Текст книги "Закопайте Эльминстера поглубже (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

– Да неужели? – издевательским тоном спросила Глатра. – Шестеро? Я вижу четверых – кто ещё?

– Королевский маг Вангердагаст, – ответила Алусейр, – которого нет сейчас с нами, и мужчина, которого ты только что собиралась испепелить.

Глатра скептически посмотрела на неё, затем развернулась кругом, чтобы одарить Мирта таким же взглядом.

Он молниеносно соскочил с окна, щёлкнул каблуками и принял фехтовальную стойку, выставив перед собой жирную кость ягнёнка вместо меча.

– Ну, – хрюкнул он с дружеской усмешкой, – если возьмёте.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
КАК ТОЛЬКО, ТАК СРАЗУ

Глатре потребовалась пара секунд, чтобы выровнять дыхание и усмирить свой нрав.

Справившись с обеими задачами, она завопила:

– Возьмём? Возьмём? Да я тебя прикую к стене в самом глубоком и сыром подземелье!

Мирт улыбнулся ей широкой невинной усмешкой.

– Это значит да?

Глатра испустила неразборчивый рык в бессловесной ярости, затем ударила себя по бокам, сделала глубокий вдох, и холодно сказала:

– У меня нет на это времени. Королевство в опасности.

Она сделала три быстрых шага в сторону, затем резко развернулась и прошла обратно.

– Я надеюсь, что все вы преданы Драконьему Трону, и ценю вашу помощь. Но в то же время я не могу одобрить пятерых–шестерых самопровозглашённых героев, разгуливающих по сюзейлскому дворцу за этими стенами и творящих всё, что пожелают, не подчиняясь королевским приказам или законной власти – в моём лице, например.

– Верная волшебница, – вежливо спросила Алусейр, – можем ли мы поговорить с тобой наедине?

Глатра посмотрела на неё, затем окинула взглядом помещение.

– Ты хочешь, чтобы я приказала уйти этим добрым драконам и моим коллегам–магам? Прости, но нет. Вы легко можете попытаться одолеть меня числом. У вас может даже получиться.

– Плохое оправдание, – ответила призрачная принцесса. – Мы и сейчас легко можем так поступить.

– Это угроза? – вспыхнула Глатра.

– Констатация факта, – сухо ответила Алусейр. – Если хочешь, я могу превратить это в обещание.

– Ха, – хохотнул Мирт, – а я только решил, что ты кое–что начала понимать, леди Глатра. Царедворцы с толстой черепной костью редко дослуживаются до высоких постов, а если и дослуживаются – то долго там не задерживаются.

– Ты, – зарычала боевая волшебница, оборачиваясь к нему, – молчи! Ты мой пленник и…

– Эй, подруга, вовсе нет. Я почётный гость короля Форила Обарскира – и, так уж случилось, старший лорд города, способного с лёгкостью купить и продать весь Кормир, если мы по какой–то безумной причине захотим это сделать. Твой суровый характер мне по душе, но не твои поступки. Тебе предложили помощь, которую осаждённые царедворцы должны с радостью принять, но ты отказываешься. Дура.

Глатра беззвучно открыла рот, лишившись дара речи, затем сжала губы в тонкую жёсткую линию.

– Ты можешь быть прав во всём, но главная здесь я, – отрезала она.

Алусейр вздохнула, но Глатра повысила голос и продолжила.

– А посему слушайте мои приказы – все вы! Будь некоторые из вас живы, я бы беспрекословно им подчинилась, – она, не моргнув, встретила взгляд Алусейр, – но раз уж это не так, то вы отправитесь играть роль пастушьих собак, загоняя дворян и приводя их обратно сюда. Без телохранителей.

Принцесса посмотрела на неё с чем–то вроде печали на своём призрачном лице. Значит, сплетни могли говорить правду, поняла Глатра: подобным приказам Алусейр не могла подчиниться, даже если бы хотела… наверное, она действительно превратится в простой шуршащий ветерок, если отойдёт от дворца дальше, чем до середины Променада. Ну что ж, если так, принцесса могла бы проглотить свою королевскую гордость и просто признать это.

Глатра повернулась и указала на Амарун.

– Ты должна сдаться под надзор драконов, чтобы оставаться в стороне от неприятностей.

