Текст книги "Души (ЛП)"

Автор книги: Эдна Уолтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

6. НАКОНЕЦ-ТО СВИДАНИЕ

На полпути домой Дэв возник на соседнем сиденье. Я даже не моргнула.

– Говори через радио.

Он хмыкнул и скользнул в CD-слот.

– Куда вы вдвоём исчезли?

– Не твоё дело, – ответила я.

Он усмехнулся.

– Узнаю старого доброго Эхо. Сначала действует, а потом задаёт вопросы.

Я не поняла, имеет ли он в виду то, что случилось в доме престарелых, поэтому постаралась скрыть своё раздражение.

– Если продолжишь язвить, мистер, я не стану тебе помогать.

– Я всё больше склоняюсь к мысли, что ты не можешь не помогать, красотка. Эхо ничуть не изменился. Он бросит тебя, как бросил Нару.

Я улыбнулась.

– Не говори о том, чего не знаешь, Дымок.

– Мне показалось, или ты сказала это с улыбкой?

– Не показалось. Я докажу тебе, что ты ошибаешься. И помогу тебе.

А тем самым помогу ещё и Эхо, что очень важно для меня.

– Только не называй меня Дымком.

– Почему? Тебе подходит.

– Это оскорбительно. Ладно, я согласен. Удиви меня. Докажи, что Эхо изменился.

– Правила помнишь? В мой дом вход воспрещён.

– Помню, помню, – он выскользнул из радио.

Оставшуюся дорогу я пыталась придумать, как мне сказать Эхо про Дэва. Это нужно сделать мягко, начиная с того, как важно уметь прощать, и потихоньку подвести его к правде.

– Я дома, – крикнула я, но родителей не было на кухне. В воздухе пахло мясом с картошкой. Мама, наверное, ушла в амбар за куриными яйцами. Папа может быть где угодно, раз его нет в его писательском уголке.

Я вышла из дома и направилась к амбару. Ещё на подходе услышала голоса.

– Я не знаю, что делать, дорогой, – говорила мама. – Вмешательство в такие важные сферы может плохо кончиться, но в то же время ей восемнадцать, она уже взрослая.

– Она ребёнок, – ответил папа, совсем не так рассеянно, как обычно. – Она нас послушает.

Окей. Очевидно, они обсуждали меня.

– Мам, пап!

Они обернулись к двери. У обоих был виноватый вид.

– Привет, солнышко, – сказала мама.

– Тыковка! – одновременно с ней воскликнул папа. – Ты только пришла?

Я кивнула, чувствуя, как горят щёки.

– Миссис Джей сегодня снова была не в духе.

Мама вздохнула.

– Её дочь так и не пришла?

– Нет. Я пыталась сдружить её с другими жильцами, но... – я пожала плечами. – Тебе помочь, пап?

Он с радостью вручил мне корзину с яйцами, но не спешил уходить. Я гадала, кто же из них поднимет тему, которую они обсуждали. О какой важной сфере они говорили?

– Как там Эхо? – спросил папа.

Я скрыла улыбку. Папа победил.

– Хорошо. Он позвал меня в ресторан и заедет за мной, – я глянула на часы, – в течение часа.

– Почему ты не сказала утром? Я уже приготовила ужин.

Мама терпеть не могла оставлять еду и разогревать на следующий день, но сегодня мои мозги были где-то в другом месте.

– Прости, забыла.

– Он может поужинать с нами. Верно, дорогой? – она глянула на папу в поисках поддержки.

Папин взгляд метался между нами.

– Почему бы и нет, – пожал он плечами. – Вместе веселее.

– Я предложу ему, но он хотел устроить сегодня что-то особенное. Сюрприз.

Родители переглянулись, и мама ответила:

– Хорошо, но мы бы всё равно хотели позвать его к нам на ужин. Как насчёт следующих выходных?

– Конечно, мам, – я развернулась, чтобы уйти.

– Подожди, – окликнула она, и мой желудок свернулся в узел. Она снова переглянулась с папой, и я мысленно собралась. Мне это не понравится. Молчаливые разговоры между ними обычно означают плохие новости.

– Я буду дома, – спешно пробормотал папа и сбежал.

Точно плохие новости. Я сейчас как на минном поле. Кто бы сомневался, что серьёзный разговор со мной проведёт она. Мама уже инструктировала меня о мальчиках и сексе перед средней школой. Затем был неловкий разговор о таблетках и прочих видах контрацепции. Я смотрела на неё с круглыми глазами, покраснев до кончиков волос. Это было два года назад, когда мне только исполнилось шестнадцать.

