Текст книги "Вспышка. Книга вторая"
Автор книги: Джудит Гулд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)
– Ты включил противоподслушивающее устройство?
– Да. И что это за новость?
– Дэлия Боралеви выехала из квартиры на Бонд-стрит. Теперь она живет на Централ Парк Вест.
– И?..
– Сегодня днем она уехала. Один из моих людей вел за ней наблюдение. Она отправилась в мотель на Кейп-Код.
Наджиб вдруг разозлился.
– И это ты называешь новостями? – рявкнул он. Затем сделал глубокий вдох, пытаясь сдержать гнев. – Я считал, что тебе были даны указания сообщать о каких-то особых приготовлениях, связанных с поездками или отдыхом. В особенности зарубежными.
– Поэтому-то я и звоню. – В голосе на другом конце телефона звучала обида. – Через неделю она отправляется в Израиль.
Наджиб резко насторожился.
– Ты сказал, в Израиль? – В голосе его прозвучало удивление.
– Именно так. Она едет туда на свадьбу своего брата. Кажется, готовится большое семейное торжество. У меня… у меня есть ее расписание, если тебя это интересует.
– Интересует, – ответил Наджиб. Какое-то время он слушал и, хотя человек на другом конце провода не мог его видеть, время от времени кивал головой. – Как тебе удалось это узнать? – спросил он.
– От секретаря ее агента. Она, конечно, порядочная дрянь, но ты не поверишь, сколько всего готовы выложить люди ее типа, если нажать на нужные кнопки.
Наджиб мгновенно насторожился.
– Что ты ей рассказал?
– В общем-то ничего. – Человек грубо расхохотался. – Мне это и не понадобилось. Эта шлюха считает меня репортером одной из газетенок, занимающимся скандальными сплетнями.
– Хорошо. – Наджиб снова кивнул. – Если появится что-то новое, дай мне знать и держи в курсе. Полагаю, ты в прошлом месяце получил чек за свои услуги?
– Да, получил.
– В этом месяце получишь премию.
И с этими словами Наджиб повесил трубку.
Это произошло несколько часов назад, после чего он позвонил в дом, куда был приглашен на обед, и долго извинялся за то, что в последнюю минуту ему пришлось отказаться от приглашения. Затем прошел в специально оборудованную комнату, расположенную на третьем этаже комплекса, и принялся смотреть видеопленки. Почти два часа он провел в глубоких раздумьях, просчитывая все «за» и «против» своего возмездия.
Больше всего его удивляло то, что теперь, когда оно было так близко, он чувствовал какую-то странную непричастность. Наджиб всегда считал, что, когда придет этот час, он будет опьянен чувством триумфа. В течение нескольких десятилетий одна только мысль о возмездии придавала ему силы, разжигала амбиции и диктовала каждый его шаг. И что теперь? Он даже не был уверен в том, что вообще что-то чувствует. Прошлое вдруг показалось ему страшно далеким, частью жизни кого-то другого. Таким же далеким, какими бывали расплывчатые черты Иффат, когда он пытался вызвать в воображении ее образ.
Странно, какие шутки играет с человеком время. Вещи, некогда казавшиеся важными, перестают иметь всякое значение, и другие проблемы выдвигаются на первый план, чтобы занять их место. Когда-то он верил в то, что жажда мести никогда не покинет его, будет определять все его действия, но этого не случилось.
Взгляды изменились. Теперь на первое место вышли империя, социальное положение и власть. И все же он был связан обетом возмездия и клятвой, данной Абдулле, и осознавал, что оказался в ловушке, из которой нет выхода.
Как нарочно, телефон зазвонил снова. Он бросил взгляд на контрольную панель, встроенную в диван. Это снова был его конфиденциальный номер, тот же самый, по которому звонил нанятый им детектив. Поднеся трубку к уху, он включил противоподслушивающее устройство.
– Да?
– Аллах Акбар, – отрывисто поздоровался далекий голос. – «Господь велик», – прозвучал голос Абдуллы, перекрывая сильные помехи международной телефонной линии, а противоподслушивающее устройство искажало его голос еще больше.
Внезапно Наджиб почувствовал, как к нему протянулись ледяные пальцы. То, что Абдулла позвонил ему так скоро после его разговора с детективом, без сомнения, не было простым совпадением.