– И стать заложницей, которая поможет гарантировать преданность Арклета, – прошипела Рун, яростно глянув на боевую волшебницу – которая, уже повернувшись к Арклету, притворилась, что не слышит.

– Лорд Делькасл, вам следует доложить сэру Винтеру и получить назначение в ряды пурпурных драконов, которые отчаянно нуждаются в боевых офицерах – особенно в том случае, если мы столкнёмся с открытым восстанием.

Арклет изогнул бровь. Мысли лорда ясно отразились на его лице. В том, что касалось военной службы, дворяне не принимали приказов от простых царедворцев. Неужели эта волшебница считает себя королевским регентом?

– Возьмите себя в руки, лорд, – сказала ему Глатра. – У меня нет времени на споры. Ни на что нет.

Она повернулась к Мирту.

– Твоё мнение обо мне безосновательно и я не согласна с ним. Повторяю: ты мой пленник. Попытаешься сопротивляться или бежать – и столкнёшься со смертельной силой.

Она посмотрела на Шторм.

– Ты, – резко сказала Глатра среброволосой женщине, – останешься со мной. Ты должна рассказать мне всё, что знаешь сейчас ты и остальные арфисты здесь в Кормире – а также поделишься сведениями о том, каким дворянам мы можем доверять, какие – закоренелые изменники, а кто просто следует за самым сильным львом.

Шторм без всякого выражения встретила взгляд Глатры, затем повернулась и посмотрела на Рун, Арклета, Алусейр, а потом на Мирта.

Было достигнуто молчаливое соглашение.

Глатра смотрела на них. Они сдаются? Или решили, что несмотря на свою преданность Короне Кормира, не могут принять её условий?

Шторм спокойно обошла Глатру и направилась к двери, через которую недавно вошла. Мирт последовал за ней.

Глатра схватилась за жезлы на поясе и сделала шаг, преграждая дорогу толстому гостю из Глубоководья.

Шторм резко развернулась, Глатра стала оборачиваться, но пальцы железной хваткой схватили её за плечо и вывели из равновесия, толкнув её, спотыкающуюся, через всю комнату.

– Остановите их! – рявкнула драконам и магам Глатра. Амарун и Арклет бросились к двери, пока Алусейр пронзала своим телом одного стражника за другим, замораживая их сердца и бросая их задыхаться.

Глатра восстановила равновесие за миг до того, как врезаться в стену, повернулась так, чтобы видеть спины своих удирающих пленников и их союзников, и потянулась за жезлами.

Её пальцы схватили воздух. Жезлы с её пояса были разбросаны по всему помещению! И теперь их топтали сапогами спотыкающиеся люди.

Да, спотыкающиеся. Призрак Алусейр раз за разом проходил сквозь них, как дикий ветер, оставляя толпу слабых, замороженных и неловких драконов и товарищей–магов пытаться выполнить её приказы.

Глатра постаралась успокоиться и начала творить заклинание. В этот самый миг Шторм Среброрукая развернулась в дверях в вихре серебряных волос, схватила ближайшего боевого мага и швырнула его через всю комнату.

Прямо в Глатру.

Летящий, беспомощно орущий груз из мечущихся рук и ног.

Оказавшийся тяжёлым и очень твёрдым.

Глатру ударило, швырнуло на пол, из лёгких вышел весь воздух. Маг, который сбил её с ног, к счастью кувыркнулся дальше. Но не раньше, чем нарушил её заклинание, ударив Глатру острыми коленями и локтями… и позволив удирающей пятёрке выскочить за дверь.

Пытаясь снова втянуть в себя воздух, Глатра увидела, как её коллеги падают на колени, хватаясь за грудь и горло, а Алусейр вылетает из них в призрачном триумфе, чтобы скользнуть за дверь с криком:

– Ко мне, друзья! Я отведу вас туда, где никто не сможет найти или следить за вами!

– На это не рассчитывайте, – яростно прошипела Глатра, поднимаясь на колени. – Эта дура с толстым черепом вместо мозгов не смирится так легко с поражением.

В тёмном проходе за дверью что–то заклубилось – и Алусейр стрелой влетела обратно в комнату, нацелившись прямо в голову боевой волшебнице.

Лишь чтобы остановиться прямо перед её лицом.

– Глатра Баркантл, – прошипел призрак, – Кормир в опасности! Королевству необходимо, чтобы ты повзрослела немедленно! Подумай об этом.

