Текст книги "Стаут (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Кейтс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Нет.
– Технически, это можно назвать купанием нагишом.
Черт. Она плавает в своем бассейне голая, а я и понятия не имел.
– С твоей стороны, жестоко говорить мне такое.
Она смеется.
– Это раскрепощает. Тебе стоит попробовать.
– Я всё ещё жду приглашения.
– Хочешь искупаться сегодня вечером после того, как мы вернемся из клуба?
Блядь. Конечно.
– Да. Звучит здорово.
Я стараюсь не выдавать своей истинной радости. Я взволнован, как шестнадцатилетний мальчишка, который в первый раз потрогал сиськи.
Ее сиськи. Я очень хочу посмотреть на них. Чёрт возьми, я увижу их сегодня вечером.
– Вопрос. Твое прозвище Стаут, у Лукаса – Тэп. А Портер просто старина Портер?
– Да.
– Хмм.
Мне часто задают этот вопрос.
– Портер – это сорт пива. Нет причин давать ему прозвище, связанное с пивом, тогда как так оно и есть.
– Верно.
– У тебя есть прозвище?
– Мои друзья и семья называют меня Эдди. Супер креативно, не так ли?
– Не очень подходит тебе, как мне кажется. Мне больше нравится Макс.
Сокращённо от Максвелл.
– Макс? – она улыбается и кивает. – Да, гораздо лучше, чем Эдди.
– И лучше, чем Олли.
– Мне нравится Олли, но такое ощущение, будто так тебя специально назвала сестра, как своего младшего братика. А Стаут для работников Ловибонда и твоих друзей. У тебя отличная фамилия, поэтому ты будешь просто Торн.
Я не против.
Странно, как прозвище влияет на вещи в твоей жизни, а также на то, как люди воспринимают тебя. Иногда, это может стать проблемой.
– Раньше Оливер было редким именем, сейчас же люди часто называют своих детей именно так. Но тогда, это было совсем не круто быть худым, вонючим мальчишкой, который жил в старом деревянном трейлерном парке. Ты даже представить себе не можешь, как меня дразнили другие дети в школе.
– Дети иногда могут быть жестокими.
– Подростки тоже.
Я часто просил своих одноклассников не выбрасывать еду, которую они не доедали за ланчем, чтобы я мог забрать ее домой. Пока миссис Паттерсом не положила этому конец. Она заявила, что я издевался над другими детьми, заставляя их отдавать мне еду. Она сказала, что если это продолжится, я буду наказан. Я никогда не понимал, зачем она это делает. Она знала, из какой я семьи, и что с едой у нас катастрофические проблемы.
– Ты знаешь, почему они тебя так назвали?
Я не рассказывал эту историю.
– Пьяный дядя Кристи предложил ей сто баксов, если она назовет своего ребенка в его честь.
Аделин выглядит так, будто готова рассмеяться.
– Нееет.
– Я не шучу. Его звали Лоуренс Оливер Джексон. Его назвали в честь Лоуренса Оливье, но его мать была тупицей и записала неправильно.
Не самая классная группа людей. И я генетически связан с ними. Черт.
Я твердо верю, что воспитание пересилило природу. В противном случае нас с Лоури ждала жизнь, похожая на жизнь Макколумов.
– Лоуренс повезло. За это имя он заплатил сто баксов, но на мне Кристи заработала жалкие пятьдесят.
Пятьдесят чертовых баксов за прелесть носить имя этого человека. Невероятные придурки.
– Хоть мне и нравятся оба имени, это невероятно грустно.
– Я должен смеяться над этим, потому что это невероятно глупо. Альтернатива смеху еще хуже.
Но я не позволю этой ерунде сделать меня несчастным на всю жизнь.
– Удивительно, что у ваших родителей были только ты и сестра, обычно у таких людей много детей.
– Правда. Я тоже думал об этом. Ей было пятнадцать, когда родилась Лоури, девятнадцать, когда родился я, рановато для подростков.
– О, Боже. Их самих ещё нужно было воспитывать, что говорить о детях.
Насколько я помню, наши бабушка и дедушка не сильно отличались от Джимми и Кристи.
– Я не знаю, почему они не наплодили целый трейлер детей. Думаю, стоит поблагодарить за это природу.
– Иногда она творит чудеса.
Это заявление мне не кажется случайным. И выражение ее лица это подтверждает.
