Текст книги "Стаут (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Я вижу, что он узнает кого-то. Он разговаривает с кем-то, кого он знает.

Я три раза стучу в микрофон.

– Сюююрприиз!

Он останавливается как вкопанный, смотрит на толпу, а затем на сестру. Он что-то говорит ей, но я не могу разобрать что. Однако, прочитав по губам, я понимаю, что он говорит «блядь».

Любимое слово моего мальчика.

Группа играет аккорды «с Днем рождения», а затем начинает следующую песню. Это день рождения не трехлетнего ребенка. Давайте не будем этого делать.

Я хочу видеть Оливера, но его окружают друзья и родственники. Я не хочу прерывать их, поэтому решаю проверить, все ли идет, как запланировано Я хочу, чтобы все было идеально. Идеальное начало вечера, который я запланировала для нас позже.

Мой телефон вибрирует.

Я знаю, что ты где-то здесь.

Я надеялась, что он свяжется со мной.

Проверяю, все ли идет гладко.

Приходи ко мне, как закончишь. Хочу познакомить тебя с друзьями.

В зале, полном народу, я беспокоилась, что он будет занят и увлечен своими друзьями, что не вспомнит обо мне. Он приятно меня удивил. От этого я улыбаюсь как идиотка.

Ок. Дай мне 20 мин.

На кухне проблемы, и мне нужно их решить. В принципе, как всегда. Но в этот раз я решаю делегировать полномочия.

– Мишель, мне нужно отойти. Ты справишься без меня?

– Да, мэм.

Мишель уже год работает со мной. Пришло время дать ей возможность продемонстрировать свои способности. И возможно, если она хорошо справится, я смогу доверить ей парочку небольших мероприятий. И возможно, я смогу провести выходные с Оливером. И моими девочками.

– Я рядом, если тебе что-нибудь понадобится. Просто напиши мне.

– Хорошо.

Я иду через толпу. Оливера не видно. Пока я не смотрю вверх и не замечаю его на подиуме, разговаривающего с двумя девушками. Мое сердце мгновенно начинает бешено колотиться. Это физическая форма ревности. И я это ненавижу. Вот, что происходит, когда у вас есть к кому-то чувства.

Я чувствую нечто большее, чем похоть к Оливеру. Я влюбляюсь в него.

Он замечает, что я смотрю на него и машет мне рукой, подзывая к себе. Я киваю и направлюсь в сторону лестницы.

Он оборачивает руку вокруг моей талии и сжимает руку на бедре. Он знает, что я ревновала его к Лейси. Может быть это такой способ сказать мне не беспокоиться, потому что эти женщины ничего не значат для него.

Надеюсь на это.

– Это организатор праздника и моя соседка Аделин.

Я знаю, что я не его девушка, но то, как он меня представляет, заставляет сделать паузу.

– Привет.

Он трахал меня. Я отсасывала ему и проглатывала сперму. Мы согласились попробовать в плане отношений и в спальне. Я думала я больше, чем организатор праздников или женщина, живущая по соседству.

– Это лучшие подруги Лоуренс из Саванны. Айви и Келси.

Я определенно хочу произвести хорошее впечатление на этих девушек, даже если меня взбесили слова Оливера.

– Приятно познакомиться. Надеюсь, вы хорошо проводите время.

– Все замечательно, – Келси поворачивается и указывает на шар с фотографиями. – Очень нравится. Так креативно.

– Людям всегда это нравится. Они превращают это в игру, делая смешные кадры.

– В любом случае, к Оливеру это не относится, он слишком красив.

Айви поднимает руку.

– Чтоб мне. Даже некрасивая женщина рядом с ним будет выглядеть ничего.

Оливер ухмыляется и сжимает мое бедро.

– Брось ты.

В некоторой степени они правы. Оливер красивый и мужественный. Темная борода. Широкие плечи. Бицепсы. Мускулистая грудь.

Идеальный член.

– Оооо, черт.

– Что?

– Марлана, и она идет сюда.

Что за Марлана?

Я не успеваю задать вопрос, как вижу ее.

Ох.

Аппетитная задница.

Она руками проводит по бёдрам, обтянутые красным коротким платьем. И ее взгляд сосредоточен на Оливере.

– Я не говорил Лоури о той ситуации, но следовало бы. Она не стала бы приглашать ее, если бы знала, что случилось.

Айви ударяет Оливера по руке.