Затем принцесса пропала, не оставив ничего, кроме пустого воздуха у Глатры перед носом.

А за этим воздухом – группку смущённых мужчин в мантиях и доспехах, старательно избегающих её взгляда, пока Глатра поднимались на ноги.

Глатра неожиданно обнаружила, что готова зарыдать.

* * *

– Нет! – завизжал Марлин Грозозмей, широко распахнув глаза в ужасе и замахав мечом на тирана смерти. Парящий Клинок сверкнул и ударил, погрузившись в прогнившие пластины, которые при жизни чудовища были прочны, как латы пурпурных драконов.

Созерцатель содрогался от каждого удара, заставляя качаться многочисленные перекрывающиеся точки зрения Мэншуна, когда его глаза крутились и качались.

На мгновение всё смазалось, и в голову ударила тяжёлая боль. Чёрный огонь, как же он устал!

Зрение прояснилось, обзор снова сфокусировался. Второй тиран ухватился за Чашу и только что врезался в борющегося лорда сзади. Помещение было слишком маленьким, чтобы созерцатели могли эффективно сражаться…

Но неловкий удар сработал; меч вылетел из руки Грозозмея. Мэншун использовал ухватившегося за юношу тирана, чтобы отбросить Марлина в сторону, придавив его, когда лорд обмяк и попытался соскользнуть на пол, чтобы поползти к мечу. Второй тиран подхватил меч.

Теперь назад, прочь из особняка Грозозмеев, ко мне.

В погреб Сронтера… так устал…

Дым как–то попал сюда вместе с тиранами? Нет… Тогда что это за фиолетово–серый, тяжёлый туман, что повис в его разуме? Нарастающая боль…

Мэншун остстранённо осознал, что утратил контроль над одним из тиранов. Чудовище неподвижно повисло у стены погреба. Мэншун видел его со своего места на полу, полу, который шатался под ним, медленно, как палуба корабля, где он стоял много лет назад, сражаясь с неторопливыми волнами Лунного моря…

Слишком много. Он пытался контролировать слишком много существ за раз. Бурлящий ужас Сронтера, холодный, мёртвый груз двух созерцателей–нежити, и всё это – поддерживая ясновидящие сферы и сотворяя многочисленные телепорты, подпитывая заклинания, висящие в ожидании активации… слишком много. Поток ужаса Грозозмея одолел его, на сей раз вырвал разум лорда за пределы мастерства древнего вампира, истощил его…

Бэйнова блевота, в конце концов у него тоже были пределы.

– Сарк и луррук, – выругался он усталым шёпотом, глядя, как над головой вращается потолок. Грозозмей убегал.

Лордишка вырвался из–под державшего его тирана, но Мэншун из последних сил пока ещё сохранял над чудовищем контроль. Если Грозозмей попытается навредить человеческому телу Мэншуна, тот сможет бросить тирана на юношу, или преградить его тушей разъярённому юному лорду путь к истощённому лорду–вампиру…

Или, если придётся, он мог принять форму тумана – но в последний раз, когда он так поступил, ещё под именем Орбака в Западных Вратах, так много его магических пут угасло и пропала такая внушительная часть ментальной власти над другими, что он потратил почти семь сезонов, восстанавливая лишь половину этого; остальное возврату не подлежало.

Так что это было крайней мерой.

Ооох, его голова…

Меч и чаша лежали на полу погреба под вторым, неподвижно парящим в воздухе тираном. Расплывающимся взглядом Мэншун увидел, как юный лорд хватает их.

С мечом в руке, Марлин Грозозмей на миг устремил бледное, испуганное лицо к Мэншуну, а затем развернулся и бросился по лестнице из погреба вверх.

Мэншун лежал на холодных камнях, слушая, как утихает грохот сапог юного лорда. Он был слишком истощён и почти лишился сил, чтобы предотвратить побег Грозозмея.

В лавке наверху воцарилась тишина. Ни грохота, ни дыма… лишь неподвижность.

Значит, его пешка сбежала – до поры – и забрала с собой два предмета синего пламени.

Мэншун вздохнул. Будущий император Кормира очевидным образом перетрудился.

