Текст книги "Мир у твоих ног"

Автор книги: Джуди Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Ну что, что он мог найти в этой простушке?

– Нет, моя дорогая, – вырвал ее из страны грез звучный голос миссис Палтроу, и только тогда Лиллиан заметила, что ее мысли стали достоянием общественности, – судя по всему, она не так проста, как нам могло показаться на первый взгляд. Сумела же она чем-то завлечь и привязать к себе Ника.

– Вы так думаете? – немного смутившись от собственной оплошности, произнесла Лиллиан.

– Несомненно. Я уверена, что она ведет свою игру, призом за выигрыш в которой будет состояние моего сына и положение в обществе. Мы должны этому помешать.

– Да, да, – оживилась Лиллиан, а Карина нахмурилась.

– Не все так просто. Повторюсь – эта девчонка не так проста, как кажется, и мы должны быть с ней осторожны.

– И что же нам делать? Как вести себя? – Весь вид Лиллиан говорил о нетерпении и готовности действовать по указанию матери Ника.

– Думаю, прежде всего, нам не стоит проявлять явную агрессию по отношению к ней, потому, что Ник воспримет это, как оскорбление в свой адрес и попросту уедет, тогда мы уж никак не сможем помешать их союзу.

– Вы мудрая женщина. Никогда в этом не сомневалась, – льстиво пропела Лиллиан.

– Надо проявить лояльность, чтобы выиграть время и поразмыслить, как лучше нанести удар и избавиться от нее раз и навсегда, не испортив при этом отношения с Ником. Он сам должен отказаться от нее, а мы лишь должны открыть ему глаза на истинное положение дел. Она ему не пара, но прийти к этому выводу должен он сам.

– Не устаю восхищаться вами, миссис Палтроу! – воскликнула Лиллиан, а Кристина слегка наморщила нос.

Миссис Палтроу сделала вид, что пропустила мимо ушей комплимент подруги дочери. Эта изворотливая и нахальная особа давно метила в невестки Амалии Палтроу, и хотя последняя не считала ее пределом мечтаний и идеалом женщины и жены для сына, но она-то уж точно подходила Нику больше, поэтому за неимением лучшего миссис Палтроу сделала ставку на нее.

– Повторюсь: нам надо сделать все, чтобы Ник сам понял, что она чужая в нашем кругу, что она не пара ему, и в этом не последнюю роль должна сыграть ты, Лиллиан. – Миссис Палтроу окинула ее критическим взглядом, словно впервые видела, но осталась весьма довольна увиденным.

– Я сделаю все от меня зависящее, – решительно заверила Лиллиан и, не в состоянии усидеть на месте от овладевшего ею нервного возбуждения, вскочила на ноги.

– А ты, моя дорогая, – обратилась миссис Палтроу к дочери, и взгляд ее стал властным и жестким, – если не хочешь нам помогать, то, по крайней мере, не мешай.

Под строгим взглядом матери Карина сжалась и побледнела. Она ничего не ответила, лишь склонила голову на грудь в знак полного повиновения.

– Так-то лучше, – констатировала миссис Палтроу и направилась к выходу из комнаты. – Лиллиан, советую тебе принарядиться к ужину, – многозначительно добавила она и удалилась.

18

– Так откуда вы родом, дорогая? – обратилась миссис Палтроу к Беате, когда все уже сидели за столом и наслаждались сочным и ароматным мясным рагу с овощами. При этом ее лицо выражало сосредоточенное внимание и живой интерес к гостье, а коронное слово «дорогая», которым в зависимости от настроения и желаемого эффекта она могла ударить, унизить, подчеркнуть никчемность персоны или возвести в королевский ранг, на сей раз звучало с теплотой и благожелательностью.

Беата, которая с самого начала ужина так и не осмелилась положить в рот ни одного кусочка, проглотила комок, невесть откуда взявшийся в горле и мешавший говорить, перевела затравленный взгляд с полной тарелки аппетитного рагу на миссис Палтроу и пролепетала:

– Из Дулута, штат Миннесота.

– Да, да, припоминаю. Какая незадача. У Ника с этим местом связаны ужасные воспоминания. Не понимаю, почему его так тянуло в этот злосчастный город?

