Текст книги "Аромат жасмина"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
– Наверное, я об этом пожалею, – громко произнесла Кей, снова разворачивая лошадь, но на этот раз чтобы последовать за Алексом.
Она быстро догнала его – вряд ли ей это удалось бы, если бы его жеребец не был так тяжело нагружен. Как выяснилось, шотландец держался в седле не хуже ее: шотландских кузенов.
Алекс испытал неподдельное облегчение, когда Кей поравнялась с ним.
– Я поехала за вами, потому что у вас есть хлеб, – заявила она.
Алекс порылся в складках рубахи, достал ломоть черствого хлеба и протянул его Кей.
Это оказалось не такой уж простой задачей – дотянуться до ломтя, во весь опор несясь на лошади, однако Кей не раз доводилось участвовать в эстафетах вместе с братьями, она умела на полном скаку перехватить эстафетную палочку. Вот и сейчас она ловко выхватила у Алекса ломоть и сразу подумала: «И я должна есть эту грязь?» Если бы она не была так голодна и если бы он не наблюдал за ней, она бы выбросила хлеб. Но так как у нее не было желания злить своего спутника, она просто зубами оторвала кусок от ломтя и, быстро прожевав, проглотила.
– Итак, Кэтрин Эдилин Харкорт, вполне возможно, что вы совсем не бесполезны, – на чистом английском заявил Алекс и поскакал вперед.
Кей так потрясло то, что он знает ее полное имя, что она даже осадила кобылу.
– Догоняйте, мисс! – крикнул он ей. – У нас нет времени на то, чтобы прохлаждаться.
– Прохлаждаться! – процедила сквозь зубы Кей и прожевала последний кусок хлеба. – Вперед, девочка, – обратилась она к лошади, – давай догоним его.
Пять минут спустя она пронеслась мимо Алекса, а через десять была так далеко впереди, что, оглянувшись, не увидела его. В первое мгновение она решила, что потеряла его, но, проехав еще немного вперед, обнаружила, что он стоит за поворотом дороги – и сердится.
– Больше никогда так не делайте. – Он говорил тихо, но тон его был угрожающим. – Я не смогу защитить вас, если не знаю, где вы. Одно дело дразнить мужчину, а другое – подвергать опасности свою кобылу. Вы могли повредить ей передние ноги на этой твердой дороге.
– Я? – переспросила Кей, кружа на лошади вокруг спокойно стоявшего Алекса. – Да вы же сами обогнали меня, следовательно, ваш аллюр был быстрее. Разве вы ехали не по дороге?
– То, как езжу я, вас не касается. Если уж мне суждено защищать вас, вы обязаны мне подчиняться.
Кей охватил гнев.
– Единственный мужчина, которому я подчиняюсь, – это мой отец, и иногда Адам, – заявила она. – Что до вас, то если вам не под силу меня защитить, предлагаю вам присесть на обочине и ждать, когда вас найдет шериф. – С этими словами Кей пришпорила лошадь и пустила ее галопом по дороге.
Ее гнев стал угасать только через три мили бешеной скачки. Пусть, как он говорит, она властная, пусть она надменная, но он еще хуже.
Кей слегка натянула повод и оглянулась. Шотландца видно не было. Ладно, придется признать, что он сказал не такую уж глупость. Братья постоянно твердили ей, что она должна подчиняться им. И ведь она подчинялась. Они не брали бы ее – самую младшую из всех детей да еще девчонку – с собой, если бы она не подчинялась. Но вот Тэлли она не подчинялась никогда!
Когда кобыла оступилась, Кей спешилась и отвела ее в тень дерева. Бедному животному нужно отдохнуть – да и ей тоже. Она прислушалась, но ничего не услышала. На дороге больше никого не было. Кей только сейчас сообразила, насколько голодна. На кобыле было только красивое кожаное седло, в отличие от жеребца, которого нагрузили сумками.
