в рот, унижают – я завожусь. Порой фантазирую, что на егò месте. Но в жизни даже мысли нету кого-нибудь ударить или покалечить. В реальности в мальчика влюблён. Всё ради него сделаю. Как-то странно: никогда не воображаю ничего подобного про него».[832]
90
Примеры открытия:
– «До 11 не занимался, но читаю комиксы с эротикой, ложусь на плавательную камеру. Так и кончил в первый раз. К этому меня никак не подготовили. Думал у матери спросить. Однако страхи победил, онанировал регулярно».[893]
– 15-летний: «Просыпаюсь – стоит. Ни хрена не соображая, тру, пока не кончил».
– 15-летний: «Научился сам. Играю собой, а оно приятно, так и продолжил».
– 15-летний: «Ночью стоит. Я глажу – классно».[894]
– Юкио Мисима: «Мне было двенадцать лет, и я вот уже целый год страдал, – как страдает ребёнок, которому досталась удивительная и непонятная игрушка.
Игрушка эта иногда вдруг набухала и всем своим видом намекала, что, если научиться с ней обращаться, возможны какие-то очень интересные игры. Но инструкции к ней не было, и всякий раз, когда игрушка выказывала желание вовлечь меня в свои забавы, я терялся…
Я обнаружил, что у неё есть свои определённые склонности, своё внутреннее устройство. Склонности эти постепенно выстраивались в единую цепочку: детские фантазии; загорелые тела юношей на пляже; пловец, которого я видел в бассейне; смуглый жених одной из моих кузин; мужественные герои приключенческих романов… Кроме того, моя игрушка поднимала голову каждый раз, когда я представлял себе смерть, кровь и мускулистое тело».
Однажды наткнулся на репродукцию «Святого Себастьяна» Рени. «Я увидел картину впервые, всего меня охватило просто какое-то языческое ликование. Кровь закипела в жилах, и мой орган распрямился, будто охваченный гневом. Казалось, он вот-вот лопнет от чрезмерной раздутости; на сей раз он настойчиво требовал от меня каких-то действий, клял хозяина за невежество и возмущённо задыхался. И моя рука неловко, неумело задвигалась. Тут из самых глубин моего тела стремительно поднялась некая тёмная, сверкающая волна. И не успел я прислушаться к новому ощущению, как волна эта разлетелась брызгами, ослепив и опьянив меня.
Немного придя в себя, я с испугом огляделся по сторонам… Повсюду – на золотом тиснении книжного корешка, на обложке словаря, на стенке чернильницы – лежали белые мутные капли. Одни лениво и тяжело стекали книзу, другие тускло поблёскивали, как глаза мёртвых рыб… Это была моя первая эякуляция, а заодно и первый опыт, случайный и неуклюжий, моей „дурной привычки“».
– 15-летний: «Мне тогда 13, у родоков в спальне. Зыряю книгу по сексу, читаю, думаю, как это чувствуется. Офигенно чувствуется, делал и дальше».
– 18-летний: «Мой друг был старше, рассказал. Я попробовал. Кончи испугался».
– 15-летний: «Друганы лахали над дрочниками, как над гомиками. Как они рассказывали, так и попробовал (вверх-вниз) – реально, работает!»
– 15-летний: «Кореша толдали, типа неклепово. Попробовал я на себе. Потом уже с корешем друг друга – так и раздуплились».
– 15-летний: «Меня двоюродный научил. Безумие какое-то: стали в карты под раздевание. Бегали по комнате. Плюнь, говорит, на руку, возьмись. Мол, это как секс».
– 16-летний: «В лагере был. Иду в комнату, там один это самое. Интересно стало, подошёл, а через день и сам».
– 16-летний: «С двоюродным я спал в одной кровати. Он дрочил, и мне показал».
– 16-летний: «Сижу с друганом, а он и дрюкает».
– 16-летний: «Был я с девочкой. Она мне сделала, подумал, я могу и сам».
