Текст книги "Цвет небес (ЛП)"

Автор книги: Джулиана Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 52

У папы не было другого выбора, кроме как поверить мне, когда я описала его отношения с мамой до мельчайших подробностей, включая их расставание и то, что случилось в больнице перед операцией Мэтта. Я не могла узнать эти детали ни от кого, кроме мамы, а папа знал, что она не рассказывала их мне, по крайней мере, пока была жива.

Позже, когда я полностью выздоровела, меня опрашивала бесконечная череда врачей и экспертов по клинической смерти, даже ученый из Германии, который писал монографию и хотел включить мой рассказ в своё исследование. Также я выступила на нескольких ток-шоу. Но я забегаю вперед.

Когда я закончила рассказывать папе о том, что пережила «на другой стороне», он сразу же позвонил Джен и попросил её приехать в больницу.

Она вскоре приехала и разразилась слезами, увидев, что я сижу и ем.

Папа оставил нас наедине и отправился к Джен домой принять душ.

Я решила пока повременить и не рассказывать ей историю целиком, как и тот факт, что мы сестры лишь наполовину, потому что давным-давно наша мама любила другого мужчину. Я просто хотела немного побыть рядом с сестрой.

И так вышло, что я не зря решила подождать, потому что Джен хотела сообщить мне нечто столь же важное и едва сдерживалась.

***

– Ты должна кое о чем узнать, – сказала она, откатывая обеденный столик от моей постели.

– Похоже на интересную сплетню.

Она прикусила губу и кивнула.

– Ну, давай же, колись.

Она тянула время, словно подбирала слова.

– Эй, – окликнула её я. – На прошлой неделе я умерла, помнишь? Что бы ты ни хотела мне рассказать, это вряд ли хуже того, что я уже испытала. Серьезно, прямо сейчас я готова услышать всё, что угодно, поэтому говори уже.

Она хихикнула:

– Это вовсе не плохие новости. На самом деле лично я думаю, что это очень мило, но ты можешь испугаться, вот и всё.

– Джен, обещаю, после всего, через что я прошла, меня уже ничто не может напугать.

Она села на стул рядом с кроватью; её щеки разрумянились.

– Помнишь, папа говорил, что мы с ним по очереди дежурили у твоей постели с тех пор, как тебя привезли сюда?

Я кивнула.

– Ну, мы дежурили не только вдвоём. Приходил ещё один посетитель. Кое-кто приходил сюда каждый вечер после ужина.

Я обвела взглядом букеты на подоконнике и дальнем столике. Я ещё даже не прочитала ни единой открытки.

– Майкл? – Но мне было сложно представить его здесь. Он ненавидит больницы, а его жизнерадостная невеста должна скоро родить.

– Нет, не Майкл. Это Керк Дункан.

Она могла с тем же успехом выплеснуть мне в лицо стакан воды. Это известие меня потрясло. Я выпрямилась.

– Правда?

Я не видела Керка с тех пор, как он уехал в колледж. Мы, конечно, несколько раз обменялись электронными письмами, но на этом всё и закончилось.

– Керк был здесь? В этой палате?

– Ага. Всю неделю, каждую ночь. Подозреваю, что сегодня он тоже придет, если я его не успокою новостью о том, что ты пришла в себя. Тогда он, возможно, придет пораньше. Или вообще не придет. Кто знает?

Её слова тронули меня, и мне весьма польстило, что мой школьный возлюбленный приходил к моему вроде как смертному одру.

– Ух ты, – сказала я. – Наверное, я ошибалась, когда говорила, что меня ничем невозможно удивить. Я просто дар речи потеряла.

– Вижу, – улыбнулась Джен. – Я догадывалась, что так и будет.

Откинув голову на подушку, я задумалась, как Керк сейчас выглядит. Не полысел ли он? Изменилась ли его улыбка?

– Мне нужно почистить зубы, – немного рассеянно произнесла я. – И принять душ. – Я огляделась в поисках кнопки вызова медсестры. – Мы можем позвать медсестру? Мне понадобится помощь.

Джен встала.

– Сейчас всё будет. Медсестра! – закричала она. – Нужна помощь!

В комнату вбежала пожилая крепко сбитая медсестра.

– Что случилось? – Она переводила взгляд с меня на мониторы.

– Не беспокойтесь, – сказала Джен. – Она все ещё жива, но её надо помыть. И, возможно, нанести макияж.

Медсестра сложила руки на груди.

