Текст книги "Рудники минотавра"

Автор книги: Джулия Голдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

12
Снежная буря

Кол и Рэт шли по школьному коридору, на несколько шагов отставая от Конни.

– Так что там, Кол, происходит у вас с Конни? – спросил Рэт.

Кол схватил друга за грудки и засунул его в шкаф с инвентарем уборщицы. Конни обернулась, услышав свое имя, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рэта толкнули внутрь и захлопнулась дверка.

– Что ты сказал? – в ярости прошипел Кол, все еще держа Рэта за серый свитер. Тот вывернулся.

– Эй, успокойся! – Рэт отряхнулся и присел на пустую полку. – Какой обидчивый!

– Я не обидчивый, – проворчал в ответ Кол, – но лучше скажи мне, почему ты так сказал – и сейчас же!

– Ладно, ладно, не кипятись. – Рэт изо всех сил старался не расхохотаться над возмущенным лицом своего друга. – Просто я услышал от Эрика, что тебе велели бросить Конни. Странно, – задумчиво добавил он, – я даже понять не успел, что вы с ней встречаетесь, и вот уже все кончилось.

– Ничего еще не кончилось! – ответил Кол, сердито пиная ведро.

– Так ты ее еще не бросил? – живо откликнулся Рэт, и его глаза хитро блеснули в полумраке.

– У-у-у! – взвыл от досады Кол. – Ну, конечно, не кончилось – потому что никогда не начиналось! Это просто выдумка. У моего наставника чересчур живое воображение.

– Да, да, понимаю, – иронически сказал Рэт.

– А если ты хоть слово об этом скажешь Конни, я тебя убью!

– Вот еще! – ухмыльнулся в ответ Рэт.

По дверце постучали, прежде чем открыть ее.

– Кол, Рэт, с вами все в порядке? – спросила Конни, заглядывая за дверь шкафа.

– Все хорошо, – весело ответил Рэт. – Просто Кол страдает от последствий слишком живого воображения.

– Вовсе нет, – проворчал Кол.

– Что? – Конни была озадачена.

– Забудь, – сказал Кол, быстро выбираясь из шкафа и вытаскивая за собой Рэта. – Пошли, а то опоздаем.

И вся троица побежала по уже опустевшему коридору. Убедившись, что никто не подслушивает, Конни решилась спросить о том, что ее давно волновало:

– Как прошла прогулка к ветряной станции вместе с Анниной и Джейн? Они ни на что неожиданное там не наткнулись?

– Да нет, – сказал Рэт. – Я держал Айсфена подальше от них. Конечно, он учуял их запах из рощи и очень хотел их напугать, но я взял с него обещание вести себя хорошо. Кроме того, там сейчас строители – слишком много людей, чтобы охотиться.

– Ну да, – сказала Конни, довольная тем, что ее подружки все-таки ничего лишнего там не увидели.

– Ты бы побывала там снова, Конни, – продолжал Рэт. – Вышки растут. Они просто классные. – Он взглянул на Кола. – Даже мама думает, что они не так плохи, теперь, когда она их увидела. Она хотя бы перестала ругаться на бригадира, что для папы просто спасение. Мистер Мастерсон попросил его присматривать за мамой.

– Может, и побываю, – сказала Конни, когда они повернули к кабинету географии. – Пойду навестить дядюшку Хью в субботу и посмотрю. Даже мистер Мастерсон не может мне запретить навещать его. А ты отправишься летать, Кол?

– Э… нет, – коротко ответил Кол.

Конни замешкалась в дверях класса и удивленно обернулась к нему:

– А почему нет? Ты же всегда летаешь в выходные, разве не так?

– Его отстранили от полетов, – вмешался Рэт. – Ты собираешься открывать дверь, Конни, или мне придется через тебя перелезать?

Конни не слушала его.

– Отстранили?

– Да, это мое наказание, – сказал Кол.

– За что?

– За то, что он встречается… пардон, общается с тобой, – сказал Рэт.

Конни отпустила ручку двери.

– Ох, Кол, мне так жаль.

– Забудь об этом, – пробормотал Кол.

– Ты устроишь нам еще больше неприятностей, если не пошевелишься, – сказал Рэт, отталкивая ее в сторону, чтобы открыть дверь.