– Кажется, ты не слишком рад меня слышать, – укоризненно проговорил Абдулла после долгой паузы.
– Для меня всегда большое удовольствие тебя слышать, дядя, – автоматически ответил Наджиб. – Чем могу тебе быть полезным?
– Я удивлялся, что ты сам до сих пор не связался со мной. У меня было чувство, что у тебя есть для меня новости.
Наджиб уставился на безмолвный, мигающий ряд видеоэкранов. Теперь он не сомневался в том, что имел в виду Абдулла. Каким-то образом – через своих агентов или каким-то другим способом – он уже знал о звонке детектива.
– Д-да, – медленно проговорил Наджиб. – По правде говоря, я сам собирался тебе позвонить.
– Надеюсь, что это так. Мне не хотелось бы думать, что спустя столько лет ты становишься сентиментальным.
– Откуда ты узнал?
– У меня свои источники, – туманно ответил Абдулла. Помолчав, он спросил без обиняков: – Ты не передумал?
– Н-нет. Конечно, нет.
– Рад это слышать. Мне не нравятся люди, которые забывают о своих клятвах, скрепленных кровью. Надеюсь, ты не забыл, что случается с теми, кто предает меня? – Невысказанная угроза повисла в воздухе – и телефон в руке Наджиба замолк. Не глядя на контрольную панель, он медленно опустил трубку. И тупо уставился на экраны телевизоров.
Лица, на которые он так часто смотрел, казалось, насмехались над ним с экранов.
Наджиб Аль-Амир, человек, чье имя было синонимом богатства, который заставлял содрогаться Уоллстрит, человек, который развлекал президентов и премьер-министров на своей четырехпалубной яхте, чье могущество было таким огромным, что одним лишь кивком головы он мог вызвать международные осложнения, покрылся холодным потом. По отношению к Абдулле он испытывал нечто большее, чем обычное почтение.
Отношения с дядей пугали его все больше и больше.
К тому времени, как Дэлия достигла Кейп-Кода, она страшно устала, в глазах стоял туман. Она ехала напрямик, сделав всего одну остановку, да и то только чтобы заправиться, в Гротоне. Повинуясь порыву, остановилась во второй раз за несколько миль от мотеля Инги в круглосуточно работающем универсаме на Шоссе № 6. Взяв две бутылки «Моэт» с холодильного прилавка, Дэлия подождала, пока клерк оторвался от портативной пишущей машинки, на которой он что-то строчил. Когда он поднялся, она автоматически улыбнулась и придвинула к нему две бутылки.
Он выбил чек и только потом взглянул на нее.
– С вас… – Дар речи неожиданно покинул его, на лице появилось изумленное выражение. – Господи Иисусе! – негромко воскликнул он. – Вы – Дэлия Боралеви, актриса!
– Верно. – Она тряхнула головой, откидывая назад волосы.
– Черт, провалиться мне на этом месте. – Не веря своим глазам, он покачал головой. – А я только в это воскресенье вечером смотрел на сеансе повторного фильма «Иметь и удержать» с вашим участием, я его смотрел, наверное, раз десять. И каждый раз теряю голову, когда смотрю ту сцену с катастрофой в конце фильма. – На мгновение он, казалось, почувствовал себя неловко. – Ну, знаете, та, где вы погибаете, когда ваша машина прорывается сквозь полицейские заслоны? Это нечто!
– Вы в самом деле смотрели его десять раз?
– Если не больше. – Он обезоруживающе улыбнулся. – В первый раз я смотрел его сразу, когда он вышел, но, сказать по правде, после седьмого раза сбился со счета. – Он хмыкнул себе под нос. – Вы не поверите, как я сходил по вас с ума. Помните тот плакат, на котором вы сняты в купальнике?
Она кивнула.
– Ну так вот, я его купил и повесил у себя в общежитии. Девушке, с которой я тогда гулял, это совсем не понравилось.
Дэлия улыбнулась ему. Она так и подумала, что он студент. Он был крупного телосложения и имел безукоризненно аккуратный вид, присущий университетским атлетам.
– Вы – четвертьзащитник в команде Гарварда, – догадалась она.
