Текст книги "Стаут (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Думаю, она идеально подходит для работы, поэтому решено. Она остается.

Портер выглядит счастливым. Может быть, слишком счастливым.

– Ты трахаешься с ней?

Глаза Портера расширяются.

– Что?

Он не сказал "нет".

– Ты слышал меня. Ты. Трахаешься. С. Ней?

Он убирает ноги с моего стола и садится вертикально, прежде чем наклониться вперед, его предплечья опираются на бедра.

– Поверить не могу, что ты меня об этом спрашиваешь.

– Я уже дважды спросил тебя, и ты не отрицал этого.

Избегает вопроса. Так же, как и в другие разы, когда я спрашивал, встречается ли он с кем-то.

Он скрывался с кем-то пару месяцев. Исчезал на целые выходные. Он никогда не признавался в этом, и я не мог понять, почему тридцатилетний мужчина сделал бы это. До сих пор.

– Черт. Ты трахался с Фрэнки все лето. И я этого не замечал.

– Нет, – Портер смотрит на дверь, а затем на меня. – И тебе нужно заткнуться нахуй, братан. Любой, кто проходит мимо твоего кабинета, может услышать тебя. Доложит Скотту, и он убьет меня.

Я не верю ему.

– Тогда тебе лучше закрыть дверь, потому что я еще не закончил.

Портер захлопывает дверь и закрывает ее.

– Ты хочешь, чтобы Фрэнки была твоим помощником? Хорошо. Нанимай её. Хочешь её в качестве сексуальной партнерши? Хорошо. Трахай её. Но не позволяй этому стать проблемой для Ловибонда.

– Нет никаких проблем.

Это звучит скорее как признание, чем отрицание.

– Хорошо. Потому что боссы, которые трахают двадцатилетних сотрудников, иногда попадают в опасные ситуации. Особенно, когда у упомянутой двадцатилетней есть отец, также работающий в той же компании. Мы понимаем друг друга?

– Поверь мне, Стаут. Я понимаю.

Не уверен, что это так. Как и большинство отцов, наверняка, Скотт все еще видит Фрэнки своей маленькой девочкой. Он может быть не рад, что ее трахает ее босс, мужчина почти на десять лет старше ее.

– Не выводи Скотта из себя. Он хороший заведующий складом. Мне бы не хотелось его заменять, потому что он сядет в тюрьму за твое убийство.

– Я не тупой ублюдок.

– Ты не сможешь помочь себе. Ты будешь глупым ублюдком, потому что это то, что киска делает с мужчинами. Это превращает их в тупых ублюдков. И это еще более верно, когда киска привязана к женщине, которую ты любишь.

– Не тебе читать мне лекции. У твоей Аделин такая киска, что ты не можешь смотреть прямо.

– Не отрицаю этого. Я раб ее киски. Но на этом все не заканчивается. Я так сильно влюбился в нее.

Голова Портера дергается вверх с опущенной позиции. Его глаза расширяются. Он открывает рот, но ни слова не выходит.

– Я чертовски люблю эту женщину.

Портер проводит рукой по подбородку.

– Черт, Стаут. Не ожидал, что ты это скажешь.

Это правда, так зачем отрицать это? Мягкий стук в дверь мешает мне полностью признать как сильно я люблю Аделин.

– Да, входите.

Лоури просовывает голову в дверной проем и видит Портера.

– Занят? Хочешь я зайду позже?

– Ты решил?

– Да.

– Тогда думаю, что мы закончили.

Я полностью доверяю решению Портера. Он не поставил бы под угрозу Ловибонд за кусок задницы. Но я не уверен, что он рассматривал деловую сторону найма ее на полный рабочий день или свои обязанности как ее непосредственного начальника.

– Не забудь зайти и сказать Молли, чтобы она изменила статус Фрэнки на полный рабочий день, чтобы ей начислили новую зарплату в первой половине месяца.

– Хорошо.

Лоури ждет, когда Портер что-нибудь скажет.

– Фрэнки дали работу штатного дизайнера?

Я совершенно забыл, что эта должность также включает дизайн и маркетинг BCC.

– Черт, извини. Я даже не подумал обсудить это с тобой. Моя вина.

– Должно быть она хорошо справляется с работой. Иначе ты бы не нанял её.

– Ты видела ее лейбл для Winter Lager?

– Нет.

Я достаю дизайн Фрэнки и передаю Лоури.