– О, черт, Стаут. Ты не можешь заинтриговать и не сказать, что она сделала.

Оливер шепчет.

– Она пыталась соблазнить меня.

Айви и Келси изображают свою версию отвращения.

– Надеюсь, ты не повелся на это.

– Черт, нет.

– Привет, именинник, – ее голос напоминает мне голос Мэрилин Монро, поющей «С днем Рождения мистер президент». Смесь ребячества и сексуальности.

– Марлана.

Она наклоняется, обнимает его и целует в щеку. Серьезно?

Рука Оливера обвивается вокруг меня. Он не отпускает меня, даже когда она пытается налететь на него, как «коршун».

– Хорошо проводишь время?

– О, да. Действительно хорошо. Теперь даже лучше.

– Можешь поблагодарить Аделин за это. Это она всё организовала.

Она наклонятся и шепчет: "В наши дни так трудно найти хорошую помощь".

Это ей нужна будет помощь, когда я приложу свою ногу к ее заднице.

Она берет Оливера под руку.

– Я должна потанцевать с именинником.

– На самом деле, Аделин пригласила меня на танец раньше, чем ты подошла.

Я могла бы пойти с ним, если бы он должным образом представил меня друзьям его сестры, но я все еще раздражена, даже если он обнял меня.

– О, все хорошо. Танцуй с Марланой. Мы еще успеем.

Он впивается пальцами мне в бедро.

– Ты уверена в этом?

– О, вполне. Иди покоряй танцпол, Торн.

Я чувствую себя гадко, видя, как Оливер уходит с этой девицей.

– Вы почувствовали этот запах? Ужасно пахло.

– Что?

– Ты ее слышала. Она врач-акушер. У нее острый нюх. Видимо это ее дар.

– Готова поспорить, что у этой женщины трихомониаз.

– Ты про заболевание мочевой системы?

– Да. Болезнь лечится. Конечно ее можно избежать, если ты не шутишь с зараженным членом.

Зараженный член. Что-то новенькое.

– Поняла.

– Кажется, Оливер тебя чем-то разозлил.

Должно быть я выгляжу как стерва. Не такое впечатление я хотела произвести на близких друзей Лоуренс.

– Да.

– Не забывай, что мы знаем Стаута в течение многих лет. Поэтому мы также знаем, что он заслуживает наказания и похуже.

Я бы не была так в этом уверена. Эта женщина вообще не должна была здесь быть. И я отправила его танцевать с ней и ее трихомониазом.

– Хорошо сыграно. Он дважды подумает, прежде чем разозлить тебя снова, – Келси жестом указывает на меня. – Думаю, ты впишешься в нашу с Ло компанию.

– Думаю, ты права, – Айви снимает туфлю и разминает пальцы. – Найди стол. Хочу сесть. Эти туфли убивают мои ноги.

– Не надо было одевать туфли на таком высоком каблуке.

Айви кладет ноги на колени Келси.

– Да, они делают мне больно, но только посмотри, какие они красивые.

Келси щипает ее за ногу.

– Ты выглядишь так, будто у тебя анальная пробка в заднице, когда ты ходишь в них.

Айви громко шепчет:

– Сучка, я думала, мы договорились, что не будем говорить о моих проблемах с анальной пробкой на публике.

– Не слушай ее. Она сумасшедшая.

– Немного. Поэтому я не побоюсь задать тебе животрепещущий вопрос: Что происходит у вас со Стаутом?

С чего они решили, что между нами что-то происходит? Его рука на моей талии?

– Вы слышали, что он сказал. Видимо, я просто соседка и организатор мероприятия.

– Видимо, это и послужило причиной того, что ты отправила его танцевать с этой женщиной.

– Оооо, мамочки, – Айви открывает рот и закатывает глаза. Она складывает ладони и поднимает их вверх. – Я не могу ждать…ты была права. Стаут запал на Аделин.

– Я не верю.

– Ты слышишь, Кел, она даже не отрицает этого, – голос Айви звучит взволнованно.

– В этом нет необходимости.

Интересно, что сестра Оливера могла сказать о нас.

– Что говорит Лоуренс, это хорошо или плохо?

– Очень хорошо. Она рассказывала, что это чудесно, что Стаут переехал в дом по соседству.

Это лучшие подруги Лоуренс. Должно быть они давно знали об этом.

Я рада, что его сестра положительно относится к нашим отношениям. Это делает вещи намного проще.