Когда они заходили, Конни отчетливо слышала, как Рэт шепчет Колу: «Все равно я никогда не понимал, что ты в ней нашел». Кол ткнул его в бок, и Рэт вошел в класс согнувшись.

* * *

За ужином Гард сообщил последние новости.

– Я исследовал утес, – сказал он Эвелине. – И боюсь, что опасения совета не беспочвенны. Много лет берег основательно подмывало, но мыс обычно служил защитой для Гескомба от самого страшного. Один участок возле вашего дома рассказал странную историю. Если верить этой скале, около двадцати лет там было все спокойно. Есть память о частых размывах до этого времени, но затем – ничего, вплоть до последних нескольких месяцев. Очень странно.

– Ничего странного, – сказала Эвелина, медленно помешивая свой чечевичный суп. – Я помню бури, когда была маленькой. Моя тетя всегда любила суровую погоду, потому что в это время из конюшен вырывались ее белые кони. Она стояла на берегу и звала их. Обычно я наблюдала из комнатки на чердаке, как они неслись к ней. Многие из них, бывало, не могли вовремя остановиться и врезались в утес во время этой игры. Потрясающее зрелище было.

– А умерла она двадцать лет назад, полагаю? – сказал Гард.

– Да, двадцать лет исполнилось в этом январе. Мне тогда было всего шестнадцать. Как бы я хотела, чтобы она провела со мной еще много лет! Для нас обеих это было невероятно трудно. Она в конце концов выписалась из госпиталя, сказав врачам, что хочет умереть, слушая, как шумят волны. – Эвелина печально улыбнулась.

– Я вызывала белых коней из их конюшен в ноябре, – призналась Конни, понизив голос. – Так что это я виновата, да?

Гард вздохнул:

– Эрозия происходит постоянно, Конни. Таким образом море и камень сходятся и разъединяются в вечном движении пластов. Хотя я должен признать, – сказал он, качая головой, – что в последнее время человечество изрядно ускорило этот круговорот.

– Но не здесь. Ты же сказал, здесь нас прикрывает мыс.

– Да. И ты, конечно, невольно причинила разрушения, – нехотя признал он.

– Но их можно исправить?

– Это будет нелегко. Мне придется переговорить с духами камней.

Конни невольно поежилась, вспомнив холодное прикосновение ее наименее любимых мифических существ, с которыми она общалась в Мэллинском лесу.

– Что? С этими тварями? – Мак даже расплескал суп. Он тоже помнил духов камней. Трудно забыть существа, которые пытались заморозить тебя до смерти. – Что ж, тогда нам лучше собирать вещи.

– Нет, – твердо сказал Гард. – Вы не понимаете их так, как я. Они обычно не любят помогать, но у них есть возможность укрепить скалу и заполнить трещины. Если они увидят в этом выгоду для себя, они могут нам помочь.

– Выгоду? – переспросила Эвелина. – Какую же выгоду они могут найти в спасении моего дома?

– Они получат благодарность Универсала. Даже они, холодные и бессердечные, тянутся к Универсалу. С помощью Конни я смогу поговорить с ними. Пока скалы не подвергаются атаке, у нас есть время их укрепить, и тогда, думаю, вам не придется собирать вещи.

– Хорошо, – сказала Конни. – Когда мы этим займемся?

– Чем раньше, тем лучше, – сказал Гард. – Предлагаю завтра утром.

Конни кивнула:

– Не могу сказать, что жду этого с нетерпением.

Гард хрипло рассмеялся:

– Ничего, ничего, Универсал, в камне больше жизни, чем ты думаешь. Тебе необходимо расширять свой кругозор.

– Похоже на то, – хмуро пробормотала она.

Ветер свистел в водосточных трубах, мешая Конни спать. Арганда беспокойно заворочалась, крутя мордочкой, когда она почувствовала, как внезапно упало давление. Проснувшись окончательно, Конни лежала, глядя в потолок, успокоенная теплом, исходящим от ее дремлющей подопечной. Слушала, как стучит дождь по кровле. Потом барабанная дробь дождя стихла, но ветер все еще завывал. Конни села в постели, гадая, кончился ли дождь. У нее ломило виски. Глотнув воды, она встала с постели, решив спуститься вниз за аспирином. Она натянула халат и прошлепала к окну, поежившись от холода, когда отдернула штору. Дождь кончился, но только потому, что теперь беззвучно падал снег. Порывы ветра кружили снежные хлопья. Полная луна выглянула и затем снова исчезла за облаками. Ее сияние озарило море, неистово вздымающееся белыми гребнями, которые набегали на берег и обрушивались на пляж.