Он покачал головой.
– я был защитником в Брауне. Но потом разбил коленную чашечку – и прощай команда, моя блестящая спортивная карьера закончилась. – Он щелкнул пальцами. – Так просто. – Затем пожал плечами и улыбнулся. – А поскольку единственным делом, которым я на самом деле хотел заниматься помимо футбола, было сочинять романы, в один прекрасный день я обнаружил, что брожу по территории колледжа и спрашиваю себя, какого черта я там делаю. И поэтому я сейчас здесь, торчу на этой абсолютно тупой работе. Я намерен написать грандиозный роман об Америке.
Дэлия вгляделась в него пристальнее. Он не был похож ни на писателя, ни на продавца – в обычном представлении. С густыми волнистыми светлыми волосами, улыбкой – прямо с рекламы зубной пасты, веснушками и загаром, он скорее походил на калифорнийского любителя серфинга, сбившегося в пути на три тысячи миль.
– Вы гостите здесь, на Кейп-Код? – спросил он. Она кивнула.
– Знаете что? Минут через сорок пять я заканчиваю. Как вы смотрите на то, чтобы спуститься с пьедестала и пообщаться с нами, простыми людьми? Я знаю один ресторанчик, о котором пока не прознали туристы, где подают омаров весом в три фунта каждый.
– Мне очень жаль, но я полдня провела за рулем. – Дэлия покачала головой. – Хотя звучит довольно заманчиво.
– Может быть, завтра?
Она удивилась, поняв, что всерьез раздумывает над его предложением. В обычных обстоятельствах это было бы совершенно немыслимо. Звезда никогда не должна подпускать близко к себе своих поклонников; это значило нарываться на неприятности. В мире полно сумасшедших. Но он в самом деле показался ей очень милым, и на него было приятно смотреть. С таким загаром, хорошим квадратным подбородком и большими, широко раскрытыми, светло-голубыми, как у ребенка, глазами, он просто не мог быть плохим. И потом она здесь никого не знала, кроме Инги. Ей пришло в голову, что иметь под рукой какого-нибудь мужчину было бы совсем не так плохо. Может быть, и в самом деле клин клином вышибают, и это поможет ей выбросить Жерома из головы.
Она улыбнулась.
– Я подумаю.
Улыбка сощурила и его глаза.
– Я вам позвоню.
«Пропади все пропадом», – подумала Дэлия и кивнула.
– Я остановилась в мотеле «Юго-западный». Он есть в справочнике. Просто спросите меня.
Он усмехнулся.
– Между прочим, меня зовут Клайд. Клайд Вулери. – Он протянул через прилавок руку, и она пожала ее. Его ладонь была твердой и сильной.
Она смотрела, как он сунул две зеленые бутылки в коричневый бумажный пакет, а между ними проложил кусочек картона, чтобы они не стукались друг о друга. Затем протянул ей пакет и улыбнулся.
– Я еще не заплатила за шампанское. – Она бросила взгляд на кассу. – Сколько я вам должна?
Он рассмеялся и махнул рукой.
– Забудьте. Я скажу, что ошибся. Когда подойдет время инвентаризации, они будут внесены в графу убытков. Пусть вас это не волнует.
Дэлия приподняла пакет и слегка встряхнула его.
– Большое спасибо, Клайд Вулери. Я у вас в долгу. Он пожал плечами.
– Пустяки. Я позвоню вам завтра днем.
– Хорошо. – Она махнула рукой. – Пока. Направляясь к автомобилю, Дэлия жадно вдыхала прохладный соленый воздух; издали доносился приглушенный шум прибоя. Как приятно оказаться далеко от всей этой мышиной возни. Неделя самостоятельного существования способна совершить чудо.
Она опустила пакет на переднее сиденье рядом с собой и, поворачивая ключ зажигания, в последний раз кинула взгляд на магазинчик. За хорошо освещенными стеклянными окнами увидела Клайда, склонившегося над своей портативной «Смит Короной», и от этого почувствовала себя лучше. Может, в самом деле сходить с ним куда-нибудь, пусть даже просто что-то выпить. В конце концов, он не таращил на нее глаза, как на пришельца с НЛО, а именно так обычно обстояло дело, стоило ей быть узнанной. И, слава Богу, у него хватило ума не попросить у нее автограф.
