Текст книги "Цвет небес (ЛП)"

Автор книги: Джулиана Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 42

Порой жизнь может быть невыносимо жестокой. Теперь я это знаю. Я поняла это в те дни, оставшиеся до операции Мэтта, когда мы не знали, что переживаем: начало нашей совместной жизни или её конец.

Но такова жизнь, верно? Мы знали лишь, что каждый день может стать для нас последним. И больше значения имели благодарность и признательность, которые мы должны чувствовать за каждый отпущенный нам драгоценный день вместе.

В те пять дней с Мэттом я жила неистовее, чем когда-либо прежде. Его боль стала моей болью, но сопутствующая радость была безгранична. Мы стали одним целым, и эта близость и связь между нами приближали меня к раю.

Любовь – это наше главное достижение. Никогда не забывай об этом. Не трать её попусту. Ищи её. Переживай её. Наслаждайся ею каждый день, потому что никогда неизвестно, когда жестокая волна может унести тебя.

***

– А если я решу не ложиться на операцию? – однажды днем сказал мне Мэтт, когда мы сидели у озера на территории колледжа и наблюдали за гребцами.

– Что ты имеешь в виду? Она тебе необходима.

Он оперся на локти и посмотрел на воду.

– Нет. Доктор дал мне право выбора. Он сказал, что если я решусь на операцию, то есть пятьдесят процентов шансов, что я умру на операционном столе. А если нет, то смогу прожить целый год.

– От шести месяцев до года, – напомнила я, потому что ценна была каждая минута.

Он покосился на меня.

– Операция через неделю, поэтому шесть месяцев кажутся мне довольно привлекательным сроком, если я буду знать, что проведу их с тобой.

– Конечно, проведешь, – ответила я. – Я никуда не ухожу, и неважно, что случится, но я не думаю, что решив так, ты сделаешь правильный выбор. Операция может полностью излечить тебя. Нам стоит попытаться.

Он кивнул и бросил камешек в воду.

– Я знаю. Просто подумал, что стоит обсудить эту возможность.

Я подвинулась ближе и положила руку ему на бедро.

– Думаю, над этим стоит поразмыслить. Но не проси меня оставить надежду. Прямо сейчас есть неплохая возможность, что через месяц опухоли уже не будет, и ты сможешь строить планы на будущее.

Он на минуту задумался:

– Если мне удастся вернуть своё будущее, я сделаю все, чтобы ты вышла за меня замуж.

Я тихо хихикнула, чувствуя разливающееся по телу тепло.

– Тебе не придется прикладывать значительных усилий. Если попросишь, я выйду за тебя хоть завтра.

Он кинул на меня знойный взгляд:

– А я-то думал, что ты не готова стать мисс Домохозяйкой.

– Так было раньше. Теперь всё изменилось.

Он внимательно изучал моё лицо:

– Потому что я могу умереть?

– Нет, – твердо ответила я. – Потому что ты здесь. Все пошло не так, когда ты ушёл из моей жизни. А теперь всё встало на свои места.

Он лег на спину и смотрел на проплывающие в небе облака. Я тоже легла и уставилась в небо.

– И я тоже чувствую, что всё идёт правильно, – сказал он. – Я никогда больше не хочу расставаться с тобой, Кора. Ты как… моя вторая половинка.

– И я не хочу расставаться с тобой. Вот почему и хочу, чтобы тебе сделали операцию.

Он взял мою руку и нежно сжал её.

– Хорошо.

Внезапно он сжал мою ладонь так сильно, что я вскрикнула от боли. Я подскочила как раз в ту секунду, когда всё его тело напряглось.

– Мэтт! С тобой всё нормально?

Но он не мог мне ответить. Его глаза закатились, и он начал биться в конвульсиях. Я закричала, призывая на помощь, и увидела бегущих ко мне людей.

***

Приступ прошёл до приезда «скорой помощи», но Мэтт не приходил в сознание, пока его не привезли в реанимацию.