Кей привалилась к стволу. Вдруг до нее донеслись голоса. Она встрепенулась, приготовившись к встрече, но потом сообразила, что к ней приближается группа мужчин. Она оглядела себя. Некогда красивое бальное платье было заляпано грязью, на обрывках ниток болтались хрустальные бисерины. Однако все равно было видно, что платье дорогое. И что красивая кобыла с седлом ручной работы – тоже дорогая. В общем, Кей решила не показывать незнакомцам, что она одна. Она будет прятаться, пока не увидит их и не поймет, кто они такие и что им надо.
Она увела лошадь в заросли у дороги и затаилась. Когда мужчины показались в поле зрения, она обрадовалась, что сообразила вовремя спрятаться. Мужчин было четверо, все грязные и, судя по тому, как они держались в седле, нетрезвые.
– Они пили всю ночь, – произнес голос в самое ухо Кей.
Она испуганно ахнула и, обернувшись, увидела позади себя шотландца.
– Что это? – насторожился один из незнакомцев и, резко дернув повод, остановился и спешился.
– Ничего, – ответил ему другой. – Поехали домой.
– Я что-то слышал, точно тебе говорю.
Первый подошел к деревьям и стал вглядываться в заросли.
Алекс накинул капюшон на голову Кей и, надавив ей на плечи, заставил лечь на землю.
– Йейтс говорил…
– Этот старый врун? И ты поверил, что у него в амбаре ночевали двое убийц?
– А почему бы и нет? Убийца из Чарлстона сбежал со своей подружкой, так почему бы им не спрятаться в амбаре у Иейтса?
– Потому что он может сгореть в мгновение ока. И если они преступники, почему не прикончили Йейтса? Мне самому не раз хотелось его грохнуть.
– У него деньги – откуда, по-твоему, они у него?
– Я всегда считал, что у него водятся денежки. Он слишком скуп, чтобы самому покупать себе пиво. Поехали, домой хочется. Наверное, то была кошка.
Алекс и Кей увидели, как первый с неохотой подошел к лошади и сел в седло. Все четверо двинулись дальше.
Алекс отодвинулся от Кей, а она перекатилась на спину, и внимательно посмотрела на него.
– Вы вольны идти куда пожелаете, – сердито проговорил он. – Я не тюремщик и не хочу, чтобы меня считали таковым. Вы можете уехать в любой момент, но если останетесь со мной, вам придется… – Он замолчал и задумался. Казалось, он решает, как лучше облечь свою мысль в слова. – Хотя бы слушать, что я говорю, и хотя бы немного задумываться над этим.
Кей тут же ощетинилась. Она бы с радостью заявила ему, что немедленно уходит, если бы не слова тех четырех незнакомцев все еще звучавшие у нее в ушах. То, что весть о побеге шотландца так быстро достигла этих мест, пугало. А хуже было то, что ее все еще считают его пособницей.
– Вероятно, у вас нет сестер, иначе вы знали бы, что нельзя требовать от них подчинения. – Кей все еще лежала на земле и смотрела на Алекса.
Он покачал головой:
– Ни сестер, ни братьев. Я единственный сын у отца.
– А ваша мать?
– Умерла, когда мне было девять.
– Простите, – сказал Кей.
Алекс продолжал смотреть на нее – в его голубых глазах не было ни искорки веселья – и ждал ответа.
А Кей отвечать не хотела. Она не хотела ничем связывать себя с этим человеком. Главным ее желанием было вернуться домой, вновь оказаться в кругу семьи, принять горячую ванну и надеть чистую одежду. И еще одно желание у нее было: чтобы все это поскорее закончилось.
Взгляд Алекса смягчился. Он сел, подтянул ноги к груди и обхватил их руками.
– Мисс, я знаю, что вы чувствуете. Я ничего от вас не хочу. Ведь как было дело: я участвовал в скачках на своей лошади и выигрывал деньги у ленивых богатых шалопаев в Чарлстоне, мне предстояло жениться на красивейшей женщине на свете – и вдруг я оказываюсь в тюрьме, и меня собираются вздернуть на виселице. А женщина, которую я любил, – добавил он чуть тише, – мертва.
