Текст книги "Закопайте Эльминстера поглубже (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
КОГДА ПЛЯШЕТ СИНЕЕ ПЛАМЯ

Здания по соседству со дворцом содрогнулись. Людей на Променаде сбило с ног. Фургон задел боком гостиницу, закричали лошади, затрещало дерево; черепица посыпалась с крыш смертоносным дождём; с треском и грохотом рушились с высоты на мостовую камни, окна и целые балконы…. и с глубоким и жутким стоном осело одно крыло дворца, погрузившись в землю в ослепляющем облаке взметнувшейся пыли.

Мэншун откинулся на спинку кресла и позволил себе злорадную улыбку. Он не мог отвести глаз от прорицательной сферы, которая показывала ему последствия взрыва.

– В следующий раз они дважды подумают, прежде чем кидать заклинания в первого попавшегося созерцателя, – довольно прошептал он. – И это промедление обречёт их точно так же, как если бы они обрушили на него всю доступную магию. Ах, как это славно.

Тихонько засмеявшись, Некоронованный будущий император Кормира и остальных королевств встал из кресла и шагнул к другому прорицающему оку, чтобы посмотреть на лордов, собравшихся на встречу, которая, как они считали, была тайной.

– Пока никаких следов возникновения синего призрака, – сказал сам себе Мэншун, – но в конце концов его владелец прекрасно понимает, что за ним охотятся боевые маги – не говоря уже о куда более могущественных волшебниках.

* * *

– Шторм, это мы, – прошипела Амарун, срывая с себя грязную шляпу старого моряка. – Видишь?

– Кто «мы»? Это недоразумение в старых юбках рядом с тобой не может быть лордом и наследником благородного дома.

Арклет хмыкнул.

– Конечно может! Открывай дверь, или я начну снимать одежду, чтобы доказать это.

– Не искушай меня, Арклет Делькасл! – предупредила его Шторм. – Ты мог иметь в виду угрозу, но для меня она звучит скорее как соблазн!

Несмотря на это, она откинула засовы, что держали закрытой дверь старого склада, и посторонилась, позволяя двум новоприбывшим войти.

– Добро пожаловать в скромную обитель Хелджака Торнадарра, сембийского купца.

– А здесь неплохо! – весело заметил Арклет. – Как вам маскировка?

Мирт оторвал взгляд от котелка, в который заглядывал Эльминстер, посмотрел на них и угрюмо сказал:

– Ну, как способ дать понять каждому встречному, что вы высоконосые идиоты, пытающиеся притвориться простыми докерами, она шикарна, да!

– Тихо, старый козёл, – нежно сказала ему Рун. – У нас не было времени отыскать в садовническом сарае у Делькаслов что–нибудь получше. У нас срочные новости.

У Мирта отвисла челюсть.

Затем он с неодобрительным выражением посмотрел на Арклета.

– Ты это сделал? Уже? Привёл её в дом всего на ночь–другую, и уже выбрасываешь – если это не слишком неподходящее слово – в мир новое поколение Делькаслов! Мог бы сначала и жениться на девушке!

Рун и Арклет, заморгав, уставились на него.

– Нет, нет, нет, не такие новости! – торопливо выпалил Арклет. – Я имею в виду, что эти новости ещё не случились! Я имею в виду…

– Ох, как этот лорд красноречив, – сказал Эльминстер Шторм, показав Арклету большой палец. – И галантен. Присматривай за ним. Он скользкий малый.

– Да заткнитесь на секунду, шуты гороховые, – взревела Рун, моментально приковав к себе внимание и заставив всех умолкнуть. – Арклет и я должны рассказать вам кое–что важное про призраков синего пламени. Мы только что узнали это от его мат… от госпожи Марантины Делькасл.

Она посмотрела на котелок, в который Мирт погрузил свои руки, и её голос изменился.

– Что это ты делаешь?

– Учусь готовить, – с достоинством отозвался Мирт, поднимая руку, чтобы продемонстрировать всем влажную и блестящую ладонь. – Узрите – козлиные потроха, разделанные миноги и очищенные устрицы. Всё сырое, но вымоченное в травяных маслах с дюжиной специй. Мне сказали, что так готовят на побережье Рашемена.

