Текст книги "Похищение Манхэттена"

Автор книги: Джон Стиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Гигантские конструкции близ гигантского красного цилиндра явно служат для чего-то неизмеримо более масштабного, чем удовлетворение простейших потребностей городов.

– Думаю, что эти огромные железяки действительно больше похожи на системы обслуживания двигателя космического корабля, – сказал Руди.

Немыслимого размера ёмкости, рычаги, блестящие кубы с мигающими зелёными лампами. Для чего предназначена та или иная гигантская деталь, даже представить себе было трудно. Эбби фотографировала минивидом все надписи подряд, встречавшиеся на оборудовании, и не только надписи, но всё, что могло показаться интересным.

Колоссальный красный цилиндр напоминал нефтеналивную цистерну, но по всей его поверхности виднелись маленькие дверцы, к которым вели странные вертикальные лестницы, составленные из двух скреплённых параллельно. Очевидно, по таким лестницам арахниды могли взбираться, используя сразу все восемь своих мохнатых конечностей, по четыре на каждую сторону лестницы. В некоторых местах к дверям вели другие конструкции, похожие на портал подъёмного крана.

Отряд затаился под T-образной конструкцией близ подножия красного цилиндра. Мэт внимательно посмотрел на Ричарда и спросил:

– Ты можешь заложить туда взрывчатку?

– А может, не надо? – занервничала Эбби. – Может быть, это совсем не то, что мы хотим взорвать? Я ещё не поняла их надписей.

– Некоторый риск, конечно, есть, – не стал спорить Мэт.

– Даже если это двигатель или система запуска корабля, даже если мы разнесём её в щепки, у нас нет никакой гарантии, что это спасёт нас, – подключилась испуганная Джулия.

– Без риска в нашем деле нельзя, – твёрдо сказал Мэт. – Мы можем ошибиться, но это как раз тот случай, когда непротивление злу насилием хуже ошибки. – Мэт перевёл взгляд с Эбби и Джулии на Ричарда и приказал: – Начинай.

– Есть. Закладывать всю взрывчатку?

– Столько, сколько считаешь нужным. Но надо установить часовой механизм на десять часов, чтобы у нас было время уйти отсюда подальше. Кроме того, у нас будет возможность отменить взрыв, если мы за это время передумаем. Мало ли, что может случиться? Может быть, мы вдруг точно узнаем, что здесь находятся системы жизнеобеспечения Манхэттена и других городов?

Отряд быстро подошёл к восьмиугольной двери в нижней часть цилиндра. Она легко открылась. Все вошли вслед за Мэтом внутрь. Эбби нервно оглянулась – изнутри на двери, слава Богу, тоже были ручки.

По внутренней поверхности цилиндра на равном расстоянии кольцами шли ряды ламп. От дверок, разбросанных по стенкам, к площадкам, приваренным к виткам труб, тянулись трапы. К самой нижней площадке вела двойная лестница, укреплённая нижним концом к полу.

Ричард с двумя рюкзаками – своим и Руди – взобрался по лестнице на площадку, достал из рюкзаков пакеты с веществом, похожим на мастику, и начал закладывать их между витками труб так, что снизу взрывчатка не была видна. Эбби решила воспользоваться паузой, чтобы поговорить с Мэтом:

– Как ты думаешь, почему пауки уничтожают планеты не сразу после похищения городов?

– Может быть, они наблюдают, как планета реагирует на грабёж. Или просто собирают полезную им информацию. Об истинных причинах мы вряд ли догадаемся. Например, арахнидам вначале надо зарядить своё оружие от энергии солнца, а для этого нужно время.

– Готово, – сообщил Ричард, спустившись с лестницы.

– Хорошо. Сматываемся! – скомандовал Мэт.

Он подошёл к двери, медленно открыл её. Эбби почти была уверена, что сейчас в двери окажется мощный паук, который преградит им выход. Вспомнилось, что земные пауки имеют обыкновение пожирать своих сородичей, оставшись с ними наедине в банке.

Но за дверью никого не оказалось. Все беспрепятственно вышли.