Конни застыла на месте, забыв, что собиралась за аспирином. Гребни изгибались и принимали форму коней, галопом мчащихся к берегу. Кто призвал их? На этот раз не она – ведь она не спала! Хуже того, если белые кони достигнут утеса, кто знает, какую беду они могут принести? Может, даже вся скала обрушится на дом.

Конни сбежала вниз по ступенькам.

– Они здесь! – закричала она как можно громче, чтобы разбудить тетю и Мака. – Выбирайтесь из дома!

Распахнув переднюю дверь, Конни в одних тапочках побежала вниз по дорожке. Она спрыгнула на гальку и бросилась к краю прибоя. Когда волны разбивались о камни, в воздух взлетали клочья пены, смешиваясь с роившимися снежинками. Кожа Конни скоро побагровела от холода. Она успела как раз вовремя. Белый жеребец устремился на берег, чтобы обрушиться на осыпающееся основание утеса. Конни постаралась выудить из памяти воспоминание о последнем их контакте и ощутила дикое и буйное присутствие белого коня. Ее губы сами инстинктивно сложились для свиста, отзывая его с самоубийственного пути. Услышав этот пронзительный звук, конь развернулся и галопом поскакал к зовущему его посреднику. Брызги летели с его длинной гривы, темные зрачки расширились от возбуждения и бешеного восторга перед бурей. Ожидая столкновения, Конни прикрыла голову руками. Стена воды обрушилась на нее, сбив с ног. Конь вернулся в ту стихию, из которой вышел, и исчез вместе со следующей отступающей волной. В момент контакта Конни сумела уловить истинную природу белого коня: краткая бешеная скачка через жизнь, достигающая пика в яростном разрушении и бесконечно повторяющаяся в цикле смерти и возрождения.

Пошатываясь, Конни поднялась на ноги и увидела, что теперь табун белых лошадей скачет из моря прямо на берег и все они направляются именно к ней. Как ей остановить их, не дать растоптать себя? Они уничтожат ее, а затем проскачут дальше и врежутся в скалы. В отчаянии решившись спасти хотя бы тетю и Мака, она бросилась бежать по пляжу прочь от дома. Как спринтер, первым пришедший к финишу, она прорвалась через красно-белую ленту, огораживавшую утес, чтобы туда не ходили люди. Лента обвилась вокруг нее и летела, развеваясь по ветру. Кони и вожаки были всего в нескольких метрах от моря, и их ржание заглушало вой ветра. Она не могла и надеяться уйти от них.

Над головой сверкнула молния, и Конни увидела одного из коней, озаренного серебряным сиянием. Его ноздри раздувались, предчувствуя скорый конец этой скачки. Темный силуэт быстро скользнул позади него, высветленный по краям молнией, и тут он обрушился на Конни, и она исчезла под массой пены и брызг. Затем другой конь попытался сделать то же самое. Ее атаковали со всех сторон. Только она вставала на ноги, как следующий конь в экстазе набрасывался на нее, погибая в восторге от встречи с Универсалом. Ее неумолимо утягивало к морю вместе с песком и галькой. Пытаясь снова выползти на сухой берег, она увидела сквозь заливавшую глаза воду, как множество коней врезались в скалы, а затем, превращаясь в потоки, падали в море, сводя на нет ее попытку выбраться на безопасное место. Конни потеряла опору, и волны подхватили ее. И тут же грохот за долю секунды возвестил об обвале. Часть скалы над пляжем рухнула, подняв в воздух более легкий песок. У нее не было времени осознать, что она чудом избежала гибели. Волны спасли ее от того, чтобы быть погребенной под обвалом, но сейчас ей грозила опасность утонуть из-за дикого восторга белых коней. Их копыта били по воде у самой ее головы, когда каждый из них разворачивался, чтобы обрушиться на посредника, обдавая ее ледяной водой. Ее били и толкали, оглушали удар за ударом, как упавшего жокея швыряет под копытами во время скачки с препятствиями.