При этих словах миссис Палтроу, Ник на мгновение замер, поставил на стол бокал с вином, так и не сделав глоток, и строго посмотрел на мать.

– Не стоит вспоминать об этом, мама.

– Я чего-то упустила? – живо спросила белокурая бестия, которая воспользовалась советом миссис Палтроу и хорошенько потрудилась над своей и без того безупречной внешностью.

Из-за этого ужин пришлось задержать, но выглядела она сногсшибательно в вечернем платье цвета темной ночи с оголенными плечами и высоко поднятыми на затылке волосами, открывающими взору стройную шею. Из украшений на ней были лишь тоненькая цепочка с кулончиком в виде слезинки и серьги, в дополнение к кулону. Скромность в выборе украшений лишь подчеркивала элегантность и вкус Лиллиан.

– С Ником там случилась трагическая история, он едва не погиб, – ответила ей миссис Палтроу. – Мы все тогда чуть с ума не сошли от переживаний.

– Неужели больше не о чем поговорить, давайте сменим тему, – безликим голосом сказал Ник, но не был услышан.

– Вы говорите про ту аварию, после которой Ник пропал на несколько месяцев? – уточнила Лиллиан.

– Именно про нее.

– Я сказал – довольно! – отчеканил каждое слово Ник, при этом Беата, сидевшая рядом, заметила, с какой силой он сжал в руке вилку. На мгновение ей показалось, что еще чуть-чуть – и этот предмет столового серебра с причудливой инкрустацией под золото на ручке рассыплется, словно песок, в тисках его сильной руки.

– Ну, что ты, Ники! Это дела давно минувших дней. Стоит ли так переживать? – равнодушно отозвалась белокурая бестия, пожав плечами.

– Ник прав, сменим тему, – примирительно сказала миссис Палтроу только для того, чтобы подчеркнуть свое стремление угодить сыну.

– А чем вы занимаетесь, Беата? – поинтересовалась Карина.

– Я работаю секретарем в юридической фирме.

– Работаете? И вам нравится? – не удержалась от сарказма Лиллиан. Она брезгливо сморщила нос, словно в ее присутствии была сказана какая-то непристойность.

– Это не совсем то, о чем я мечтала, но я довольна, – уклончиво ответила Беата.

– Беата будет поступать в колледж. Она уже давно выбрала себе дело по душе, и лишь ряд обстоятельств помешал ей осуществить задуманное ранее, – пришел ей на выручку Ник.

– Мне кажется, что вам – впрочем, как и любой женщине – будет сложно совмещать учебу и семейную жизнь, – обрадовалась миссис Палтроу, получив возможность еще раз выказать свое негативное отношение к браку сына – вернее, к его выбору, – и мысленно поблагодарила сына за непроизвольный промах. – Каждый день Ника очень насыщен, и вам, как хорошей жене, – она сделала ударение на двух последних словах, – придется много времени уделять заботе о муже. Я уж не говорю о встречах и приемах. Не понимаю, как вы сможете совмещать учебу и такую насыщенную жизнь? Вам будет очень трудно, и я уверена, что ни к чему хорошему это не приведет.

– К чему ты клонишь, мама? – ощетинился Ник, прекрасно понимая, к чему ведется весь этот разговор.

– Я не клоню, мой дорогой, а говорю совершенно прямо – вы торопитесь со свадьбой. Я уверена, что твоей избраннице, не привыкшей к жизни с публичным человеком, каким, несомненно, являешься ты, сын, и тем более в огромном городе с его стремительным ритмом жизни, будет очень сложно, я бы даже сказала, невозможно быть для тебя идеальной женой. Я уж не говорю о совмещении с учебой.

– Если тебе будет проще смириться с неизбежностью нашей свадьбы, то сообщаю тебе, что это именно я тороплю Беату с узакониванием наших отношений и именно я настаиваю на ее поступлении в колледж.

Миссис Палтроу и Лиллиан на мгновение замерли от неожиданности, их лица выражали полное недоумение и растерянность. Карина же отреагировала на заявление брата довольной и лукавой улыбкой, не ускользнувшей от взгляда Беаты.