Остановились они лишь через час, когда нашли подходящее укрытие в виде прямоугольной площадки, плотно обставленной со всех сторон невысокими шкафчиками.

Все страшно устали.

– Отдых десять минут, – объявил Мэт.

Эбби прислонилась спиной к шкафчику, закрыла глаза и представила, что она лежит в своей квартире в постели. Господи, как хорошо отдыхать в собственной постели! Сон пришёл мгновенно. Справа в окно брызнуло утреннее солнце. Слева спал Мэт. Вдруг он открыл глаза и сказал:

– Пора идти.

– Что?

– Пора идти, – повторил Мэт.

Эбби почувствовала, как кто-то трясёт её за плечо. Открыла глаза – рядом на корточках сидел Мэт. Почему-то на нём была походная рубашка со множеством карманов с застёжками, а вверху вместо привычного потолка её квартиры вдруг оказалась крыша корабля членистоногих захватчиков. Эбби проснулась окончательно.

Через несколько секунд отряд уже был в пути. Они продолжали двигаться к центру всей паутины рельсов, отгороженному высокими стенами. Из-за предельной усталости страх Эбби сменился опустошённостью.

Сил немного прибавилось, когда они наконец увидели, что видна стена, ограждавшая центральный участок, ещё немного – и они у цели.

В стене было несколько ворот, от которых лучами расходились монорельсовые дороги. Они подошли к воротам, рядом с ними в стене оказалась дверь.

Мэт подал знак спрятаться – по рельсу приближался поезд, в котором сидел один паук. Двойные ворота раздвинулись бесшумно перед тем, как в них въехал поезд, и закрылись сразу за ним. Отряд подошёл к стене ещё ближе и снова затаился.

– Важно знать, что за этой стеной, – сказал Мэт.

Руди положил свой рюкзак на пол, осмотрелся по сторонам и с пистолетом на изготовку побежал к двери. Только он взялся за ручки, как вдруг начали открываться раздвижные ворота над монорельсом. Руди моментально бросился на пол и подкатился к железной дороге, чтобы уйти из зоны прямой видимости из окна поезда, а в следующее мгновение из ворот выскочил поезд с двумя пауками.

Поезд не остановился и даже не замедлил ход. Ворота за ним закрылись, а сам поезд вскоре скрылся вдали. Руди встал и вернулся к двери, сунул пистолет в кобуру, обеими руками покрутил две дверные ручки. Дверь приоткрылась. Руди вынул из кобуры пистолет, заглянул за дверь, открыл её шире и дал отряду знак следовать за ним.

Все вошли и закрыли дверь за собой. Далее отряд двигался в прежнем порядке. Мэт шёл первым, за ним Эбби. Вскоре она почувствовала, что её тело становится тяжелее, и догадалась, что в этой области космического корабля гравитация увеличивается. Впереди на расстоянии около километра оказалась ещё одна стена – по-видимому, она огораживала более узкий центральный участок и имела форму правильного восьмиугольника. Пространство между внутренней и внешней стенами было заполнено множеством больших восьмиугольных будок, между которыми лежали монорельсовые пути, сходившиеся к центру.

Не было никакого определённого порядка в их расположении. Отряд укрылся за тремя будками недалеко от монорельса. Все будки были серыми, кроме тех, что стояли у железной дороги, и были расписаны снизу по всему периметру тёмными полосками. Мэт подошёл к одной из них. У входа в будку было небольшое пространство без дверей, за порогом сразу начинался короткий коридор. Мэт вошёл внутрь, заглянул за угол коридорчика и тут же поспешно вышел, дал знак отряду немедленно уходить.

Отряд бесшумно и быстро миновал несколько будок. У одной из серых будок Мэт остановился и, осторожно заглянув внутрь, позвал всех за собой. Как только он скрылся в коридорчике, на нижней части будки появилась тёмная полоса.

У стены стояло приспособление, которое, очевидно, служило паукам кроватью. У противоположной стены стоял компьютер. Потолок равномерно излучал голубой свет.

– Что было в той будке? – спросил Руди.

– Спящий паук, – прошептал Мэт. – Это, должно быть, их спальни.

– А тёмная полоса, которая появилась на будке, когда ты в неё вошёл, вероятно, означает «занято», – предположила Эбби.