В этот момент он поднял глаза и помахал ей рукой. Дэлия махнула ему в ответ, включила заднюю передачу и, эффектно взвизгнув шинами, вывела машину со стоянки.
Она довольно усмехнулась. Какого черта, у нее ведь каникулы, можно и поразвлечься.
Дэлия огляделась по сторонам: ни впереди, ни сзади машин не было видно. Она нажала на педаль газа и рванула с такой скоростью, как будто в двух милях отсюда, у мотеля, ее поджидал судья с клетчатым флажком.
Дэлия припарковала взятый напрокат «каткласс» в тот самый момент, когда луна пробилась из облаков, окрасив видавшие виды коттеджи мотеля в серебристый цвет. Отдельно стоящие, слегка осевшие домики были крыты тесом. Мотель был скромным, но свои размеры и плачевное состояние он с лихвой компенсировал тем, что занимал целых восемь акров первозданной земли на самом берегу океана.
Едва она остановила машину, как сразу же увидела, что Инга приподняла клетчатую ситцевую занавеску и выглянула в окно. Прошло всего несколько секунд, и входная дверь домика управляющего распахнулась настежь и оттуда вылетела Инга в сопровождении огромного золотистого ретривера. Дэлия невольно улыбнулась. Несмотря на свой возраст, Инга, когда хотела, по-прежнему была энергичной и казалась выше ростом и намного моложе своих лет. Ее белоснежные волосы были заплетены в косы и уложены на голове кольцами – прямо как связки сосисок в лавке мясника в ее родной Германии. На ней было свободное домашнее платье из ситца и белые кеды.
В ту самую секунду, когда Дэлия вынырнула из машины, Инга бросилась на нее и заключила в свои железные объятия.
Энергичность Инги резко контрастировала с ее возрастом. Она была полной противоположностью тому, каким обычно становится человек в восемьдесят четыре года. Все, кто ее видел, сразу же забывали о ее преклонном возрасте и небольшом росте. В ней чувствовалась здоровая, полная энергии жизненная сила и какой-то внутренний свет, которым часто не могут похвастаться и гораздо более молодые люди. Лицо ее было испещрено морщинками, но кожа отличалась здоровым розовым блеском, белки глаз по-прежнему были чистыми, как фарфор, а зрачки – такого же радостного, ярко-василькового цвета, как и в молодости. Такие глаза могли бы быть и у ребенка. Она по-прежнему оставалась легкой на подъем и обладала острым умом, а с языка всегда были готовы сорваться колкие, остроумные замечания. Однако ее вздорный темперамент зиждился на доброжелательном чувстве юмора и душевной доброте. Было совершенно очевидно, что ни годы, ни тот факт, что ей довелось жить на трех континентах и дважды приходилось начинать жизнь с нуля, не оставили даже зарубки на неукротимом характере Инги. Она не просто выжила; куда бы ни забрасывала ее жизнь, ей повсюду чудесным образом удавалось приспособиться к новым условиям.
– Дэлия! Дорогая! – воскликнула Инга, прижимаясь к ней так тесно, что они стали похожи на сиамских близнецов. – Я очень рада, что ты смогла приехать! Я так давно тебя не видела!
Не желая отстать от нее, пес подпрыгнул, положил свои огромные лапы на плечи Дэлии и с умильным выражением на морде обслюнявил обеих женщин.
Дэлия пыталась увернуться.
– Лежать, Хэппи, – смеясь, проговорила она, – лежать, мальчик, лежать!
Хэппи послушно уселся у их ног, не сводя с женщин обожающих глаз и широко раскрыв свою ухмыляющуюся пасть.
Инга схватила Дэлию за руки.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросила она. – По телефону у тебя был такой расстроенный голос.
– Ничего серьезного, Инга.
Инга подняла на нее тревожные глаза.
– Я всегда по твоему голосу узнаю, что у тебя не все в порядке.
– Никакой катастрофы не произошло, – уверила ее Дэлия. – Правда.
– Это вовсе не обязательно должна быть катастрофа. Иногда бывает достаточно и простого огорчения.
