Текст книги "Роман лорда Байрона"
Автор книги: Джон Краули (Кроули)
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)
«Как вы здесь оказались?» – спрашивает Али: только сейчас до него начинает доходить поразительная своевременность появления в этом мрачном углу Дозора, явно готового встретить беду.
«Мы получили известие, сэр», – веско заявляет старший.
«Известие! Вот как, и что же в нем?»
«Такое известие, сэр, что оно привело нас сюда. Но слишком поздно, слишком поздно».
«Что ж, – отвечает Али. – Тогда поспешите. Не стойте как чурбаны. Мы должны отыскать того – или тех, – кто совершил это деяние». Но стражники стоят, широко раскрыв глаза и даже не шевельнувшись – точно они и вправду колоды, да еще стоеросовые, – и он понимает, что преследовать никого не собираются и не станут никого искать где-то на стороне.
«Я ничего об этом не знаю», – говорит Али, однако стражник будто не слышит: глаза его устремлены на место преступления. «Сэр, – произносит он, – вы должны сдать оружие. Требую этого именем Закона». И только теперь Али замечает, что в руке у него меч – подарок паши. Им овладевает безумный порыв: дать отпор, изрубить эти бессмысленные лица. Но что-то его удерживает – хотя и не скажешь, что он передумал, ибо он не думает ни о чем, словно сон все еще не покинул его, – и Али протягивает меч стражнику, который со значительным видом принимает его. «Следуйте за нами, юный господин, – говорит он. – И не вздумайте сопротивляться, иначе худо вам!»
Несправедливость! Есть ли что ужаснее – знать о собственной невиновности и все же быть обвиненным – нет, видеть свою вину доказанной столь неопровержимо, что вы чуть ли не готовы поверить в нее сами, несмотря на чистую совесть? И насколько сильнее ваш ужас, если именно это преступление вы тысячу раз совершали во сне – и даже наяву, где-то в темных закоулках сердца?
Али позволил взять себя под стражу – не оказав сопротивления. Голову он держал высоко, но лицо его покрывала смертельная бледность. Стражник в треуголке не без усилия взобрался на свою клячу; его сотоварищ распорядился, чтобы шесть или восемь человек забрали труп – что они с великой неохотой и исполнили, привязав его к шесту наподобие подстреленной косули и взвалив шест на плечи; и так мрачный кортеж двинулся от приюта смерти: опутанный веревками лэрд и его связанный сын в сопровождении стражи, при свете факелов начали спуск. В конце тропы, ведшей от башни, толпа разделилась: одни направились к дому хозяина, чтобы возложить бренные останки в его Обиталище для должного осмотра и, возможно, оплакивания – по крайней мере, собаками; остальным предстояло препроводить сына в город, расположенный возле пристани, где – как ему было сообщено – его закуют в кандалы. Луна спустилась к черному морю, когда процессия достигла города и выяснилось, что кто-то уже поторопился разбудить Мирового Судью: тот уже стоял в дверях Острога – так в здешних краях называют караульное помещение, которое служит и зданием суда.
По приказанию судьи двери отворились, и Али ввели внутрь; светильники не рассеивали древний мрак, и судья, привычно сняв с удобного крючка потрепанную мантию, надел ее, поднялся на Скамью, с суровым видом, выражавшим сознание великой ответственности, оглядел собрание и потребовал, чтобы главный стражник дал показания; тот с подобающей краткостью поведал, как получил известие о том, что на холме затевается неладное; как собрал силы, вполне, на его взгляд, достаточные; как блюстители порядка поднялись по тропе – и проч., и проч. – и лэрд был простерт на полу, а молодой лэрд стоял над ним, вооруженный. Глаза всех присутствующих обратились на Али.
«Вы получили известие?» – вопросил судья.
«Да, если угодно вашей чести. О том, что чудовищнейшее злодеяние творится сию минуту в месте, именуемом Старой Сторожевой Башней на лесистом склоне холма».
«И это известие, по вашему мнению, было достоверным?»
«Достовернее некуда, ваша честь».
«Прошу позволения, но мне хотелось бы узнать, – заговорил Али, и судья, а также все, кто теснился у входа, пораженно застыли, словно не считали его способным к человеческой речи, – мне хотелось бы услышать из уст вашей чести и вашей милости, каким образом мне удалось замыслить подобное злодеяние и одновременно же послать – послать – послать известиео нем вот этим дозорным».