Его госпитализировали и оставили в больнице на ночь, пока доктора связывались с его лечащими врачами в Чикаго, чтобы определись, отпускать его из больницы или нет. Шли какие-то разговоры о том, что нужно транспортировать его в Чикаго и сделать операцию прямо сейчас, но на следующее утро его состояние улучшилось и нам разрешили поехать домой, но Мэтту запретили садиться за руль, потому что вероятность повторных приступов, которые могут произойти в любой момент, оставалась велика.

Брат Мэтта Гордон, приезжавший тем утром в больницу, оставил мне ключи от машины и попросил сесть за руль самой.

В тот день я встретилась с преподавателями, объяснила сложившееся положение и сказала, что уеду на несколько недель. Он с готовностью пошли мне навстречу, дали домашних заданий на время моего отсутствия, чтобы я не отстала от остальных студентов и сказали вернуться тогда, когда я буду к этому готова.

На следующий день мы с Мэттом уехали в Чикаго.

Родителям я ничего не сказала.

***

Той ночью мы зарегистрировались в придорожном мотеле, и я размышляла, что подумали бы мои родители, если бы узнали, где я, и что собираюсь лечь в постель с Мэттом, расставшись с Питером всего неделю назад. А мне казалось, что прошла уже целая жизнь. Я знала, что в конце концов мне придется признаться. Я просто пока не была готова говорить об этом или защищать свое решение отложить все дела ради Мэтта. Родители просто не поймут. Никто не поймет.

Мэтт принес наши вещи и поставил их у изножья кровати.

– Все думаю, не испытание ли это. – Он снял кожаную куртку и бросил её на стул. – До сих пор я отчаянно старался вести себя как джентльмен, и, бога ради, ты этого заслуживаешь, но сегодня я не могу спать на полу, Кора. Я хочу быть рядом с тобой.

Я тут же обвила руками его шею.

– Я тоже этого хочу. Никто не знает, что мы здесь. Только мы. Ты и я. И, что касается меня, остальной мир вообще не существует, и мы можем жить по собственным правилам.

Он крепко прижал меня к себе и поцеловал. Я больше не чувствовала себя девочкой, я превратилась в женщину. Мэтт был моей половинкой, моей парой, большой любовью, и ничто в мире не казалось столь правильным и настоящим. Я ни в чем не сомневалась, и, расстегивая его рубашку и проводя руками по теплой широкой груди, хотела лишь отдаться ему и забрать всё, что смогу, в ответ.

Страсть накалялась. В считанные секунды я уже сбрасывала туфли и стягивала через голову свитер.

Мэтт сорвал с себя рубашку и уложил меня на постель. Его тело накрыло моё в жарком отчаянном исступлении. Он неистово целовал меня и прижимался ко мне бедрами, обхватив руками мою попку и почти грубо привлекая меня к себе, но не причиняя боли.

Мы все ещё оставались в джинсах, и только это мешало нам наконец заняться любовью. Мэтт расстегнул мой бюстгальтер и начал ласкать грудь, нежно целуя меня в шею и приговаривая, как любит меня.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала я. – Я буду любить тебя всегда.

Всё в нем возбуждало меня. Я вожделела его со страстью, затмевающей разум.

Я никогда не могла отдаться Питеру. И вот почему: Мэтт был моим единственным, и ничто не могло отобрать меня у него. А теперь больше ничего не имело значения. Меня не волновало, сколько времени мы провели вместе. Я думала лишь о том, что сейчас его руки касаются меня, а наши тела сплелись в жарких объятиях. Я хотела отдаться ему полностью.

Он расстегнул мои джинсы, просунул руку в трусики, и я почти сразу достигла оргазма.

Он заглушил мои вскрики поцелуями, пока я возилась с его ремнем и пыталась приспустить его джинсы.

– Нет, – прошептал он, качая головой и поднимаясь на колени. – Я не хочу этого делать, не сейчас. Я хочу жениться на тебе.

Я моргнула, глядя на него со смесью изумления и растерянности.

