Текст книги "Души (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Меня бросило в жар. Я то скрещивала, то расслабляла ноги. Здравомыслящая часть меня хотела прекратить это. Сирена во мне в красках представляла всё, что он описывал.

– Хочешь знать, где будут твои руки?

Я едва не выкрикнула: "ДА!" и плотно сжала губы.

– Конечно, хочешь. На мне, как всегда. Ты даже не представляешь, что со мной делают твои прикосновения, Кора-мио. Но в этот раз я не позволю тебе снести мне крышу. Я сделаю кое-что, чего никогда ещё не делал.

Он сделал паузу, а у меня в голове была только одна мысль: "Что же?" Он намеренно мучал меня молчанием, подъезжая к моему дому. Я уже была готова сдаться и умолять его о продолжении, как вдруг он усмехнулся.

– Помнишь те шёлковые галстуки, которые ты купила мне накануне моего первого визита к твоим родителям? – и снова он не стал дожидаться моего ответа. – Я подумывал найти им лучшее применение. Например, связать обе твои руки и закрепить над головой, чтобы я мог любить тебя так, как ты и вообразить не могла. Я мог бы...

Он съехал с трассы на дорогу, ведущую к моей ферме, и я была готова расплакаться. Хотелось умолять его остановить машину и продолжить говорить. Забыть, что он специально провоцирует меня, и оседлать его.

– Смотри, уже почти дома, – пробормотал он. Я была уверена, что он улыбается. Каков подлец. Я сидела, не шевелясь, когда он притормозил.

– Какой же ты козёл, – прошептала я голосом, который сама не узнала.

Он расхохотался, выскочил из машины и обошёл, чтобы открыть мне дверь. После чего сделал шаг назад и поклонился. Я проигнорировала это и направилась к дому, чувствуя, как он следует за мной с самодовольным видом. Я обернулась к нему, не зная, как реагировать.

Он наклонился ко мне, мои губы закололо в ожидании. Сейчас он меня поцелует. Слава всем богам. Наши носы соприкоснулись. Я затаила дыхание.

– Пока, куколка, – прошептал он. – Пусть тебя приснятся очень, очень горячие сны обо мне.

Он отступил, ухмыляясь, и помахал ручкой.

С открытым ртом я смотрела, как он возвращается к своему внедорожнику, насвистывая какую-то мелодию и крутя на пальце ключ зажигания. Вот нахал. Но всё же не могу не восхититься тем, как джинсы обтягивают его узкие бёдра. Что бы он ни носил, на нём это выглядело круто.

– Эй, Эхо, – позвала я.

Он обернулся и поднял бровь. Я поманила его пальчиком. Торжествующая улыбка заиграла на его губах. Он подумал, что я сдаюсь. Когда он подошёл к крыльцу, я сняла его куртку.

– Сегодня ночью я буду представлять тебя, когда буду... – я прикусила губу и вздохнула. Вернула ему куртку, коварно улыбаясь. – Спасибо за сладкие сны.

Теперь уже он пялился мне вслед, а я, развернувшись, вошла в дом. Мои родители уже давно легли спать, поэтому мне не придётся никому объяснять, почему у меня такая самодовольная улыбка до ушей.

***

Куда пропал Эхо?

Я была уверена, что сначала он будет меня игнорировать, а потом начнёт преследовать, пока я не перестану злиться. Но он не пробрался ко мне в комнату ни в субботу вечером, ни в воскресенье утром.

Я смотрела в потолок, гадая, когда же он появится. Надеясь, что он появится. И кого я этим наказала? Прошло двенадцать часов, и я уже безумно по нему скучаю.

Откинув одеяло, села. Посмотрела на своё отражение в зеркала и вздохнула. Мне пора подстричь кончики, раз сегодня воскресенье, то можно и дома.

Я спустилась вниз на завтрак. Родители любят поспать подольше по выходным, поэтому на кухне хозяйничаю я.

Я, конечно, не Марта Стюарт и не такой замечательный повар, как мама, но кое-чему она всё-таки меня научила. Где-то между девчачьими страдашками и фанатизмом по бойз-бендам я взяла у неё пару уроков.

Запах бекона и панкейков донёсся до меня, едва я оказалась на лестнице. Я нахмурилась и проверила часы. Восемь утра. Что-то сегодня мама рано. Уровень папиной стряпни где-то между собачьей едой и болотной жижей, поэтому он никак не мог устроить на кухне рай для желудка.