– Здесь вам не салон красоты, леди. Вы в больнице, и у нас сегодня рук не хватает. По мере поступления доберемся и до вас.

Джен смело подошла к ней.

– Не думаю, что вы поняли. – Она указала на меня. – Школьная любовь этой женщины может прийти сюда в любую минуту, а они не виделись долгие годы. А неделю назад моя сестра была мертва!

Медсестра посмотрела через плечо Джен на меня.

– Она говорит о парне, который всю прошлую неделю приходил? С гитарой?

Я почувствовала, как к щекам приливает жар.

– Он приходил с гитарой?

Джен отозвалась:

– Ага, и играл тебе.

– Так похоже на Керка.

Медсестра обошла Джен и встала в изножье кровати.

– Сколько лет вы не видели этого мужчину?

– Около двадцати.

Она пожала плечами, демонстрируя поражение, обошла кровать и откинула одеяла.

– Вставай тогда, принцесса. Нельзя, чтобы от тебя пахло как от коматозницы, когда придёт Ромео. – Она взглянула на Джен. – У вас есть помада? И немного румян? Она всё ещё бледная.

– О, да, – отозвалась Джен, доставая из сумки огромную косметичку. – У меня есть всё.

Глава 53

Днем Джен позвонила Керку, чтобы поделиться хорошими новостями: я вышла из комы и прекрасно себя чувствую.

Он был рад это слышать и пообещал зайти после работы.

И, конечно, вскоре после того как я закончила ужинать, в дверь легонько постучали.

Джен подмигнула мне и крикнула:

– Заходите!

И он внезапно возник на пороге: Керк, моя первая любовь, в мягкой коричневой кожаной куртке и джинсах, с гитарным чехлом на плече.

Моё сердце замерло при виде его. Он совсем не изменился. Не постарел ни на день, разве что в волнистых каштановых волосах появилась парочка седых прядей.

По моему телу разлилась приятная теплота, а глаза Керка загорелись радостью.

– Ух ты. – Он покачал головой, словно не веря своим глазам, и указал на меня. – Никогда не думал, что буду так счастлив, увидев, что кто-то проснулся.

Я улыбнулась.

– Привет, Керк.

Он поставил гитарный чехол на пол и подошел к кровати. Присел на край.

– Слава богу, ты в порядке.

– Теперь да. – Я вытянула руки вперед. – Но объятия мне не помешают. – Он наклонился ближе, и мы обнялись.

– Я так рада тебя видеть, – прошептала я. – Не могу поверить, что ты здесь.

– Я молился каждый день.

Краем глаза я заметила Джен, на цыпочках выходящую из палаты.

Сев поудобнее, Керк не выпустил мою руку.

– Замечательно выглядишь.

– Ты тоже. Джен рассказала, что ты всю неделю приходил и играл мне на гитаре. Жаль, что я этого не помню. Обидно, что я такое пропустила.

– Не волнуйся, я могу сыграть тебе в любое время и подозреваю, что сейчас ты – более благодарная аудитория.

Минуту мы посидели молча.

– Тяжелый год у тебя выдался, да? – спросил Керк.

Я посмотрела на наши сомкнутые руки.

– О да.

– Ну… Как мне видится, сейчас всё должно наладиться.

Я вспомнила, что говорил мне Мэтт там, на другой стороне, и улыбнулась:

– Уверена, ты прав.

Внезапно я почувствовала, как внутри меня поднимается волна эмоций, а моё сердце быстро бьется в предвкушении. Я была так рада, что осталась жива. Что мне дана ещё одна возможность обрести счастье.

– По крайней мере, я всё ещё здесь, – сказала я. – Правда, не знаю, чем заслужила такое чудо.

– И не говори, охрененное чудо, – отозвался он. – Сорок минут, Софи. Ты осталась жива, проведя сорок минут под водой. За это премию должны давать!

Я рассмеялась.

– Безумие, а?

– Полный вынос мозга. Но ты всегда была бойцом.

– Наверное.

– Так на что это было похоже? – спросил Керк. – Ты что-нибудь помнишь? Видела ли белый свет? Тебе, вероятно, не хочется об этом говорить…

Глядя в его родные зеленые глаза, я поняла, что в отношении души время имеет очень малое значение. Я почти двадцать лет не видела этого человека, но чувствовала себя так, словно все эти годы мы провели вместе, не расставаясь ни на день. Рядом с ним мне было так же уютно сейчас, как и в те дни, когда мы были влюбленной парой. Я всецело доверяла ему и знала, что он никогда меня не предаст.

