Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга II"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава 10

Теперь уже мне самой хотелось поскорее увидеть мужа. Предстать пред ним, чтобы он мог оценить изменения в моей внешности. Я вздрогнула, внезапно понимая, что думаю так о мужчине, про которого знаю одно только имя. Не просто думаю, почти поверила, что он и в самом деле мой муж. Но ведь ложь никогда никого не доводила до добра, ведь так? Даже если это всего лишь самообман.

Но здравый смысл лишь ненадолго встрепенулся, а затем снова залег где-то глубоко внутри, не подавая никаких признаков жизни и позволяя мне упиваться собственными мечтами.

Я добралась до просторной и светлой гостиной, в которой был накрыт стол. К завтраку, вероятно, хотя все те блюда, которыми он был уставлен, больше напоминали пиршество на каком-то корпоративе, человек эдак на 50. Точно не на двоих, не могла представить, какой зверский аппетит требовался, чтобы справиться хотя бы с десятой частью всех этих угощений.

Чего здесь только не было! Я оторопела от количества блюд и фейерверка ароматов, витающих вокруг стола. Так и просились в рот спелые фрукты на огромных расписных блюдах. Их было так много, что мне показалось, будто я попала в какую-то экзотическую страну. Ведь только там можно было одновременно встретить и душистые мандарины, и солнечные ананасы, увесистые кисти винограда разных оттенков, и манго, при одном взгляде на которые во рту начинала выделяться слюна. И еще какие-то совершенно незнакомые лакомства, похожие на яблоки, но более вкусные и сочные даже на вид. Над сковородой с зажаренными кусками мяса вился ароматный дымок, словно ее только-только сняли с огня. В центре стола возвышался внушительных размеров каравай, кажется, тоже до сих пор горячий. Как и множество разнообразных пирожков и рогаликов, выставленных по всем периметру.

При виде всего этого изобилия я даже забыла о том, что собиралась очаровывать Рейтона. В изумлении повернулась к нему, сидящему в массивном кресле во главе стола, и не удержалась от вопроса:

            – Мы ждем гостей? Видимо, я неправильно тебя поняла, и они приедут сюда? Прямо сейчас?

            Мужчина приподнял бровь, пряча улыбку.

            – Никаких гостей, милая. Я всего лишь хотел, чтобы ты хорошо позавтракала. Не знал, чего именно ты пожелаешь, поэтому распорядился приготовить разные варианты.

            Я так и застыла с приоткрытым ртом. То есть все это изобилие предназначалось для меня одной? Он решил угодить таким фантастическим образом?

            – Выглядишь, кстати, потрясающе, – уже открыто улыбнулся Рейтон. – Я и забыл, какая красавица моя жена.

            От интимности его тона по телу пробежали мурашки,  и щекам стало горячо. Я опустила глаза, радуясь тому, как удачно поработали со мной девушки-служанки и стараясь не думать, что комплимент относился к настоящей жене Рейтона, которой я как раз-таки и не была.

            И что было ответить на такое? Ничего не оставалось, кроме как выдавить улыбку и приступить к завтраку, сделав вид, что я невероятно голодна и ни о чем другом и думать не могу.

            Это, правда, с каждом минутой становилось все труднее. Я почти не чувствовала вкуса потрясающе еды, зато отчетливо, каждой клеточкой ощущала пристальный взгляд Рейтона. Он смотрел так… словно хотел на завтрак именно меня. Ничего не говорил, тем более, не предпринимал, но словно раздевал глазами. И эти глаза обещали так много… Будто и не было на мне длинной и плотной рубахи, и он мог рассмотреть все-все.

И, конечно, не мог не заметить моего смущения. Лицо пылало, я словно вновь превратилась в наивную нецелованую девушку на первом свидании, которая кипит от предвкушения. Или на то и был расчет? Его наверняка немалый опыт не оставлял никаких шансов. К концу нашего так называемого завтрака я почти что была готова броситься ему на шею. Со всеми вытекающими.

            Не помнила ничего из того, что успела проглотить, но была уверена, что не забуду этого звенящего в воздухе напряжения. Возбуждения, что сделалось почти осязаемым.