Мы вышли из амбара вместе. Мама обвила мою правую руку; я перехватила корзину, чтобы нести её под левой.

Мама подняла мою ладонь, чтобы посмотреть на кольцо.

– Какое красивое кольцо.

Эхо подарил мне это кольцо с друидскими письменами пару месяцев назад. Сказал, что оно целую вечность принадлежало его семье. Сначала бабушке, которая передала его своей старшей дочери, а когда сёстры Эхо погибли, кольцо перешло ему.

– Спасибо. Эхо сказал, что найдёт получше, но мне безумно нравится это.

– Мне тоже, – мама погладила меня по руке. – Как думаешь, ты уже готова к контрацептивам?

Кровь прилила к моим щекам. Когда мне было шестнадцать, она попросила меня предупредить, если я начну вести половую жизнь, чтобы она могла помочь мне с таблетками. У меня очень практичная мать. Иногда чересчур.

– Мам... – попыталась возразить я.

Она остановилась, и я тоже.

– Тебе уже восемнадцать, Кора. Ты взрослая женщина. Раз у тебя есть краш, и с ним всё серьёзно, я хочу, чтобы ты была готова.

У меня упала челюсть. Это какая-то дичь.

– Краш?

Мама усмехнулась.

– Я не такая отсталая, как ты думаешь. Я много работала с детьми. А ещё я читала комменты в твоём блоге.

Я закрыла глаза, мечтая провалиться сквозь землю. Если скажу, что мне не нужны таблетки, а потом залечу, то буду выглядеть как идиотка. А если скажу, что и так принимаю противозачаточные, то она поймёт, что у нас с Эхо уже всё было.

– Мам... – тут я подумала про Эхо и его желание стать лучше ради меня, хотя я так и считала его совершенством. – Хорошо, я схожу к твоему доктору. Только пообещай мне одно.

– Что угодно.

– Никогда не используй слово "краш", – сказала я. Она рассмеялась, и я вместе с ней.

***

Часом позже я, спускаясь по лестнице, увидела, как папа о чём-то разговаривает с Эхо. Они оба замолкли, заметив меня, встали и развернулись ко мне. Два самых важных мужчины в моей жизни. Вместе. Маленькая девичья радость растрогала меня.

Эхо за этот час успел переодеться в джинсы, серую водолазку и синий пиджак. Как же я люблю, когда он в джинсах. Выглядит супергорячо. Его глаза вспыхнули огнём при виде меня в джеггинсах, ботинках и красном топе.

– Прости, что так долго, – я подошла к нему.

– Всё в порядке, – Эхо переплёл наши пальцы и повернул голову к моему папе: – Спасибо, сэр. Я обязательно учту то, что вы сказали.

– Это всё, о чём я прошу, сынок, – папа пожал ему руку.

Сынок? Я чуть было не хихикнула.

Чмокнула папу в щёку и помахала маме. Мне было до смерти любопытно, о чём папа разговаривал с моим парнем. Эхо приехал на внедорожнике, который часто арендовал для наших поездок. Он подождал, пока я сяду на пассажирское сиденье, закрыл дверь, обошёл капот и сел за руль.

– Итак, о чём вы говорили? – спросила я.

– А где мой поцелуй?

Я закатила глаза.

– Ты увиливаешь от темы.

– Нет, я просто хочу тебя поцеловать, – он развернулся ко мне и вскинул бровь. Его руны вспыхивали и угасали. Я потянулась к нему, быстро поцеловала в губы и тут же вернулась на место.

– Дразнишься, да? – пробормотал он.

– Так что там с разговором?

– Он спрашивал, когда я заканчиваю колледж. Я ответил, что в следующем году, то есть мне вроде как двадцать один год, – ухмыльнувшись, он завёл машину. – Кстати, по какой специальности я учусь в этом Уолкерсвилле?

– Эм, не знаю. Бизнес? Что ты сказал папе?

– Мне удалось сменить тему, и мы заговорили о его работе.

Чуть не спалились. Но тут я заметила самодовольную ухмылку Эхо и пихнула его плечом.

– Мы же договаривались не использовать руны на моей семье.

Он усмехнулся.

– Совсем забыл. Старая привычка. Мы до сих пор не придумали мне правдоподобную биографию.