«Не шутите над правосудием, сэр! – прервал его судья. – Вы обвиняетесь в страшном грехе отцеубийства! В тех краях, сэр, откуда вы родом, оно, возможно, почитается всего лишь мелким правонарушением – и, насколько мне известно, вполне заурядным, – однако в нашей стране полагают, что оно противоречит всем законам естества – и будет рассмотрено со всей надлежащей твердостью – ручаюсь вам! – и покарано по всей строгости закона!»
«Я ни в чем не виновен, что и будет доказано», – ответил Али, однако голос его при этих словах дрогнул.
«Пятнадцать честных и верных людей, а также Суд Королевской Скамьи будут арбитрами в этом деле», – заявил судья. Шотландское жюри состоит из пятнадцати присяжных, хотя к югу от Чевиот-Хилс считают достаточным количеством двенадцать, ибо апостольское число не должно превышаться; на Севере же полагают, что чем больше – тем веселее. Судья поднял кривой ятаган, который Али передал служителям закона: «Если это не подсудное деяние prima facie [1]1
Судя по имеющимся доказательствам; при отсутствии доводов в пользу противного ( лат.).
[Закрыть], то я не знаю, чем это еще может быть».
«Я просил бы вернуть мою собственность», – произнес Али со всем достоинством, на какое был способен со связанными руками.
«Нет, сэр, ваше оружие – существенная улика для следствия, и оно будет представлено королю в качестве деоданда. Докажите свою невиновность– и тогда сможете обратиться с просьбой к его величеству. – Он выпустил ятаган из рук и кликнул стражников: – Немедля займитесь узником! Заприте его вон в той камере и проследите, чтобы не забыли о кандалах!»
Оба пособника закона – низенький и повыше – приступили к Али. «Постойте, – возразил тот. – Если предстоит судебное разбирательство, то до начала его прошу оставить меня на свободе».
«На свободе? – протянул судья, словно впервые услышал это слово и прикидывал, что оно может означать. – А под чье же поручительство вы обращаетесь к суду с такой просьбой?»
«Как же, под мое собственное, – ответил Али. – Даю вам слово чести».
Лицо судьи ясно выразило его мысли, и, минуту-другую пожевав губами с выражением неудовольствия, он поинтересовался, какой еще залог обвиняемый мог бы представить, Али же ответил, что одного его слова, бесспорно, вполне достаточно, но если это не так, он готов представить любой угодный суду залог – земельную собственность или же долговые обязательства. Услышав это, судья стиснул кафедру, над которой нависал, и бросил на несломленного юношу гневный взор. «Если, – промолвил он, – будет доказано, что преступление совершено вами, в чем я нимало не сомневаюсь, то все ваши угодья и все ваше имущество будут конфискованы – с тем, чтобы вы не могли извлечь выгоду из убийства: закон, да будет вам известно, на этот счет совершенно недвусмыслен. И если бы когда-либо вся эта собственность принадлежала вам или же вы имели бы прочное основание на нее притязать – относительно чего позвольте усомниться, – в настоящее время вы не располагаете ничем, что можно отдать в залог.
Уведите его! – заключил судья, – и пускай он задумается над своим деянием и над Его Величеством Законом!»
Ибо Закон воистину обладает Величием – и его не умаляют ни парик, скошенный набок, ни криво застегнутый жилет; не умаляется оно, и когда Закон предстает пьяным вдрызг хоть на Ярмарке, хоть на большой дороге; не в ущерб ему и наша осведомленность о кое-каких барышах, которые Закон извлекает из Контрабанды, столь распространенной у наших скалистых берегов; разве может умалиться величие Закона, коль скоро он располагает неограниченной властью (виновны мы или нет) захлопнуть за нами кованую железом дверь, повернуть ключ в замке и положить его в карман!
Примечания ко второй главе
1. бастинадо:В ответ на мой запрос мистер Джон Кэм Хобхауз, ныне лорд Бротон, сопровождавший Байрона во время его юношеского путешествия, сообщил мне, что автор дает совершенно точное описание этого вопиющего и отвратительного обычая, детально воспроизводя сцену, свидетелями которой были в Турции оба англичанина.
