Текст книги "Закопайте Эльминстера поглубже (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

Его заклинания перемещали тюк за тюком из тесноты задней комнаты Сронтера в на гладкий овал прежде пустующей плитки в сердце Зала Правосудия, с поднимающимися ярусами пустых, блестящих, тёмных деревянных скамей, до тех пор… пока работа не была окончена. Все тюки были телепортированы.

Лавка алхимика поблекла, и Мрелдрейк погрузился в странный вид из множества глаз, в котором виднелись торопящиеся пурпурные драконы, различные стражники и боевые маги, прибывшие расследовать суматоху… беспорядочный хаос падений, криков, резких приказов и топота сапог. Во имя Дракона, да Мэншун наверное управлял дюжиной слуг одновременно!

Одна из сцен подплыла ближе, дворцовый коридор с несущейся по нему разъярённой женщиной, боевой волшебницей, которая была слишком хорошо знакома Мрелдрейку…

* * *

– Никаких больше фанфар! – яростно воскликнула Глатра.

– Госпожа Глатра?

– Вы слышали!

После этого яростного рёва боевая волшебница Глатра Баркантл развернулась кругом, чтобы отдёрнуть занавеску и сказать куда более спокойным голосом:

– Ваше величество, боюсь, Совет не может продолжаться. По крайней мере, сегодня. Разве что вы хотите погибнуть – и забрать с собой всё старшее дворянство Кормира.

– Понял, – раздался спокойный ответ из алькова за занавесом. – Есть те, кто обрадовался бы подобному решению, но я не отношу себя к их числу. Насколько я понял, ты предпочитаешь, чтобы я вернулся, с телохранителями и всем прочим, в королевское крыло? Прямо сейчас?

– Ваша мудрость, как всегда, непревзойдённа, ваше величество.

– Если бы только твоя лесть была правдой, – прозвучал ласковый и немного грустный ответ. – Идём.

– Хорошо, – выдохнула Глатра, позволив занавесу упасть и снова повернувшись кругом, чтобы злобно зыркнуть на лионара пурпурных драконов, который наткнулся на неё. Лионар тяжело кашлял, его лицо было серым. Он взмахнул рукой, пытаясь заговорить, но не смог.

Меч–капитан позади лионара тоже попытался заговорить – лишь для того, чтобы утонуть в беспомощном кашле и рвотных позывах.

– Я…я…

– Дурни! – фыркнула Глатра. – Держитесь подальше от дыма! Закройте двери во всех коридорах возле Зала Побед и вокруг будуара королевы Алвандиры, и откройте все двери и окна вокруг нас, здесь! Мы должны избавиться от дыма!

Заметив волшебника, который спешил с другого направления, она указала на него и приказала:

– Трейсгар, сними всех боевых магов со сторожевых постов и отправь в Зал Правосудия, чтобы избавиться от причины всего этого!

– Н-но…

– Сегодня никакого Совета не будет! Выполняй!

Она развернулась в другую сторону, увидела юного мага, осторожно выглядывающего из одной из комнат вдоль коридора, узнала его и рявкнула:

– Тармут, иди вслед за телохранителями короля и убедись, что все они надели ночные шлемы, чтобы не позволить отследить или повлиять на них заклинаниями! Быстрее!

Тармут торопливо кивнул и бросился бегом, но кто–то другой закричал на Глатру, и его голос вовсе не был дружелюбным.

– Глатра, – воскликнул старший маг, появлясь из дверей в окружении горстки товарищей – старших боевых магов. – Не припомню, чтобы тебя назначили лордом печатей! Несомненно…

– Кто–то несомненно должен в первую очередь охранять короля, Раэлдар! Попытка сделать меньшее считается за измену, не так ли?

– Но зачем отменять Совет? – заворчал другой маг, пока они торопились к ней. Возникали придворные слуги, убегающие от дыма или появляющиеся из различных покоев, привлечённые криками. – Король будет совсем недоволен!

– Я говорила с королём! – взревела Глатра голосом глубоким и чётким, как у какого–нибудь массивного меч–капитана драконов, – и он мгновенно понял то, чего не поняли вы: этот пожар не естественного происхождения, следовательно, замешана магия – а значит, среди боевых магов должен быть предатель, разве что кто–то прочитал наши мысли и таким образом узнал, как преодолеть печати, не сломав их и не предупредив нас. Так что же ты думаешь на этот счёт, Брандэрил?