– Я хочу обсудить это с тобой, – сказала я. – Но, пожалуй, в другой раз, если позволишь. Когда я выберусь отсюда. А прямо сейчас мне хочется послушать о тебе. – Внезапно почувствовав усталость, я положила голову на подушку. – Расскажи мне о своей жизни. Ты ещё преподаешь музыку? Я хочу узнать обо всём. Ничего не упускай.

Он долгим взглядом посмотрел мне в глаза, а потом наклонился поближе и поцеловал меня в щеку.

– Я так скучал по тебе, Софи. Рад, что ты вернулась.

Я обвила руками его шею и прошептала ему на ухо:

– И я.

Ради этого особенного мгновения стоило вернуться.

А потом я вспомнила, что сказал мне на пляже Мэтт, и подумала, что теперь я уверена: дальше таких мгновений будет больше. Хороших и плохих – полосы чередуются.

Глава 54

Я провела в больнице ещё неделю, поправляясь после несчастного случая и постепенно набираясь сил.

Керк навещал меня каждый вечер, и между нами почти мгновенно возникло безмолвное понимание, что мы входим в новые длительные и преданные отношения, которые на этот раз не окончатся никогда.

Как я уже говорила, казалось, что не прошло ни дня со времен старшей школы, когда мы были по уши влюблены друг в друга и всецело разделяли одни и те же ценности и стремления. На этот раз мы собирались полностью отдаться любви. У меня не было ни страхов, ни сомнений. Я просто чувствовала, что все идет правильно, и когда меня наконец-то выписали, именно Керк забрал меня и отвез в дом Джен.

Тем не менее, очень скоро мы решили, что жизнь слишком коротка, и поэтому спустя неделю съехались.

Но здесь моя история не заканчивается. Есть ещё много вещей, о которых я должна вам рассказать.

Глава 55

Я упоминала, что люди интересовались моей смертью и опытом жизни вне тела, и какое-то время я с готовностью давала интервью и участвовала в медицинских экспериментах. Но вскоре это меня утомило, и я захотела просто жить своей жизнью. Я была писательницей, и если вы когда-нибудь близко дружили с писателем, то должны знать, что мы из другого теста. Писательство – это занятие для отшельника, и нам это нравится.

Все, что мне хотелось сделать после выздоровления – это рассказать свою историю, но не перед камерами или толпами людей. Чтобы подобрать правильные слова, мне необходимы тишина и покой.

И вот я здесь. Как вы можете видеть – и доказательство перед вами – я вернулась к работе и вспомнила, как складывать в предложения даже самые трудные слова.

Но я снова бегу впереди паровоза.

Прежде чем написать эту книгу, я работала над кое-чем другим, совершенно иным, высоко оцененным критиками.

Та история всегда будет занимать особое место в моем сердце, поскольку именно она стала компасом, вернувшим меня к истинному смыслу моей жизни.

Глава 56

В тот год весна наступила рано. Когда снег и лед растаяли, а одним теплым воскресным днем на веранду загородного дома Керка повеял душистый ветерок, мы решили съездить на три дня на Кейп-Код, снять номер в небольшой уютной гостинице, выпить вина и погулять по пляжу.

Именно это мне и требовалось, чтобы подвести итог выздоровлению. Время наедине с Керком, моей первой любовью, которая никогда не покидала моего сердца. Время восхищаться красотой нерастраченной жизни, понимать волшебство моря, земли и неба.

Мы нежно и страстно любили друг друга каждую ночь, а за окном грохотал прибой.

Вот она – настоящая любовь, расцветающая в моей душе. Наконец мы были вместе, в объятиях друг друга, спустя годы, проведенные порознь.

Но на этот раз мы повзрослели, и теперь ничто не разлучит нас.

***

В нашу последнюю ночь в отеле Керк взял меня за руку и повел на последнюю ночную прогулку по пляжу. Ярко светила полная луна, отражаясь от темной воды, а волны тихим шепотом свободы накатывались на песок.

– Софи, – прошептал мне на ухо Керк.

Один лишь звук моего имени, сорвавшийся с его губ, вызвал во всем теле дрожь желания.

Он обнял меня за талию и привлек к себе.

– Ты знаешь, что я люблю тебя. Всегда любил и буду любить. Пожалуйста… – Он опустился на одно колено, взял мои руки в свои и поцеловал мои ладони. – Будь моей женой, Софи. Выходи за меня. Оставайся со мной навсегда, потому что я не хочу больше жить без тебя.