Я вытянула голову и спустилась по лестнице. Обычно мама, когда готовит, что-нибудь напевает или смотрит утренние новости. Должно быть, по телику показали что-то плохое. Вот такая у неё странность. Если новости ей не нравятся, она выключает телик, как будто это отменяет услышанное.

– Привет, соня, – раздался знакомый голос, когда я сошла с последней ступеньки, и у меня упала челюсть.

Эхо у меня на кухне. Готовит. С чашкой кофе в руке.

– Что ты здесь...

Стопка горячих клубничных панкейков стояла посреди стола, накрытого на троих. У меня заурчало в животе. Как же аппетитно это выглядит. В ещё одной тарелке был хрустящий бекон, от которого у меня потекли слюнки. Яйца ещё жарились на скороводе. Будто картинка из кулинарного журнала.

– Ты с ума сошёл? – прошептала я, стараясь, чтобы мой голос звучал возмущённо, но получается не очень. – Мои родители могут зайти в любой момент.

– Разве так встречают того, кто накрыл такой чудесный стол? – спросил он. – К тому же, – он раскинул руки, – они всё равно меня не увидят.

Ну конечно. На его коже сияли руны. Как и вчера вечером, он одет в обычную одежду – джинсы и футболку. Специально, зараза. Знает, что я люблю, когда он изображает из себя простого парня. Хотя никто не умеет носить джинсы так, как это делает Эхо.

– Почему? – спросила я, пытаясь сосредоточиться на разговоре и не отвлекаться на то, как же он горяч.

Он отпил кофе и вскинул бровь.

– Почему они меня не видят?

Я грозно сощурила глаза, тогда как на самом деле больше всего на свете мне хотелось броситься ему на шею. Боже, как же он сносит мне крышу.

Словно читая мои мысли, он хмыкает и подходит ко мне.

– Ты злишься на меня, а я хочу, чтобы ты перестала.

– То есть так ты извиняешься?

Он улыбнулся.

– Получается?

Эта его сексуальная улыбочка просто неотразима, и он это знает. Бросив быстрый взгляд на мусорку, я замечаю фирменные коробки из моего любимого ресторана в Майами. Они готовят самые вкусные на свете панкейки со свежими фруктами.

– А если бы родители вошли и увидели летающие тарелки?

– Ты видела хоть одно моё движение? Быстрее Флэша, – похвастался он. – Ты всё ещё злишься на меня?

– Ты встретишься с Дэвом?

– Нет.

– Тогда я всё ещё разочарована в тебе.

– От злости к разочарованию – это прогресс, – он потянулся рукой к моей щеке, но я сделала шаг назад. Его рука опустилась, лицо вновь приняло хмурый вид. – Видимо, пока никаких прикосновений. Что ж, по крайней мере, мы разговариваем. Вчера в машине ты меня совсем игнорировала.

– Эхо...

– Знаешь, по утрам в тебе есть что-то особенно притягательное.

Он серьёзно? Я коснулась своих лохматых косм.

Он ухмыльнулся.

– Растрёпанные волосы, полуприкрытые веки, мягкие губы, расслабленность после хорошего сна. Ты выглядишь невинной и уязвимой, но в то же время очень сексуальной. Я хочу схватить тебя и утащить в какое-нибудь безопасное место, где никто тебе не навредит, и одновременно хочу зацеловать тебя до беспамятства. Раствориться в твоём тепле.

Мысли затуманиваются. Хочется утонуть в его объятьях и забыть про Дэва и всю эту ссору.

– Я весь твой, куколка, – добавил он, коснувшись прядки моих волос. – Злись на меня, сколько хочешь, но я буду возвращаться снова и снова, чтобы показать, как сильно я тебя люблю, пока ты не простишь... – он посмотрел наверх, – меня.

Сначала донёсся папин голос, затем мамин смех. Они вышли из спальни. Я запаниковала, не зная, просить Эхо уйти или остаться. Я открыла рот, и вышло только:

– Я тоже тебя люблю.

Он улыбнулся.

– Знаю. Хочешь, чтобы я ушёл?

Клянусь, он умеет читать мысли. Теперь, когда он их озвучил, это звучало слишком эгоистично с моей стороны, особенно после всех его стараний.

– Эм, коробки.

Он посмотрел на мусорку, а затем снова на меня в ожидании ответа. Мама и папа уже на лестнице. Аааа, что делать?!