Старший волшебник мрачно посмотрел на неё, кивнул, обдумывая её слова, затем провозгласил:

– Глатра права. У нас нет другого выбора, кроме как отложить Совет, пока мы не расследуем обстоятельства пожара. Поступить иначе – значит обречь короля Форила на смерть и поставить под угрозу мир в королевстве.

– Да, – неохотно согласился Раэлдар. – Если бы Ганрахаст и Вэйнренс были здесь, они вряд ли поступили бы по–другому. Мы должны справиться с дымом, узнать всё, что сможем, очистить помещение и наложить новые печати, затем отправить по городу глашатаев с вестями о новом сроке начала Совета.

Мэншун усилил хватку на разуме Мрелдрейка, сжал его железными когтями, и неожиданно безмолвный, беспомощный боевой маг почувствовал, что его отрывают от прорицающего заклинания, которое показывало ему Глатру. В бешеной спешке, конечности подчинялись не ему, Мрелдрейк открыл дверь своих покоев и поспешил по коридору туда, где все собрались вокруг неё, чтобы предложить свою скромную службу.

Было слишком наивно надеяться, что Глатра будет достаточно неосмотрительна, чтобы позволить любому из тех, кто накладывал печати в первый раз, заняться этим снова, но преданный боевой маг наверняка вызвался бы сам, поэтому…

Когда он распахнул дверь и ступил в людный коридор, Мэншун резко покинул его разум. Полностью.

Что могло означать лишь одно – он не ожидал, что Мрелдрейк добьётся успеха в попытке принять участие в наложении новых печатей.

Несмотря на потрясение, это Мрелдрейк смог понять. Вытерев пот с лица, сглотнув, чтобы успокоить дыхание, он напрасно попытался расслабиться.

* * *

– Думал, что твоя работа окончена? Вовсе нет, бравый мастер алхимии!

Улыбка Мэншуна была ласковой, но Сронтер беспомощно задрожал, заново охваченный чувством внезапного дикого ужаса. Что теперь?

– Мы только начинаем, – промурлыкал Мэншун, ворвавшись в разум алхимика, прежде чем тот смог хотя бы заскулить. – Мы отправляемся на небольшую прогулку, ты и я. Ты так хорошо справился с сеном, что заслуживаешь хорошей еды и лучшей выпивки, не говоря уже о смехе и шансе восполнить твою прискорбно опустевшую кладовую в дюжине и более лучших – и худших – клубов, таверн и магазинов этого прекрасного города. Местах, в которых ты так хитренько станешь распространять слухи о различных диких и загадочных атаках на дворец.

– Но… но я не знаю, о чём говорить!

– Ах, отбрось все свои страхи. Я буду направлять твой язык, мне это не впервой. Правители должны уметь слушать и направлять слухи, иначе у них не останется времени научиться чему–то другому.

ГЛАВА ПЯТАЯ
ПРЕДАТЕЛИ, ПОВСЮДУ ПРЕДАТЕЛИ

В воздухе зазвенел зов горна.

– Боги, опять? – у бывалого лионара закончились ругательства. Он резко отвернулся от стола с пьянчугами, которых как раз собирался окинуть грозным взглядом, и торопливо вышел из таверны. Его люди – некоторые застонали – последовали за ним уставшим грохотом торопливых шагов.

Мэншун выступил из тени, чтобы проводить их взглядом, почти не улыбаясь. Весь день в городе росло напряжение; в клубах, тавернах, а затем и на улочках вспыхивали стычки между телохранителями различных дворян, и вскоре после полудня прозвучал сигнал «к оружию», призывая драконов покинуть казармы и выйти на улицы для поддержания порядка.

Совет Дракона перенесли на следующий день – и Сюзейл плохо принял эти новости.