Я вздохнула и уставилась вперёд. В мыслях был вихрь. В тот вечер, когда я привела Эхо к нам домой на ужин, папа только поинтересовался, чем он занимается. Студент по обмену в Уолкерсвилльском университете – отличный ответ. Что изучает? Эхо тогда свернул разговор на историческую тему, а папа обожает историю, и всё прошло гладко. Но Эхо нужна биография, которую можно будет подтвердить гуглом.

Я смотрела в окно. Мы ехали по широкой дороге между двумя самыми большими виноградниками в округе. Между рядами лоз иногда были люди, поднимавшие головы, чтобы посмотреть вслед проезжающей машине. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я боялась, что на этой самой дороге на меня могут напасть гримниры. Эхо сравнял с землёй несколько виноградных лоз и деревьев, устроив схватку с парой гримниров, которые пришли за мной. Теперь появились Риз и Нара.

Её смазливое личико мелькнуло перед глазами, но я затолкала подальше монстра ревности.

– А какую легенду ты использовал раньше? Ну, я же не первая Смертная, с которой ты встречаешься.

– Тех больше волновало то, чем мы занимаемся за закрытыми дверями – или в общественных местах, и дорогие побрякушки, которые я им покупал.

В общественных местах? Очень похоже на него. Странно, что он ни разу не предлагал мне. Теперь я завидую безымянным девушкам, которые наверняка уже давно мертвы. Или нет.

– А есть те, кто живёт в наше время?

– Есть несколько. А что?

Я могла бы их вычислить. Хотя я уже встретила Нару, и она очень сексуальная.

– Они все уже дряхлые старухи, да?

Эхо резко затормозил и посмотрел на меня.

– Тебе не нужно беспокоиться из-за моих бывших. Я использовал руны на тех, кто задавал слишком много вопросов, и они вообще меня не помнят. Остальные уже давно мертвы.

Вот только сучка Нара живее всех живых. Мне нужно выкинуть из головы эти навязчивые мысли, но чёрт побери. Она ужасно отзывалась об Эхо, но я не могла спросить прямо, потому что тогда придётся рассказать про нашу встречу.

– А как насчёт Бессмертных, Валькирий и гримниров?

Эхо проигнорировал машину, затормозившую за нашей, и взял меня за руку.

– Послушай, Кора-мио. Хочешь услышать, что я никогда не спал ни с кем моего вида? Не могу. Я спал. Можем ли мы наткнуться на моих бывших? Есть такая вероятность. Захотят ли они повторения?

Владелец машины сзади просигналил и показал нам средний палец, объезжая по встречке.

Эхо с прищуром посмотрел ему вслед.

– Не надо, – попросила я.

– Сдувшаяся шина научит его уважать других водителей.

– Ты резко остановился посреди дороги, Эхо. Ты первый начал.

– Я же и закончу, – он нажал на газ. За считанные секунды мы догнали бедолагу.

– Эхо, оставь его в покое. Ты просто уходишь от темы.

Он сбавил скорость.

– От какой темы?

– Ты бы переспал с кем-нибудь из бывших?

Он усмехнулся.

– Нет. Они ненавидят меня всеми фибрами души.

– Почему? Ты им изменял?

– Нет, – он покачал головой. – Я никогда не изменяю. Расстаюсь по-честному. Это не моя вина, что они успевали наскучить мне за несколько месяцев, – он включил поворотник и свернул на Мэйн-Стрит. – Мне кричали, что ни одна женщина в здравом уме не станет терпеть моё дерьмо. Что даже если я останусь последним мужчиной на земле, они ко мне на пушечный выстрел не подойдут. Что я сдохну в грязи и одиночестве, – он закатил глаза. – Некоторые были просто жестоки. Одна надеялась, что я подхвачу заразу, которую не исцелят руны, и умру, чтобы потом они могли взять мою душу и привязать её к борделю. Другая пожелала, чтобы мои причиндалы отсохли и отвалились, – добавил он, поморщившись.

Я расхохоталась под конец его слов, не испытывая уже ни капли ревности.

Он ухмыльнулся и остановился у La Nonne – итальянского ресторанчика, мимо которого я раньше проезжала, но никогда не заходила. Эхо заглушил двигатель, снова взял меня за руку и поднёс к губам, чтобы поцеловать к костяшкам.

– Но ты от меня никуда не денешься. Ни одна женщина не захочет меня, кроме тебя, куколка.