– 15-летний: «Первый раз мне дрочила девочка».[895]
– «Первый раз у меня в 12. Играя причиндалами, почувствовалось всё лучше. Кончилось взрывом страсти, который даже по прошествии сорока лет не забуду. Как съехали в деревню, начал эксперименты с коровами. Сперва с годовалой тёлкой, но слишком узка, непоседлива. Попробовал и старших. Одной даже понравилось. Думаю, с девочкой так же».[896]
91
Новозеландчик:[898] «От нефиг делать я свой и туда, и сюда. Онанизм? Ну до него как раз и не доходило. Потом вдруг!.. Смотрю, охренть как насвинячил. Нах одеяла, вся пижама в этой. „Сперма, – думаю. – Вот ты какая. Это же сколько с тебя детей“. Просто пипеччина! „Ну теперь надо девушку найти, всуну – родит“. Не то, чтобы ребёнка хотел. Просто чувство такое, как я возле чего-то нереально важного, сильного. Думаю, даже когда разнюхают о ребёнке, будет уже поздно – всё равно, типа, сильнее всех».
92
13-летний:[899] «Я лежу на кровати, дёргаю писюн, и хорошо. Головку тру, вдруг эта прикольная штука. По спине мурашки вниз, обратно. Ноги дёргает. Как из яйца белок – бзинь! бзинь! – на живот и на руку. А-ах! Никогда хорошо так не было. Надо ещё. Пять раз это делал, пока не подумал, хватит. На все разы минут пятнадцать, не больше».
93
Что лучше всего живописано во «Кошках-мышках» Грасса. Звезда школы Мальке терпит кораблекрушение со товарищи да девочкой Тулей. Которая восхищена мальчишеским онанизмом и Мальке подстрекает. Ножками жмётся к его плавкам. «Пара быстрых рукодвижений, и головка выглядывает из нактоуза на свет божий… Тулевы ручки, мозолистые-рубцеватые, ничего выработать из органа не могут. Оно только вздувается головкой да венами… У Шили самый длинный, вынул и выстроил параллельно Малькову. Более толстому, взрослее, солиднее выглядящему. Вдвое больше. Мальке стрельнул на поручни, начиная снова. За не менее, нежели требуется торпедному катеру доплыть от мола до буя: Ви´нта поверял это своими наручными часиками. Мы все ржали, как умалишённые, когда девчата налетели, требуя больше».
94
14-летнему Хельмуту полюбилась 28-летняя учительница. Изредка получалось глянуть под юбку, на что потом онанировал. Догадливая пригласила к себе домой. «Целовал её груди, пока не перевозбудилась. Одежда слетела. Обнялись, взяла, ввела. Чуть сознание не потерял. Чувства сильнейшие. Это первая женщина, мне настолько приятная. Было так отлично, что больше не мастурбировал».[903]
95
На вопрос: «Чего запретного хотелось бы?» 14-летний Калеб ответил:[915] «С девочками до 15-ти».
96
12-летний Коня сказал, «это случается, когда возможность». Его возможность открылась в 13 лет (из личного разговора).
97
Привлекательный 18-летний амстердамчик объявил:
– До 15-ти ничего про секс я не знал. Но пошёл учиться стряпать в ресторан. Как-то ночью не сдержал стопку тарелок. Шеф-повар мне:
«Дрочить меньше надо, чтобы руки не тряслись!»
«А дрочить – это что?»
«Свой хрен тереть, пока не станет хорошо».
Тою же ночью попробовал. Действительно хорошо. Настолько взволновался, что братика разбудил ему показать. Пошли месяцы сладких ночей. Но как-то подумалось, это суррогат. Последний раз, – думаю, – надо теперь по девочкам. Отправился на злачные места, прямо сказал, чего нужно. Одна дала просто в подъезде. Отлично, собой горжусь! Через недельку в армейскую столовку Гейдельберга как официант. Тогда война только кончилась – немецкие парни повымерли. А немки-то трахаться хотят. Все были мои: ни ночи безбабья.
98
В романе «Могила для 500000 солдат» такое про генеральского сынка Серёжку: «всю ночь в потной испарине, голый, он сражается с подушкой, зажав её между ног, навалившись грудью, кусая зубами. Он засыпает с первыми криками петуха, свернувшись калачиком в подножье кровати, укрыв опустошённый член в тени живота. Утренняя свежесть переворачивает его на спину, раздвигает ноги, сушит сперму на бедрах и разжатых ладонях. Зимой, в самые морозные ночи, окно остаётся распахнутым, ветер вздувает простыни и поднимает пряди волос на лбу Сержа. Часовой проводит рукой по стене. Серж проснулся до света; голый, он подходит к окну, высовывается, свистит, часовой видит обнажённый торс юноши:
– В нём отражаются звезды, такой он гладкий и прозрачный.