– Ты знаешь это по своему опыту?
– Я была беременна, когда ушла от Мартина. Но после его нападения…
– Черт подери, Аделин.
– Я не знала, что беременна, пока не проснулась в больнице, где врачи сказали мне, что я потеряла ребенка. В то время, выкидыш был не более, чем медицинский диагноз. Знаю, это звучит ужасно, и не так должна говорить новоиспеченная мать, но я никогда не испытывала чувств, когда узнаешь радостную новость о беременности. Он уже был мертв, когда я узнала об этом. Для меня этого как будто и не было.
– Убийца. Может быть не в традиционном смысле, но результат один и тот же – смерть.
Годовщина ее почти смерти – это также и напоминание о ребенке, которого она потеряла. Независимо от обстоятельств.
– Ты когда-нибудь посещала психотерапевта?
– Да. Похоже мне понадобилось гораздо больше времени на лечение, чем любому другому человеку.
Она была близка к смерти. Смерть брата. Потеря ребенка. Слишком много для одного человека. Как она смогла выкарабкаться? Остаться такой живой? Такой…невероятной?
– Вот как в моей жизни появилась кулинария. Мой врач посоветовал мне попробовать что-то конструктивное. Порой я думаю, что это единственная причина, почему я не сошла с ума, – Аделин делает глубокий вдох и медленно выдыхает. – Знаешь что? Это не для первого свидания.
Я улыбаюсь. Она права, я не хочу, чтобы она грустила сегодня.
– Как думаешь, тесто готово?
– Надеюсь, потому что я голодна, – она встает и тянется к моей руке. – Давай пиццерианин, сделаем пиццу.
***
Твою мать.
Я в баре для трансвеститов. Мне не избежать подколов, если Тэп и Портер узнают об этом.
Высокая, фигуристая блондинка по имени Пусси Галор рассказывает о себе, как о хозяине…хозяйке вечера. На ней платье, полностью усыпанное блестками, парик, косметика. И огромные сиськи.
– Что с грудью?
Аделин наклоняет голову и поднимает брови.
– Кто-то заинтересовался?
– Нет, простое любопытство.
– Во-первых, она искусственная, ее передают от одного к другому. Некоторые принимают женские гормоны. Некоторые прошли через смену пола и сделали силиконовую грудь. Ну а есть просто люди, которые ничего не делают, кроме блеска и блесток.
– Те, что без «сисек», набивают лифчик поролоном?
– Ну, да, но не как девушки в пубертатный период. Без носков и ткани. Большинству приходится покупать тоже самое, что и женщинам с мастэктомией.
Я этого не понимаю. Мысль о том, что мужчины одеваются, как женщины, слишком дикая для моего ума. Не хочу быть таким или выглядеть как они. Мне и так комфортно.
Но думаю, можно сказать то же самое и о тех людях. Возможно у большинства из них нет желания ездить на мотоцикле или колотить грушу кулаками. Или вколачивать свои члены в тугую, влажную киску.
А может, они и так все это делают. Я не знаю. Меня это не волнует. Я здесь только потому, что Аделин попросила меня.
Пусси Галор объявляет группу из пяти человек.
– Черт. Они так быстро двигаются на этих трахни-меня шпильках.
– Я ношу каблуки с пятнадцати лет, но нет никаких вариантов, что я смогу повторить это не вывихнув лодыжки.
Группа танцует под песню “It’s Raining Men”.
– Первый номер всегда групповой, – на сцене выступает и афроамериканец.
– Это Морисон?
– Нет. Он наверняка в раздевалке наносит последние штрихи в своем макияже.
– Что он ответил, когда ты сказала ему, что приведешь меня?
– Я не сказала ему. Я хотела, чтобы это был сюрприз.
Представить себе не могу, что выйти вот так на сцену и сделать что-то подобное очень легко.
– Он бы нервничал, если бы знал, что мы придем?
– Нет. Морис плевать хотел на мнение других о нем, поэтому он никогда не нервничает. Я подумала, что это будет в твоих интересах, если он не узнает раньше времени.
– В моих интересах? Что это значит?
Аделин смеется.
– Увидишь.
Пусси Галор возвращается на сцену.
– А теперь, дамы и господа, соедините свои прекрасные, ухоженные ручки вместе, чтобы поприветствовать одного из фаворитов нашего клуба. Мисс мокрая Хьюсти.