– Обещаю, что потом все тебе расскажу. – Дэлия поцеловала Ингу в губы. – Ты чудесно выглядишь! – сказала она, отступая от нее на шаг. – Дай-ка мне на тебя посмотреть! Должно быть, это местечко – просто эликсир молодости! Ты совсем не изменилась!
– Дэлия, ты лжешь без зазрения совести, – заявила Инга. – Тебе отлично известно, что мне семьдесят девять лет и что я выгляжу ни на день моложе. – Но на лице ее было довольное выражение.
– А теперь ты врешь без зазрения совести, – обвинила ее Дэлия, добродушно посмеиваясь. – По моим, заслуживающим доверия сведениям, тебе восемьдесят четыре года, а третьего сентября исполнится восемьдесят пять.
Инга тряхнула головой.
– Это доказывает только то, что ты суешь свой нос туда, куда не следует.
– А зачем мне его куда-то совать? Все дни рождения записаны в моем календаре, – ответила Дэлия. – Эти сведения я получила от своей матери, а она никогда не ошибается в таких делах.
Глаза Инги забегали.
– Дэлия, даже твоя мать иногда может спутать даты, – запальчиво проговорила она.
Хэппи нетерпеливо заскулил, и это помешало Дэлии парировать слова Инги. Когда она никак на него не отреагировала, пес дважды пролаял низким басом, стараясь обратить на себя внимание. Она взглянула на него. Его лохматый хвост подметал землю, пропахивая в гравии дугообразную борозду.
– Ладно, ладно! – ласково проговорила Дэлия и, опустившись перед ним на корточки, принялась тормошить. От него пахло псиной и ароматизированным порошком от блох. – Ты хорошо заботился об Инге? – нежно спросила она.
Пес поднял голову, прислушиваясь, и подал ей свою большую лапу. Дэлия торжественно пожала ее. Затем поднялась на ноги, вытащила из машины огромную дорожную сумку и захлопнула дверцу.
Инга благоразумно оставила тему возраста.
– Домик, в котором ты всегда останавливаешься, свободен, – сказала она, обращаясь к Дэлии по дороге к домику управляющего. – Я никогда не сдаю его.
– Ты же знаешь, что тебе вовсе не надо этого делать.
– Конечно, не надо, – раздраженно проговорила Инга, – но я так хочу. Мне нравится держать его наготове на случай, если ты вдруг приедешь неожиданно. Его только что покрасили, а я сшила очень милые новые занавески и покрывала. Там все голубое, как ты любишь.
Дэлия подняла голову и взглянула на ряд освещенных луной коттеджей. Перед каждым, кроме одного в дальнем конце, стоял автомобиль. День Поминовения еще не наступил, но многие туристы, очевидно, сорвались с места раньше времени.
– Инга, тебе не следует держать его пустым ради меня, – укоризненно проговорила она. – Я же знаю, ты могла бы его сдать. Я с радостью спала бы на раскладном диване в комнате позади офиса.
Инга пожала плечами.
– А какая разница, сдаю я все коттеджи или держу один пустым для тебя? Я – старая женщина, и мне не нужны лишние деньги. Их у меня и так больше, чем я когда-либо смогу потратить.
– Ни у кого нет денег больше, чем он может потратить, – возразила Дэлия.
Инга убежденно посмотрела на нее.
– Когда тебе будет столько лет, сколько сейчас мне, поверь, с тобой произойдет то же самое. На что мне их тратить? На одежду? Но она вся шьется для более молодых женщин. Кухонные принадлежности? Их у меня столько, что они все даже не помещаются на кухне. Драгоценности? Я ношу только те, что дарите мне вы. Новую машину? Я все равно не смогу ее водить. Мне не возобновляют мои водительские права. – Инга отворила сначала дверь с сеткой, затем внутреннюю дверь конторы.
Дэлия вошла следом. Она придержала дверь для Хэппи, но он пожелал остаться снаружи, с упоением задрав ногу у своего любимого тисового дерева.
– Я только отдам тебе ключ и отпущу в твое бунгало, – сказала Инга. – Там все должно быть так, как ты оставила. Сегодня днем там была Ота и прибрала. – Она направилась за стойку и выудила ключ из одной из маленьких ячеек на задней стене. Я знаю, тебе захочется освежиться. А я тем временем приготовлю что-нибудь перекусить.