От стола к столу, вдоль переулков бежали сплетни. Ну разумеется. Кто–то заявил, что короля Форила убили, другие клялись, что по королевскому приказу прикончили дюжину дворян, хотя ни одна из версий не сходилась в том, какие именно аристократы пострадали. Третьи утверждали, что гробницы в королевской усыпальнице раскрылись, и мёртвые короли Кормира рыщут по дворцу, разгневавшись на Форила за одну лишь мысль о сокращении королевской власти – и в своём неудовольствии отрывают конечность за конечностью слугам, царедворцам и боевым магам.

Вангердагаст вернулся из могилы, превратившись в чудовищного черепоголового монстра, настаивала особенно жуткая история, и требовал привести к себе благородных дам, «чтобы зачать новую династию, которая согреет Драконий трон».

Над этой последней басней Мэншун рассмеялся в голос. Она звучала так непохоже на старого дурня Вангердагаста – и очень похоже на Эльминстера.

О да, Мэншун намеревался поразвлечься, заставляя людей винить во всём Эльминстера. Если повезёт, он десятилетями сможет заниматься этой клеветой и использовать её для прикрытия любой внезапной резни…

Но сейчас не было времени на подобные приятные размышления. Ему предстояло завербовать полдюжины новых предателей с чёрными сердцами среди амбициозной младшей знати. Эти лорды из младших домов так жаждали власти, что готовы были практически на всё. Они находились в Сюзейле, чтобы получить как можно большую выгоду, и прислушивались к определённым шепоткам.

Из них горсточка могла оказаться достаточно способной, чтобы представлять для него пользу.

Он плавно откинул занавес и шагнул к подлокотнику кресла, где сидел один из таких.

– Лорд Андольфин?

Человек с угловатыми чертами лица, нахмурившись, оторвал взгляд от полного графина, который собирался откупорить. Двойные клинья его раздвоенной бородки блестели от надушенного воска, которым они были намащены, чтобы держать форму.

– Я вас знаю, сэр? Как вы сюда попали?

– Ваши стражники всего лишь… простые громилы с мечами. Не ровня боевому магу.

Раздалось оханье людей, собравшихся вокруг Андольфина в его алькове, но Мэншун мягко улыбнулся им и добавил:

– И тем более не ровня мне.

Спустя мгновение неуверенного молчания многие бросили быстрый взгляд на своего хозяина в ожидании указаний. Их руки застыли у рукоятей клинков.

Лорда Нейрика Андольфина, казалось, хватил удар; он замер в своём кресле и жестоко дрожал, глаза закатились в глазницах. Затем, весьма неожиданно, он расслабился. Глаза вернулись на место, и на его лице появилась улыбка.

– Расслабьтесь, все, – хрипло сказал он. – Я… помню этого человека. Старый друг. Очень старый друг.

Мэншун легонько хлопнул лорда по плечу.

– До следующего раза, в таком случае, – прошептал он и задёрнул занавес обратно.

Один разум завоёван; один человек теперь принадлежит ему. Будь у всех такая слабая магическая защита, заполучить шестерых было бы намного проще. Да, шестерых ему должно хватить – хотя не стоит надеяться, что каждый из шести лордишек, даже незначительных, не будет обладать достаточной волшебной защитой, чтобы предотвратить такие грубые вторжения.

Андольфин готов, Блэксильвер рядом…

Улыбаясь своей мягкой улыбкой, Мэншун отправился дальше.

* * *

– Вы находитесь здесь, – сурово сказала боевая волшебница Глатра Баркантл, подавшись вперёд, чтобы взглянуть в глаза горстки присутствующих в комнате царедворцев, – потому что Корона испытывает к вам глубочайшее доверие и ищет вашего совета.

– Спасибо, Глатра, – тихо сказал король Форил. – Очень хорошо сказано.

Четверо стоявших перед монархом и волшебницей придоворных удержались от указания на то, что упомянутое «глубочайшее доверие» по всей видимости было не таким уж и глубоким, учитывая двух огромных рыцарей в полных латах, стоящих на одном колене перед королём, и троих каменноликих боевых магов, стоящих позади него с могущественными на вид скипетрами в руках… в конце концов, они ведь были старшими придворными слугами.