– Посмотри на Стаута и эту девицу, – мне не по себе от того, что я отправила его танцевать с ней. – Думаю, мы все согласны, что он заслужил это, но заставлять его танцевать с ней – жестокое и необычное наказание.

Келси отворачивается.

– Не могу на это смотреть.

– Девочка, это его день рождения. Тебе стоит его спасти, прежде чем он задохнется.

Наказание не соответствует преступлению.

– Ты права. Он этого не заслужил.

– Никто с хорошим обонянием не заслуживает этого, – Айви машет рукой у носа. – Тьфу. Кажется, ее запах застрял у меня в носу. Меня сейчас вырвет.

– Хорошо. Я спасу своего мужчину.

Группа играет кавер версию песни “Your Body Is A Wonderland.” Неплохо. Мне нравится, но вот я не могу сказать того же о Марлане и о том, как она всё время виснет на Оливере. Моем Оливере.

Я подхожу под конец песни. Она танцует с ним уже достаточно долго, так что это не будет выглядеть невежливым.

– Могу я украсть у вас Оливера?

– Он мне нужен еще на один танец, дорогая. Еще не было медленной песни.

Сука.

– Конечно, но, боюсь, это наша песня.

– Ваша песня?

– Да. Мы с Аделин встречаемся.

О, он решает схватиться за меня, когда ему это удобно.

– Спасибо, что пришла, Марлана. Наслаждайся вечеринкой.

Оливер отходит от нее, поворачиваясь спиной, и берет меня за руку.

Так и есть сучка. Он мой.

– Обязательно попробуйте торт, прежде чем уйдете. Он вкусный.

Оливер ведет меня на другую сторону танцпола.

– Сегодня много плавных движений, именинник.

– Твои значительно мягче. Или коварнее.

Ладно. Он понимает, что я сделала это специально. Полагаю, я заслужила это.

– Мне жаль.

– Какого черта ты послала меня с ней?

Признавшись, что мне не понравилось то, как он меня представил, сразу даст понять о моих чувствах. Но мне всё равно. Может быть Оливеру стоит знать, что я считаю себя чем-то большим.

– Я немного злюсь из-за того, что ты представил меня, как соседку и организатора вечеринки.

– Но ты действительно моя соседка. И мы наняли тебя для организации мероприятия.

Не такой ответ я хотела получить.

– Значит, все твои соседи и сотрудники сосут твой член?

Он смеется, кивая.

– Хорошо. Я понял.

Я еще не закончила с ним.

– И еще одно. Мы договорились попробовать. Отношения. Сегодня твой день рождения, и может тебе стоило представить меня по-другому?

– Мне очень жаль. Я не думал, что это так сильно тебя заденет.

– Да, но это задело мои чувства, – мне не нравится признавать это. Заставляет чувствовать себя слабой.

Он выглядит задумчиво. Вокруг глаз появляются морщинки, это отвлекает меня. Рот сжимается в тонкую линию, я понимаю, что он о чем-то напряженно думает.

Я почти вижу, как в его голове вертятся колесики, как он обдумывает мои слова. По крайней мере он не начал сразу же оправдываться, как это делают многие мужчины. Он обдумывает эту мысль. Учитывая мои чувства.

– Все не так, Макс. Просто…я не люблю праздновать свой день рождения. Для меня это обычный день.

– Но это не просто дата. Тебе тридцать. Число с нулем позади. Такое бывает лишь раз в десять лет, поэтому это особенный день.

– Не для меня.

Я собираюсь изменить его мнение об этом.

– Я хочу, чтобы он был особенным. День рождения, который ты никогда не забудешь.

И я хочу убедится, что этот день закончится подобающим образом, когда мы вернемся домой.

– Я жду этого с нетерпением.

Группа играет кавер версию “I Don’t Want To Change You” Дэмиена Райса. Одна из моих любимых песен.

– Ты сказала Марлане, что это наша песня. Думаю, она должна стать нашей.

– Хорошо.

Не уверена, что хорошо для пары, если слова песни не особо подходят им.

– Но она не описывает нас. Она полная противоположность нас.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я пытаюсь тебя изменить или изменить твое мнение о том, чего я хочу.

Не уверена, что это справедливо по отношению к Оливеру. Я эгоистка.

– Я изучаю этот вопрос. Мы найдет способ прийти к компромиссу.

Он заинтересован в этом.

– Как изучаешь?

– Увидишь.

– Сегодня?

