Текст книги "Тюряга"

Автор книги: Джордж Бейкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

   – Смотрите, как дерьмо плавает, – захохотал Палач.

   Драмгул повернулся к Леоне.

   – А тебе за попытку побега автоматически к сроку прибавляется десять лет. Я так и знал, что ты соберешься убегать. Никто мне не верил. Теперь поверят.

   – Проучите и этого тоже, – кивнул Драмгул Палачу на Леоне.

   Один из охранников пошел вместе с Драмгулом к двери.

   – Ну что, Леоне? – обратился Палач к Фрэнку, которого держали двое охранников в полицейских касках с опущенными забралами. Ты решил побеспокоиться о своей девочке, а мы вот решили оставить ее в покое. Не так ли, офицер?

   Один из охранников, держащих Фрэнка, отпустил его и сделал шаг назад. Он поднял полутемное плексигласовое забрало шлема, и Фрэнк увидел усмехающуюся физиономию того, кто подходил к его камере.

   – Она не в моем вкусе, – сказал так называемый Чарли.

   – Ну что же, – сказал Палач, – придется преподать тебе урок, Фрэнк. А потом состоится торжественное собрание по поводу твоего возвращения.

   Он кивнул Подручному. Тот подошел к устройству для выравнивания давления пара и открыл клапан. Пар с шумом вырвался из узкой трубы.

   – А ну-ка, разденьте его, – кивнул Палач Подручному и другому охраннику. – Пусть снимет с себя все. Сейчас мы немного подпарим его в разных таких местах, чтобы ему о девочках веселее вспоминалось.

   – Раздевайся, евнух, – ткнул Фрэнка дубинкой в живот Подручный.

   Фрэнк стоял, не двигаясь, глядя на струю раскаленного пара.

Подручный размахнулся и с силой ударил Фрэнка дубинкой по голове. Трое остальных тоже приготовили свои дубинки.

   – Все равно тебе придется пройти эту процедуру, Фрэнк, – усмехнулся Палач. – Не бойся, до свадьбы заживет.

   Офицер, назвавшийся Чарли, с силой ударил Леоне дубинкой по спине. Фрэнк покачнулся.

   – Лучше уж попариться без синяков, Фрэнк, – сказал он, – чем с синяками.

   Леоне сделал вид, будто расстегивает нижнюю пуговицу куртки и вдруг прыгнул на Подручного, с силой толкая его к трансформаторной будке и ударяя его головой о железный выступ. Тот сразу свалился, кровь потекла из его разбитой головы. Трос остальных, не ожидавшие броска Фрэнка, стояли, как громом пораженные, этой доли секунды Фрэнку хватило, чтобы ударить второго охранника ногой в пах и ребром ладони в ключицу, которая с хрустом переломилась, и тот, теряя сознание от боли, повалился на пол. Офицер бросился на Фрэнка, Палач стал судорожно расстегивать кобуру. Леоне встретил офицера коротким мощным ударом в живот и тут же, не теряя времени, сильно толкнул его на. уже выхватывающего пистолет Палача. Тот потерял равновесие и, взмахнув рукой, выронил оружие. Пистолет, скользя по полу, упал в бассейн, где никак не мог прийти в себя Даллас. Отбросив сторону офицера, Фрэнк бросился на толстяка и ловкой подсечкой сбил его с ног. Прыгнув сверху, он схватил Палача за волосы и пару раз с силой ударил его затылком о каменный пол. Страшный удар в спину ногой отбросил Фрэнка почти на метр. Офицер, придя в себя, неожиданно ударил его, он метил тяжелым сапогом в голову, но промахнулся. Фрэнк тут же вскочил, как кошка.

   – Ну, Чарли, давай, подходи, – усмехнулся Леоне. Офицер бросился на него. Фрэнк ловко увернулся и ударил офицера в солнечное сплетение, сбивая ему дыхание. Тот скорчился, ловя воздух ртом, глаза его, казалось, вылезли из орбит.

   И тут Фрэнка сильно ударили по затылку, на мгновение потеряв сознание, он покачнулся. «Нокаут», – почему-то проскользнула мысль.

   – Скотина, – сказал, наклонившись над упавшим Фрэнком Палач.

