Текст книги "Талларн: Броненосец (ЛП)"

Автор книги: Джон Френч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Мы можем спросить, но есть ответы и ответы.

– Железный Владыка никогда не колебался, поддерживая магистра войны.

– Это так, но мы живём во времена, когда предположение столь же опасно как трусость, – Малогарст сделал упор на последнее слово. Аргонис почувствовал, как задвигались мышцы челюсти. – Кроме того, эта сражение поглощает войска со скоростью, для которой должна быть оправданная цена. Он ведёт кровожадную битву, а мы ведём войну, в которой не можем слепо расходовать такие силы.

– Каковы твои подозрения?

– Подозрения? – задорная улыбка мелькнула в этом слове. – Я ничего не подозреваю, но всего опасаюсь. В этом заключена моя великая добродетель. Разузнай, чем они там занимаются и почему.

– Что если причина проста?

– Тогда внуши им, что эта битва не может длиться вечно.

Аргонис хотел покачать головой, не потому что миссия, на которую его отправляли, была очевидным наказанием, подаваемым под видом чести, а потому что она попахивала грязью и уловками. После всего что произошло, после всех разорванных уз братства и крови на их руках, подобное чувство не должно было бы иметь значение для него. Но оно имело значение. Имело значение для большого дела.

Малогарст наблюдал за ним влажными бледными глазами, пока инстинкты чести и почтения боролись внутри Аргониса.

– Такова воля магистра войны? – спросил он наконец.

– Слово в слово.

– А что если… причина не будет простой?

– Приструни их.

Аргонис сумел скрыть замешательство на своём лице. Каким образом он сможет приструнить возглавляемые примархом силы, способные уничтожить звёздную систему?

В молчании Аргониса Малогарст услышал и недоверие, и вопрос, его глаза холодно сверкнули, он поднял руку, и из теней выплыли две фигуры. Они остановились рядом с Малогарстом: привидение в чёрных одеждах и человек в зелёном одеянии с закованной в железо головой. Малогарст поднял вторую руку, пальцы бронированной перчатки держали ключ с кривыми зубьями.

– Ты отправишься не один, – сказал он.

Аргонис подумал о ключе, который забрали вместе с оружием и бронёй. Сота-Нул и Професиуса тоже заключили под стражу, во всяком случае, он так считал. Ему понадобится эта парочка, если он хочет завершить миссию, возложенную на него примархом. Он не был из тех, кто готов смириться с возможностью поражения, но пока время в камере шло, мысль о нём росла в его сознании.

– Это шанс, Аргонис, – сказал Малогарст, вручая ему штандарт Ока Гора. – Шанс заслужить прощение или забвение. Каков будет результат?

Иаео моргнула. Это было самое похожее на отдых из того, что она могла себе позволить.

Отдых, что это вообще такое? Она подавила столь много элементов физической усталости, что истощение и отдых существовали лишь концептуально, в виде условий, которые можно принять или нет. Так что она справедливо полагала, что привкус крови во рту был связан с наличием одного и отсутствием другого, но она не собиралась проверять эти данные.

Она не могла отдыхать, не сейчас. Она почти не передвигалась, исключения составляли смены убежищ, и она уже несколько раз рискнула, пропустив эту процедуру. Слишком многое надо было обработать, слишком много линий манипуляций, слишком много наблюдаемых эффектов и перевычислений. Она не могла отвлечься от этого даже на секунду.

Половина боевой обстановки на Талларне протекала сквозь её сознание. У неё были подключения к коммуникациям Железных Воинов и Альфа-легиона, она видела своих врагов, а те её – нет. Она даже перенаправила часть мощностей коммуникационной системы Железных Воинов на добывании информации и переговоров лоялистов. Это был наилучший сбор данных, из созданных ею. Моргнув, она могла видеть оперативника по кличке Джален, моргнув ещё раз – могла прочесть доклады его оперативников. Были, конечно, и дыры, но что за искусство без некоторого несовершенства? Она была уверена, что слышала это однажды, но не могла вспомнить где. На днях она подавила большое количество сторонних воспоминаний. Это не имело значения, смысл оставался.

