Текст книги "Огненный Удар (ЛП)"
Автор книги: Эдриенн Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Как мне узнать, что она говорит правду?
– Поверь мне, узнаешь. Лучше подожди, пока не увидишь ее.
Все эти новые данные кружились в моей голове и пытались уложиться.
– Так ты знаешь, какие возможности получишь? – спросила я, надеясь, что однажды мне не придется постоянно задавать вопросы.
– Нет, но у меня есть чувство, что я Владелец Огня. Когда это произойдет, у нас с Сэмми будет хорошая команда.
– Ты будешь взбираться на Сэмми?
– Нет, Металлические драконы не устраивают истерики, также как Хроматические. Они обычно решают, что хотят быть твоим драконом и сдаются, но все еще есть много бумажной волокиты, которые причиняют неудобства. Вы должны зарегистрироваться в Совете и подать им заявление о намерениях. В последнее время мы должны спрашивать у Совета разрешение на все. Вот где я завидую Блейку. Ему сходит с рук все, особенно когда дело доходит до Совета. Думаю, это потому что у него есть столько способностей, – сказала она деловито.
– Погоди, если он – два дракона в одном, то почему бы ему просто не сдаться? – спросила я, ставя пустую банку на журнальный столик. – Я имею в виду, если ему нужен Драконианец, и он наполовину Металлический, почему бы ему просто не выбрать?
– Елена, не каждая история заканчивается победой добра над злом. В случае Блейка только его Драконианец может помешать ему оборачиваться?
– Но ты говорила, что его Драконианца не существует.
Она глубоко вздохнула.
– Я спрашиваю слишком много…
– Дело не в этом. Блейк может получить заявление, а кто-то может сказать, что ему нужно чудо. Арианна, принцесса Тис, попыталась однажды, а Люциан дважды. В последний раз у него почти получилось, но пришел неожиданный удар от способности, которую никто из нас не знал у Блейка. Проблема с его требованием, может показаться сумасшествием, – она, казалось, нервничала. Девушка закинула ноги на диван и прижала колени к груди. – Есть способы сохранить Хроматических драконов, это не дент, когда они становились злыми…
– Каким образом? – спросила я, заинтересовавшись.
– Победив зло, – сказала она и вжалась в кресло.
– Что! – я чувствовала, как тошнота начала возвращаться от этой мысли.
– Знаю, звучит довольно ужасно, но это единственное, что работает.
– Значит, кто бы ни решил взобраться на Блейка, должен выбить из него дерьмо, чтобы он не стал злым? – спросила я скептически.
– В значительной степени.
– Люциан знает об этом? – спросила я, хотя все еще не могла в это поверить.
– Да, Елена. Он говорит, что это жертва, которую он готов принести, чтобы не потерять Рубикона на этот раз.
Я боролась, чтобы устаканить мысли об избиении, думая о том, что Люциан был не против заниматься этим. Любое расположение, которое я почувствовала к нему, исчезло в один миг. Больше он мне не нравился.
– Говорила тебе, что это звучит безумно, но я снимаю шляпу перед теми, кто хочет претендовать на Хроматических драконов, если они не используют дент. Они сказали, что, когда Хроматическим хорошо, они делают все для их Драконианцев. Неважно, насколько дика задача.
– Поэтому они, в основном, позволяют своим Драконианцам злоупотреблять ими, а затем позволяют им пользоваться ими постфактум. Звучит как брак, заключенный на небесах.
– Елена, ты заставляешь это звучать так… злобно.
– Бекки, так и есть! – я могла почувствовать, как мой голос стал громче, хотя не была действительно расстроена от этого.
– Нет, это не так. Смотри, их не бьют ежедневно. Только тогда, когда они действительно должны контролировать свои злые сущности, и здесь мы растем, зная, что Драконианцы не всегда получают способность, которую хотят. Если судьба перепутает, и мы получим способность, которая совпадет с одним из Хроматических драконов, мы знаем, что нужно сделать. Они позволят своим Драконианцам знать, когда тьма в них практически выходит из-под контроля, – она пыталась заставить меня понять ситуацию с ее точки зрения.
– Я не понимаю, – сказала я торжественно, отказываясь даже рассматривать ситуацию иначе, чем плохое обращение.