Он кивнул приходящему уже в себя офицеру:

   – Давай его мордой под пар, пока не очухался. Тяжело дыша, они подхватили обмякшее тело Фрэнка и поволокли его к ревущей трубе. За мгновение до того, как они подставят его под пар, Фрэнк пришел в себя и вид надвигающейся на него со свистом и с ревом смертельной опасности подействовал на него как допинг. Он резко подсел, выкручиваясь из держащих его объятий, ударил локтем в висок Палача, а офицера схватил за волосы и сунул его лицом под струю пара. Тот дико заорал и, закрыв лицо руками, повалился на пол около ревущей струи.

   – Я ослеп! – кричал он. – Я ослеп! Я ничего не вижу!

   Заметив, что Палач поднимается, Фрэнк снова рванулся к нему. Тот выхватил из-за пояса наручники и, размахнувшись, успел ударить Фрэнка одним из «браслетов» по голове. Но Фрэнк, хоть удар и рассек ему бровь, все же успел нанести Палачу два прямых в челюсть и тот, потеряв сознание, снова рухнул на пол. Фрэнк затравленно осмотрелся. Все его противники лежали без чувств или едва шевелились. Фрэнк схватил наручники и пристегнул Палача за ногу к железной штанге, другим концом уходящей под воду в бассейне. Он взглянул мельком на Далласа, который к тому времени уже пришел в себя и, тяжело дыша, смотрел на Фрэнка. Сил выбраться из бассейна, очевидно, ему еще не хватало.

   – Не оставляй меня здесь, Фрэнк.

Даллас вдруг заплакал, как ребенок. Леоне оторопело смотрел на него. Чего-чего, а уж слез он в такой момент не ожидал.

   – Прости-и меня-я, – всхлипывал Даллас. – Я у-умоля-яю тебя, возьми меня с с-собой.

   – Ты предатель, – сказал Фрэнк.

   – Но ведь твой бог говорил, что надо прощать.

   Леоне не знал, что ему делать Он хотел уже протянуть руку Далласу, который отвернулся, вытирая рукавом лицо, как вдруг страшный удар сбил его с ног. Палач (это он пришел в себя и снова напал на Леоне) выхватил из-за пояса вторую пару наручников и, воспользовавшись падением Фрэнка, набросил ему цепочку на шею и стал душить. Леоне неожиданно оказался в безвыходном положении. Глаза его уже вываливались из орбит, он хрипел, не в силах вырваться. Палач сжимал цепочку все туже. Даллас, увидев, что происходит непоправимое, изловчился и дернул кабель высокого напряжения, проходящий над его головой и воткнутый штекером в специальную розетку. Посыпались искры и кабель оказался в руках у Далласа.

   – Пусти его! – крикнул он Палачу. – Иначе я замкну!

   Он поднес сверкающий штекер к железной штанге, к которой был пристегнут за ногу Палач.

   – Что за шутки, Даллас?! – крикнул тот, ослабляя цепочку. – Ты что, с ума сошел?!

   – Я говорю, отпусти его, – спокойно повторил Даллас.

   – Ты этого не сделаешь, Даллас, – ухмыльнулся Палач. – У тебя не хватит смелости, придурок.

   – Пусти его, – снова сказал Даллас, поднося штекер к штанге.

   – Ну хорошо, хорошо, – испуганно затараторил Палач, отпуская цепочку.

   Фрэнк повалился рядом с Палачом на каменный пол. Он тяжело хрипел, с трудом приходя в сознание.

   – У тебя появился шанс снова скосить себе срок, – заговорил Палач. – Я лично буду ходатайствовать перед Драмгулом за тебя, я скажу, что ты нам помог. Только вставь штекер на место.

   Излагая все это, Палач пытался наощупь открыть ключом замок наручников, которыми был пристегнут к штанге. Ключ был вынут им еще вместе со второй парой наручников и все это время оставался у него в руке, пока он душил Фрэнка. Леоне, кашляя и хрипя, ползком отодвигался от Палача. Внезапно Даллас увидел, как Палач расстегивает держащий его за ногу наручник.

   – Беги, Фрэнк! – крикнул он, замыкая штекер на штангу.

   Сильнейший разряд тока, осыпав искрами бассейн, ударил, поражая насмерть и Палача, и Далласа. Фрэнк, успев отползти от Палача всего на метр, остался невредим.

50.