Пожалуйста, скажи да.

– Может быть.

– Я готова к тому, чтобы эта вечеринка закончилась, так что мы можем уйти прямо сейчас.

Оливер проводит рукой по моему лицу и целует меня, посасывая нижнюю губу.

– Тебе нравится это делать, не так ли?

– Да, но твой клитор сосать мне нравится больше.

Зудящее ощущение распространяется по моему телу.

– Совершенно несправедливо говорить об этом сейчас.

– Я хочу, чтобы ты думала об этом весь вечер. Мне нужна хорошая девочка, мокрая для меня.

Как мне это нравится.

– Не беспокойся. Ты уже об этом позаботился.

– Хорошо.

Вот это улыбка. Торжествующая. Самодовольная. Сексуальная.

Мне нужно уйти от Оливера, пока я не затащила его в чулан.

– Мне нужно проверить Мишель. Убедиться, что все идет по плану. Тебе нужно пообщаться с гостями.

– Я бы предпочел остаться с тобой. Но я сделаю так, как ты говоришь.

– Не пей много пива. Не хочу, чтобы твои чувства были слишком притуплены.

У меня есть для него сюрприз.

– Не волнуйся, детка. У меня нет намерений пропустить то, что ты запланировала для меня.

***

Друзья Оливера не знают, когда нужно остановиться. Он пивовар, так что думаю это в порядке вещей. Но черт. Уже больше часа ночи. Я готова идти, так что можно начинать автопати.

– Я хорошо знаю друзей своего брата. Делай все, что хочешь, чтобы выпроводить их от сюда, иначе они останутся тут на всю ночь.

Я знаю, что мне нужно сделать.

– Это концертная площадка. Я заставлю группу сыграть «Closing party». Может тогда они поднимут свои задницы и отправятся по домам.

– Нуу…возможно.

Голос Лоуренс звучит совсем неоптимистично.

– Если это не сработает, я заставлю включить свет.

Пьяные люди ненавидят хорошо освещенные места. Щелчок выключателя, и они похожи на крыс, бегущих с тонущего корабля.

Час. Гребанный час требуется, чтобы отправить всех по домам. Нужно будет учесть этот факт, если я еще когда-нибудь буду планировать вечеринку для Оливера и его друзей.

– Мишель, мне нужно отнести коробки в фургон.

– Я уже это сделала, на случай если мы будем здесь до утра.

Смотрю, она не прочь задержаться.

– Я заплачу тебе сверхурочные.

– О, тебе не нужно делать этого. Я совсем не против задержаться здесь.

Она останавливается и делает победное движение. Бегущего человека.

– Я должна взять на себя ответственность.

Ее танцы лучше, чем пение.

– Ты проделала потрясающую работу. Я очень горжусь тобой.

Она молода, но я вижу в ней себя. Такая трудяга. Я рада, что ее никогда не ставили в положение, когда она должна зависеть от кого-то вроде Мартина для того, чтобы добиться успеха. Если она будет и дальше идти по правильному пути, я помогу этой девушке найти свое место.

Мишель подходит ко мне и обхватывает руками мою шею.

– Большое спасибо, Аделин, за то, что доверяешь мне настолько, чтобы передать бразды правления в мои руки.

Это не последний раз, когда я это делаю.

– Думаю, что тебе можно брать на себя побольше обязанностей.

Иметь правую руку, которой я могла бы доверять, будет бесценно. К тому же, мы с Оливером сможем больше выходных проводить вместе.

– Я с удовольствием.

– Почему бы тебе не пойти, а я закончу тут всё, – звучит заманчиво. – Кевин поможет мне донести вещи до фургона. Отдыхай. Проведи остаток ночи со своим парнем.

Парнем.

Думаю, так и будет.

– Спасибо. Увидимся в понедельник.

Место опустело, но я нигде не вижу Оливера.

Я ухожу. Где ты?

На стоянке. Разговариваю с парнями.

Положу вещи в фургон, и все. Надеюсь, ты готов к настоящей вечеринке.

Черт, конечно.

Хорошо. Дай мне пять минут.

Я стою у фургона, внезапно кто-то толкает меня лицом к задней двери. Твердый член упирается мне в задницу. Не больно, но определенно жестко.

Оливер начинает серьезно относиться к роли доминирующего мужчины. Мне это чертовски нравится.

Я качаю задницей из стороны в сторону, потираясь об него.

– Не мог подождать пять минут?