            Слизнула с губ капельки оставшегося там мангового сока – и глаза мужчины хищно сверкнули, а меня опять окатило волнующим жаром. Но Рейтон вновь ничего не сделал: лишь, взяв во стола белоснежную льняную салфетку, протянул мне.

            – Готова? Можем отправляться в путь?

            Ах, да, мы же должны были куда-то ехать. Я промокнула губы до хруста накрахмаленной тканью и кивнула. Правда, что-то нужно было решить с моей одеждой, но мужчина не мог ведь не знать об этом: видел прекрасно, что на мне.

            Он тоже удовлетворенно кивнул, поднимаясь. Протянул руку, и, едва наши пальцы соприкоснулись, у ближайшей стены растеклась в воздухе голубая дымка. Прямо на глазах сделалась ярче и больше, а когда достигла размеров с наш рост, Рейтон сильнее сжал мои пальцы.

            – Не бойся. Доверься мне.

            В чем именно он просил доверять, я уточнить не успела: мгновенье спустя пространство вокруг нас всколыхнулось – и все резко переменилось. 

***

            Мы оказались в большом, залитом свете зале. На стенах с одной стороны почти до самого потолка располагались зеркала в массивных позолоченных рамах, отчего помещение казалось еще больше. А напротив вытянулись в ряд манекены с совершенно немыслимым количеством платьев. Всевозможных моделей и фасонов. Столько разнообразных нарядов я не видела даже в крупнейших торговых центрах нашего города.

И как мы сюда попали? Перенеслись по воздуху? Ответ наверняка был у Рейтона, но я и так слишком много скрывала от него, чтобы демонстрировать полное непонимание ситуации. Поэтому лишь сделала глубокий вдох, пытаясь подавить волнение. Отступила на шаг, пораженная увиденным великолепием, – и с размаху впечаталась спиной в грудь мужчины. 

Его руки тотчас опустились на мою талию. Сжали на одно ничтожно короткое мгновенье, скользнули еще ниже, погладив ягодицы. И быстрее, чем я успела возмутиться или хоть как-то на это отреагировать, он отстранился. Но прошептал, склоняясь к моему уху и согревая кожу на шее теплым дыханием:

– Садория поможет тебе выбрать все, что нужно.

            Спросить, кто такая Садория, у меня тоже не вышло, прежде, чем открыла рот, одно из зеркал заискрило, подернулось странной рябью, и часть стекла сдвинулось в сторону, приоткрывая небольшой проход.

Как в сказке… – промелькнуло в голове. Это и правда было невероятно. Все. Мы никуда не шли, но переместились совершенно в другое место. И я могла бы поспорить, что на зеркальной глади не было никаких потайных дверей. Но сейчас собственными глазами видела, как из одной из них выплывает миниатюрная и очень элегантная женщина.

Она оказалась из тех, при взгляде на которых не понимаешь, сколько им лет. Ей могло с одинаковой вероятностью быть и двадцать пять, и пятьдесят. Идеальные черты лица без единой морщинки. Кажется, даже без макияжа, хотя после того, что сотворили со мной служанки в доме Рейтона, я уже ничего не смогла бы сказать наверняка. А вдруг в этих местах именно такая косметика? Ее не видно, но зато очень хорошо заметен эффект.

Густые темные волосы женщины были уложены в высокую, замысловатую прическу. Несколько локонов струились по длинной молочно-белой шее и стекали на грудь, в глубокое декольте. Слишком глубокое. Мне как-то внезапно сделалось не по себе, потому что стоящий позади Рейтон не мог этого не видеть. Любой мужчина в подобной ситуации не сможет не пялиться на женскую грудь, едва прикрытую тканью не менее роскошного, чем вся обстановка вокруг, платья. Тем более, что посмотреть там явно было на что, выразительные формы наверняка не шли ни в какое сравнение с моей недодвоечкой.