2. это были женщины:Мистер Томас Мур опубликовал в биографии поэта письмо Байрона к матери, отправленное из Албании, в котором он описал именно такое зрелище: женщины дробят камень на торной дороге; с ними обращаются как с вьючным скотом и заставляют работать, тогда как мужчины посвящают время войне и охоте. Байрон, еще очень молодой человек, способен был осудить этот обычай, однако, не вполне осознавая тогда его несправедливость, заметил, что подобное занятие – «не столь уже тяжкий труд при здешнем благодатном климате»; можно представить, как сами женщины отозвались бы на это мнение – и как впоследствии автор сожалел о нем.
3. он умел плавать:Лорд Байрон прав, утверждая, что лошади умеют плавать и порой делают это просто ради удовольствия. Сужу об этом по собственному опыту. После затяжной болезни, перенесенной в детстве, которая не только исключала верховую езду, но и не позволяла ходить без сторонней поддержки, я сделалась страстной и, возможно, даже безрассудной наездницей – и не однажды направляла любимого коня в морские волны, к его очевидной радости.
4. Тесеев бык:Подразумевается бык, явившийся из моря вследствие кровосмесительной связи Федры с пасынком. Бык убил, конечно же, не Тесея, а его сына – Ипполита: редкая ошибка лорда Б., весьма сведущего в классической мифологии. Мне приятно ее отметить, поскольку мои познания далеко не столь обширны.
5. Миссологи:Именно в греческом городе Миссолонги лорд Байрон, мученик за свободу Греции, испустил свой последний вздох. Странно, что он провел персонажей романа в такой близости от этого рокового места. Быть может, тайна подобных совпадений спустя столетия будет сведена к математическому описанию посредством приемов, о которых мы пока что не имеем понятия.
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: [email protected]
Тема: Вопрос
Привет. Это Александра (твоя дочь).
У меня есть вопрос, задать который, кроме тебя, некому, – вернее, не знаю больше никого, кто мог бы на него ответить. А ты не мог бы?
PS Понимаю, что времени прошло немало.
* * * * *
Кому: "Смит" ‹[email protected]›
Тема: RE: Вопрос
Александра,
Какое чудо, самое настоящее чудо получить от тебя весточку после всех этих лет.
«После всех этих лет» обычно говорят, желая упрекнуть своего корреспондента, но я-то знаю, что не ты, а я виноват в такой задержке. Я мог бы отделаться привычными отговорками: дескать, не знал твоего адреса, все время чертовски был занят, отдалился от всего и прочее. Но твой адрес ведь я мог узнать – узнала же ты мой; мог бы даже спросить у твоей матери, хотя для этого мне пришлось бы сначала разыскать ее адрес: с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать и наши с нею юридические отношения сошли на нет, я потерял ее из виду; но, конечно же, я никогда не бываю настолько занят, чтобы не делать то, что хочется. Во всяком случае теперь, когда я начал заново, пойду вперед. Есть перспектива.
Да, я мог бы. И что же у тебя за вопрос? Как ты, как поживаешь?
С любовью
Ли
PS А что такое strongwomanstory.org? Наверное, мне следовало бы сообразить, как найти это в Сети, но я так много времени провел в краях, где часто не было ни телефонов, ни пишущих машинок, не говоря уж о компьютерах и подключении к интернету, что перед Всемирной Паутиной – или как ее там? – я начал и робеть и заноситься.
* * * * *
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: [email protected]
Тема: RE: Re: Вопрос
Окей,
Я знаю, ты очень занят, и не хочу отнимать у тебя время. Вопрос такой. Байрон когда-нибудь писал роман? Я рылась в сети и ходила в библиотеку, но выяснить это наверняка довольно сложно. То есть, если не писал, это надо доказать – а как? Во всяком случае, прозой он особо не занимался, иначе я бы на нее обязательно наткнулась, так ведь? Когда узнаю, объясню, зачем мне нужно это знать. Нахально звучит, правда?
Найти сайт, на который я работаю, очень просто: скопируй адрес – т. е. strongwomanstory.org – в окно Гугла или какой там поисковик тебе больше нравится. Или помести в адресную строку наверху и нажми ENTER. Не нужно печатать http:// и всякое такое. Один клик – и никто тебя не укусит и ничего такого не сделается; в худшем случае запутаешься или тебе надоест.