Дэлия лениво повернула крутящийся стенд, глядя, как блестящие открытки с видами Кейп-Кода закружились перед ней. Она покачала головой.
– Не утруждай себя. Сейчас уже поздно, и я не хочу мешать тебе лечь спать вовремя.
– Мне это вовсе не трудно, – заявила Инга. – И потом я люблю поздно ложиться. Вся беда в том, что обычно мне незачем это делать. Туристы либо в ресторанах, либо на танцах, и мне не с кем поговорить. Я могу включить телевизор, но на поздних сеансах всегда показывают фильмы, которые я уже видела. – Она вручила Дэлии ключ. – Иди освежись. Через полчаса я приготовлю тебе отличный кайзершмарн.
– Мой любимый. – Дэлия улыбнулась и обняла ее. – Ты всегда все помнишь.
– Конечно, помню, – ворчливо сказала Инга. Ее глаза метали сапфировые молнии. – Может, я и стара, но с мозгами у меня пока все в порядке.
Дэлия мечтательно нежилась под душем. Водопад горячих пульсирующих струй стекал с ее тела. Облако пара поднималось вверх, окутывая ее. Она вздохнула от почти божественного наслаждения. После всех этих часов, которые она провела, скорчившись, в машине, вибрирующий водный массаж казался очищающим и бодрящим.
Спустя добрых четверть часа кончики ее пальцев стали такими сморщенными, как если бы она весь день мыла посуду, и она поняла, что пора заканчивать. Вода всегда заставляла ее забыть о времени.
Приготовившись к шоку, Дэлия выключила горячую воду и едва сдержала громкий крик, когда на нее хлынул ледяной поток. Она заставила себя выдержать это испытание в течение полных двух минут. Когда наконец закрыла кран, зубы у нее стучали, но она чувствовала себя заново родившейся и бодрой. Ледяной душ всегда творил с ней чудеса, обманывая ее тело. Она чувствовала себя, как после долгого чудесного сна.
Дэлия откинула в сторону занавеску и протянула руку к огромному махровому полотенцу в голубую полоску. Торопливо растерев себя насухо, она завернулась в него, как в саронг. Затем умелым движением замотала второе полосатое полотенце вокруг головы в виде тюрбана. Волосы могут подождать. Она займется ими попозже, возможно, даже завтра. Теперь, когда сонливость как рукой сняло, хотелось только одного: побыть с Ингой.
Она бросила взгляд на будильник «Гермес», с которым никогда не расставалась. Невероятно, но он показывал уже половину двенадцатого.
Это заставило ее поторопиться. Она натянула просторные брюки из парашютного шелка, облачилась в блузку подходящего цвета и сунула ноги в любимые плетеные сандалии. Затем, по-прежнему с тюрбаном на голове, побежала к конторе, остановившись у машины, чтобы достать из нее две бутылки шампанского, о которых едва не забыла.
Инга уже закончила накрывать на стол, и сладкие запахи выпечки смешивались с фруктовыми ароматами кипящего малинового сиропа. Хэппи был на страже и, хотя сидел на приличном расстоянии от плиты, не сводил с нее жадного взгляда. Из уголков его пасти непрерывной струйкой текла слюна.
Инга обернулась от плиты и помахала деревянной ложкой, красной от малинового сиропа.
– Ты как раз вовремя, – крикнула она. – Я уже приготовила кайзершмарн, он греется в духовке.
– Я привезла с собой шампанское. – Дэлия подошла к Инге и вручила ей пакет. – Я совсем забыла о нем и оставила его в автомобиле. Скорее всего, оно стало теплым.
Инга сунула в пакет руку.
– Бутылки еще холодные, но я все равно положу их в ведерко со льдом. – Она с улыбкой покачала головой. – Шампанское к кайзершмарн. Ты меня совсем избалуешь, Дэлия. Каждый раз, когда ты приезжаешь сюда, ты заставляешь меня чувствовать себя какой-то императрицей.