Толпа взрывается аплодисментами и криками.
– Похоже, он любимец толпы.
– О, да. Она хорошо взаимодействует с толпой.
– Что? Он или она?
Меня это немного смущает.
– Для каждого по-разному. Морис не делал операцию по смене пола, не вставлял грудные имплантаты, так что в обычной жизни он – «он». Но здесь он – «она».
Это сбивает с толку. Я думал он носит женскую одежду все время.
Я сразу же узнал песню Уитни Хьюстон "All the Man I Need".
– Ты сказала, что он взаимодействует с толпой. Что это значит?
– Расслабься. Устройся поудобнее. Наслаждайся шоу.
Не уверен, что мне нравится ехидная ухмылка на её лице.
Морис или Мокрая Хьюсти выходит на сцену, и я в шоке от того, насколько женственным он выглядит. Он не высок и неуклюж, как большинство королев. Если бы я встретил его на улице, то подумал бы, что он женщина.
– Он выглядит, как женщина.
– Я знаю. Потрясающе, правда?
Он открывает рот, и я клянусь, это женский голос.
– Это его настоящий голос?
– Да.
– Это безумие.
Мне интересно, сколько раз мне на улице встречались женщины, которые таковыми не являлись.
Один из братьев моего братства один раз целовался с девушкой, в итоге выяснилось, что она на самом деле ею не являлась. Я всегда думал, что это прикол, и что тот парень был геем и пытался скрыть это после того, как мы его застукали. Но теперь я вижу, как все может быть на самом деле.
Мокрая Хьюсти спускается со сцены и идет через толпу. Она ненадолго останавливается возле столика и начинает заигрывать с мужчинами. Прикасается к ним. И поет.
Она петляет вокруг столов, и я понимаю, что нахожусь в глубоком дерьме, когда она останавливается возле нашего. Ох, черт. Нет. Ее руки свободны, так как микрофон крепится на голове. Она стягивает свое боа, забрасывает его мне на шею и тянет к себе. Быстро шлепается ко мне на колени и обнимает за шею.
Господи, нет, нет, нет, мужик сидит у меня на коленях. Такого никогда не было.
Аделин достает свой телефон, чтобы сделать снимок.
– О, нет, даже и не думай.
Она что-то говорит, но я не слышу ее из-за музыки.
Я не хочу, чтобы у нее осталось доказательство того, что я был в этом месте.
Я пытаюсь что-нибудь сделать с этим, но мокрая Хьюсти прижимается своим лицом к моему, пока она продолжает петь о своем мужчине. Парень с членом сидит у меня на коленях. Убейте меня.
Я ужасно рад, когда она наконец встает и переходит к другому столику.
– Ты знала, что так будет?
– У меня были большие надежды, – она поворачивает телефон, чтобы показать фото. – И это не клевета.
Черт, нет, это не так.
– Это никто не должен увидеть. Никогда.
– Не волнуйся, Торн. Просто еще один секрет, который я добавлю в нашу растущую коллекцию.
Публика аплодирует, как сумасшедшая, когда мокрая Хьюсти заканчивает свое выступление.
– Ты чемпион. Большинство натуралов ни за что бы не пришли сюда.
– Это было забавно. Морис был хорош, но я не могу сказать, что хотел бы прийти сюда на наше второе свидание.
Аделин пытается скрыть улыбку, прикрывая рот ладонью.
Неудачно.
– Второе свидание, да?
– Я надеюсь.
– Что скажешь, если мы сходим за кулисы, чтобы поздороваться с Морисом перед его следующим выступлением, чтобы мы могли продолжить наше первое свидание в другом месте?
Черт, да. Чем зарабатываю от нее улыбку.
– Ты не получишь от меня аргументов против.
Аделин ведет меня к задней части клуба. Многие люди здороваются с ней, обнимаются, целуют, когда мы проходим. Всё время поглядывая на меня.
На моем пути вдруг появляется высокая брюнетка, которая смотрит мне прямо в глаза. Чувствую себя очень странно. Я мог бы счесть ее пугающей, если бы не был уверен в своей способности защитить себя.
– Эй, новенький.
– Привет.
– Отвали, он со мной.
– Просто смотрю, куколка, – ее глаза бродят по моему телу сверху вниз, останавливаясь на промежности. – Ммм, жаль.