– Драконы знают, что стоит оставаться хорошими. Почему ты думаешь, у Сэмми других уроков больше, чем у нас? Она узнает разные штуки.
– Так что, драконы хотят, чтобы их Драконианцы били их?
– Только Хроматические драконы, и да, им искренне нравится помощь от их Драконианцев. Это не жестокая игра, и мы не наслаждаемся этим. Таким образом, пожалуйста, не формируй группу против жестокого обращения с драконами.
– Они действительно просят своих Драконианцев?
– Это не так трудно понять, Елена, поверь, Драконианцам больнее, чем драконам.
– Драконианцам не нравится их бить?
– Нет, если только они не психи.
Я все еще не могла смириться с насилием, но решила, что сделаю, как просила Бекки. Я ей пообещала, что не скажу ничего плохого о побоях или воспитании.
Прозвенел звонок, и мы обе подскочили.
– Ты готова вернуться в класс или хочешь остаться здесь?
– Нет, давай вернемся, – ответила я, думая, что мои проблемы были не так плохи по сравнению с проблемами других. Я бы даже столкнулась с еще одним драконом, если бы мне пришлось, но бегство было в прошлом. Небесах знали, что мне было достаточно.
Глава 7
Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и открывала дверь класса на дюйм, заглянув внутрь. Бекки подошла ко мне сзади и широко открыла дверь, мягко подтолкнув в спину. Я ожидала пристальных взглядов, у мальчика в третьем ряду хватило наглости открыто захихикать. Бекки яростно посмотрела на него, когда потянула меня к последнему ряду. Мы проскользнули на два доступных стула, и я устроилась поудобнее, жалея, что не могла исчезнуть.
Преподаватель перед всеми учащимися перелистывал страницы в своём учебнике. Его молодая внешность напомнила мне о профессоре Мие и сэре Эдварде.
Бекки прильнула ко мне и прошептала:
– Профессор Грегори выпустился из Драконии пару лет назад. Он один из умнейших людей в мире.
– Добро пожаловать на анатомию, Елена, – поприветствовал профессор Грегори. – Ты в порядке, – произнес он одними губами, и я осторожно кивнула, не в восторге от дополнительного внимания, которое он ко мне привлекал.
– Если я ещё когда-нибудь поймаю вас с тем трюком, что учудил Джордж до этого, я клянусь, вы пожалеете, что вылупились.
Из комнаты будто высосало весь воздух, а класс притих.
Вылупились? Я нахмурилась на странный выбор слова.
– Откройте ваши учебники на странице триста пятнадцать, – произнес он.
Звук переворачиваемых страниц был слышен в течение десяти секунд. Всю страницу занимало изображение дракона, стоящего рядом с человеком. Во имя любви к чернике, пропорции между ними были совершенно неверными, и это выглядело ужасно нереально.
Беги, Форест, беги2.
Я прикусила щеку изнутри и подавила смешок.
– Драконы бывают всевозможных размеров и цветов. Они начинают жизнь как яйца, которые могут быть от одного до четырех футов в длину, – профессор Грегори взял огромное яйцо с твердой, жесткой поверхностью. Резкий свет в аудитории превращал потустороннее мерцание яйца в забавное зеленоватое сияние. Он передал его блондинке в первом ряду, чтобы она пустила его по кругу, когда закончит свой осмотр. Я не хотела находиться рядом с этой штуковиной.
– Сэмми вылупилась из яйца? – спросила я у Бекки шепотом.
– Ага.
– Размах крыла дракона может достигать 170 футов, – голос профессора Грегори отзывался эхом в лекционной аудитории. – В глазу у дракона большая радужка и вертикальный зрачок, как и в кошачьем глазу. Может ли кто-нибудь сказать, почему?
– Я уверена, Райли знает, – прошептала Бекки.
Я знала о кошках, потому что прикармливала много дворняжек, во время нашей жизни в бегах; это было легче, чем заводить друзей, когда тебе все равно приходится уезжать. Я неуверенно подняла руку. Бекки и профессор Грегори были удивлены.
– Елена?
Весь класс развернулся и уставился на меня. Можно было бы услышать, если бы упала булавка, настолько стало тихо.
– Ну, если глаз такой же, как и у кошки, то зрачок может расширяться, чтобы принять больше света, – ответила я, не совсем уверенная в своём ответе.