За ужином Дэлия поведала Инге о своем разрыве с Жеромом. Настроение у нее резко упало. Она равнодушно ковыряла вилкой в тарелке, едва прикоснувшись к нежнейшему, полному изюма омлету, который в совершенстве готовила Инга. Он был сладким и пышным, приправленным белоснежным слоем сахарной пудры и подавался вместе с густым домашним малиновым сиропом. Кусочек за кусочком она скармливала его Хэппи, который жадно поглощал лакомство.
Даже Инга не обращала внимания на еду. На ее обычно оживленном лице застыла печать скорби, и, казалось, она вот-вот расплачется.
Спустя некоторое время Дэлия почувствовала, что больше не в состоянии это вынести.
– Ты выглядишь так, как будто мир рухнул, – сказала она. – Пожалуйста, не будь такой печальной.
– Ничего не могу с этим поделать. – Инга быстро заморгала глазами. – Я вижу, как тебе больно, и чувствую себя от этого просто ужасно.
– Как сказала бы Пэтси, «это только миг по сравнению с вечностью», – бодро проговорила Дэлия, но улыбка получилась тусклой. – Конечно, понадобится какое-то время, но в конце концов я справлюсь.
– Я только хочу, чтобы ты была счастлива. – Инга шмыгнула носом. – Нельзя сказать, что я требую слишком многого, правда?
– Боюсь, иногда требуешь. – Взгляд Дэлии стал стеклянным. – Но не волнуйся, я с этим справлюсь. Мне очень помогает то, что я – еврейка. – Она невесело рассмеялась. – Что бы ни обрушивалось на нас, мы всегда продолжаем идти вперед.
– Рано или поздно ты встретишь такого мужчину, который тебе нужен.
– Возможно. – Дэлия слегка повысила голос и посмотрела в глаза Инги. – А может быть, и нет. Есть много женщин, которым повезло, но также много и старых дев, которым…
Она увидела: Инга дернулась, как от удара, – и резко замолчала. Ее вдруг как громом поразило. Минута казалась нескончаемой. Дэлия прикусила губу.
– Прости меня, Инга, – с несчастным видом сказала она, чувствуя, как сознание вины переполняет ее. Она сердито нахмурилась и покачала головой. – Я не хотела…
Снова воцарилось неловкое молчание. Спустя мгновение Инга печально улыбнулась, проводя пальцем по ножке своего бокала с шампанским.
– Я знаю, что не хотела, – мягко произнесла она. – Давай забудем, что мы об этом говорили, ладно?
Дэлия кивнула. Она была этому только рада. Но, хотя они больше не затрагивали эту тему, она витала в воздухе, словно какой-то зловещий дух, вызванный на спиритическом сеансе.
Инга вообще не встретила мужчину в своей жизни. Есть люди, которые обречены пройти по жизни в одиночестве, и Инга была из их числа. Она никогда на это не жаловалась и держала свои мысли при себе, но сейчас Дэлия, поглощенная собственными переживаниями, нечаянно разбередила ее рану.
«Проклятье! – думала Дэлия. – Почему вдруг я сболтнула эту глупость? Я люблю Ингу. У меня и в мыслях не было причинить ей боль».
– Уже поздно, – наконец сказала Инга. Отодвинув стул от стола, она встала. – Тебе пора немного поспать. Мы можем поговорить обо всем завтра.
Дэлия кивнула, поцеловала ее, чувствуя себя при этом совершенно несчастной, и виновато побежала к своему домику.
На следующее утро Ота занялась делами в конторе, а Дэлия и Инга отправились погулять по пляжу. Днем, сразу после ленча, позвонил Клайд Вулери.
– Вы меня помните? – спросил он, когда Инга передала Дэлии трубку. – Скромного клерка из магазина?
– Скорее, подающего надежды писателя, ну конечно, помню, – тепло отозвалась она. – Как жизнь?
– Скучно, скучно и еще раз скучно. Я надеялся, что вы сможете развеять мою хандру.
– Не может быть, чтобы писательская деятельность так плохо на вас действовала, – рассмеялась она. – И потом здесь просто тихо, а не скучно.
– Иногда я в этом сомневаюсь, – сказал он. – Обещание встретиться по-прежнему в силе?
Она невольно рассмеялась.
– В ваших устах это звучит так, как будто мы – невинные школьники. Тем не менее я с удовольствием с вами встречусь.