Он сидел к Кей в профиль, и она видела на его лице выражение грусти – нет, скорби. За время этой бешеной гонки ей не пришло в голову взглянуть на ситуацию с этой точки зрения.
Кей, молчала, и Алекс подошел к лошади и подтянул подпругу.
– Я отвезу вас назад, – сказал он. – Недопустимо, чтобы вас считали соучастницей, вы этого не заслуживаете.
Кей тоже встала и подошла к нему.
– То есть в Виргинию?
– Да, в. Виргинию или куда вы захотите.
– А как же опасность, которая грозит моей семье?
– Уж пусть лучше вашей семье грозит опасность, чем вы будете бегать по стране с преступником. – Он отвязал лошадь и собрался сесть в седло, но Кей остановила его.
– Нам надо это обсудить.
– Нечего обсуждать. – Алекс вскочил в седло. – Думаю, нам пора трогаться– хотя мои слова опять могут навести вас на мысль, что вы обязаны мне подчиняться, так что делайте что хотите.
Кей не шевельнулась.
– Может, стоит какое-то время потратить на то чтобы придумать план?
Алекс сидел на лошади, а Кей стояла на земле, и сверху она казалась крохотной. Ее роскошные волосы были распущены, в них застряли веточки и листья, однако все это не умаляло ее красоты. Нат никогда не рассказывал, что у его сестры такие замечательные волосы, упоминал только, что они рыжие и что братья дразнят ее из-за этого. Однажды Тэлли покрасил старый парик в рыжий цвет, нацепил на себя и стал ходить по дому, изображая из себя Кей. Она пресекла его издевательства тем, что сбросила с галереи одну из маминых ценных китайских ваз и едва не размозжила ему голову. Алекс тогда хохотал над тем, что наказали обоих: заставили их целую неделю стирать на всю семью.
– Отличная идея, – сказал Алекс. – У вас есть какие-нибудь мысли? Что, по-вашему, нам делать?
Его покладистость застала Кей врасплох, и она изумленно уставилась на него, хлопая глазами. По правде говоря, у нее не было никаких идей, она не знала, как убежать от погони. И, чтобы выпутаться, прибегла к испытанному на братьях средству– свела все к шутке:
– Мы оденем вас в женское платье и поедем в Виргинию в образе двух старушек. – Ее глаза смеялись. – Естественно, для этого вам придется побриться и даже помыться. – Она подвела свою лошадь к пню, забралась на него и вскочила в седло.
– Если мыться обязательно, то я на это не пойду, – ответил Алекс серьезным тоном, и Кей не поняла, шутит он или нет. – И я не надену женское платье. – Взгляд его тоже был серьезным. – Мы поедем на юг или на север?
Кей нервно сглотнула. Ей никогда в жизни не приходилось принимать такие решения. Однако решение она все же приняла, и на это повлияла мысль об опасности для семьи. Если бы ее братья оказались в такой ситуации, они бы без колебаний защитили близких и дорогих людей.
– На юг, – наконец прошептала Кей.
Она хотела сказать что-то еще, но Алекс, коротко кивнув, поскакал вперед. Кей поспешила за ним. Дважды они останавливались, чтобы напиться и напоить лошадей, а потом продолжали свой путь.
На одной из остановок Кей спросила, как далеко, по его мнению, им надо уехать, чтобы за ними не ползли слухи. Карты, которая имелась у Ти-Си, она не видела и знала только то, что они едут на юг, то есть так, чтобы солнце все время светило в лицо.
– Людям нравятся истории про всякие ужасы, поэтому, думаю, только во Флориде нам удается спастись от пересудов.
Флорида, подумала Кей, и ее передернуло. Болота, и аллигаторы, и деревья, которые едят людей. Во всяком случае, так ей рассказывал Ти-Си, да и Тэлли, когда они были маленькими. Адам говорил, что все это неправда, и именно он успокаивал ее в ту ночь, когда ей приснился кошмар.
– Не переживайте, – сказал Алекс. – Со мной в болота вы не пойдете. Я оставлю вас у друзей Ти-Си. – Он порылся в сумках и протянул Кей кусок вяленой говядины.