– Мне уйти или остаться, куколка? – Эхо спрашивал абсолютно серьёзно, словно был готов уйти по первому моему слову, но выражение его лица говорило, что он хочет остаться. Я сама хотела, чтобы он остался. Но сначала несколько важных условий.

– А ты будешь хорошо себя вести?

Он фыркнул.

– Я серьёзно, Эхо.

Он положил руку на грудь, золотистые глаза сверкнули.

– Что я могу такого сделать, будучи невидимым?

Да много чего. Обычно по воскресеньям он смотрел, как я готовлю завтрак, и утаскивал со стола вкусняшки. Но уходил всегда до появления моих родителей.

– Можешь остаться, если пообещаешь хорошо себя вести.

– Ради тебя всё что угодно, куколка. Ах да, тебе лучше подойти к плите и притвориться, что яичницу готовишь ты.

Он пошёл к плите вместе со мной и встал рядом, почти вплотную. Наклонился и вдохнул аромат моих волос. Моих немытых волос. Я скривилась.

– Хочу тебя поцеловать, – прошептал он.

Я так и знала! Хорошее поведение не заложено в его ДНК. Я повернулась, чтобы сделать его замечанию, но его взгляд меня остановил.

– Я скучаю по твоему запаху, – шёпотом говорил он. – Хочу обнимать тебя по ночам. Просыпаться рядом. Я скучаю по твоему теплу, – добавил он, сверкая волчьими глазами. – И по тому, как ты медленно открываешь глаза по утрам, а затем быстро зажмуриваешься, словно не желаешь видеть утро.

Я не могла оторвать от него глаз, но точно понимала, где сейчас мои родители, по их голосам. На середине лестницы. Если обернусь, то наверняка увижу их ноги, но я не могла отвести глаз от Эхо.

– Но больше всего, – продолжал он, – мне не хватает тебя в моих объятьях, твоего тихого дыхания напротив моей груди, пока ты спишь, которое напоминает мне о том, как мне повезло.

Всё, я превратилась в желе.

– Что-то вкусно пахнет, – сказал папа, уже сойдя с лестницы, и я посмотрела на него, мысленно мечтая отправить его обратно на второй этаж, пообещав принести завтрак в постель. Но мама уже разглядывала накрытый стол с благодарной улыбкой.

– Ох, милая, выглядит потрясающе, – сказала она.

– Всё дело в правильной подаче, моя будущая тёща, – поклонился Эхо.

Я едва сдержала улыбку.

– Яйца уже тоже готовы.

– Чего я только для тебя не делаю, Кора-мио. Позволяю приписывать результаты моих трудов. А ведь я заставил шеф-повара Лавре приготовить всё это после того, как он закончил накрывать завтрак.

– Спасибо, – сказала я, перекладывая яичницу на тарелку.

– Нет, это мы должны тебя благодарить, милая, – возразил папа, ошибочно решив, что я ответила им. Он подошёл ближе и начал наливать кофе в кружки. Чмокнул меня в висок. – Еда выглядит восхитительно, мы как раз нагуляли аппетит.

Мама хихикнула, и мои щёки вспыхнули. Мои родители обычно не выражают так открыто свои чувства, хотя я всегда знала, когда они занимаются любовью. Они иногда забываются, перестают замечать что-либо вокруг, и это одновременно мило и неловко. Мамы не должны хихикать, а папы должны следить за своим лицом, когда рядом их дети. Он протянул маме её кружку, поцеловал, задержавшись дольше положенного, и сел. Она снова хихикнула.

Я заметила блеск в глазах Эхо, пока он наблюдал за ними.

– Кажется, твоя мама сегодня...

– Заткнись, – выдавила я сквозь зубы. Моё лицо пылало.

– Что ты сказала, солнышко? – спросила мама, раскладывая панкейки.

– Сироп, – нашлась я с ответом. – Кленовый или клубничный, какой хотите?

– Неплохо, – прокомментировал Эхо.

– Кленовый сойдёт. Клубничный, наверное, уже закончился, – и тут она посмотрела на папу, они оба заулыбались. Не знаю, что это за улыбки, но если это как-то связано с прошедшей ночью, я больше никогда не притронусь к клубничному сиропу.

– Мне кажется, твои родители любят эксперименты, – встрял Эхо, отходя с моего пути. – Интересно, а что мы могли бы сделать с...

Я наступила ему на ногу.

– Ай! За что?