– Напоминает мне Тэпа.

– О, Боже мой. Словно его копия. Он подумает, что это смешно.

– Должность в художественном отделе. Она будет под ним, поэтому я подумал, что он имеет право выбора. И он хочет, чтобы она её получила.

– Думаю, мы оба знаем, чего он хочет от неё. И ее папа будет зол, когда узнает.

– Тогда Скотту, вероятно, нужно готовиться к дерьму.

Лоури поднимает бровь.

– Они уже спят вместе?

– Он отрицал всё.

Но как по мне, так это всё ерунда. Портер – мой лучший друг. Он забывает, что я могу сказать, когда он врет.

– Знаешь что, Олли? Это не наша забота. Портер взрослый человек и прекрасно понимает, что делает.

– Оказывается, я был довольно неправ в последний раз, когда пытался судить о чужих отношениях, поэтому я, вероятно, должен сделать себе одолжение и отступить.

– Именно. И кто знает? Одна Фрэнки.

– Возможно.

Двадцать гребаный-один год. Совершеннолетняя. Уже взрослая, но черт. Для меня она до сих пор ребенок. И для Портера тоже.

Что будет, если все пойдет плохо? Что произойдет, когда Скотт узнает? А он узнает. Это неизбежно. Блядь. Портер – его работодатель. Ловибонд пойдет ко дну без хорошего заведующего складом. Он нам нужен. И ему нужна работа. Ему нужно содержать семью. У него есть еще дети, кроме Фрэнки.

– Хорошо. Так какие у нас планы для Аделин?

– Я отвезу ее в Саванну на продолжительные выходные. Мне нужно, чтобы ты помогла мне организовать романтический отдых.

– О, весело. Вам нужно остановиться в The Bohemian. Отличное место для отельного секса.

Не уверен, что мне нужно было знать это от моей сестры.

– А также заказать ужин при свечах в винном погребе в Olde Pink House. Я могу могу договориться. Как на счет лошади и кареты?

– Давай оставим лошадь и карету на другой раз.

– Хорошая идея. Она может подумать, что ты сделаешь ей предложение.

Глаза Лоури округляются.

– Ты подумываешь попросить ее выйти за тебя замуж? Так вот для чего эта поездка?

– Нет. На прошлой неделе я впервые сказал, что люблю её.

– Ооу. Мой младший брат влюблен.

Она вздыхает и кладет руки на сердце.

– Заткнись, Лоури.

– Не будь таким, Олли. Я думаю это замечательно. Я обожаю Аделин. Как и мама с папой. Думаю, из нее выйдет отличная жена.

Однажды я думал, что готов жениться. Но оказалось, что единственная женщина, которой я доверял всем сердцем, предала меня.

– Не уверен, что когда-нибудь смогу позволить себе снова быть таким уязвимым.

– Ты сказал, что никогда больше не полюбишь, но посмотри на себя. Мы сидим здесь и планируем романтический отдых, потому что ты любишь Аделин.

– Я действительно люблю ее, но брак – это очень важно.

– Это ты мне говоришь, что брак – это очень важно?

Лоури смотрит на меня с лицом "Ты что шутишь?"

– Хорошо. Глупо было так говорить.

– Быть замужем – это замечательно. Мы с Брю так счастливы. Было бы ужасно упустить шанс на эту совместную жизнь, потому что он был разочарован первым браком и не позволил себе снова быть уязвимым.

Лоури и Тэп настолько идеальная пара, что я забыл, что когда-то он был женат на другой. Он категорически отказывался когда-либо жениться снова или иметь детей, пока Лоури не дала ему пинка под зад. Оба были в полном дерьме, пока они не собрали свое дерьмо. Это были долгие шесть месяцев.

– Хочет ли Аделин однажды выйти замуж?

– Я не знаю, мы не обсуждали этот вопрос.

– Если вы говорите друг другу: "Я люблю тебя", то разговоры о браке не за горами. Ты чувствуешь то, что чувствуешь. Ты ничего не можешь с этим поделать. Но я сомневаюсь, что Аделин захочет услышать, что ты не можешь двигаться вперед с ней из-за боли, которую причинила тебе другая женщина.

– Сомневаюсь, что ей это понравится.

Я любил Иден. Было бы неправдой сказать, что я не любил её, потому что презираю ее сегодня. Но то, что у меня было с ней, не сравнится с любовью к Аделин Максвелл. Это в совершенно другой лиге. Я сделаю для нее все, что угодно. Буду ее альфой. Буду ее защитником. Может быть даже ее мужем, если она этого захочет.

