Текст книги "Огненный Удар (ЛП)"
Автор книги: Эдриенн Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Изображение исчезло, и я получила то, зачем пришла. Я дошла до радужного дракона, который зубами чистил свои огромные когти.
Он застыл в воздухе с когтями во рту, но быстро вытащил их оттуда и спрятал под собой.
– Извини, – пробормотал он. – Нам нужно поговорить.
– Конечно, – сказала я, изо всех сил стараясь не рассмеяться над тем, что поймала его в неловкий момент. Резкая боль снова пронзила плечо.
– Уверена, что не хочешь, чтобы я исцелил твоё плечо, – спросил он ещё раз.
Я покачала головой.
– Как пожелаешь. Я отвезу тебя обратно к входу. Прости за мое недавнее поведение. Редко попадается дева, достойная четвертого испытания. Мне нелегко сладить с девушками, поэтому, можешь представить, как мне тяжело было общаться с тобой, – он говорил со мной, будто я была любовью всей его жизни. Жуть.
– Ты подпишешь книгу. Она будет у Хранителя. Смотри на это, как на договор о том, что ты никогда не должна рассказывать никому, что здесь видела, в противном случае, я заявлю права на твоего первенца. Твоё имя в книге скрепит договор. Ты можешь рассказать кому-нибудь, что видела в пруду, если пожелаешь, но ничего более. То, что ты видела в Священной Пещере, должно остаться с тобой до дня твоей смерти.
– Обещаю.
Я поняла, почему ни одна из женщин, вышедших отсюда живыми, не нарушила этот договор, особенно королева.
– Также ты не можешь рассказать о договоре. Ничего, Елена, – повторил он, чтобы удостовериться, что я не забуду. – Ни намека. Я могу пользоваться прудом в любое время и узнаю, если ты нарушишь договор.
Я кивнула, показывая тем самым, что поняла.
Он встал и потянулся. Я не смогла сдержать смех, когда он выгнул спину, как кот. Могла поклясться, что он ухмыльнулся, но я не знала, как выглядит ухмылка дракона. Он расправил крылья и поднял меня так же, как и раньше. Было так неловко, что он нес меня таким образом, поэтому я была рада, что ничего не смогу никому рассказать.
Он отнес меня тем же путем, что я пришла. Ветер развевал волосы, и было тяжело дышать. Я ждала, что он сломает мне что-нибудь, но он этого не сделал. Он аккуратно опустил меня.
– Уверена, что не хочешь, чтобы я исцелил тебе плечо?
Я покачала головой, вдыхая полной грудью, чтобы унять сердцебиение.
Люциан.
Внезапно он обернулся в мужчину, настоящего красавца с радужным отблеском в глазах и каштановыми волосами. Ради его тела можно было умереть. Он снова задал мне тот же вопрос соблазнительным голосом, заставив меня тяжело сглотнуть и уставиться в землю.
Я в последний раз покачала головой.
– Тогда ладно. Прощай, моя прекрасная дева, – сказал он, склонив голову. Пещера снова затряслась и дверь открылась. Я лишь надеялась, что остальные до сих пор ждали меня снаружи.
Глаза наполнились слезами, когда я поняла, что через несколько секунд снова увижу Люциана. Это была лишь трещина в скале, и я вздохнула.
Вот как. Он не шутил на счет расставания. Я протиснулась в щель, закричав от боли, когда плечу стало хуже. Первым, кто меня схватил, была Бекки.
Я завопила, и она отшатнулась от меня, словно я была горячей картошкой.
– Что случилось? – она глядела на меня огромными карими глазами.
– Мое плечо.
– Ты ранена?
Я кивнула.
– И они тебя отпустили? – удивлённо завизжала она, но потащила меня подальше от дверей. Они все застыли и смотрели на меня огромными глазами.
– Нет! Мне пришлось дойти до конца.
Да что за чертовщина тут творится?
– Ты дошла до конца?
– Елена, ты ушла туда всего минуту назад, – Блейк следующим обрёл дар речи.
– Что? – у меня сорвался голос. Я осознала, что все ещё была ночь.
Люциан освободился от неведомых пут, удерживающих его на месте, и сгреб меня, как только меня отпустила Бекки.
– Ой! – вскрикнула я снова.
Минута? Я знала, что была там не одну минуту. Я видела, как взошло чёртово солнце.