Глава 13
В ЛОВУШКЕ

– Значит, ты хочешь, чтобы мы взорвали Эмпайэр-Стэйт-Билдинг? – спросил Стюарта Счастливчик Стилс.

– Нет, нет, что ты! – быстро заговорил Стюарт. – Взрывать его не надо.

– Но ты ведь говорил, что туда надо заложить взрывчатку и взрыватель с дистанционным управлением. Так? – безуспешно пытался врубиться Счастливчик.

– Так. Но это нужно только для того, чтобы угрожать мэрше. А на самом деле взрывать не надо.

– Это как же? – не понял Беня, глядя то на проповедника, то на напарника.

– Мы только пригрозим мэрше, что взорвём здание, если она не вернёт назад экспедицию, – пытался объяснить Стюарт.

– Ладно, поставим вопрос по-другому. Если она не согласится вернуть экспедицию, тогда мы будем взрывать здание или нет?

– Она согласится. Разве она допустит, чтобы такое большое здание, как Эмпайэр-Стэйт-Билдинг, взлетело на воздух? Она обязана понять, что если люди так настойчиво требуют остановить экспедицию, то это серьёзно – надо считаться с народом, идти ему навстречу. Мэрша отзовёт отряд, испугавшись угрозы.

– А что мы будем делать, если она не согласится? – настаивал Счастливчик.

Проповедник задумался:

– Нет, я уверен, она согласится.

– Мне нравится эта идея, но мне не всё ясно. Если мэрша не согласится вернуть отряд, то мы взорвём здание? Ведь так?

– Правильно, – согласился проповедник. – Мы должны быть готовы привести угрозу в исполнение. Но в действительности нам не придётся взрывать. – Проповедник замялся. – Я вот что имею в виду. Если мы будем угрожать, но не подготовимся к взрыву, то это всё лишний трёп.

– Хватит переливать из пустого в порожнее, – прервал Беня. – Счастливчик, ты будешь готов взорвать дом, если мэрша нам не уступит. Но проповедник уверен, что мэрша уступит и отзовёт отряд и взрывать не придётся. Но если проповедник ошибется и мэрша не уступит, тогда ты, Счастливчик, спокойно взорвёшь здание.

– Но есть ещё одна трудность, – сказал Счастливчик. – У нас может не хватить взрывчатки, чтобы взорвать такое большое здание. Для взрыва Бэттери-Туннель её надо было гораздо меньше.

– Да. Во время Второй мировой войны одна бомба попала этому зданию в бок, другая взорвалась где-то около крыши. И что? Здание стоит как ни в чём не бывало.

– Вот как? – удивился проповедник. – Об этом я не подумал. Да, я читал, как бомбы падали на Эмпайэр-Стэйт-Билдинг. Значит, весь наш разговор был бессмысленным?

– Ну, кое-какие разрушения я могу устроить. Например, взорвать на крыше вышку с антеннами или наблюдательные башенки – это уже ущерб. Да, этого мэрша не сможет не заметить. Да и любой, взглянув вверх, будет видеть, какая у нас тупая и упрямая мэрша. Впрочем, если мы не собираемся взрывать, то к чему эти рассуждения?

– Нет, заложить-то взрывчатку необходимо, – снова завёл волынку проповедник.

– Попробуем. Итак, мне, кроме взрывчатки, нужен радиоуправляемый взрыватель. Это лучше часового механизма. Если мэрша согласится с нашими требованиями, тогда мы не будем нажимать на кнопку.

– Идёт! – сказал Беня.

– Это не так просто, – засомневался Счастливчик. – Нам придётся сделать несколько ходок с тяжёлыми рюкзаками на крышу здания. Беня, ты мне поможешь?

– Конечно. Лифт там работает.

– По крайней мере на этот раз нам не придётся иметь дело с крокодилами и крысами, как в туннеле.

– Бобби Джо, пора вставать! – будил его Мэт.

Бобби Джо подключился к реальности и понял, что он лежит на полу в будке, предназначенной для отдыха арахнид.

– Ты проспал свои два часа, – объяснил ему Мэт, – больше мы себе не можем позволить.