– Мне это неважно. Пожалуйста, я хочу быть к тебе так близко, насколько возможно. Сегодня.

Нахмурив брови, Мэтт посмотрел на меня сверху вниз.

– Я не могу. Нам нужно подождать. Я не знаю, что будет завтра.

Положив ладонь на его затылок, я привлекла Мэтта к себе и запечатлела на его губах ещё один жаркий поцелуй.

– Я тоже не знаю, и именно поэтому хочу использовать полностью каждую минуту. Пожалуйста, займись со мной любовью. Я хочу, чтобы моим первым мужчиной стал именно ты.

Моё сердце колотилось, как сумасшедшее. Все нервные окончания трепетали в лихорадочной жажде отдаться ему, но он не стал отдаваться в ответ.

Крупная слеза скатилась с его щеки на мою. Мэтт сел на постели, запустил пятерню в волосы и покачал головой.

– Я не могу. Не могу, пока не уверен, что смогу быть рядом с тобой всегда.

Я тоже села, обняла его и сказала, что люблю.

Но я хотела большего. Намного большего.

Глава 43

Я встала с постели, открыла чемодан и направилась в ванную, чтобы переодеться в ночную сорочку и почистить зубы.

Пока вода струилась из крана, я присела на краешек ванны и тихо всплакнула. Но это не были слезы страдания. Я испытывала странное сочетание эмоций, чего раньше никогда не переживала – одновременное ощущение восторга и печали.

С одной стороны, я беспокоилась о будущем. С другой – пребывала в эйфории. Я любила Мэтта каждой клеточкой своего тела, и знала, что он тоже любит меня. И это знание было лучшим, что происходило со мной в жизни.

Немного погодя я вернулась в постель и проводила Мэтта в ванную. Он закрыл за собой дверь.

Я тихо лежала, слушая шум льющейся из душа воды.

***

Незадолго до рассвета Мэтт навалился на меня и поцеловал в шею.

– Я люблю тебя, – прошептал он, и я сразу же обвила ногами его бедра и прижала его теснее к себе.

Сквозь тонкую ткань сорочки, сбившейся у моих бедер, я чувствовала, как он возбужден.

Но Мэтт снова остановился, прижал свой лоб к моему, закрыл глаза и покачал головой:

– Это сложно.

– Но не должно быть, – ответила я. – Позволь мне спросить… Если бы я не была девственницей… Если бы мы с Питером занимались любовью… Ты бы сейчас стал спать со мной?

– Да.

Я жадно втянула воздух.

– Тогда, пожалуйста… Неважно, что я сделала, а чего не сделала в прошлом. Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной, и неважно, что случится. Я знаю, на что иду. Пожалуйста, не отказывай мне в этом. Если ты откажешь, я никогда тебя не прощу. И буду жалеть об этом до конца жизни.

– И я.

Произнося эти слова, Мэтт уже скользил одной рукой по моему бедру, задирая сорочку выше.

Быстро, пока он не передумал, я стянула его пижамные штаны и дернулась навстречу.

После этого все пошло легко и естественно. Конечно, было немного больно, но я была рада. Той ночью я была так счастлива, что не могу выразить это ощущение словами. Он занимался со мной любовью медленно и нежно, и это лучшее, что я когда-либо испытывала в жизни. Секс с Мэттом стал для меня воплощением мечты.

Я так его любила.

И никогда об этом не пожалею.

Глава 44

Все три дня, оставшиеся до операции, мы с Мэттом провели в его чикагской квартире.

Я не стану описывать эти дни. Скажу лишь, что мы безгранично наслаждались друг другом и полностью использовали каждую минуту этого времени. Мы смеялись и плакали, смотрели телевизор и играли в карты. Ходили ужинать в кафе и заказывали еду с доставкой.