– Ты вывихнула плечо, как?
Я покачала головой.
Он вздохнул и начал покрывать поцелуями все мое лицо.
– Нам нужно вправить твоё плечо.
– Подожди, ты сказала, что дошла до конца? – спросила Арианна стервозным тоном.
– Да, я знаю, где найти меч.
– Он все ещё цел? – в унисон спросила половина ребят.
– Ты, правда, все прошла? – спросил Люциан с лёгкой улыбкой, и я кивнула.
Подул сильный ветер, затем последовал глухой удар. Это прилетел Хранитель, и мы все поклонились. Он остановил меня одной из своих передних лап.
– Не ты.
Он склонил голову. Простояв в таком положении некоторое время, он отступил.
– Молодец, Елена Уоткинс.
Из ниоткуда возникла книга, и он протянул ее мне. Я с трудом сглотнула, поняв, что это за книга, потому что радужный дракон все прекрасно мне объяснил. Я взяла ее, убрав здоровую руку от больной.
Книга не была толстой, она выглядела совершенно обычно. Я открыла ее и увидела пять имён женщин, которые прошли испытания. Я покопалась в карманах в поисках ручки.
– У кого-нибудь есть ручка? – спросила я.
Все усмехнулись, потому что никто не брал с собой дурацкую ручку.
– Тебе не нужна ручка, Елена, – сказал Хранитель. – Протяни свою руку.
Рука слегка тряслась в его когтях, холодных, как лёд. Он рассек мое запястье. Из пореза потекла кровь, и я подумала, что мне конец. Я никак не смогу пережить это. Кровь струёй потекла на страницы, заливая другие пять имен, и он закрыл книгу. Он взял мое запястье и закрыл рану чем-то вроде лазерного луча, исходящего из его когтя. После этого остался маленький шрам, но руку не жгло совершенно. Я долго смотрела на нее, понимая, что это какая-то магия. Он ещё раз показал мне книгу, и пятно, которое оставила моя кровь, исчезло. На его месте стояло мое имя, Елена Уоткинс, и дата, написанная красивыми красными буквами.
Я увидела одно имя над моим.
Катрина Сквайр, датированное 1768-м годом. Он закрыл книгу и поклонился ещё раз перед тем, как удалиться в ночи.
Люциан первым подошёл ко мне и поцеловал долгим поцелуем. Затем он посмотрел на мое запястье и пальцами аккуратно погладил шрам.
– Нам пора идти, – быстро сказал Блейк.
– Она ранена, Блейк, – сказали Люциан и Бекки одновременно. Я обрадовалась, что она снова была на моей стороне.
– Надо получить его сейчас, или все это было зря.
Люциана взбесил его тон, и они оказались нос к носу.
– Не ссорьтесь, это бессмысленно, – заорала я на них обоих. Они вечно ссорились, меня уже тошнило от этого.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что это бессмысленно? – спросил Блейк.
– Я не знаю, где он прямо сейчас, – рявкнула я.
– Тогда когда, Елена? – он грозно взглянул на меня, заставив закипеть мою кровь.
Я стояла на своём:
– Завтра вечером.
– Нам придется ждать еще целую ночь! – он развернулся и взмахнул руками.
– Смирись с этим, – прорычал Люциан и поднял меня на руки. Он понес меня вниз по ступеням.
Мы в кратчайший срок добрались до лагеря, а остальные помогли развести огонь и заварить кофе. Люциан и Джордж попытались вправить мне плечо. Он дал мне закусить свой ремень. Было чертовски больно, когда его рука давила мне на плечо, я кричала и плакала. Потом я почувствовала щелчок. Люциан поместил мою руку в повязку, которую он сделал из своего кожаного ремня и посадил к себе на колени.
Я еще никогда не чувствовала себя в такой безопасности и такой вымотанной одновременно.
До меня дошло, что случилось сегодня вечером. Я сделала то, что удалось только пяти женщинам, и я был единственной живой душой, которая знала, что произошло за этими дверями, но я поклялась жизнью своего первенца, что никому ничего не расскажу.
Я уснула, когда покачивание Люциана стало более чем успокаивающим. Я почувствовала, как меня переместили, когда он занес в палатку и уложил в спальный мешок.
Затем все погрузилось в благословенную тишину.