Дворцовый сенешаль отсутствовал. На его месте расположился младший сенешаль, Корлет Фентабль. Не было и командира старших рыцарей Эскреля Старбриджа – он покинул город, выполняя тайную миссию, но вместо своего начальника здесь находился его заместитель, красноречивый служащий правопорядка сэр Талонар Винтер. Рядом с Винтером сидел старый, грубый и очень компетентный сенешаль королевских регалий Лангрет Айронхорн, его высокая фигура с выдающимся брюхом расположилась в самом крепком кресле, а две палки, на которых он хромал по дворцу, лежали на сгибе одной из его массивных рук. В последнем кресле, на ладонь или две отодвинутом от остальных, находилась госпожа церемоний Джалесса Виндстоун, напыщенная, скептическая перфекционистка до мозга костей. Говорили, что дворцовый протокол – «её обязанность и единственное родное дитя».

– Вас пригласили сюда, – продолжила Глатра, – потому что мы лихорадочно пытаемся установить личность предателя, который пустил смертоносный дым в Зал Правосудия – или хотя бы найти способ, как это сделать.

Она проследила за взглядом Фентабля, устремлённым к троим магам позади короля, и негромко добавила:

– Не сомневайтесь, мы используем любые заклинания, какие только сумеем вспомнить. Мы надеемся, один из вас сможет придумать меры, к которым мы могли бы прибегнуть, чтобы убедиться…

Сэр Винтер охнул, задрожал и осел в своём кресле.

Они все увидели причину, прежде чем кто–либо успел отреагировать. Призрачная, полупрозрачная фигура выступила из стены за креслом Винтера, а затем прошла через самого царедворца, чтобы оказаться лицом к королю Форилу.

– Ваше величество, – поприветствовала она его замогильным голосом, не обращая внимания на вылетевшие из ножен мечи рыцарей, – ваш предатель – боевой маг Рорскрин Мрелдрейк. Думаю, он работает не один, но заклинания, что перенесли отравленное сено во дворец, сотворил именно он. После того, как он перенёс туда третий горящий тюк, Мрелдрейк не смог удержаться от визита в Зал Правосудия, чтобы всё проверить. Я видела его.

– А вы кто ещё такая? – яростно завопил Фентабль. Госпожа церемоний тем временем упала без чувств, а старый Айронхорн подался вперёд с довольным смешком.

Принцесса Алусейр наделила младшего сенешаля презрительным взглядом.

– Ты прекрасно знаешь, кто я, Фентабль. Мы достаточно часто встречались – и уверена, я видела куда больше твоих грязных делишек, чем тебе хотелось бы.

Три скипетра нацелились на призрачную фигуру, но Глатра предупреждающе подняла руку, чтобы не позволить волшебникам выпустить свою магию. Вытащив из–за пояса жезл, чтобы навести его на принцессу, она резко сказала Алусейр:

– Не уверена, что мы вообще должны слушать призрака, а тем более верить всему, что ты говоришь.

Старый Стальной Регент печально покачала головой, не отрывая взгляда от глаз короля, и даже на миг не взглянула на Глатру.

– Форил, – вздохнула она, – похоже, тебя окружают одни дураки. Если тебе нужен кто–то получше, я могу привести Вангердагаста – или то, что от него осталось.

* * *

Лорд Данталус Блэксильвер оказался высоким сладкоречивым болваном. Подчинить их вместе с изнеженным, демонстративно утончённым лордом Лираннусом Танторном было так же легко, как и Андольфина.

Пожалуй, даже легче, поскольку оба жаждали заполучить возможность обзавестись большей властью и уважением в Сюзейле, присоединившись к более состоятельным, высокомерным и куда более могущественным дворянам.

Но Мэншун почувствовал, как его улыбка увядает, когда обнаружил лорда Мелдера Краунруда сгорбившимся над блюдом с куропаткой на вертеле за лучшим столиком в «Мердрагоне». По бокам лорда сидели два нанятых им мага со стальными взглядами, сжимая в руках жезлы, и пристально оглядывали каждого поблизости. Один повернулся, чтобы посмотреть на Мэншуна, и его взгляд посуровел, стал вызывающим.

В далёких дверях нервозно маячила прислуга, и неудивительно. Это был самый роскошный и дорогой зал в одном из самых престижных и дорогих клубов в городе, «Вздыбленном Мердрагоне», и эти жезлы угрожали некоторым из богатейших жителей Сюзейла. Любое недопонимание могло закончиться печально.