– Семь часов вас устраивает? Не забывайте, здесь вам не Нью-Йорк. В одиннадцать вечера все вымирает.
– Семь меня отлично устраивает.
– И не наряжайтесь. Оденьтесь небрежно.
Она снова рассмеялась.
– Вы об этом пожалеете.
– Сомневаюсь. – Он тоже рассмеялся. – Я за вами заеду. И не беспокойтесь, место, куда я собираюсь вас повезти, – такая глухомань, что, если вас кто-нибудь там узнает, я буду считать это чудом.
Дэлия улыбнулась в трубку. Он казался слишком хорошим, чтобы это было правдой.
Стоя на другом конце комнаты, Инга смотрела, как Дэлия повесила трубку. Она намеренно отошла подальше, чтобы не слышать разговора, но тем не менее умирала от любопытства.
– Он показался мне очень хорошим молодым человеком, – сказала она. – Такой вежливый.
– Если ты таким образом пытаешься что-то выудить из меня, хочу тебя предупредить, Инга, что твои методы мне знакомы.
– Тебе вовсе не обязательно сердиться, Дэлия, – с благородным негодованием отозвалась Инга. – Если хочешь держать что-то от меня в секрете, пожалуйста. К твоему сведению, у меня и без того есть чем заняться. – Она демонстративно принялась греметь посудой в раковине.
Дэлия подошла к ней, глядя, как Инга до блеска начищает «Твинклом» медные донышки каких-то и без того блестящих сковородок. Инга сделала вид, что не замечает ее, но спустя какое-то время принялась бросать в сторону Дэлии вопросительные взгляды.
– Ну ладно, Инга, – рассмеялась Дэлия. – Я скажу тебе то, что ты так жаждешь узнать. Тебе не надо готовить для меня обед, потому что он заедет за мной и мы куда-нибудь сходим.
Инга несколько смягчилась. Она перестала начищать медные сковородки и начала убирать кастрюли.
– Тебе полезно прогуляться, – сказала она, кивая головой.
– Я тоже так думаю. Ты только не жди меня.
– А я и не собиралась, – фыркнула Инга.
– И не волнуйся, если меня долго нет. Это всего лишь невинное свидание.
Инга сурово посмотрела на нее.
– Ты уже большая девочка, Дэлия. Я не вправе говорить тебе, что тебе можно делать и что нельзя.
Остаток дня Дэлия провела, купая Хэппи, помогая Инге в конторе и готовясь к выходу, потягивая кампари и шампанское. Она приняла к сведению подсказку Клайда, решив придать новое значение слову «небрежно». Ничего не стала делать с волосами, просто зачесала их набок, заколов несколькими заколками; получился очень эффектный волнистый хвост. Затем надела свою самую драгоценную пару выцветших джинсов «Левис», совершенно истрепанных, с дырками на коленках, просторную мужскую ковбойку в красную, синюю и желтую клетку и, заслышав, как пунктуально прибывший Клайд просигналил ей, схватила первые попавшиеся под руку аксессуары. На бегу надевая их, она почти не отдавала себе отчет в том, насколько они несовместимы: пояс в псевдо-западном стиле с тиснением и пряжкой из восемнадцатикаратного золота, который она небрежно нацепила на бедра, и пара сережек в виде рубиновых слезинок стоимостью в пятьдесят тысяч долларов в оправе их прекрасных бриллиантов в желтом золоте, которые Жером купил ей три с половиной года назад.
Завидев ее, Клайд выпрыгнул из автомобиля и, обогнув его, подошел к противоположной дверце. Это был старый армейский «джип», и даже несколько слоев краски защитного цвета не в состоянии были полностью скрыть места, где раньше были нанесены белые звезды и военные отметки.
Добежав до него, она покрутилась на месте.
– Как я выгляжу?
Он широко улыбнулся.
– Великолепно. – Затем присвистнул. – А эти рубины настоящие?
Дэлия метнула в его сторону один из своих презрительных взглядов и ловко забралась в машину.
– Вы это сделали так, как будто всю жизнь ездили на «джипе».
– Ну, не совсем всю жизнь. А только срок своей службы в израильской армии. – Она подождала, пока он сядет рядом. – Итак, куда мы направляемся?