Глава 30
Я внезапно проснулась вся в поту. Меня успокоили звуки догорающего костра и журчащей воды в ручье.
Тусклый свет электрической лампочки освещал палатку изнутри. Рядом со мной спал Люциан. Он выглядел таким умиротворённым, я протянула руку и погладила его по щеке.
В животе громко заурчало, напоминая, что надо срочно поесть. Я попыталась выскользнуть из объятий Люциана, но, когда он дернулся, замерла. Он снова заснул, и я подождала ещё пять минут. Сверчки стрекотали, как сумасшедшие, и этот звук стоял в ушах. Я решила попытаться ещё раз. На это раз мне удалось высвободиться, и я засунула подушку, на которой спала, под его руку, на всякий случай.
Мне просто нужно было побыть немного одной, без его постоянного беспокойства.
Звук открываемой молнии, казалось, должен был разбудить весь лагерь, но, когда я выбралась из палатки, поняла, что вокруг все так же тихо. Некоторое время я глядела на светящиеся угольки, которые пару часов назад, наверное, были огромным костром. Еды здесь не было.
Ни кусочка? Я подобрала полено и бросила его в костёр. Оранжевые искры взметнулись в небо. Увидев Блейка, облокотившегося на дерево поодаль от лагеря, я подскочила. Сердце пустилось вскачь, и я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.
Блейк охранял вход в лагерь, а луна освещала его лицо, отчего он выглядел очень загадочно.
Я с трудом сглотнула.
Черт! Почему я чувствовала себя так рядом с ним? Я потрясла головой. Все девушки так себя чувствуют рядом с Блейком. Пыталась я уверить себя.
Он писал что-то в маленьком блокноте, но резко остановился. Я смотрела на него, не отрываясь. Он взглянул наверх, словно искал что-то в небе, а потом вернулся к своему блокноту. Взглянув на безоблачное небо, я решила, что он мечтал, глядя на звезды.
Он не взглянул на меня, когда я подошла к нему, но спрятал блокнот под себя.
– Не возражаешь?
– Конечно, если хочешь, – пробормотал он.
В голове всплыло его обещание, что я заслужу его уважение, если выберусь оттуда живой. Похоже, этому не бывать, Елена.
Я присела напротив него, прислонившись спиной к одному из деревьев.
Не думаю, что кто-то очень нравился Блейку, кроме его драгоценной Табиты.
– То, что ты сделала сегодня ночью, очень смело, – сказал он.
«Что? Это был комплимент?»
– Думаю, любой на моем месте сделал бы все, что мог, – сказала я, отмахнувшись.
Он разозлился и скривил губы.
– Как плечо?
– Болит адски.
Он криво усмехнулся и снова уставился в небо.
Что он там слышит?
Сверчки снова стали действовать мне на нервы. Я вздохнула и решила, что, наверное, пора возвращаться в палатку.
– Ты неправа, если считаешь, что все способны на то, что сделала ты.
– Блейк, да ладно. Я сделала то, о чем говорила.
Я не хотела говорить об этом. Может быть, таким образом он пытался выяснить, что я видела в пещере.
Я не могу нарушить обещание.
Мне уже было сложно не выдать им чего-нибудь. Я бы сама умерла, чтобы узнать пару деталей. Например, кто были те девушки, игравшие в саду дракона.
– Именно об этом я и говорю. То, что люди говорят, что они сделают, и то, что они делают – большая разница, Елена. Я понял это на собственном горьком опыте.
Мне снова стало его жаль, но я хорошо понимала, о чем он. Папа тоже говорил одно, а делал совершенно другое слишком часто.
– Я всегда делаю то, о чем говорю.
– Ты не поняла, – усмехнулся он. – Ты могла попросить показать тебе что-нибудь другое.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты же не знаешь, почему погиб твой отец? Или почему тот дракон охотился за тобой? Пруд мог даже показать тебе, где твоя мама, – говоря про маму, он отвел взгляд.
Откуда?
– Откуда ты знаешь про нее? – мой голос сорвался на последнем слове.
– Просто забудь, что я сказал.
Я с трудом сглотнула и разозлилась, никто не должен был знать, что она, возможно, жива. Наверное, это ведьма ему рассказала. Как-никак он же был для нее светом в оконце.