Оливер одной рукой берет мои запястья, чтобы удержать их на месте. Другая рука плавно проходит по талии под юбку, чтобы добраться к трусикам. Два пальца входят в меня, медленно двигаясь.

– Ммм…так хорошо.

Теплое дыхание у моего уха посылает мурашки по моему телу.

– Ты и представить себе не можешь, как давно я хотел сделать это, мой котенок.

Черт. Нет, нет, нет.

Я смотрю на сильную руку, прижимающую мои руки к фургону. Нет черной рубашки с закатанными рукавами до локтя.

Нет татуировок.

Нет.

На её месте я вижу запонку с гравировкой РДМ.

Мартин.

Блядь. Нет.

Я изо всех сил начинаю сопротивляться, но он крепко прижимает меня своим телом. Он не двигается. Я начинаю паниковать.

Я пытаюсь позвать на помощь, но он накрывают ладонью мой рот. Я в отчаянии кусаю его руку, отчего он резко одергивает её, оставляя мой рот, и хватает за горло, давя прямо на сонную артерию. Мартин точно знает, как сжать, чтобы я потеряла сознание.

Поэтому я перестаю сопротивляться. Если я отключусь, все закончится.

– Увидев тебя сегодня на сцене, я вспомнил наше прошлое. Я так сильно скучаю по тебе, и так сильно хочу, чтобы ты вернулась в мою жизнь.

Не показывай страха. Не чувствуй страх. Ты можешь контролировать свою реакцию. Самозащита. Вспомни, чему тебя учил Вилли. Ты потратила много месяцев, готовясь к этом моменту, поскольку знала, что рано или поздно он настанет.

Легче сказать, чем сделать. Я трясусь как гребанный лист во время ветра.

– Вернись ко мне, Аделин. Выходи за меня.

Какого черта он несет? Как он может думать, что я сделаю это?

Мартин хотел бы, чтобы я была полностью в его подчинении, как его жена. Юридически беззащитна. Уверена, что он верит, что этот шаг положит конец шантажу.

Он совсем с ума сошел.

Он пытался меня убить.

Спасение так близко. Прямо за углом здания. Оливер ждет меня. Я могу закричать, но я в ужасе от того, что Мартин может сделать со мной. Может нужно продолжать с ним говорить. Запудрить ему мозги. Дать время Оливеру, чтобы он начал беспокоиться и пошёл меня искать.

Пожалуйста, Оливер. Пожалуйста, приди за мной.

– Ты так легко забыл о том, что сделал со мной.

Возле своего уха я чувствую дыхание с запахом виски.

– Я не забыл, любимая. Но мы можем начать все сначала. Сделаем вид, будто ничего не было.

Он серьезно так думает? Всё это бред.

– Я никогда не забуду и не прощу тебя за то, что ты сделал.

Его древесный аромат, смещанный с виски и колой, когда-то был таким знакомым. Сейчас же меня тошнит от него. Как этот запах мог казаться мне таким сексуальным?

– Выходи за меня, и у тебя будет все, что душа пожелает. Я подарю тебе столько детей, сколько захочешь. Тебе не придется работать. Ты можешь сидеть дома и быть матерью, как ты всегда и хотела

Нет. Этого хотел Мартин. Он пытался привязать меня домом и детьми. Это никогда не входило в мои планы, но он, черт возьми, пытался убедить меня в обратном.

Он хочет поговорить о детях? Мы поговорим о детях. Я собираюсь сбросить бомбу, которую держала четыре, мать его, года.

– Ты хочешь сказать, что сделаешь мне еще одного ребенка, который заменит того, которого ты убил, когда избил меня до смерти?

Я всегда хотела сказать ему это, чтобы он получил свое желание и в тот же миг потерял.

– Я была беременна, а ты все испортил.

– Нет…нет…черт, что ты несешь.

Я не вижу, чтобы он испытывал боль, но я слышу ее в его голосе. И я рада. Взволнована тем, что причинила ему боль.

Большинство мужчин не стало бы оплакивать потерю нерожденного ребенка. Но Мартин не каждый мужчина. К тому моменту, как мы познакомились, он уже был четыре раза женат, и ни одна из них не дала ему того, чего он так хотел. Ребенка. В особенности сына, для того, чтобы сохранить свое имя и свою империю.