– Оставь его в покое. Он натурал.
– Дорогая, они все так говорят.
Аделин хватает меня за руку, и мы идем дальше сквозь толпу. Я чувствую себя не совсем комфортно от физического контакта с людьми, мимо которых мы проходим.
– Черт. Кто-то коснулся моего члена.
Есть только один человек в этом месте, кто мог это сделать.
– Ах, черт. Мне жаль.
Она двигается вперед и спиной становится впереди меня, упираясь задницей в мой член.
– Держись за мной.
Е.Б.А.Т.Ь.
Мое тело прижимается к ее, но невозможно двигаться вместе, не разрывая контакта. Чем больше я стараюсь быть ближе к ней, тем больше мы противодействуем, и мой член сильнее вжимается в ее задницу при каждом шаге.
Теперь у меня жесткий стояк.
Я в клубе трансвеститов с огромным стояком. В этом нет ничего правильного.
Я иду за Аделин, держа руки на ее бедрах, когда она стучится в дверь гримерной.
– Это Эдди.
– Заходи дорогая. Только с этим привлекательным мужчиной.
Морис уже сменил свой образ.
– Какого черта, сучка, ты не сказала мне, что придешь не одна?
– Если бы ты знал, что мы придем, ты бы придумал что-то гораздо более возмутительное, чем танец на коленях.
Это не был танец на коленях.
– Ага. Ты была права, что не позвонила, – Морис смотрит на меня. – Так это твой Оливер Торн?
Ее Оливер Торн? Что она такого рассказала ему обо мне, что у него сложилось такое впечатление?
– Рад познакомиться. Крутое шоу.
Морис смотрит на мои руки, прикрывающие промежность.
– Так сильно понравился танец на коленях?
Даже, если он занимается подобными вещами, у него есть член. Он знает, что происходит под этими джинсами.
– Ммм…
Что, черт подери, мне ответить? Любой ответ подтвердит, что у меня стояк.
Ну давай. Расслабься. Расслабься.
Черт. Чем больше я думаю об этом, тем труднее становится.
– Успокойся, Мори. К Оливеру пристала одна из выступающих. Нам пришлось использовать мою задницу в качестве щита, чтобы к нему никто не прикасался.
Карандашом для глаз он указывает на мою промежность.
– Смотрю, ему понравилось.
– Мори. Ты ведешь себя неприлично. Ты смущаешь меня и Оливера в том числе.
– Давай. Ты хочешь его. Он хочет тебя. Не стоит стыдиться стояка.
Она хочет меня? Это она ему сказала?
– Твоя задница уволена!
– Не – ва – жно, – он машет руками. – Это уже третий раз за неделю, когда она увольняет меня. Всегда пустая угроза.
– Перестань говорить всякое дерьмо Оливеру или это будет по-настоящему. Тебе придётся работать здесь каждую ночь, чтобы заработать на жизнь.
– Хорошо. Хорошо. Я молчу.
Морисон поворачивается спиной к Аделин, и не говоря ни слова, она расстёгивает ему платье.
Это выглядит странно.
– Сколько еще песен сегодня?
– Две.
– Мы собираемся уходить, но перед этим я хотела вас познакомить.
Морис бросает платье на пол. И под ним у него одето всевозможное белье. Бюстгалтер. Трусики. Пояс с подвязками. Чулки. Все, что мне нравится на женщине. На женщине, не на нем.
Черт. Этот парень может обмануть любого мужчину.
– Не хочу, чтобы вы уходили, но я понимаю.
Морис натягивает красное вечернее платье без бретелек и поворачивается. Не говоря ни слова, Аделин застегивает его. У меня складывается впечатление, что она делала это ни раз.
– Какие планы?
– Ночное купание.
– Ооо…завтра утром ты будешь свежеоттраханной. Хорошо постарайся, Оливер. Она всегда ворчит, как черт по понедельникам. Настоящая заноза в заднице.
Аделин вздыхает.
– Я закончила здесь. Пойдем.
– Если завтра утром, на ее лице не будет улыбки, я буду знать, что ты плохо справился со своей работой, Оливер Торн.
У меня куча ответов на этот комментарий, но я воздержусь.
Она берет меня за руку.
– Мы выйдем через заднюю дверь.
– Хорошо для меня, – у меня нет желания, снова быть ощупанным.