Он прав, я могла бы спросить, где моя мама, и почему те драконы напали на папу той ночью. Но какой от этого был бы прок?
– Это не важно. Прошлое не спасло бы нас от того, что происходит сейчас. Я пошла в пещеру, чтобы узнать, где меч, и я так и сделала.
Я попыталась скрыть, что утратила единственный шанс узнать, жива ли ещё моя мама. Возможно, мне бы не понравилось то, что я бы увидела, и что тогда?
Я сделала правильный выбор.
– Это было храбро с твоей стороны – не использовать такую возможность.
Плевать. Мне хотелось произнести это вслух, но если бы я сказала, то, возможно, сказала бы ещё много всего, о чем потом бы пожалела. Придется признать, часть меня всегда будет сожалеть о том, что я не спросила пруд, где моя мама.
Я отогнала эту мысль и сконцентрировала все своё внимание на парне передо мной.
– Вы все были очень смелыми, что пошли вместе со мной.
– Мы драконы, Елена. Каким бы я был Рубиконом, если бы сдрейфил? – сказал Блейк, мягко улыбнувшись.
– И все же, это было очень смело.
Он вздохнул.
– Тебе ещё многое предстоит узнать.
– Все мне об этом говорят. Спасибо, что попросил дракона одарить меня способностью понимать латынь. Я бы ни за что не прошла через все, если бы не это.
– Ну, так расскажи мне об этом, – пробубнил он, и я саркастически улыбнулась.
– Так вы, ребята, правда не понимаете английский, когда вы в другом обличье? – спросила я. Это прозвучало так глупо. Почему я просто не произнесла слово «дракон»?
– Нет, дракон – это и есть я. Я сбрасываю маску, когда перевоплощаюсь. Мне не нужно прятать свои чувства.
Он сместил вес на одну ногу и достал из заднего кармана пачку сигарет. Я закашлялась, когда он затянулся.
– Так ты знаешь, когда прекращать наносить раны кому-нибудь во время заявления прав?
Он кивнул.
– Тебе все равно?
– Это не совсем я, – он глубоко вздохнул. – Я не знаю, как это объяснить. Часть этого обличья не хочет быть драконом, но эта часть уменьшается, когда я в обличье дракона. Это трудно объяснить.
– Доктор Джекил и мистер Хайд8, – подумала я вслух.
– Именно. Единственное отличие в том, что я не соглашался на эту роль.
– Поэтому вы с Люцианом больше не друзья?
Он взглянул на палатку, где спал Люциан. У него заиграли желваки.
Я и мой длинный язык.
– Я знал, что он все тебе расскажет, – проворчал он.
– Ты не ответил на мой вопрос, – настаивала я.
– Да, Елена. Чем старше становлюсь, тем больше хочу быть драконом. Чем больше я дракон, тем меньше во мне человека, что значит, в конце концов, я потеряю это, – он жестом показал на своё человеческое тело. – Поверь мне, я оказываю Люциану огромную услугу.
– Как ты можешь так говорить, Блейк? Это эгоистично – принимать такие решения за него.
– Елена, не все так просто, – зарычал он. – Я знаю, Ченг детально рассказал тебе, в кого я превращусь, если не заявить на меня прав к определенному времени. Та часть меня становится все сильнее с каждым днём. Мое человеческое обличье не может справиться с этим. Это слишком трудно, и ты не представляешь, как тяжело заставлять себя делать противоположное тому, что хочет он, – Блейк казался подавленным, будто дракон в нём уже победил.
– Это изменится, если Люциан заявит на тебя права?
Он рассмеялся.
– Он никогда не заявит на меня прав.
– Он смог бы, Блейк.
– Ты живёшь в мире иллюзий. Я становлюсь злом, сейчас я каким-то образом справляюсь с этим, но рано или поздно у меня не останется выбора.
– Останется, – подбадривающе сказала я. – Ты должен бороться, Блейк, не сдавайся.
– Ты думаешь, я не стараюсь. Я хожу к Вайден изо дня в день лишь за толикой надежды. Но только знаешь, что? Я ещё не нашел ее, и, честно говоря, каждый раз, уходя из той долбаной башни, я становлюсь счастливее. Это ненормально, – рявкнул он.
– Она предсказала рождение твоего истинного Драконианца.
Он сузил глаза.