Он махнул в сторону Эльминстера, который кивнул и отсутствующим видом сказал Амарун:

– Прямо сейчас я использую заклинание. И смотрю, как он учится готовить.

– Арклет, – предложила Шторм, с трескучим скрежетом ржавой цепи задвигая на место служившую засовом массивную деревянную балку на двери, – почему бы тебе не рассказать нам новости, прежде эти два старых дрейка своими подколками не вынудили твою бедную девушку наброситься на них?

– Точно, – отозвался Арклет, подбираясь и бросив хмурый взгляд на Эльминстера с Миртом. Его поза впечатляла бы куда больше, если бы не розовые, фиолетовые и рвотно–зелёные юбки. – Что вы знаете о Тюремщиках?

В помещении снова стало тихо, и в этот раз в тишине повисло небольшое напряжение.

– Парень, – тихо отозвался Эльминстер, – я много чего знаю. Кое–что из этого даже помню. Более того, касательно определённых сведений, я помню о том, что не смею рассказывать их остальным, и помню, что случится, если я расскажу. Ты, может быть, молод и можешь провести годы, выслушивая чужие рассказы, но я – нет. Так что не бери в голову, если я попрошу тебя просто рассказать, что ты слышал о Тюремщиках. Мм?

Арклет посмотрел на Амарун. Та слово в слово, идеально подражая голосу леди Марантины Амарун, от чего у Арклета отвисла челюсть, а Мирт, не скрываясь, ухмыльнулся, повторила то, что рассказала мать Арклета.

Эльминстер кивнул.

– Она сказала правду. До последнего слова. Я там был.

– Что? – воскликнул Арклет. – Тогда почему ты…

Мудрец Долины Теней пожал плечами.

– Мистра сказала мне…

– И мне, – вставила Шторм.

– …оставить Тюремщиков в покое. Она сказала, что они необходимы, хотя так никогда и не объяснила, зачем. Они совершили множество «заточений», хотя сомневаюсь, что призраки синего пламени хоть в какой–то степени являются результатом этого. Боюсь, больше я ничего рассказать не могу; наша Госпожа поручала мне другую работу.

Арклет с заметным усилием взял себя в руки.

– Так который из её Избранных, если спрашивать о таком не богохульство, имел дело с Тюремщиками?

– Алассра, – вздохнул Эл.

– Симбул, как её зовут в легендах, или Королева–Ведьма Агларонда, – мягко добавила Шторм. – Одна из моих сестёр. Она…

– Мертва? – спросила Рун.

– Безумна. Её разум сгорел, – грустно ответил Эл. – Я придумал, как восстановить её рассудок – способ опасный и ненадёжный – но это потребует предмета синего пламени.

– И в процессе излечения предмет будет поглощён вместе с узником и всем остальным, – добавила Шторм.

– Советую вам выбрать подходящего узника для уничтожения, – прорычал Мирт, махая поварским тесаком в её сторону. – Поэтому я и позаботился, чтобы мой топор пропал, прежде чем эти двое лордов–тупиц смогли найти какого–нибудь волшебника, который знает способ заставить меня вернуться в него.

* * *

– И вот сижу я, безумна и одинока, – пропел высокий, немелодичный голос, похожий на голос скучающей маленькой девочки. Затем его обладательница вздохнула и опустилась, чтобы поболтать ногами в холодной воде.

Опять. Примерно в семидесятишестимиллионый раз.

Плескаясь в озерце в сердце пещеры, которая служила ей темницей.

Озерце, к оторому она была прикована цепью – своим единственным постоянным товарищем. Своей подругой.

– Моей подругой, – засмеялась она, высоким, долгим и безумным смехом, но прекратила, когда эхо стало звучать издевательски.

Издевательства означали красных магов, а она убивала красных магов, когда встречала их.

Шевеля в воде ногами – массивная цепь поднималась и опускалась с каждым движением лодыжки – пленница вспоминала магию, грезила о магии… и когда так случалось, вокруг неё в темноте расцветало волшебное сияние, поднималось и опадало, подобно жадным языкам пламени, освещая мокрые и блестящие каменные своды пещеры.

