Текст книги "Секреты (ЛП)"
Автор книги: Джордан Прайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Я открыл браузер и написал «найти человека». И получил список из трех миллионов потенциально полезных сайтов. Я вздохнул.
– Хочу взглянуть на старого приятеля со станции «Гелиотроп», узнать, как он поживает.
Крэш сдвинул локоть по столу, подвинувшись ко мне еще ближе, но выглядел он так, как будто ему интереснее смотреть в экран компьютера, чем издеваться надо мной.
– Данные Адского лагеря засекречены, – сказал он. – В сети ты ничего не найдешь.
Этого не могло быть. Я ввел название.
Вывалилось несколько миллионов ссылок на сайты, но даже на первой странице не было ни одной подходящей. Сборник песен для детских лагерей. Веб-комикс, не обновлявшийся три года. История про палатку, полную огненных муравьев.
– Введи имя своего приятеля, – подсказал Крэш. – Спорю на что угодно, ничего не получится.
Мне хотелось доказать Крэшу, что он ошибается, но еще сильнее я хотел сохранить в секрете имя своего бывшего. Кроме того, мы со Стефаном были и друзьями. Технически. Я написал в строке поиска «Стефан Рассел с двумя указательными пальцами» и нажал Enter.
Десяток ссылок на режиссера малобюджетных фильмов Рассела Стефана Бартлетта. Уйма разных списков с именами, где по отдельности попадались «Рассел» и «Стефан».
– Попробуй написать в кавычках, – сказал Крэш. – Это исключит кучу ненужного мусора.
Ага. Я попробовал. Ничего.
– Станция «Гелиотроп» была в заголовках, – сказал я. – Я помню. Это было в новостях, когда пси-феномен взорвал мир. Двадцать лет назад невозможно было включить телевизор, чтобы не услышать «пси то», «пси сё». Как что-то такое значительное могло просто исчезнуть?
– Это же ты горбатишься на Дядю Сэма. Ты и скажи.
– Я детектив, а не федерал. Работаю на город, – я таращился на экран, ломая себе мозг. Трудность обнаружения чего-то на «Гелиотропе» – это всего лишь вопрос времени и расстояния. Интернету, как мы поняли, ничего о станции не известно. Если задавать параметры поиска правильно, то результаты будут в самом начале списка. Станция «Гелиотроп» была устаревшей новостью. И никакой страшной конспирации. И чтобы просто доказать это самому себе, я поискал даже хорошо забытое старое – место, где я проходил свое наркотическое обучение – Центр Ментального Здоровья округа Кук.
Этот сайт оказался самой первой ссылкой.
Но это ничего не доказывало. Центр все еще функционировал. И конечно же, имел веб-сайт. Я чувствовал, что Крэш заглядывает мне через плечо. Знай я заранее, что сайт ЦМЗоК найдется так быстро, то не стал бы его искать, пока Крэш на меня пялится, пытаясь рассмотреть, что же я хочу найти. Он молчал. А я его игнорировал.
Может, объект все еще находился там, но я был уверен, что вряд ли те, кого я знал, всплывут в самом видном месте Сети. Я ввел в поиск имя моего первого соседа по комнате, парня, которого все любили и знали под кличкой «Чарли-самоубийца». Результат выдал несколько статей про его ребенка, собравшего баскетбольную команду, в которую вошли школьники старших классов со всех штатов. Значит, Чарли все еще жив. Проживает в Линкольнвуд.
Я попытался поискать еще кое-кого – цыпочку из палаты больных булимией, отсасывающую всем подряд вне зависимости от того, хотят от нее этого или нет. Оказалось, что она попалась на эффектной магазинной краже, кульминацией которой стал ее арест за то, что она угрожала оружием владельцу обувного магазина. Тот факт, что оружие не было заряжено, приговор не смягчил.
Два из двух. Отлично. Может, есть какая-то причина, почему в Интернете нет упоминаний о Стефане. Вдруг он… Умер. Я закрыл глаза и взял себя в руки, твердя себе, что он жив. Что было вообще-то глупо. Откуда мне это знать, если я никогда не пытался его найти?
Я решил использовать ту же стратегию, чтобы найти других пациентов Адского лагеря, всех, кого смог вспомнить. Ронда, управляющая животными. Лерой, говорящий на всех языках. Большой Ларри – истерический предсказатель. Ни единого упоминания. Ни об одном из них.