Он показал мне коробку с рукописями, которую прятал в кладовке. Я прочитала его рассказы и роман, который он наконец-то дописал. Я заставила Мэтта пообещать, что после выздоровления он отправит рукопись издателю, потому что я была уверена, что это величайший роман в мире, хотя признаю, что могла судить предвзято. Всё, что имело отношение к Мэтту, в моих глазах выглядело идеально. Для меня он сам был произведением искусства, и, я думаю, что именно это и есть любовь.

Я также позвонила родителям и обо всём им рассказала.

Ну, почти обо всем. Есть вещи, о которых с матерью лучше не говорить.

Я сообщила им, что операция назначена на шесть часов вечера семнадцатого ноября.

А мама рассказала, что заходил Питер и спрашивал обо мне. Он был очень зол. Родители не могли винить его и сделали всё, чтобы облегчить его боль.

Я извинилась перед ними, но сказала, что по-другому быть не могло, потому что Мэтт – единственная любовь всей моей жизни.

В конце концов они пожелали мне всего наилучшего и пообещали молиться за Мэтта.

***

Вечером воскресенья Мэтта госпитализировали, чтобы сделать анализы и подготовить его к операции, которая продлится около шести часов.

Утром понедельника медсестра побрила ему голову. Ему весь день нельзя было есть и пить. В тот же день он сдал анализы крови и прошёл рентген.

Около полудня прибыл Гордон и сказал нам, что останется в Чикаго настолько, насколько будет нужно Мэтту.

Вскоре после приезда Гордона позвонил их отец и несколько минут поговорил с Мэттом. Он пожелал ему удачи и пообещал завтра навестить.

Я втайне подумала о матери Мэтта и пожалела, что её давно нет в живых, чтобы быть сейчас с нами у кровати сына.

Мэтт тоже вспомнил о ней, когда повесил телефонную трубку. Он посмотрел на Гордона и сказал:

– Я действительно скучаю по маме.

Гордон кивнул и сказал:

– Уверен, что она здесь.

Мы все замолчали.

***

Позже я листала журнал, пока медсестры хлопотали вокруг Мэтта. Конечно, я притворялась, сидя столь спокойно. Меня не интересовал журнал. Мозг работал бесперебойно, слушая и замечая всё вокруг. Сердце горело от ужаса. Я тоже не могла ни есть, ни пить.

«Почему так происходит?» – ожесточенно думала я. Я хотела лишь здоровья для Мэтта, положительного прогноза. Хотела провести рядом с ним остаток жизни. Я бы пожертвовала всем – семьей, образованием – в обмен на благополучный исход операции.

Тем не менее, от меня ничего не зависело. И я это знала даже тогда.

У судьбы свои планы, и их частью было несказанно меня удивить. За час до предполагаемого начала операции случилось самое неожиданное.

Теперь я с благодарностью вспоминаю об этом событии. Но в тот момент, однако, я встревожилась.

Глава 45

Чувствуя, что Гордону нужно некоторое время побыть с Мэттом наедине, я встала и предложила сходить за кофе.

Минуту спустя я с сумочкой в руке подошла к лифту и вызвала его. Когда двери открылись передо мной, я отступила на шаг, потому что поняла, что смотрю в глаза мужчине, которого только что бросила.

Питер нахмурился, глядя на меня. Полагаю, что он удивился, увидев меня именно здесь, словно я знала, что он поднимается.

«Что он здесь делает? – думала я. – Неужели приехал отговорить меня от решения разорвать наши отношения? Вернуть меня? Или станет бороться с Мэттом?»

Во мне забурлил гнев. У меня остался всего один час с Мэттом до операции, и я не собиралась тратить это драгоценное время на Питера. Чего бы он ни хотел, ему придется подождать.

Двери начали закрываться, и мы оба поняли, что ни один из нас не пошевелился и ничего не сказал. Питер быстро вышел и засунул руки в карманы, слегка раздраженно оглянувшись через плечо.

– Питер, если ты приехал сюда ссориться со мной или с Мэттом, то сейчас не время, – сказала я. – Через час его везут в операционную.

– Я знаю, – он опустил глаза и покачал головой. – Я приехал не за этим.