– Брю думал, что не сможет двигаться вперед со мной из-за прошлого, и это почти разрушило нас. То, что сделала Иден, разрушило ваши с ней отношения. Не позволяй этому разрушить то, что у тебя есть с Аделин. Не она предала тебя, так что не наказывай ее.

Иден любила внимание мужчин. Это должен был быть для меня красный флаг, но я проигнорировал его; я думал, что она горячая. Секс был жарким. Она была талантлива в постели. Тут ей не занимать. Но всегда было такое ощущение, будто я трахал пустое тело.

Полная противоположность с Аделин. Мы соединяемся, переплетаемся, сплетаемся, пока не становимся единым целым. Она отдает мне каждую частичку себя. Полностью. Охотно. С радостью.

– Не волнуйся, сестренка. Я не позволю прошлому определять мое будущее. Я слишком люблю Аделин, чтобы позволить этому случиться.

***

Я лежу на боку позади Аделин, мой член всё еще внутри нее. Она скользкая от моей спермы, которая сочится из нее на мой член. Наша утренняя программа.

– Странно, что мне нравится наполнять тебя своей спермой? Особенно утром, чтобы я знал, что в тебе есть частичка меня на весь день, когда мы не можем быть вместе.

– Может быть немного странно, но мне нравится. Это заставляет меня чувствовать, что я действительно твоя. Она переворачивается и смотрит на меня через плечо.

– Странно, что мне нравится чувствовать себя принадлежащей тебе?

Мы достигли хорошего баланса. Аделин не хочет, чтобы над ней все время доминировали, но в спальне она хочет, чтобы я поднялся на ступеньку выше и позволил ей вести себя. Быть любимой напористо, не обязательно агрессивно. Мне понравилось.

– Я хочу, чтобы ты чувствовала себя моей. Потому что это так.

Я обхватываю ее за талию рукой и прижимаю к себе, целуя в плечо.

– И я люблю тебя.

Она сплетает наши пальцы вместе и сжимает.

– Я тоже тебя люблю.

Прошло несколько дней с нашего с Лоури разговора о браке. Я не мог выбросить это из головы ни на секунду. Поднимая тему брака, я чувствую, будто поворачиваю рычаг на попрыгунчике (игрушечная фигурка, выскакивающая из коробки, когда открывается крышка). В любую секунду он может выпрыгнуть и заставить меня наделать в штаны.

Я хочу сделать это менее сложным. Поворачивать рычаг медленно. Но это скользкая дорожка.

– Есть кое-что, о чем я хочу поговорить, но я боюсь, что ты взбесишься.

– С чего бы мне беситься?

– Потому что это жестко.

– О. А я думала, когда ты собираешься поднять этот вопрос. Я удивлена, что ты так долго ждал.

Зачем мне поднимать этот вопрос? Она не дала мне никаких намеков на то, что хочет поговорить о браке.

– Что ты думаешь по этому поводу?

– Я бы сделала это, если это то, чего ты хочешь.

На самом деле? Такой равнодушным ответ о чем-то столь серьезном, как стать мужем и женой.

– Ты бы сделала это просто так? Тебе даже не нужно время, чтобы все обдумать?

Я думал, что кому-то, как Аделин, дочери проповедника, нужно будет гораздо больше времени, чтобы подумать и принять решение. Она не религиозный фанатик, но не думаю, что она хорошо относится к разводу.

– Ну, для меня это еще один способ доказать, что я твоя.

– Ну, конечно. Это самый верный способ доказать, что ты моя. Ты возьмешь мою фамилию. Это будет означать, что ты моя навеки.

– А?

Она поворачивается, чтобы посмотреть мне в лицо.

– Не думаю, что мы говорим об одном и том же.

Я запутался.

– О чем ты вообще говоришь?

– Я думала, ты просишь меня об анальном сексе.

Черт.

– Нет. Я говорил о браке, но теперь, когда я знаю, что ты позволишь мне трахнуть тебя в задницу, я могу пойти на это.

У Аделин перехватывает дыхание.

– Ух ты. Мы действительно пересекли черту.

Она выпрямляется и поворачивается ко мне спиной. Значит, она не хочет смотреть мне в глаза. Мне кажется, я облажался. Мне не стоило упоминать слово на букву "Б".