Он улыбнулся.
– Ты права. Молодец, – он бросил плитку шоколада в мою сторону.
– Он тоже читает лекции с шоколадками, – сказала Бекки.
– Человеческие глаза часто другого цвета, чем у дракона. Они могут быть желтыми, золотыми, зелеными, оранжевыми, красными или даже серебряными. Они защищены кожистым наружным веком и тремя гладкими внутренними веками. Внутренняя мембрана – кристально чистая и защищает глаза от повреждений во время полета, – он нарисовал на доске и указал на различные части. – Другие два века, в основном, служат для поддержания глаз в чистоте. Они не такие толстые, как внутренней мембраны. Дракон может использовать эти внутренние веки, чтобы защитить глаза от внезапной вспышки яркого света.
Мел скрипнул по доске, и все поежились.
Профессор Грегори бросил мел в корзину и схватил еще один.
– Простите, – сказал он и скорчил рожицу.
Класс рассмеялся.
Мы изучали глаза драконов в течение следующего часа. Я никогда не наслаждалась прежде уроками. Всякий раз, когда я задавала Бекки вопрос, а она шептала в ответ «да», я снова возвращалась к жизни.
Прозвенел звонок, и все повскакивали с мест. Бекки схватила мои книги и закинула их в свой рюкзак.
– Первое, что мы тебе завтра возьмем, это рюкзак, – она бросила ремень через плечо.
– Прости, хочешь, я понесу? – спросила я, видя, как она сражается с тяжестью.
Она отмахнулась от меня.
– Не хочу, чтобы ты потянула еще мышцы.
Все мышцы в моем теле все еще болели. Я жаловалась, когда считала ступени, ведущие к общежитиям.
Она рассмеялась и потянула меня вперед. Если я думала, что Бекки не заметила мою чувствительность, то, конечно же, она отметила это к тому времени, когда мы добрались до нашей комнаты.
Когда мы вошли, то обнаружили Сэмми, лежащую на кровати. У нее было кислое выражение лица, и выглядела она не очень счастливой.
Я рухнула на свою кровать, пока Бекки направилась в ванную комнату. Я не очень хорошо начинала разговоры, кроме грызни с папой. Должно быть, он скучал по Пейе. Я лежала на кровати, глядя на узоры на потолке, пока Сэмми не нарушила тишину.
– Елена, мне очень жаль, что сделал Джордж, – извинилась Сэмми, встав с кровати и сев на мою. Она посмотрела на меня и вздохнула. Я видела, что вина ложилась тяжелым бременем на ее плечи.
Я кивнула, как Констанс Мастеру Лонгвею.
Она аккуратно сидела на моей кровати.
– Эй, не вини себя, Сэмми, – сказала я, позволяя ей сорваться с крючка.
Она покачала головой, глядя на подушку, с силой сжатую в руках.
– Он выставляет всех драконов в дрянном свете. Не все мы похожи на него, честно.
– Знаю, я в порядке. Должна признать, я чуть не схлопотала сердечный приступ, но Бекки заставила меня почувствовать себя лучше.
– Теперь ты понимаешь, почему мы называем моего брата придурком?
– Погоди, твой брат попросил его сделать это? – я вспомнила, что кто-то свистнул, прежде чем дракон убежал.
– Я слышала, как Тоби, мальчик в моем классе, хвалил Блейка. Он такой злой, и я боюсь, что произойдет, если никто не станет залезать на него, – слезы появились у нее на глазах.
– Эй, я только сегодня узнала обо всем этом с Драконами, но понимаю, что ты должна верить. Все будет так, как должно быть, – я не была уверена, что говорить, таким образом, я дала ей папин совет; мне только было жаль, что это не сработает для него.
Угол ее рта немного изогнулся, а затем она обняла меня, прижав к груди. Когда Сэмми отпустила меня, показались ее ямочки.
– Мы можем быть Лучшими Друзьями Навечно. Но Бекки идет в комплекте, никаких исключений.
– Мне нравятся Бекки и спасибо за попытку рассказать мне все за час. У вас двоих средний интенсивный курс.
Она захихикала.
– Мы просто хотели ввести тебя в курс дела по всем делам Пейи. Завтра, я уверена, ты узнаешь больше. Город Элм полон историй, – таинственно сказала она.