– Я Алассра Среброрукая, – неожиданно и радостно провозгласила она в никуда, – некогда королева Агларонда, лучше известная бардам, мудрецам и простому народу, что шепотом рассказывает у костра страшные истории, как Королева–Ведьма, сразившая целые армии красных магов. Я предпочитаю называть себя Симбул. Так короче. Рада встрече. И если ты случайно окажешься красным магом в чужом обличье, приготовься умереть.

Она встала и приняла угрожающую позу. Затем отбросила с лица свои серебряные волосы – как всегда, непослушную и дикую гриву; прямо сейчас они скорее напоминали куст, чем волосы на человеческой олове – и начаровала себе зеркало.

Повисший в воздухе отражающий овал из серебра высотой с неё саму.

Посмотревшись в него, она критически оценила себя. Она была голой и измазанной грязью, но по–прежнему обладала хорошей фигурой. Костлявый таз и бёдра – кости таза выступали двумя острыми гребнями – но тело пышное и женственное во всех остальных областях, с длинными, длинными руками и ногами, что сводили с ума мужчин.

Хмм. Сводили с ума мужчин. Больше никто не приходил её навестить через все магические преграды. Однажды, давным давно, несколько человек прорвались через них, маги с мечниками, рассчитывая найти великую магию.

– Что ж, так и вышло, – с раздражением произнесла она вслух. – Они нашли меня!

Тогда, конечно, они начали выдвигать требования, накладывать заклятья на её озеро, угрожать и рукоприкладствовать, наседать на неё.

Это было весело. И когда она устала швырять их, разбитых и сломанных, своими заклинаниями по всей пещере, она их съела.

Это было глупо. Теперь их не стало, и ей не с кем было поговорить. Не с кем, кроме себя самой, а она была слишком безумна, чтобы утешить или убедить себя в чём–нибудь.

Эльминстер.

Вот кто был ей нужен.

Эл, её Эл, снова. Здесь. Сейчас, заключивший её в объятья.

– Эльминстер? – позвала она во мрак, прислушиваясь, как эхо уносит его имя вдаль, а потом возвращается снова.

– Эл, ты хоть когда–нибудь вернёшься ко мне?

* * *

Арклет и Амарун посмотрели друг на друга и обнаружили, насколько они оба бледные и изумлённые. Насколько они напуганы.

Они схватились друг за друга, потому что так было спокойнее.

Они с самого детства слышали истории об Эльминстере и о Павшей Мистре, которая до пришествия Синего Огня была Королевой всей магии, богиней, каким–то образом являвшейся Плетением, хотя здесь барды расходились во мнениях. Они слышали о Семи Сёстрах и об Избранных Мистры, странствующих по миру, сотворяя и развоплощая магию, седлая драконов и раскалывая горы, и… и…

Они знали, что услышанное сейчас – правда, но…

О, женщина в другом конце комнаты должна быть старше, чем казалось по её молодому телу. Её глаза и поведение в отличии от двадцатилетней фигуры говорили о почти тридцати годах и к тому же были мудрее, чем у многих следопытов.

Мужчина, который выглядел ещё моложе, во время первой встречи с ними носил куда более старое, бородатое тело. Одно касание его древнего, тёмного и огромного разума – который побывал в сознанании Арклета и Амарун и который они смогли разглядеть – любому давало понять, что этот мужчина куда старше, чем выглядит.

Но услышать, как Шторм и Эльминстер спокойно подтверждают, что они – Избранные Мистры или были таковыми… это потрясало. Пугало ещё и то, что, судя по всему, они по–прежнему считали себя Избранными.

Лишившимся силы, но продолжающими служить богине, которую все Королевства считали погибшей.

Отрезвлял и рассказ толстого одышливого старика Мирта о том, как его зачаровали и заточили в предмете синего пламени в Глубоководье почти сто лет тому назад. Это совершил его враг, столь отчаянно пытавшийся избежать гибели от рук Мирта, так торопившийся избежать этой судьбы, что не наложил никакой магии подчинения на Старого Волка – и поэтому несколько дней глубоководец появился из волшебного топора, не подчиняясь никому.

– Так кто же такие эти Тюремщики? – наконец спросила Амарун, рухнув на стул рядом с Миртом, чтобы попробовать, хм, варево из морепродуктов и найти его удивительно вкусным. – Они ещё живы?