– У тебя вши в волосах. Когда, Нано, ты сведешь меня к твоим девкам?
– Я рассказывал им о тебе. Я описал им твои глаза, твоё звонкое тело, твой трепетный живот. Твоё фото они повесили на стену в своём салоне…
– …Наклонись.
Серж, дрожа, склоняет голову к солдату, тот перебрасывает винтовку на другое плечо, поднимает руку, тянет ее к лицу юноши, гладит его щеки, лоб, просовывает ладонь под пижаму, между ягодиц, прижимает его голову к груди и целует в уголок губ. Щёки и края губ солдата задубели от мороза, под лёгкой каской струится его свежая, намыленная и ополоснутая шевелюра; Серж приоткрыл губы, его язык касается губ солдата, волоски в его ноздрях склеились от крепкого переслащённого кофе. Глаза солдата блестят, на верхнюю губу скатилась слеза, Серж её выпил».
99
16-летняя Агнесса со старшим её Роджером:[929]
«– Мальчики хотят, но не решаются. Когда мне было 14, у меня было с 14-летним. У него никого не было до того. Извёлся весь без секса.
– Извёлся-то, может, и да, но футбол пацану важнее.
– Да ничего подобного! Про секс они только и думают. Читала дневник Юлиана 12 лет – влюблённый в меня был, а я в другого. Пишет: „Если б его не было, хорошо было бы с Кристианом и Агнессой. Всё бы втроём“. Помню, надоедал он мне всю ночь. Хотел и гладиться, и всё, но мне тогда хотелось меньше. Даже страшновато было.
– Может, ему показалось, этого от него ждут?
– Нет, мы потом поговорили, он говорит: „Так чувствовалось никогда больше“».
100
На новозеландских очень видна потребность самоутвердиться за счёт девочки.[930]
– «Да мы просто концы о девок вытирали! Сегодня одна, завтра другая. Что рядом ошивались, знали для чего нужны. Жёстко с ними. На свиданиях соревнование какое-то: отыметь против не дать».
– «Как-то вечером я с другом одну проводил. Мне ни к чему – лишь бы трахаться. „Буду, – говорю, – встречаться, если мне с Вилом дашь“. Она меня любила, деваться некуда. Дождило, поэтому пришлось в туалете. А после всего возненавидел её, что согласилась».
Часто за компанию:
– «Мы садились в кино за девочками, командировали кого-нибудь подсесть до назначенной, залезть под юбку либо в брюки. Зачем? Сам не знаю. Скользкие влагалища щупать ненавижу, порой тошнило. Да девочки тоже не в восторге. Некоторые плакали».
– «Когда нас много, девка одна, то на всех. Не то, типа палили, наоборот, отмораживались. Потом следующий. Не развлекуха. Тупо по девять в очереди. Ну да, с десятью было бы лучше. Говно, думаю, все десять с ней, и кончи до херища».
101
Архивы Бронгерсма-фонда хранят и записи психолога с Южной Германии, общающихся с отроками (1980). Рассказывает 17-летний Герман.
«Когда мне было 16, меня на день рождения пригласил друг. Женькины родители богаты, прекрасный загородный дом. В подвале своя дискотека, бар и много чего. Пригласил и девчат. Но каких-то постарше, жуткораскрашенных, юбки короткие. По одной на каждого. Всё было продумано. Музыка, спиртное сделали своё дело. В полночь уже лыка не вязали. Свет отключился. Одна, которая всё время рядом, стала щупать. Целовала, щекотала шею, руки ниже, ниже, пока не хватила мою причину. Стал отбиваться, но блядь – ею и оказалась – не пускала, воспользовалась опьянением. Так и не сообразил, отчего стали голыми. Но кожей её почувствовал. Спихнула на пол и ввела. Это мой первый раз. Сколько длилось, не знаю, но сплю. Разбудило что-то мокрое, холодное на лицо. Пацаны стоят надо мной, я на полу. Путан уже нет. Ржут. Хочу провалиться. В шесть, ещё не протрезвевши, домой. Так я женский пол возненавидел. Удовольствия не было никакого. Даже не знаю, что было. Думаю, мне что-то мне подмешали».