Морис обращается к Аделин:
– Люблю тебя, дорогая.
– И я тебя, гомик.
Здесь гораздо меньше народу, так что мы быстро выберемся.
– Ты называешь его гомиком?
– Да.
– Разве это не оскорбительно?
– Я могу его так называть, ты – нет. До тех пор, пока вы не станете хорошими друзьями. В чем я сильно сомневаюсь после сегодняшнего. Я сожалею об этом. Мысль о том, что нужно иногда попридерживать язык редко появляется в его голове.
– Он напоминает мне одного парня, потому что именно так мы с ним разговариваем о женщинах. Но мы не делаем это перед ними.
– Здесь не было фильтра.
Морис является важной частью ее жизни, поэтому избегать его будет сложно. Есть одна вещь, которую я понял за несколько недель. Мне нравится быть рядом с Аделин Максвелл. Не важно, чем мы занимаемся, мне нравится проводить с ней время. И я планирую делать это как можно чаще. На самом деле, мысль о том, чтобы не находиться с ней рядом, кажется неправильной.
– Это нормально. Не думаю, что мы будем кататься на байке или боксировать вместе, но я могу иногда проводить с ним время, если ты этого хочешь.
– Тебе это легко далось.
Я вызываю такси, чтобы доехать до дома, при этом думая над словами Мориса.
Ты хочешь его. Он хочет тебя.
Ооо…завтра утром ты будешь свежеоттраханной. Хорошо постарайся, Оливер.
Если завтра утром, на ее лице не будет улыбки, я буду знать, что ты плохо справился со своей работой, Оливер Торн.
Я не знаю, что произойдет сегодня вечером. Но я везучий ублюдок. Аделин даст мне шанс заставить ее улыбаться.
Глава 8
Аделин Максвелл
Я убью Мориса. Но сначала я оторву ему яйца, чтобы он смог носить их вместо серег. Это уж точно было бы эпатажно.
Поверить не могу, что он это сказал. Единственный, кто хорошо меня знает, так это Морис. Он встретил меня, когда я находилась на краю пропасти. Он был со мной каждую минуту, пока я приходила в себя. Никогда не подталкивал меня к мужчине, зная, как страшно мне было преодолеть себя. Как неловко я себя чувствовала. Тем не менее, ему понравился Оливер. Да, наверное, я сказала ему об Оливере больше, чем должна была, но все же. Сегодня мне было неловко. Даже если то, что он сказал, было правдой.
Я действительно хочу Оливера.
Мне бы хотелось прийти на работу после секса с довольной улыбкой на лице. Но только после того, как он оттрахает меня сегодня ночью. Всю ночь.
Мне бы хотелось, чтобы он сделал мне хорошо. Это было так давно.
Если бы три года назад в мою жизнь ворвался такой человек, как Оливер, я бы не была такой уверенной. Но Оливер пробудил что-то внутри меня. Что-то, что я давно подавила. Такое ощущение, будто я снова живая. Благодаря ему. Мне это нужно. Я хочу его. Самое время начать действовать.
– Ты принеси пиво, а я схожу за полотенцами. Встретимся у бассейна.
Я не упомянула о том, что ему стоило бы сходить домой за плавками, но ему они ни к чему. Сейчас темно, и можно поплавать голышом.
– Идет.
Я включаю одну уличную лампу, чтобы мы были не в полной темноте. Поцарапанные колени выглядят не очень сексуально.
– Нам нужна музыка.
– Только, пожалуйста, не Уитни Хьюстон. Это может вызвать нежелательные воспоминания.
Я смеюсь.
– Хорошо. Никакой Уитни. Как насчет медленной и соблазнительной музыки?
Мартин часто ругал меня в тот год, когда мы были вместе. Он убил что-то жизненно важное внутри меня. Постоянные комментарии о том, что я не могу сексуально удовлетворить его. Говорил, что я шлюха, потому что флиртовала с каждым парнем, который приходил ко мне. Что в действительности было не так. Моему психологу пришлось изрядно поработать, чтобы я увидела в себе привлекательную женщину. Сексуальную. Эта песня является одним из результатов.
– Неплохо.
“As Much As I Ever Could” группы City and Colour.
Медленный, соблазнительный звук.
Оливер сидит на краю лежака. Неподвижно.
Думаю, он ждет, когда кто-то из нас сделает первый шаг, и скорее всего это буду я.