Остальные ещё спали на полу. Бобби Джо, невыспавшийся и обременённый повышенной силой тяжести, подошёл, шатаясь, к устройству, похожему на компьютер или сложное средство связи.

– Тебе следует срочно разобраться в этой аппаратуре, – почти приказал Мэт.

– Если эта система имеет защиту, то лучше бы мне поручили обучать Ричарда ораторскому искусству. Если же эти членистоногие ребята настолько честны, что у них не бывает преступников, и если они уверены, что сюда не заберутся посторонние, тогда у меня есть шанс.

– Я не требую от тебя чуда, но всё-таки попробуй! Я очень на тебя надеюсь. Поработай над этой штуковиной вместе с Эбби, она, может быть, поможет тебе что-нибудь перевести. Как только возникнет необходимость посоветоваться с Эбби, сразу разбуди её.

Поначалу Бобби предстояло решить задачу – как сидеть за компьютером. Непонятно было, сидят пауки или стоят во время работы. Бобби Джо присел и заглянул под компьютер. Он рассудил просто: если бы спланировать небольшую спальню поручили ему, то он часть мебели сделал бы складной, пристегивающейся к стене, чтобы временно не используемая мебель не занимала лишнего места. Может быть, арахниды тоже не дураки? Мысли у них могут быть немного другими, но напихивать в тесную будку много мебели они не станут.

На двух квадратных метрах стены под компьютером не было ни кнопок, ни ручек, ни щелей – вообще никаких следов чего-нибудь выдвижного или отстёгивающегося. Тем не менее Бобби Джо наугад потыкал в разных местах стены пальцем. Безрезультатно. Тогда он решил, что выдвинуть из стены стул может какая-нибудь манипуляция с кнопочками компьютера. Он начал рассматривать странный прибор, но притрагиваться не решался – мало ли к чему это может привести? Ведь вместе с компьютером может включиться скрытая наблюдательная камера, тогда членистоногие сразу вычислят и накроют дерзких млекопитающих.

На всякий случай Бобби Джо осмотрел обе стены рядом с компьютером, но и на них ничего не заметил стены.

Бобби Джо начал считать поверхности, на которых могли бы располагаться какие-нибудь кнопки. Когда вместе с восемью гранями будки он посчитал и пол, то вдруг понял, что забыл про потолок.

Он помнил, что снаружи у всех будок крыши остроконечные, в виде восьмиугольных пирамид высотой с метр. А здесь изнутри потолок был плоским. Значит, между потолком и крышей что-то есть, сообразил доктор наук Бобби Джо. На потолке обнаружилось восемь квадратиков, расположенных по окружности. Он протянул руку к квадратику, ближайшему к компьютеру. Квадратик под пальцем слегка щёлкнул, треугольный сегмент потолка начал открываться, как дверь с петлями, расположенными в месте соединения потолка со стеной. Из образовавшегося отверстия на пол спустился лист и развернулся в трёхмерный предмет, устроенный приблизительно, как японские оригами – замысловатые фигурки, сделанные из листа бумаги. Правда, получившийся предмет совсем не походил на привычный стул. «Кресло» больше напоминало наклонную лестницу с двумя большими и широкими ступенями. На нижнюю ступеньку, по всей видимости, пауки становились задними ногами, а на верхнюю – средними, чтобы передними лапами работать на компьютере.

Бобби Джо продолжал экспериментировать – он встал на нижнюю ступеньку «кресла» – оно слегка деформировалось, но выдержало. Тогда он сел на эту ступеньку и облокотился руками на верхнюю – получилась поза человека, оседлавшего стул, поставленный задом наперёд. Сидеть в таком положении оказалось несколько удобнее, чем стоять, склонившись над компьютером.

Бобби Джо победно обернулся на Мэта, тот в знак восхищения поднял большой палец. Вдруг Бобби обнаружил на полу еле заметный квадратик. Он соскочил на пол и надавил на квадратик пальцем. Рядом нарисовался восьмиугольник, Бобби сдвинул восьмиугольник в сторону. Под ним открылась чёрная восьмиугольная дыра.