102
15-летний Пирс обожает Варвару, но та высмеивает его неделями. Но поддаётся, потрахались:
«– И это всё?
– Да.
– Делали всё как нужно?
– Ради бога, конечно!
– Мне что-то не очень.
– Девчонкам первый раз всегда не очень.
– Может, я розовая?
– Не смеши, Варя. Тебе же хоть немного было приятно?
– Вот разве сначала.
– Ты была просто великолепна. Обожаю тебя…
– Какой-то ты тяжеловесный был.
– Тяжеловато было в конце, да. Чувствовал себя камнем на тебе.
– Думаешь, у меня не будет ребёнка?
– Уверен.
– И мне со временем будет это нравиться, как тебе?
– Куда же тебе любить это, как я! Словно в раю побывал.
– Рада, что хоть кому-нибудь хорошо.
– Варя, Варя…
– Мы поступили плохо?
– С чего? Мы же друг друга любим. Любим же?
– Ну да. Но всё равно.
– Даже когда поступили плохо, мне такое не чувствовалось. Наоборот, как весь мир на нашей стороне.
– У меня то же.
– Жалеешь? Стала меня ненавидеть?
– Нет. Когда-нибудь это бы произошло – хорошо, что так.
– Столько страдал я по тебе…
– Не думаю, что смогла бы с кем-то другим. Пошла на такое потому, что тебя знаю. Ты мне как брат.
– Варя!
– Ну ты же понял, о чём я. На твоё тело теперь уже смотрю по-другому. Так замечательно… Пи-ирс?
– Что?
– Можешь себе представить, чтоб я или ты такое с кем-то другим?
– Ну, мы же так ещё молоды.
– Что, думаешь уже про другую!?
– Не убирай с меня руку. Сама знаешь, я люблю тебя.
– Когда станешь отличником, поженимся?
– Нельзя же так спешить.
– А когда? Завтра?
– И завтра нельзя. Мне нужно к Пэмбру.
– Отложи.
– Нет. Это мой шанс побывать на судне.
– А как ж я? Думала, ты меня любишь.
– Люблю, Варенька, но корабли тоже важны».
103
Французский гоможурнал о парижанине 16 лет, которого постоянно расстраивал отец («единственное, что значит, – оценки») с учителями (о жизни знали, только что она – «способ существования белковых тел»). О сексе поговорить не с кем. Однажды встретился торговец гоможурналами на улице. Пригожий. Школьник его позвал на пиво. После чего к мужчине – потрахались. «Звучит идиотски, но в него влюбился».
104
Мой респондент, 17-летний:
– Когда малой, мылся с паханом. Тянуло нереально. Как 11, гладились – натурально, секс. И по-разному. Чувствовалось офигенно. Годами так, тока за последние монты меньшак. Пахану меньше хотежа, да и сам я больше к девкам. Хочу найти нового вместо меня. Нереально мне благодарен. Ну, люблю его. Офигенно с ним всегда было. Мои кореша в восьмом по девкам, но ни хрена друг другу не подходят. Фигово всем: я видел. А мне было классно: пахан удовлетворял. Теперь мне 17, а девки прохаваны стали, с ними теперь без проблем.
105
В замечательной книге Йовица-Терещенко[1002] разбирается дневник русского мальчика Вани. Прошедшего весь путь сомнений, свойственных его возрасту. В шесть впервые сознательно влюбился в одногодка. После подсмотрел купальщицу. Но по-серьёзному – в 132⁄3 лет. Полгода спустя первая поллюция. Хотя до шестнадцати ни с кем, но влюблялся сперва в четырёх мальчиков, а затем в несколько школьниц, а после снова в мальчика, затем ещё в две девочки, после много девочек, а после в Петра, в его девушку Клёпу, в Карлушу, в его девушку Ритку. Часто в дневнике «полное блаженство, странное грудное чувство, моральный подъём, часто сублимационный». Конфликта с убеждениями религиозными не чувствовал. Однако поверил в безнравственность секса, личная жизнь расстроилась.