Это было прекрасно. Несколько простых голых фактов. Миссия, отправленная туда, сигнал из локации здесь, доклад вот тут, всё окружавшее неведенье, подобно воде сливающейся в дыру. Страх, и вызов, и надежда. Люди мнили себя непредсказуемыми, но это было не так, действительно не так. Если тебе известно, каким знаниями они обладают, то их ответные действия становятся похожими на курсы кораблей, идущих под парусом.

Что-то, оставляя влажный след, потекло из её носа в физическом мире, который она игнорировала. Это коснулось её губ, и она почувствовала тот же привкус, что и у крови во рту.

Она ошибалась. Не в расчётах, а в цели миссии. Она была слишком узкой, слишком прямолинейной, слишком банальной. Возможность, которую она почувствовала, когда Аргонис и его ведьма разыскали навигаторов Чёрного Ока, более возможностью не была. Это стало главной целью, и её можно было достичь, так говорили вычисления.

Она задумалась, было ли в пределах системы существо, за исключением её самой, знавшее правду. Пертурабо, конечно, но даже он не видел то, что было известно ей. Не сейчас. Теперь это была её битва. Её песня.

Она сузила своё сознание, фокусируясь на нескольких отростках возможности. Ей был нужен лёгкий сдвиг, немного паники, немного безумия.

И там, сияя, словно серебристая рыбка в тёмной воде, было начало.

Это был простой сигнал. Он был зашифрован в несколько слоёв, озадачив тем самым Железных Воинов, но Иаео взломала его, просто взяв ключ у Альфа-легиона.

«Поисковые силы Железных Воинов под командованием Хренда двигаются на север в сторону низины Медиа». Код местности был передан вместе со словами.

Она улыбнулась, это движение толкнула капельку крови ей на язык. Передача ещё не дошла до Альфа-легиона, а теперь никогда и не дойдёт. Она сформировала замещающее сообщение, медленно выстраивая каждую фразу.

«Поисковые силы Железных Воинов под командованием Хренда потеряны. Рекомендуем использовать внедрённые в имперские силы агентов для перехвата. Есть большая вероятность, что они приближаются к артефакту. Рекомендуем использовать все средства для изоляции и уничтожения этих сил».

Сочинив сигнал, она сделала паузу. Это будет последняя передача от сил, идущих по следу Хренда и его машин. Даже если они передадут что-нибудь ещё, их не услышат. Это было их последнее слово.

Она кивнула сама себе и отправила сигнал. Ей скоро надо будет менять позицию. Теперь она могла видеть Джалена, предсказывать его самого и его попытки покончить с ней, но часть её всё ещё помнила, что ей надлежит оставаться живой, чтобы функционировать. Она переместится, да, но не сейчас. Она хотела посмотреть ещё немного.

Часть три
Уничтожение

Предисловие одиннадцатой главы

Раздоры и отчаяние практически окончили Битву за Талларн. Гибель военного губернатора стала катализатором расширения существовавших трещин между различными фракциями лоялистов. Хотя Деллазарий и не был их лидером, он всё же был той точкой, вокруг которой вращалась Битва, камень, который вынуждены были огибать даже мощнейшие течения среди командиров, имевших различные взгляды. Теперь его не стало, и каждый офицер, гетман, контр-адмирал, командующий и капитан видели будущее по-своему. Некоторые хотели вовсе забрать с поверхности войска и продолжать сражение только в космосе. Другие желали немедленно атаковать «Незримый лабиринт», кто-то убеждал прочих вернуться к рейдерской тактике.

Полководцы некоторых фракций даже не попытались выстроить общую стратегию. Они просто начали действовать. Мирмидакс Кравитас бета-прайм покинули поверхность, их десантный корабль поднялся на орбиту, чтобы создать плацдармы на обугленных остовах кораблей и выпотрошенных боевых платформах. Сборный отряд боевых машин отправился на поверхность, атакуя всех подряд на своём пути. Мезукон, планетарный граф Дома Мегрон созвал под знамя пятнадцать рыцарей и отправился к границам южного полюса в поисках врагов. И многие другие ещё пошли своими путями, своенравность привела их на собственные поля сражений, или в могилы. И споры не утихали, эхом разносясь под сводами штабов убежищ и линиям связи, которые их соединяли. Одни вовлекались в споры, будучи убеждёнными в правоте своего дела, а страхи, жившие в других, не позволяли им видеть в предложенных вариантах ничего кроме смерти и провала.