– У моего Драконианца не было ни единого шанса сделать хотя бы вдох. Горан позаботился об этом той ночью, убив их.
– Ты этого не знаешь. Что, если он родился, и никто об этом не знает? Например, не от королевы Катрины.
Он взглянул на меня с отвращением.
– Ты намекаешь на то, что король изменил ей? Король любил королеву, он бы никогда не поступил так.
– Откуда ты знаешь? – я была непреклонна, проигнорировав его колкий комментарий.
– Потому что его дракон знал бы об этом.
Я его уже начала раздражать, но мне было все равно.
– О, а ты, конечно же, знаешь сэра Роберта?
– Да, он мой отец.
Я уставилась на него. Сэр Роберт – отец Блейка. В голове всплыл образ его восковой фигуры из музея. У него были такие же глаза, как и у Сэмми. Я должна была заметить это.
– Твой отец – Ночной Злодей, на которого заявил права король Альберт?
– Мой отец все про них знал. Он бы рассказал мне, если бы оставалась хоть какая-то надежда. Но ее нет, Елена. У меня нет Драконианца.
На мгновение я ощутила его боль и горечь поражения. Казалось, что нет никакой надежды, и Блейк, в конечном счёте, станет злом.
– Просто попробуй дать Люциану шанс заявить на тебя права.
Он снова сжал челюсти.
– Не могу. Я и так делаю всё возможное, чтобы не убить его.
Он встал, стряхнув пепел с сигареты.
Я слышала, как он со злостью закрывал молнию на палатке. Он разозлился, а виновата в этом была я.
Я чувствовала себя ужасно. Было обидно, не только за него, но и за его отца, и за короля. Я вздохнула. Он был прав, не было никакой надежды. Если дракон в нем уже был сильнее, в конце концов, он убьет Люциана.
Глаза защипало, когда я подумала, что вся наша операция может оказаться напрасной. Если Блейк станет на сторону зла, нам не нужно беспокоиться о том, что Горан разрушит Пейю. Это сделает Блейк.
В животе снова заурчало, когда я направилась к палатке и забралась внутрь, чтобы прижаться поближе к Люциану.
Стараясь заснуть, я мечтала, чтобы рядом оказалась Констанс и исцелила мое плечо. Черт, я бы даже Джулии с ее капельницами обрадовалась. Потом я перестала думать о боли, и мысли задержались на сэре Роберте. Я не могла поверить в то, что он отец Блейка. Почему он сбежал той ночью, оставив своего Драконианца одного? Ночные Злодеи совсем не были трусами.
В голове прокручивались разные варианты развития событий. В некоторых я видела, как Ночной Злодей сбегает, оставляя короля и королеву сражаться одних. Может быть, Королевский Совет был прав. Может быть, дракон примкнул к Горану с его дьявольским планом убить короля и королеву.
Тут же возник другой вариант.
Что, если король Альберт отослал сэра Роберта, потому что тот отец Блейка? По всему телу побежали мурашки. Да, это было похоже на то, что король мог сделать.
Мои веки налились свинцом, и я заснула.
***
Я проснулась от запаха рыбы, жарящейся на огне. Место Люциана пустовало, и я выбралась из палатки.
– Доброе утро, спящая красавица, – донесся его голос от костра.
Я улыбнулась.
– Ты знаешь и эту историю?
– Нам известны все сказки. Их здесь рассказывают веками, – пошутил он. – Как твоя рука?
– Гораздо лучше, – солгала я. Ее вылечат, как только мы вернемся в Драконию.
– Рад это слышать. Ты голодна?
Я кивнула, не отводя глаз от рыбы.
– Она почти готова.
– Я никогда не ела рыбы на завтрак, но меня это не волнует. Она слишком вкусно пахнет.
– Рыба на завтрак? – пропела Бекки.
– Эй, я лишь делаю, что могу, – сказал он, пожимая плечами.
– Где Блейк? – поинтересовалась Бекки, когда Табита выбралась из палатки.
Сердце сжалось от этих слов.
– Он ушел?
– Он вернется. Ему просто нужно немного побыть одному, – сказал Люциан и попробовал кусочек рыбы.
Я чуть не рассмеялась, когда он обнаружил, что она слишком горячая. Выплюнул ее и судорожно пытался охладить рот.