Эл пожал плечами.

– С волшебниками сложно сказать наверняка.

– Ха, – согласился Мирт. – Это точно.

Он повернулся и метнул кухонный нож через всю кухню. Нож почти полностью разрезал дыню на столике в противоположном конце помещения. Мирт добавил:

– Поэтому такой немытый дикарь, как я, предпочитает полагаться на более примитивные средства принуждения и принятия решений.

Амарун и Арклет не смогли сдержать ухмылок.

А потом голова Эльминстера резко поднялась, его глаза коротко вспыхнули белым светом. Он встряхнулся, как промокший пёс, и объявил:

– Моё заклинание подействовало. На лорда Хантингдауна напали. Кто–то в открытую пытается разыскать лордов, что владеют предметами синего пламени.

– Так что будем делать? – спросила Рун, вскочив на ноги.

– Наблюдать, – ответил Эльминстер. – Ничего больше. До тех пор, пока не найдётся хозяин призраков, которого все разыскивают. Тогда мы проследим за великой битвой, которая неизбежно разразится, выжидая лучший момент, чтобы вступить в неё. Я наколдую прорицающее око.

– Пока благородных лордов Кормира убивают одного за другим? – возразил Арклет. – Если ты вдруг не заметил, Старый Маг, я тоже благородный лорд Кормира. И мы нужны Кормиру, несмотря на все наши провинности. Я не собираюсь позволить королевству узнать об этом на собственном опыте, когда большинство из нас будут мертвы и наши земли погрязнут в беззаконии, став пристанищем разбойников и враждующих жадных купцов, облизывающихся на титул.

– Значит, ты хочешь прямо сейчас примчаться в Хантингдаун Холл и начать резать случайных людей? – мягко поинтересовался Эльминстер. – Кому конкретно это поможет? И как?

– Тьфу! – огрызнулся Арклет. – Ты постоянно только и делаешь, что говоришь умные слова, постоянно…

– …он постоянно оказывается абсолютно прав, – оборвала его Амарун. – Прислушайся к нему, любимый!

Арклет замер на полуслове, поглядел на неё, на его лице расцвела яркая улыбка.

– Что? – нахмурившись, спросила она.

– Ты назвала меня «любимым», – ответил он.

Мирт закатил глаза, Эл и Шторм усмехнулись.

– Что ж, пока молодёжь воркует, – пророкотал глубоководец, – скажите, правильно ли я понял: Симбул может рассказать нам куда больше про этих Тюремщиков, если будет в своём уме. Но чтобы вернуть ей здравый рассудок, тебе нужно использовать на Симбул магию, там, где она прячется. Но для этой магии нужно выпить безделушку, которая является тюрьмой призрака синего пламени. Предположительно ту безделушку, что ты ищешь – которую скрывает кто–то в Сюзейле.

– Ты всё правильно понял, – подтвердил Эл. – И более того, если я собираюсь завербовать боевых магов на службу Мистры, выполняя её поручение – Симбул нужна мне рядом. Ни один маг не способен сразить и победить их.

Мирт распростёр руки.

– Так чего мы ждём?

– Способа обнаружить скрытый предмет синего пламени, – объяснила Шторм. – Если за ним продолжится охота, лорды могут найти его за нас. Убив множество других лордов в процессе поисков. Отсюда и возражения лорда Делькасла.

– Которые я не отзываю, – вмешался Арклет, обнимавшийся с Амарун.

– Поэтому вместо того, чтобы ждать, пока погибнет ещё дюжина дворян – а боевые маги, Мэншун, и любой оказавшийся поблизости заинтересованный человек получит ещё дюжину шансов захватить предмет синего пламени себе, мы попытаемся заставить владельца призраков снова использовать своего призрака там, где мы этого захотим, чтобы заполучить его предмет себе, – объявил Эльминстер. – Пускай пляшет синее пламя.

– Потому что из танцовщиц получаются прекрасные приманки, – вздохнула Шторм.

– Всё будет по–другому, – резко отозвался Эл. – Никого из нас не будет на сцене.

– Посланная издалека иллюзия? Они в мгновение ока её распознают, – возразила ему Шторм.