– Прекратите это! – закричала Конни, хватая ртом воздух, обдирая ногти о гальку, которую вместе с ней отбрасывало в бушующие волны. – Помогите!

Чья-то рука ухватила ее за шиворот и потащила вверх. А потом кто-то еще стал тянуть ее за руку. Двое мужчин вытащили ее на берег.

– Отзови их, Конни! – услышала она задыхающийся голос Мака, когда еще один белый конь врезался в них, толкая обратно, к затягивающему в море отливу.

– Я не могу! – Она захлебнулась. – Не знаю как!

– Держитесь! – крикнул второй мужчина.

Белая кобылица налетела на них, ударив Конни прямо в спину, и швырнула вперед, вырвав из державших ее рук. Мак быстро схватил ее за пояс и не дал скатиться вниз по отлогой гальке.

– Лучше узнай это поскорее! – заорал он на нее. По его лицу струйками текла вода. – Потому что в следующий раз мы уже не выберемся на берег!

Еще один конь обрушился на нее, сбив руку Мака с ее талии. Конни покатилась в воду. Она задыхалась и пыталась дотянуться до коней, но они уносили ее все дальше в море. Чтобы остановить их, требовалась сильная воля.

В этот момент Конни подумала об орудии, которое сможет укротить их. Это уздечка. Зависнув в воздухе, как блуждающий огонек, в ее сознании появились серебристые контуры сбруи.

Девочка поднялась на колени и набросила уздечку на следующего коня, который мчался к ней. Уздечка упала на свое место, лошадь закусила ее между зубами. Против своей воли кобылица замедлила бег, брыкаясь и вставая на дыбы, не привыкшая к ограничению свободы. Конни, глубоко зарывшись коленями в дно, старалась удержать равновесие, шепча созданию успокаивающие слова, протягивая связующую нить между ними.

Кобылица перешла с галопа на рысь. Когда Конни протянула вперед ладонь, лошадь осторожно приблизилась и наклонила голову к ее руке. В тот момент, когда ее нос коснулся кожи девочки, кобылица рассыпалась брызгами, вернувшись обратно в море и оставив след своего радостного волнения от встречи с другим существом. Остальной табун теперь последовал примеру кобылицы, спокойно подбегая к ней один за другим, касаясь ее, а затем снова исчезая в океане.

Конни уже начала думать, что ей удалось укротить их, но не всех диких белых коней можно было приручить так легко. Один конь держался особняком – могучий жеребец, царь этого табуна. Она потянулась к нему, но он встал на дыбы. Передние копыта ударили по воздуху, он подался чуть назад, и уздечка упала на нее сверху, сбив девочку обратно в воду. В этот момент кто-то выдернул ее из воды, прежде чем отлив успел унести ее далеко в море. Теперь она оказалась на безопасном месте.

Кто-то набросил одеяло ей на плечи. Отчаянно дрожа, Конни подняла глаза и увидела, что вторым ее спасителем был черноволосый мужчина в промокшей куртке с бахромой. Им оказался Советник из Общества по имени Орленок. Он смотрел на нее сверху вниз, и в его глазах было горькое разочарование. Рядом с ним сидела огромная птица с черным оперением – Громовая Птица: она сердито сверкала ярким белым светом. За ее спиной послышалось цоканье копыт, и Конни, обернувшись, увидела Кайру Окону, слезающую со спины единорога по имени Ветер-Жеребенок. Возле дома номер пять уже приземлился и ждал их, свернувшись под уличным фонарем, старый зеленый дракон Морджик, а с ним его посредник Кинга Потовска. И наконец из тени вышел последний член Совета – Айвор Коддрингтон.

– Вы своими глазами видели, – торжествующе сказал он, – видели, что все, что я вам рассказывал, правда. Вот почему я изгнал ее; вот почему она опасна для себя и для всех нас! Ее необходимо остановить.

13
Апелляция

– Это н-не я, – заикаясь, выговорила Конни сквозь стучащие зубы. – Я н-не выз-зывала эту бурю. – Она припомнила боль в висках. – Там был погодный великан.

Мистер Коддрингтон скрестил руки на груди и посмотрел на нее сверху вниз, не скрывая своего презрения.

– Вздор. Поблизости не было ни одного погодного великана – не считая, разумеется, Огого, который пришел на встречу со своими товарищами по Совету. Или вы будете утверждать, что весь этот хаос вызвал Советник?