– Оставим разговоры, – придя в себя, сказала миссис Палтроу. – Давайте воздадим должное стараниям Джили, а потом продолжим наше общение.

Ник с нескрываемым удовольствием принял предложение матери, которой самой, по всей видимости, требовалась передышка, а Беата наконец смогла немного расслабиться и проглотить несколько кусочков рагу.

Остаток вечера каждый говорил о своем, стараясь завязать разговор, который никак не клеился. Вся решимость миссис Палтроу быть похитрее с самозванкой моментально улетучилась, как только она заметила нежность друг к другу во взглядах Ника и Беаты. Миссис Палтроу заговорила о том, сколько душевных сил и бессонных ночей вложила она в воспитание своих детей. Она говорила долго и пространно, словно жаловалась, искала сострадания, на самом же деле явно давала понять Беате, что так просто не отдаст ей такое выгодное вложение, как ее драгоценный мальчик.

Лиллиан вспоминала нелепые и ничего не значащие случаи из своей жизни, тем или иным образом объединяющие ее с Ником, изо всех сил старалась подчеркнуть общность их интересов и перспективы на будущее. Но эффекта она добилась совершенно иного – весь ее карамельно-слащавый вид, пренебрежительная невнимательность к ней Ника и его нежелание участвовать в воспоминаниях убедили Беату в том, что Ник не питает к белокурой бестии никаких чувств. Зерна ревности, усердно разбрасываемые Лиллиан, упали на неблагодатную почву и не смогли пустить корни.

Молчаливой весь вечер оставалась лишь сестра Ника, но ее счастливый, умиротворенный взгляд, который она украдкой бросала на влюбленных, сказал Беате значительно больше любых слов. Беата прониклась глубочайшей симпатией к ней, и к концу вечера обе, так и не обменявшись ни единым словом, чувствовали друг к другу дружеское расположение.

Для Беаты так и осталось загадкой, что могло долгие годы связывать таких разных девушек, как Карина и Лиллиан. Мысленно Беата сравнивала свою дружбу с Оливией и дружбу своих новых знакомых. Да, они с Оливией тоже были очень разными, но все же не настолько, чтобы занимать противоположные полюса. По словам Ника, Карина и Лиллиан были не разлей вода со школьной скамьи. И все же Беата к концу вечера полностью убедилась в том, что их дружба существовала только благодаря хитрости и изворотливости белокурой бестии, преследовавшей собственные цели, и безволию Карины.

Явное неудовольствие со стороны миссис Палтроу Беата вскоре стала воспринимать более спокойно. Робость уходила, уступая место уверенности с примесью равнодушия к ее и Лиллиан колкостям. Беата убедила себя в том, что раз Ник не беспокоится на этот счет, то и ей нет причин волноваться. Судя по всему, он ничего другого и не ожидал, хотя, наверное, в глубине души все же надеялся на чудо, но чуда не произошло.

На ночь Беату разместили в комнате для гостей, и она, утомленная долгой дорогой и напряженным вечером, быстро заснула.

19

Завтрак проходил намного приятнее, чем ужин. За маленьким столиком на освещенной солнцем веранде собрались только Ник, Беата и Карина. Лиллиан не поднималась с постели раньше обеда. Никакая сила на земле, даже приезд Ника и присутствие соперницы, не могли оторвать ее голову от подушки. Все планы завоевания Ника, так живо обсуждавшиеся с миссис Палтроу накануне вечером, растаяли, утонули в утренней неге на мягкой постели и шелковых простынях, которые красавица не могла заставить себя покинуть в столь ранний час.

Миссис Палтроу, сославшись на головную боль, завтракала у себя в комнате. Беата не стала вдаваться в подробности плохого самочувствия будущей свекрови, так как не сомневалась, что все это игра – желание подчеркнуть пренебрежение к выбору сына. Такое поведение миссис Палтроу, конечно, не осталось незамеченным и не могло не ранить чувства Беаты, но Ник просил ее не заострять внимания на причудах матери и не портить себе настроение. Он нежно поцеловал Беату в присутствии сестры, чем очень смутил свою невесту и вызвал счастливую улыбку на милом лице Карины.