– Прости меня. Мы не обязаны обсуждать это прямо сейчас. Или никогда, если ты не хочешь.

– Ты застал меня врасплох, но это не значит, что я не хочу говорить об этом.

Она не двигается, но ее дыхание изменилось. Громче. Быстрее. И ее грудь поднимается и опадает все быстрее.

– Я не хочу вести столь важный разговор, глядя тебе в спину.

– Прости.

Она поворачивается.

– Лучше?

– Гораздо. Спасибо.

Я тянусь к ее руке и переплетаю наши пальцы.

– Что ты думаешь по этому поводу? Я имею в виду брак. Не анальный секс.

Она хихикает, что разряжает обстановку.

– Это так не работает. Ты сам об этом заговорил. Это значит, что ты первый, Торн.

Я боялся, что она скажет это; думаю, это справедливо, если я выложу всё прямым текстом. Улыбка появляется на её губах, но она всячески пытается скрыть её. Моя девочка пытается скрыть свое волнение, что восхитительно, но ее глаза выдают ее.

– Моя жизнь была одной большой вечеринкой. Я много пил и трахался с женщинами, особенно за последние три года. Я устал от интрижек и пустых отношений. Я готов начать подготовку к жизни с женщиной, которая хочет быть моей. Только моей. Той, которая захочет в конце концов взять мою фамилию и однажды завести со мной детей. Я не имею в виду, что я сделаю это завтра. Но это жизнь, которую я хочу, когда придет время для нас с ней.

Аделин не моргает.

– Я хочу верную жену, которая будет любить меня и наших детей.

Аделин выглядит ошеломленной моим признанием. Я и сам в шоке от своих слов. Я не собирался идти в эту степь. Я не хотел напугать Аделин до усрачки.

– Чего ты хочешь?

Я напряжен. Каждая секунда кажется часами. Если она скажет, что хочет другого, это может закончиться прямо здесь и сейчас. Мы знаем друг друга всего три месяца, и я не готов уйти от нее. Я не обдумал всё хорошо, и осознание заставляет меня жалеть, что я не промолчал.

Но что если всё наоборот? Что если она хочет того же? Что если она тоже хочет быть со мной?

Ее глаза снова её предают, когда они наполняются слезами. Слезами счастья. Я знаю это, потому что улыбка, с которой она боролась, выигрывает перетягивание каната.

– Эта женщина, о которой ты говоришь. Та, которая только твоя. Та, которая возьмет твою фамилию и подарит тебе детей.

Слеза катится по щеке Аделина, когда она кладет руку мне на лицо.

– Я хочу быть ей.

Я хочу быть ей.

Нет ничего дороже, чем услышать, как женщина, которую ты любишь, говорит, что хочет быть твоей женой и матерью твоих детей.

– Черт, Макс, я люблю тебя. Хочу, чтобы ты была той женщиной.

– Я могу быть той женщиной для тебя, Торн.

Она дала мне гораздо больше, чем она думает. Доверие. Заботу. Тело. Душу.  Сердце. Теперь...ее будущее.

Я прижимаю Аделин к себе и обнимаю. Каждый нерв в моем теле горит. Я никогда не чувствовал себя более живым, чем в этот момент. Аделин – мое сердце. Мой дом. Прямо здесь. Все, чего я когда-либо хотел, находится в пределах моей досягаемости. И я никогда ее не отпущу.

– Ты уже ей являешься. С тех пор, как мы познакомились. Чтобы понять это, понадобилось время.

Она хочет меня. В Джимми и Кристи я видел отвратительных родителей. Мужа и жены. Я знаю, что хочу найти. Родственную душу. Мою навсегда. Аделин Максвелл будет моей навсегда. Да.

Глава 20

Аделин Максвелл

– С днем рождения, Джилли.

– Спасибо, дорогая.

Я кладу на стол ее подарок в розово-лаймовой упаковке. Джимми Чу, о которых она мечтала месяцами.

– Мне так жаль, что нам пришлось урезать празднование твоего дня рождения в час за обедом.

– Все хорошо. Мне всего двадцать восемь. И это случается только раз в жизни. Ничего страшного.

Я знаю, что она шутит, но я чувствую себя дерьмом. Особенно, когда я участвовала в организации неожиданного тридцатилетия для своего парня.

Джилл, Кристин и я всегда выбираемся в город на наши дни рождения. Джилл совершенно вылетела из головы, когда я согласилась поехать в Саванну с Оливером.