– Не приближайся, – угрожающим тоном сказал Мэншуну один из магов.

Будущий император не обратил на него внимания; его медленный, целеустрёмлённый шаг не замедлился, и его учтивое, слегка скучающее выражение лица не изменилось ни на каплю.

– Краунруд, – наклонившись к жующему куропатку лорду, спросил он мягким голосом, которым мог бы говорить скучающий любовник, – эти маги–недоучки – твои? Не знал, что в «Мердрагон» пускают с ручными животными.

– Ну, раз уж пускают ходячие кости, – ответил Краунруд, не отрывая взгляда от тарелки, – почему бы не пускать и наёмных волшебников.

Его тон был безразличным, даже скучающим, но Мэншун заметил, что мужчина держит свой только что опустевший вертел как кинжал. Кольцо на руке лорда слабо сияло.

Ах, вот значит откуда Краунруд узнал о том, что его собеседник – нежить.

Мэншун вздохнул, сел в пустое кресло напротив лорда и промурлыкал:

– Я хотел бы обсудить с вами небольшую измену. Выгодную измену, разумеется.

Раздался резкий звенящий звук, когда волшебник вплотную разрядил свой жезл – и магия, которая при этом высвободилась, пропала, унеслась по серебряной астральной нити. Мэншун почувствовал, как одно из его колец рассыпается в прах; кольцо забрало с собой смертоносную магию волшебника. Он подавил вспышку раздражения. Подобная защита стоила недешёво, и найти ей замену тоже было непросто.

– Вы освежающе прямолинейны, незнакомец–нежить, – произнёс Краунруд, впервые встречась с Мэншуном взглядами. – А теперь убедите меня, что мне не стоит быть таким же прямолинейным с этим вертелом. Быстро.

Волшебник с дальней стороны от Краунруда зыркнул на Мэншуна, затем снова отвёл взгляд, оглядывая комнату в поисках других угроз. Так себе защитники.

Мэншун прикусил сушёную горошину, которую держал за щекой, позволил её содержимому заполнить свой рот, затем повернулся и дунул в лицо одного из магов поблизости, который только что использовал свой жезл и доставал новый.

Волшебник беспомощно закашлял, не в силах вздохнуть. Неудивительно, учитывая, каким было содержимое горошины и то, что маг в отличии от Мэншуна вампиром не был.

После этого Мэншун продолжил его игнорировать. Краунруд последовал его примеру, но красноречиво поднял вертел.

– У меня есть планы на будущую власть над Кормиром, которые включают тебя, Мелдер Краунруд. Как королевский канцлер, ты будешь надзирать за пурпурными драконами и напрямую руководить боевыми магами, – сказал ему Мэншун.

– Роскошная мечта, – произнёс Краунруд, но проскочившая в глазах искра выдала его возбуждение. – И кто же вы такой, исполнитель желаний?

– Твой хозяин, – промурчал Мэншун. Он подался вперёд, пока они не оказались нос к носу с лордом, и активировал заклятие, которое обернулось вокруг его сознания и швырнуло его в разум Краунруда.

Лорд занёс вертел… затем его рука упала. Аристократ задрожал и развернулся в кресле, чтобы смахнуть ладонью жезл, который пытался нацелить встревоженный волшебник за его спиной.

– Дурак! Ты что, хочешь всё испортить?

– Ты что–то сделал с лордом Краунрудом! – прошипел маг Мэншуну, вскочив с места, чтобы торопливо отступить и снова нацелить жезл. – Ты что–то сделал, немёртвая тварь!

Голос мужчины стал громче, в их сторону начали поворачиваться головы. Мэншун криво усмехнулся, покачал головой, и заставил Краунруда повернуться к магу и сделать то же самое, а затем использовал быстрое и простое заклинание.

Голова волшебника взорвалась фонтаном крови. Прежде чем успели раздаться первые крики, Мэншун встал с кресла, выхватил нож из рукава и аккуратно перерезал горло все ещё кашлявшему второму волшебнику, а затем зашагал прочь.

Будь на нём собственное обличье, было бы фатальной ошибкой оказаться замеченным таким количеством высокопоставленных и влиятельных кормирцев.