После завтрака Карина предложила прогуляться по саду, и Беата с неохотой рассталась с Ником.

– Я скоро присоединюсь к вам, только сделаю пару звонков. Отдыхайте, наслаждайтесь тишиной, – с улыбкой сказал он, намекая, что тишина и покой в доме явление временное. – Я рад, что дорогие моему сердцу девушки нашли общий язык. – Затем шепнул на ухо Беате: – Забудь все, что я говорил о своей сестре в пылу гнева. Она очень милая девушка. Уверен, что вы подружитесь.

Ник явно был очень доволен, что сестра одобрила его выбор и теперь в семье у него есть хоть и безголосый, но, все же союзник. Да и Беате будет намного легче, если они с Кариной будут подругами, мысленно рассуждал он, наблюдая, как сестра, взяв невесту за руку, увлекает ее в гущу сада.

– Знаешь, Беата, – понизив голос, доверительно сказала Карина, когда они присели на скамью в зарослях кустарника, – теперь я верю в судьбу.

– Почему? – удивившись неожиданному повороту разговора, спросила Беата.

– Мы всегда удивлялись стремлению Ника попасть в Дулут, не понимали, почему его с такой непреодолимой силой тянет в этот город, несмотря на то, что с ним связаны те ужасные события. Согласись, бизнес можно развивать и в другом месте. Мало ли в Штатах городов-портов? Только теперь, после знакомства с тобой, я поняла – он ехал навстречу со своей судьбой, он искал тебя.

– Какой же ты романтик! – рассмеялась Беата, раскрасневшись от лестных слов Карины.

– Не смейся, это действительно так. Иначе, как объяснить, что человек, едва не погибший в том злосчастном месте, который, по всем законам здравого смысла, должен избегать любых напоминаний о неприятных событиях своей жизни, десятой дорогой обходить Дулут, опять туда едет? Повторюсь – на свете достаточно мест для развития его дела. Ан нет, он стремится именно туда!

– Ну, мало ли может быть причин, – возразила Беата, хотя на самом деле ей очень хотелось верить в правдивость слов Карины. – Сам Ник ничего не говорил по этому поводу?

– Нет, не говорил. Знаешь, мы очень мало общались за последние три года. Ник стал отдаляться от семьи после той трагедии. У меня есть, конечно, предположения на этот счет, но я могу ошибаться.

– Может, он просто был очень занят? Дела, бизнес и все такое. – Непроизвольно Беата стала защищать Ника, хотя Карина вовсе на него не нападала. Она просто рассказывала эпизоды из жизни своей семьи.

– Нет. Я уверена, что разлад в семье произошел после той трагедии.

– Расскажи мне, что же там случилось? Столько разговоров об этой аварии, а связного рассказа я так и не услышала.

– А разве Ник не рассказал тебе?

– Нет, но я должна знать о нем все. Ты так не считаешь?

– Конечно, – убежденно отозвалась Карина, – ты имеешь полное право. Думаю, он просто не стал волновать тебя… Это случилось, – начала она свой рассказ, – то ли в конце зимы, то ли в начале весны три года назад. Ник тогда поехал в Дулут по делам фирмы – по-моему, заключать какую-то сделку, но точно не скажу, он никогда не посвящал нас в подробности своих дел. Его и раньше привлекал этот город, к тому же там жил его старинный приятель еще по университету, и в тот раз Ник решил совместить приятное с полезным – заключить выгодную сделку и навестить приятеля. Но его планам не удалось осуществиться. В тот злополучный день погода была очень холодная и ветреная, дорога обледенела. Какую-то машину занесло, водитель не справился с управлением, и она столкнулась с машиной Ника. Произошла авария.

Беата, словно завороженная, слушала повествование Карины. Та легко, словно пересказывала сводку происшествий, прочитанную в газете, рассказывала историю гибели родителей Беаты. Тревога Карины за брата уже отпустила, изжила себя со временем. Переживания за посторонних людей – тем более. Трагедия стала историей.

Дневные краски померкли перед затуманенным слезами взором Беаты, словно ширмой отгородив ее от реальности солнечного дня. А в голове, словно старый и до боли знакомый фильм, прокручивались кадры того страшного дня, нарисованные воображением. Старое, немое кино, озвученное голосом новой подруги.