– Я заглажу свою вину перед тобой. Мы поужинаем и потанцуем в следующие выходные. Все зависит только от меня.

Я передаю подарок Джилл.

Розовая и зеленая бумага летят в сторону, когда она открывает свой подарок.

– О, Джимми. Черт бы тебя подери, это самые гламурные туфли.

Туфли красивые. Произведение искусства, покрытые прозрачными, золотыми и бронзовыми заклепками.

– Как они тебе?

Джилл наклоняется и обнимает меня.

– Я их обожаю. Огромное спасибо. И теперь у меня нет выбора, кроме как простить тебя за то, что ты бросила меня в мой день рождения.

– Не стесняйся забыть мой день рождения и бросить меня в следующем месяце, если это означает, что я получу Джимми Чу, как эти. Кстати, седьмой размер с половиной.

– Заметано.

Джилл снимает свои туфли и одевает подарок.

– Так что это за поездка? Бизнес или удовольствие?

– И то, и другое. У Оливера деловая встреча в Мейконе, потом он отвезет меня в Саванну.

Джилл встает, чтобы продемонстрировать каблуки. Это нечто.

– О, они великолепные. И идеально подходят. Хотела бы я посмотреться в зеркало, чтобы увидеть, как они выглядят.

Джилл вытягивает ногу и показывает пальцем.

– Сделайте снимок, чтобы я могла увидеть, как они смотрятся на мне.

Я быстро фотографирую и протягиваю телефон, чтобы Джилл увидела. Огромная улыбка появляется на ее лице.

– О, боже. Я даже не собираюсь носить их в общественном туалете. Они слишком хороши для этого.

Кристин поднимает с пола разбросанные кусочки оберточной бумаги.

– Итак, когда мы пойдем гулять, ты будешь пить, не ходить в туалет и терпеть из-за туфель? Будет интересно посмотреть, как ты будешь ходить.

Джилл – консультант. Она зарабатывает приличные деньги, но ее доход никогда не позволит ей купить такие вещи.

– Это просто туфли, Джилли.

Она садится в кресло и снимает туфли, возвращая их в коробку.

– Знаю. Но у меня никогда не было ничего столь хорошего. Я не хочу мочиться на них.

Крис закатывает глаза.

– Вернемся к поездке в Саванну. Разве Оливер не оттуда?

– Так и есть.

– О. Посещение родного города. Похоже, все становится серьезным.

Согласно утреннему разговору я бы согласилась.

– Все может стать очень серьезным. Можно сказать я вроде как предварительно обручена.

Крис подносит стакан воды ко рту, но останавливается на середине.

– Что значит, вроде как, разве может быть предварительная помолвка?

Она выглядит такой же шокированной, как и я сегодня утром.

– Оливер утром поднял тему брака. Он сказал мне, что хочет поговорить о чем-то для него тяжелом, и он боялся, что я испугаюсь. Мой разум сразу же предположил, что он хочет поговорить об анальном сексе.

– Анальный секс? Боже, Эдди.

Джилл потрясена, что меня совсем не удивляет. Она привыкла к миссионерским позам. Она никогда ничем подобным не занималась. Она не была ни на одном свидании с тех пор, как Томми умер.

– Анальный секс, – Кристин хихикает. – Должно быть это был интересный способ представить обсуждение брака.

Я даже рада, что все прошло именно так.

– Было немного забавно, когда мы поняли, что я говорю об одном, а он говорит о чем-то совершенно другом. Это немного сняло напряжение.

– Он поднял этот вопрос и что сказал?

– Сказал, что завязал с пустыми отношениями и интрижками. Готов к отношениям с женщиной, которая хочет того же, что и он. Брак и семья.

Я не могу перестать улыбаться, когда вспоминаю свой ответ.

– Я сказала ему, что тоже этого хочу. С ним. Кристин закрывает рот обеими руками.

– О Боже мой, Эдди. Это супер серьезно.

– Ты полностью обручена. В этом нет никаких сомнений, – Джилл берет мою левую руку и показывает на безымянный палец. – Очень скоро на этой руке будет бриллиант.

Кристин задыхается.

– Что, если эта поездка в Саванну больше, чем ты думаешь? Дерьмо. Держу пари, он собирается сделать тебе предложение.

Мои девочки опережают события. Бегут впереди паровоза.

– Мне так не кажется.