– Наверное, сюда арахниды спускают свои отходы, – выдвинул смелую гипотезу Бобби Джо. Он задвинул восьмиугольник обратно и встал.

Компьютер, в виде плоского восьмиугольника помещался на полке в полметра шириной в форме трапеции. Перед ним лежал маленький восьмиугольник – не больше металлического доллара. На стене над полкой висел большой восьмиугольник, справа и слева от него – крошечные восьмиугольнички размером с ноготь. Правый блестел, как стекло, а левый напоминал ситечко с сотнями дырок. Бобби Джо сразу смекнул, что эти восьмиугольнички – объектив камеры и микрофон! Он порылся в рюкзаке, нашёл изоленту, отрезал от неё два кусочка и залепил ими подглядывающий и подслушивающий восьмиугольнички. Теперь вряд ли их услышат членистоногие. Он не нашёл ничего, похожего на выключатель. Бобби Джо прикоснулся к небольшому восьмиугольнику, лежащему перед компьютером. В тот же миг восьмиугольный экран на стене засветился, на каждом из восьми секторов появилось непонятное изображение с замысловатыми знаками.

– Кажется, пора будить Эбби, – повернулся Бобби Джо к Мэту.

Эбби и Бобби Джо стояли у странного экрана, а между ними – не менее странный «стул». На него Эбби установила свой минивид так, чтобы его объектив был направлен на изображение.

Больше всего Боба удивило низкое качество изображения – оно было настолько крупнозернистым, что легко различались отдельные ячейки; оно сильно помигивало, как в старинных кинофильмах.

– Наверное, у этих пауков глаза устроены так, что они не замечают недостатков такого изображения, – предположила Эбби, потирая глаза. – Очевидно, у них больше, чем у нас, инерция зрительного восприятия и вдобавок хуже разрешение сетчатки глаза.

– Вероятно, их это изображение устраивает. Вряд ли в таком дорогом корабле они стали бы устанавливать дешёвые дисплеи. Технология у них достаточно высока, чтобы сделать хорошее изображение. Возможно также, они не знакомы со стереоизображением, потому что у них только по одному глазу.

– От такого экрана у меня скоро заболит голова, – пожаловался Бобби Джо. – Ну, что дальше?

– Это изображение, – Эбби показала на один из левых секторов экрана, – напоминает мне рот паука, если смотреть на него сбоку.

– Верно. Может быть, эта картинка символизирует речь или любой другой способ связи?

– Но тогда нам лучше не трогать этот сектор.

– Ты хочешь сказать, не трогать соответствующий сектор на этом маленьком восьмиугольнике, который у них служит вместо клавиатуры?

– И вообще лучше ни к чему не прикасаться, пока у нас не будет уверенности, что это безопасно. Кстати, рот может означать и что-нибудь другое.

– А что, у земных арахнид хорошее зрение?

– Не знаю. Чтобы не наделать ошибок, не надо сравнивать этих паукообразных с земными. Например, земные пауки откладывают яйца, а у этих, может быть, всё по-другому.

– Я нафотографировала много их надписей на дверях лифтов и на другом оборудовании. Чтобы разобраться во всём этом, мне надо составить каталог, а это требует много места. – Эбби повернулась к Мэту. – Можно писать на стенах? Или лучше не оставлять следов?

– Пиши, – разрешил Мэт. – На такие мелочи никто не будет обращать внимания.

Эбби показывала Бобби Джо очередную надпись, а он писал её на стене и делал рядом пометку, на каком объекте эти знаки были сфотографированы. Наконец стену около компьютера украсило множество замысловатых закорючек. Некоторые больше походили на чернильные кляксы, чем на буквы или иероглифы. Были надписи, сделанные на вершине купола Манхэттена, на дверях лифтов и лифтовых шахт, на поезде, около того места, где Ричард заложил взрывчатку, на шкафчиках неизвестного назначения. Теперь, когда все эти надписи были собраны вместе, можно было заметить в некоторых из них сходство. Резко выделялась надпись на куполе. Во всех остальных в правой части повторялись восьмиугольник с вмятиной и квадрат с вертикальной линией внутри.