Один единственный человек положил конец раздорам. Его звали Горн. Он прибыл на Талларн в чине генерала, но уже несколько лет ему было нечем командовать. Вспыхнувшее восстание Гора поймало его на Талларне, и он ждал, поскольку война игнорировала его. Затем пришли Железные Воины и принесли ему войну. В последовавшие за бомбардировкой дни Горн был в рядах тех первых, кто налаживал связь с другими убежищами и координировал ответные удары. Его имя знали все, как и его репутацию. Тяжёлый человек говорили о нём. Ему было тяжело симпатизировать, ещё тяжелее было не уважать его. Он сделал тридцать вылазок на поверхность и ни разу не вернулся, не убив лично хотя бы одну машину противника. Отказ казённика во время одного из таких походов оставил на его подбородке и шее шрамы. Он не сказал ни слова во время длительных споров. Общее мнение сводится к тому, что это молчание он нарушил двумя словами:

– Гор победит.

Поначалу лишь немногие услышали его, да и те не обратили внимания на фразу. О произошедшем далее было сложено столько же версий, сколько было боевых машин на поверхности Талларна. Некоторые говорили, что он обнажил оружие. Кто-то даже утверждал, что он убил следующих трёх человек, продолживших спорить после его фразы.

– Гор победит! – прокричал он.

Молчание повисло вслед за этим криком, и после минуты шока он заговорил в установившейся тишине:

– Мы проиграем. Талларн падёт. Предатели и мятежнику хлынут через эти врата к Терре, и Гор выиграет войну. Он победит, а начало его победы будет положено здесь – в нашем поражении. Так всё и будет. Это неопровержимая истина. Если только мы позволим этому произойти. Мы покончим с этим здесь. У нас есть сила, всё чего нам не хватает – воли.

Когда же его спросили, каким образом теперь можно достичь победы, то по воспоминаниям очевидцев, Горн указал на потолок убежища и дальше – на небеса, глядящие на израненную землю.

– Небо ныне очищено. Мы высадим на поверхность все наши силы, вообще все, неважно какой ценой. Мы утопим этот мир в железе. Мы заставим Железного Владыку сразиться с нами в открытом бою.

– А почему он должен будет принять наш вызов? – спросил голос.

– Потому что едва он осознает, что мы делаем, то увидит шанс уничтожить нас полностью. Он увидит возможность победы, и вероятность поражения, если не ответит на вызов.

Начались возражения, заявления о безумности подобной идеи, о глупой браваде, об элементах логистики, говоривших о том, что армиями подобных размеров невозможно управлять эффективно, что невозможно будет обеспечить их снабжением более чем на несколько дней полевой операции… отказы и слова недоверия множились.

Какой-то голос задал вопрос иного толка:

– Где? – спросил некто. – Где вы хотите развернуть это сражение?

И, словно их пленила мечта о концовке, командующие сил лоялистов на Талларне ждали ответа Горна.

Горн указал на протянувшиеся в центре северного континента Талларна бескрайние равнины:

– Хедив, – ответил он. – На равнинах Хедива.

11
Убеждение
Хтонийская истина
Ошибка

Время шло в то затухающем, то вновь разгоравшемся свете одинокой лампы камеры. Корд спал, ел и позволял своим снам уносить его. Он вновь видел Джурн, окрестности прибрежных городов, бескрайние поля с пробегающими от дуновений летнего ветра волнами на траве. Он видел старых друзей и слышал слова старых обид и любви, которые он давно позабыл. Он видел отца, лёгшего в сырую землю задолго до того, как Корд надел шёлковые ленты службы и стал солдатом. А когда он просыпался, то сны цеплялись к его мыслям, подобно словам прошлого, перешёптывающимся в настоящем. Он начал жить для снов и боялся пробуждений. Он вёл счёт периодам сна, пока цифры не истёрлись в его разуме, а смысл, казалось, утратился вовсе. Он размышлял над судьбой, постигшей его экипаж, кружились ли они в этом беспрерывном цикле снов и пробуждений, как и он сам? Он размышлял над будущим, которое он им дал.