– Хорошо. И даже если ты когда-нибудь решишь уйти от меня, я не стану оскорблять тебя или угрожать твоим причиндалам.

– Спасибо, – он обошёл машину и открыл мою дверь. Обняв за талию, он поднял меня и прижал к себе. – Я знаю, что ты слишком сильно любишь меня, чтобы причинить вред.

До чего же он самоуверенный. Я широко улыбнулась ему, прежде чем добить:

– О, я не стану угрожать. Я самолично отрежу их, и ты останешься со мной до конца наших дней. Посмотрим, как быстро ты забудешь про скуку.

Эхо всё ещё смеялся, когда мы подошли к ресторану. Большинство ресторанов были на Мэйн-Стрит, и там же много парковочных мест вокруг. La Nonne – более уединённое место на соседней улочке, парковка находилась через дорогу. В тени возникли души.

– Исчезните, – рыкнул Эхо.

– Не будь таким враждебным, – я помахала рукой одной женщине. – Помогу вам чуть позже, – шепнула другой.

– Нет, не ждите. Сегодня у неё выходной, так что проваливайте.

Он отгонял их всю дорогу до ресторана, но я чувствовала его нарастающее раздражение от того, что он ничего не мог с ними поделать. Я уже привыкла, что души появляются всякий раз, когда я выхожу из дома. От него же они обычно бегут.

Внутри ресторана хостес провела нас к столику, вручила меню и пообещала, что скоро подойдёт официант. Её взгляд задержался на Эхо, пока она разливала воду по двум стаканам, но всё его внимание, вне всяких сомнений, было обращено ко мне.

– Здесь мило, – я осмотрелась вокруг. Льняные скатерти. Свежие цветы. Романтическое освещение. Мне нравится. Даже неважно, какой будет еда. У меня свидание с Эхо. И тут я внезапно поняла. Он же не местный и никогда не был здесь раньше. – Как ты нашёл этот ресторан?

– У меня есть друзья, готовые поклясться, что еда и обслуживание здесь на уровне.

Торин. Здешний эксперт по еде.

Официантка была чересчур болтлива, но хлебные палочки были свежими и тёплыми, с чесночным вкусом, а ещё мы получили дополнительную порцию оливкового масла. Официантка, видимо, забыла, что уже приносила его нам. Или просто хотела ещё раз подойти к Эхо.

Когда мы ели, он внезапно решил отлучиться. Эхо вышел на улицу. Я заметила, что души всё это время пялились на нас через окно. Но по возвращении Эхо они все исчезли.

– Надеюсь, ты был не слишком груб с ними.

– Конечно, – он коснулся моей щеки. – В конце концов, я не пожал их.

Но это не значит, что он им не угрожал.

Затем он посмотрел куда-то через моё плечо и застонал. Я обернулась, ожидая увидеть ещё несколько душ. Но вместо них там оказался Блейн Чепмен, кивнувший нас. Блей был Бессмертным и другом наших местных Валькирий. На его руке висела Джессика Дэвенпорт.

Джесс, со-капитан Троянской команды по плаванию, была уже в выпускном классе, и я с радостью с ней распрощаюсь. Некоторые считают, что её прозвали "угрём" за манеру плавания. Лично я думаю, что это прозвище отлично соответствует её хищной натуре сердцеедки. Джесс меняет парней как перчатки, не задаваясь вопросом, есть ли у них девушки или нет. Они с бывшей Блейна терпеть друг друга не могут. Возможно, потому что Джесс постоянно строила глазки Блейну.

– Мой любимый Бессмертный пожаловал, – пробормотал Эхо. Лжец. Он ненавидит Блейна.

– И моя самая нелюбимая пловчиха.

Эхо поднял брови.

– Почему? Ты красивее её.

Я открыла рот от удивления.

– По-твоему, я ненавижу её за внешность? Я не настолько нарцисс. Просто она уводит чужих парней, – я бросила взгляд на Джесс. Она тоже нас заметила и теперь пожирала глазами Эхо. Стерва. – Так я красивее её?

– Даже не сомневайся, – он наклонился через стол и запечатлел медленный поцелуй на моих губах. – А ты думала, почему мы привлекаем столько внимания?

Из-за него, наверное. Я повернула голову, чтобы посмотреть на других посетителей, но Эхо удержал меня за подбородок и поцеловал снова.