Эбби показала на фигурки:

– Эти символы могут означать координаты места, на котором они нарисованы. Вот этот восьмиугольник, нарисованный на дверях наблюдательного пункта комнаты на краю корабля, имеет еле заметную вмятину, а у восьмиугольников, нарисованных на оборудовании чердака, вмятины заметно глубже, видимо, потому что это оборудование находится ближе к центру корабля. Возможно, линия в квадратиках указывает глубину, на которой находится объект, помеченный таким квадратиком. Во всех надписях, сделанных на чердаке, положение линии внутри квадратика одинаково. А на квадратике на дверях наблюдательного пункта расположенного ниже чердака, линия внутри квадратика проходит ближе к середине.

Бобби Джо сравнил рисунки с координатами объектов, на которых они были нанесены, и не нашёл противоречий в гипотезе, предложенной Эбби.

– Думаю, это значит, что у арахнид пиктографическое письмо?

– Они используют эти картинки наряду с другими, более сложными символами. Если их история развивалась таким же образом, как у нас на Земле, тогда у них тоже должно быть много или хотя бы несколько разных языков; а пиктограммы, то есть эти простые рисунки, позволяют сделать обозначения понятными всем. Даже если у пауков со временем сформировался единый для всех язык, всё равно пиктограммы часто бывают удобнее других видов надписей.

– Итак, теперь нам надо понять, что означают остальные семь рисунков. Как это сделать?

– Здесь нет простых рецептов, – начала объяснять Эбби. – Может случиться, что мы не сможем понять даже их рисунков, не говоря уже о других символах. Представь себе, что пауки изучают надпись, которая встречается в Нью-Йорке на автомобилях: «Я люблю Нью-Йорк», – причём в этой фразе слово «люблю» заменено условным изображением сердца. Чтобы понять, что означает эта пиктограмма, паукам пришлось бы догадаться, что некогда древние люди думали, что все чувства помещаются в сердце. Кроме того, паукам пришлось бы узнать, как выглядит этот внутренний орган, а для этого им понадобилось бы разрезать или просветить насквозь какими-нибудь лучами хотя бы одного человека. Далее, на самом деле сердце не такое по форме, каким его люди привыкли изображать на пиктограммах, поэтому паукам пришлось бы поломать голову, чем вызвано такое различие. И наконец, паукам пришлось бы догадаться, что красное сердце на наших пиктограммах означает именно любовь, а не какое-нибудь другое чувство. Поэтому стилизованное красное сердце правильнее называть идеограммой, а не пиктограммой, потому что оно обозначает идею или понятие, а не сам внутренний орган.

– Кое-что, возможно, мы сможем понять в их рисунках. Не все пиктограммы настолько сложны, как сердце. Например, условное изображение лестницы может просто указывать местонахождение лестницы.

– Давай дальше!

– Этот рисунок похож на толстый восьмиугольный блин, – наконец сказал Бобби Джо. – Может быть, он означает этот космический корабль?

– Может быть. Но у них восьмиугольники встречаются на каждом шагу, поэтому этот рисунок может обозначать и нечто другое. Смотри, первый символ в надписи на куполе тоже похож на восьмиугольный диск.

– А тот рисунок, – показал Бобби Джо на экран, – похож на купол.

– В самом деле. Давай попробуем нажать соответствующий сектор на «клавиатуре».

– Попробуйте, – разрешил Мэт.

Беня Келлерман и Счастливчик Стилс вошли в Эмпайэр-Стэйт-Билдинг со стороны 34-й улицы. В огромном коридоре с высоким потолком Беня ощутил себя карликом и почувствовал лёгкие угрызения совести. Это мирное почтенное здание могло бы продержаться ещё сотни лет.

В здании было непривычно тихо. Очевидно, большинство недавних посетителей осталось за пределами Манхэттена. Большой плакат извещал, что вход бесплатный и лифтами может пользоваться любой желающий.

Беня и Счастливчик попутались изобразить деловой вид – на них была рабочая одежда. Счастливчик объяснил Бене, что это самая лучшая маскировка. За спинами у них висели объёмистые рюкзаки. Охранники не обратили внимания на двух рабочих обычного вида. Они остановились у экспресс-лифта, чтобы быстро подняться выше. Диверсанты вошли в кабину лифта одни – попутчиков, как это ни странно, не оказалось. Счастливчик нажал кнопку для подъёма на восьмидесятый этаж.