Однажды, в перерыве между снами, дверь камеры открылась. Корд поднял взгляд, ожидая увидеть охранника. Его взгляд упёрся в лицо полубога. Менотий шагнул в камеру, и дверь за ним закрылась.

– Я желаю говорить с тобой, – произнёс Железнорукий.

– Тогда говори, – ответил Корд, не отводя взгляда, не показывая страха, хотя тот и крутил ему кишки.

– Ты встречался с такими, как я.

– Да, на Осканисе я сражался рядом с подобными тебе.

– Я не слышал об этой войне.

– Есть много войн, о которых кто-то не слышал.

– С какой целью ты был в мире наверху? Это спрашиваю я, а не бригадный генерал.

– Но ты подчиняешься ей?

– Я подчиняюсь только себе.

– И всё же, она здесь командует?

– Если ты видел нас на войне, то знаешь, что только мы сами можем отдавать себе приказы.

– Я видел и знаю, что воины Десятого редко задают вопросы с целью получения ответов.

– Тогда зачем же мы задаём вопросы?

– Чтобы подтвердить знание.

Менотий медленно кивнул.

– Вы преследовали отряд Железных Воинов по краю Хедива. Противник был немногочислен, вокруг не наблюдалась другой вражеской активности и сил поддержки. Ваши командиры называют их охотничьими патрулями. Но они не были охотниками. Они были чем-то ещё.

– Отряд поиска.

– Ты в этом убеждён?

– Да.

– Почему?

– Помнишь ли ты место, где родился, Менотий? – Корду показалось, что командир Железных Рук нахмурился. – Я – помню. Я помню дом, в котором вырос, запах еды, которую готовил мой дед. Помню синие и красные чашки, с которыми играл ещё до того, как начал говорить. Я помню, как покинул всё это. Я помню двери посадочного модуля, которые закрываясь, погасили свет моего последнего утра там. Я понял, как осознал, что все мои знания станут с этого момента лишь воспоминанием. Я знал, что делаю. Знал, что не вернусь. Это был выбор. Жертва.

– Ты верил во что-то большее, – кивнул Менотий.

– Я верил в то, что стану частью чего-то большего, что мои деяния, и всё то, что произойдёт, будет иметь значение… Что у всего есть причина.

– И ты всё ещё веришь в это?

– Да, – ответил Корд. – Я всё ещё верю в то, что для всего есть причина, даже если мы её не видим. Я должен в это верить.

– Почему?

– Потому что в ином случае, есть только судьба, смеющаяся над нами.

– Ты убил тех, кем командовал, – сказал Менотий, и голос его был похож на молот, выковывающий истину. – Ты позволил своим убеждениям захватить тебя, а если у тебя и были сомнения, то ты их отбросил и привёл своих солдат к смерти.

Корд почувствовал, как напряглась челюсть, мышцы налились тяжёлым теплом от притока крови. Он посмотрел на Железнорукого.

– Да, – ответил он.

Менотий кивнул, что в его лице с серой кожей поменялось. У Корда появилось странное ощущение, что командир Железных Рук только что вынес какое-то суждение.

– Но ты не просишь прощения. Не думаешь ли ты, что ошибался?

Корд сперва опустил взгляд. Мыслями он вернулся к засаде, к звукам рикошетящей от брони «Наковальни войны» шрапнели. Он подумал о красном ожиревшем лице Августа Фаска.

– Нет, – ответил он наконец, и вновь посмотрел на Менотия. – Я был прав, и сейчас ничего не поменялось. Есть причина для всего происходящего, просто никто не хочет её видеть.