Бекки вышла из ванной и села на кровать рядом с нами.
– Вы готовы? Сэмми и я хотим показать тебе особое место.
Я колебалась и не особо хотела покидать комнату, но любопытство пересилило. Они вели меня вниз по лестнице, это заняло десятилетия, потому что мои ноги ели гнулись.
Куча учеников с чемоданами громко болтали друг с другом в вестибюле.
– Испорченные избалованные детишки, – сказала Сэмми. – Думаю, они никогда не проводили выходные в Драконии.
– Они идут домой?
– Только на выходные.
Бекки снова боролась с деревянной дверью.
– Помоги, пожалуйста.
– Держись, королева драмы, прежде чем ты, в конечном итоге, потеряешь руку, – сказала Сэмми и открыла дверь без усилий.
Она сильная, наверное, драконьи штучки. Моя совесть внутренне пожала плечами, будто факты о драконах больше не беспокоили нас.
Мы проскочили через вход и попали на территорию школы.
Сэмми повернулась, чтобы игриво и мягко шлепнуть Бекки. Я радовалась, что она больше не чувствовала себя плохо. Мне очень нравилось, как быстро она оправлялась.
Мы столкнулись с Блейком рядом с лестницей. Он миловался с Табитой, и они не прилагали усилия, чтобы скрыть то, что они делали.
Сэмми превратилась в свирепого зверя, когда увидела их, подлетела к брату и отодвинула его, прервав их.
– Ты такой придурок, Блейк.
Он просто рассмеялся, от этого у меня задрожали коленки.
Почему он должен быть так чертовски красив? Дрожащими руками я подняла воротник футболки, оправдывая это движение бризом и надеясь, что это сможет скрыть мои вспыхнувшие из-за Блейка щеки.
– Папа об этом услышит, – угрожающе произнесла она.
Его улыбка исчезла.
– Это была шутка, Саманта!
Она развернулась к нему лицом.
– Шутка? Ларри и Брент отправились за решетку за такую шутку, Блейк, и даже не за такую, которую вы и Джорджем сделали сегодня днем.
Его глаза дернулись, и он посмотрел на меня.
Отлично, теперь самый горячий парень в школе думает, что я – лузер.
– Разве ты не слышал, что Мастер Лонгвей сказал о Елене тем вечером? Думаю, нет, ты, вероятно, был слишком занят, думая о голом теле Медузы.
Глаза Табиты сузились, и она набросилась на Сэмми, но Блейк прижал ее к стене сильной рукой.
– Я прибью тебя, Саманта. У тебя слишком длинный язык.
– Она этого не стоит, детка, успокойся, – произнес Блейк успокаивающе. Он что-то прошептал ей на ухо, и ее улыбка вернулась.
– По крайней мере, я не трусиха, – прощебетала Сэмми.
– Сэмми, – выдавила Бекки, сквозь сжатые зубы.
Табита злобно сжала челюсти, когда мы повернулись и пошли прочь.
– О, ладно, Бекки, она заслуживает этого. Разве не достаточно того, что я должна быть хорошей каждый раз, когда мы идем домой?
– Девочки, Табита идет с вами? – выпалила я.
Сэмми поджала губы и закатила глаза.
– Он хочет ее только для одного.
– Они теперь вместе, – Бекки подняла бровь.
– Кого это волнует? – спросила Сэмми.
– Ты не должна была делать этого, Сэмми, – я чувствовала себя ужасно от его взгляда, и как он посмотрел на меня из-за того, что его отец узнает о проделке.
– Нет, должна была, – сказала она. – В тот день, когда мой брат забудет о последствиях, будет тем днем, когда станет слишком поздно.
Бекки обняла ее одной рукой.
– Я постараюсь взобраться на него, если ты хочешь?
– Милая, ты хорошо управляешься с мечом и щитом, но твои навыки не достаточно хороши, чтобы укротить моего брата.
– Я сказала «постараюсь», но, судя по твоему тону, можешь забыть о моем предложении.
Сэмми игриво шлепнула Бекки по заду и мягко толкнула ее.
– Люблю тебя, спасибо, что пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше.
Две девушки действовали так, будто они уже стали Сестрами.