Я была уверена, что он бесплоден. Вот почему я не стала поднимать шумихи, когда он потребовал, чтобы я перестала пить противозачаточные таблетки. Я думала, что не смогу забеременеть, раз четверо предыдущих жен не смогли.

Но я была неправа.

– Боже, в ту ночь внутри тебя был мой ребенок. Я бы и пальцем тебя не тронул, если бы знал.

В аду нет места достаточно жаркого для этого человека. Я хочу, чтобы он умер и горел там прямо сейчас.

– Ему было бы три года, он бы бегал вокруг, везде лез и всем интересовался, если бы ты не избил меня и не убил его. Твоя плоть и кровь? Наверное, твой единственный шанс обзавестись сыном.

Я понятия не имею был это мальчик или девочка, но я знаю, что мысль о потере сына убивает его.

– Боже. Я не знал, котенок.

Котенок. Это слово из его уст заставляет мои волосы вставать дыбом. Ненавижу это.

Он отпускает мои руки и поворачивает меня так, что я оказываюсь лицом к нему. Кладёт руки на мое лицо.

– Мне чертовски жаль.

Эти глаза. Я больше никогда не хочу смотреть в глаза этому человеку. Он сумасшедший. И этот взгляд подтверждает мои мысли.

– Мне не жаль. Ни на секунду. Этот ребенок привязал бы меня к тебе до конца моих дней

и делал несчастной каждый день.

Я прокручивала эти мысли в голове каждый день на протяжении четырех лет, но я никогда не говорила этого вслух. Потому что эти слова такие ужасные.

Это был невинный ребенок. Он не просил, чтобы его зачали. И он точно не просил, чтобы его убивали.

– Ты злишься на меня из-за ребенка. Так и должно быть, это была моя вина, что ты его потеряла. Но, клянусь, я все исправлю. Мы попробуем еще раз. Я сделаю тебе еще одного ребенка, и у нас будет НАША семья.

Он серьезно сошел с ума.

– Нет. Ни за что на свете.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он не двигается с места.

– Отпусти меня, Мартин.

– Нет. Сегодня вечером ты вернешься в мой дом, в нашу кровать, где тебе и место. Так что помоги мне, Аделин, иначе я перекину тебя через плечо и понесу, если ты будешь драться со мной. Ты знаешь, что я могу сделать.

Да. Я слишком хорошо знаю, на что он способен. Если он говорит, что унесет меня, он так и сделает.

И теперь я в ужасе.

Сейчас или никогда.

– Оливер!

Я успеваю выкрикнуть его имя только один раз, прежде чем Мартин обхватывает мое тело и закрывает мой рот.

– Черт возьми, котенок. Зачем ты это делаешь?

Он поднимает меня с земли и уходит. Я знаю, что он несет меня к своей машине. Нет. Только не это. Если он посадит меня внутрь, я больше ничего не смогу сделать. Я выберу смерть, а не подчинение этому человеку.

Я не готова умирать, поэтому решаю перестать паниковать и вспомнить уроки Вилли.

"Аделин, работай с движением нападающего, а не сражайся с ним".

Мартин хочет подраться? Я дам ему это.

Когда он поднимает меня выше, я сгибаю колени и пяткой бью его в нос. Он ослабляет хватку, и мне удается освободиться от его рук. Быстрым движением я бью прямо ему между ног.

– Ах…ты…чертова…сука…шлюха.

Мартин наклоняется вперед, как и говорил Вилли, и ногами я встаю на землю.

У меня есть шанс сбежать.

Но тут он рукой пытается схватить меня. Он больше и сильнее меня. Может даже быстрее.

Я как будто слышу голос Вилли. И подчиняюсь ему.

Я резко дергаю руку, а другой бью ему по носу.

– Прекрати, котенок.

Я повторяю удар еще раз. И еще раз. Я не остановлюсь, пока он не отпустит меня. Или моя рука не сломается. И даже тогда я повернусь и использую другую руку.

Мартин отпускает меня, и я спотыкаюсь, почти теряя равновесие, а затем падаю на четвереньки прямо на асфальт.

– Какого черта тут происходит?

Я смотрю на Мартина. Его лицо красное. Он пытается освободиться, но всё бесполезно.

Оливер, слава Богу.

Он хватает Мартина, тот дергается, но Оливер крепко держит его.

– Какого хрена, чувак?

– Она моя.

Оливер смотрит на меня, на его лице полное замешательство.

– О чем он говорит?

– Расс Мартин.

Этого хватает, чтобы Оливер понял, о чем идет речь.