– Какое-то кошмарное дерьмо творится в Адском лагере, – мягким, низким голосом сказал Крэш, и господи-боже, неужели необходимо стоять так близко ко мне, выдыхая слова прямо мне в лицо? – Могу поспорить, что у тебя есть пара-другая историй оттуда, Виктор Бэйн.
– Нет, – я опустил крышку ноутбука, но не до конца. Он разразился длинным, раздражающим писком. – Я многого не помню, потому что меня пичкали серьезными препаратами. Все время.
Крэш поднял крышку ноутбука, и писк прекратился.
– Хочешь, поменяю настройки, чтобы он уходил в режим ожидания, когда ты его закрываешь?
– Да без разницы, – я протопал в главную комнату и стал передвигать коробки к стене, пока от пота не защипало подмышки, а боль в мышцах не начала грозить обернуться судорогами. Адский лагерь существовал. Да. По какой еще причине меня вот-вот вырвет? Когда снова смог дышать нормально, я оглянулся и обнаружил, что Крэш стоит в кухонном дверном проеме, привалившись к косяку и цедя остатки Колы.
– Знаю, что заставил тебя пережить неприятные минуты, – сказал он. – Но серьезно, если хочешь поговорить, все сказанное не уйдет дальше меня.
– Ладно, – ответил я, не имея ни малейшего желания о чем-либо ему рассказывать. – Отлично, – я поднял его пальто, кинул ему и сжал в кулаке ключи. – Поехали. Уже поздно.
Крэш ухмыльнулся, надевая пальто. Я сделал вид, что не заметил. Чтобы по дороге к его дому не пришлось разговаривать, я включил полицейскую волну громче, чем было необходимо. Район, где жил Крэш, в корне отличался от моего, но они соединялись напрямую Дэймен Авеню. Бесполезно было даже пытаться припарковаться у его дома, поэтому я включил аварийные фары и встал вторым рядом у крыльца.
– Спасибо тебе больше, – поблагодарил я, надеясь, что он просто свалит.
Пассажирская дверь не открылась. Я повернулся к нему. Он по-прежнему ухмылялся. Я уставился на него в ответ.
Крэш удерживал зрительный контакт добрых секунд пять, а затем протянул руку и выключил полицейский сканер.
– А ты себя когда-нибудь искал в Интернете? – спросил он.
У меня екнуло в животе. Если Крэш улыбается всю дорогу до дома – это не к добру.
– Нет, – ответил я. – Зачем мне это надо?
– Праздное любопытство. Люди постоянно ищут в Сети свои имена.
Я отвернулся от Крэша и сфокусировал взгляд на руле.
– Почему ты спрашиваешь? Ты, что ли, искал?
– Все может быть.
Он облокотился на держатель для стаканов между сидениями, как будто ждал прощального поцелуя на ночь. Я вжался в водительскую дверь и о-очень пристально уставился на мигающий знак аварийки.
– Если верить Всемирной Паутине, ты не существуешь, – сообщил Крэш. Кончик его пальца едва коснулся моей шеи, отчего отметину от зубов Джейкоба охватил огонь. Я передернулся и крепче прижал локти к бокам, надеясь, что со стороны кажется, будто я замерз. – Но и ты, и я знаем, что это не так.
Я стиснул зубы, когда он открыл дверь со своей стороны и шагнул в толпу встречных машин, сигналящих и пускающих клубы выхлопных газов. Крэш наклонился и заглянул в машину, открыв нараспашку дверцу и заполняя салон морозным воздухом.
– Не надо искать меня в Сети, – сказал я.
– Само собой, тигр. Я делал на телефон фотку пульсирующего любовного укуса, – он сделал жест, изображая дрочку. – Что мне еще надо?
– Ты омерзителен с этой зеленой шевелюрой, – огрызнулся я, но дверь машины уже захлопнулась. Ну и ладно, все равно я соврал.
Я отъехал от ряда припаркованных машин, трижды свернул направо, один раз налево и двинулся на север. Ехал я быстрее, чем обычно. В февральский ледяной дождь призраки обнаруживались довольно просто. Все они бродили в шортах и сандалиях. Только они беззаботно прогуливались по улицам, пока живые поглубже прятали носы в воротники своих пальто, держа над головами намокшие газеты. И только они не разбегались, когда я мчался прямо на них.