– Не иллюзия, – ответил Мудрец Долины Теней и указал на Амарун. – Синим пламенем будет она.

– Что? – взревел Арклет, вырываясь из объятий любимой, чтобы броситься к Эльминстеру.

– Спокойно, юный лев, – ответил волшебник, – спокойно! Она будет танцевать где–нибудь в пустой комнате передо мной – и пока ты не начал яростно защищать её девичью честь, знай, что я собираюсь находиться там как её телохранитель и ничего больше! Моя магия создаст её образ, повторяющий её движения и, разумеется, окутанный синим пламенем, и этот образ будет танцевать на сцене клуба, который мы больше всего хотим увидеть разрушенным.

– Разрушенным?

– Да. Когда боевые маги, Мэншун, нанятые лордами волшебники и наш владелец призраков клюнут все вместе на нашу наживку, клуб долго не продержится.

Арклет кивнул, затем ехидно усмехнулся.

– Я знаю подходящее место. Давайте так и поступим.

* * *

Новость разлетелась по Сюзейлу, как воющий ветер прибрежного шторма. Та, кто известна под именем Синего Пламени, собирается танцевать – представление, которое нельзя пропустить.

Никто не знал точно, откуда эта новость появилась, но все соглашались по поводу «где и когда».

Это должно было произойти накануне праздника Хандраса, ежегодной сюзейльской ярмарки в позднем миртуле, когда город принимает всех крупных караванщиков с Побережья Меча. Обычно все эти купцы и торговцы выставляют свои «новые чудеса с Побережья Меча» в складах возле доков. Всем, кто приходит взглянуть на новейшие товары, диковины и экзотические наряды, подают бесплатную еду и напитки.

Танец должен был состояться в «Дерзкой Эмблеме», эксклюзивном клубе, обслуживающем пресыщенную молодую знать и амбициозный народ, с которым эта знать предпочитала пить, торговать и спать.

Так случилось, что «Эмблема» не входила в число любимых заведений Арклета Делькасла, поскольку среди тамошних завсегдатаев числились несколько его старых врагов и соперников, таких как Мерклорн Винтерсан – младший наследник Винтесан, не патриарх – и Каскот Донтард.

Напрасно владелец «Эмблемы», жадный, бреющийся налысо выскочка по имени Дарендиго Врабрант твердил, что он не собирается устраивать таких представлений ни в канун Хандраса, ни в любую другую ночь, что он никогда не встречал Синее Пламя, и что он не горит желанием устраивать подобные «никчёмные представления» в своей «Эмблеме».

Осаждаемый заявками половины Сюзейла на бронирование столиков у сцены, не говоря уже о требованиях его постоянных посетителей, он сразу же нанял дополнительную охрану – лишь затем, чтобы обнаружить, что дюжина лордов заплатила его охранникам куда больше, чтобы те в первую очередь подчинялись новым нанимателям, а не ему. Другими словами, чтобы охранники по первому требованию впускали этих лордов в «Эмблему» и позволяли им брать с собой дополнительных друзей, собственное вино, оружие и всё, чего они могли пожелать.

Отчаявшись и увидев в кошмарных снах ожидающий его крах и дворцовую темницу, Врабрант тайно отправился к боевым магам и заручился их помощью в организации «невидимой охраны».

Эльминстер и его спутники, разумеется, не знали об этом, пока не стало слишком поздно – хотя впоследствии Арклет начал подозревать, что Мудрец Долины Теней всё это предвидел.

* * *

– Я в деле, – ухмыляясь и неразборчиво выговаривая слова, заявил Вэйнренс.

Взгляды Ганрахаста и Глатры встретились над головой лорда печатей, и именно Глатра вежливо сказала:

– Мы не ожидаем, что ты выскочишь из кровати и что–то с этим сделаешь, Ренс. Мы просто хотели, чтобы ты знал о неприятностях, в которые мы влипли на этот раз.

– В конце концов, когда ты спросил, – добавил королевский маг, – нам пришлось признать что да, весь Сюзейл гудит об этом.

– Так кто эта Синее Пламя?

– Никто не знает, – ответил Ганрахаст.