– Терпеть ее не могу, – проговорила она, с неохотой откусывая жесткое мясо. – Насколько я слышала, вы сказали, что у вас нет плана.
– Его нет в том смысле, что я не собирался отвозить вас в Виргинию.
Кей ждала дальнейших объяснений, но, не дождавшись, спросила:
– И? Так вы намерены поделиться со мной своими планами?
Алекс сложил руки, чтобы помочь ей сесть в седло.
– Нет.
Разозлившись, Кей оперлась рукой на его плечо, но вместо того чтобы встать на сплетенные кисти, встала на его бедро. В таких ситуациях братья гарантированно начинали корчиться от боли и теряли равновесие. Алекс же оказался готов к этому маневру и вовремя увернулся, а она начала падать. Он подхватил ее прежде, чем Кей шлепнулась на землю.
Она заорала на него, но, увидев радостно-самодовольное выражение на его лице, не удержалась от улыбки.
– А у вас точно нет сестер?
– Ни одной, просто я учусь: я прикидываю, какую гадость вы можете сделать, и вы ее делаете.
Кей собралась было наброситься на него с упреками, но передумала и рассмеялась.
– Может, вы слабее и старше моих братьев, зато умнее. Всех, кроме Адама, естественно.
Алекс снова подставил ей сомкнутые руки, Кей встала на них и села на лошадь.
– Кроме Адама, – повторил он, вскакивая в седло. – А сколько Адаму лет? – обернувшись, спросил он.
– Двадцать восемь.
– Значит, я правильно запомнил, – задумчиво произнес Алекс и посмотрел на солнце. – Не знаю, как вы, мисс, а я бы с удовольствием съел здоровенный кусок мяса.
– Я уже давно голодными глазами смотрю на крестец вашей лошади.
– Вот как? – сказал Алекс. – Наверное, мне нужно радоваться, что вас соблазняет не мой крестец.
– Я бы отравилась вашей грязью, – без тени улыбки заявила Кей. – Лошадь чище, да и пахнет лучше.
Алекс не смог удержаться от улыбки, когда она, отбросив за спину свои красивые волосы и вздернув подбородок, поскакала вперед.
Глава 5
– Вы уверены, что с вами все будет в порядке? – в третий раз спросил Алекс у Кей.
– Вы хуже моего отца, – сказала она.
Ее храбрость была напускной. На самом же деле она безумно боялась оставаться одна в лесу.
Кей оглянулась на пугающие древние развалины, над которыми Алекс натянул холщовую крышу. Со всех же четырех сторон убежище было открыто, значит, никакие стены не защитят ее от… от всего, что шастает среди деревьев.
– Я в порядке, – наконец ответила Кей. – Я просто буду ждать вашего возвращения.
– У вас есть пистолет, и вы знаете, как с ним обращаться, верно? – Он уже и так потерял много времени, убеждая ее в том, что медведи вряд ли нападут на лагерь.
– Я плохо стреляю. – Кей потерла озябшие руки и посмотрела на небо. – Похоже, скоро пойдет дождь, так что вам лучше ехать. – Ей очень хотелось попросить его не оставлять ее одну, однако она предпочла бы умереть, чем обратиться к нему с просьбой.
Ее бравада не обманула Алекса. Он знал, что ей страшно, и так как их разыскивают власти и за ними гонятся охотники за вознаграждением из трех штатов, ее страхи оправданы. Но ему нужно было раздобыть для них еды, и он не мог допустить, чтобы она появилась на людях вместе с ним. Слишком многие ищут мужчину и женщину, путешествующих вместе верхом.
– Я возьму вашу кобылу, – сказал Алекс и по выражению ее лица понял, что это ее расстроило.
А когда в ее глазах мелькнула паника, он почти смилостивился. У них в сумках полно вяленой говядины, но она понадобится им позже. Сейчас же им обоим нужна горячая пища, и, если получится, он ее привезет.