– Может, вам двоим пора снять номер? – спросил Блейн, и мои щёки вспыхнули.

– Очень оригинально, Чемпен, – сказал Эхо.

– Общаться с тобой, Эхо, всегда одно удовольствие. Кратко и любезно, – скорее кратко и жёстко. Блейн подмигнул мне. – Привет, красотка!

А ведь когда-то я считала его самым горячим парнем в школе. Мы с Рейн пускали слюни по его рельефному прессу, когда он был квотербеком. Топазовые глаза, волнистые русые волосы – он всё ещё один из самых крутых парней на районе. Но меня уже не интересует.

– Привет, красавчик. Какими судьбами здесь?

– Здесь отлично кормят.

Эхо хмыкнул.

– Скорее пришёл шпионить по указке Сент-Джеймса. Передай ему, что я сегодня примерный мальчик, – он оглянулся. – Некоторые любители поглазеть испытывают моё терпение, но я их не трону.

– Ещё не вечер, – отметил Блейн.

Эхо сверкнул глазами.

– Проваливай, Чепмен.

– Я Джесс, – представилась девушка, наклонившись вперёд, вторгаясь в личное пространство Эхо и загораживая нас с Блейном. Должно быть, ей не понравилось, что её никто не замечает. Блейн даже не представил её, что было не похоже на него. Он квинтэссенция джентльмена и одевается соответствующе. Очень элегантно. – Кажется, я видела тебя у школы.

Эхо пожал плечами.

– Я уже давно закончил школу, милая, но иногда приезжаю за одной красавицей, без которой долго не могу.

Он протянул руку ко мне и переплёл наши пальцы. Джесс натянуто улыбнулась и выпрямилась. В её глазах отразилось глубокое разочарование и зависть, когда она посмотрела на меня.

– Привет, Кора.

– Привет, Джесс, – полагаю, она снова бросила Дрейка. Всех их расставаниям сопутствовали громкие скандалы и разборки на людях, а примирения были не менее тошнотворными. – Слышала, ты будешь плавать за Бобров.

– Я ещё не решила. Так ты, Эхо, учишься в колледже?

– Да. Если вы не возражаете, я бы хотел посвятить остаток вечера моей прекрасной спутнице. Чепмен, поговорим позже.

Они обменялись непонятными мне взглядами, и Блейн кивнул, взял Джесс за руку и увёл к другому столику.

Эхо умеет сделать так, чтобы все вокруг померкли в сравнении с ним, поэтому забыть про всех остальных посетителей ресторана и видеть только его было легко. Несмотря на все его собственнические замашки, он не станет бросаться с кулаками на каждого, кто посмеет взглянуть на меня. Если не считать то, как он бросал убийственные взгляды в сторону двух ребят из колледжа за соседним столиком, то ужин прошёл прекрасно. Я угостила его фетучини с курицей из своей тарелки, а он меня – тефтельками, и он рассмеялся, когда слизнула соус со своих губ. Несколько раз я ловила на себе завистливый взгляд Джесс.

Эхо отказался от десерта, когда официантка подошла, чтобы забрать тарелки из-под горячего.

Это меня удивило. Эхо – жуткий сладкоежка. У меня же пристрастие к фастфуду.

– Почему? Заказывай.

– У меня другие планы на десерт, – он достал бумажник и оставил на столе достаточно денег, чтобы хватило на счёт и щедрые чаевые.

Я была заинтригована, но не успела спросить. Мы вышли из ресторана и перешли дорогу, направляясь к машине. Вечером стало прохладно, и я не удивилась, когда Эхо снял пальто, накинул на мои плечи и приобнял меня.

– Мои родители хотят, чтобы ты поужинал с нами в следующие выходные.

Эхо застонал.

– Эй, – я пихнула его локтем. – Перестань.

– Он снова будет меня допрашивать.

– Тогда тебе нужно продумать легенду, – я развернулась к нему лицом.

– Уже.

– Правда? Когда успел?

Он хмыкнул на мой скептичный тон и коснулся губами моего виска.

– Час назад, – он разблокировал дверь внедорожника, открыл её, дождался, когда я сяду и направился к водительскому сидению. – Основная специальность – экономика, а дополнительно ещё курс по истории. Собираюсь в школу бизнеса, желательно в том же колледже, куда поступишь ты следующей осенью. А, и перевёлся я из-за семьи Блейна.

– Не поняла.