106
Типична реакция вышеупомянутого Алкида:[1008]
– Когда малой, девку нереально, пацана развести в два раза легче. Когда с гёлами стал, охренеть, думаю, как всё трудно. Стань так, то не скажи. Говно! С пацаном же зашибись. Ты ему прикол – он тебе. До херища историй знает, токать с ним норм. Зыряем голыми, сравниваем. Всё делать можно. Кончили – можно свободно уйти. Когда с герлой, типа я что-то должен. Шаг в сторону – неправильно. Друг девки лучше. Кайфовее, проще.
107
По личному разговору знаю, что в бельгийской католической школе тайный клуб. Каждый член имеет одну пуговку с автомашиной. Такая на лацкане – сигнал: онанировать после занятий найдёте в школе.
108
Ещё «13-летний рассказывал о клубе, сформированном с одноклассником. „Ну это не типа клуба, а орава пацанов, они голые бегают. Классно. Когда к нам новенький, то надо пройти через испытание. Потом он клянётся сердцем матери, что никому не расскажет. Испытание – каждому подрочить. Потом он смотрит, и дрочит себе“».[1027]
109
Ещё рассказ: «Онанировать начал в 12. Ребята со школы группами по 6 – 12 отправлялися в чей-то дом и пока родители на работе, до 1800 устраивали соревнования. Кто дальше накончает, кто последний либо по темпу музыки. Кто больше в кувшин или за назначенное время. Лёгкий гомосексуальный контакт: поглаживать, проверять гениталии. Конечно, все голые. Задницы проверяли».[1028]
110
В 15 бельгийчика Симона попы сослали в сельшколу. Первый день одиноко, зато вечером одногодок отсюда сел и начал его знакомить с буднями деревни, школы. В десять вечера с тридцатью другими пошёл в дортуар. Монашек их пересчитал и свет отключил. Спустя минуты при тусклом отзанавесочном свете бесшумно заскользили тени. От одной кровати до другой. Шёпоты, сдавленное хихиканье, скрипы. Кто-то над Симоном. Его первый знакомый. «Снимай, – шепчется, – пижаму. Голым ещё лучше». Спустя мгновение Сима впервые в жизни принял в объятия голого мальчика. Возбудился сильно, как ещё никогда. Инстинкт его направлял, огненная страсть ему подсказала, как обоим кончить. Только после забеспокоился: «А если зайдут?» – смех: «Они знают и так. Никому дела нет. Притворяются, что не знают. Когда пацан пожалуется, что застáвили, то что-то сделают, а так… Но никогда не было. Спросил учителя одного, говорит, это в интернате повсюду. Никто ничего не может запретить. Дети лучше себя ведут, если разрешить» (из личного разговора).
111
59-летний англичанин:[1030] «Поселившись в паблик-скуле, застал увлечение взаимной мастурбацией. Двое постарше меня 17-летним. До них человек пять хотели, но не хотел я. Но после наверстал. В тот год из уст в уста передавали, напарывался сзади. Это был не дортуар, а публичный дом. Двое молодых физруков одобрили, пару раз меня с ещё мальчиком отобрали для „тренировки особой“».
112
16-летний заключённый немчик:[1033]
– Трёх баро прирачили – блатуют. В дрыхалье по хорькам на кимарке струхню цедят. Повёлся – всю дорогу. Барсука трипетрового меж бабаями, гуся дёргают. Короед фирменный, чуквый – романы тискают. Заземлился – ап на кимарку. Не повертухаешься, четыре на четыре. И когда чудакует баро, барсук тоже конит. Типа, на линию выйти. А там харэ! Жимком за вилок да чесаться. Теперь уже всю дорогу в тягало. Седло бурсучье компостировано: ерутина.