У Конни стали неметь пальцы ног. В какой-то момент борьбы со стихией она потеряла свои тапочки.

– Это было не так, как в другие разы, – с жаром сказала она, растирая себе ступни. – Я вообще не спала. Я точно знаю, что эту бурю я не вызывала.

Эвелина, которая все это время стояла рядом с Конни, нетерпеливо шевельнулась.

– При всем уважении к вам, сейчас не время это обсуждать. – Эвелина оглянулась на Кингу и Кайру в поисках поддержки. – Они промокли насквозь. Пойдемте в дом, пока они все до смерти не замерзли.

Мистер Коддрингтон расцепил руки и ступил в центр круга, который образовался вокруг Конни.

– Вы правы, – кивнул он Эвелине. – У нас будет возможность выслушать ее оправдания на апелляции. Завтра вечером у Мастерсонов состоится полное слушание перед ее Отделением и Советом. Проследите, чтобы она пришла.

Эвелина помогла Конни подняться.

– Не желаете обсохнуть у огня, Орленок? – спросила Эвелина, протягивая руку индейцу.

Пронзительный взгляд Орленка привел Конни в ужас.

– Нет, спасибо. Я вернусь к Мастерсонам.

То, что он отверг предложение ее тети, показалось Конни худшим, что могло произойти этой ночью. Орленок всегда был ее другом, и она очень надеялась, что он станет одним из самых верных ее союзников на апелляции.

– Хорошо, – разочарованно сказала Эвелина. – Тогда до встречи с вами со всеми завтра.

Конни сидела на кухне в сухой одежде, с кружкой горячего молока с медом. В кресле у камина Мак утешался кое-чем покрепче. Эвелина на коленях пыталась разжечь камин. В кухню впорхнула Арганда и избавила ее от хлопот. Она быстро выпустила язычок пламени, и Эвелина отскочила назад, когда поднялась волна искр. Наступила тишина, если не считать потрескивания огня да скрежета лап Арганды по керамической плитке, которая, промчавшись через кухню, уселась на ступни Конни.

– Это правда была не я, – сказала несчастная Конни. У нее ломило ступни, согретые теплым телом драконника. – Я увидела коней из окна и поняла, что должна что-нибудь сделать, чтобы их остановить.

Эвелина вздохнула и присела на колено к Маку. Тот утешающе обнял ее.

– Ты абсолютно уверена в этом, Конни? – спросила она.

– Да, – быстро сказала Конни. – Буря началась задолго до того, как я вышла из дома. Спросите Арганду. Она спала у меня в кровати, пока я не встала и не стала звать вас.

Подвижные золотистые глаза Арганды преданно смотрели на нее.

– Но ведь она спала, – сказал Мак, – она не слишком хороший свидетель.

– И у нее будут неприятности из-за того, что она здесь, если ты сошлешься на нее, – качая головой, сказала Эвелина. – Против нас я не возражаю, но она действительно еще только детеныш.

Арганда уставилась на тетю Конни и с презрением выпустила облачко красных искр.

– Не делай так, Арганда! – вспылила Эвелина. – И без тебя дело плохо. Не хватало нам теперь еще и дом спалить.

Конни потягивала свой напиток, но вдруг резко отставила его, как будто обожгла язык. Она устала и замерзла. Ей хотелось, чтобы она вообще не просыпалась. Конни чувствовала себя так, будто тот кусок утеса, обрушившийся на берег, похоронил и ее. Все, что она делала, только ухудшало ситуацию.

– Так что, никто мне не поверит? – Конни взглянула на Эвелину. – Ты же не веришь мне, да?

– Я пытаюсь, Конни, – устало сказала Эвелина. – Я просто подумала, что, возможно, история про мою бабушку заставила тебя задуматься. И ты хотела попробовать вызвать белых коней…

– Я не такая идиотка, чтобы вызывать их теперь, когда утес так опасен! – возмущенно воскликнула Конни.

– Надеюсь, что нет, – сказала Эвелина, закусив губу. Она отобрала у Мака фляжку и сделала из нее большой глоток.

– Хватит, Эви, – сказал Мак, крепче обнимая ее. – Дай девочке отдохнуть. Она поступила самоотверженно, заставив лошадей исчезнуть. Конни чудом выжила.