Я ошибся с поворотом на Монтроуз и проехал еще три квартала, прежде чем сообразил, что еду к своей старой квартире. Я остановился на велосипедной линии, побарабанил пальцами по рулю, пытаясь вычислить менее загруженные дороги, ведущие к консервной фабрике.
Возвращаться не хотелось, но какой у меня был выбор? Если бы я развернулся и поехал к дому Крэша, то в итоге изменил бы Джейкобу. Конечно, моя сексуальная жизнь с Джейкобом была невероятна, выглядел он как супермодель, но если бы мне пришлось признаваться, я бы сказал, что всегда был неравнодушен к рок-звездам. Даже Стефан, которого сводили с ума его лишние тринадцать килограмм веса, выглядел, словно только что прикативший с гастролей участник британской гот-рок группы.
И это даже не вопрос стиля. Дело в том, что Крэш говорит. Вроде того, что меня нельзя найти в Интернете. Как и Стефана. Или Адский лагерь. Джейкоб наверняка в курсе. Могу поспорить на свой правый глаз, что он пытался найти информацию про Адский лагерь. Наверное, и меня искал, он же очень проницательный парень. И уж что-что, а домашнее задание Джейкоб делает на отлично.
Я порылся в кармане пальто и нашел там покарябанную таблетку «секонала». Проглотив ее насухую, я откинулся на подголовник, твердя себе, что не стоит быть идиотом. Я просто раздражен переездом. И ноги замерзли. Вот и все.
И к тому же, нельзя исключать того, что Крэш не был полностью откровенен.
Я смотрел в зеркало заднего вида, дожидаясь просвета в потоке машин, затем выехал на дорогу и направился к фабрике. Припарковавшись у входа, я вынул телефон и набрал номер Крэша.
– Передумал? – спросил он. – Я как раз собрался переодеться и пойти куда-нибудь выпить. Ты можешь подняться наверх и расстегнуть все эти пряжки.
Я не знал, что за одежда на нем такая, с огромным количеством пряжек, да и знать не хотел. Просто вспомнил кое-что из нашего с ним разговора, когда он попросил поносить при себе его серебряные амулеты.
– Ты говорил, что узнал в Сети о том, что я медиум пятого уровня, – сказал я. Он сболтнул это несколько месяцев назад, но я все равно помнил. Особенно его слова про «сочные интернет-сплетни». Он практически обсосал каждый согласный и гласный звук, вылетающий из его рта.
– О, так ты все-таки слушаешь то, что я говорю, – я услышал щелчок зажигалки и то, как он затянулся и выпустил дым. – А я думал, ты был слишком занят, представляя меня нагнутым над ближайшей горизонтальной поверхностью, чтобы обращать внимание на мою болтовню.
– Так когда ты врал? Когда утверждал, что меня нет в Интернете, или, когда хвастался тем, что нашел результаты моих тестов?
– Я, наверное, могу быть кем угодно, но не лжецом. Спроси Каролину.
– Я либо есть в Сети, либо нет.
– Если по правде, то в защищенной паролем группе, и я бы добавил «была» информация о неком чикагском медиуме официально подтвержденного пятого уровня.
– Некий чикагский медиум.
– Именно.
– Почему ты решил, что это обо мне?
– А тебе известен какой-то другой сертифицированный медиум в Чикаго? Не говоря уже о пятом уровне.
– Мне пора, – сказал я и нажал отбой, прежде чем он смог заронить мне в голову какие-нибудь идеи насчет расстегивания пряжек и нагибания. У меня и без того было полно неприятных мыслей, которые займут меня очень надолго.
========== Часть 3 ==========
Я рыскал по сети в поисках какой-нибудь информации о себе, пока не подействовал «секонал», и буквы на экране не превратились в расплывчатые кляксы. Удалось накопать кучу заметок про Джейкоба и Каролину. А в базе данных «Чикаго Трибьюн» нашлась уйма статей, в которых они упоминались в связи с раскрытыми преступлениями – разбойными нападениями и изнасилованиями.
Крэш? Абсолютно не проблема, если знать его полное имя, известное мне благодаря мисс Мэтти, ангелу-хранителю, присматривающему за ним. Кёртис Эш. Ссылок на него нашлось много. У его магазина «Палки и камни» имелся веб-сайт, который выглядел намного серьезнее, чем владелец. Также у Крэша имелось представительство в Торгово-промышленной палате Уикер Парк. Даже нашелся номер сотового телефона.