У Кристин выражение лица "ну-ты-тупица".

– Почему нет? Вы говорили о браке, а потом он увозит тебя из города через несколько дней. Время выбрано идеально.

Я знаю, что Джилл и Крис взволнованы и хотят этого для меня, но они все неправильно поняли.

– Мы планировали поездку до обсуждения брака.

– Возможно, это была подстава. Он сделал это, чтобы сбить тебя с толку. Его способ убедиться, что ты согласишься, когда он спросит. Чтобы подумать об этом. Эта поездка – прекрасная возможность, Саванна так романтична.

Джилл такая мечтательница. Я тоже в какой-то степени, но реальность дает о себе знать.

– Мы оба сказали, что подождем подходящего времени. И я не думаю, что эти выходные именно то, что надо.

– Может быть вы согласились пожениться, когда придет время, но как насчет помолвки? Вы согласились подождать и с этим?

Помолвка и настоящий брак – это две разные вещи.

– Ну...нет. Мы не говорили о помолвке.

Джилл не отпускает мою руку.

– Готова поспорить, что ты вернешься с кольцом на пальце.

– Джилли. Наша лучшая подруга обручается с человеком, с которым мы никогда не встречались.

– О, нет, это не так. Мы с ним встретимся. Мы с тобой придем сегодня вечером, чтобы познакомиться с твоим женихом.

Опять спекуляция.

– Он не мой жених.

– Пока нет. Но он будет после этой поездки в Саванну. Я просто знаю это. И ты не можешь обручиться с человеком, которого мы с Крис никогда не видели. Это совсем неправильно.

У них своя точка зрения. Это неправильно, что мои лучшие подруги не знают человека, которого я люблю.

– Хорошо. Тогда, полагаю, вы придете сегодня вечером, чтобы встретиться с Оливером.

***

Я прижимаю ладонь к лицу Оливера и провожу пальцем по щетине.

– Мне нравится. Ты такой красивый.

– Ты уверена? Не хочу, чтобы люди думали, будто я какой-то бандит.

Зачем он это говорит? В Оливере нет ничего бандитского. Его почти черные волосы хорошо держатся, но даже взъерошенные, всегда выглядят идеально. Его щетина такая чертовски сексуальная. Так по-мужски. Я люблю пробегать по ней пальцами. И эти глаза. Один взгляд этих голубых глаз может расплавить мои трусики.

– Ты выглядишь великолепно. Ты парень в футболке и джинсах. Я бы не хотела, чтобы ты познакомился с Джилл и Кристин и  выглядел никем иным, кроме моего Оливера Торна.

Я провожу рукой по его груди.

– Я почти уверена, что ты не был так взволнован, когда знакомился с моими родителями.

– Я хотел понравиться твоим родителям, но я не беспокоился о встрече с ними. Их мнение ни хрена для тебя не значит, так что я знал, что они не смогут настроить тебя против меня. Но это двое твоих лучших друзей. Я знаю, из-за Айви и Келси, то, что они думают обо мне, повлияет на тебя.

– Не беспокойся. Я обожаю тебя, и они тоже будут.

Как я заслужила такого невероятного человека, который так заботится о моем сердце? Раздается звонок в дверь, и я поднимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать его в губы.

– Время для шоу. Готов?

– Нет, но я почти уверен, что у меня нет выбора на данный момент.

– Будь Оливером Торном, и у них не останется выбора, кроме как полюбить тебя.

Я оставляю еще один быстрый поцелуй в губы, чтобы успокоить его, что все будет хорошо.

– Улыбайся. Всё пройдет хорошо. Вот увидишь.

Когда Джилл и Крис входят в дом через парадную дверь, я спрашиваю:

– Почему вы зашли в эту дверь?

– Было грубо врываться в твою кухню через гараж.

– Ты не думаешь, что это грубо, когда делаешь это каждый раз, когда приходишь ко мне домой.

– Это совсем другое дело. Мы знакомимся с твоим женихом.

Я машу руками, словно птица, пытаясь взлететь.

– Тсс...не говори этого. Он может тебя услышать.

Клянусь, я умру тысячью смертей, если он услышит, как Крис его так называет.

– Он уже здесь? Я не видела машины.

– Крис. Он живет по соседству, милая. Он не поедет на своей машине к дому Аделин.

– Черт. Я совсем об этом забыла, – хихикает она. – В прошлый раз, когда мы были здесь, мы выпили много вина.