– Проваливай, – произнесла я одними губами и понесла яйца и сироп к столу. Выдвинула стул и села, прекрасно зная, что он встал прямо за мной. Родители хвалили завтрак, а Эхо продолжал испытывать моё терпение. Он поставил локти на спинку стула и гладил мои плечи, попутно отвечая на всех реплики моих родителей, будто он участвовал в разговоре. Накрутил локон на палец. Просить его прекратить было бесполезно, поэтому я позволила.

– Кофе просто волшебный, тыковка, – сказал папа, сделав глоток. – Я бы не смог приготовить лучше.

– Очко в мою пользу, – среагировал Эхо.

– А где ты взяла свежую клубнику? – спросила мама. – У меня ведь вся ушла на приготовление коржей несколько дней назад.

– Упс, – откликнулся Эхо.

Он ещё об этом пожалеет. У меня и так слишком много больших секретов от родителей, не хочу врать по мелочам.

– Эхо купил вчера вечером.

– Какой заботливый молодой человек, – сказала мама. Папа кивнул. Эхо хмыкнул.

– Они уже обожают меня, а я ведь только начал.

Я откинулась на спинку стула, притворяясь, что чешу нос, и едва слышно шепнула:

– Уйди.

– Пойдём со мной в кладовку, – прошептал Эхо.

Я пропустила его слова мимо ушей и продолжила завтракать. Панкейки отлично получились, и бекон такой хрустящий.

– Хочешь знать зачем? – шёпотом спросил он, целуя в плечо и напоминая тем самым, что на мне только майка и пижамные штаны. Он провёл костяшками по моей руке, вызывая волнительные мурашки. – Я хочу поцеловать тебя перед уходом.

– Ты замёрзла, милая? – спросила мама и протянула руку, чтобы растереть моё плечо. При этом едва не задела Эхо.

Я отклонилась в сторону.

– Нет, всё хорошо.

– Когда Эхо к нам придёт? – поинтересовался папа.

– Сегодня, – ответил Эхо, но я не могла его не подразнить.

– Не знаю. Спрошу у него, когда он вернётся через два дня. У него сейчас и работа, и экзамены, времени ни на что другое почти не остаётся.

Его руки исчезли с моих плеч.

Я подождала его следующих действий. Но когда ничего не последовало, я глянула через плечо и нахмурилась. Он исчез.

Аппетит моментально пропал.

Всё оставшееся утро, помогая маме со стиркой, я оглядывалась назад в надежде увидеть его. В итоге я всё делала вдвое медленнее, потому что всё время отвлекалась и ждала его появления.

Не в силах успокоиться, я заглянула в комнату Рейн, но её там не оказалось. Чёрная кошка, которую я увидела вчера, свернулась клубочком на подоконнике. Она подняла голову и с подозрением взглянула на меня.

– Ты всё ещё здесь?

Она ответила презрительным взглядом.

– Да, я к тебе обращаюсь.

Она встала и потянулась, а затем снова свернулась клубочком, глядя на меня.

– Что? Думаешь, я хочу что-то украсть? Скажи хозяйке, что я заходила.

– Не думаю, что она уже научилась разговаривать, – раздался голос Феми за моей спиной. Я обернулась. Она была в зеркальном портале. Позади неё – гостиная. – Привет, куколка. Я услышала чей-то голос и подумала, что это Рейн вернулась.

– Привет, Феми, – ответила я, стараясь не выглядеть слишком виноватой. Я так привыкла свободно приходить к Рейн, что даже не задумывалась, как это может быть воспринято другими. – Просто хотела проверить, дома ли она.

– Она ушла с Торином. Ты уже заглядывала в особняк?

В особняке жили все остальные Валькирии и Бессмертные нашего небольшого городка.

– Сейчас загляну, – повисла неловкая тишина. – А! Как там мистер Купер поживает?

Феми ухмыльнулась.

– Лучше, с тех пор как вернулась Свана. Сегодня он даже выходил на прогулку.

– Ого. Круто!

– Любовь помогает нам совершать невозможное.

У отца Рейн финальная стадия рака. Он месяцами был прикован к постели, пока мама Рейн была в Асгарде на Совете Валькирий. Моя решимость помочь Дэву и Эхо окрепла. Да, любовь помогает нам совершать невозможное.