Он позволил исчезнуть своей власти над последним тираном и смотрел, как тот парит с обвисшими глазными отростками. Если бы боль просто угасла, чтоб её…

Наверху раздался слабый скрип двери и звон колокольчика. Затем повелительный женский голос, слегка задыхающийся, но набирающий пронзительную громкость – и приближавшийся.

– Хозяин? Алхимик! Мастер Суронтур, или как–тебя–там! Ау–у–у! Есть здесь кто–нибудь? Продавец! Про–да–вец!

Из–за двери в углу погреба, где томились в плену алхимик и благородный лорд Кормира, раздался приглушённый шум – Иммаэро Сронтер пытался открыть запертую дверь.

Губы Мэншуна насмешливо изогнулись. Ну разумеется. Алхимик очень хорошо знал, что Нечелсея Саммартаэль не выносит ожидания.

* * *

– О-они говорят это повсюду, сэр! Конечно, всегда ходят самые безумные сплетни, но сейчас все кричат об этом! Благородных лордов перебили, король Форил мёртв, и королевство в состоянии войны!

Лорд Ирлин Стоунстейбл замотал головой.

– Всё это сразу не может быть правдой! Брорин, твой слуга любит заложить за воротник?

С дальнего края заставленного графинами стола в главной приёмной особняка Стагхэвен мрачнолицый хозяин отрицательно покачал головой.

– Эрельд один из старейших и самых верных слуг Виндстагов, – почти жестоко провозгласил он. – Умный, предусмотрительный и достойный всяческого доверия. Если он утверждает, что в городе так говорят, значит, ты можешь быть уверен, что в городе так говорят!

– Холарк! Этого ещё не хватало! – выругался Стоунстейбл, осушая свою флягу и откидываясь на спинку кресла, чтобы посмотреть на слугу, как будто тот был меняющим обличье чудовищем, на глазах отрастившим клыки и когти.

Виндстаг неожиданно повернулся к пожилому сенешалю в одном из своих резких перепадов настроения.

– В состоянии войны? – проревел он в напуганное лицо старика. – Ты уверен?

– Достоин он доверия иль нет, – пропыхтел знакомый голос, прежде чем напуганный Эрельд смог произнести хоть слово, – но уж я‑то в этом уверен, как пурпурный дракон!

Лорд Мелласт Ормблейд, с красным лицом, задыхаясь от бега, проковылял мимо слуги, чтобы рухнуть в свободное кресло и выдохнуть:

– Правда, всё до последнего слова! Многих дворян убили – гологрудая танцовщица из клуба, похоже, одержимая призраком легендарного Вангердагаста! Король цепляется за жизнь, несмотря на, кажется, три или четыре пронзивших его меча – а Хандрагон жив, это наверняка – но многие из дворян старой крови напуганы или разгневаны достаточно, чтобы мы уже были в состоянии войны!

Снаружи раздались стук копыт и громкое ржание протестующей лошади. Прежде чем кто–либо смог встать и отправиться посмотреть, в чём дело, внутрь влетел лорд Сакраст Хандрагон.

– Резня во дворце, дюжина лордов старой крови мертвы, остальные кричат о восстании, и есть новости ещё похуже! – мрачно провозгласил он.

– Хуже? – недоверчиво взревел Виндстаг. – Куда уж хуже?

Хандрагон схватил графин и начал пить, не обременяя себя бокалом.

– Прямо сейчас я едва не переехал семейных слуг Грозозмеев, – ответил он, с грохотом обрушив графин с остатками вина на стол. – Они бегают по улицам, утверждая, что лорда Марлина и большую часть его домашних в особняке Грозозмеев прикончили неизвестные.

* * *

– Где именно мы сейчас находимся? – проворчал Мирт.

– Глубоко в заброшенном крыле, – ответила Алусейр. – Здесь старая магия лежит так густо, что никто из служащих королевству боевых магов не сможет проследить или даже просто найти нас с помощью магии.

– Они догадаются, что мы здесь, – резко сказала Шторм, и все они увидели, как призрак пожимает плечами.

– Пускай, – ответила принцесса. – Что толку? Я считаю, что мы успеем кое о чём договориться, прежде чем Глатра сможет собрать достаточно драконов, жрецов и магов, чтобы осмелиться зайти сюда так далеко. Можете начинать спорить.

Арклет улыбнулся.

– Ты хорошо нас знаешь.