Менотий медленно моргнул, потом снова кивнул.

– Те, кто следовал за тобой, погибли из-за неудач. Некоторые из тех неудач – твои, некоторые – их собственные. Жизнь существует благодаря силе, силе двигаться от настоящего к будущему. Жизнь заканчивается, когда сила иссякает. Ты делал то, что считал нужным. Ты следовал за тем, что считал правильным. Они потерпели неудачу наравне с тобой. Их смерть не делает твои убеждения ошибочными.

Корд не знал, что ответить. Это была самая длинная речь, из когда-либо слышанных им от легионера из числа Железных Рук. Было ещё кое-что, чувство, что Менотий говорил вовсе не о нём.

– Откуда ты прибыл сюда, Менотий? – он не был уверен относительно того, почему он задал этот вопрос, он просто показался правильным.

– С Исствана.

Корд кивнул.

– Спасибо за разговор.

Менотий слегка нахмурился.

– Это не был разговор. Я просто хотел, чтобы ты понял то, что сейчас произойдёт.

Он поднялся и повернулся к двери. Корд не двигался. Менотий постучал по двери, и та открылась. Он оглянулся на Корда.

– Идём со мной.

Корд заколебался, но всё же встал и шагнул к двери. Он видел охранника по ту сторону порога, чьи руки нерешительно потянулись к оружию. Рука Менотия была так быстра, что движение было просто невозможно уловить. Спокойствие заполнило внешний зал.

– Это не твой долг, – низким голосом обратился командир Железноруких к охраннику. Корд почувствовал инстинктивную потребность сбежать, отчего его ноги затряслись. – Этот человек уйдёт отсюда вместе со мной. Ты понимаешь? – охранник медленно кивнул. – Ты подчинишься, – охранник кивнул ещё раз. Менотий отпустил руку охранника, отвернулся и направился в сторону выхода из комнаты. Спустя мгновенье Корд последовал за ним. Когда он обернулся, чтобы посмотреть на охранника, того всё ещё колотил озноб.

– Куда ты меня ведёшь? – спросил он. Менотий рыкнул, но, возможно, это была усмешка.

– На поиски истины, – ответил он.

Хренд шагал внутри шторма. Вокруг него плотным строем передвигались машины Железных Воинов и Альфа-легиона. Шум песчаной бури заглушал собой лязг гусениц и рокот двигателей. Внутри бури не было ни дней, ни ночей, лишь потрескивание сигналов, помогавших им не потерять друг друга на марше. Всё это время вопросы не покидали Хренда, голоса, вопрошавшие о том, что он делает, зов чёрного солнца неустанно рос и наполнял его подобно приливу.

Тетакрон и другие машины Альфа-легиона хранили почти абсолютное молчание. Однажды они предложили сделать остановку с подветренной стороны скалистого выступа, сказав, что шторм не позволит им сейчас продолжить путь. Хренд согласился, они остановились, вытянувшись тонкой ободранной ветром нитью железа и лазури. Часть спустя пылевой мрак превратился в котёл бушующих молний. Мощные раскаты сухого грома сотрясали воздух и землю. Представление длилось целый день, но даже когда оно утихло, шторм остался. В воображении Хренда фронт бури окутывал землю, набирая пыль и мощь, подобно змее, кусающей себя за хвост. Едва отсверкали последние молнии, они продолжили путь, продвигаясь в молчании сквозь бесконечную завесу.

Чёрное солнце, казалось, приближалось с каждым шагом. Он более не спал, но сны преследовали его постоянно. Он видел Олимпию. Видел мир в Оке Ужаса. Видел сожжение, свою плоть, превращающуюся в слизь внутри брони. Он должен был умереть в тот раз. Он должен был бы умереть вновь в долине перед перевалом, укрывшись саваном из снега мёртвого мира. И всё же он жил и старался не думать о том, что каким-то образом его металлическое тело, похоже избавляется от повреждений, подобно исцеляющейся плоти, что он может чувствовать дующий над ним ветер, несмотря на то, что кожа его состояла из пластали и керамита. Ему казалось, что он слышит хохот в грохоте стучащего по металлу песка.