Просто чудесно, Полина! Мало того, что ты выдаешь себя за другую, так еще и вздумала ревновать чужого мужчину! Да, он считает тебя своей женой, но это просто потому, что пока ничего не понял. Но ты-то знаешь правду. Он не твой, никогда не был твоим и никогда не будет. И возмущаться тем, как и на кого он смотрит…

– Мне нужны лучшие наряды для моей супруги! – строгий голос Рейтона вырвал из плена размышлений. Я обернулась, чтобы увидеть лицо мужчины, и едва сдержала вздох облегчения. Нет, он не любовался выставленной напоказ грудью незнакомки. И не похоже было, что их связывало что-то большее. Конечно, принцы иногда выбирают себе золушек, но никогда – фей-крестных. А представшей перед нами женщине, кажется, была уготована именно такая роль.

Она окинула меня с ног до головы внимательным взглядом и кивнула, одновременно приседая в неком подобии реверанса.  И тут же выпрямилась, схватывая на лету небольшой бархатный мешочек, который бросил ей Рейтон. Там что-то звякнуло, и по довольной улыбке этой самой Садории я поняла, что мужчина только что таким образом расплатился с ней за будущие услуги.

– Вы останетесь довольны, господин, – она снова поклонилась и повернулась ко мне. – И вы… госпожа, – пауза перед обращением была едва различимой. – Для королевы – все только самое лучшее!

Глава 11

Кем был Рейтон в этом мире? Какую занимал ступень в местной иерархии? То, с каким благоговением отзывались о нем служанки, да и сейчас эта Садория, наталкивало на определенные мысли. Как и огромный дом, и явная финансовая обеспеченность. Я не имела ни малейшего представления о здешней валюте, но что-то подсказывало, что в мешочке, который мужчина отдал в качестве платы за наряды, была сумма, достаточная для того, чтобы скупить все вокруг.

Иначе бы Садория не бросилась выполнять его пожелания с таким рвением. Не суетилась бы вокруг меня и не расстилалась бы в любезностях.

Странно, что не впервые в мой адрес прозвучало слово «королева». Поначалу, когда я услышала его от самого Рейтона, вовсе не подумала, что речь идет о каком-то там социальном положении. Но теперь все чаще размышляла, а вдруг и правда мой муж – что-то вроде правителя? Да, к нему не обращались «Ваше величество», но мало ли какие здесь обычаи и титулы.

Плохо было то, что я даже примерно не представляла, у кого получить хоть какое-то разъяснение. Разумеется, все ответы наверняка имелись у Рейтона, вот только задать ему волнующие вопросы я не могла. И так слишком рисковала, выдавая себя за другого человека. Он в любой момент мог раскрыть мой обман, и страшно было представить, во что это выльется. В лучшем случае меня выставят с позором. В худшем…

О худшем я старалась не думать. Старательно гнала от себя невеселые мысли, абсолютно точно зная одно: уходить и расставаться с ним пока не готова. Как бы ни было все происходящее странно и волнительно, назвавшийся моим мужем мужчина стал значить слишком много. И меньше всего на свете мне хотелось потерять его, так и не успев обрести.

А раз так, надо было молчать. Не говорить и не спрашивать лишнего. Ничем не выдать себя. По крайней мере, до тех пор, пока хоть что-то не прояснится.

Наряды, которые предлагала мне померить Садория, и впрямь были королевскими. Я надела очередное платье и застыла перед зеркалом, не веря, что вижу свое собственное отражение.

Преображение, которое сотворили со мной девушки-служанки, теперь достигло вообще немыслимых пределов, когда меня облачили в поистине роскошное платье. Я не знала, как называется эта ткань оттенка слоновой кости, но смотрелась она просто потрясающе.

Идеально село по фигуре, словно его не сняли с манекена, а шили специально для меня.  Замысловатый узор кружев из золотых нитей тянулся по краю лифа. По корсету и юбке распустились шелковые розы, на лепестках которых подрагивали крошечные жемчужины. Словно капли воды, завораживая и притягивая взгляд.

            И это помимо тех платьев, которые мы успели выбрать прежде. У меня никогда в жизни не было столько красоты. Да и вообще не было. Я предпочитала покупать не красивую, а удобную одежду, и не могла позволить себе тратить на это большие суммы, с моей-то зарплатой библиотекаря! А сейчас не могла налюбоваться. Не могла перестать восхищаться. Садория и ее помощницы будто приданое мне собирали, и только от одной мысли об этом захватывало дух.            