Алусейр улыбнулась в ответ.

– Вы же кормирский дворянин, лорд Делькасл.

– И хотя ты прекрасно известен своей демонстративной беззаботностью по любому поводу, – мрачно сказала Шторм, – в последние несколько дней ты был каким угодно, но точно не беззаботным – и крайне далёким от спокойствия. Я чувствую твоё недоверие. Настало время поговорить.

Арклет покраснел, испустил тяжкий вздох, прислонился к колонне и сложил руки на груди.

– Настало. Хотя у нас не было особых возможностей для длительных разговоров о чём угодно. Да и я не осмеливался сказать, что думаю, поскольку Рун справедливо разгневалась бы, начни мы говорить о ней, вместо того, чтобы поговорить с ней, да и потому, что… я боюсь вас, леди Шторм, и того, кого вы носите с собой.

– По–настоящему боишься? Или просто остерегаешься? – тихо спросила Шторм.

– Боюсь по–настоящему, Шторм. Вы… персонаж легенды. Как и он.

– Эльминстер, – одновременно произнесли Мирт и призрак.

– Эльминстер, – подтвердил Арклет. – Слуги богини, носители магии, которая способна разрушать замки и ровнять горы и всё такое прочее; я слышал истории. На многих пирушках, поздней ночью за выпивкой, нередко рассказывают о вас, леди Шторм. Говорят, вы возглавляете тех арфистов, что ещё остались в Кормире, или вербуете новых, или и одно и другое сразу. Я вырос, слушая подобные рассказы. Теперь я встретил вас, стал заботиться о Рун – и боюсь, что Эльминстеру нужна моя Рун, телом и душой, чтобы превратиться в его марионетку.

– А если так? – осторожно спросила Шторм. – Разве это не сделает её самой охраняемой женщиной во всех королевствах?

– Нет, если он способен подчинять кого пожелает. Это делает Рун и любого, кем он завладел, вещью, которую можно использовать и бросить, если она пострадает; вышвырнуть, как треснувшую флягу. И более того, моя Рун может сгинуть навечно задолго до того, как треснет её фляга. Вот чего я боюсь. Того, что если я когда–либо оставлю вас, леди Шторм, вместе с Рун, Эльминстер проникнет в неё и полностью поработит, сохранив от настоящей Амарун лишь тело.

Рун начала что–то говорить, затем крепко сжала губы и бросила на Шторм требовательный взгляд.

Среброволосая женщина посмотрела на них, увидела, что Мирт и Алусейр глядят на неё с не меньшей заинтересованностью, и вздохнула.

– Что ж, Арклет, справедливо. Услышь правду: Эльминстер может занимать лишь те тела, которые я для него подготовлю – или подготовила ранее. Прямо сейчас в мире есть лишь один такой человек: Амарун.

Шторм шагнула вперёд и посмотрела Арклету в глаза.

– Он не сможет занять твоё тело, если ты сам, по собственному желанию, не решишь впустить его.

– Я тебе не верю, – прошептал Арклет.

– Да, и эта проблема тенью лежит между нами, – грустно согласилась Шторм. – Тенью, от которой я бы с радостью избавилась.

Она отошла на несколько шагов назад в пыльный мрак, затем снова повернулась к нему.

– Я могу доказать правдивость моих слов, Арклет – открыв наши разумы друг другу – но у меня больше не хватит магии, чтобы сделать это без посторонней помощи.

– Чьей помощи? – резко спросил Арклет.

– В этом дворце демонстрируется некий зачарованный предмет… по неприятному совпадению – в противоположном конце здания. Прямо сейчас, когда драконы на взводе, а Глатра висит у нас на хвосте, путешествие туда будет небезопасным, но…

– Нет, – сухо сказал Арклет. – Прямо сейчас ты носишь Эльминстера с собой. Если наши разумы, хм, соприкоснутся, Эльминстер сможет проникнуть в мой и подчинить его.

– Это не так.

– Ты так утверждаешь. Но откуда мне знать, что Эльминстер не управляет тобой прямо сейчас, заставляя говорить…

– Довольно, – рявкнула Алусейр, воспарив над их головами. – Ваше мнение о Мудреце Долины Теней, лорд Делькасл, далеко от того человека, которого я знаю – а знаю я его, да помогут мне боги, уже больше ста лет. Слушайте же мой королевский приказ: прекратить отказываться от любого предложения показать вам правду, и принять одно из них. Кормиру нужны мудрые дворяне, не просто упрямые!