– А потом состоялся суд, на котором Доминика Палтроу признали невиновным в гибели той несчастной пары, – торжественно закончила Карина.

Доминик Палтроу. Доминик Палтроу? Так это был он! Боже мой, невероятно! Как я заблуждалась, как была слепа! Не видела ничего или не хотела видеть? Ведь стоит только собрать кусочки мозаики – и все встает на свои места! С чего я взяла, что Ник – это производное от Николаса. Глупая, доверчивая дурочка, не узнала даже полного имени своего избранника, а собралась замуж. Любовь затмила разум, с грустью подумала Беата. Ведь, что-то меня терзало с первых минут нашего знакомства. Что-то необъяснимое, на уровне подсознания. Палтроу. Доминик Палтроу. Убийца моих родителей. Богатенький папенькин сынок, за деньги купивший себе чистую совесть. Вот мы и встретились, вертелось в голове у Беаты, и вместе с этими мыслями в душе проснулась уснувшая ненависть к виновнику ее жизненной трагедии и ему подобным.

– Ты что-то сказала? – обратилась к Беате Карина, заметив, что та беззвучно шевелит губами, устремив взгляд куда-то вдаль.

– Доминик. Я почему-то думала, что его полное имя Николас, – послушно ответила Беата, все еще находясь под властью собственных мыслей.

– Вот так невеста! Даже не знает, какое имя скоро будет носить! – развеселилась Карина. – Зато я теперь точно знаю ответ на свой вопрос. Я знаю, почему Ник так хотел поехать в Дулут.

Потому, что убийцу всегда тянет на место преступления, мысленно ответила ей Беата.

– Он искал тебя – будущую миссис Доминик Палтроу! – искренне веселилась Карина, не замечая перемен в настроении Беаты.

Эти слова, словно острым ножом резанули слух Беаты, потрясли ее настолько, что она, совершенно не отдавая себе отчета в резкости своих слов и действий, сквозь уже не сдерживаемые слезы зло посмотрела на Карину и с вызовом сказала:

– А знаешь, как звали тех людей, ту семейную пару?

– Нет, я никогда не интересовалась этим. Почему ты плачешь, Беата? – В голосе Карины появились нотки беспокойства. – Что с тобой?

– Никогда не интересовалась, как звали тех людей, которые погибли по вине твоего брата? Никогда не интересовалась судьбой их родных?

– Ник не виновен! – воскликнула Карина. – Он пытался избежать столкновения, но не смог. Дорога была очень скользкой. Он сам пострадал, долго лечился за границей, – стала оправдываться Карина.

Но Беата не слушала ее возражений. Беспощадная правда бесцеремонно ворвалась в ее жизнь, разрушила призрачное счастье, предвещая одиночество. Слезы потоком бежали по щекам, рыдания рвались из горла, затрудняя дыхание и мешая говорить.

– Пострадал? Лечился за границей? Как нелепо и жестоко это звучит, когда людей просто больше нет. Нет, и все! А не интересовались вы потому, что просто хотели забыть о них, как о неприятном инциденте. Такие, как вы, цинично вторгаетесь в чужие жизни, безжалостно ломаете судьбы ни в чем не повинных людей, а потом отправляетесь на курорты подлечить нервишки? – с издевкой произнесла она, наблюдая, как расширяются от удивления зрачки Карины. – Свалили вину на мертвых, зная, что они уже ничего не скажут, не опровергнут обвинения в свой адрес! – перешла на крик Беата. Она вскочила с места и теперь возвышалась над изумленной и ничего не понимающей Кариной.

На крик Беаты из дома уже спешил Ник, а за ним показалась тетя Джили.

– Я назову тебе имена тех людей, и пусть они навсегда останутся в твоей памяти. Их звали Алисон и Дитер Воверат и они были моими родителями. Они были молоды и красивы, они любили жизнь и свою маленькую дочь! А теперь их нет! И еще. Я никогда, слышишь, никогда не буду носить имя их убийцы! – выкрикнула Беата, адресуя последние слова подбежавшему Нику.