– Ты прав, – сказала Эвелина, вытирая рот. – Прости, Конни. Просто все как-то сразу навалилось на меня. Как будто кто-то нас преследует и все идет не так.

Задняя дверь отворилась, и вошел Гард, стряхивая снежную шапку со своей головы. Снежинки не таяли на нем, но оставались в каждой трещинке и щелке.

– Хорошие новости. Скала за домом устояла, – сказал он, отряхивая снег со своих плеч, – но вы потеряли здоровенный кусок дальше по берегу.

Эвелина встала, чтобы взять у Гарда его плащ.

– Завтра слушание, – сказала она.

– Этого следовало ожидать. Я знаю, что Конни не виновата в том, что опять случился шторм. Ее ноги не касались земли, пока буря не набрала силу.

«Ну наконец-то, – подумала Конни, – тут появился хоть кто-то, кто во мне не сомневался». Было видно, что все в комнате явно испытали огромное облегчение.

– Ты скажешь им это завтра? – спросила Эвелина.

– Конечно.

– Но они ведь не поверят тебе, – пессимистично сказала Конни, вспомнив, как сурово смотрели на нее Советники.

– Мне они поверят, Универсал, но, боюсь, они не поверят тебе, пока не выяснится, какое существо вызвало эту бурю. Ты это знаешь?

– Это был погодный великан. У меня болела голова – а сейчас перестала.

– А это не был опять Каллерво?

– Нет, я так не думаю. Его присутствие ощущается совсем иначе.

– Тогда еще важнее показать им его метку и объяснить, что происходит. Тебя ждет тяжелый разговор. Там будут и те, кто сомневается в тебе, что бы ты ни говорила. Некоторые могут отвергнуть тебя, даже если поймут, что ты говоришь правду.

– Почему?

– Потому что они боятся тебя, – ответил Гард.

Это было трудно понять, но она знала, что он прав.

– Ты все еще хочешь, чтобы завтра я побеседовала с каменными духами – то есть уже сегодня? – спросила она, услышав, как часы в прихожей пробили час ночи.

– Да. После этой бури мы должны приступить к работе над утесом немедленно.

– Ладно, – решительно сказала Конни. – Похоже, что сегодня буря действительно разыгралась в полную силу. Думаю, я лучше пойду спать, пока не стало еще хуже.

* * *

Встреча с духами камней оказалась даже более неприятной, чем Конни могла себе представить. Холодным утром она присела у подножия утеса и мысленно принялась зондировать его в поисках духов. Они, извиваясь, вылезли на поверхность, чтобы обнять ее. Бледные руки схватили ее за запястья, приветствуя как свою сестру по камню в своем холодном мире. Их прикосновение вгрызалось в Конни. Они истосковались по тишине и хотели, чтобы на землю снова опустился покой. Людей стало так много, что они букашками ползали по поверхности их каменистого дома, без разрешения раскапывая его. Обезумев от разрушения своих владений, каменные духи бежали глубоко под землю и теперь показывались на поверхности лишь изредка, чтобы выместить свою злобу на теплокровных созданиях, которые высасывали у земли ее силы.

Конни слишком устала, чтобы спорить с духами. У нее не было сил пытаться убедить их в том, что не все люди жаждут разрушения.

– Пожалуйста, – умоляла она. – Не надо сердиться на всех нас. Помогите нам, заделайте своей силой трещины в скале. Вы единственные, кто может предотвратить ее обрушение. Только вы можете не дать увезти меня из этого места. Ведь меня могут отправить туда, где вы больше не сможете установить со мной контакт, – туда, где я окажусь для вас бесполезной.

Тут к ее связи с духами присоединился Гард и объяснил, что от них требовалось:

– Братья, вы тоже можете почувствовать эти разломы – слабые места, разрушенные ветром и водой. Укрепите скалу, заполните трещины, обновите камень.

– Мы сделаем, как вы просите, – алчно сказали духи камней. – Твоя холодная плоть, горный гном, нам по вкусу. Но ты, Универсал… – тут духи еще сильнее стиснули запястья Конни… – ты позволишь нам остудить себя до нашей температуры. Станешь камнем.

Конни сжалась от их прикосновения.

– Я не могу жить так, как вы, – прошептала она. – Отпустите меня, пожалуйста.