– Ему лучше это сделать. Я не буду ждать его крутую задницу, – объявила Бекки своим фирменным прозаическим тоном, исчезая в палатке. – Просыпайся, Джордж.
Мы тихо хмыкнули, когда услышали «оохх», и я представила, как она пинает спящего Джорджа.
Она вылезла обратно с двумя бутылками воды в руках.
– Припасы подходят к концу.
– Их должно хватить до вечера, а потом мы отправимся домой. Верно, Елена?
Я кивнула. Дракон предупредил, что я могу сказать им только то, что увидела в видении.
– Куда нам нужно идти? – с любопытством поинтересовалась Бекки.
– Горы Иквадора. Ребят, вы знаете, где это?
– Вулкан? – взвизгнула Арианна.
Я слегка подскочила. Не видела, как она подошла.
– Да, именно туда он собирается отнести меч, чтобы его уничтожить.
– Он хочет его уничтожить? – Люциан прищурился. Он перенял столько привычек Блейка.
– Кто он?
– Я не знаю. Он был старым с темно-каштановыми волосами, в которых пробивалась седина. Его дракон – Солнечный Удар.
– Ты видела, как он уничтожит меч сегодня ночью? – спросила Бекки.
Я кивнула.
– Тогда нужно поспешить, – сказал Люциан. – Иквадор отсюда не близко.
– В какую сторону?
Я ненавидела тот факт, что мне придется снова оказаться на спине у дракона, даже если этим драконом была Сэмми. А где она?
– Это на северо-западе от Арита, – ответил он. – Брайан, поищи Блейка. Нам скоро нужно собираться.
– Понял.
Брайан сдернул джинсы и перекинулся в дракона. Его крылья издавали такой громкий шум, что все мы закрыли уши руками. Я, к сожалению, могла использовать только одну руку.
Странно, как все вернулись к своим делам, делая вид, что не они только что стали свидетелями трансформации человека в дракона. Я все еще наблюдала, как Брайан летит вдалеке. Думаю, мне нужно привыкнуть к мысли, что это нормально, видеть драконов, соседствующих в небе с птицами.
Мастер Лонгвей был прав насчет того, как легко кто-то вроде меня может потерять рассудок.
Пока я стояла и размышляла, из леса появилась Сэмми. У нее были мокрые волосы, а в руке она несла полотенце, а это, я полагаю, означало, что она отправилась поплавать в реке с утра пораньше. Подруга подошла ко мне и приобняла.
Мы все накинулись на еду, когда рыба была готова. Люциан, должно быть, проснулся очень рано, чтобы поймать ее. Не знаю, стоит рассказать ему о моем ночном разговоре с Блейком или нет.
Брайан вернулся и перекинулся в ту же минуту, как приземлился, Блейк сразу за ним. Я отвернулась, пока они оба натягивали одежду. Они охотно взяли тарелки, которые приготовила для них Табита.
Блейк посмотрел в моем направлении, и наши глаза на секунду встретились.
Я чувствовала неловкость из-за прошедшей ночи и понимала, что не следовало говорить этих ужасных вещей. Он был прав, мне нужно многому научиться и надеяться, что он простит мне то, что я наговорила.
После завтрака мы закончили сворачивать лагерь.
– Так куда же мы направляемся? – спросил Блейк, пропустивший наш разговор до этого.
– Иквадор, он собирается уничтожить меч сегодня ночью в вулкане, – Люциан кратко ввел его в курс, собирая палатку.
– Кто он?
– Не знаю, Блейк, Елена его раньше не видела, – Люциан казался раздраженным.
– Дай-ка угадаю, мы должны лететь еще и это расстояние.
Я закатила глаза за спиной Люциана.
– Да, и если у тебя с этим проблемы, можешь спокойно уйти.
– Люциан?
Я подошла к Блейку, а он лишь посмотрел на меня. Я умоляла его взглядом.
Они же лучшие друзья, черт возьми.
– Надеюсь, ты права на счет этого, Елена, – фыркнул Блейк и закрыл сумку, которую взял с собой.
Пять драконов снова начали раздеваться, и я отвела глаза, опасаясь покраснеть. Жители Пейи с такой непринужденностью воспринимали наготу. Это было то, к чему мне следует привыкнуть. Я слушала, как они перекидываются, а затем хлопанье крыльев, когда они улетали, за исключением Сэмми и Джорджа.