Женщина первой увидела моего мужа, вернувшегося в салон. Снова растеклась перед ним в реверансе, источая море любезности. Правда, теперь я уже не беспокоилась, что его заинтересует эта красотка. Потому что знала, как выгляжу сама. Если Рейтон не отрывал от меня глаз, пока я была одета всего-то в рубашку, то теперь, в этом сказочно-красивом наряде, и вовсе не составит труда очаровать его.

Обращенный ко мне взгляд темных глаз вмиг заставил забыть обо всем остальном на свете. О том, что вокруг нас другие люди. О том, что я мало что знаю о его мире. Что притворяюсь женой, на самом деле таковой не являясь. Все стало неважно, кроме этого глубокого, пристального, пожирающего взгляда. Словно в омут втягивающего. Обещающего так много.

– Хорошая работа, Садория, – бросил он хозяйке салона, даже не посмотрев в ее стороны. В дрогнувших уголках губ мне почудилось что-то хищное.

– Пора домой, дорогая, – его пальцы стальным обручем сомкнулись на моем предплечье, и мужчина вновь затянул меня в как по заказу замерцавшую рядом голубую дымку.

            ***

            Оказавшись снова в доме, где мы провели предыдущую ночь, я неожиданно разозлилась. На Рейтона, что он опять оказался хитрее и проворнее меня. И на себя саму за то, что мне все это нравилось. Так нравилось, что оказавшись в роскошной столов в обществе собственного мужа, я едва сдержалась, чтобы не повторить свою утреннюю выходку. Не дожидаясь, пока он уснет. Тем более, что многозначительные взгляды мужчины, шарящие по моему телу, не оставляли сомнения в том, что происходит в его голове.

Он угадал с обедом, предложив такие угощения, как будто знал мои вкусы. Да и многочисленные наряды, которые мы привезли с собой, были настолько хороши, что просто не могли мне не понравиться. Еще и вел себя как белый пушистый котенок, ласковый и послушный.

Конечно, я не могла не понимать, что это всего лишь видимость. На самом деле он совсем другой. Но чего добивался в таком случае подобным поведением? Почему старался угодить? Не только же из-за стремления оказался в постели со мной?

Да, я видела неприкрытое желание в его глазах. Но также видела, что он вовсе не из тех, кто идет на поводу у собственных страстей. Уверена, ему справиться было куда проще, чем кому бы то ни было другому.

Тогда в чем дело? Если отринуть тот факт, что я самозванка, какую выгоду сулил ему брак со мной?  Из сухого и краткого рассказа о стремительном развитии отношений с настоящей Лиаль я мало что поняла. И терялась в догадках.

Любовь? Красивое объяснение и единственное, устроившее бы меня… Но что-то все время заставляло сомневаться, выискивая доводы, которые подтвердили бы такие подозрения.

Да и в его рассказе о предстоящих событиях и встрече с представителями клана недоставало какой-то детали. Но, поскольку получить нужные ответы прямо сейчас я не могла, решила не торопить события. Еще будет время все выяснить.

Оказавшись  перед роскошно накрытым для обеда столом, поняла, как сильно проголодалась. Гораздо сильнее, чем утром, когда под пристальным взглядом Рейтона почти не смогла ничего съесть. Сейчас тоже не намечалось другой компании, и меня всерьез одолевали сомнения, что удастся сохранить аппетит, особенно ощущая всем нутром на себе его плотоядную улыбку. Было очень похоже, что мужчина не отказался бы употребить меня в качестве десерта и тем самым окончательно пробраться в мое сознание, лишая возможности здраво рассуждать. Еще бы: покорная и влюбленная по уши жена – о чем еще можно мечтать? А добиться послушания так легко, достаточно просто нажать на нужные кнопки, задеть чувствительные струны в душе. Отточенное до совершенства искусства обольщения. И что же дальше? Он ждет, пока я сама брошусь ему на шею?