Вся радость вселенной снизошла на меня в этот невероятный миг, и я счастливо рассмеялась сквозь слезы.

– Конечно, я выйду за тебя. – Я тоже рухнула на колени на прохладный рыхлый песок. – Ты – любовь всей моей жизни. Теперь я это знаю.

Через две недели мы поженились, сыграв скромную свадьбу на заднем дворе нашего загородного дома, и, как только начались школьные каникулы, уехали на медовый месяц в Грецию на остров Санторини.

Глава 57

В одно сентябрьское утро того года я проснулась с мыслью, а точнее, с ярким воспоминанием об одном эпизоде в маминой кухне, когда она поделилась со мной одной немаловажной подробностью:

«В следующие пять дней мы с Мэттом проводили вместе каждую свободную минуту. Он не позволял мне прогуливать уроки, поэтому высаживал меня из машины за пять минут до начала занятий и ждал снаружи по окончании учебного дня.

Если мне нужно было написать реферат или иное письменное задание, Мэтт отвозил меня в библиотеку, садился рядом и писал книгу, пока я занималась».

Я вспомнила слова отца на пляже: «Тебе просто нужно узнать вдохновение, когда оно нагрянет».

Я долго ждала подобного удара молнии, повода вернуться к писательству, и он внезапно случился – не как удар молнии, а как звезда, упавшая с неба прямо мне на колени.

Отбросив одеяло, я выпрыгнула из кровати. Спустя несколько секунд я уже набирала номер отца в Огасте.

– Папа, когда мы переехали из дома в Кэмдене, что случилось со всем тем, что хранилось на чердаке? Коробками и сундуками с бумагами? Это же в основном были мамины вещи – работы из колледжа и памятные вещи. Мы избавились от них?

– Конечно, нет, – ответил он. – Я все сохранил. Не мог с ними расстаться.

Сердце отчаянно забилось.

– Значит, все бумаги у тебя?

– Да. Прямо сейчас я смотрю на потолок. Они там, прямо у меня над головой.

Я улыбнулась:

– Могу я приехать повидаться с тобой и порыться в них?

Он замялся:

– Ты будто переволновалась. Ищешь что-то особенное?

– Да. – Я рассказала, что именно ищу, и он присвистнул в трубку. – Скоро приеду.

– Буду ждать.

***

На папин чердак ведет не обычная лестница, а квадратная дверь в потолке второго этажа, к которой ржавыми болтами приделана складная лесенка.

Я не поднималась на чердак с четырнадцати лет. После того, как мы перенесли мамины вещи по шатким ступеням, мы закрыли за собой дверь, и на этом всё закончилось. Мы заставили себя забыть, что её вещи там, притворились, что их никогда не существовало.

Но они никуда не исчезли. И лежали там, над нашими головами, все эти годы.

Я осторожно залезла наверх и заглянула в небольшое пространство под отцовской остроконечной крышей. Сквозь маленькое овальное окошко с улицы проникало немного света. На чердаке пахло затхлостью и старостью.

– Подай фонарик, – попросила я отца. Он не доверял лестнице и крепко держал её одной рукой, пока наклонялся, чтобы поднять фонарь другой. Он протянул его мне, и я нажала на кнопку включения.

Луч белого света пробежал по деревянным балкам островерхой крыши, пока я забиралась на чердак и вставала на ноги.

Я окинула взглядом её коробки с книгами и чемоданы, полные одежды.

Внезапно она оказалась повсюду. Я чувствовала её присутствие, близость и любовь. Каким-то образом я знала, что она рада моему приходу.

Папа засунул голову на чердак:

 – Ух ты, сколько же здесь всего. Я уж и позабыл…

– Ты не шутил. Ты и впрямь всё сохранил.

Он продолжал разглядывать ящики и сундуки.

– Я просто не смог себя заставить всё выбросить.

Я улыбнулась ему с высоты своего роста:

– Я рада.

Весь следующий час мы копались в маминых вещах. Я нашла там много собственных вещей: тетрадки из начальной школы, табели, костюмы, оставшиеся после четырех лет занятий балетом и чечеткой.

Я добралась до коробки, доверху забитой старыми фотоальбомами, и окунулась в прошлое, заново отправившись в семейный поход. Я забыла почти обо всем. О рождественских утрах. О поисках пасхальных яиц на заднем дворе.

Мы так хорошо жили вместе – мама, папа, Джен и я. Жаль, что мы никогда об этом не говорили, никогда не радовались.