– Езжайте! – проговорила Кей и попятилась к убежищу. – Хватит беспокоиться за меня. Я сама позабочусь о себе.
Алекс подумал, что вряд ей это под силу, но вслух ничего не сказал. Больше всего он опасался, что она снова решит, что ей выпал шанс сбежать. А еще ему было страшно представить, что может сотворить с девушкой, которая считается преступницей, какая-нибудь команда из комитета бдительности.
Он с неохотой оседлал кобылу, сел в седло и, не оглядываясь, уехал. Кей осталась одна в так называемом убежище, которое представляло собой обвалившиеся кирпичные стены сгоревшего дома.
Алекс скакал во весь опор по узкой тропинке между деревьями и в тысячный раз проклинал Ти-Си Коннора. С одной стороны, он обязан жизнью этому человек, но с другой – именно Ти-Си виноват в том, что ему приходится заботиться об изнеженной девице, которая ничего не умеет. Она отказывается выполнять приказы и ходит куда пожелает и когда пожелает. А когда он всего лишь предложил научить ее хоть чему-нибудь, она заявила, что он самый неблагодарный и вонючий мужчина на свете.
Алекс не смог удержаться от улыбки. Она умеет ездить верхом, этого у нее не отнимешь. Его улыбка переросла в смех, когда он вспомнил, как Кей скакала на лошади: волосы развеваются за спиной, огромный плащ бьется на ветру, белое платье переливается в лучах солнца.
Он тут же остановился и огляделся по сторонам, проверяя, не слышал ли кто-нибудь его смех. На дороге никого не было.
Надо смотреть правде в лицо: Кей хороший товарищ, а ему очень нужен хороший товарищ после всего, что произошло с ним в последние месяцы. Суд был самым настоящим фарсом. В зале заседаний не было ни одного человека, кто бы не считал его виновным, в том числе и его адвокат. Каждый день его чуть ли не волоком тащили из тюрьмы в суд, люди шипели на него, плевали в него, даже забрасывали камнями. К тому моменту, когда вынесли вердикт о том, что он виновен, Алекс уже сам стал сомневаться в собственной невиновности. Но линия защиты типа «Я не знаю, что случилось» никого не могла убедить.
Только Ти-Си был добр к нему. Он рассказал о своем плане побега, и Алекс отнесся к нему скептически. То, что Ти-Си сломал ногу в назначенный день и не смог руководить операцией, и то, что один из тех, кого наняли, чтобы помочь Алексу бежать, был убит, а другого схватили, казалось, в полной мере вписывается в сложившуюся вокруг него ситуацию. Когда же Алекс пешком дошел до места встречи и увидел там красивую леди в сверкающем бальном платье, ему почудилось, что настал конец света. Он не сомневался, что в ближайшие минуты его убьют – и ее вместе с ним.
Когда она поняла его шотландский говор – который не поняло бы большинство американцев, – он с ужасом осознал, что она дочь Ангуса Мактерна Харкорта. А еще любимая, обожаемая сестра его лучшего друга. И вот эта красавица оказалась на его попечении, причем в тот момент, когда он не способен защитить самого себя. Если бы у него было время подумать, он наверняка предпочел бы сдаться, чем рисковать ее жизнью. Но свистящие над головой пули мешали думать, им оставалось только бежать.
Однако Кей доказала, что она не робкого десятка, как ему показалось вначале. Да, она испугалась, это было видно, но потом взяла себя в руки и решила примириться с неизбежным.
Алекс подстегнул кобылу. Судя по карте Ти-Си, неподалеку должна быть таверна, и именно там он и раздобудет еду. Он уже много недель не ел горячего и так похудел, что стали выпирать ребра. Алекс хмыкнул, вспомнив, как Кей назвала его слабаком – и старым. Он провел рукой по бороде. Сейчас борода ему нужна, чтобы скрыть лицо, которое видели очень многие в Чарлстоне и за его пределами. Видимо, из-за бороды Кей и решила, что он старик, вернее, старше ее ненаглядного брата Адама.