По Морису Тейлору не нашлось ничего, кроме древней статьи в «Чикаго Дефендер» про запутанное дело о мошенничестве, которое он раскрыл до того, как стать ПсиКопом.
А я со всеми этими убийствами, которые превратились бы в висяки без помощи моего чудного «дара»?
Пусто.
К трем часам утра, когда домой вернулся Джейкоб, я был мертв для этого мира, и даже хлопнувшая входная дверь меня не разбудила. После «колес» я сплю крепко, даже от одной таблетки, и Джейкобу пришлось меня потрясти, чтобы привести в чувство. Незнакомый диван, незнакомая комната, и вся моя одежда еще на мне, даже кеды.
– Пойдем в постель, – сказал он.
Мы поднялись по лестнице в узкую часть лофта, где находилась небольшая спальня, потом спальня еще поменьше и ванная комната, спроектированная, судя по всему, для домов на колесах. Спальный гарнитур Джейкоба вместился в самую большую из крохотных спален, еле-еле. Может, кровать бы не выглядела такой неприветливой, если бы я озаботился хотя бы постелить на нее простыню, но мне даже в голову не пришло заправлять постель.
Матрас на раме торчал посреди комнаты, голый и лоснящийся, и чертовски менее привлекательный, чем диван. Пока я витал в барбитуратном тумане и тер глаза, Джейкоб вскрыл пару коробок, кинул на кровать кучу подушек и полотенец и принялся снимать костюм.
Я поискал простыни. И не нашел. Подушки оказались без наволочек, зато расписанные словами «Фирма-Кинг-Делюкс», которые повторялись снова и снова, превращаясь в бессмысленный узор. Я передвинул их в изголовье кровати и встряхнул одеяло. Я никак не мог отличить короткую сторону от длинной, вертел одеяло туда-сюда, пытаясь решить, как правильно его положить, пока Джейкоб убирал в шкаф вешалку с костюмом и кобуру с пистолетом в прикроватную тумбочку.
– Да забей ты, – сказал он. – Мне надо попытаться заснуть.
Попытаться? Я ни разу не видел Джейкоба «пытающегося» уснуть. Он просто это делал. От души. Глубоко. И даже громко, в те ночи, когда начинал храпеть. Что значит это его «попытаться»?
– Хочешь дам «секонал»?
Джейкоб мотнул головой.
– Мне вставать через три часа.
Я бросил свою одежду на пол и забрался в кровать. Непокрытый простыней матрас был скользким. Я недоумевал, зачем люди вообще возятся с простынями, но решил, что тому есть какая-то причина, потому что сейчас за меня думал и наслаждался тефлоновой тканью «секонал». Я скользнул ближе к середине матраса и прижался к боку Джейкоба.
– Хочешь, я тебе отсосу? – предложил я, вспомнив о том, что сам засыпаю как дитя после хорошего минета.
Джейкоб повернул ко мне лицо и прижал меня к своей груди. Он поцеловал меня в висок и сказал:
– С удовольствием, но в другой раз.
Что, собственно, было тоже неплохо, потому что я уже почти спал.
*
Я проснулся озадаченным, и в поле зрения попал жестяной потолок с рельефными стилизованными цветами. Странно. Я сел и взглянул на половину кровати Джейкоба. Она пустовала. Солнечный свет просачивался сквозь маленькое окошко высоко над изголовьем кровати. Изголовьем, сделанным из настоящего дерева, а не превращенного в опилки и спрессованного в одну огромную плиту.
Джейкоб ушел, а я остался наедине с целым бесконечным днем. Мы оба взяли несколько дней отгулов, чтобы привести фабрику в порядок. Но у нас не было особой надежды на то, что нас оставят в покое, потому что, в отличие от обычных детективов, ПсиКопов могли выдернуть в участок в любое время. И от факта, что зазвонить мог чей угодно телефон, не делалось легче тому, кто застрял дома с горой нераспакованных коробок.
Может, я мог понадобиться в Пятом участке – не обязательно там, где речь идет о жизни или смерти, но в чем-нибудь я все равно мог быть полезен. Мог что-нибудь сделать.