Александра
* * * * *
Кому: "Смит" ‹[email protected]›
Тема: RE: RE: Re: Вопрос
Александра:
Что ж, получилось – в конце концов. Думаю, можно тебя поздравить. Судя по списку участников проекта, ты редактор. Не знаю, правда, что это значит в Сети. Скорее монтажер, чем редактор текста? Просмотрел кое-какие страницы. О большинстве этих женщин я в жизни не слышал – наверное, в том и смысл? Лучше всего – это факсимильное воспроизведение рукописей. Когда я их разглядывал, то чувствовал, что становлюсь ближе к тебе – или дальше, не знаю.
Вернемся к твоему вопросу. О Байроне я давно уже и не вспоминал. Никаких справочников под рукой у меня нет. Совсем скоро переберусь вместе со всей группой из этой глухомани в Токио на отдых; там найдется множество справочных материалов (японские библиотеки не уступают лучшим американским университетам). Но с ходу никак не возьму в толк, о чем ты ведешь речь. Лорд Байрон романов не писал. Ни одно повествование в прозе даже не закончил. Его приятель Эдвард Трелони побуждал поэта написать роман, и Байрон ответил, что охотно бы за него взялся, если бы не труды Вальтера Скотта, и в любом случае никто не должен браться за роман, пока не стукнет 40, – а этого возраста, как тебе, вероятно, известно, Байрон не достиг.
С другой стороны, писать роман он, бесспорно, начал. Это одно из известнейших событий в истории английской литературы. Случилось оно на вилле Диодати, которую Байрон арендовал в Женеве. Шелли, Мэри Шелли и Байрон собрались однажды темной и бурной ночью – и Мэри предложила: «Пусть каждый из нас сочинит страшную историю!» Что все они и сделали. Мэри написала «Франкенштейна». Шелли со своим рассказом далеко не продвинулся, а Байрон набросал несколько страниц о вампире, которые позже передал еще одному участнику этой компании – некоему доктору Полидори, а тот без ведома Байрона переделал отрывок в пространную повесть собственного сочинения – одно из первых сочинений о вампирах на английском языке – и опубликовал ее анонимно, предоставив всем и каждому думать, что принадлежит она перу Байрона. Полидори к тому же дал главному герою – вампиру – имя заглавного персонажа из романа Каролины Лэм, одной из бывших любовниц Байрона; герой ее книги, написанной из мести, – воплощение чудовищной порочности, легко узнаваемым прототипом которого послужил Байрон (улавливаешь, что к чему?), и это Байрона безмерно уязвило: я имею в виду поступок Полидори, да и Каролины тоже. На деле, впрочем, не столь уж безмерно: долго таить злобу Байрон был неспособен, разве только его честь задевали всерьез или он сталкивался с настоящим предательством; так что он просто обратил всю эту историю в шутку.
Я поражен тем, что ты забрела на мою давнюю территорию. Чуть ли не первое, что мне сказала твоя мать, было: «Мне он никогда не нравился». Я едва разговорился с ней на факультетской вечеринке – господи, сколько же воды утекло с тех пор, как я на них бывал, – и помянул, что занимаюсь Байроном. Я ответил ей: «Конечно, он вам не нравится. Это потому, что вы его не знаете». Может, мне нужно повторить то же самое и тебе – нет?
Очень хотелось бы узнать, отчего у тебя возник такой вопрос (догадываюсь, что это как-то связано с Адой), и, конечно, узнать о тебе самой. Обещаю без задержки ответить на любые вопросы или же переадресовать их тем, кто сумеет это сделать, если только кого-нибудь вспомню: из прежних академических связей поддерживаю очень немногие.
Люблю тебя, Алекс.
Ли
* * * * *
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: [email protected]
Тема: Секрет
Не знаю, можно ли назвать то, чем я занимаюсь, «редакторством». Я оказалась в это замешана, так как (почти) получила ученую степень по истории науки, приняла участие в проекте по публикации всей переписки одного научного общества XVIII столетия – и научилась разбирать старинный почерк по скверным фотокопиям. Спонсоры сайта «Сильные женщины» – вовсе не историки науки, да и не историки вообще: они выдвинули идею – не воспроизводить письма и документы из книг, но обратиться к архивам и воспроизвести рукописи в первоначальном виде – особенно если обнаружатся ошибки или купюры, ты понял, – что, в общем-то, не слишком необходимо, но здорово затягивает: ты видишь перед собой рукопись со всеми диаграммами, уравнениями и прочими вставками и вычерками – обожаю, когда вычеркивают, – и пометами на полях; причем одни рукописи аккуратны до маниакальности, а другие – беспорядочны и сумбурны.