Разум Краунруда теперь принадлежал ему. И это был разум умелого заговорщика и нарушителя законов, который уже обдумывал измену самостоятельно, без всякой помощи со стороны Мэншуна.

Улыбнувшись официанту и заставив того убраться с пути, содрогаясь от ужаса, Мэншун начал торопиться. Не из страха перед блюстителями порядка; он исчезнет задолго до появления драконов.

Нет, оставались ещё два лорда, которых он хотел завербовать – и в Сюзейле, заполненном амбициозной враждующей знатью и их настороженными телохранителями, задача найти и достучаться до его жертв займёт некоторое время.

Лорд Яссур Драгонвуд и лорд Релгадрар Лорун. Гибель и гниль, даже по именам они кажутся самовлюбленными идиотами…

* * *

– Ваше величество, – быстро и немного резче, чем намеревалась, произнесла Глатра, – разве стоит нам доверять словам призрака и вообще его слушать? По моему опыту нежить мало что понимает в стремительно меняющемся мире вокруг, вместо этого цепляясь за то, что они знали при жизни, и способна предстать в любом облике, в каком пожелает! Это может быть всего лишь образ, насланный враждебным магом из Сембии, или призрак изгнанного бунтовщика, притворяющийся Стальным Регентом, и…

– По твоему «опыту»? – глаза Алусейр вспыхнули. – Глатра Баркантл, и какой же у тебя есть опыт общения с призраками? Ты всегда стараешься не обращать на меня внимания, когда встречаешь меня во дворце, но, на самом деле, не имеет значения, кто я – хоть грязная горничная или уличный мальчишка! Услышав хотя бы намёк на измену одного из боевых магов, ты обязана это расследовать – иначе дом Обарскиров обречён, как и Кормир, который станет царством волшебников!

Глатра злобно посмотрела на принцессу.

– Призрак учит меня моей работе? А что ты дальше…

– Утихомирьтесь, – спокойно произнёс король Форил Обарскир, наградив Глатру взглядом, превосходившим по свирепости её собственный. Он долгое мгновение смотрел на неё, прежде чем обернуться и наделить таким же взглядом Фентабля, заставив младшего сенешаля неловко заёрзать и схватиться за какой–то талисман или магический предмет из поясного кошеля.

– Айронхорн, – мягко добавил король Кормира, – кажется, госпожу церемоний требуется привести в чувство. Изволите?

Затем он повернулся прямо к Алусейр, кивнул ей, как равной, и мрачно произнёс:

– Ваше величество, благодарю вас за совет.

Призрачное лицо подплыло ближе к нему и улыбнулось.

– Вы оказываете мне честь, государь. Я всего лишь «высочество» и не более того. Я никогда не правила, как королева – только как регент.

Форил махнул поросшей седыми волосами рукой.

– Любой, кто защищал Драконий Трон и королевство, когда мог захватить оба, для меня – всё равно что настоящий монарх. Ваше величество.

Фентабль поперхнулся.

Король повернулся к нему и строго произнёс:

– Это моё решение, преданный сенешаль, и моё суждение. Эта принцесса знала, о какой ноше речь, и приняла её, отказавшись от награды. Она служила королевству верой и правдой, и многие наши дворяне при ней стали куда преданней Короне, чем когда–либо прежде. Так что не смейте проявлять к ней неуважение – в моём присутствии или у меня за спиной. О, и кстати, сейчас самое время вам и вашим товарищам–царедворцам – не говоря уже о прочих в королевстве – перестать принимать мою привычную сдержанность и вежливость за слабость и малодушие.

– Хорошо сказано, – пробормотали в унисон Айронхорн и Алусейр, и король удивил всех в комнате, всего на секунду покраснев и ухмыльнувшись мальчишеской улыбкой в ответ.

Затем он повернулся к Глатре и вежливо сказал:

– Госпожа Глатра, я приказываю взять боевого мага Рорскрина Мрелдрейка под стражу и допросить с применением заклинаний, вмешательства жрецов и других средств, за исключением выжимки мыслей. Обыщите его покои во дворце. И незамедлительно отправьте сборщиков податей для обыска любой собственности, которой он может владеть в Сюзейле и окрестностях города. Если мы зря его обвинили, я принесу свои извинения.