От большой высоты заложило уши, но меньше, чем раньше, при другой гравитации.

Дверь лифта открылась на восьмидесятом этаже. Беня и Счастливчик вышли к двум другим лифтам, чтобы подняться на восемьдесят шестой этаж. В прежние времена, если было ветрено, на такой высоте Беня чувствовал, как небоскрёб содрогается под мощными порывами ветра. Сегодня тоже слышались разнообразные шумы – кондиционеров, лифтов и прочего оборудования, – но пол совсем не дрожал. Здание стояло прочно и неподвижно.

Они вышли на открытую площадку. У Бени захватило дух. Воздух под куполом был поразительно прозрачен, видимость – великолепная. Отсюда здание Всемирного торгового центра казалось странно близким. Беня взглянул вверх – до крыши оставалось немногим более десяти этажей. Антенная вышка почти касалась прозрачного купола.

Вдали хорошо различались другие города под куполами. Один из них был сильно вытянут вверх.

Беня вдруг представил себе муравьёв под стеклянной банкой и ощутил страх.

Беня нервничал из-за нахлынувших сомнений. Чтобы как-то успокоиться, он начал убеждать себя, что взрывать это великолепное здание не придётся.

Они вошли в лифт. Счастливчик нажал кнопку девяностого этажа. Беня никак не мог привыкнуть, что лифта ждать не надо – всякий раз он оказывается на месте.

На девяностом этаже лестничная площадка была значительно меньше, чем на первых восьмидесяти шести этажах.

– А ты знаешь, что этакую громадину построили всего за полтора года? – спросил Беня.

– Выходи!

Счастливчик, судя по его виду, не поверил этому интересному сообщению.

– Выходим на девяностом этаже, – скомандовал Счастливчик.

– Это нужная нам высота. Если взрывать ниже, то больших повреждений не будет. А если выше, тоже толку не будет, только антенна упадёт. А в этом месте самое то.

Они осмотрелись – никого вокруг. Ближайшая дверь оказалась заперта. Подрывник спустил на пол рюкзак, достал инструменты и начал ковыряться в замке. Вскоре он открыл дверь, нащупал выключатель и включил свет. Помещение оказалось чуланом для хранения орудий труда уборщиц.

– Этот чулан близок к лифту, поэтому здесь взрывчатка наделает больше делов, – объяснил Счастливчик. – Здесь мы положим часть нашего груза, а остальное – около внешней стены, где проходят несущие балки.

– И этого хватит, чтобы разнести верхушку здания?

– Нет. Зато они будут уверены, что получат взрыв, если не вернут экспедицию.

Беня выполнял указания Счастливчика. Они укрепили ящик в верхнем углу чулана с надписью: «НЕ ПРИКАСАТЬСЯ! ВЗРЫВООПАСНО!»

За этим листом на тот случай, если кто-нибудь из недоверчивых сорвёт его, был заготовлен плакат покруче: «МОЩНЕЙШАЯ ВЗРЫВЧАТКА! ВЗРЫВАЕТСЯ ПРИ МАЛЕЙШЕМ ПРИКОСНОВЕНИИ! НЕ ВЗДУМАЙ ТРОГАТЬ!»

Бобби Джо нажал на восьмиугольнике-клавиатуре треугольный сектор, соответствующий экранному сектору, на котором был изображён купол. Все восемь изображений сменились новыми. Новые рисунки схематично изображали разные типы существ, живущих под куполами. Был здесь и человекообразный силуэт, и нечто с головой барсука, и восьминогие, и водоплавающие, и прочая экзотика.

Эбби нажала треугольную клавишу, соответствующую гуманоиду. Прежние изображения снова исчезли, но на этот раз новые изображения постились лишь на шести секторах экрана; остальные два пустовали. Новые пиктограммы изображали различные виды человекообразных. Одно существо имело непропорционально большую голову, другое – очень походило на человека. Эту клавишу и нажала Эбби.