И вот, я – одна из тех, кому поручено отыскивать и перечитывать всякие такие письма и прочие рукописи; кроме того, я обучилась основам веб-дизайна, так что размещаю материалы в сети и пишу кое-какие комментарии. Я не одна – нас целая команда.
Ты прав: мой вопрос имеет отношение к Аде. Я сейчас в Англии, ищу материалы для сайта – пополнить ее биографию и ввести в оборот новые данные. Нашлись новые документы, и мы пытаемся понять, что они из себя представляют. Несколько страниц с заметками Ады, а также отчет о том, как она приобрела рукопись романа Байрона; там она упоминает, что намерена составить примечания к роману, – вот это они и есть. А вот самой рукописи ни следа: есть только одна страница – возможно, из нее. Только одна страница. Если взять оттуда любую фразу и поискать ее в сети, среди текстов Байрона – ничего не выйдет (я пробовала). И вот вопрос: что это за отрывок и откуда он, если это и в самом деле фрагмент. Есть какие-то соображения? Прилагаю страницу найденного текста. Я ее отсканировала, чтобы ты на нее посмотрел. Читается с трудом, но ты разберешь.
Бумаги попали на сайт частным порядком, и огласка пока нежелательна. Так что вот.
Александра
Вложенный файл: Onepage.doc
великого – неважно – сам я равным образом ничего не ведаю об этих громадных просторах и наслаждаюсь своим неведением, ибо порвал с миром, который слишком мне ведом. Быть может, мы направимся на неисследованный Запад или же вниз по Миссисипи, как лорд Эдвард Фицджералъд – единственный подлинный герой, какого я знаю или о котором знал, – и, подобно ему, двинемся еще дальше: на Юг, к Дарьенскому перешейку, в Бразилию, на Ориноко – не знаю куда.
Итак, прощай. Я не настолько безрассуден, чтобы принимать Америку за Лекаря или Священника, – знаю, что не все недуги там излечатся и не все грехи будут отпущены. И все же сегодня утром я чувствую себя так, будто ночь напролет боролся с врагом и, очнувшись наконец, увидел, что руки мои свободны
* * * * *
Кому: "Смит" ‹[email protected]›
Тема: Страница
Алекс,
это поразительно: конечно, не мне спрашивать, но ты наверняка гадаешь, не подделка ли это, особенно если учесть таинственное происхождение рукописи; о подобных открытиях трубят на весь мир во все трубы, и огласка взвинчивает цену – как в случае с оцененным в миллион долларов сундуком с письмами и бумагами Мелвилла, который несколько лет тому назад обнаружили в старом беркширском сарае, не то еще где. Так что первым делом необходимо установить подлинность бумаг, а я для этого определенно не гожусь. Трудно представить, что рукопись байроновского романа пролежала в архиве незамеченной.
Все-таки очень странно. Америка. Байрон в последние годы жизни, пока не решил пуститься в греческое предприятие, часто заговаривал о том, чтобы отправиться в Америку – чаще всего речь шла о Южной (особого различия он не проводил) – и начать там новую жизнь как плантатор. Джордж Вашингтон – один из немногих исторических деятелей, которыми он восхищался без тени иронии; другим был упомянутый на этой странице Фицджералъд.
Можно ли взглянуть на заметки, сделанные Адой, если ты их тоже отсканируешь? Вреда ведь им не будет? Это в высшей степени ценные бумаги (и я уверен, ты это понимаешь), коль скоро они подлинные. Что, если и вправду так? Ну, тогда – ухх… Собираешься ли ты обратиться к архивам Лавлейсов – вдруг там найдется нечто, со всем этим связанное? Кажется невероятным, что где-то в ее бумагах завалялся без внимания роман Байрона, но будем надеяться.
А сейчас у меня к тебе два (неотложных) вопроса. Первый: почему ты вспомнила обо мне, когда потребовался ответ на твой вопрос? Вокруг тебя много куда более знающих людей. Второе: почему в адресной строке ты называешь себя «Смит» – это что-то интернетное?
Ли
* * * * *
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: [email protected]
Тема: Смит и пр.