– Почему ты назвала Табиту трусихой? – спросила я, до сих пор путаясь в том, с чем только что столкнулась.
Ну, кроме той части, когда Блейк заставила меня разгорячиться и разнервничаться.
Она вздохнула.
– Я, наверное, услышу от мамы: «Металлические драконы лучше, чем укус исподтишка, Саманта Лиф», – поддразнила она британский акцент.
Мы рассмеялись.
– Снежные драконы самые большие трусы, – сказала Бекки. – Когда ситуация становится жесткой, ну, они обычно сбегают, но я должна отдать ей должное, она умница. Она ежедневно делает домашнее задание Блейка.
– Гхррр! Мой братец – лентяй.
– Мастер Логнвей на самом деле рассказывал вам обо мне? – тихо спросила я.
– О, Елена, твой приезд был самой большой сенсацией в школе. Мастеру Лонгвею было что сказать.
Отлично, именно то, что мне нужно. Давайте пожалеем нового ребенка, который потерял отца.
Мы вышли из двери, которая вела к куполу, и я поежилась, когда увидела несколько ступеней.
– Сядешь мне на спину, – Сэмми присела передо мной.
– Сэмми, нет, это не круто, – сказала я, глядя на ее нелепую позу.
– Да ладно, Елена, я не позволю тебе упасть. Обещаю.
– Отлично, – я сдалась и залезла ей на спину.
Возможно, это было хорошо, что Сэмми несла меня вниз по лестнице, иначе, я, вероятно, закончила бы тем, что сломала бы ногу или что-то еще.
Когда она спустилась вниз, то опустила меня.
– Итак, Елена, что происходит с другой стороны? – насмешливо спросила Сэмми.
Я подумала, что после того как они рассказали мне так много, было бы справедливо ответить им тем же. Я рассказала им о папе, хотя слезы все еще подкрадывались к глазам, а сердце все еще болело каждый раз, когда я думала о нем. Они ахнули, когда я упомянула, сколько раз мне приходилось переезжать из-за папиной паранойи. Они не понимали почему, и у меня не было ответов.
Взамен, Сэмми рассказала мне больше о драконах, с умелыми прерываниями Бекки, когда та чувствовала, что объяснениям Сэмми не хватало яркости.
Сэмми ненавидела каждое восклицание Бекки и постоянно яростно посматривала на нее. Мне было все равно. Я навострила уши и впитывала все, что они говорили. Ночной Злодей был темнокожим и выдыхал кислоту; даже его слюна могла прожечь дыру прямо через щит. Я встречалась с Солнечным Взрывом, и они назвали зеленого дракона Зеленый Пар. Они могли заговарить и владели даром убеждения. И выдыхали хлор.
Мы выбрали тропинку, которая вилась мимо Купола Парфенона, и пошли в лес, где на расстоянии виднелись скалистые горы. Я рассмеялась, когда Сэмми сказала, что такого молодого Лунного Удара, как Джордж, не пустят в казино, потому что Лунный Удар мог предсказывать карты. Она размахивала руками, когда говорила. Я подумала, если бы они были заняты, то смогла бы она говорить. Тем не менее, я не могла отвести от нее глаз.
Внезапно я врезалась в Бекки, которая остановилась перед нами.
– Прости, Елена. Я не думала, что здесь будет ещё кто-то, – извинилась Бекки.
Я посмотрела туда же, куда и она, и увидела двух драконов. Они были большими. У одного из них кожа отливала бронзой, а другой сиял серебром, и у него были крылья, как у ласточки.
– Это Коронохвост и Ласточкокрылый, – прошептала Бекки.
Драконы обернулись в нашу сторону, и серебряный склонил ко мне голову. Мое сердце снова зашлось.
– Что они здесь делают? – нервно спросила я.
– Они пришли сюда, чтобы побыть в своей настоящей форме, – Бекки схватила меня и потащила тем же путем, что мы пришли.
– Они студенты? – спросила я. Обе кивнули.
– Это наше с Бекки убежище. Мы любим деревья, и здесь есть милая полянка рядом с озером, где можно разобраться с мыслями. Иногда я помогаю Бекки улучшить ее боевые навыки.
– Что ты имеешь ввиду?
– Мы деремся, Елена. Иногда Сэмми со мной спарингует.