8. НЕОЖИДАННОЕ НАПАДЕНИЕ

В понедельник я поехала в школу на машине и включила радио. На полпути в салоне резко похолодало. Первой мыслью было, что это Эхо, но затем я увидела в зеркале заднего вида Дэва. Меня охватило огромное разочарование. Вот уж с кем мне меньше всего хочется сейчас общаться.

– Прости, не могу сейчас говорить, – пробормотала я.

Дэв издал свой булькающий звук, но мой внутренний переводчик был выключен.

Он без разрешения скользнул в CD-разъём машины. Белый шум сменился недавним хитом MTKO.

– Девяносто-четыре-точка-пять, Кайвилльская радиостанция номер один в жанре поп-музыки. Поговори со мной, куколка.

Первую секунду я была слишком ошеломлена, чтобы ответить. А потом поняла, что это всё Дэв. Он говорил голосом радиоведущего с тем же американским акцентом и прочим.

– Не называй меня так!

– Ой-ой, у кого-то плохое настроение. Ты поговорила с Эхо, а он взбесился и сбежал?

– Нет.

– Да кого ты обманываешь. Эхо всегда был вспыльчивым и мелодраматичным. Он же не прогнал тебя? Я видел, как вы собирались поужинать вместе в субботу.

Я уронила челюсть.

– Ты что, теперь следишь за мной?

Он проигнорировал мой вопрос.

– Так что он сказал?

– Что подумает над этим, – солгала я, чувствуя себя ужасно.

Дэв вздохнул.

– Ты совсем не умеешь врать. Ладно, ты хотя бы пыталась. Попробую ещё через пару веков.

Это прозвучало так грустно и обречённо, что мне стало ещё хуже.

– Скажи мне что-нибудь, что может помочь его убедить. Я уверена, что смогу достучаться до него, если он будет знать, зачем ты хочешь с ним поговорить.

– Мне нравится твоя решимость, Кора, но я хорошо знаю Эхо. Если он что-то вбил себе в голову, это уже не изменить. Давай включим музыку?

– Никакой музыки. Поговори со мной. Ты сказал, что всё было не так, как кажется. Что ты хотел этим сказать? Тебя подставили?

Ответом мне были радиопомехи и последовавшая песня" "It’s My Life" группы Bon Jovi. Дэв подпевал солисту.

Уму, блин, непостижимо. Жаль, он неплохо поёт для мертвеца.

Я выключила радио.

– Послушай, Дэв. Я хочу тебе помочь. Нет, я должна тебе помочь. Не потому что у меня миссия по спасению всех душ, у которых есть слезливые истории. – Я полная тряпка, когда дело касается душещипательных историй. Я даже помогала преступникам. Жалким преступникам, психопатам, извращенцам. Их злодеяния не были написаны у них на лбу. – Эхо жалеет о том, что произошло между вами двумя.

– Он так сказал? – в голосе Дэва прозвучала надежда.

– Эм, нет, но я знаю Эхо. Он никогда не жалел о своих поступках. Ни о том, как обратил собратьев-друидов в Бессмертных. Ни о том, как обрёк себя на вечную службу в Хель, лишь бы наказать римлян, преследовавших ваш народ. Он делает то, что нужно, и двигается дальше. Но когда он говорит о тебе, я вижу, что прошлое не даёт ему покоя. Ему важно выяснить причину, Дэв.

Последовало молчания.

– Зачем ты это сделал? – спросила я.

Тишина. Я ждала. Снова заиграла песня Bon Jovi. Я не была уверена, заговорит ли ещё со мной Дэв. Минуту спустя я сдалась. Вскоре сама начала напевать мелодию. Эта рок-группа прославилась ещё до моего рождения, но я выросла под их песни, потому что мама фанатела от солиста или типа того.

Я заехала на парковку напротив школы. Кто-то спешил на занятия, кто-то протирал запотевшие окна. Две девушки прошли мимо, обсуждая выпускной, и это напомнило мне о том, что я задвинула на задний план после стычки с Бессмертными. Выпускной младших классов старшей школы будет в ближайшую пятницу, а выпускной старших классов – через несколько недель. Я планировала прийти на оба. Вместе с Эхо. Надеюсь, к тому времени мы уже помиримся.

Я всё ещё не забрала платья из бутика Энжи. Из-за четвёртого размера груди готовые платья мне никогда не подходят, если только они не из спандекса. Ненавижу спандекс.