Странно, но эта мысль не вызвала прежней неприязни. Я ведь согласилась остаться с ним, а значит, будет гораздо лучше, если мы сумеем договориться. Любыми способами. Если они будут приятными… Почему нет? Идея оказаться в его объятьях в любом случае нравилась мне значительно больше, чем подозрения и всевозможные опасения.  

Тарелка мужчина опустела гораздо быстрее моей. Я невольно залюбовалась. Он выглядел довольным. И еще таким соблазнительным,  что собственную недоеденную порцию захотелось тут же отодвинуть в сторону. Соскользнув со стула, я медленно приблизилась к Рейтону, и, прежде чем он успел отреагировать на мое приближение, слизнула капельку кремового соуса, застывшую у него в уголке губ.

– Забыла сказать тебе спасибо… за все подарки.

Глава 12

А в следующее мгновенье что-то произошло. Я даже не успела понять, что именно и как, лишь очнулась, обнаружив себя… лежащей на столе. На том самом, где минуту назад были выставлены разнообразные блюда. Целое множество угощений и роскошная посуда для нашего с Рейтоном обеда. В этот раз я не стала удивляться количеству наготовленного, поняла уже, что мужчина привык ни в чем не отказывать. И себе, и тем, кого пригласил на этот самый обед.

Вот только оказалось, что моя невинная шалость возымела совершенно непредсказуемые последствия. И Рейтон решил заменить прием пищи совсем другими удовольствиями… Иначе как еще объяснить его до безумия голодный взгляд и прямо-таки звенящее в воздухе возбуждение?

Мужчина склонился надо мной, нависая с обеих сторон и опираясь руками возле моей головы.

– Основное правило ты тоже забыла, да, Лиаль? – он еще не дотронулся до меня, но бархатный, горловой шепот, казалось, проник под покровы одежды, запретной лаской касаясь кожи. – К зверю нельзя подкрадываться вот так. Нельзя делать то, чего он не ожидает. Теперь пеняй на себя.

В голове роем вспыхнуло сразу множество вопросов. Почему он назвал себя зверем? Намекнул на то, что может быть жестоким? О каких правилах идет речь? Я ведь не рабыня. Или в этом мире семейные отношения строятся совсем по другим принципам, не тем, которые мне известны? И что значит его предостережение? Надо бояться? Тогда почему меня так волнует его близость? Почему хочется не спрятаться, не убежать, а позволить ему реализовать все угрозы. Любыми возможными и невозможными способами…

Я как-то умудрилась расслышать скрип открывшейся двери: одна из девушек заглянула в зал, видимо, отреагировал на грохот свалившейся со стола посуды. Но Рейтон наградил служанку таким свирепым взглядом, что она тотчас попятилась, захлопывая за собой дверь и ограждая нас обоих от прочего мира.

А потом мужчина что-то хрипло прошептал – и впился в рот жадным поцелуем. Его ладони обхватили мое лицо, не давая пошевелиться, а губы принялись исследовать каждый миллиметр, снова и снова возвращаясь к моим губам.

Вроде бы никогда я не испытывала сложностей с тем, чтобы подобрать подходящие определения, но сейчас ничего не выходило. Все знания, весь опыт работы – а я ведь считала себя почти филологом! – оказались бессмысленны, потому что нужных и правильных слов в принципе не существовало. На человеческом языке не имелось обозначений для этого одновременно неистового и ласкового, нежного и страстного, всепоглощающего поцелуя.

Пальцы Рейтона скользнули к плечам, погладили шею, а в следующее мгновенье я почувствовала, как они хозяйничают на моей груди, почему-то уже обнаженной. И едва сдержала возглас изумления, обнаружив, что от моего королевского платья осталось одно упоминание. И еще – жалкие обрывки, валяющиеся на полу вместе с перебитой посудой.

А мужчина все не останавливался. Его губы делались все настойчивее, руки – увереннее. Я тонула в сладком, пьянящем жаре, которого становилось все больше. И понимала, что совсем скоро не смогу себя контролировать. А значит, и его тоже.