– Я в форме дракона, – добавила Сэмми, что полностью изменило смысл сказанного.
– Вы больные? – заорала я.
Бекки засмеялась.
– Да ладно, а что, ты думаешь, может сделать Сэмми? Она и мухи не обидит.
– Ах так? Вспомни об этом, когда в следующий раз я подпалю тебе задницу, – предупредила она.
Мы развернулись и пошли обратно в свою комнату.
Зайдя в комнату, я уставилась на свою кровать.
– Так, а что будет, если вернётся другая девушка? – спросила я, опасаясь, что Мастер Лонгвей может выставить меня из Академии Дракония.
– Вики? – Сэмми плюхнулась на диван. – Не думаю, что она вернется в ближайшее время. Иногда поиски занимают до года, чтобы выяснить, какова твоя судьба.
– Особенно с учетом того, как Вайден предсказывает ее, – Бекки открыла холодильник.
Сэмми снова яростно глянула на Бекки, она так смотрела каждый раз, когда девушка прерывала ее.
– Она Коронохвост и проходит квест самопознания.
– Что такое квест самопознания? – я вспомнила, как Бекки упоминала этот термин ранее, в то время пока я сидела на одном из других диванов.
– Иногда Вайден видит то, что приводит к квесту самопознания. Она видит то, что ты должна найти. Является ли это чем-то эмоциональным или скрытым, мы не можем выбирать. Я не знаю, что она увидела для Вики, но я помню состояние, в котором та была, когда вернулась, – сказала Сэмми.
– Вики очень сильно невзлюбила Вайден. Она ненавидела ее еще больше после того дня, как получила предсказание, но мы обязаны посещать Вайден хотя бы раз в месяц. Сэмми помнишь, насколько одержимой она была?
Девушка кивнула.
– Она провела большую часть времени в библиотеке, просто ища. Когда начала пропускать уроки, Мастер Лонгвей вынудил ее отправить на квест самопознания, и ей приказали не возвращаться, пока она не найдет то, что искала.
– Они позволяют идти на квест в одиночку?
Бекки бросила нам по содовой и села рядом с Сэмми.
Сэмми кивнула.
Мне не нравилось то, как все здесь происходило, и после всех этих историй, я, конечно же, не хотела встречаться с Вайден.
Пока мы сидели там, потягивая содовые, Сэмми объясняла, почему квест самопознания занимал недели. Нужно было сделать заявление, объяснив причины, почему ты хотела пойти. Члены Совета Академии назначали встречу и решали, были ли причины достаточно вескими, и должна ли ты была идти.
После того, как мы все устали от такого разговора, беседа снова переключилась на драконов. Я слушала с восхищением, как Сэмми подробно объясняла остальное про Металлических. У Коронохвоста кожа была бронзовой, и большинство из них поддерживали закон, они ненавидели жестокость и любили человеческий род. Она сказала, что многие из них исчезли в ночь смерти короля Альберта. Меднорогие, как папа, любили шутки, загадки и розыгрыши, но это хороший, чистый вид, не такой как Джордж. Большая часть того, что она рассказала мне, это то, что Шеф был Меднорогим. Они были также из Большой тройки, самые больше из всех драконов. Ночной Злодей и Солнечный Удар были другими. Ласточкокрылые были серебряными и любили полетать. У них самые большие крылья из всех видов драконов и напоминали по форме крылья ласточки. Я почувствовала гордость, вспоминая, что крылья были первым, что я заметила, когда мы увидели их этим днем. У них была способность лечить человеческие травмы.
Мне сказали, вот почему Констанс ушла в медицину. Она была лучшей из врачей в Пейе, что сделало ее главой Ассоциации Здравоохранения и Членом Совета, но она посвятила свое время Академии. Стать Членом Совета была самая большая мечта Бекки.
– Можно тебя кое о чем спросить, Сэмми?
– Валяй.
– Как так получилось, что ты Огнехвост, а твой брат Рубикон?
Они обе захихикали, но я уже к этому привыкла.
– Дай подумать, – она нахмурилась, уставившись на ковер, будто ответ был написан в странных волокнах.
– Давай обратимся к кошкам, кошки же есть с другой стороны, – сказала Бекки, ища способ объяснить это так, чтобы я поняла.