Форил мрачно оглянулся на Алусейр и добавил:

– Но очень в этом сомневаюсь.

Фентабль, покрасневший и поникший после королевской отповеди, находился позади Форила Обарскира, скрытый его телом от остальных присутствующих в комнате. И хорошо для него, потому что никто не увидел, как он напрягся, его лицо изменилось, а глаза вспыхнули на миг огнём – крайне необычно для Фентабля или, если уж на то пошло, для любого младшего сенешаля любого высокородого дома.

Мгновение спустя Фентабль снова надел свою привычную робкую, почти ничего не выражающую личину, но разум позади этих задумчивых глаз оказался переполнен, поскольку собственное сознание Фентабля сжалось под холодным грузом воли Мэншуна. Мэшун, пребывая не в лучшем расположении духа после завоевания разума лорда Яссура Драгонвуда, торопливо вернулся в разум сенешаля, как раз вовремя, чтобы услышать, как Мрелдрейка обвиняют в предательстве.

Мэншун заставил Фентабля отвернуться и закрыть ладонью глаза, чтобы скрыть любую гримасу или искру во взгляде, которые могли бы выдать перемены в его сознании. Он должен был немедленно попасть к Мрелдрейку.

– Предатели, повсюду предатели, – сардонически произнёс он, и эти слова следом пробормотал сенешаль.

Прозвучавшая фраза заставила всех присутствующих мрачно кивнуть, за исключением госпожи церемоний Джалессы Виндстоун, которая только начала приходить в себя.

Эта мысль была для всех не нова.

* * *

Боевой маг Рорскрин Мрелдрейк только встал со стульчака в своём любимом дворцовом туалете, расправил одежду, проинспектировал содержимое своего носа опытным пальцем и направился к дверям, когда Мэншун тёмной молнией ворвался в его разум.

Мрелдрейк застыл, его пальцы замерли у дверной ручки, недостаточно близко, чтобы сомкнуться на ней, а затем в спешке вылетел за дверь.

Ему нужно было попасть на верхний этаж дворца, спуститься по дальней лестнице в самый восточный тоннель, что связывал дворец с разросшейся тушей королевского двора, пересечь этот проход, подняться из верхнего погреба двора в определённую ничем не примечательную кладовую в восточном углу нижнего этажа двора, и пройти сквозь спрятанный там портал. И желательно, остаться незамеченным – неопознанным, по крайней мере – и не поднять никакого шума.

Портал доставит его в королевскую башню в Марсембере, и, будем надеяться, даст достаточную фору, чтобы успеть взойти на борт корабля, отплывающего куда–нибудь подальше Западных Врат, прежде чем его выследят.

Выжимка мыслей – не самая приятная из возможных смертей.

Он бежал по коридору, когда Мэншун снова ухватил его разум, заполнив его растущим презрением к паническому бегству, и Мрелдрейк был вынужден замедлить шаг до нормального, открыть следующую дверь, к которой он подошёл, спокойно войти в свободную комнату за этой дверью и использовать изменяющее внешность заклинание.

Спустя несколько долгих, успокаивающих вдохов, из комнаты вышла коренастая и простоватая волшебница средних лет, аккуратно закрыла за собой дверь и зашагала по коридору усталой скучающей походкой, как будто вовсе никуда не торопясь.

Она чувствовала лёгкое головокружение, но помнила, что ей необходимо попасть в Марсембер и сесть на корабль в Тёрмиш или любой другой далёкий край – так, чтобы никто во дворце об этом не узнал. Она выполняла миссию столь тайную, что суть задания ей раскроют только тогда, когда она окажется в море. Её звали… звали Мифандрой, но запомнить это было тяжело – и тяжело было вспомнить очень могущественный и пылающий холодной злобой разум, который в спешке покинул её сознание и выжег по пути большую часть воспоминаний.

У Мифандры болела голова. Она нечленораздельно зарычала от боли и направилась к дверям, ведущим к дальней лестнице.

– Предатели, повсюду предатели, – пробомотала она. Затем остановилась и, нахмурившись, подняла голову. А это ещё откуда?