В центральной части восьмиугольного экрана появился круг, в котором изобразился вид на Манхэттен сверху, а по периметру высветились восемь трапеций, внутри которых возникли непонятные пиктограммы. Бобби Джо нажал наугад одну из клавиш. Изображение Манхэттена странным образом изменилось, цвета стали неестественными. То же произошло и с трапецией, соответствующей клавише, которую он нажал.

– Наверное, это изображение в инфракрасном свете, – понял Бобби Джо. Он ещё раз нажал ту же клавишу, и на экран вернулось прежнее изображение.

Эбби нажала клавишу, соответствующую пиктограмме, похожей на мегафон. Изображение Манхэттена начало увеличиваться, как будто видеокамера начала опускаться. Как только Эбби отпустила клавишу, процесс увеличения прекратился, изображение замерло.

Бобби Джо нажал клавишу трапеции, на которой из центра расходились лучами четыре маленькие рогатины, образуя восьмиугольную фигуру типа снежинки. Изображение на экране начало меняться так, словно камера над Манхэттеном поехала в сторону. Бобби Джо начал нажимать на разные участки клавиши. Вместе с перемещениями его пальца менялось и направление движения видеокамеры над Манхэттеном. Манипулируя двумя клавишами – увеличением и движением в горизонтальной плоскости, – Бобби Джо начал рассматривать центральную часть Манхэттена.

На Пятой авеню было полно народа. Бобби Джо прибавлял увеличение до тех пор, пока на экране не проступили отдельные лица. Оказалось, это была демонстрация протеста. Люди несли плакаты с надписями: «Остановите экспедицию!», «Нас защитит Бог!» и другие, которые прочесть сверху было невозможно.

Бобби Джо нажал клавишу, соответствующую трапеции с восьмиугольничком. Снова появились секторы с гуманоидами. Он стучал по одной и той же клавише до тех пор, пока на экране не возникли первоначальные рисунки.

– Эта клавиша всегда означает выход на более высокий уровень, – заключил он. – А теперь попробуем что-нибудь другое.

Он нажал клавишу того сектора, где пиктограмма изображала восьмиугольник, соединённый извилистой линией с восьмиугольной звездой. Шесть секторов экрана погасли, а на двух оставшихся возникли новые пиктограммы. Бобби Джо выбрал ту, где около окружности была поставлена точка. На всех восьми секторах появились похожие между собой рисунки. Бобби Джо выбрал первый попавшийся, потом начал быстро перебирать все клавиши подряд. На экране замелькали разные изображения – то медленно движущийся лес с высоты самолёта, то морской берег с россыпью деревень, выглядевших точками; возникли берега Англии и Франции, разделённые проливом Ла-Манш. Масштаб начал меняться, увеличение росло, можно было различить корабли, бороздящие пролив, и машины, движущиеся по дорогам на суше.

– Слава Богу! Это ведь свидетельствует о том, что они ещё не уничтожили Землю, – обрадовалась Эбби.

– Если это прямая трансляция, а не видеозапись.

– Верно, об этом я не подумала. Но если это живое изображение, значит, пауки тщательно документируют нашу планету, прежде чем уничтожить.

– Возможно. Но зачем им это? Чтобы отчитаться перед своим начальством, показывая планеты до и после бомбардировки?

– Может быть, для архива?

– Или для показа своим потенциальным противникам, чтобы устрашить их своей мощью, – подал голос Мэт за их спинами.

Эбби выключила изображение Земли:

– Не могу спокойно смотреть на неё сейчас, когда ничего не известно!

Эбби прошлась по клавишам, на экране высветился план паучьего корабля. На виде сбоку в верхней его части мигала точка, показывающая положение будки, в которой сейчас находился отряд. Всего на корабле было два этажа, на каждом из них – равнина с городами. Этажи были обращены друг к другу днищами, над каждым был свой чердак, один у верхней поверхности корабля, другой – у нижней, словно северный и южный полюсы планеты, сплющенной в блин. Верхний чердак был более загромождён оборудованием. В центре находились два концентрических восьмиугольника, вокруг них – восемь огромных цилиндров.