Я никогда не называла его Расс. Он был моим боссом, мистер Мартин. А потом просто Мартин.

Ярость. Взгляд, который я никогда не видела на лице Оливера.

– Любишь избивать женщин, которые не могут защитить себя?

Я смотрю, как лицо Мартина от красного становится фиолетовым, а потом и серым.

– Оливер, ты его душишь.

– Оли…..вер.

Мартин едва может говорить.

Я наблюдаю, как жизнь медленно ускользает из глаз Мартина. И это пугает меня. Но я боюсь не за него.

– Остановись. Пожалуйста. Ты убьешь его. И что тогда будет?

Бесполезно. Мартин умирает у меня на глазах...из-за рук Оливера.

– Милый, пожалуйста. Не делай этого, ты испортишь свою жизнь. Нашу жизнь.

Оливер, как собака, почувствовавшая запах крови, не хочет отпускать свою добычу.

– Посмотри на меня, – он игнорирует меня, поэтому я начинаю хлопать по его груди. – Торн, посмотри на меня. Ты должен остановиться, пожалуйста.

Я вижу, как его хватка ослабевает.

– Вот и все, Торн.

– Я отпущу тебя, сукин сын. Сделаешь шаг в сторону Аделин, и я тебя прикончу.

Челюсть Оливера сжимается. Зубы стиснуты. Его голос такой грубый и злой.

То, что я вижу в глазах Оливера, говорит мне, что его слова не пустая угроза. Он имеет в виду именно то, что говорит.

Задыхаясь, Мартин падает на землю, держась за горло.

– Черт, Стаут. Ты мне чуть шею не сломал.

– Тебе повезло, что я этого не сделал. Я не могу в это поверить, Расс Мартин.

Он наклоняется и кладет руки на бедра. Похоже его может стошнить.

– Все это время я представлял, что этот Мартин какой-то конченный ублюдок. Но он, мой клиент. И я считал его своим другом. Как? Как я мог этого не видеть?

Оливер выпрямляется, когда я подхожу к нему. Я обвиваю руками его талию и прижимаю голову к его груди.

– Мне очень жаль.

Он гладит меня рукой по голове.

– Черт, Аделин. Это тебя не касается.

Я поднимаю голову с его груди.

– Пожалуйста, просто вытащи меня отсюда.

– Нам нужно вызвать полицию. Этот ублюдок должен сесть в тюрьму.

Я смотрю на Мартина, который растянулся на тротуаре, все еще тяжело дышит и держится за свое горло. Не похоже, что он скоро встанет.

– Нет.

– Ну же, Аделин. Ты это не серьезно. Он напал на тебя. Пытался тебя похитить. И у него бы это вышло, если бы я не пришел вовремя.

Слишком поздно для полиции. Я не могу.

– Я шантажировала его четыре года. Думаешь, он не сдаст меня, если его арестуют? Финансовые отчеты докажут мою вину. Все деньги, которые я отняла у него. Если он попадет в тюрьму, то и я вместе с ним. Кроме того, он, скорее всего, освободится, пока я буду гнить за решеткой. Все, что произошло здесь, сегодня, это….этого не было. Никаких доказательств, кроме наших слов. Пожалуйста, скажи, что ты понимаешь.

Я полностью загнана в угол. Это моя вина. Никаких аргументов. Потому что он знает, что я права.

– Меня тошнит от него. Мы можем просто уйти от сюда?

– Да, детка, – Оливер достает телефон из кармана. – Это Оливер Торн. Мне нужна машина в Айрон Сити. Как можно скорее.

Никаких вариантов. Я в жопе.

И не в такой, какой мне хотелось бы быть.

Глава 15

Оливер Торн

Оставить Расса в целости и сохранности на той парковке просто убило меня. Убило. Меня. Я хотел сделать с ним тоже самое, что и с Джимми. Заставить его заплатить за все свои ошибки. Или, по правде говоря, гораздо хуже.

В тот момент, когда моя рука перекрывала его дыхательные пути, я не хотел ничего, кроме его смерти. Но потом Аделин заставила меня посмотреть на нее. Заставила меня услышать ее. Я знал, что потеряю ее, если не остановлюсь. Если бы я не вернул себе контроль.