– Слушайте, он нервничает из-за встречи с вами. Он действительно хочет понравится вам, так что пожалуйста успокойтесь.

– Ой, это так мило. И так мудро. Думаю, он мне уже нравится.

Кристин нравятся все, особенно парни. Но не о ней я беспокоюсь. Я усмехаюсь и смотрю на Оливера, когда веду Джил и Кристин в гостиную.

– Оливер Торн, это Кристин.

– Так здорово наконец-то познакомиться с тобой, Оливер. Мы слышали о тебе только замечательные вещи от Эдди.

– То же самое я могу сказать и о вас.

– А это-Джилл.

– Очень приятно познакомиться.

Оливер улыбается, пока не видит, как Джилл смотрит на него с суженными глазами. И я сразу понимаю, что что-то не так.

– Джилл, что случилось?

Джилл смотрит на меня, как будто я сошла с ума.

– Эдди, как ты можешь не знать?

Я понятия не имею, о чем она говорит.

– Знать что, Джилл?

Она никогда не бросается словами, поэтому тот факт, что она не выплевывает это, беспокоит меня. Я оглядываюсь на Оливера, и он смотрит на меня с тем же замешательством, что и я. Он тоже ее узнал?

– Я не знаю, как рассказать о том, как это произошло, но Оливер поддерживал в суде убийцу твоего брата. Он сидел рядом с Вэнсом Хортоном на протяжении всего процесса. Как ты можешь не помнить его? Какого черта? Я вспоминаю очень мрачное время в моей жизни, когда я видела, как человек, ответственный за смерть Томми, был приговорен к тюрьме. Я не всё помню. Мое сердце все еще было разбито.

– Думаю, ты принимаешь его за кого-то другого. Скажи ей об этом, Оливер. Скажи Джилл, что она ошибается.

Он закрывает глаза, прежде чем накрыть их рукой.

– О, черт.

Что это значит?

– Скажи ей, что она путает тебя с кем-то другим.

Он убирает руку с лица и хватает меня за плечи.

– Макс.

Тон его голоса говорит о том, чего я не хочу слышать.

– Нет. Скажи, что это неправда.

Я вижу в его глазах, что он не может этого сделать.

– Малышка.

– Нет. Мне нужно, чтобы ты сказал мне, что это неправда. Что ты не поддерживал убийцу моего брата.

Потому что невозможно любить человека, который сделал бы это.

– Пожалуйста, позволь мне объяснить.

Он. Был. Там. Поддерживал Вэнса Хортона.

– Что ты можешь сказать, объяснить? Каков достаточно хороший аргумент, чтобы оправдать, почему ты был там от имени этого убийцы?

Такое ощущение, будто это плохой сон, и я кричу, потеряв связь с реальностью. Как такое могло произойти?

– Тайм-аут.

Кристин встает между мной и Оливером.

– Милая, мы с Джилл пойдем. Нам не обязательно быть здесь.

Я киваю в знак согласия, потому что не хочу, чтобы они были частью этого разговора. Особенно Джилл.

– Хорошо. Да.

Мы стоим в гостиной неподвижно, никто из нас не говорит ни слова. Проходит минута, а кажется будто прошла вся вечность. Оливер делает шаг навстречу мне, но я поднимаю руку. Он смотрит на меня.

– Не подходи ко мне близко.

– О, Макс. Пожалуйста, не надо.

Он тяжело дышит, его глаза умоляют... Умоляют меня о чем? О прощении?

– Я не знаю, кто ты.

Мой счастливый мир вырвали из-под меня, и я упала лицом в ад.

– Я тот человек, который обнимал тебя после того, как мы занимались любовью этим утром. Тот, на ком ты говоришь, что хочешь жениться. Тот, которого ты хочешь в качестве отца для своих детей.

Это было всего двенадцать часов назад, но похоже на вечность.

Я не могу думать об этом прямо сейчас.

– У меня есть вопросы.

– Я отвечу на все твои вопросы.

Его глаза умоляют.

– Ты был в зале суда при вынесении приговора Вэнсу?

– Да.

 – Ты меня вообще помнишь?

– Нет. Я не помню, чтобы видел тебя хоть раз.

Думаю, я могу в это поверить. Я не помню его. Но опять же, в тот день я была на валиуме.

– Ты был в суде, потому что Вэнс твой друг?

– Да.