– Но, – с ехидной ухмылкой добавила Глатра, – я подозреваю, что за этим стоит Эльминстер, и что это – попытка выманить загадочного лорда, что владеет призраком синего пламени. Весьма вероятно, «Эмблема» в итоге сильно пострадает от разразившихся беспорядокв.

– Включая беспорядки, причиной который наверняка станем мы сами после того, как твоя прорицательная магия покажет нечто, во что мы просто обязаны будем вмешаться? – сухо поинтересовался Ганрахаст.

Она широко распахнула глаза с видом оскорблённой невинности. Это никого не обмануло.

– Наверняка, – смиренно согласилась Глатра.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ДОВОЛЬНО ШУМНЫЕ БИТВЫ

В этот тёплый и ветренный канун Хандраса «Дерзкая эмблема» была набита битком. Сюда явилась половина модного Сюзейла, толкаясь в дверях, чтобы попасть внутрь. Посетители тесной толпой стояли вдоль стен и между столами. Ещё больше людей, напрасно пытающихся попать в клуб, толклись снаружи на улицах и в переулках.

Внутри все взгляды были прикованы к сцене – а точнее, к небольшому клочку свободного пространства, где кружилась и прыгала одинокая танцовщица, чьё обнажённое тело блестело от пота и лижущего её кожу неугасимого синего пламени.

Ещё несколько мгновений назад этого пространства здесь не было. Отчаявшийся Дарендиго Врабрант взял на себя труд позаботиться о том, чтобы крошечную сцену «Эмблемы» разобрали, на её месте установили новый пол и заставили его новыми креслами и столиками. Однако сегодня, к его искреннему ужасу, несколько посетителей разом опустили свои кружки, прошептали волшебные слова – и заставили несколько кресел, столов, и сидевших за ними напуганных клиентов исчезнуть. Эти волшебники, выдав себя, просто исчезли мгновением позже. После них остались только кружки.

Этот фокус совсем не понравился боевой волшебнице Глатре Баркантл, которая стояла на соседней крыше, пытаясь охватить взглядом отряд магов Короны, множество пурпурных драконов и тайную группу старших рыцарей. Она и так тревожилась из–за шатающейся в переулках внизу примерно дюжины банд головорезов и магов–самоучек, очевидно посланных различными амбициозными дворянами. Настоящие неприятности стремительно приближались.

Внезапное возникновение напуганных людей с кружками, тарелками с жареной птицей, столами, на которых всё это стояло, стульями и вещами прямо посередине грязного, заваленного мусором переулка, как показалось Глатре, ситуацию совсем не улучшило, хотя некоторые из волшебников рядом с ней на крыше захихикали.

– Просто следите, не появится ли где синее пламя, – рявкнула на них Глатра, снова устремив своё внимание к наколдованному прорицающему оку, висящему в воздухе перед ней.

В нём она видела Синее Пламя–танцовщицу, и ни капли не удивилась, что та как две капли воды похожа на Амарун Белую Волну.

– Эльминстер, – прорычала Глатра, одним глазом продолжая следить за чувственным танцем, чтобы не упустить любого подозрительного знака, а другим пытаясь окинуть собравшуюся внизу толпу. – Ты стоишь за этим, ты…

Она догадалась, что Амарун на самом деле танцует в другом месте, и магия – магия Эльминстера, Глатра могла поклясться всем золотом в дворцовых сокровищницах – заставила образ танцовщицы возникнуть в «Эмблеме» и украсила его холодным, ничего не сжигающим синим огнём.

Вот! Один из множества мужчин у стены клуба рухнул вперёд, прямо на колени испуганного посетителя за ближайшим столиком, и позади него возникло синее пылающее свечение. Когда сквозь стену шагнула фигура, окутанная текучим синим пламенем, безжалостно ударяя мечом всякого, кто оказался на пути, люди стали вскакивать с мест, пытаясь быстрее убраться из клуба, царапаясь и толкаясь.

В переулках раздались крики – не только Глатра использовала прорицательную сферу – и головорезы ринулись вперёд.

Драконы посмотрели на Глатру.

– Госпожа?

– Оставайтесь на месте! – приказала она. – Мы всё равно не сможем пробиться через всю эту толпу! Ждите и наблюдайте, чтобы понять, куда нам нужно ударить, прежде чем мы это сделаем!