Я подхожу к ступенькам и снимаю туфли.
– В последнее время было так жарко, что в бассейне я чувствовала себя как в ванне, даже ночью.
Разговоры ни о чем. Может он расслабится. Я тяну рубашку вверх и бросаю на бортики возле бассейна. Завожу руки за спину и снимаю бюстгальтер, который в конечном итоге присоединяется к рубашке.
– Но всё же ночное купание мне нравится больше. Днем оставаться долгое время в воде невозможно, я быстро сгораю, даже солнцезащитный крем не помогает.
Он смотрит на меня. Без стыда. Даже не пытаясь скрыть этого.
Наконец, он встает, когда я стягиваю шорты вместе с трусиками. Я начинаю подумывать, а не передумал ли он.
Спустившись по ступенькам в воду, мои волосы намокают и расплываются вокруг меня, как на картине «Офелия».
– Ох. Как будто в бане.
Я наблюдаю за тем, как Оливер снимает одежду. Справедливо с моей стороны. И почему я только не включила больше ламп. Мне бы хотелось получше разглядеть его тело, но думаю у меня еще будет шанс. Надеюсь.
Я окунаю голову в воду, чтобы волосы полностью намокли. Оливер в это время ныряет, а затем всплывает, вытирая воду со своего лица.
– Здорово, правда?
– Чертовски.
Я двигаюсь назад, пока не достигаю стены. Поток воды бьет по моей спине, массируя мышцы.
– Сегодня у тебя был сложный день. Не каждый натурал пойдет на это.
– Честно, я не думал, что стану частью шоу.
– Было не похоже, что ты растерялся. Очень даже хорошо справился.
– Я сделал это для тебя.
Он терпел все это ради меня.
Чем больше я узнаю этого человека, тем больше убеждаюсь, что его бывшая была полной идиоткой.
– Спасибо. Я ценю это.
– Все было не так уж и ужасно. Но когда, какой-то чувак схватил меня за член, было не очень круто.
Уверена, что этот извращенец сделал это с намерением посмеяться, так как было совершенно очевидно, что Оливер натурал. Я знаю этих людей. Они не жестокие и агрессивные, но это было не культурно с их стороны. Это имеет значение для Оливера. Я вижу это по его лицу. Он чувствует себя оскверненным.
– Им не стоило лапать тебя. Я бы тоже чувствовала себя некомфортно, если бы кто-нибудь сделал это со мной. Мне жаль. Я больше не попрошу тебя пойти туда.
– Спасибо, Макс. Думаю, что не сильно расстроюсь.
– Знаю, что всё это, включая Мориса, было слишком. И полностью вне зоны твоего комфорта, но спасибо за то, что хорошо отнёсся к нему. И другим…
Оливер берет пиво и подплывает ко мне.
– Я могу быть добрым.
– Я вижу.
Он поворачивается и прислоняется к стенке, так что мы находимся бок о бок.
– Вам с Лоуренс понравился вечер открытия?
– Очень.
– А жопастенькой?
Оливер усмехается.
– Жопастенькой?
– Женщине в обтягивающем красном платье.
– О да. Марлана. Определенно.
– Я заметила, что она затащила тебя на танцпол во второй раз.
Надеюсь, я не звучу, как ревнивая подружка. Оливер ничего мне не должен. Если он хотел эту женщину, он имел на то полное право.
– У меня не было выбора, она загнала меня в угол.
– С того места, где я стояла, казалось, что она больше, чем просто загнала тебя в угол. Она поймала тебя за дверью.
Словно он исчез с ней на некоторое время.
– Она моя клиентка, и была пьяна. Я помог ей добраться до такси, чтобы быть спокойным, что она благополучно доедет до дома.
– Она не подкатывала к тебе?
– Я этого не говорил.
Так она пыталась затащить его в постель. Я подозревала это.
– Ты спал с ней?
Теперь я звучу, как ревнивая подружка.
– Нет.
– Должно быть было сложно пройти мимо привлекательной, готовой отдаться женщины.
Откуда взялась эта смелость?
– Не тогда, когда красивая рыжая девушка занимает все пространство в твоей голове в течение многих недель. И все, о чем ты можешь думать, так это о ней.
Черт.
Я так часто думала о том, каково это быть в объятьях Оливера. Его губы накрывают мои. Он внутри меня. Я представляла в голове все возможные пути развития событий.