– Точно кошки. Знаешь, когда рождается помет котят, у них же не у всех одинаковый окрас? То же самое и с драконами. Ты никогда не знаешь, что получится, пока они не вылупятся.
– Я все еще не могу поверить, что ты вылупилась из яйца.
Она захихикала.
– Драконы обретают человеческую форму только, когда им исполняется пять лет.
– Почему у драконов две формы? – с интересом спросила я.
– Ну, чтобы смешиваться с толпой, думаю, как твой папа.
– Знаешь, большинство учителей здесь тоже драконы, – сказала Бекки, меняя тему нашего разговора подальше от папы.
– Правда, кто?
– Сэр Эдвард и профессор Грегори объединились несколько лет назад. Они не часть дента, но ты могла бы так подумать, если бы их увидела вместе.
– Кто дракон?
– Сэр Эдвард. Он и Мастер Лонгвей – оба Ластохвосты. Только эти двое остались, я думаю.
– Мастер Лонгвей – дракон? – я не видела ничего на это указывающего.
– Да ладно, Елена, это можно увидеть за милю. Его глаза?
Я вспомнила золотую вспышку в них, но думала, что это мое воображение разыгралось.
– Который час? – Сэмми надулась после того, как ее живот громко заурчал.
– Пора ужинать.
Глава 8
Вокруг столов в столовой были разложены большие пушистые подушки вместо стульев. К тому же над каждым столом висел квадратный небесный фонарик, светящийся изнутри и разливающий волшебный свет. Китайские фонарики парили под потолком, освещая комнату. Мы быстро прошли вдоль очереди у буфета и встали в конце. Свежие фрукты, молоко, сарсапарилла, основные виды газировки, курица, рыба, говядина и свинина, сервированные овощами и рисом на пару осложнили мой выбор. У них даже был отдел пудингов, перед которым на позолоченной цепи висел знак ЗАКРЫТО.
Бекки повела носом и фыркнула, взглянув на еду.
Мне было все равно, что есть – я умирала с голоду.
– Добрый вечер, леди, – поприветствовал Шеф. Его борода переливалась красно-коричневым цветом под яркими фонарями над буфетной стойкой.
– Вы сегодня превзошли себя, – похвалила Сэмми, хватая тарелку и поднос. Она налила апельсиновый сок себе в стакан.
– Сегодня пятница. Я хочу вредную еду, – захныкала Бекки, жалуясь, словно двухлетний ребенок.
– Тогда ответь на мою загадку и выбирай все, что твоей душе угодно, – парировал Шеф.
– Хорошо, посмотрим, что за тупая загадка сейчас, – пробубнила Бекки вторую часть фразы.
Это меня рассмешило, напомнив, как сильно я сама ненавидела загадки. Однако, я бы отказалась от этой еды, лишь бы услышать хоть одну снова из уст папы.
Сэмми и я сели за ближайший столик со своими подносами. Бекки пошла посмотреть на загадку, которая висела на доске в углу столовой.
Она записала ее на салфетке и вернулась за наш столик.
– Кто-нибудь уже разгадал? – полюбопытствовала Сэмми.
Она усмехнулась и стала читать вслух:
– Меня никогда не было, но я всегда должно прийти. Никто никогда не видел меня, и не увидит, и все же все, кто живёт и дышит на земном шаре, уверенны во мне. Что я такое?
– Ещё раз, – попросила Сэмми, полностью сбитая с толку.
– А я о чем говорю, угадайте, что мы будем есть следующие пару месяцев, – сказала Бекки, отбрасывая в сторону салфетку.
– У кого-нибудь уже готов ответ на загадку? – я подскочила от звука голоса Люциана.
Он извинился, что напугал меня, подарив одну из своих суперулыбок, и плюхнулся на свободную подушку рядом со мной.
– Что ты до сих пор тут делаешь? – настроение Бекки мгновенно переменилось.
– Папа уехал сегодня на собрание в Ари́се. Он вернётся и заберёт меня завтра.
– Собрание Королевского Совета, – прошептала Сэмми.
Бекки прочитала ему загадку и нахмурилась.
– Ну же, Люциан, у тебя же хорошо получается эта фигня.