– Ты знал, что мой брат был убит пьяным водителем два года назад. Ты также знал, что твой друг убил кого-то при тех же обстоятельствах. Ты знал, когда мы встретились, что это он убил Томми, или ты выяснил это позже и решил не говорить мне?

Конечно, судьба не может быть такой жестокой.

– Я понятия не имел. Я ничего не знал до сих пор. Как и ты.

– Вэнс все еще твой друг?

– Да.

– И ты навещаешь его в тюрьме?

– Да.

Это неправильно.

– Я не могу быть с кем-то, кто является другом убийцы моего брата. Это просто полный пиздец.

– Ситуация, приведшая к аварии, вероятно, сильно отличается от того, что тебе  рассказали.

– Ничто не оправдывает того, что он сделал, и ты можешь идти, если думаешь, что убедишь меня в обратном. На самом деле, я даже не хочу смотреть на тебя сейчас. Убирайся.

– Пожалуйста, не надо.

Мне больно. Я сердита. Чувствую себя преданной человеком, которого люблю.

– Я не хочу, чтобы ты находился в моем доме.

Оливер подходит ко мне, отчего я бросаюсь на него, толкая его в грудь снова и снова.

– Я сказала, убирайся отсюда! Иди! Я не хочу, чтобы ты был здесь.

Оливеру удается обнять меня и прижать к груди.

– Перестань драться со мной и послушай.

В его объятьях я чувствую тепло, слышу его глубокий, успокаивающий голос и чувствую себя менее...менее опустошенно.

Он друг убийцы моего брата. Он защитил тебя от Мартина. Он навещает человека, который разрушил мою жизнь. Жизнь Джилл. Он хотел, чтобы мои друзья полюбили его, потому что он любит меня. Хочет меня. Несмотря на все эти изменчивые мысли, я наклоняюсь к нему. Как я могу чувствовать спокойствие в его руках?

– Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы обдумать всё, поэтому я пойду.

Он целует мне макушку.

– Думаю, что в скором времени ты подвергнешь сомнению свою любовь ко мне, но не сомневайся в моей любви к тебе. Ты мой мир. Мое все.

Он отпускает меня и берет в руки мое лицо.

– Я ухожу только потому, что ты этого хочешь. Ненавижу оставлять тебя в таком состоянии, но мне нужно ехать на встречу в Мейкон. Я бы вернулся к тебе позже, но знаю, что это не то, чего ты хочешь сейчас. Я поеду в Саванну, как и планировалось. Тебе нужно время подумать, не отвлекаясь на меня, но нам придется поговорить об этом после того, как я вернусь домой, – он закрывает глаза и целует меня в лоб. – Я люблю тебя, Макс. Мы с этим обязательно разберемся.

Я тоже тебя люблю.

Но он ошибается. Я не думаю, что мы вообще сможем это решить. Я не могу принять человека, который считает себя другом убийцы моего брата. Я не могу быть с человеком, сострадание которого принадлежит к человеку, забравшему жизнь моего брата.

Когда я ушла от Мартина, я была физически сломлена и ранена. Когда я смотрю, как Оливер выходит из моего дома, я чувствую, как будто мое сердце полностью разбивается на тысячи кусочков. Только на этот раз я не уверена, что исцелюсь. На этот раз я могу остаться сломленной.

Глава 21

Оливер Торн

Три дня и три ночи вдали от моей Аделин. Я отправлял ей сообщения каждый вечер после нашей ссоры, в конце каждого были одни и те же слова. Я скучаю по тебе и люблю тебя. Она не ответила ни на одно. Агония. Я понятия не имел, что Вэнс был связан со смертью ее брата. Откуда мне было об этом знать? Я могу понять реакцию Джилл на меня, ее недоверие. Она потеряла своего жениха. Но я не могу потерять Аделин из-за этого.

Я не могу оставаться в стороне ни минуты. Мне нужно увидеть мою девочку. Я должен знать, что мы в порядке. Я не хотел оставлять ее одну. Но ей нужно было время, чтобы успокоиться, чтобы она смогла выслушать мои объяснения касательно Вэнса.

Если я чему и научился у отца, так это тому, как дать женщине, которую ты любишь, пространство для размышлений.

– Они умные, невероятные существа, Олли. Когда ты заслужил любовь женщины, будучи эмоциональной, отступи и жди. Позволь им разобраться во многих аспектах ситуации, о которой мы, простые мужчины, понятия не имеем. Затем выслушай и жди своего шанса сказать.