Я так устала воображать это.
Я хочу, чтобы все стало явью. Я сойду с ума, если это не произойдет.
Я поворачиваюсь, чтобы поставить пиво на бортик. Он повторяет за мной. Мы движемся на встречу друг другу настолько медленно, что вода остается почти неподвижной.
Он останавливается возле моего лица, оставляя между нашими губами небольшое пространство. Самый обалденный момент. Его дыхание дразнит мои губы. Это одна из форм прелюдий.
Он тянет мою нижнюю губу в рот и сосет ее, прежде чем отпустить. Это ужасно сексуально.
– Ммм…я так хотел узнать вкус твоих губ.
Я начинаю дразнить его, близко приближаясь к его губам. Искушаю его. Он снова всасывает мою нижнюю губу.
Мои мокрые руки скользят вверх по его мускулистым рукам, плечам к шее.
Атласная гора мускулов под моими ладонями.
Кончиками пальцев глажу его кожу, вверх/вниз. Он вздрагивает, когда мои ногти легонько царапают его кожу, а затем скользят в его волосы.
Его руки опускаются на мои бедра и притягивают ближе. Ногами я обхватываю его бедра. Плотный контакт тел. Твердый член прижимается к моему животу. Этот мужчина желает меня.
Я прижимаюсь к его губам, снова и снова. Я оттягиваю время, заманивая его.
Я снова царапаю его кожу, и он языком вторгается в мой рот. Из моего рта вырывается тихий стон, что вызывает в нем бурю. Оливер хватает меня за зад и прижимает к стене, прижимаясь эрекцией между моих ног.
Нет ничего, что могло бы нас разделить.
Ничего.
Я толкаюсь бедрами вперед/назад, так что его твердый член трется о мой клитор.
Он разрывает наш поцелуй.
– Ох, блядь, так хорошо.
Это великолепно. Удовольствие без проникновения. Без игры. Но и без полного удовлетворения. Этого недостаточно.
– Я хотел тебя с того дня, как впервые увидел, Макс. Это даже намного лучше, чем я представлял. Такие мягкие.
– Заткнись и поцелуй меня, Торн. Я и так слишком долго ждала.
Он делает, как я прошу. Наши языки сталкиваются в эротическом танце, чего я никогда не испытывала прежде. Это всё он? Вот почему я так завелась? Или потому что это было так давно?
Мне нужно больше. Мои руки оставляют его волосы и опускаются вниз по его шее к спине. Вид его без рубашки – невероятный. Трогать его мокрое тело – невероятно.
– Ты так чертовски сексуальна, – рычит он, отчего я становлюсь еще более влажной. Горячее. Для него. Я хочу все, что он готов мне дать. И судя по его твердому члену, он хочет дать мне это. Но он не сможет дать это здесь. Ой, блядь, это ощущается так...
– Пойдем в мою спальню.
– Черт, да.
Мы разрываем контакт и выходим из бассейна. Я выжимаю волосы в то время, как он прижимается ко мне сзади. Он оборачивает полотенце вокруг нас обоих. Оно едва прикрывает меня.
Мокрой грудью он прижимается к моей спине. Его эрекция утыкается мне в задницу. Мне так хочется сдаться, осуществив его сценарий. Нагнуться и позволить ему трахнуть меня сзади. Прямо здесь. Прямо сейчас. Слишком рано. Я хочу увековечить это. И продлить как можно дольше. На всю ночь.
Его руки обвивают мои плечи, удерживая полотенце на месте. Его губы скользят по моей шее и останавливаются на моем плече. Он впивается в кожу зубами и тут же всасывает её в рот и нежно кусает.
Я вся горю в предвкушении того, что он сделает со мной.
А потом меня осеняет. У меня нет презервативов.
– Черт.
– Что?
– У тебя есть презервативы?
– Не в данный момент. Но есть дома.
– Тебе нужно сходить за ними.
Он отпускает меня и наклоняется за своей одеждой.
– Нет. Уже поздно и темно. Соседи вряд ли выйдут. Иди в полотенце.
Не хочу ждать.
Я поднимаюсь на цыпочки, чтобы укусить его за нижнюю губу.
– Я буду ждать в спальне. Поторопись.
– Вернусь через секунду, Макс.