В «Эмблеме» воцарился хаос. Одинокий призрак синего пламени прокладывал себе путь через толпу, очевидно, отыскивая конкретных дворян для убийства. Все вопили и кричали, повсюду были мечи и кинжалы, и люди отчаянно сражались просто ради того, чтобы выбраться из клуба, рубя и топча всё на своём пути.

Кровь хлестала всё гуще, переворачивались столы, летели стулья, танцовщица продолжала свой танец.

Кусок внешней стены «Эмблемы» резко исчез, когда какой–то наёмный маг использовал заклинание, которое не следовало использовать на людных улицах – и в «Эмблему» ринулся пожилой лорд Винтерсан, окружённый тесной группой вооружённых наёмников.

Лорд устремился к своему побелевшему и рыдающему сыну. Между призраком и младшим Винтерсаном было всего семеро человек, и лорд напрасно пытался увеличить это расстояние – пока позади него эти семеро один за другим убегали или падали под ударами синего меча.

Прямо перед призраком взорвалось новое заклинание, разметав огонь во все стороны, подбросив синего убийцу в воздух и швырнув его через половину помещения. Раздался вой и вопли, когда огонь начал распространяться, и в мгновение ока охваченные пламенем люди начали беспомощно метаться вокруг, спотыкаясь о тела раненых и потерявших сознание.

– Огнетушитель! – крикнула Глатра четырём боевым магам, готовым к этой задаче. – Сейчас же!

Ещё чьё–то заклинание обрушило новый участок внешней стены «Эмблемы», и посетители потекли наружу, разбегаясь по улицам во всех направлениях.

– Продолжайте следить за призраком! – рявкнула Глатра на старших боевых магов поблизости. – Что бы ни случилось, не позволяйте ему ускользнуть!

– Эм, леди Глатра? – спросил один, осмелившись дёрнуть её за рукав.

– Что? – почти выплюнула она ему в лицо, стремительно охваченная яростью. Он указал в небо над крышами.

Где в поле зрения только что показался созерцатель, спокойно устремившийся к ним.

– Госпожа! – позвал маг Короны постарше, с более глубоким голосом, прежде чем она успела уставиться на чудовище. – Сюда!

– Мы должны туда спустится! – рявкнул командир старших рыцарей, махнув рукой своим людям. – Вниз по лестнице! Шевелитесь!

– Здесь я отдаю приказы! – практически завизжала Глатра, но командир, даже не оборачиваясь, ответил ей на бегу, безмолвным, но весьма выразительным жестом, который никогда не показывали в приличном обществе.

С нечленораздельным яростным рыком Глатра бросилась к другому краю крыши, к магу с глубоким голосом, чтобы посмотреть, зачем он её позвал.

В переулке внизу, бежалостно убивая оказавшихся на пути головорезов, которым не хватило здравого смысла сбежать от них, маршировали строем пять призраков синего пламени.

* * *

– «Эмблема» пылает, – пророкотал Мирт, пока они спешили вдоль боковой улочки.

– И судя по тому, что Арклет рассказал нам об этом месте, туда ей и дорога, – отозвалась Шторм, когда они подошли к выходу на более широкую улицу. – А теперь, если я правильно рассчитала, наш одинокий призрак синего пламени должен убегать и оказаться прямо… здесь.

– Убегать! Не думал, что они вообще когда–нибудь убегают!

– Если им прикажет владелец. Или когда они встречают сразу пятерых собратьев. Видишь?

Вдалеке, ниже по улице, приближалась стена яркого синего огня – там, где торопливо шагали в ряд пятеро призраков.

– Ох дерьмо, – пробормотала Шторм. – Как всегда, всё не так просто.

Она увидела, как фигура, в которой безошибочно узнавался созерцатель, бесшумно опускается по плавной неторопливой дуге, оказавшись сразу позади линии пятерых призраков.

И перед Шторм и Миртом, примерно в дюжине шагов, повернушись лицом к призраку, что возник в «Эмблеме», стоял благородный лорд. Лорд сжимал нечто мерцавшее синим, нечто плоское, размером с его ладонь. Призрак, по–прежнему торопливо шагающий к нему, угасал.