Последний альбом, до которого я добралась, отличался от других.

Это был не альбом моего детства, а детские фотографии мамы.

Медленно я открыла первую страницу и провела пальцами по черно-белой фотографии мамы в младенческом возрасте, ярким летним днем сидящей в круглой железной бочке на улице. За её спиной на веревке сушилась одежда, развеваясь на ветру. Дальше было море.

На следующих страницах красовались фотографии мамы в детстве и её семьи. Наконец я долистала до её фотографии с двумя моими отцами – Питером и Мэттом. Они втроем сидели на велосипедах и улыбались в объектив.

Я мысленно порадовалась, что теперь знаю правду о маминой жизни. Что понимаю, откуда я взялась.

А затем я увидела кое-что, отчего волоски на затылке встали дыбом.

Фотография мамы и Мэтта, сидящих рядом на качелях на детской площадке. Им, наверное, не больше пяти или шести лет. Бабушка стоит позади мамы и раскачивает её. А за спиной Мэтта стоит привлекательная темноволосая женщина, которая смеется и придерживает шляпу. Широкополую соломенную шляпу, которую я уже видела.

– Папа, а это кто? – протянула я ему альбом. – Женщина в шляпе.

Он прищурил глаза за стеклами очков.

– Это мама Мэтта. – Он поднял глаза на меня. – Умерла, когда он был ещё ребенком семи-восьми лет. Упала с лестницы.

Я забрала у него альбом и изумленно посмотрела на фотографию.

– Значит, это моя бабушка.

Он снял очки.

– Так и есть.

«Кэтрин».

– Она работала в саду, да? – Внутри меня начало разливаться тепло.

– Точно. При её жизни у них был самый красивый двор на улице. А откуда ты знаешь?

Я медленно перевернула страницу.

– Она – часть того, что случилось со мной. Я раньше о ней не упоминала. Слишком многое хотелось тебе рассказать. Но она была там, когда я навещала маму. Она жила по соседству и как раз высаживала растения в саду. В этой самой шляпе.

Папа лишь кивнул, и мы продолжили поиски.

***

Наконец я нашла то, что искала. Рукопись отца, похороненную в кипе курсовых работ и рефератов, написанных мамой за годы учебы в Уэллсли.

Листки скреплялись веревочкой – сотни разлинованных листков, исписанных карандашом рукой моего отца.

            – Нашла!

Сев на крышку сундука, я развязала веревочку и вытащила первую страницу.

– Подожди секунду… Пожалуйста, остановись. – Отец поднялся на ноги. Я с любопытством посмотрела на него, думая, что он хочет меня о чем-то предупредить.

– Не начинай читать здесь, – сказал он. – Испортишь зрение. Возьми рукопись с собой вниз. Можешь сесть за мой стол, а я принесу тебе кофейник с кофе.

Несколько секунд я, моргая, смотрела на него, а затем улыбнулась:

– Ты прав, папочка. Пойдем отсюда.

Я прижала найденное сокровище к груди и спустилась за отцом по лестнице.

Глава 58

Я не спала всю ночь, читая написанную моим настоящим отцом рукопись, которую он успел закончить всего за неделю до смерти.

Собравшись с духом и вытерев последние капли слез со щек, я откинулась на спинку стула и задумалась, что могу сделать с книгой. Несомненно, я держала в руках истинный шедевр, но рукопись была на двести страниц объемнее средней книги и написана автором, которого больше нет в живых, соответственно, он не сможет её отредактировать или разослать по литературным агентам и издателям.

Это казалось непосильной задачей. А вдруг я ошиблась? Вдруг роман не настолько хорош, как мне кажется? Вдруг я испорчу его своими правками?

Хотя во мне говорила всего лишь неуверенность в себе. Глубоко внутри я точно знала, что должна сделать, чтобы улучшить текст, и в эту секунду почувствовала, как по моим жилам заструилась отцовская кровь и поняла, что совершенно точно сумею довести дело до конца.

Внезапно отец оказался рядом со мной в комнате. Он сказал мне отправляться в постель и поберечь глаза. Переспать с этой мыслью.

Я услышала его голос как наяву: «Подумай об этой истории, Софи. Над ней нужно много работать. Жаль, что мне не хватило времени внести исправления, но это было попросту невозможно. Возьми книгу с собой и обсуди её с мужем, а затем принимайся за дело. Ты поймешь, как её доработать, Софи. Уверен, ты не ошибешься».