113
15-летний рассказывает[1039] о первом опыте пару лет назад. Был он в компании 16-летних и 19-летней. Обмолвились, что с ними 13-летний. «Она сказала, что не выгляжу настолько малым. „Думаю, – говорит, – отлично было бы переспать с 13-летним“. Я: „Правда?“ Мне действительно не хотелось. Пацаны сразу: „О! Это предложение“. Уговорили. Правда, хотелось мало, просто потому что интересно, чтобы сказать себе: „Ты сделал это!“»
114
У одного первый раз в 15 с дочерью подруги его матери. «Зашла в комнату, начала – испугался. Аж остолбенел. Заговорила со мной, переспали. Мне всегда чего-то такого хотелось, но в последней момент охота попадала с ней. Неслыханное дело! Даже не пойму, что же чувствовалось. Ничего прекрасного, никакого расслабления. Но всем я рассказал, якобы прекрасно».[1045]
115
17-летний глубоко влюблён в 15-летнего двоюродного. Тот ему про девчат, которых никак не разведёт на секс, этот же признаться не смеет. Приходится трахаться на стороне. Уговорил одну переспать с его двоюродным. Блаженство подсматривать возлюбленного раздетым и возбуждённым. Впечатлённым и сам её сразу после него. Глядя на почиющего братца. Сознавать, что твой член в его сперме внутри неё, волнующе.[1047]
116
С автобиографии Ганса Блюхера: «Кончая штэглицкую школу, столкнулся с „эрастическими“ связями, потенциалы которых оставлены вне реализации. Прежде всего, каждый (не только Руди да я) разжился фаворитиком-„эроменосом“ или „дедюшечкой“ (по роману Ахилла Эсебака), вдыхая волнительный аромат цветущих 15-леток. Мы были для них первыми. Каждый уважающий себя старшеклассник обязан иметь его подопечного. Не только помогали с д.-з., но советовали касательно семей. Насыщали своим опытом. Родители с учителями нами нарадоваться не могли. Но чтобы до грязного приставания дошло, не слышал: mauvais ton. Только с повзрослевшими. Мы слишком уже презирали мещанство. Что не мешало Эросу нами править».
117
Во своей первой книге[1052] рассказывал уже про француза, мне написавшего. Морис (обзовём его так) уже семейный, растит мальчика с девочкой. Когда был в интернате, познакомился с его младше Роджером. Страстные взгляды, сидение рядышком в кино, поцелуй украдкой на пустой игровой площадке. Но постепенно Морис увлёкся сексуально.
«Обычно начинал я, только потом инициатива товарища».
Однажды не выдержал и прокрался в дортуар ко младшим, ища Роджера. «Обыскивал комнату. Стал вкопанным: удивительно красив. Личико умиротворённо, глазки с тенями, полуоткрытые полные губки, взлохмачен. Полудрапирован одеялом. Тихонько снимаю, нагибаюсь, а рука Роджера на члене. Тяжёлый и резкий спермовый дух его выдал. Дивный аромат страсти, которая внезапно покинула меня. Нельзя нарушать его сон. Тут я подумал об опасности. Если застанут, отправят вон, и никакого мне больше Роджера. Укрыл его снова, коснулся пылающими губами». Минули дни. «Плоть изнывала. Со мной желающие были, как никогда доселе. Но мне нужен Роджер и только для меня. Если буду медлить, ухажёр найдётся. Дивное тельце, смешной отросточек. Вновь и вновь аромат его семени тогда. Незабываемой ночью».
Возвращаясь домой на Пасху, мальчики нашли купе только для них. «Только тронулись, пустились обниматься за пьянящими нектарами поцелуев». Сквозь одежды чувствовали друг друга напряжение. «„Люблю тебя, – шептал Роберт, подёргивающий веками, – Люблю“ – „Чувствуешь, насколько люблю тебя, насколько твёрдо?“ Глядя мне в глаза серьёзно: „Да, чувствую. Это хорошо“ – „Хочешь сделать кое-что?“ – „Конечно, хочу. Целую вечность ждал. Делай, что хочешь“».
Но раздеть Роджера Мориска с четверть часа не решался. Когда наконец-то взялся, Роджер вздохнул. «„Всё для тебя, всё тебе одному. Никто никогда не трогал его. Каждый раз, когда глажусь, я фантазирую, что это твоя рука“ – „А ты не пожалеешь… потом?“ – „Ну конечно нет. Делай, что хочешь“».
Взялся пальцами за Морисовый, оба в кульминации. Морису захотелось смешать их семя да выпить – наивный школьный романтизм. «Ядовитый поцелуй смешал содержимое наших ртов». Тою же ночью Мориска теребил анус его Роджеру, который серьёзно: «Если хочешь, можешь и сюда. Я разрешаю, даже если будет больно. Даже если сильно».