У меня есть несколько минут прежде, чем Оливер вернется, поэтому я расчесываю волосы и затягиваю их в пучок на макушке. Он уже целовал меня, но я все равно чищу зубы и наношу тонкий слой бальзама для губ. Никто не откажется от свежего дыхания и мягких губ.
Я слышу, как хлопает дверь. Он вернулся. Что мне делать? Лечь в сексуальной позе? Нет, это глупо. Я стою рядом с кроватью, придерживая полотенце. Естественно. Не наигранно.
Оливер пересекает комнату и останавливается передо мной.
– Привет.
Он всегда веселит меня с нашей первой встречи.
– Привет.
Он машет пачкой презервативов перед моим лицом.
–У меня есть вкусняшки.
– Я вижу.
Он открывает пачку и достает упаковки оттуда, один оставляет в руке, а остальные бросает на тумбочку возле моей кровати.
– Я пларирую побыть здесь какое-то время, так что пусть плохие мальчики останутся здесь, – коварно улыбается он.
Он открывает ящик и сгребает их туда.
Если он увидел мою коллекцию вибраторов, то ничего не сказал. Он либо слепой, либо думает, что это будет невоспитанно.
Он закрывает ящик, и нахальный оскал расплывается по его лицу. Точно не джентльмен. Он всё видел.
– Ммм…да.
Так оно и есть. Ничего не нужно объяснять.
Он сбрасывает полотенце на пол и прежде, чем стянуть полотенце с меня, взглядом спрашивает разрешения.
Я киваю.
Мы голые, из освещения только ночник.
Мне хочется дотянуться и выключить его, но я стою неподвижно. Он станет первым человеком, который увидит след от ножа, оставленный Мартином. Нет, не думай об этом. Идеально твое тело или нет, пусть смотрит. Отдай ему себя.
Оливер прижимается губами к моей шее и медленно двигается вниз. Его рука следует за губами, опускается вниз к груди, талии, бедрам.
Я зарываюсь пальцами в его волосы и выгибаю спину, когда он втягивает в рот мой сосок. Мягкий стон вырывается из груди, когда он языком касается моей эрогенной зоны. Он прикусывает сосок, и от этого по телу бегут мурашки.
Он опускается на колени.
Ох, черт.
Сжимает руками задницу и удерживает меня на месте, когда касается губами моего лобка.
Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на том, что он делает.
Просто чувствуй. Наслаждайся прикосновениями.
Четыре года. Четыре года ко мне никто не прикасался. Какой позор. Чертова трата времени.
Я дёргаюсь, когда язык Оливера касается моей промежности.
Ох. Боже. Я могу с уверенностью сказать, что эти два слова сегодня будут часто вырываться из меня.
Мое лицо краснеет и начинает пульсировать в такт моему сердцу. Как и мой клитор, а он даже не прикоснулся к нему, хотя был так близко.
– Сядь.
Я делаю шаг назад, пока ногами не касаюсь кровати. Я опускаюсь, затем откидываюсь на локтях, пока он забрасывает мои ноги себе на плечи. Я могу наблюдать за ним.
Он не опускает рот, как я ожидала. Вместо этого он потирает руками область вокруг входа.
– Ляг. Дыши глубоко. Полностью расслабься. Это может занять какое-то время.
Что он собирается со мной делать?
Я скольжу назад и смотрю в потолок. Он касается моего бедра.
– Приподнимись.
Он подкладывает подушку под мой зад, и мое любопытство взлетает до небес. Я не могу лежать не зная, что со мной будут делать.
– Что ты делаешь?
– Доставлять сексуальное удовольствие. Много.
Он сгибает одну ногу, затем другую, так что подошвы ног прижаты друг к другу, ноги врозь.
– Тебе понравится. Обещаю.
Он возобновляет движения, потирая пальцем вверх/вниз, не касаясь того места, где я жажду его больше всего. Медленно. Это все равно, что держать пламя свечи возле бомбы.
Его пальцы надавливают на моё о-о-так-хорошее место, его рука движется в круговом движении.
– Вот так, Макс. Двигай бедрами.
Я даже не поняла, что двигаюсь.
Я хватаюсь за край матраса над головой. Сжимаю. Я держусь за свою жизнь; я парю настолько высоко, что боюсь, что уплыву, если не сделаю этого.
Я открываю глаза, чувствуя ритмичные посасывания на клиторе.
– О Боже, Боже.