Мой гнев утих, пока я смотрела, как Питер неловко переминается с одной ноги на другую.

– Тогда зачем ты здесь?

Он поднял глаза, и я поняла, что ошибочно приняла за гнев обеспокоенность.

– Я подумал, что сегодня тебе понадобится друг, – сказал он.

И весь мир на секунду исчез, а потом я не смогла придумать ничего другого, кроме как шагнуть в его объятия и тесно прижаться к нему.

***

– Я не хочу причинять никаких неприятностей, – сказал Питер, когда я вытерла слезы. – Но мне бы хотелось сегодня повидаться с Мэттом, если это возможно. Мы долго не виделись.

– Конечно, – ответила я. – Его палата чуть дальше по коридору. – Все мысли о кофе улетучились из головы, пока мы вместе шли к палате Мэтта. – Не удивляйся, когда увидишь его. Он немного похудел, а сегодня утром медсестры обрили ему голову. Он не похож на того Мэтта, каким ты его помнишь.

– Неважно. Я просто хочу пожелать ему удачи. – Мы остановились у дверей, и Питер повернулся ко мне. – Может, попозже мы с тобой сможем поговорить.

– Конечно.

Я постучала в открытую дверь палаты и вошла, затем указала на Питера, идущего следом за мной.

– Смотри, кто пришёл, – сказала я, пытаясь говорить бодрым тоном.

Мэтт бросил взгляд на Питера, и его глаза заблестели от слез. Он попытался сесть.

– О боже! Ничего себе! Давай же, входи.

Питер подошёл к кровати и наклонился, чтобы обнять Мэтта. Мне пришлось напрячься, чтобы сдержать слёзы.

– Ты же не собираешься вышибить из меня дух? – пошутил Мэтт. – В сложившихся обстоятельствах сделать это не так сложно.

Мы все неловко рассмеялись. Ситуация была непростой.

– Нет, я приехал пожелать тебе удачи. Слышал, что операция будет долгой.

Мэтт заполнил неловкое молчание рассказом о том, как ему пробурят череп, вырежут опухоль и снова соберут всё как было. Он описал некоторые риски, а потом спросил о семье Питера и его работе на целлюлозно-бумажном комбинате.

Когда вновь повисла напряженная пауза, Мэтт посмотрел на меня:

– Кора, можешь дать мне пару минут наедине с Питером? Я должен ему кое-что сказать.

– Конечно. – Но мои ноги словно приросли к полу.

Гордон сразу же оказался рядом со мной.

– Пойдем сходим за кофе, – сказал он, выводя меня из палаты.

Но мы не покинули этаж. Я не собиралась тратить десять минут на очередь в кафе, и Гордон считал так же. Поэтому мы ходили по коридору, убивая время, чтобы потом вернуться.

 Я гадала, что же Мэтт хотел сказать Питеру, и предполагала, что он извиняется за то, что увёл меня и бросил нас в школе, когда подружился с Дугом Джонсом.

Я не забыла о списке раскаяний, о котором Мэтт рассказал, когда в первый раз приехал ко мне в Уэллсли, и теперь была уверена, что сейчас он тоже ставит галочку.

Приводит всё в порядок.

***

Через несколько минут Питер вышел из палаты Мэтта и нашёл нас у стойки медсестер.

– Спасибо, – сказал он, – что позволили мне повидаться с ним. Я бы хотел остаться здесь, если не возражаете. Пойду куплю кофе и вернусь к вам в зал ожидания. Мэтт сказал, на каком этаже состоится операция. Посижу с вами, ладно?

Я коснулась его руки.

– Конечно.

Я проследила, как Питер заходит в лифт, и поспешила в палату Мэтта.

Гордон не пошел за мной.

Глава 46

Когда я вошла в комнату, медсестра измеряла давление Мэтта, поэтому я тихо подождала, стоя рядом с кроватью и держа его за руку.