Аделин не говорит ни слова. Надеюсь, это потому, что она не хочет говорить о Рассе перед водителем. Не потому, что я напугал ее до чертиков, или потому, что она собирается оставить меня. Я хочу, чтобы она чувствовала себя в безопасности, поэтому я обнимаю ее за плечи и крепко сжимаю. Он держал ее в своих руках. Его гребаные руки... Она приникает ко мне, словно птенчик под крылом матери.

Он причинил боль моей девочке. Ужас в ее глазах. Молчание убивает меня. Я не могу дождаться, когда мы вернемся домой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Что если бы я не пришел? Я мог потерять ее. Я опускаю рот так, чтобы он был над ее ухом, и говорю самым мягким голосом, которым позволяют мои голосовые связки.

– Он причинил тебе боль?

– Нет. Но...

Она останавливается, и что-то мне подсказывает, что что-то плохое последует за этой паузой.

– Ты можешь мне рассказать.

Она прижимает лицо к моему плечу. Она говорит полу шепотом, поэтому я должен внимательно слушать, чтобы понять, что она говорит.

– Он подошел ко мне сзади, чтобы я его не увидела. Я могла только чувствовать его. И я подумала...я думала, что это ты.

Плотина, держащая ее слезы, прорывается, и она в кулаках сжимает мою рубашку, цепляясь за меня.

Он прикасался к ней. Он прикасался к ней. Может больше. И она думала, что это был я. Я едва могу сдерживать гнев внутри себя.

– Что он сделал?

Ее единственный ответ – ее тело содрогается на моей груди. Лоури делала то же самое, когда уходила в тот мир внутри своей головы, где никто не мог причинить ей боль. Я не могу позволить Аделин сделать это. Она нужна мне здесь со мной.

– Все в порядке. Ты можешь рассказать мне. Это была не твоя вина.

Я беру её лицо в ладони и целую в макушку.

– Мы можем рассказывать друг другу что угодно. Я знаю твои самые темные секреты. Ты знаешь мои. Это то, что мы делаем. Это то, кто мы есть.

Она дышит глубоко и выдыхает в течение нескольких секунд, как будто тянет время, прежде чем сказать:

– Я думала это ты прижал меня к фургону. Может исследуешь свое новообретенное господство надо мной. Мне даже и в голову не могло прийти, что это не ты. Поднимает юбку и кладет руку в...мои трусики, – вздрагивает она. – Я так громко закричала, когда поняла, что это его пальцы...

Чертов. Сукин. Сын.

– Ты не должна этого говорить.

Я точно знаю, что этот ублюдок делал своими пальцами. Моей девочке.

– Пожалуйста, не сердись на меня. Клянусь, я понятия не имела, что это он.

– Я знаю. Я не злюсь на тебя.

Я должен был убить этого ублюдка. Я пришел слишком поздно. Он прикоснулся к ней. Я снова целую ее в макушку, чтобы она поняла, что я не виню ее.

– Ты останешься сегодня со мной.

И следующим вечером. Может и после тоже. Я больше никогда не позволю ей оставаться одной.

Я не вижу ее кивка, но чувствую движение напротив своей груди.

– Я хотела бы сначала захватить кое-какие вещи из дома.

– Не проблема.

Сначала я войду в дом Аделин, на случай, если Расс недостаточно умен, чтобы держаться от нее подальше. Как только мы оказываемся в ее спальне, она будто в оцепенении. Она время от времени останавливается и стоит неподвижно, ее лицо мрачно. Не сомневаюсь, что ее разум возвращается к нападению. Я хочу убить его.

– Возьми самое необходимое на сегодня. Если тебе понадобится что-то еще, я могу вернуться за этим.

– Хорошо.

Она все еще стоит, как зомби, поэтому я чувствую, что её нужно немного подтолкнуть.

– Зубная щетка. Расческа. Одежда для сна.

Мы будем находиться по соседству. Не нужно брать много вещей.

Она идет к своему комоду и достает майку, шорты и пару трусиков.

– Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем?

Трусики – это напоминание о том, где была его рука. Место назначения: мусор.

– Я не возражаю.

В то время, как она собирает вещи, я замечаю черное кружевное белье на кровати.

– Я собиралась одеть это сегодня вечером. Мой подарок для тебя.

О, моя девочка. Моя вечеринка была огромным событием даже для опытного координатора событий, такого как Аделин. Должно быть, она знала, что к тому времени, когда мы вернемся домой, она была бы измучена. Тем не менее, это нижнее белье на кровати доказывает, что она хотела порадовать меня. Изнеможение, будь оно проклято.