И смотрела в лобовое стекло в ожидании, что Дэв либо скажет что-то, либо выйдет из радио. Но ничего не происходило. Я попыталась представить, как он отреагирует, если поставлю ему ультиматум. Или говори, или убирайся. В памяти мелькнуло лицо Эхо, когда он рассказывал про Дэва. Нет, я делаю это ещё и ради него.

Поглядывала на приборную панель, мечтая, чтобы могла двигать стрелки силой мысли. Серьёзно, друиды – самые упрямые мужики на свете.

Надо поговорить об этом с Рейн. Она такая рассудительная, что вполне может найти отличное решение. К тому же она, как никто, знает, каково это сделать всё возможное и невозможное ради любимого человека.

Мотоцикла Торина у обочины не было, а значит, они ещё не приехали. Ребята обычно приезжают в одно время с Эндрисом, а внедорожник последнего только что припарковался рядом со спорткаром Блейна. Блейн подвёз Угря до школы? Они теперь пара? Он мог бы найти себе кого-то получше.

Ингрид увидела меня и помахала. Эта девушка мне нравится. Она совсем не похожа на свою злую страшную сестру Малиину. Если бы Малиина не обратила меня в Бессмертную и не приняла мой облик, я бы никогда не познакомилась с Эхо. Ингрид и Блейн были Бессмертными, как и я, только им уже было несколько сотен лет.

Душа мужчины в возрасте, бесцельно бродившая по парковке, посмотрела на меня. Эндрис его проигнорировал. Ингрид и Блейн, возможно, вовсе его не видели. Им и не нужно. Бессмертные разбираются с живыми, а не с душами. Блейн даже как-то сказал, что использует руны, чтобы не видеть душ.

– Дэв?

Ноль реакции, только Национальное Общественное Радио вещало о весенней кампании по сбору средств на благотворительность.

– Слушай. Я хочу тебе помочь, но ничего не смогу сделать, если ты не будешь со мной разговаривать или хотя бы идти навстречу.

В ответ – информация, как выиграть кружку с символикой радиостанции, вместо голоса, который я хотела услышать. Разозлившись на его молчание, я заглушила двигатель и достала рюкзак с заднего сиденья. Стоило мне только выйти из машины, как в мою сторону направился Эндрис.

Он послал мне воздушный поцелуй. Андрогинная красота, саркастичность, а также вагон и маленькая тележка юмора – всё это Эндрис. Как и Торин, он был Валькирией. Он второй, после Эхо, парень, с которым я люблю проводить свободное время.

Я уже собиралась закрыть дверь, как заметила мобильник на пассажирском сиденье. Потянулась за ним, бросила последний взгляд на радио и захлопнула дверь машины.

– Я ценю то, что ты делаешь, Кора, – внезапно заговорил Дэв из мобильника. Я едва не выронила телефон. Теперь его голос звучал как мужская версия Siri. – Неважно, получится у тебя или нет, но мне было приятно с тобой познакомиться.

– Когда ты?.. Серьёзно, хватит перемещаться без предупреждения. Ты пугаешь меня до чёртиков.

– Ладно, так вот. Скажи Эхо, что я сделал это из-за Телеи.

Телея? Девушка, в которую были влюблены Эхо, Дэв и Риз?

– Что это значит?

– Он поймёт, когда ты ему скажешь.

– Скажи больше.

– Нет. Есть те, кто не должен узнать правду, так что чем меньше ты знаешь, тем лучше.

– Это всё отговорки, Дэв. Я могу себя защитить.

– Только не против Гримниров. Ты только недавно стала Бессмертной.

– У меня есть Эхо, – смело заявила я.

– Ты, правда, хочешь, чтобы он пошёл против других Гримниров, чтобы защитить тебя? Снова? Предыдущие, которых он и твои друзья-Валькирии убили, были не очень рады.

– Кора? – позвал кто-то сзади, и я резко обернулась.

Джефф Ланкастер, чудак, с которым у нас общие занятия по английскому, протянул руку. На его пальце висели мои ключи.

– Ты уронила.

– Ой, – я забрала ключи. – Спасибо, Джефф.

– Привет, Джефф, – сказал Дэв.

Джефф посмотрел на телефон и снова на меня.

– Эээ, привет?

– Не обращай на него внимания, – сказала я. – Заткнись, Дэв.

– Я так давно не общался с живыми людьми. Ты понятия не имеешь, как одиноко внутри всей этой электроники.

– Дэв... – я посмотрела на Джеффа и застонала. Он пялился на мой мобильник так, будто это чёртов Святой Грааль.