Я отыскал свой мобильник в комке одежды на полу и позвонил на работу.
Приятный женский голос ответил:
– Пятый участок. Офис сержанта Варвика.
– Привет, Бетти. Это Вик.
– Детектив Бэйн! Вы уже переехали в новый дом?
Бетти прямо бурлила энтузиазмом, поэтому я решил ответить так, чтобы не показывать того пессимизма, который испытывал на самом деле.
– Да, все сделали в один присест. Я даже свой компьютер захватил.
И провел за ним два часа, разыскивая информацию о себе, но по-видимому, меня не существует. Этого я не сказал. Вряд ли Бетти могла что-нибудь знать об этом. Она была всего лишь секретарем.
– Мне нужно внести в твое дело информацию о смене адреса проживания, – сказала она. – Можешь продиктовать его сейчас, а в четверг, когда придешь, просто распишешься.
– Э-э, нет. Я… Заполню сам. Варвик не собирался мне сегодня звонить?
– Не собирался, ничего срочного нет. Наслаждайся отгулами. И дай нам знать, что принести с собой на вечеринку в честь новоселья.
Я забыл, как дышать.
– Мою что?
– Это же твой первый дом, так? Ты должен позволить нам на него взглянуть. Мы все ужасно за тебя рады.
Кто, черт возьми, эти «все»? Бетти была единственным человеком в участке, общавшимся со мной вежливо, если не считать сержанта Варвика и моего напарника Боба Зиглера. Но ни Варвик, ни Зиг никогда не изъявляли желания проводить со мной время вне работы.
– Это, ну-у… Я даже не знаю. Мне еще нужно уйму коробок распаковать.
– Если составишь список того, что тебе нужно, я прослежу, чтобы все знали, что дарить на новоселье. Вряд ли тебе захочется получить два блендера и две мультиварки.
– Нет, – тупо ответил я. – Нет смысла иметь чего-то по две штуки.
– Вот и славно, детектив Бэйн. Не перетрудись там. И не забудь сделать растяжку, прежде чем поднимать тяжести.
– Ага. Ну-у, спасибо. Пока.
Я прервал связь и уставился на телефон. Бетти, что, серьезно говорила про вечеринку? Прозвучало именно так. Я не собирался приглашать коллег к себе домой. Я жил с мужчиной. Запустив пятерню в волосы, я еще пристальней уставился на сотовый. Всегда можно перетащить диван в спальню поменьше и притвориться, что это моя комната. Ерунда, кто поверит, что я вдруг ни с того, ни с сего решил съехаться с «соседом» в моем-то возрасте. Кроме того, ту спальню мы выделили под кабинет, а мой диван уехал в грузовике в комиссионку.
Я вышел из нашей настоящей спальни и, оперевшись на перила, взглянул на катастрофу на первом этаже. Там все было заставлено коробками, куча нарядной белой мебели была сдвинута к одной стене, а остальные большие, величественные части мебели Джейкоба хаотично расставлены по помещению.
Я сжал руки на перилах и зажмурился. Всего было слишком много: переезд, интернет-небытие, а теперь еще и это гребаное новоселье.
Я решил заняться распаковкой. Не потому, что планировал вечеринку, а потому что решил, что это логичное продолжение переезда. Хотя я не имел ни малейшего желания открывать двери своего дома для всего участка, разговор с Бетти мелькал у меня в голове, пока я вскрывал коробки, разглядывал их содержимое и решал, какие вещи для кухни, а какие для ванной, не имея понятия, где что должно лежать.
Нужна ли мне фальшивая спальня? Казалось бы, какая глупость: лофт огромный, а отдельных комнат мало. Должна же быть комната для гостей. Но кто бы в ней оставался, родители Джейкоба? Вполне возможно. Или Лиза, если она вообще будет со мной говорить. А поскольку я не слышал от нее ни слова с тех пор, как она сменила номер телефона, то и надежд по этому поводу не питал.
Я утащил коробку с компьютерными прибамбасами Джейкоба наверх, потом подумал, что там не получится подключиться к Интернету, и вернул обратно. Всю свою мебель я подумывал составить в подвал. Но так как для этого пришлось бы туда спускаться, я передумал.