Он протянул к ней руки, но она лишь посмотрела на него, и в ее взгляде было столько боли и ненависти, что он не посмел дотронуться до нее. Беата со всех ног бросилась в дом и уже через четверть часа покинула семейное гнездо Палтроу.

Никто не чинил ей ни малейшего препятствия, да это было бы совершенно бесполезно. Решимость Беаты поскорее покинуть зловещий дом со всеми его хозяевами и гостями была непоколебима. Каждое ее движение было пропитано ненавистью и отвращением ко всему окружающему, и она очень торопилась вырваться из дома Палтроу.

Каждый из обитателей дома по-своему отнесся к разыгравшейся драме и ее последствиям.

Миссис Палтроу и Лиллиан были безумно рады. Обе облегченно вздохнули. Безусловно, мать Ника и дальше продолжила бы борьбу с самозванкой за счастье своего сына, но она, как и ее добровольная и в немалой степени заинтересованная помощница, даже не смела надеяться, что так быстро и совершенно без каких-либо усилий с ее стороны сможет избавиться от нежелательной невестки. А в том, что они обе гарантированно от нее избавились, – в этом никто из них не сомневался. Такое не прощается.

И все же они были немало удивлены, что Беата отказалась от блестящего будущего, которое было бы ей обеспечено молодым успешным мужем и солидным счетом в банке. За чашкой вечернего чая, откровенничая на веранде, сообщницы были вынуждены признать, что ошибались в мотивах Беаты. К их взаимному разочарованию, они сошлись во мнении, что ею руководили истинные чувства к Нику, а не желание поудобнее устроиться в жизни. Лиллиан мысленно позлорадствовала и назвала Беату дурочкой, а миссис Палтроу прониклась к Беате уважением и даже немного, совсем чуть-чуть, вроде бы пожалела ее. Но сути дела это не меняло – своя рубашка ближе к телу. Обе были счастливы, и ни у одной из них не зародилась даже капелька настоящего сочувствия к несчастной девушке, сочувствия к разбитой любви, а может, и всей жизни. Ни одна из них не задумалась и о чувствах Ника, который заперся у себя в комнате и нервно мерил шагами расстояние от окна до двери.

Первым его стремлением было броситься вдогонку за Беатой, но он был уверен, что в данный момент это может только навредить. Она разгневана, растоптаны ее лучшие чувства и надежды. Ник понимал это. Надо дать ей время успокоиться, свыкнуться с мыслью, что Ник, ее Ник, и есть тот самый Доминик Палтроу. Самое худшее из того, что могло произойти, из того, чего он так боялся, произошло. Когда-нибудь, через много лет, когда у них с Беатой была бы уже прочная и дружная семья, когда их объединяла бы не только любовь, но и дети, он, возможно, и открылся бы ей. Возможно. А сейчас произошла катастрофа, возможно непоправимая. Опять это «возможно»! Неопределенность сейчас больше всего мучила Ника. Неопределенность и тревога. Беата оказалась одна за несколько сотен миль от дома, и он ничего не сделал, чтобы защитить ее. Как она доберется до дома? А вдруг по дороге с ней что-нибудь случится? Вдруг ее кто-нибудь обидит?

Ник похолодел от ужаса. Мысли стали проясняться и приобретать четкие очертания. Сразу в голове возник план действий. Он должен убедиться, что с Беатой все в порядке, что она благополучно добралась до дома, только после этого, можно будет думать, что делать дальше, как ее вернуть.

Ник схватил со столика ключи от машины и выбежал из комнаты. В гостиной ему навстречу бросилась зареванная сестра:

– Ник! Ник! Я не хотела! Я не знала! Прости! Я так виновата! – бессвязно говорила она, размазывая по щекам слезы.

– Потом, Карина, все потом! Я очень тороплюсь. Не кори себя, это моя вина, а не твоя, – бросил он ей, пробегая мимо и на ходу целуя ее в мокрую щеку.

– Ты за Беатой?

– Да.

– Удачи тебе, Ник!

Ник что-то ответил, но она уже не расслышала его слов. Через несколько секунд со двора раздался шум отъезжающей машины.