Когда первые люди вытащили железо из огня и заточили лезвие у первого клинка, они создали силу. И эта сила не могла существовать без своей второй половины. Что такое клинок без стекающей с него крови? Что такое броня, без гула бьющих по ней ударов? Они были сильны, и он был силён, и этой силе не позволено будет уйти. Она будет жить только так, как может жить железо – в крови.

– Повелитель, – прервал его размышления Джарвак, – навигатор…

– Смени частоту, – рыкнул Хренд. Рядом с ним, на расстоянии вытянутой руки, двигался корпус «Лендрейдера» Альфа-легиона с вытравленными по бортам змеями. Вокс трещал, меняя каналы.

– Навигатор начал говорить.

– Он и раньше говорил.

– Он говорит безостановочно.

– Что он говорит?

– Он говорит, что врата богов приближаются, – Хренд почувствовал, как холод мелькнул по конечностям, которых у него больше не было. – Он говорит, что чёрное солнце поднимается.

– Будем следовать указанным им путём, – сказал Хренд.

– А что с нашими… союзниками?

– Они ничего не должны знать.

Рядом с ним безмолвно катилась машина Альфа-легиона.

Свет в камере Аргониса погас. Разум мгновенно очистился от кружившихся в нём мыслей. Он пришёл в полную готовность, мышцы напряглись, чувства распахнулись. Несколько секунд царила полная тишина. Затем, ещё до того, как через сталь до него добралась вибрация, он расслышал идущий издалека низкий звук. Звук становился всё громче и громче, а потом затих. Прямо за дверью раздался звук шагов по металлическому полу. Потом что-то тяжёлое навалилось на дверь и со скрежетом поползло по ней вниз. Он метнулся в глубину камеры, едва раздался лязг открывающихся замков, дверь распахнулась.

Он был готов, скрутившись на полу ниже линии взгляда стоявшего на пороге человека.

– Идёмте со мной, эмиссар, – сказал Джален. – У нас не так много времени.

Аргонис поднял Джалена в воздух и вжал его в косяк двери. Человек умолк, руки инстинктивно потянулись к пальцам легионера, сжимавшим горло.

– Не дёргайся, – рыкнул Аргонис, выглядывая в коридор. За дверью лежал Железный Воин, всё ещё сжимавший в руках болтер. Дум заполнял пространство снаружи, клубясь в отсветах проблесковых фонарей тревоги. Он протянул руку вниз, выдернул болтер из хватки Железного Воина и медленно вдохнул. Запах и вкус свидетельствовали о стрельбе, применении мельта-зарядов и выгоревшей электропроводке. Было, правда, что-то ещё, покалывание сладковатого аромата, маячившее на краю его чувств. Он глянул на лежащее безвольное тело Железного Воина и человека, пришпиленного его рукой к стене, глаза последнего были холодны, и в них не было страха.

– Только попробуй выкинуть какой-нибудь колдовской трюк, и ты покойник, – сказал он.

– Стал бы я это делать, коли уже влез по уши в неприятности, освобождая вас? И что заставляет вас думать, будто я проделал всё это в одиночку?

Из дымки выступила бронированная фигура. Доспех был цвета голубого металлика, в руке был волкитный пистолет, направленный на Аргониса. Глаза новоприбывшего были зелёными линзами, холодно светившимися на шлеме клювообразной формы. Он выглядел расслабленным, будто только что появился на месте действия, но оно уже успело ему наскучить. Аргонис уже видал подобную манеру и знал, что рассматривать её в качестве слабости, будет фатальной ошибкой.

Аргонис кивнул. Воин в лазурной броне не сдвинул ствол оружия ни на дюйм, Аргонис отпустил Джалена. В следующие несколько минут он не задумывался над тем, почему здесь оказался Альфа-легион. Лишь побег из заточения имел значение. Строгая иерархия нужд накладывала свой отпечаток на его последующие действия. У него было оружие, но ему нужна была броня, желательно – его собственная, потом ему нужна была техноведьма, и самое важное – ему был нужен Професиус. После всего этого, он отыщет и дорогу к Пертурабо.