   Прошло уже довольно много времени, а Розмари все никак не могла поговорить с миссис Леоне. Сердечный приступ оказался очень тяжелым, потом был гипертонический криз. Пожилая женщина уже две недели лежала в постели. Врачи говорили, что желательна госпитализация, но мать Фрэнка наотрез отказалась ложиться в больницу. Естественно, Розмари не могла заговорить о фотографиях, боясь разволновать миссис Леоне. Каждый день девушка заглядывала к матери Фрэнка, посвящая уходу за ней несколько часов. Но вот миссис Леоне начала приходить в себя, вставать, сама одеваться и даже ходить в магазин. Ждать дольше было нельзя. А после того, что сказал ей Фрэнк, от которого Розмари все же скрыла, что его мать больна, чтобы его не расстраивать, девушка буквально по часам следила за улучшением состояния здоровья миссис Леоне. И вот решительный день настал.

   – Ты знаешь, – сказала, обращаясь к девушке миссис Леоне, – сегодня я чувствую себя очень хорошо, даже намного лучше, чем до болезни.

   – Я очень рада за вас, – улыбнулась Розмари. Она вышла из комнаты на кухню и закурила, чтобы

придать себе решимости. Миссис Леоне вытирала тряпочкой пыль и что-то напевала. Через несколько минут Розмари вошла в комнату.

   – Я не хотела вам говорить, – обратилась она к миссис Леоне, – вы были больны, но неделю назад я ездила в «Бэйкли» и виделась с Фрэнком.

   – О, Господи, – всплеснула руками женщина.

   – Он лежал в лазарете, они издевались над ним в карцере, они убили его друга...

   И Розмари рассказала миссис Леоне о всех испытаниях, которые обрушились на се сына.

   – Драмгул не отстанет от него, – продолжала девушка. – Единственный шанс избавить Фрэнка от опасности – это представить в суд обвинительные документы против Драмгула по делу Норта. Вы знаете, что я говорю о фотографиях. Они были сделаны в День независимости и флаг на заднем плане является доказательством алиби Норта, поскольку школьная касса была ограблена в тот же день.

   Розмари замолчала. Миссис Леоне стояла, не двигаясь. Тряпочка была по-прежнему зажата в се руке.

   – Я умоляю вас, – сказала вновь Розмари, она была готова вот-вот расплакаться, и в словах ясно слышались чувства, охватившие ее. – Ведь эти фотографии у вас. Отдайте мне их, Фрэнк в смертельной опасности. Что будет в них толку, если мы опоздаем? Если Драмгул спровоцирует как-нибудь Фрэнка и набавит ему срок или даже покалечит или убьет его? Я умоляю вас, миссис Леоне!

Розмари не выдержала и заплакала.

   – Подожди здесь, – тихо сказала мать Фрэнка и вышла из комнаты.

   Розмари осталась одна, она ни о чем не думала, только всхлипывала и вытирала платочком слезы. Прошло минут десять, наконец миссис Леоне вернулась в комнату. В руках у нее был голубой конверт. Она раскрыла его и выложила на стол перед Розмари несколько фотографий. Знакомый дом с колоннами, а на фоне его – миссис Леоне в клетчатой юбке и голубой блузке, а через плечо перекинута сумка, а рядом с ней стоит невысокого роста лысоватый мужчина с добродушным выражением на лице, в правом верхнем углу развевается звездно-полосатый флаг. Несколько фотографий, где миссис Леоне и мистер Норт смотрят то друг на друга, то в объектив. Розмари внимательно рассматривала снимки и вдруг на одном из них увидела...да! Несомненно это был Драмгул! Он, видно, заметил, что попадает в кадр и пытался прикрыть лицо руками, но затвор фотоаппарата его опередил.

   – Драмгул? – повернулась к миссис Леоне Розмари.

   – Да, – ответила та. – А теперь взгляни еще вот сюда.

   И она достала из конверта еще одну фотографию. Розмари узнала дверь в квартиру Норта, из которой, осторожно смотря в сторону, выходил Драмгул, в руке его был электрический фонарик.

   – Эту фотографию сделала по моей просьбе одна моя хорошая знакомая, которая живет в квартире напротив бывшей квартиры Норта. Она уже старая женщина и не спит по ночам. Когда начались обыски в моем доме и в квартире Норта, я попросила се об этой услуге. Она сказала, что, если я к ней обращусь она засвидетельствует в суде, когда и где она сделала эту фотографию.