Вскоре по прибытии Морисова мама всё поняла. Не препятствовала. Даже пустила Роджера заночевать – в одной постели. Начали так анально. Роджерка мужественно перенёс первые боли, но с трудом уломался «поактивничать». Как ему верится, «пассивная» роль – только для младшего. Так два года. Роджерова семья съехала в юг Франции. Вторая мировая переписку пресекла.
Нынче Морисово богатство, воспоминания про Роджера, дополнено близостью 15-летнего сына к иному мальчику. Прямо разрешил.
118
Родительской ласки бельгичйчику никогда не было. Нищета по детдомам-интернатам, чернуха которых отразилась в его дневнике. «О Мэрови, Мэрови, вздох волною, когда ни вспомню мрак стенной. Красно-серые здания, набитые червелюдишками. Могильные игровые площадки. Долгие месяцы погребения в ужасном интернате. Ради которого двадцать лет минувших и жизнь оставшуюся дам, если только вернусь во Мэрови, ко своему другу. Стоящему на вахте, возвращающемуся в его комнатушку, в мои объятия. Тягучие годы, полные любви. Страсти. То стыдливой, то нераскаянной».
119
Родители 14-летнего Лотаря гибнут в автокатастрофе. Живёт у дяди, в любящей семье. В комнате двоюродного брата Стасика, того же возраста. Первый день молодцуется, но только выключили свет, самообладания лишился. Стасик идёт на всхлипывания, целует и гладит. Ложится рядом, утешая. Без пижамы страсти ничто не мешает. После мужчины Стасик уже знал, как обрадовать Лотаря. Открывшего невиданные доселе наслаждения. Ошеломление не смутило радости, введшей в успокоение. Прекрасный дом открыт ему – лучший в мире. С этой ночи началась великая дружба (из личного разговора).
120
«Где-то в десять я подружился с 15-летним. Очень ласковым. Не упускавшим ни возможности показать эрекцию, мочеиспускание. Вдвое больше моего – завидовал. Рассказывал о сексе. На шестой месяц нашего знакомства гуляли по парку, рассказывали разные забористые вещи. Останавливается, озирается, расстёгивается. Королевский стояк! Пылающая залупа с бусинкой. „Возьми“, – говорит. Начал онанировать и меня призвал. С самого начала хорошо. Семя расчленено вострыми травинками, рука порхала, чтобы снова. В этой фарфоровой влаге. Но только разминал я, сзади две бабушки. Подошли приглядеться, чем это мы заняты. Было спрятал, однако мой на старческое ворчанье: „Клёпаный в рот, не ваше дело!“ и под самые ноги им. Тут и я закончал. Незабываемо! Когда всё прошло, старухи семенили прочь брюзжа».[1055]
121
На Шри-Ланке познакомился с привлекательным игривым отроком 15 лет. Сперма в голову бьёт. Трёх раз ему мало. Приятнее всего научать помладше. Словно магнит им. Куда ни пойдёт, орава.
122
В Индии мальчики лет 16, с одной школы, – не разлей вода. Но пришлось расстаться. Одного родители съехали в иной город. Возлюбленный в отчаянии. Тем же днём отправился ко пришкольному колодцу, прыгнул, утопился. Друг узнал ещё в дороге. Сошёл на станции, бросился под колёса.[1056]
123
15-летний талантливый здоровячок из Германии рассказал о турпоходе на Корсике с десятком отроков 12 – 18 лет. «В первый же день очевидно было, что двое голубились. 16-летний с 13-летним друг без друга никуда. Конечно, подкалывали, но добродушно. Без обид. Тою же ночью спали вместе. Ни в палатке, ни под луной не было темно. Спальные мешки шуршали ритмично. Пыхтение. Утром узлом объятий спали, рядом ёмкость из-под вазелина. Какое посмешище! За шутками прятали зависть. После чудесного дня с активным отдыхом ушли спать. Уже, видимо, новые пары. Тоже наглые. На третью ночь одиночки перевелись. Некоторые пары сохранились на все каникулы, другие менялись каждую ночь. Но в стороне никого. Удовольствия море. Думаю, пресеки вожатые ту первую пару, мы бы тоже не начали. Никто бы не посмел и лишился бы такой радости».