– Бессмертные предлагают нам и Валькириям поддержку. Он поддержит любую легенду, которую я буду рассказывать Смертным, в том числе и твоей семье. Помнишь, я уже говорил им, что мои погибли, когда я был ещё ребёнком. Если они захотят узнать подробности, то меня вырастила дальняя родственница, которая уже умерла. Мои родители предусмотрительно положили деньги на счёт, которым управляет отец Блейна, что объясняет мой обещанный сюрприз тебе.

Он продумал всё, но поддержит ли Блейн его легенду? Эхо чуть было не свернул бедняге шею, когда подумал, что Блейн причинил мне вред.

Но тут до меня дошёл конец его фразы.

– Что за сюрприз?

Эхо усмехнулся и завёл двигатель.

– Если скажу, это уже не будет сюрпризом.

7. ЛУЧШИЙ ЗАВТРАК

Сначала я подумала, что мы едем к дому Рейн, но пропустили поворот и направились на восток. Затем я решила, что наш пункт назначения – особняк, где живут Валькирии, но Эхо повернул налево и поехал дальше. Спустя несколько поворотов он остановился у милого домика в юго-восточной части города. Дорога здесь заканчивалась, а от единственного соседа территория была огорожена милым деревянным заборчиком. Внутри горел свет, но я не разглядела никаких движений за шторами.

– Кто здесь живёт? – спросила я, когда Эхо открыл дверь пассажирского места и предложил руку.

– Давай пойдём и узнаем, – он вытащил из кармана ключ и вложив мою ладонь.

Как только мы ступили на крыльцо, зажглись фонари. Шесть белых столбов, низкие металлические перила опоясывали дом, а у двери нас встречал резиновый коврик.

Я отперла дверь. Меня озарила идея. Я оглянулась на Эхо, но он только с довольной ухмылкой кивком указал, чтобы я проходила вперёд. Гостиная без мебели, но просторная. Свежая отделка. Чистый ворсистый ковёр. В воздухе пахло недавним ремонтом, и в комнате было прохладно. Я нашла взглядом электрический камин, но его никто не включил. Впрочем, я не жаловалась. В пальто Эхо мне было тепло.

Эхо взял мне за руку.

– Идём. Я покажу тебе остальные комнаты.

В доме были две отдельные спальни. Своя большая ванная примыкала к хозяйской спальне. Столовую с кухней соединяла арка. Задний двор был огорожен, на нём стояли деревянные качели. Эхо не говорил ни слова, пока я не развернулась к нему.

– Ну как?

– Мне нравится. Это всё наше?

Он улыбнулся, обвил руками мою талию и притянул к себе.

– Пока нет, но я работаю над этим. Мы посмотрим ещё два варианта, перед тем как принять решение.

Он сказал "мы". Я мысленно запищала от восторга. Мои руки обхватили его шею.

– А если я решу пойти в колледж в Портленде или в Калифорнии?

– Можешь поселиться в общежитии, если хочешь, но я куплю там дом, и ты всегда сможешь прийти ко мне, – он поиграл бровями. – Главное, куколка, что у нас будет место, где нам не придётся беспокоиться ни о твоих родителях, ни о каких-либо соседях. При этом ты всё ещё сможешь повеселиться в старшей школе или познать все радости жизни в качестве студентки колледжа.

– Правда? Ты ведь знаешь, что студенческая жизнь – это на самом деле четырёхлетний отпуск с бесконечными тусовками, блевотиной и случайными перепихонами, да?

Он побледнел.

– Мне и так непросто, милая, давай ты не будешь усложнять.

Я приподнялась на носочках и поцеловала его. Даже когда я на каблуках, он всё равно выше на несколько дюймов. Он поднял меня, и я обхватила его ногами. Поцелуй тут же стал глубже.

– Я просто пошутила, – прошептала я, оторвавшись от его губ.

– Нет, куколка, я читал обо всём, что происходит в колледжах, и искренне пытался убедить себя, что это всё ерунда, но это обряд посвящения. Так что да, – он погладил меня по щеке, – ты можешь ходить на вечеринки и концерты, флиртовать со всякими придурками-смертными, устраивать забастовки и так далее. Я подожду, – он поцеловал меня в лоб. – Я готов ради тебя на всё. Буду даже придерживать твои волосы, пока ты блюёшь.

Глупый. Как будто я пойду на эти вечеринки без него. О, нет, я буду таскать его на все тусовки, концерты и лекции, пусть прочувствует вкус общажной жизни. Возможно, новые воспоминания заменят плохие из его прошлого.