Думаю, что обратилась я к тебе потому, что это – секрет. Не представляла себе, как у кого-нибудь спросить и ничего не выдать. Вот и все. Я ведь на самом деле не вполне ученый и не вполне историк. Адины заметки пришлю тебе, как только отсканирую. Им это не повредит. Я работаю в тонких белых перчатках.
Почти все знакомые зовут меня Смит. Отчасти это в честь колледжа. Через много лет после школы я проходила там специальную программу для получения степени магистра (учебная программа АДЫ Комсток – как тебе это нравится?). А отчасти потому, что однажды я пошутила, что хотела бы иметь вместо имени фамилию, как у кинозвезд: Паркер, Дрю или Риз. Почему бы не Смит? Ну, так оно и прилипло.
И думать не хочется, что бумаги поддельные. Скоро начну архивные поиски. Спасибо – я буду держать тебя в курсе.
Александра
* * * * *
Кому: "Смит" ‹[email protected]›
Тема: RE: Смит и пр.
Знаешь – в последние полгода твоей дородовой жизни мы хотели назвать тебя Гайдэ, по имени девушки из байроновского «Дон-Жуана». Твоя мать согласилась, но потом передумала. Я не мог ничего с ней поделать. Смит – это здорово. Александрой для меня ты никогда не была. Александра – это холодная царственная красота. Алекс – мужланка. Сэнди – смазливая девчушка с косичками (и с собачонкой по кличке Энни…). Не знаю, почему твоей матери это имя понравилось.
Должен заметить, что ни один человек – не историк с головы до пят; точно так же, как не бывает ни писателей, ни святых. Речь можно вести только о том, чем ты занимаешься, а не кто ты есть: пишешь, проводишь исторические разыскания или творишь добрые дела – и так далее. Громкие слова оставь для других: Роберт Фрост говорил, что титулом «поэт» тебя могут лишь наградить.
Поверь, можно прожить всю жизнь без всякой уверенности, годится ли для тебя – для твоего подлинного «я» – подобный титул: Поэт. Звезда. Гений. Преступник.
Ли
* * * * *
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: "Теа" ‹[email protected]›
Тема: Привет
Теа
Я отсканировала математические таблицы, скинула на компакт и отослала тебе Федэксом – загружать и скачивать пришлось бы до новых веников: сканировать и копировать пришлось целые сутки. Нельзя никого попросить, чтобы на них взглянули, – бред, по-моему, но Джорджиана ужас как трясется, лишь бы никто ни о чем не пронюхал, пока мы с помпой не объявим во всеуслышание. Больно уж она преувеличивает: вряд ли кому до этого столько дела. Она даже и на твой счет тревожилась, но я ей сказала, что ты моя сексуальная рабыня и бояться нечего.
Ли мне написал. Я ответила. Пока все нормально. Да, это чуднО, но не так, как ты думала. Вот это-то и чуднО. Думаю, со временем нам будет что сказать друг другу. А если не скажем, вот это и будет чуднее всего.
* * * * *
От: "Теа" ‹[email protected]›
Кому: "Смит" ‹[email protected]›
Тема: RE: Привет
скажешь скажешь поверь мне тогда и посмотрим мне все это не нравится но его электронный адрес посылать в фбр не стану у них он и без того есть или им наплевать мне тоже насчет него я только хочу чтобы тебе не было больно
в университете весенние каникулы ОНЕ все разъехались по домам или по квартирам и я целые вечера одна только с моим в ух ты черт
т
* * * * *
От: "Смит" ‹[email protected]›
Кому: "Теа" ‹[email protected]›
Тема: в
Милая, я привезу тебе новый в. Особо Оригинальный с Отдушкой.
Собираюсь взглянуть на бумаги Ады в Оксфорде. Джорджиана хотела поехать со мной – «отправимся вместе, дорогуша», – но семейные дела ее отвлекли. Не особо сожалею. Но немного боязно ехать одной. Оксфорд. Чувствую себя Сельской Мышью, только без Городской, которая показала бы мне все блага и все опасности. Чтобы меня не съели живьем. Вчера ночью мне это и приснилось: будто я вхожу внутрь чего-то огромного, темного и сердитого (во сне места могут быть сердитыми) и не могу найти выхода, и некому мне подсказать, и вообще никому до меня нет дела. Наверное, такие сны приходят из детства, когда взрослые не обращают на тебя внимания, а ты не можешь объяснить, почему тебе страшно.
Пиши мне. Скажи мне, что я храбрая – и я такой буду.
Смит