124
Новозеландчик:[1070]
– Ротались в параше на постой. Ништянчо! Всех наблоить пытался. А в четвёртый класс – напряг. Спалился, что кайфую больше всех. Сначак отмораживались, потом забыковали. Подножка, мелом: «Пидр» на спине. Дальше вще пипец. Здюлей отхватил – зашивали. Склепал в другую школу, реально, лучше.
125
К одному психиатру ходил мягкотелый верующий. «Ранний половой опыт – это борьба со старшим, проигрывание с отсосом у победителя».[1071]
126
13-летнего калифорнийца выгнали с дому. «Жил в палатке на поле. Кормился подачками соседнего кооператива, где познакомился с проститутиком. Загорелый, пышущий здоровьем и накачанный блондинчик ему предложил его дом. Скоро начали трахаться, подросток аналогично на панель. Год спустя впервые с девочкой. Жизнь перевернулась. Вернулся в его друга дом и сделал всё, что должно показать его мужественность. Ушёл в уличные банды сражаться с подростками».[1076]
127
Роман «Near Fatal Attraction» (1977) обыгрывает отношения между Роджером и Томом. Ночуют они в лесной палатке. Друг ко другу стремились, однако стесняются. Тот озлобился. Уже по взрослении, как отцы семейств, они решают это дело довести до конца. Но уже не то. За Тома выполнил отцеву миссию сын.
128
– «Во средней и высшей школах очень близко дружить неуютно. Прямо не знали, что с чувствами делать. Дали дружбе помереть. Временами загляжусь на хорошенького – снова страшно».
– «Вместе напряжно, разбежались. Печалька. Нереально бут, если подумают, что не такой».
– «Зажаты мужики, нежности боятся. Лишь бы не подумали. Признаюсь, я тоже».[1080]
129
Петрушу вся школа любила, поскольку преуспел во всяком спорте. Половые с мальчиками забавы помнятся частыми, приятными. Но в 17 забеспокоился, с чего вдруг ему мальчики приятнее. Сразу прекратил. Отчего лишился популярности, замкнулся, ко спорту охладел. Остался «на грани самоубийства».[1081]
130
21-летний порноактёр-ямаец, обладающий 23-сантиметровым, к его 15 годам имелся с двумя десятками девчат. «Но бисексуальность открыл ещё до 13, много друзей и любовников имел до 17».[1085]
131
Ещё пример:[1086] «Онанизму научил одногодок, и до 15 лет экспериментировали много. Там увлёкся 25-летним, который меня любил. Научил всякой гомосятине. Четыре раза на неделю до моего 16-летия встречались. С девушкой совокуплялся много до 16-ти. Первый раз – в 12. Дали мне другие, постарше. К 16 годам очень стыдиться стал. Прекратил причащаться».
132
20-летний англичанин:[1087] «У меня братья-близнецы по 16. Один ко мне в школу наведывается, пускается с учениками. С девочками три раза был, их и предпочитает, однако нужно де трахаться везде, где получается».
133
Англичанин 34 лет:[1088] «С 10½ лет интрижки с 14-летней двоюродной где-то 2½ года. Линда меня всему научила, как это с женщиной. Я-то прилежный, но молодость проходит. Эякуляции с оргазмом у меня пошли только в 12. Больше во сне, нежели с Линдой. Все сны – про Тима со школы. 17-летнего, жил на соседней улице. Линде рассказал. В 13 обучил онанировать, а пару дней спустя отсосал. А семя моё вместо смазки. Всё лето тем и занимались. Несколько местных девчат 14 – 15 лет отымел – не бог весть что. Зато познакомился с Крисом в школьной душевой. Там и застали нас трое ребят. Крисовы дружки. Дали сосать, а на следующий день все меня сзади. Длилось неделями. Мне нравилось, а для них это вроде шутки». После другой одноклассничек, а на море – со многими мужчинами. «Многие бы лучше бабу, но на курорте всё по-другому. 6 малышей и 9 тинов, обычно минет. При море, может, я с сотней парней 18 – 30 лет. Где-то столько же в Лондоне, Ливерпуле, Саутхемптоне. Люблю разово, не проблема путану купить. Да и 17–28-летним я деньги брал и сам у людей до 26. С портовыми барышнями за компанию с 20. С парнями нравится, могу радовать и девушку, но ненаедине. Обожаю нравящегося с девушкой подсасывать. Раз оказался между парнем и девушкой, это было божественно!»