– Остальные? – отрывисто спросил Аргонис.

– Вниз по коридору, пятьдесят метров налево, затем двадцать направо. Двери будут не заперты, но только в течение следующих четырёх минут. Шестьдесят одну секунду назад путь был чист.

Аргонис выскочил из двери и начал продвигаться по задымлённому коридору, низко пригнувшись и прислоняясь к стене. Джален и Альфа-легионер последовали за ним, их движения были быстрыми и текучими.

Сперва он добрался до камеры Сота-Нул и распахнул дверь. Фигура, очертания которой он разглядел во вспышках огней тревоги, выглядела как шар из перекрученных металлических конечностей и хромированных змей. То, что могло бы быть парой атрофировавшихся ног, было притянуто к телу, подобно лапкам мертворожденного цыплёнка. Шар увенчивал выпирающий пузырь с оптическими линзами. Во множестве её глаз тлел красный свет. Цепи из молний удерживали её над гудящей коробкой из чёрного металла.

Он посмотрел на механизм и трижды выстрелил в него. Коробка взорвалась, электрические дуги погасли. Сота-Нул начала было падать, но зависла в воздухе, не долетев до пола. Щупальца из плоти-металла развернулись вокруг неё.

Аргонис отвернулся.

– За мной, – скомандовал он и продолжил движение по коридору.

Професиус находился в пустой камере, не закованный в цепи, но под звякающим куполом нуль-поля. Выстрел Аргониса уничтожил проектор поля, и оно исчезло, оставив запах озона и дым. Джален вздрогнул, когда астропат в маске подошёл ближе.

Аргонис повернулся к Джалену.

– Снаряжение? – спросил он.

– В пятнадцати метрах слева есть тайник. Дверь деактивирована, – он сделал паузу, облизал губы, в уголках рта появились завитки татуировок. – Вам стоит поторопиться, эмиссар.

– Что у тебя запланировано дальше?

– Если вы намереваетесь добраться до Пертурабо, то вам нужно попасть на «Лезвие серпа». Корабль будет заправлен и готов к вылету.

– Просто так?

– Многое поменялось в этой операции, с тех пор как вы призвали меня.

Взгляд Аргониса посуровел.

– Я не призывал тебя.

Лицо Джалена осталось спокойным, глаза метались по лицу Аргониса.

– Сигнал пришёл под шифрами, переданными Гору, которые он в свою очередь передал вам.

– Один из нас лжёт, у меня, например, мало причин лгать.

Аргонис расслышал микроскопический звук, с которым сместился Альфа-легионер за его спиной.

– Нет, – ответил Джален, качая головой, – есть и другая вероятность…

– Другая вероятность? – переспросил Аргонис осторожно. В его руке всё ещё был низко опущенный болтер. – Какая другая вероятность здесь может быть?

Аргонис повернулся, движение выглядело случайным, словно он хотел отыскать взглядом остальных присутствующих в комнате.

Поворачиваясь, он выстрелил в бедро воина, стоявшего у него за спиной. Легионера отбросило назад, поножи брони раскололись. Аргонис сгрёб его, едва тот упал на пол, и прижал дуло болтера к шлему противника. Очередь снарядов, выпущенных в упор в лицевую пластину, разнесла голову воина на куски. Аргонис бросил тело, обернулся и поднял оружие. Неподдельное потрясение отразилось на лице Джалена. Части не до конца сформированных татуировок расцветали и исчезали.

– Професиус, – тихо произнёс Аргонис, и астропат подошёл ближе. В воздухе запахло бурей. Обычно спокойные глаза Джалена скакали по железному лику Професиуса.

– Ты лгал нам, – сказал Аргонис. – Лгал с самого начала. Вы были здесь с самого момента прибытия Железных Воинов, среди них, наблюдая за ними, вытягивая секреты. Вы знали, что происходит на этом мире. Ложь, укрытая слоями лжи. Как вы можете быть тем, что вы есть, и одновременно этим не являться?

– Я… – начал говорить Джален.