   – Я сейчас же поеду в суд, – сказала Розмари.– Несомненно, этого будет достаточно, чтобы возбудить против Драмгула уголовное дело, а его самого наверняка сразу арестуют.

51.

   Драмгул сидел в своем кабинете. Его довольная улыбка отражалась в четырех погашенных экранах видеосистемы. Четыре Драмгула наливали в четыре рюмки из четырех бутылок коньяка, а пятый, настоящий, хохотал, разглядывая свои отражение.

   – Выпьем за победу, друзья! – обратился он к своим отражениям.

   – И вдруг зазвонил телефон. Драмгул взял трубку.

   – Сэр, говорит дежурный с пятого пульта. Похоже, возникли осложнения.

   – В чем дело? – тревожно спросил Драмгул.

   – Включите, пожалуйста, видеосистему. Я передам информацию на ваш первый экран.

   Драмгул поставил рюмку и включил телевизор. На экране появилось изображение Подручного. Голова его была забинтована, он лежал на носилках. Мутным взглядом Подручный посмотрел в телекамеру и сказал в микрофон, который поднесли к самому его лицу.

   – Заключенный Леоне бежал. Двое погибли. Три охранника, включая меня, ранены.

   – Драмгул схватил трубку селектора.

   – Немедленно усилить охрану. Выставьте оцепление у канала с восточной стороны. Он не мог успеть. Он еще где-то здесь.

   Дверь кабинета распахнулась, и в кабинет ворвался капитан Майснер.

   – Почему я ничего не знаю?! Почему никто не поставил меня в известность о побеге Леоне?

   – Мы боялись подвергнуть опасности жизнь нашего информатора Далласа и потому держали операцию в секрете, – сказал Драмгул.

   – Даже от меня?! – вспыхнул Майснер. – Довольно странно, между прочим, что заключенный, которому оставалось меньше трех недель, совершает побег, да еще убивает при этом своего товарища и одного из охранников!

   – Хватит, – жестко сказал Драмгул. – Я все вам потом объясню, сейчас не время. Возьмите дополнительный взвод и проверьте канал, я уже распорядился насчет оцепления. Он наверняка будет прорываться там. Мы должны взять его живым.

   Майснер посмотрел на Драмгула уничтожающим взглядом, но все же повиновался и вышел из кабинета.

52.

   Они выставили оцепление у канала, который проходил у восточной стены тюрьмы. Трубы канализационной системы выходили на канал, располагаясь ниже уровня воды. Для Леоне это был единственный шанс вырваться из тюрьмы, но теперь и здесь толпились полицейские. Прожекторные лучи скользили по поверхности воды. Вой сирен оглашал территорию тюрьмы. Зэков разогнали по камерам. Включили аварийное освещение. Буквально каждый квадратный метр территории теперь был залит ярким светом. На ноги был поднят весь личный состав. Раздали оружие. С короткоствольными автоматами наперевес охранники методично обыскивали все коридоры и помещения. Также методично, метр за метром, прочесывались тоннели подземных коммуникаций. Из Чикаго вызвали аквалангистов.

   – Похоже, он ушел, – сказал Майснер, проглядывая в бинокль подернутую рябью поверхность воды. Низкорослый офицер, стоящий рядом с ним, показал влево от стока канализации, где на том берегу виднелись сваи полуразрушенного причала:

   – Туда по крайней мере двести ярдов под водой. Вряд ли он смог бы пронырнуть за один раз.

   – Может быть, он успел еще до того, как выставили оцепление и направили сюда прожектора: – спросил Майснер.

   – Я думаю, надо продолжать поиски, – высказал свое мнение низкорослый.

Капитан Майснер взял в руки рацию.

   – У нас нет, – сказал он в микрофон. – Я собираюсь вызвать на помощь полицию штата.

   – Нет, нет, – ответил в трубке голос Драмгула. – Помощь не нужна. Я уверен, он где-то здесь. Продолжайте контролировать канал.