– Ты установила свою версию Siri? – шёпотом спросил Джефф.

Я открыла рот, чтобы сказать нет, но тут на меня накатило вдохновение.

– Не, это новое приложение для андроида. В нём больше всякого интерактива, чем с любой другой системой.

– Впервые о нём слышу, – медленно ответил он и подошёл ближе. – Можно я попробую?

– Нет, – я убрала мобильный в карман куртки. – Я тестировщик. – Джефф недоверчиво посмотрел на меня. Я совсем не похожа на типичного айтишника, который тестирует приложения, но у него кишка тонка обвинить во лжи. – FMEO, понимаешь?

Он улыбнулся. Айтишная аббревиатура, означающая "только для моих глаз", сделала мою версию чуть более убедительной.

– Этот тип докучает тебе, Кора? – спросил Эндрис, останавливаясь за спиной Джеффа. Бедняга застыл на месте, любопытство на его лице сменилось растерянностью. Во-первых, Эндрис возвышался над ним. Во-вторых, общение со всеобщим любимчиком Торином даёт определённые бонусы. А поскольку все считали Эндриса кузеном Торина, то окружающие мирились с его хамством и старались не бесить его.

– Не, мы с Джеффом нормально общаемся. Просто обсуждаем домашку, не обращай внимания, иди дальше.

Надеюсь, Эндрис поймёт намёк и пойдёт дальше. Будучи Валькирией, он может видеть то, что не могут простые смертные. Например, заблудшую душу.

– Ты слышал её, Джефф. Иди дальше, кыш, – грубо отогнал его Эндрис, намеренно перевирая мои слова. – Она далеко, далеко не в твоей лиге, и у неё есть парень, который сломает каждую косточку в твоём теле, если увидит, как ты пялишься на её сиськи.

Джефф весь покраснел, глаза бегали между мной и Эндрисом.

– Я не пялился. Клянусь! Просто у неё классный телефон с... эм, новым приложением...

– Мне плевать. Исчезни, – скомандовал Эндрис, махнув рукой.

Джефф так сорвался с места, будто за ним гнался сам дьявол. Может, он пялился на мою грудь, может, нет. Но всё же...

– Почему ты всё время ведёшь себя как мудак, Эндрис? Или все Валькирии такие сволочи? – спросила я нарочито громко, чтобы Дэв не встревал, пока рядом Эндрис.

– Смертные ужасно скучные. Не понимаю, зачем быть с ними милым, – он оглянулся. – А где наш местный жнец?

– Он будет здесь с минуты на минуту, так что можешь идти.

– Не могу. – Эндрис прислонился к моей машине и сложил руки на груди. – Он сказал Торину, что в городе появились тёмные души, и я хочу подробности. Они лезли к тебе?

– Нет. Просто свали уже.

Он ухмыльнулся.

– Кажется, блонди хочет от меня избавиться. Что-то скрываешь?

Для настолько самовлюблённого парня он слишком много замечает.

– Ладно. Пойдём вместе.

Всё равно вот-вот прозвенит звонок. Я пошла к пешеходному переходу.

– Я думал, ты ждёшь Эхо.

– Но пришёл ты. – Я оглянулась. Он так и не сдвинулся с места. – Что?

– А ты не чувствуешь?

– Не чувствую чего?

– Здесь кто-то лишний, – ответил он, оглядываясь вокруг.

У меня внутри всё сжалось. Валькирии и Гримниры чувствуют появление душ раньше, чем Бессмертные. Издалека донёсся рёв "Харлея" Торина. Отлично! Вдвоём они уж точно вычислят Дэва и начнут задавать вопросы, на которые у меня пока нет ответов.

– Это... Аааа!

Я проследила за направлением его взгляда и застонала. Нара и Риз стояли под деревьями на северной границе парковки. Из-за рун на их коже их могли видеть только мы.

– Гримниры, – произнёс Эндрис.

– Друзья Эхо, – пояснила я. – Видимо, хотят поговорить. Дай мне пару минут. – Я пошла через парковку, он тут же последовал за мной. – Это личный разговор, Эндрис.

– Ни за что. Они не выглядят дружелюбно.

– Ты когда-нибудь встречал дружелюбного Гримнира, кроме Эхо?

Он издал смешок.

– Эхо-то дружелюбный? С каких пор?

Я прожгла его взглядом.