Нужно было как-то отвлечься. Сделать хоть что-нибудь, чтобы сохранить последние остатки самообладания. Например, попробовать сосчитать осколки от роскошного сервиза. Или ошметки ткани от моей одежды… Или оценить, как мило смотрится одно на фоне другого…

Но ничего не выходило. Я забыла и счет, и все подходящие определения. Мысли продолжали кружиться в голове беспорядочным роем, рассыпаясь на такие же осколки, как те, что были на полу. И хотя собрать эти мысли воедино никак не удавалось, я совершенно точно знала, что все они связаны с горячими губами, исследующими мое тело. С пальцами, жесткими и ласковыми одновременно. И со ставшими бездонными глазами, в которые я боялась взглянуть.

Это грозило катастрофой. Я терялась в жадных ласках, впитывала их, как измученный пустыней путник втягивает иссохшим ртом долгожданную влагу. И мне это невероятно, до безумия нравилось.

Запах возбуждения пропитал воздух, оно выплескивалось наружу с каждым вздохом и стоном, и я уже не могла разобрать, кто из нас издает эти звуки.

И куда только делась моя хваленая сдержанность и уверенность в себе? Сейчас я была убеждена лишь в том, что больше всего на свете желаю, чтобы Рейтон не останавливался. Чтобы эта сладкая пытка продолжалась как можно дольше. Меня слепило от удовольствия: так ярко было то, что он делал со мной. Слишком смело, но вместо того, чтобы краснеть, я представляла, как повторю все это с ним. Слишком вкусно: прошло всего лишь мгновенье с тех пор, как он оторвался от моего рта, а я уже соскучилась по его губам. И слишком мало, мне хотелось большего: всего его, рядом, на мне, внутри, даже под кожей. Чтобы не осталось ни одной клетки на теле, не впитавшей его присутствия.

Но все это совершенно не походило на попытку просто «договориться». Если я теряю рассудок от одних только ласк, что будет дальше, когда мы, наконец, доберемся до постели? Хотя, похоже, в ближайшее время на это можно не рассчитывать… Нельзя было сказать, что мне не нравился стол в замке, но более предпочтительным казалось принимать за ним пищу, чем исследовать поверхность собственной обнаженной спиной.

Я все-таки как-то сумела вынырнуть из жаркого омута страсти и, дотянувшись до плеч склоненного надо мной мужчины, прошептала:

– А мне казалось, новое платье тебе понравилось… Если я выбрала что-то не то, нужно было сказать об этом в салоне, а не превращать мою одежду в гору лоскутков.

Взглянув на бесформенную груду, годящуюся разве что на тряпки, я вздохнула.

– И какой смысл было тратить кучу денег на покупки, если их ждала такая печальная участь?

Показалось, или в сдавленном дыхании Рейтона утонул смешок? Что ж, если мой муж еще в состоянии реагировать на шутки, у нас есть шанс добраться до спальни и продолжить в более подходящей обстановке...

Я обвела пальцем контур его лица, задержалась на губах, влажных от поцелуев и удивительно мягких. На моей коже сомкнулись зубы в легком укусе, и по телу растеклась новая горячая волна желания. Такого острого, что я не удержалась, и, обвив другой рукой шею, потянула мужчину на себя, заменяя ладонь, прикрывающую уста, собственными ртом. Слизнула с кожи возбуждение, наслаждаясь этим вкусом. Но одних его губ, только лица было мало, мне снова хотелось полюбоваться совершенным телом, которое украдкой рассматривала утром, пока он спал. Но на этот раз таиться не собиралась, робкие, неспешные движения не смогли бы удовлетворить сумасшедшую жажду, переполняющую меня.

– Как невоспитанно с твоей стороны до сих пор оставаться одетым и вынуждать меня тратить время на сражение с множеством застежек! Я же не умею так профессионально рвать вещи! Придется или преподать мне соответствующий урок или раздеться самому. И желательно побыстрее.

В следующее мгновенье я снова увидела перед собой хищника. В обращенном ко мне горящем взгляде отражались одновременно ярость и желание обладать. Откуда я это знала? Как нашла в своем разуме подобные определения? Непонятно. Я не сумела бы ответить, но при этом не сомневалась, что все обстоит именно так. Именно хищник, подобный безжалостному, свирепому волку только что раздирал на мне одежду. Но вот он как будто смягчился и спрятал когти. Нет, не превратился в податливого и милого щенка, но контролировал свою рвущуюся наружу силу.