Оглядев кавардак вокруг, я почувствовал себя бесполезным. Обшарив карманы пальто, чемодана и сумки с вещами, обнаружил несколько тайников с «аураселем», «секоналом» и непонятно как завалявшийся флакончик с «валиумом». С помощью моих рецептурных друзей я подумывал назвать это время суток ранним-ранним вечером, но решил, что все-таки даже для меня слишком жалко заваливаться в постель, когда еще даже не стемнело.
Я зашел на кухню, открыл и включил свой ноутбук.
Антивирусные обновления скачиваться не начали. Потрясающе. Сломал я его вчера, что ли? А затем на экране всплыло маленькое окошко.
«Эш Мэн: привет пси-свин – что на тебе надето?».
Какого?.. Я уставился в экран.
«Эш Мэн: язык проглотил – или мистер совершенство рядом?».
Крэш нашел еще один способ втереться в мою жизнь. Замечательно. Я поставил курсор в окошко, написал ответ и нажал Enter.
«Давай69: что ты сделал с моим компьютером… с ним все нормально?.. меня не находит ни один поисковик… даже мориса почти нет».
Что еще нахрен за «Давай69»? Это я, что ли? Очень мило.
«Эш Мэн: разве твой компьютер теперь не резвей работает? могу приехать, если у тебя все еще проблемы».
«Давай69: не надо приезжать».
«Эш Мэн: ладно давай тогда повиртуалим – обещаю это не будет считаться изменой – что на тебе надето???»
Я захлопнул крышку ноутбука. Противный писк, как прошлым вечером, не раздался. Уже неплохо.
Я сделал себе бутерброд, съел его и решил сделать еще один. Мой телефон зазвонил.
Хорошо, что у меня есть определитель номеров, а то бы я брякнул что-нибудь глупое типа: «Отвали ты от меня». Потому что, раз уж Крэш достаточно отчаянный, чтобы пытаться заниматься виртуальным сексом, не сомневаюсь, что с него станется приставать и с сексом по телефону.
Но это был не Крэш. Звонила Каролина.
– Алло?
– Алло, Вик? Джейкоб дома? Он не отвечает на звонки.
Я оглянулся по сторонам, как будто бы он мог просто появится рядом. Но его не было.
– Он не с тобой?
– Мы разъехались минут пятнадцать назад. А ты дома? У меня нет номера вашего стационарного телефона.
Бланк с копировальным слоем лежал на столе там, где я его оставил. Один его уголок намок, а потом криво высох, превратив размытые чернила в узор из снежинок. Я прочел номер домашнего телефона Каролине и подумал, что надо бы записать его куда-нибудь для себя. Но не найдя поблизости ручки, быстро об этом забыл.
– Скажи Джейкобу, чтобы позвонил мне. Он как-то слишком напрягается по поводу этого дела.
А кто бы не напрягался, когда речь о доме престарелых?
– Что происходит? Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Ты же знаешь, я не могу обсуждать с тобой детали дела.
– Серьезно? Ты этому, как-его-там-зовут, не рассказываешь о своих расследованиях?
– Его зовут Дуг. Нет.
Мы с Джейкобом обсуждали наши расследования постоянно. Технически, нам, конечно же, не разрешалось, но я вас умоляю. Мы же оба ПсиКопы. Может, именно поэтому Каролина и не обсуждала дома свою работу. Ее муж был школьным учителем или что-то типа того.
– Вот скажи, Каролина, нам же не надо с Джейкобом устраивать вечеринку в честь новоселья, да?
– Наверное, нет. А что?
– Раньше у меня никогда не было дома. Я не знаю, как это делается.
– О, ну… Разве ты не хочешь получить кучу всяких бесплатных вещей?
Я вздохнул.
– Не важно, – мне хотелось спросить у нее про Адский лагерь. Но как мне это сделать, если я даже не в состоянии объяснить ей свое отношение к новоселью?
– Ладно, тогда. Когда увидишь Джейкоба…
Каролина явно пыталась побыстрее закончить разговор, поэтому я решился и все-таки спросил:
– Ты когда-нибудь искала себя в Интернете? Потому что меня там нет. Тебе не кажется это странным?
– Нет, я себя не искала.
Она ответила только на один из моих вопросов. Что должно было означать, что она не желает отвечать на второй. Лгать Каролина не могла, поэтому единственная остававшаяся ей альтернатива – не отвечать вообще. Я мог поспорить, что ей было что-то известно.