Я глубоко вздохнула, когда Люциан помог мне забраться на спину Сэмми. Мне действительно не нравилось летать, и я снова вцепилась в Люциана так, словно от этого зависела моя жизнь. Я закрыла глаза и взвизгнула, когда Сэмми взлетела.
Я не открывала их, вместо этого сосредоточилась на ее дыхании. Она делала вдох каждые три секунды, а шум ее крыльев заставил меня пожалеть, что у меня нет айпода, как у Бекки.
Путешествие не было таким дальним, как до Священной Пещеры, но все же долгим, как и предупреждал Люциан. Он похлопал меня по ноге, и я открыла глаза. Перед нами была картина, которую я видела в мельничном пруде. Это был Иквадор.
Глава 31
Я почувствовала, как Сэмми начала снижаться, следуя за остальными драконами. Я держалась за Люциана так крепко, как могла здоровой рукой, и зарылась лицом в спину между лопатками. Я не открывала глаза, стараясь унять свой живот, который сильно крутило.
Мы приземлились с глухим тяжёлым ударом, хотя я знала, что Сэмми старалась сделать это максимально аккуратно. Она трансформировалась в человека, как только мы соскользнули с ее левого крыла и оказались на твердой земле.
Драконы быстро одевались, пока остальные обсуждали наши следующие действия. Наша миссия становилась опаснее с каждой минутой, но надежда вернуться домой с мечом делала все это стоящим. Блейк и остальные ребята присоединились к нашему обсуждению, как только оделись.
– Елена, с какой стороны и когда он должен прийти? – требовательно спросил Блейк.
Я огляделась и сравнила пейзаж с тем, который я видела в Священной Пещере.
– Я видела сумерки, и мы как раз в нужном месте.
– Ты уверена? – спросила Арианна. У нее было то самое выражение лица, говорящее, что она ни капельки мне не верит.
– Ага, абсолютно. Если я не ошибаюсь, вулкан примерно в двух милях впереди, – я показала направление, и Брайан бросился в том направлении. Он был единственным драконом, который мог близко подобраться к вулкану.
– Хорошо, нам нужно окружить Драконианца здесь. Мы не можем позволить ему пройти Т.Н., – сказал Блейк.
– Что за Т.Н.? – шепотом спросила я у Люциана.
– Точка невозврата.
– Где был меч, Елена? – быстро спросил Блейк.
– Он держал его рядом с телом. Меч был завернут в ткань и обвязан бечёвкой.
Взвесив эту информацию, Блейк поставил перед нами первую задачу:
– Значит, нам нужно найти способ выхватить у него меч. Сомневаюсь, что он околдован…
– Ты ошибаешься, – перебила я, и уверенное выражение лица Блейка сменилось на хмурое.
Около минуты он стоял, уставившись себе под ноги.
– Ты уверена? – его голос надломился, и он закашлял, прочищая горло.
– Прийти к вулкану и расплавиться в нем, чтобы завершить задание. Я бы сказала, что он околдован.
«Расплавиться?» произнесла Бекки одними губами, и я кивнула. Ее передернуло.
– А в чем дело, Блейк? – спросил Люциан.
– Это не хорошо, – он начал расхаживать, хватаясь за волосы. – Если Горан контролирует его, он увидит все, включая нас.
В его голосе звучала тревога. На лбу прорезалась морщина, и я могла сказать, что он действительно серьезно обдумывает план Б.
– Это плохо? – спросила я.
– Это очень плохо, ты ненормальная, – завопила Табита. – Ты привела нас к смерти.
– Табита, отвали! – вмешалась Бекки, а Сэмми произнесла что-то, очень похожее на мат.
Мне совершенно не понравился тон Табиты, но я должна была признать, что она оказалась действительно храброй, раз оставалась с нами так долго. Обычно, Снежные драконы исчезали при любом намеке на опасность.
– Табита в чем-то права, но мы приняли решение, – сказал Блейк, чтобы прекратить ругань. – Мы не можем перевоплотиться, Люциан. Нам придется сражаться в человеческом обличье. Елена, возвращаясь к твоему вопросу, отвечу: да, миссия превращается в самоубийственную. Если Горан заколдовал Драконианца, то нам придется сражаться с ним опосредованно. Никто из нас не готов и не обучен этому.