Арклет посмотрел вверх на неё.

– Ваш королевский приказ? Простите, принцесса, но как сказала Глатра – вы мертвы. Ваше время отдавать приказы прошло.

– Вот как? Что ж, – провозгласила Алусейр, голос которой внезапно стал острым, как меч, – моё время сохранять королевское терпение определённо заканчивается!

Она мстительной стрелой бросилась вниз из сумрака, прямо в Арклета – и осталась в нём.

У них на глазах лорд Арклет Делькасл задохнулся, посинел и начал трястись.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
РАЗОРВАННЫЕ ВЕЩИ И ОТЧАЯННАЯ БЕГОТНЯ

Холод, пронзительный холод…

Арклет пытался дышать, пытался удержаться на ногах, пытался заговорить…

И проиграл все эти битвы.

Он тонул. Всё стало серым. Он смутно осознавал, что Рун кричит и хватается за него.

Её пальцы были тёплыми, но всё остальное было холодным и тёмным. Смертельный холод режущей кромкой ярости бешено терзал его внутренности, обжигая разум гордыней и скорбью более великими, чем всё, что он когда–либо чувствовал.

Так вот на что это похоже – быть призраком принцессы.

Ты даже не представляешь, наивный лордишка, прозвучало в глубинах его разума.

Он соскользнул по колонне, конечности налились тяжестью камня. Он рухнул на колени, губы не подчинялись ему, голова безвольно повисла – и только тогда призрак Алусейр Обарскир выскользнул из его груди, как облачко дыма, и зарычал:

– Уже лишился сил? Я хочу сломать тебя, Делькасл, если это необходимо, чтобы ты позволил Шторм и Эльминстеру войти в твою голову и показать тебе, на что это похоже – и что Эл не намеревается подчинять тело Амарун или уничтожать её разум.

– Ты… тиран, – смог прошипеть Арклет, зло глядя на неё.

– Да, так и есть, – согласилось парящее перед ним лицо. – Но выслушай моё суждение: настал час быть тебе мудрее, лорд Делькасл. Твои друзья и королевство нуждаются в этом.

Она отстранилась – милосердие богов! – и Арклет снова смог пошевелиться.

Он посмотрел на Мирта.

– А каково твоё мнение обо мне, лорд Глубоководья? Такой ли я упрямый, наивный глупец, каким меня считают эти герои легенд?

– Ну конечно, парень. Ты же кормирский лорд! Большинство дворян – упрямые и наивные глупцы, и остаются таковыми, если никто не пнёт их сапогом. Тебя только что пнули. Подействует ли?

Арклет посмотрел на Амарун, которая по–прежнему держала его.

– А ты, Рун? Ты тоже думаешь, что я глупец?

Её глаза были двумя знамёнами любви. Двумя грустными и гордыми колодцами.

– Я думаю, что ты – твердыня силы, которая отказывается сдаваться, – тихо ответила она. – Но в отличии от многих наглецов среди твоих высокорожденных собратьев – Виндстага, например – ты предпочитаешь скрывать свою силу, вместо того, чтобы постоянно ею пользоваться. И я люблю тебя за это. Мой лорд Глупец.

Арклет моргнул, потом медленно улыбнулся.

– Я… понимаю. И поскольку ты ухватываешь суть намного быстрее и чётче, чем я, я вверяю свою судьбу в твои руки. Научи меня, Амарун. Даже если тебе придется использовать для этого Эльминстера.

Амарун посмотрела на Шторм.

Та пожала плечами.

– Не знаю, поправился ли Эл достаточно, чтобы сказать или сделать что–нибудь.

Выскользнув из одного сапога, она сунула ладонь внутрь. Наружу рука вынырнула, до локтя укрытая слоем праха.

Рун потянулась вперёд, Шторм схватила её, и прах молнией пробежал по их сомкнутым рукам.

Они увидели, как Амарун дрожит, выгибается, закатывает глаза – так, что остались видны только белки. Девушка покачнулась.

Арклет поймал её и увидел, как та исподлобья взглянула на Алусейр, прежде чем прохрипеть голосом Эльминстера:

– Разумно ли это? Когда ты загоняешь в угол юных лордов, по моему опыту они начинают беситься и причиняют большой ущерб. Несчастных случаев мне только не хватало.