– Джейкоб знает, что обо мне невозможно найти информацию, так ведь? Уверен, он искал меня в сети еще до того, как мы начали встречаться. Он очень дотошный и наверняка бы попытался.
– Я кладу трубку, Вик. До свидания.
Я был прав. Джейкоб искал меня в Интернете, и ему известно, что меня не существует в электронном виде. Почему он ни разу об этом не упомянул?
Я отважился вернуться к ноутбуку, и о чудо, не нашел там больше никаких любовных посланий от Крэша. Наверное, он занят покупателем. А может, послеобеденным просмотром Опры. Сам он утверждает, что включает шоу только для мисс Мэтти, но то, с каким благоговением он настраивает телевизор, наводит на подозрение, что он и сам подсел на эту передачу. Я разобрался, как закрыть мессенджер, надеясь, что этого будет достаточно. У меня не было ни малейшего представления, как удалить его с компьютера, если дело дойдет до этого.
Я сделал несколько запросов о розыске людей, но каждый раз, стоило мне подумать, что я напал на что-то полезное, на экране всплывало предложение ввести номер кредитной карты, чтобы продолжить процесс.
Будь у меня уверенность, что это не афера, я бы не отказался заплатить 14.95, но нам в Пятый участок постоянно приносят листовки «не нажимайте сюда», «не вводите информацию туда». Поэтому я сидел и пялился в экран ноутбука. Я слышал о пятилетних детях, которые чувствуют себя в Сети, как рыбы в воде. Так почему же я не могу с этим справиться?
Я взял сотовый и нажал восьмерку на быстром наборе.
Телефон прогудел пять раз. Я уже подумал было, что меня перебросит на голосовую почту, но мой партнер все-таки ответил. Партнер по работе.
– Зиглер.
– Э-э-э… Привет, Зиг. Я хотел узнать, не можешь ли ты мне подсказать какой-нибудь законный сайт поиска людей. Я пытаюсь найти своего старого друга.
– Тебе же известны полные имена, да? Тогда просто попроси Бетти их отследить.
Мне никогда даже в голову не приходило использовать ресурсы участка.
– А я могу так делать?
– Конечно. Она все время кого-нибудь отслеживает.
– А.
Повисла пауза.
– Еще что-нибудь?
– Ты когда-нибудь искал в Интернете станцию «Гелиотроп»?
Зиг долго молчал, но я слышал, как он дышит через нос.
– Ее там нет, – наконец ответил он.
– Ты знал? Черт возьми, кто-нибудь вообще собирался мне об этом сообщить?
– Вик…
– И что дальше? Мне скажут, что я все выдумал? Может, это как в «Манчжурском кандидате», и все мои воспоминания перемешались? Что на самом деле я два года бездельничал и обжирался крахмалом в кафетерии, пока все остальные работали и платили налоги, чтобы поддерживать мой роскошный образ жизни? А все то кошмарное дерьмо, которое я помню, всего лишь плод моего воображения? И ничего никогда не случалось?
– Мы поговорим об этом позже, – заявил Зиг и положил трубку.
Я всегда считал людей, подозревающих правительство в прослушивании телефонных разговоров, параноиками. Но тот факт, что Адский лагерь был стерт из истории, делал паранойю довольно-таки оправданной.
Я принял душ, подогрел бурито, обжег язык и нёбо, и решил, что телевизор Джейкоба я не смогу поднять, а свой – найти. Перебрав варианты ничегонеделания, я уже выбрал поехать к Зигу домой, чтобы выбить из него парочку ответов, когда домой вернулся Джейкоб. Был девятый час вечера, прошло три часа после разговора с Каролиной.
– Привет. Тебя искала Каролина. Ты где был?
– В спортзале.
Как по мне, так походы в тренажерку стоят в одном ряду с чисткой зубов. Каждому свое, как говорится. Жаловаться на результат мне точно не приходилось. Джейкоб был в пальто и костюме, поэтому я решил, что он принял душ в спортзале. Мои патлы висели бы сосульками, а его волосы всего лишь надо подсушить полотенцем.
– Есть хочешь?
– Нет, я поел, – он достал свой мобильник и нажал кнопку набора телефона Каролины.