– Посмотрим.

– Да нечего тут смотреть. Я готов дать тебе свободу, как бы это ни было тяжело, и как бы сильно мне ни хотелось свернуть шею какому-нибудь прыщавому студенту, – его губы завладели моими в собственническом поцелуе, который плохо сочетался с его словами. Эхо поднял голову и прошептал мне в губы: – Хочешь десерт?

– Я думала, это и есть мой десерт.

Он усмехнулся.

– Мне безумно нравится ход твоих мыслей, но я говорил немного о другом десерте.

Я удивилась, когда он направился на кухню, усадил меня на тумбу, пошёл к холодильнику и достал пластиковый контейнер. Я ожидала, что он создаст портал, и мы пойдём в его спальню, но так тоже неплохо.

Я спрыгнула с тумбы и последовала за ним в гостиную, где он включил камин-электрообогреватель. Я заглянула в пластиковый пакет и усмехнулась. Два тюбика мороженого (с изюмом и печеньем), мой любимый замороженный йогурт, сочный лимон и пластиковые ложки.

Мы легли на живот рядом друг с другом перед камином. Ели в тишине. Потом я слегка толкнула его плечом.

– Так ты, правда, готов на всё ради меня?

Он хмыкнул, смакуя шарик ромового мороженого с изюмом.

– На всё что угодно.

– Помоги мне с Дэвом.

– На всё, кроме этого, – он сосредоточил внимание на мороженом, демонстрируя, что для него тема закрыта.

– Да ладно тебе, Эхо. Я решила помочь ему, но его проблемы...

– Меня не касаются. Ты обещала держаться подальше от тёмных душ.

Я застонала. Вот надо же было ему припомнить это.

– От других – да. Слушай...

– Только не этому козлу, – Эхо пригвоздил меня к месту своими волчьими глазами. – Я восхищаюсь тем, что ты делаешь для душ, и понимаю, что не смогу уговорить тебя забыть про него. Я уже уяснил, что если ты что-то решила, то тебя уже ничто не остановит. Ты упрямая и своевольная, но в то же время чувствительная и добрая. Я люблю все эти качества в тебе, однако при этом я не забываю и не прощаю тех, кто предал меня. Дэв первый в этом списке, так что пусть идёт на хрен со своими проблемами.

У меня отвисла челюсть. Я села, на несколько секунд потеряв дар речи. Наконец, я нашла слова:

– Как ты можешь быть таким жёстким и...

– Прямолинейным? – он вскинул брови, опираясь на один локоть, и развернул тело так, что смотреть на меня. – Легко. Он для меня ничего не значит. Хочешь помочь ему? Вперёд? Я не буду тебя останавливать.

– Но...

– Если из-за него с твоей головы упадёт хоть один волосок, или из твоих глаз прольётся хоть одна слезинка, я не пожалею ни сил, ни ресурсов на то, чтобы растерзать его ничтожную душонку, и сделаю это с огромным удовольствием.

Я закрыла глаза и выдохнула.

– Если ты ещё раз меня перебьёшь, Эхо, клянусь, я вмажу тебе так, что голова ещё сто лет будет болеть.

Он усмехнулся, но затем понял, что я серьёзно, и пробормотал:

– Прости. Не хотел грубить.

– Не хотел, но получилось. Ты... невыносим, – я вскочила на ноги. – Ты так закостенел в своих взглядах, что никогда не изменишься.

Он перекатился на спину, приподнялся на локтях и смотрел, как я меряю шагами комнату.

– Ты просто бесишься, что я не жалею всех подряд, как ты.

Я показала ему средний палец.

Он ухмыльнулся.

– Серьёзно, Кора-мио, это ниже твоего достоинства.

Да, но мне плевать.

– Ты такой мелочный, злопамятный и мстительный.

– И горжусь этим.

Я остановилась рядом с ним, прожигая взглядом, как если бы могла подчинить силой мысли.

– Ты никогда не изменишься. Только обещаешь, что сделаешь всё ради меня, а на деле ведёшь себя как отморозок. Так в чём разница?

– Я готов измениться ради тебя, но не ради него.

Как он не понимает, что это одно и то же?

– Я уезжаю домой.