Глава 59

Два месяца спустя я отправила полностью переработанную рукопись – уже набранную шрифтом «Courier» с двойным интервалом – пяти ведущим литературным агентам Нью-Йорка, которые, получив от меня письмо с предложением и синопсисом, запросили ее для прочтения.

Я чувствовала себя уверенно. Раньше я работала в издательском деле, поэтому знала положение вещей. Я отобрала агентов, которые ранее представляли похожие проекты и продали их за значительные авансы.

Книга моего отца потрясающая. Она просто не может не обрести успех.

Единственное, о чем я беспокоилась – что отец ведь не мог представлять себя сам, ввиду того, что его не было в живых, а нынешние издатели ищут активных авторов, которые могут сами общаться с читателями посредством интернета, социальных сетей, интервью и ток-шоу.

То, что собиралась сделать я, было слегка необычным. Я надеялась вызвать всплеск дискуссий об авторе-дебютанте, скончавшемся сорок лет назад.

Конечно, я была бы рада представлять его интересы сама, а со своей недавней скандальной известностью в связи с несчастным случаем и путешествием в иной мир, могла бы предложить уникальные рекламные возможности. Но пока что я могла только скрестить пальцы на удачу.

             И ждать, что агент клюнет.

***

Через три недели после того, как я разослала информацию о папиной книге, я получила первый ответ. Письмо прибыло обычной почтой, что было неожиданно, поскольку основная масса переписки с издателями в наши дни производится в сети. Я восприняла это как доброе предзнаменование.

Керк протянул мне конверт, когда я вышла из душа после вечерней пробежки.

Обратный адрес сообщал, что письмо пришло от агента, возглавляющего мой список: настоящего тяжеловеса в том, что касалось экранизаций.

Я стояла посреди кухни, завернувшись в белый махровый халат, с голубым полотенцем на голове поверх мокрых волос.

– Что если им не понравилось? – спросила я, глядя через стол на Керка, который болтал пакетиком с травяным чаем в только что налитом кипятке.

– Значит, попытаешься ещё раз. И на этот раз выберешь кого-то со вкусом получше.

Керк читал рукопись и помог мне решить, как редактировать некоторые места. И он тоже понял, что перед ним шедевр.

Но все равно, в моём желудке поселился ком размером с Айдахо.

– Открой его. – Я обошла стол и протянула Керку конверт.

Он поднял руки, словно я прицелилась в него из пистолета.

– Нет-нет, не я. Я здесь, чтобы поздравить тебя или подставить плечо, чтобы дать выплакаться. Не хочу быть посланником.

– Пожалуйста? – Я пыталась заставить Керка взять письмо, почти совала конверт ему в руки, и, благослови бог его сердце, он не смог мне отказать.

– Уверена, что не хочешь прочитать это первой?

Я несколько секунд подумала и медленно забрала у него письмо.

– Думаю, да.

Отвернувшись, я направилась к окну и аккуратно разорвала конверт.

Сердце застучало, когда я развернула ответ, напечатанный на дорогой фирменной бумаге агентства.

«Дорогая мисс Дункан!

Спасибо за ваше недавнее предложение. Хотя нам многое пришлось по душе в сюжете и языке автора, боюсь, что в этот раз мы не сможем предложить вам свои услуги. Желаю удачи в дальнейших поисках агента.

С уважением,

Джо Сандерсон,

Литературное агентство Сандерсона».

Я повернулась к мужу и медленно покачала головой.

– Он сказал «нет».

Прежде чем я поняла, что происходит, Керк обнял меня и начал гладить по спине.

– Все нормально?

– Да, я лишь слегка разочарована.

– Это же только первый из них. Этот парень не единственный агент в Нью-Йорке. Книга хороша, Софи. Кто-то захочет представить её.

– Надеюсь.

– А я знаю, что так и будет.

Я сняла с головы полотенце и начала промокать влажные кончики волос.

– Могу я что-то для тебя сделать? – спросил Керк. – Чашечку чая?

Я посмотрела в его глубокие зеленые глаза и поняла, что разочарование куда-то уходит, сменяясь любовью.

           – Бокал вина, если выпьешь со мной.

           Он смерил меня взглядом.

– Под твоим халатом ничего нет?

– Я кивнула.

– Нет, и я ещё немного влажная после душа.

Керк фыркнул:

– Тогда я точно выдерну пробку.

Немного погодя он присоединился ко мне в нашей огромной кровати, и все мысли об отказе агента испарились, когда муж развязал пояс моего халата и провел руками по животу.