– Да. Ага. Спортзал, – он пробрался через завал из коробок и пошел к лестнице. У меня появилось смутное чувство вины за то, что я оказался таким паршивым распаковщиком. У меня был целый день для этого, а результат оказался практически нулевой. – Нет, я не думаю, что она бредит. Слушай, я знаю, звучит надуманно, но это может оказаться чисто вопросом семантики.
Прозвучало, как что-то сложное. Мне стало любопытно, что он имеет в виду. Я поплелся за ним наверх, чтобы подслушать что-нибудь еще.
Джейкоб зашел в спальню и прижал телефон плечом, чтобы расстегнуть рубашку.
– Знаешь, все сводится к одному. Ты собираешься доверять признакам изнасилования или своему дару? Потерпевшая говорит, что на нее было совершено нападение, а ты утверждаешь, что она лжет, – Джейкоб замолчал, выслушивая ответ. – Тогда, может быть, нам следует найти парочку пациентов с альцгеймером и допросить их так, чтобы ты поняла, каково это, когда ты просвечиваешь их рентгеном.
Я слышал голос Каролины, доносящийся с другого конца комнаты, но не конкретно ее слова, а только тон.
И он не был радостным. Судя по всему, она не была готова опробовать свои способности на людях со слабоумием. А я не видел никакой проблемы. Каролина все равно не причинит им какого-либо серьезного вреда. Они на следующий же день забудут о разговоре с ней.
– Просто… Давай отложим до завтра. Ладно? Ты же знаешь, я не стану заставлять тебя делать то, что ты не хочешь.
А вот это уже был очень интересный выбор слов. К тому же совершенно правдивых, поскольку говорил он с Каролиной, которая чуяла ложь даже сквозь телефонные провода и сотовые вышки. Дело было в том, что я ни секунды не сомневался, что Джейкоб никогда бы не стал заставлять своих друзей и коллег что-то делать. Это не значит, конечно, что не стоит принимать во внимание силу его убедительности.
Я восхищался его способом справляться с вопросами Каролины. Будь у меня напарник, видящий мою ложь насквозь, она бы очень быстро от этого устала и свалила бы от меня. Но как много от меня скрывает Джейкоб, к тому же так ловко, что я ничего не замечал? Вот в чем главный вопрос. Что ему известно о моем интернет-несуществовании, и почему он ни разу об этом не обмолвился? А хочу ли я, собственно, знать?
Джейкоб закончил разговор и положил телефон на цифровой будильник.
– Мне надо ложится спать, вставать рано, – сказал он.
А я так и не постелил простыни. Я задумался, каково почувствовать скольжение полиэстровой простыни по матрасу, пока Джейкоб будет вбиваться в меня, но подозревал, что ему вряд ли удастся удержать мое внимание, пока я терзаюсь вопросом «он все знал, но ничего не сказал мне».
– Мне кажется… – я запнулся и сделал глубокий вдох: – Мне кажется, с нашим интернетом что-то не так.
О, господи. Под еще более странным углом преподнести это было нельзя?
Джейкоб снял с себя все, кроме трусов. Темно-синих. Трудновато было думать, когда он стоял почти голый.
– Потом гляну. Сейчас я на последнем издыхании. Сделаю только еще хуже.
Нечестно, конечно, пользоваться своим преимуществом, когда Джейкоб вымотан, но если откровенно, когда мне еще выпадет шанс его перехитрить?
– Нет, я не о том. Я его подключил и все такое…
Устало простонав, Джейкоб распластался на кровати.
– У нас же есть простыни. Где-то. Хотя, наверное, проще будет тормознуть у магазина и купить еще один комплект.
– Я пытался кое-что найти… – сейчас у меня была цель, и я не позволю каким-то простыням или их отсутствию сбить меня с пути. Я уставился на свои руки и продолжил: – Кое-что, что точно должно там быть, но так и не обнаружил. И это очень странно. Потому что, если ищешь людей в сети, обычно что-то да находится. Возможно, устаревшая информация или совсем не та, что нужна, но что-то все равно есть. Вот как о тебе, например. Ты там повсюду. Не удивительно, что когда мы выходим перекусить, люди постоянно тебя останавливают, чтобы попросить автограф, – я рассмеялся. Смех получился нервным. – А про меня… Про меня вообще ничего нет. Нигде, – я не мог заставить себя взглянуть на Джейкоба. Вместо этого я уставился на оловянные украшения на потолке.