Утес затрещал. На миг Конни показалось, что духи камней собираются обрушить его ей на голову за то, что она отвергла их предложение. Но затем каменные руки ослабили свою хватку и, оставив бледные следы от пальцев на ее коже, втянулись обратно в скалу.

Конни склонила голову. Может, в конце концов, ей и следовало принять их предложение. Если бы она превратилась в холодный, неподвижный камень, это помогло бы ей избежать всех проблем, которые свалились на нее.

* * *

Из-за этой встречи Конни опоздала в школу. Кол и Рэт весь урок английского просидели глядя на дверь, и каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо, они думали, что это она. Им не терпелось расспросить ее про особое заседание Отделения, на которое их пригласил позвонивший рано утром доктор Брок. Он мало что рассказал им, упомянув лишь, что апелляция Конни будет проходить этим вечером.

– Как ты думаешь, они ее простят? – спросил Рэт, когда они листали один на двоих экземпляр «Бури» [7]7
  «Буря» – пьеса Уильяма Шекспира с трагическими перипетиями, но со счастливым концом.


[Закрыть].

– Не знаю, – пожал плечами Кол. – Жду, что так и будет.

– Им ведь придется, да? После того, что вы все обнаружили, и к тому же она ведь наш единственный Универсал.

– Надеюсь. – Кол был в этом не так уверен. Он помнил тон голоса доктора Брока. И это подсказывало ему, что дела плохи.

Конни появилась к концу урока, усталая и мрачная. Она села отдельно, почти не слушая то, о чем шла речь. Класс зашумел, отодвигая стулья, и вышел на перемену. Кол и Рэт налетели на Конни, как коршуны, а затем поволокли ее на тихую скамейку подальше от остальных.

– Знаю, сегодня твоя апелляция, – начал Кол. – Это хорошо, верно?

– На самом деле нет, – нахмурилась Конни.

– Почему это? – Кол взъерошил себе волосы и полез в карман за темными очками. Солнечный свет, отражаясь от тающего снега, бил ему в глаза.

– Ну, лучше подожди. Сегодня вечером услышишь всю историю целиком. Но я этого не делала, что бы там ни заявлял мистер Коддрингтон.

– Не делала чего? – нетерпеливо спросил Рэт.

– Не вызывала буран этой ночью. Советники застали меня, когда я пыталась помешать белым коням обрушить утес прямо на наш дом. Видимо, все складывается не лучшим образом. – Конни принялась нервно грызть ноготь.

– Дело плохо, – присвистнул Кол.

– Так это не ты сотворила бурю? – сказал Рэт.

– Нет.

– У-у-у, – разочарованно протянул он.

– Ты поэтому опоздала? – спросил Кол.

Конни покачала головой и обхватила себя руками.

– Нет. Я должна была поговорить с духами камней от имени Гарда. Они собираются укрепить для нас утес.

– С духами камней? – переспросил Кол. – Ты имеешь в виду тех тварей, которые в прошлом году чуть не убили моих родителей?

– Угу, с ними. Они холодные и кошмарные. Они проникают в тебя ледяными червяками и стараются добраться до сердца и выгрызть его. Не могу заставить себя полюбить их, хоть они и согласились нам помочь.

– Зачем это им? – спросил Рэт.

– Чтобы я осталась у них в долгу. Видишь ли, я могу помочь им разговаривать с горными гномами и другими. Они считают, что я могу быть им полезной.

В дверях собралось несколько учеников, среди них была и Аннина. Они увидели, как она отделилась и направились к ним.

– Почему это вы все тут прячетесь? – крикнула она. – Я вас уже целый час ищу.

– Ой, привет, Аннина. А где Джейн? – спросила Конни.

– О! – Аннина лукаво подняла брови. – Я оставила ее болтать с мальчиком из фотокружка: в последнее время они много этим занимаются.

Конни удивилась, как много она пропустила, зациклившись на собственных проблемах. Она даже не заметила, что у Джейн появился новый друг.

– Так она с ним гуляет? – глупо ухмыльнулся Рэт.

– Насколько я могу судить, им больше нравится оставаться дома – в темной комнате, – улыбнулась Аннина.

– Что, правда? – не поверил Рэт.

– Ох, ну хватит, Рэт. Вполне возможно проводить друг с другом уйму времени и быть при этом только друзьями, – вступилась Конни за подругу.