   Драмгул сидел в кресле перед четырьмя включенными экранами видеосистемы, один из них через переносную телекамеру постоянно транслировал информацию с канала, три других попеременно показывали помещение, дворы и тоннели подземных коммуникаций. Старшие по поисковым группам докладывали обстановку по рации и визуально с экранов телевизоров. Внезапно Драмгул почувствовал, как кто-то кладет руку ему на плечо. Он резко обернулся, перед ним стоял Фрэнк Леоне, бровь его была рассечена, в руке он держал пистолет. Фрэнк сделал несколько шагов к стене и выдернул из розетки провод, отключив рацию и видеосистему.

   – Ты не ошибся, – сказал Фрэнк. – Я действительно еще здесь.

   Драмгул молчал, завороженно глядя в черное отверстие ствола.

   – Это все тебе так просто не пройдет, – сказал Фрэнк. – Ты ведь догадываешься об этом, не так ли?

   – Тебе все равно не уйти отсюда, – еле выдавил из себя Драмгул, не сводя глаз с дула пистолета.

   – Ты думаешь, я боюсь? – спросил насмешливо Фрэнк. – Это моя жизнь, понимаешь, и я готов ее отдать, чтобы в обмен получить твою. А теперь, – Фрэнк подошел вплотную к Драмгулу и поднял его за лацкан пиджака из кресла, уперев ствол пистолета ему в левый бок, – мы с тобой немного прогуляемся.

   – Ты хочешь взять меня в заложники?

   – Какой ты догадливый. Вперед!

   Фрэнк подтолкнул Драмгула к двери, по-прежнему упирая ствол пистолета ему в бок. Потом он открыл дверь и, удостоверившись, что никого нет в коридоре, выволок вспотевшего от страха Драмгула. Вплотную прижимаясь, на случай неожиданных выстрелов, к начальнику, Фрэнк потащил его к лестнице. Топот и крики, невнятные слова офицерских команд, заставили Леоне открыть первую попавшуюся дверь и втащить за собой Драмгула. На счастье, в кабинете никого не оказалось. Группа охранников пробежала по коридору. Когда звуки их шагов затихли, Фрэнк снова вытащил свою жертву в коридор. От стенки к стенке Леоне дотащил Драмгула до лестницы и теперь осторожно, марш за маршем, стал спускаться со своим заложником вниз.

   – Что-то начальник не отвечает, – сказал Брэйдон, переключая кнопки контрольного пульта в центральной диспетчерской. – Позвоните ему по телефону.

   Один из охранников подошел к аппарату и набрал номер.

   – Молчит, – обернулся он к Брэйдону.

   – Да, непонятно, все ждут инструкций, – сказал Брэйдон, – а я не могу выйти с ним на связь. Такое ощущение, что у него там произошло короткое замыкание и вся система вместе с рацией вырубилась. Но ведь тогда бы он позвонил сюда сам и сказал об этом.

   – Смотрите! – закричал вдруг охранник, показывая на экран за спиной отвернувшегося на мгновение от видеосистемы Брэйдона.

   На помигивающем слегка экране ясно обозначилась фигура Леоне, он прижимался к кому-то и оглядывался по сторонам.

   – Да это же беглец! – вскрикнул Брэйдон. – А рядом с ним... Драмгул!

   – Он взял его в заложники!

   – Где они? – Брэйдон посмотрел на пульт. – Транслирует сто тридцать седьмая камера. Это же подвал!

53.

   Фрэнк волочил Драмгула по сырому сужавшемуся коридору. Вот и небольшой зал с кубообразной камерой – комнатой посередине, прозрачные стены. Фрэнк запер массивную дверь в зал на щеколду, а потом подтащил и втолкнул Драмгула в камеру смерти, вошел сам и запер вторую дверь.

   – Ну что, узнаешь стульчик? – спросил Леоне. – Садись и не вздумай двигаться.

   Драмгул покорно сел. Фрэнк быстро застегнул смертоносные браслеты на руках и ногах начальника тюрьмы и опустил на его голову полушлем, подведя винтами токонесущие пластины к вискам.

   – Что ты собираешься делать?! – вскричал Драмгул.

   – Ты говорил как-то, что устроишь мне экскурсию по этому аду. Сейчас я тебе устрою экскурсию.

   – Без меня тебе не выйти отсюда, – сказал Драмгул. – Ты же хотел взять меня в заложники.

   – Я возьму с собой в заложники твой обгорелый труп.

   – Фрэнк!

   – Ну-ка, не двигайся! Даллас из-за тебя тоже сгорел. Ну ничего, сейчас я поджарю и тебя.