Его пламя пульсировало в унисон со вспышками света той вещи, которую держал лорд.

– Лорд Калантар? – выдохнула Шторм.

– Ты его знаешь?

– В лицо. Никогда бы не догадалась, что это он…

– Это всегда оказываются самые тихие, – прорычал Мирт, бросаясь вперёд и поднимая кинжал.

Призрак исчез. А мгновение спустя мостовая вокруг лорда Калантара уже кишела возникшими из ниоткуда боевыми магами.

– Предатель! – выкрикнула в лицо лорду госпожа Глатра, пытаясь схватить его руку и мерцающий предмет в ней.

– Эй! – воскликнул Мирт. – Осторожно!

Он показал пальцем, и некоторые из магов Короны повернулись в ту сторону.

Они увидели пикирующего на них созерцателя с зияющей клыкастой челюстью и извивающимися, как разозлённые змеи, глазными отростками.

Боевые маги принялись читать самые быстрые и самые сильные из своих боевых заклинаний, в бешеной спешке произнося речитативы и делая волшебные жесты. Мирт протянул руку, схватил Шторм и быстро потащил её назад.

Она попыталась высвободиться от его упрямой, задыхающейся хватки, когда заклинания начали бить в созерцателя – и тот взорвался с ужасающей силой, разбивая окна, балконы и камни на мостовой, ударив по ушам волной звенящей глухоты, и разбросав дюжины людей во всех направлениях, как тряпичных кукол.

Ещё одна ловушка.

Глатра распростёрлась на мостовой под весом двух её собственных боевых магов, врезавшихся в неё сзади – а лорд Калантар, закувыркавшись, полетел вниз по улице, чтобы врезаться в повозку. Он что–то оглушённо бормотал.

Спотыкаясь, Шторм направилась к нему – взрыв вырвал её из рук Мирта – и бросилась на лорда. Который пырнул её снизу вверх кинжалом, пытаясь снова призвать своего призрака. Предмет в его руке – пряжка для пояса – опять начал пульсировать синим.

Шторм отвела один удар, с шипением от боли приняла второй на запястье, потом потеряла терпение и обрушила вниз свой меч, рубанув руку Калантара, сжимавшую пряжку. Он выплюнул проклятие и снова ударил кинжалом, поэтому она занесла меч повыше и рубанула посильнее, отрезая ему руку.

Отделившись от тела, рука продолжала сжимать пряжку.

Шторм схватила истекающую кровью отрубленную конечность вместе с пряжкой, пытаясь не обращать внимания на пульсирующее синее мерцание.

Она видела, что пятеро призраков устремили взгляды на неё и побежали, приближаясь со всей скоростью, на которую были способны.

Глатра снова была на ногах и тоже бежала к Шторм – и была намного ближе. Боевая волшебница пыталась на ходу выдохнуть заклинание, но когда споткнулась о бесчувственного на первый взгляд Мирта, глубоководец ловко сбил её с ног своей волосатой рукой. Когда Глатра рухнула ничком, он с усмешкой поднялся и закричал Шторм:

– Беги, подруга! Уходи! Я попытаюсь…

Пятеро призраков почти настигли его.

Шторм вздрогнула, не желая видеть того, что сейчас должно было случиться с Миртом – а потом, с неожиданной вспышкой и мгновением бесшумного, лёгкого движения, всё это пропало.

Улица, призраки, Глатра и всё остальное.

Магия Эльминстера унесла её прочь.

* * *

Шторм моментально оказалась на твёрдом, гладком и знакомом ей полу.

Она стояла на складе, сжимая отрубленную руку лорда Калантара, и синее мерцание поясной пряжки, сжатой в этих пропитанных кровью пальцах, постепенно угасало.

К ней бежал Эльминстер, Арклет и Амарун – сразу за ним. На Рун была её маска и почти ничего больше; синее пламя, которым одела её магия Эльминстера, пропало.

– Я… – начала Шторм, но нахмурившийся Арклет на бегу подхватил старый стул и с силой швырнул его.

Шторм пригнулась, и стул вонзился прямо… в боевую волшебницу Глатру, которая только что возникла у неё за спиной.