– Прости, Бекки, загадка прозвучала так, словно ты прочла ее на французском, – сказал он, сексуально ухмыльнувшись. Кожа тут же покрылась миллионом мурашек.
Нелепо. Даже то, что я представила, как он в порядке вещей до полусмерти избивает Блейка, не смогло изменить мою реакцию.
– Ой, я вас умоляю! Понятия не имею, где Шеф берет их. Не уверена, что он сам знает ответы, – сказала Бекки, надувшись.
Ответ всплыл у меня в голове:
– Это завтра.
– Что?
– Ответ – завтра. Я так думаю.
Все трое уставились на меня, распахнув глаза.
Бекки тихонько проговорила загадку. Она завизжала и подпрыгнула с подушки.
– О боже, Елена, ты права.
– Ты умеешь разгадывать загадки? – спросил Люциан.
– Это первая, с которой я справилась, обычно я в этом отстой.
– Круто, – произнес он.
Бекки пошла к буфету. Она перегнулась через стойку, чтобы поговорить с Шефом. Он улыбнулся, пошел к большому колокольчику и дважды ударил по нему.
Она исполнила танец счастья, что рассмешило всю столовую.
Люциан наклонился ко мне.
– Ты станешь ее любимчиком, – произнес он, дыша мне в ухо, что снова вызвало миллион мурашек.
– Как насчёт пиццы на завтрак для всех? – объявила Бекки.
Двое парней захлопали и громко засвистели.
– Вряд ли это можно назвать продуктами питания, – сказала Сэмми, надувшись.
Бекки вернулась с подносом с едой, широко улыбаясь.
– Почему ты не сказала мне, что умеешь разгадывать загадки?
– Я этого не знала. Пожалуйста, не возводи это в привычку.
– Тебе, по крайней мере, следует попробовать, Елена, – заметила она совершенно серьезно.
– Так что у нас завтра в меню? – спросил Люциан.
– Пицца на завтрак, хотдоги на обед и гамбургеры на ужин, – сказала она радостно. Люциан поднял руку в воздух, и Бекки хлопнула по его ладони своей.
– Ради этого я мог бы и остаться.
– И пропустить выходные полной свободы? Ты пойдешь с отцом завтра, Люциан, даже если для этого мне придется самой посадить тебя на Эммануэля.
– Эммануэль – это дракон короля Гельмута, – снова прошептала Сэмми.
В столовую зашла Райли и первым делом направилась к буфету. Шеф кивнул в направлении нашего стола. Она обернулась, чтобы посмотреть на нас. У нее на лице читалось разочарование, когда она зашагала к нашему столу. Райли не была хорошенькой, но и уродиной ее нельзя было назвать. У нее было сильное тело. Мне стало интересно, кто бы выиграл под куполом Парфенона, если бы они с Бекки схватились.
Не поздоровавшись, она спросила:
– Ты отгадала загадку?
Я пнула Бекки по голени под столом и глазами попросила ее не рассказывать Райли, что это была я.
– Да, у тебя с этим проблемы? – спросила она с вызовом.
Райли хмыкнула, изогнув бровь, и унеслась к своему столу, где сидело много девушек, которые не сводили с нас глаз. Она шлёпнулась на подушку и пододвинулась к остальным девушкам за столом.
– Почему ты не хочешь, чтобы они знали о твоём умении отгадывать загадки? – вопрос Люциана заставил меня отвести взгляд от их стола.
– Я не так сильна в конфронтации, как Бекки, – я кивнула в ее сторону. Для нее сливать людей было легко.
Он посмотрел в свою тарелку и улыбнулся. У него на лбу появилась лёгкая морщинка. Я снова почувствовала приливающий жар; надо заканчивать с этим на публике.
Еда, как и компания, была великолепной. Я с восхищением слушала, как Люциан рассказывал о королевстве его отца, Тисе, о том, как он хотел осуществить самую заветную мечту – заявить права на Блейка. Он вертел свой стакан на тарелке, пока рассказывал. Парень так смело рассказывал о местах, щитах и битвах. Он практически не смотрел на меня, но когда несколько раз наши глаза встречались, я могла почувствовать пробегавшее между нами электричество. Возможно, мое воображение немного взбесилось, но картинки издевающегося над драконами Люциана замещались картинками Люциана – самого горячего в мире парня.