Рейтон встал на колени, нависая надо мной, и начал медленно расстегивать рубашку. Безумно медленно. И при этом он не отрывал от меня жаркого, пронизывающего взгляда. Смотрел глаза в глаза. Сначала гибкие умелые пальцы вытянули поочередно запонки, отшвыривая их в сторону. Раздался звенящий грохот, когда они покатились по полу, и я невольно поежилась, ощущая, как вместе с этим звуком по телу пробежала новая волна мурашек. А мужчина, между тем, потянулся к пуговицам на рубашке, так же медленно расстегивая одну за другой.

Казалось, он специально тянет время. Специально дразнит меня. Но и себя тоже: я прекрасно видела, насколько он напряжен. И возбужден. Вздымающийся бугор на штанах не оставлял сомнений: Рейтон хотел меня ничуть не меньше. Но почему-то медлил. И хотя в буквальном смысле пожирал глазами мое обнаженное тело, руки в ход не пускал.

А после и вовсе спрыгнул со стола, оказываясь на значительно расстоянии от меня. Протянул свою рубашку:

– Оденься!

Голос был низким и хриплым. Минуту назад я подумала бы, что таким его сделало с трудом сдерживаемое желание, но сейчас уже сильно в этом сомневалась. Почему Рейтон остановился? Он властелин в этом доме, нам бы точно никто и ничто не смогло помешать…

Щекам стало горячо, и я одновременно испытала разочарование и злость. Выдернула из его рук рубаху, торопливо кутаясь в нее и стараясь натянуть как можно выше. По самое горло. Спрятать все, что только можно.

Мужчина протянул руку к пуговицам, и в его взгляде на мгновенье мелькнула нежность. Хотя, скорее всего, мне просто показалось. Как и то, что он вознамерился помочь. В любом случае, ни в чем таком я не нуждалась. Одеться была и сама в состоянии!

Наскоро справившись с застежкой, я отступила на несколько шагов и отвернулась. Но все равно успела заметить, как вопросительно изогнулись его брови, а губы опять скрыли улыбку.

– Ты меня боишься?

Да, кажется, я боялась. Но не его. Своей реакции. Своих мятущихся чувств и захлестнувшей обиды. Я чувствовала себя отвергнутой, и понятия не имела, что делать дальше.

– Или злишься, что не стал продолжать? – он уже открыто усмехнулся.

Я машинально продолжала отступать. Сжимающие рубашку пальцы невольно дрожали, и сделать с этой дрожью хоть что-то у меня не выходило. Могла бы – вообще сбежала, но почему-то была уверена, что так просто он не даст это сделать.

– Ты правда хочешь, чтобы наш первый раз случился на столе?

Повторила взглядом движение его руки в сторону устроенного нами хаоса – и в этот самый момент мужчина ринулся ко мне. Не стал дожидаться ответа, не произнес больше ничего сам. Лишь подхватил, подкидывая вверх, как пушинку, и опустил к себе на плечо. Пальцы накрыли обнаженные бедра, сжимая почти до боли. А потом быстрыми шагами, почти бегом, он бросился прочь из зала.

По пути попался кто-то из служанок, но не успел произнести ни звука: грозный, почти звериный рык заставил умолкнуть и в страхе спрятаться за угол, уступая нам дорогу.

Это было совсем не романтично – он нес меня, как тащат мешок с картошкой, но в той силе, что сквозила в каждом его движении ощущалась бешеная страсть. И это сводило с ума. Заставляло с каждым мгновеньем все больше и больше желать продолжения.

– Куда ты… что? – говорить, болтаясь вниз головой, оказалось непросто, и я скорее пропищала, чем озвучила свой вопрос.

Стискивающие меня руки сжались сильнее, а низкий горловой возглас рассыпал по телу короткие ожоги:

– В спальню, малышка. Я наконец-то получу мою брачную ночь! И никакая сила во Вселенной больше меня не остановит!