Он смотрел на меня дразнящим игривым взглядом, и мы придушенно хихикали над странностью ситуации. Мы были молодыми страстными влюбленными, но занимались тем, что проходили через череду анализов, рентгеновских снимков и мыслей о ранней смерти во время сложной и опасной операции, до которой осталось всего несколько минут.

Как только медсестра ушла, я опустила бортик кровати и легла на матрас рядом с Мэттом. Он обнял меня, а я положила голову ему на плечо.

– Все будет хорошо, – сказал он. – Замечательно.

Я приложила палец к его губам и заверила:

– Конечно, так и будет, и я буду рядом с тобой, когда ты проснешься.

Приподнявшись на локте, он поцеловал меня и напомнил, насколько он смел, несмотря на эти невероятные обстоятельства. «Если бы не медсестра, которая могла зайти в любую минуту, мы бы уже занялись любовью, поскольку оба уже были возбуждены. Но мы понимали, что необходимо воздерживаться, и смеялись над неудобной капельницей, мешающей осуществить задуманное, и постоянным шумом за дверью.

Наконец мы оставили затею перепихнуться как подростки, и просто лежали, держа друг друга в объятиях.

– Я рада, что ты нашёл меня, – сказала я. – Последние несколько недель были самыми счастливыми в моей жизни. – Я положила подбородок на грудь Мэтта и подняла глаза.

– И все эти годы в Кэмдене… Мы были просто детьми, но я всегда чувствовала, что между нами что-то есть. А теперь ты снова со мной, и я больше никогда не хочу расставаться.

– Мы и не расстанемся. Ты дала мне то, за что стоит бороться, Кора. Я хочу быть с тобой, поэтому собираюсь пережить операцию, и уже завтра мы начнем строить планы.

Я вымученно улыбнулась и постаралась поверить ему. Я просто должна была. Альтернатива немыслима.

– Я люблю тебя, – прошептал он, поцеловал меня в лоб и крепко прижал к себе. – Я уже это говорил, но хочу сказать снова. Я хочу провести остаток жизни с тобой. Я хочу жениться на тебе, Кора, и надеюсь, что ты скажешь «да».

Мои глаза наполнились слезами:

– Конечно, скажу. Скажу прямо сейчас. Да!

На этом слове в палату вошли три медсестры. Одна начала хлопать в ладоши.

– Всё, всё, голубки, довольно. Здесь вам не отель.

Я засмеялась, стерла слезу с лица, а затем соскользнула с кровати и встала на ноги.

– Время пришло, – сообщила вторая медсестра. – Мы отвезем вас в операционную и хорошо о вас позаботимся. Обещаем.

Она посмотрела мне прямо в глаза:

– Можете пойти с нами и держать его за руку, пока не доедем до операционной. Потом вам придется подождать за дверью.

Я взяла Мэтта за руку и крепко сжала её.

– Я буду там, пока всё не закончится.

***

Питер сидел в зоне ожидания неподалеку от операционной и дул на свой горячий кофе. Я на секунду замерла, чтобы разглядеть его, пока он меня не заметил, и задумалась, что я сделала, чтобы заслужить такое доброе отношение.

Мысленно я всегда отказывала Питеру в том, чего он больше всего хотел – моей полной и беззаветной преданности. Даже свою девственность я без колебаний подарила Мэтту после всего лишь недели, проведенной вместе, и я задумалась, догадывается ли об этом Питер. Мог ли он почувствовать это или прочесть в моих глазах?

В ту же секунду он посмотрел на меня и улыбнулся, и все мои страхи исчезли. Нет, он не знал, как далеко мы с Мэттом зашли. Совершенно не знал.

– Как дела? – спросил он, когда я села рядом.

– Так, как и ожидалось. – Я посмотрела на часы и отсчитала шесть часов. – Но, думаю, что ночь будет долгой.

Я удивилась, когда он коснулся моей руки.

– Да, но ты переживешь её, Кора. С ним все будет хорошо, увидишь.

Я надеялась, что так оно и будет. Отчаянно надеялась.