Проезжая мимо мужчины и женщины, которые тряслись в телеге, Алекс наклонил голову. Никто не закричал, не окликнул его, и он облегченно вздохнул: в нем не узнали беглого осужденного.
Он попытался вспомнить, что Нат рассказывал о своей сестре. Как выяснилось, очень мало. Нату гораздо интереснее было решать головоломки, и они с Алексом в своих письмах рассказывали друг другу о вещах и событиях, которые считали таинственными. О сестре Нат писал тогда, когда ее наказывали за плохое поведение – в основном за драки с братом Артуром Тэлботом Харкортом, с Тэлли. Алекс много раз веселил отца, рассказывая о выходках Кей и ее брата Тэлли.
«Получается, что она очень похожа на свою мать, – говорил отец. – Я рассказывал тебе, как она стреляла в Ангуса?»
Алекс мог бы ответить «да», но ему хотелось еще раз послушать ту историю. Первым ее рассказал Малькольм, двоюродный дедушка Кей. Алекс с отцом трижды приезжали к Мактернам – тогда они жили к северу от Глазго. Алекс был знаком со всеми шестью двоюродными братьями Кей, все они были старше, богаче и образованнее его. Только когда дело доходило до лошадей, вернее, до любых животных, вот тут Алексу не было равных. Именно Дерек – он был старшим из братьев и старше Алекса на одиннадцать лет – распознал в Алексе этот дар. Малькольм, нынешний лэрд клана Мактернов, и его жена Харриет усыновили Дерека. Все знали, что он когда-нибудь тоже станет лэрдом, поэтому слушались его. Он говорил, что Алекс волшебник, потому что способен заставить животных делать то, что ему надо. Когда Алекс написал об этом Нату, тот стал называть его Мерлином, а чтобы объяснить, откуда это прозвище, прислал книжку о древнем чародее. Прозвище прижилось, и с тex пор Нат всегда называл Алекса Мерлином.
Мысли Алекса вернулись к настоящему, и он увидел вдали ту самую таверну. То, что она большая и что в ней много народу, его не обрадовало. Если в таверне так много посетителей, значит, они наверняка слышали новости из Чарлстона. Будь он в чистой и хорошей одежде, пусть и с бородой, никто не обратил бы на него внимания, когда он зашел бы и заказал еду. Но в том виде, в котором он сейчас, ему не миновать тюрьмы.
– Проклятие! – пробормотал Алекс и собрался повернуть назад.
Они с Кей протянут еще несколько дней на вяленой говядине и сухих фруктах. И чем дальше они уедут на юг, тем меньше вероятность, что их узнают.
Однако урчание в животе напомнило Алексу о том, что его организм нуждается в пище. Он спешился и отошел под деревья, откуда можно было наблюдать за крыльцом таверны. Кухня располагалась в задней части дома, а во дворе стоял огромный котел. Туда-сюда сновали повара и мясники в заляпанных кровью фартуках.
Люди постоянно входили в таверну и выходили из нее, двойная дверь не закрывалась. Нет, пробраться внутрь так, чтобы его никто не узнал, невозможно.
И тут Алекса осенило. Если он сам не может зайти внутрь, надо сделать так, чтобы все вышли оттуда. Он проверил, сколько у него с собой пороха. Оказалось, что имеющегося количества хватит, чтобы устроить большой шум. Нужно еще несколько сосновых шишек.
Кей бежала по тропинке, пока шотландец не исчез из виду, а потом вернулась к жалкому подобию лагеря и села на бревно. В руке у нее был пистолет, и она вдруг засомневалась, что порох сухой. Если он отсырел, то при выстреле пистолет может взорваться и опалить лицо. Если же не взорвется, то понадобится целых три минуты, чтобы перезарядить его. А что, если порох окажется позади той цели, в которую она соберется стрелять? Если, скажем, на нее пойдет медведь и она промахнется, как она обойдет эту зверюгу, Чтобы добраться до пороха и перезарядить пистолет? С другой стороны, если она не убьет медведя с первого выстрела, тот сам растерзает ее, так что порох ей уже не понадобится.