Все молчали. Сражение с Гораном не стояла на повестке дня, так что побег казался единственным выходом.
– Блейк, я трансформируюсь! – в ужасе произнесла Сэмми.
– Сэмми, если Горан контролирует Драконианца, он все увидит его глазами. Если он узнает, что мы драконы, он применит магию. Мы все тогда погибнем. Нам нужно оставаться в тени, позволить ему думать, что мы люди.
– Я ещё не могу контролировать это! – крикнула она в панике.
– Ты не можешь измениться, Саманта!
У нее по щекам покатились слезы.
– У меня, правда, полный отстой на уроках трансформации. Я все время перевоплощаюсь, когда становится очень страшно.
– Постарайся, – уговаривал он свою сестру.
Она кивнула, и Бекки обняла ее за плечи.
– Я не смогу победить Горана, Блейк.
У Арианны тоже стояли слезы в глазах.
Он подошёл к Арианне и взял ее лицо в ладони. На секунду я подумала, что он ее поцелует.
– Не думай об этом с такой стороны. Ты лучшая в чарах и заклинаниях. Ты нужна нам, Арианна, – голос Блейка был мягким и ласковым. Он взял контроль над всей операцией, и хуже всего было то, что Люциан позволил ему это.
Наконец-то и Люциан заговорил:
– Он прав, Арианна. Не наделай глупостей. Если Горан узнает, что ты можешь сплести блокирующее или ответное заклинание, он примется за тебя в первую очередь.
Арианна запаниковала.
– Тебе нужно оставаться спокойной, – наставлял ее Блейк, все ещё держа в ладонях ее лицо.
А не было ли у него способности заколдовывать людей?
– Мы должны спрятаться и ждать, пока он не будет окружён. Мы сможем поймать его, и если потребуется сражаться – так тому и быть, – сказал Блейк.
– Блейк, кто займется мечом? – спросил Джордж.
– Елена уже доказала, что готова к подобным вещам. Люциан говорил, у тебя сумасшедшие рефлексы, так?
Я лишь уставилась на него огромными немигающими глазами.
– Уф! В чем дело, черт побери? – раздраженно спросил он.
– Я не смогу этого сделать, Блейк, – процедила я сквозь стиснутые зубы.
– Елена? Ты единственная знаешь, где он прячет меч…
– Дело не в этом! Рука меня добивает. Я не добьюсь успеха с одной рукой.
Он посмотрел на меня испепеляющим взглядом, отвернулся в сторону и тихо выругался.
Почему он так меня ненавидит?
– Ладно! – он широким шагом направился ко мне. Я немного отступила, боясь, что он обхватил ладонями и мое лицо.
– Просто расслабься!
Он схватил мою руку и притянул меня ближе к себе. Он был всего в паре дюймов от меня. Я чувствовала тепло его тела.
Он освободил мое плечо и развязал повязку из ремня, которая уже начала впиваться в шею.
Что он делает?
– Не смотри на меня, – буркнул он.
Я посмотрела на Люциана, который сам не сводил глаз с Блейка. Сердце начало громко стучать, когда Блейк прикоснулся к моему плечу. Я старалась не вскрикивать, но было больно, словно кожу жгло огнем.
Что за черт? Я хотела посмотреть. Проанализировав ощущение жжения, я вспомнила, как Констанс исцеляла мое плечо после искусства войны, но то ощущение и рядом не стояло с этой невыносимой болью.
– Я же сказал, не смотри! – заорал он снова.
Я снова отвернулась в сторону Люциана, и жжение стало ещё сильнее. Я сильно прикусила нижнюю губу, а в голове возникли картинки с прожженным плечом.
По щеке скатилась слеза. Люциан стёр ее большим пальцем и произнес одними губами, что все в порядке.
Казалось, что плечо объято огнем, и я вскрикнула от боли, когда жар достиг точки кипения.
– Блейк, хватит! – закричал Люциан, и оттолкнул его от меня. Я посмотрела на Блейка, который приземлился на колени.
– Какого черта ты только что сделал? – заорала я.
– Прости. Я все еще учусь это контролировать, – ответил он ядовитым тоном.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Люциан.
– Я в порядке, – ответила я.
– Думаешь теперь, ты сможешь забрать меч? – снова спросил Блейк.