– Эл? – осторожно спросила Шторм. – Как ты?

– Ужасно. Ты?

Шторм улыбнулась.

– Бывало и лучше.

– Ха. Полагаю, это можно сказать про всех нас, – Рун посмотрела на Мирта. – Снова здравствуй, старый вор.

– Хо, древний разрушитель, – весело отозвался Мирт. – Ты, похоже, окружил себя прекрасными дамами.

– Всегда так делаю. Пока не обучу себе замену, по крайней мере. И раз уж об этом речь…

Рун повернулась к Арклету и прижалась к нему.

– Поцелуй меня! – прорычала она ему в лицо грубым голосом Эльминстера.

Арклет моргнул.

– Ты… проникнешь в мой разум?

– Да. Неохотно, парень, не в качестве завоевателя – но раз уж Лус нас заставила, то почему бы и нет. Как только я тебя подготовлю.

Арклет нахмурился, но затряс головой, сдаваясь. И поцеловал женщину, которую держал в руках.

Когда их губы разделились, лицо Арклета едва заметно изменилось. Он напрягся, легонько отстранил Рун, и зашагал вниз по коридору.

Отойдя за несколько колонн, далеко во мрак, с Алусейр, скользящей следом, чтобы убедиться, что во тьме не притаились скелеты, он развернулся и вернулся назад.

– Ладно, – медленно сказал он. – Я увидел твою правду. Я тебе верю.

Он прислонился спиной к стене.

– Ты действительно не собираешься подчинять Рун или меня, или оставлять себе наши тела. Только одолжить их на короткое время, когда решишь, что это действительно необходимо.

Он достал свой меч.

– Но знай вот что, Эльминстер из Долины Теней – я всё равно буду тебе сопротивляться.

Он поднял свой клинок в боевую позицию.

– Я хотел бы полюбить тебя. Хотел бы доверять тебе. Но твой разум – как могучая гора, а мой – как крохотный камешек.

Он взвесил в руке свой меч, не отрываясь глядя в глаза Амарун.

– Я уверен, что настолько превосходящий меня разум, принадлежащий магу, у которого было больше тысячи лет, чтобы отточить искусство обмана, может мне лгать. Не только словами, как простой человек, но и при слиянии умов.

Он посмотрел на Шторм, потом опять на Амарун.

– Разве это неправда?

– Правда, – признал Эльминстер, – но есть и другая правда, о которой тебе следует знать, лорд Делькасл. Такой обман невозможен, если другие сознания, что разделяют связь, не согласны на него. Шторм? Алусейр?

Призрак и среброволосая женщина кивнули и направились к Арклету, но юный лорд предупреждающе поднял руку.

– Не трудитесь. Я верю, что мне сказали правду, если принцесса и столетний арфист подтверждают это. Это неважно. По–прежнему не существует ничего, что вы, любой из вас, мог бы сказать, чтобы я позволил Эльминстеру взять управление над моим телом. Я ненавижу саму мысль, что он может сделать это с Рун, и ещё сильнее ненавижу, что она согласна на такое, но он способен – и разве этого, боги свидетели, мало? Остальным приходится всю жизнь жить в одном лишь теле! Если его разорвут на части, мы умрём. Почему же ты можешь вселиться в неё, в меня, а потом в кого–то другого, создавая личную армию рабов? А?

– Чтобы спасти мир, – прошептал Эл, – и армию – никогда.

– Прости меня, Мудрец Долины Теней, – резко ответил Арклет, – но я всё равно тебе не верю. Я видел в твоём сознании, что ты должен завербовать боевых магов Кормира. Разве они – не армия?

– Один вопрос, лорд Делькасл, – тихо произнесла Шторм. – Ты поклялся, что никогда не впустишь Эльминстера к себе в голову и не позволишь ему управлять твоим телом. Если на кону будет выживание Кормира, или жизнь Амарун, или существование дома Делькасл… доверишь ли ты мне войти в твой разум и управлять твоим телом?

Арклет посмотрел на неё, чувствуя, как краснеет лицо. Эта идея его возбудила, и от этого ему стало стыдно; неужели другие это заметили? Неужели они все это заметили?