– Ладно-ладно, тигрица. Иди, я буду неподалёку просто на всякий случай. Скажи им не высовываться. Мы тут пытаемся не отсвечивать, а их одежда в стиле "Матрицы" совсем не похожа на школьную форму.

– А твой кашемировый свитер за две тысячи долларов похож? – спросила я, бросив на него взгляд через плечо.

– Это тело слишком прекрасно для китайских подделок, – он ухмыльнулся и показал на часы. – Поспеши, или я уйду без тебя.

– Да уходи, пожалуйста, – я отвернулась, достала мобильник и прошептала: – Дэв, здесь Нара...

– И Риз, – закончил за меня Дэв. – Я слышал. Не доверяй им.

Я убрала мобильник обратно в карман, оглянулась, чтобы убедиться, что Эндрис держится на расстоянии, и подошла к неразлучной парочкой. Эндрис уже болтал с какой-то девицей – возможно, очередным его любовным завоеванием.

***

– Где Дэв? – спросила Нара.

Я поднесла мобильник к уху и притворилась, что говорю по телефону.

– И тебе тоже доброе утро, Нара. Привет, Риз. – Он кратко кивнул мне. Никакой улыбки. Но всё же я обратилась к нему. – Что происходит?

– Ты видела?..

– Мы выслеживали Дэва и потеряли след возле твоей фермы, – перебила Нара Риза. – Ты скрываешь его в своём доме? Поверь, нам не составит труда обыскать это место.

У меня отвалилась челюсть. Злость закипела в груди.

– Если только приблизитесь к моей семье, я...

– Что ты нам сделаешь? – огрызнулась она.

– Я заставлю вас пожалеть.

Она рассмеялась.

– Как? Пошлёшь за нами Эхо. Я тебя умоляю. Будто меня можно этим напугать. Он сильно изменился с тех пор, как встретил тебя. Раньше любой бы подумал дважды, прежде чем пересекать ему дорогу. Теперь? Он жалок и слаб. Влюблённый идиот.

Никто не смеет называть Эхо слабым. Я сильнее сжала ремешок рюкзака, потому желание врезать ей было чрезвычайно сильно. Мне плевать, что этот удар она даже не почувствует, или что мой рюкзак может пострадать.

– Знаешь что, Нара? У меня нет настроения слушать твой голос, так что закрой рот. И будь осторожна с тем, кого ты называешь слабым и жалким. Эхо – всё ещё самый крутой Гримнир в этих краях, – я снова отвернулась от неё и посмотрела на Риза. Чуть повернула телефон на случай, если кто-то наблюдает. – Что вам нужно от Дэва?

Риз схватил Нару за руку, когда та открыла рот, и это эффективно заставило её замолчать.

– Многие из наших потеряли близких из-за Дэва, – сказал он, – и они ему это не забыли и не простили. Каждый раз, когда он где-то появляется, вести разносятся быстро. Другие придут за ним, Кора, и они не будут расшаркиваться.

Он говорил так, будто вот-вот целая армия ангелов смерти спустится с небес и обрушит свой гнев на нас.

– Так вы здесь, чтобы, эм, предупредить меня?

– Да, – ответил Риз.

– Нет, – одновременно с ним воскликнула Нара. – Мы пришли за Дэвом. Мы заберём его, а ты можешь возвращаться в ваше с Эхо любовное гнёздышко, или куда ты там собиралась.

О, как её это задевает. Я проигнорировала слова.

– Почему вы просто не оставите бедолагу в покое? Он и так уже мёртв.

– Большинство людей, которых он предал, попали в чертоги Хель, – пояснил Риз. – Они в бешенстве и уже заждались его. Они хотят отправить его на Берег Мертвецом, но мы, – он кивнул на Нару, и та скривила лицо, – собираемся его защитить.

Я не верила в благие намерения.

– Простите, ребят. Души обращаются ко мне за помощью, и пока я им не помогу, они под моей защитой. Моей и Эхо. Сможете поговорить с Дэвом, когда я с ним закончу.

Я развернулась, чтобы уйти, и помахала Эндрису, который в этот момент очаровывал уже другую девушку, но всё ещё поглядывал в мою сторону. Он махнул мне в ответ, с прищуром разглядывая Гримниров. Но стоило ему отвести глаза, как всё произошло за секунду.

Ладонь схватила шею и дёрнула меня назад к твёрдому телу, выбивая воздух из лёгких. Рюкзак соскользнул с плеча и упал на ногу.