   Леоне подошел к пульту и включил тумблер, красная лампочка замигала, подтверждая включение. Фрэнк вывел ручку реостата, повышая напряжение до максимума, оставалось только опустить вниз смертоносный рычаг.

   – Фрэнк, не делай этого! – закричал Драмгул, пытаясь вырваться из смертельных объятий.

   – Сиди спокойно! – сказал ему Фрэнк, взявшись за рычаг.

Вдруг раздались сильные удары, и дверь, ведущая в зал, задергалась. «Ломайте!» – послышался голос Майснера.

   – Когда они сломают дверь и ворвутся сюда, ты пожалеешь, Фрэнк! – закричал Драмгул. – Если ты убьешь меня сейчас, то прежде чем убить тебя, они будут жестоко над тобой издеваться. Твоя смерть будет гораздо ужаснее, чем моя. Опомнись! Я обещаю уменьшить тебе срок до трех лет!

   – Что-то ты не то все бормочешь, – сказал Фрэнк. – Из Данте нам, пожалуйста, что-нибудь на прощание.

   Дверь трещала. Уже видны были приклады карабинов, которыми охранники ломали дверь. Еще минута и они должны были ворваться в зал. Фрэнк спокойно снял с себя пояс и примотал свою руку за запястье к смертоносному рычагу, чтобы, если его подстрелят, весом своего тела в падении все же включить ток.

   – Ты идиот, Леоне, – прошептал Драмгул, – ты просто идиот.

   – Дверь рухнула, и охранники ворвались в зал.

   – Стреляйте! – крикнул Фрэнк.

   – Не стрелять! – завопил что было силы Драмгул.

   – А ну, огонь! – снова скомандовал Фрэнк. Драмгул снова напрягся и громко крикнул:

   – Не стрелять!

   – Майснер вслед за охранниками вбежал в зал.

   – Майснер, не стреляйте в него! – закричал опять Драмгул.

   – А я говорю, стреляйте быстрее, пока я не успел его поджарить! – крикнул Фрэнк.

   – Ломаем, – скомандовал Майснер и первым бросился на стеклянную стену, разбивая ее рукояткой пистолета. Раздался звон разбитого стекла.

   – Не подходи! – крикнул Фрэнк таким тоном, что все замерли.

   И охранники, прицелившиеся ему в голову, и Майснер, собиравшийся было ворваться в пролом, и Драмгул – все застыли, не отрывая взглядов от руки Леоне.

   – Очень хорошо, что здесь капитан Майснер, – сказал Фрэнк. – Без свидетелей это было бы бессмысленно. Итак, Драмгул, у тебя последний шанс. Признайся сейчас, что ты ответствен за мой побег, что это ты подстроил его.

   – Я не понимаю, о чем ты говоришь, – сказал Драмгул.

   – Не кривляйся, ты в полушаге от смерти и ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь. Это ты подослал своего офицера, который прикинулся зэком и сказал, что завтра его выпустят на волю и что ему крупно заплатят за то, что он изнасилует мою невесту. Это ты спровоцировал меня на побег. Так же, как ты спровоцировал меня на драку с Грейвсом, потому что смерть Джона Фальконера, моего друга, это тоже твоих рук дело. С самого начала ты подослал ко мне своего информатора, который постоянно намекал о возможности побега. Признайся, что ты виновен во всем этом, и я оставлю тебе твою поганую жизнь.

   – Но... но... – замялся Драмгул, – но у тебя нет доказательств.

   – А мне и не надо ничего доказывать, я просто совершу сейчас над тобой экзекуцию и дело с концом.

   Фрэнк повернул голову и посмотрел на рычаг, как будто собираясь дернуть его вниз. Майснер опустил пистолет и расширенными глазами смотрел на начальника.

   – Нет! – закричал Драмгул. – Леоне, не делай этого!

   – Пора, Драмгул, тебе заплатить по счету, – сказал Фрэнк.

   – Я прошу тебя, Фрэнк, – взмолился опять начальник. – Не убивай меня.

   – Считаю до трех. Раз.

   – Майснер, ну сделайте же что-нибудь! Что вы стоите?

   – Два.

   – Я сознаюсь, – сказал на выдохе Драмгул, тело его обмякло, глаза были опущены вниз. – Это правда.