Шторм всегда казалась такой мудрой; Эльминстер всегда на два шага опережал любые его мысли… и принцесса Алусейр много лет назад совершила немало подвигов…

Он не мог этого вынести. Глупец или нет, он не мог…

Ему нужно было убежать, остаться наедине, чтобы подумать. Даже без Рун.

Ударив кулаком в стену, Арклет развернулся и бросился бежать, разрубая мечом пустой воздух, где должны были гибнуть враг за врагом.

Никто не окликнул его по имени и не бросился следом. Никто.

* * *

Лорд Брорин Виндстаг оторвал взгляд от ближайшего пустого графина и заворчал:

– Снова вернулся? Эрельд, я же сказал тебе оставить нас в покое! Нам нужно обсудить важные вопросы…

Старый слуга очень низко поклонился.

– Д-да, милорд! Пожалуйста, поверьте, я прерываю вас с огромной неохотной! К вам посетитель, лорд, который был добрым другом вашего отца и которого всегда привечали в этом доме, и он сказал, что пришёл по делу величайшей важности!

Виндстаг нахмурился. Жрецы исцелили его, но боль почему–то не исчезла – и он ненавидел сюрпризы.

– Ну, – разражённо ответил он, – тогда приглашай его!

Слуга склонился ещё ниже и вышел, но вернулся раньше, чем Виндстаг смог обменяться взглядами, содержавшими вопрос «теперь ещё что?» с его напуганными дружками Стоунстейблом, Ормблейдом и Хандрагоном. Неужели Марлина убили люди Короны? Может, они на очереди? И кто такой этот незванный…

– Лорд Тревин Илланс, – величественно провозгласил Эрельд, низко склонившись.

Седовласый лорд скупо улыбнулся слуге и вошёл в комнату. При нём была чёрная трость, он носил полуплащ старого покрова. Сапоги его были такими старыми и сношенными, что облегали ноги, как дамские перчатки по локоть.

– Брорин, – вежливо поинтересовался он, – как вы? Моих ушей достигли вести, что вас ранили.

Лорд Виндстаг с искренней радостью улыбнулся гостю. Илланс был старым другом и кредитором его отца, и единственным человеком, которому Брорин был склонен доверять.

Насмешливый сынок Трэвина, Ротгар, Виндстагу, Грозозмею и собравшимся за этим столом был не друг, но старший лорд Илланс был человеком иного сорта.

– Лорд Илланс, – поспешно сказал Брорин, вставая, чтобы протянуть гостю руку, – добро пожаловать! Я заплатил жрецам и получил исцеление – и считаю, что мне посчастливилось не попасть на этот Совет, где со мной могло случится что похуже!

– Рад это слышать, – ответил Илланс, заметив пустое кресло у стены и направившись туда. Эрельд оказался там первым.

Илланс сел, с молчаливой признательностью посмотрел на слугу, и сделал быстрый жест рукой, который заставил старого Эрельда мгновенно покинуть комнату. Виндстаг сощурился.

– Не хотите ли вина? – спросил он, но Илланс отмахнулся от бокала.

– Я здесь не для того, чтобы пить, парень, – он окинул взглядом стол. – Простите мою прямоту, но случившееся сегодня заставляет меня спешить. Эти любезные господа с тобой – ты им доверяешь?

– Свою жизнь, – медленно ответил Виндстаг. – А в чём дело?

Илланс поднял почти пустой графин так, чтобы в стекле отразился свет, и сказал ему:

– Я слышал, лорд Брорин Виндстаг заключил союз с лордом Марлином Грозозмеем – и другими. Эти люди входят в их число?

Лица вокруг стола превратились в осторожные, ничего не выражающие маски, и руки поползли к кинжалам.

– Да, – признал Брорин Виндстаг. – И снова, лорд, я спрошу вас: в чём дело?

Илланс опустил графин.

– В нашем доблестном королевстве наступает время… смут. Будут выбраны стороны, и те, кто попытаются избежать объявления своей преданности, пострадают. Здесь я представляю людей, которых можно назвать «партией». Так случилось, что эта партия считает себя слишком немногочисленной, чтобы возобладать в борьбе. Следовательно, я стремлюсь завербовать единомышленников, объединить фракции в более крупный союз, который сможет преуспеть в сохранении и создании лучшего Кормира.