Когда позади нее хрустнула ветка, Кей подскочила и выставила перед собой пистолет. Оказалось, что это всего лишь белка.
– Надо успокоиться, – вслух сказала Кей и огляделась по сторонам, проверяя, не услышал ли ее кто-нибудь.
Она не привыкла быть одна. Дома, в Виргинии, или у родственников в Шотландии рядом с ней всегда кто-до находился. Кей на мгновение прикрыла глаза и загадала желание увидеть отца, или одного из родных братьев, или кого-нибудь из двоюродных.
– Согласна даже на Тэлли, – прошептала она.
Если сейчас здесь верхом появится Тэлли, она так обрадуется, что воспримет его подколки и издевательства с улыбкой.
Кей открыла глаза и снова села на бревно. Среди родственников так много мужчин, но ни один не пришел спасти ее, обнять и заверить, что все будет хорошо. Да и к маме не побежишь, чтобы выплакаться у нее на груди и поведать о своих горестях. Если она заявится к родным, их тут же арестуют вместе с ней за участие в побеге преступника.
На глаза навернулись слезы, Кей вытерла их и устремила взгляд на тропинку. Шотландец уехал недавно, так что нечего надеяться, что он скоро вернется.
Она снова вскочила, когда услышала какой-то шум позади себя, но, оглянувшись, ничего не увидела, во всяком случае, медведя, намеревающегося съесть и ее, и лошадь. То, что жеребец спокойно щипал травку, успокоило Кей, и она ceлa.
Она была бы рада развести костер, но шотландец велел ей этого не делать, так как опасался, что кто-нибудь заметит дым. Было прохладно и сыро и очень одиноко в лесу, а костер согрел бы, развеял сумерки и подбодрил, к тому же горящими ветками можно было бы отгонять диких зверей.
И опять Кей приказала себе успокоиться, но в голове все равно появлялись всякие предположения. Не исключено, что шотландец не вернется. Без нее ему будет проще, он сможет передвигаться быстрее. Она не видела карты дяди Ти-Си, поэтому не представляла, где у него назначена встреча с членами экспедиции, – хотя какая ей разница? Ее оставят где-нибудь, и она будет ждать, когда за ней приедут, или пошлет человека за родственниками.
Кей встала и прошла под навес, натянутый шотландцем. Интересно, спросила она себя, это убежище он предназначат только для нее?
Она завернулась в просторный плащ Хоуп, набросила на голову капюшон, села и подтянула к себе колени. Чувствуя, как ее согревает шерсть, она вспомнила последнюю ночь в доме дяди Ти-Си. Она понимала, откуда взялась ее небывалая храбрость: ее ужасно разозлило, что Хоуп воспринимает ее как легкомысленную пустышку, поэтому решила выполнить задание, которое ей поручил Ти-Си.
– И ведь она была права, – вслух сказала Кей, смахивая слезы.
Надо думать о чем-то хорошем. Надо думать о… о… О просьбе Хоуп привезти ей мужа, сообразила Кей. Это отличный повод для смеха. Хоуп властная, любит всем заправлять, не всегда добрая и иногда говорит гадости. Неудивительно, что она не замужем.
Может, Хоуп и шотландцу стоит пожениться, подумала Кей, и эта мысль успокоила ее, даже согрела изнутри. Она представила, как он станет требовать, чтобы женщина слепо подчинялась ему, и эта парочка будет спорить. Хоуп прикажет своему мужу принимать ванну хотя бы раз в год, он же заявит ей, что она обязана делать то, что он ей говорит, даже если в этом нет никакого смысла, и эта картина заставила Кей громко рассмеяться. Улегшись на усыпанную опавшими листьями землю, она попыталась удержать в сознании эти забавные мысли. Шотландец старше Хоуп – по ее прикидкам, ему чуть за сорок, – но в этом нет ничего страшного. Хоуп, которой почти тридцать, нельзя привередничать, ей придется принять того, кого она для не найдет. Размышляя таким образом, Кей постепенно погружалась в сон, столь необходимый ее утомленному телу.