– Ага. Как вы с Колом, хочешь сказать? – предположил Рэт.

Кол бросил на него предостерегающий взгляд. Рэт обожал подкалывать его, напоминая о подозрениях капитана Грэйвса. Он был готов с этим мириться, лишь бы Конни об этом не узнала.

– Точно. Просто добрые друзья, – сказала Конни, не понимая, почему смеется Рэт.

Беспокоясь о том, чтобы Конни произвела положительное впечатление на Совет, Эвелина, Мак, Гард во главе с Конни прибыли на апелляцию рано. Во дворе их встретила Ширли Мастерсон, закутанная в толстое пальто на меху.

– Уже пришли? Папа просил меня проводить членов Общества в кухню, но я думаю, ей следует отправиться в амбар, – сказала Ширли, смерив Конни холодным взглядом. – Остальные могут идти в дом, если пожелают.

– Нет, спасибо. Мы останемся с Конни, – сказала Эвелина, сжав руку Конни.

– Дорогу, думаю, знаете, – сказала Ширли, осветив фонариком большие двойные двери справа.

– Знаем, – сказала Эвелина. Она потащила Конни за собой. – Что за дура! – в бешенстве пробормотала она.

Конни ничего не сказала, она была слишком подавлена и расстроена, чтобы обращать внимание на Ширли.

Придя первыми, они увидели, что в амбаре темно. Им потребовалось время, чтобы найти выключатель на одной из деревянных балок. Резкий свет ударил им в глаза, и в центре под крышей зажглась лампа. Помещение было готово к заседанию. С одной стороны были выставлены четыре стула и оставлено место для дракона, единорога и Громовой Птицы. За ними были сложены тюки с сеном в виде террасы, чтобы вместить большую аудиторию. С другой стороны стоял один-единственный деревянный стул, развернутый к зрителям.

– Так дело не пойдет! – тут же заявил Мак. Он начал перетаскивать тюки на сторону Конни.

Из трех штук он сложил для них диван. А жесткий стул спрятал подальше в тень.

– Хорошая идея, – сказала Эвелина, – принесем-ка еще несколько.

Вместе они притащили шесть тюков сена и выложили их подковой. Гард пинками подровнял их.

– Садись сюда, – сказала Эвелина, показывая в центр, – а мы сядем вокруг тебя.

Конни плюхнулась на центральный тюк, радуясь, что рядом с ней те, кто ее поддерживает. Они стали ждать. Начали прибывать мифические звери и существа. Доктор Брок и Арго пришли одними из первых. Посмотрев на то, как выстроены места для сидения, они оба заняли места на стороне Конни. Арго обернул свой хвост как раз вокруг задней части подковы. Доктор Брок ободряюще улыбнулся Конни.

– Хорошо потрудилась прошлой ночью, Конни, – громко сказал он, так что его услышали люди, сидящие напротив, члены Чартмутского отделения, которых Конни не очень хорошо знала.

Вошли капитан Грэйвс и мистер Мастерсон. Взглянули в сторону Конни, пошептались и, отвернувшись, заняли места впереди террасы.

– Прямо как жених или невеста! – усмехнулся Мак, намекая на свадебную традицию, по которой гости садятся по разные стороны стола.

Конни даже не смогла улыбнуться в ответ.

Вошел Рэт и с отсутствующим видом уселся на первое же свободное место на террасе. Потом поднял глаза и понял, что происходит. Он тут же перелез через мистера Мастерсона, спрыгнул на пол и быстро перешел на сторону Конни.

– Ну ты и балбес, Рэт! – сказал Мак, взъерошив ему волосы и усаживая рядом с собой.

– Сам балбес, – жизнерадостно ответил Рэт. – Все в порядке, Конни?

– Все хорошо, – ответила она.

Влетела Арганда, описала круг над головами всех присутствующих, сердито крича на людей, собравшихся на террасе, и приземлилась у ног Конни. Потом в амбар проскользнула Джессика Мосс в компании Аррана. Поздоровавшись с Конни, они оба заняли места справа от нее. Вошел Эрик Ульфсен в облаке ледяного воздуха. Он прошагал на сторону Универсала, поклонился девочке, которую считал вожаком своей стаи, и занял место в конце ее ряда.