Все, что сказал этот человек, все, в чем он меня обвинил, правда. Все было именно так, как он рассказал. Фрэнк, я сознался... Фрэнк, я прошу, не убивай меня! Гробовое молчание было ответом на его слова.

   – Гори ты в аду, – тихо, но явственно сказал Фрэнк и с силой нажал на рычаг, что-то внизу ухнуло и загудело.

   Драмгул закричал... но ничего так и не произошло, он, по-прежнему живым и здоровым сидел в кресле.

   – С этой штукой вообще-то лучше работает, – сказал, ухмыляясь, Леоне и достал другой рукой из кармана предохранитель.

   – Взять его! – злобно скомандовал Драмгул. – Майснер, что вы стоите? Я приказываю взять его!

   – Брэйдон, – вяло обратился Майснер к подошедшему сзади негру, – оденьте на Леоне наручники.

   Брэйдон и еще один охранник отвязали руку Леоне от рычага и защелкнули на нем наручники.

   – Освободите меня! – дернулся Драмгул. Охранники расстегнули «браслеты», и Драмгул поднялся.

   – Большое спасибо, Майснер, – сказал он. – Отведите этого придурка в карцер, – он кивнул на Леоне.

  – Этого мы сделать не можем, – сказал Майснер. Он повернулся к Брэйдону и кивнул на Драмгула.

   – Оденьте на него тоже наручники.

   – Что вы делаете?! – закричал Драмгул. – Вы в своем уме?

   – Выполняйте, – сказал Майснер.

   Брэйдон и второй охранник надели на Драмгула наручники.

   – Я начальник этой тюрьмы! – кричал тот. – Это самоуправство! Я признался только для того, чтобы спасти свою жизнь! Все чистая ложь!

   – Вы будете находиться под стражей, – сказал Майснер, – пока заключенный Леоне не даст подробные показания.

   – Ты за это поплатишься, – процедил Драмгул в глаза Майснеру.

   – Тебе тоже, я думаю, в любом случае есть за что заплатить, – ответил ему тот. – Уведите обоих!

54.

   Был яркий солнечный день, когда к воротам тюрьмы «Бэйкли» подъехали два автомобиля. Один из них был старый «плимут», за рулем которого сидел друг детства Фрэнка Том, а рядом с ним Розмари. Другой – спецфургон черного цвета с красной зловещей «мигалкой», автомашина для перевозки заключенных.

   – Вот как интересно устроена судьба! – засмеялся прокурор, невысокий лысоватый человек с добродушным выражением на лице, вылезая из кабины спецавтомобиля.

   – Значит, экспертиза фотографий дала положительный ответ? – спросила прокурора Розмари из окошка «плимута».

   – Да, теперь у нас нет абсолютно никаких сомнений. У меня ордер на арест Драмгула, – ответил, смеясь, прокурор.

   – Вы знаете, – сказала прокурору Розмари, – вы внешне чем-то напоминаете мистера Порта.

   – А это еще одно доказательство того, что судьба есть, – засмеялся Том, помогая Розмари выйти из машины.

   Тяжелые массивные ворота тюрьмы со скрежетом раскрылись. Розмари увидела Фрэнка и побежала к нему. Они крепко обнялись, не говоря друг другу ни слова. Капитан Майснер стоял за спиной Фрэнка и улыбался. Неожиданно он заметил идущего ему навстречу прокурора.

   – Очень кстати! – воскликнул Майснер. – У меня к вам важное дело. Я провел здесь самостоятельно одно расследование. Дело, понимаете, довольно щекотливое, поэтому я не хотел до поры, до времени предавать его огласке...

   – Простите, сэр, – мягко перебил его прокурор, – мы обязательно обсудим с вами ваши проблемы, но я боюсь, что дело, которое привело меня сюда, немного поважнее, поэтому я хотел бы начать с него, – он вынул из портфеля какую-то бумагу и подал ее Майснеру.

   – Что это? – спросил тот.

   – Это ордер на арест вашего начальника.

   – Очень кстати, – сказал Майснер. – Как раз об этом я и хотел вас попросить.

   Фрэнк, и Розмари не слышали этого диалога. Они закрыли глаза, отдаваясь долгому и страстному поцелую, прислушиваясь отныне только друг к другу.

   – М-да, – сказал, оглядываясь на Фрэнка и Розмари, прокурор. – Каждому свое.