Я развернулась, чтобы уйти, но он поймал меня за лодыжку и потянул на себя. Я вскрикнула, потеряв равновесие, но он не дал мне упасть. Его руки крепко меня обхватили. Я попыталась вырваться, но он ещё зажал мои ноги своими.

– Отпусти меня, неандерталец! – закричала я.

– Не могу, – он коснулся носом моей шеи и прошептал: – Я не знаю, что буду делать, если ты уйдёшь от меня, Кора-мио.

Я перестала сопротивляться. Вот так просто он вывел меня из боевого настроя.

– Я не это имела в виду. Я зла на тебя и разочарована, но это временно.

Он поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Его лицо приняло задумчивый вид.

– Как долго ты будешь злиться на меня?

– Что это за вопрос?

– Просто хочу выяснить сразу, чтобы морально подготовиться.

– Не знаю, – я заёрзала, попытавшись вырваться из его хватки, но он только сжал сильнее. – Неделю.

Он побледнел.

– Два дня, – уступила я.

– Можно тебя хотя бы целовать?

– Нет.

– А обнимать во сне?

– Когда ты злишься на кого-то, Эхо, ты не хочешь его ни видеть, ни слышать. Примерно так ты относишься к Дэву.

Эхо поморщился, отпустил меня и уставился в потолок.

– Ладно, я могу побыть один пару дней. Веками так делал и ничего, выжил, – он искоса взглянул на меня, проверяя реакцию, но я не собиралась уступать, хоть и чувствовала себя при этом стервозиной. Им с Дэвом нужно закрыть гештальт. Эхо просто слишком упрям, чтобы признать это.

Я встала, заметив, как он потянулся к остаткам мороженого. Часть меня хотела вернуться, крепко обнять и признаться, что на самом деле я совсем не злюсь. Другая же часть хотела орать на него.

Он сложил всё в пластиковый контейнер и пошёл к машине. Он не приобнимал меня за талию и не держал за руку, как обычно, отчего мне резко стало одиноко.

– Это всё из-за этого змеёныша, – пробормотал он, надавив на газ.

Я поняла, что он говорит про Дэва, поэтому промолчала.

Он сильнее сжал руль.

– Даже мёртвый он умудряется испортить мне жизнь.

Я закатила глаза. Из Эхо получилась бы замечательная королева драмы. Мне снова захотелось потянуться к нему и успокоить, но уступки могут превратиться в привычку. Эхо, как я выяснила, очень любит добиваться своего.

Он дулся половину пути, а потом развернул тактику на сто восемьдесят градусов.

– Знаешь, чем мы могли бы сейчас заниматься, вместо того чтобы везти тебя домой, мысленно представляя следующие сорок восемь часов?

Я вздохнула, отказываясь попадаться на крючок. Посмотрела в окно на пролетающий мимо пейзаж. Попутно заметила несколько душ то тут, то там.

– У нас могло быть свидание, – продолжал Эхо. – Я мог бы целовать тебя прямо сейчас. Хочешь знать куда? – он не стал дожидаться ответа, увлекаясь темой и всё больше распаляясь. – В шею, в твоё любимое место. Я бы начал с чувствительной зоны за ушком и проложил бы путь вниз до плеча. У тебя бы участилось дыхание, побежали мурашки – это всегда сводит меня с ума. Но я бы не остановился и перешёл бы к твоим губам. Не сразу. Звуки, которые ты бы издавала, как взрыв чистого эндорфина. Я бы пробовал на вкус твою шелковистую кожу, постепенно спускаясь к венке, бешено пульсирующей у основания шеи, и губами чувствовал твоё сердцебиение. Затем я бы перешёл на другую сторону...

Дышать становилось труднее по мере того, как меня затягивало в его фантазию. Он играл нечестно. Если попытаюсь заткнуть его, это его только раззадорит, поэтому я просто сижу на месте и считаю увиденные души, параллельно пытаясь угомонить своё сердце.

Семь... восемь... девять...

– Тебе интересно, где в это время были бы мои руки? Поскольку ты всегда вцепляешься в мои волосы, я бы ласкал твою горячую, мягкую кожу, скользя подушечками пальцев вверх и вниз по твоей руке, а затем бы приобнял за талию.

Он отвлёк меня на тринадцати. Козёл.

– Ничто не заводит меня так, как изгибы твоего тела и реакция, которую ты не можешь скрыть. Когда ты стонешь и шепчешь моё имя, извиваешься и выгибаешься, прижимаешься сильнее, умоляя не останавливаться.