– И почему ты освободил нас? Что мы такое – оружие, которое надо применить сейчас, потому что что-то пошло не так?

– Вы отправили сигнал…

– Чёрное Око, скажи мне, что ты знаешь об этом.

– Мы… – человек изо всех сил старался сохранить спокойствие. Аргонис чувствовал присутствие Професиуса за своим плечом, от него кожа горела и испытывала раздражение. Он видел отражение железной маски астропата в глазах Джалена.

– Професиус, – сказал он осторожно, – извлеки из него информацию.

Астропат простёр свою руку вперёд, зелёные шелка соскользнули с костлявых пальцев, оканчивавшихся серебряными пиками. Холод окатил руку Аргониса, сжимавшую шею Джалена. Он ощутил вонзающуюся в разум боль. Но он был готов к ней, да и было не так уж больно.

Пальцы Професиуса медленно тянулись к открытым глазам Джалена.

– Вы должны остановить их, – прошипел Джален. – Они почти заполучили это. Мы не можем остановить их, не сейчас.

Кончики пальцев Професиуса были на расстоянии толщины волоска от гладкой поверхности зрачков Джалена.

– Ради чего ведётся эта битва? Ради чего они здесь? Почему вы здесь?

– Оружие, оружие изначального уничтожения, – Джален медленно кивнул. – Оружие, оставленное здесь со времён, когда боги вели свои войны на небесах. Вот почему сюда прибыли мои повелители, и почему Пертурабо сейчас здесь.

– Если ты скажешь, будто вы это делали для магистра войны, то я понаблюдаю, как тебе вырвут глаза.

– Мы служим Альфарию, а Альфарий лоялен.

Аргонис некоторое время смотрел на человека, затем медленно кивнул.

– Значит, вы лгали с самого начала, – произнёс Аргонис.

Аргонис поднял болтер и трижды выстрелил – в глаза и сердце.

Он молча разглядывал кровавое месиво, когда-то бывшее человеком. Спустя секунду он отвернулся, смахивая кровь, забрызгавшую его лицо.

– Неожиданный тактический выбор, – прошипела Сота-Нул.

– Вырви язык лжецу, и он больше не солжёт.

– С этим афоризмом я не знакома.

– Он с Хтонии.

Аргонис шагнул к двери. Если Джален не лгал о текущей ситуации, у них было не более двух минут до того момента, как Железные Воины начнут принимать меры по пресечению побега. Он побежал, ему нужно было добраться до своей брони, а вслед за этим им всем надлежало убраться отсюда.

– Каковы твои намерения? – спросила Сота-Нул.

– Мы будем следовать плану Джалена. Мы доберёмся до Железного Владыки и исполним волю магистра войны – приструним его.

Иаео посмотрела, как умер Джален, и привела часть вероятностей к фиксированным значениям. Она почувствовала, как улыбка искривила её лицо. Признак удовольствия, но она не могла взять в толк от чего. Странно, очень странно… Смерть оперативника была практически неизбежна, учитывая личные характеристики Аргониса и доступную ему информацию. У него было время сплести воедино несколько логических нитей. Альфа-легион был здесь и интересовался секретами, а теперь они его освободили. Он был уверен, что они знают больше, чем рассказали ему. Реакция бывалого, хорошо натренированного воина, отвечающего стандартам Сынов Гора, была очевидной.

Она воспроизвела запись казни. Быстро и жестоко, способ, распространённый среди банд гетто Хтонии. Техника трёх смертельных выстрелов вызывала интерес. Описания, которые она читала, не содержали информации о скорости и кровавости. Да, месиво, пожалуй, будет подходящей фразой. Мозги, кровь, кости разлетелись по стенам, полу и потолку. С другой стороны, у Джалена был небольшой выбор. Альфа-легион потратил много времени, сдерживая усилия Железных Воинов на Талларне, а теперь он был уверен, что последние подобрались вплотную к своей истинной цели. Интенсивность сражений на равнинах Хедив возросла значительно, но для Джалена это было лишь интермедией, он верил, что они вот-вот упустят приз, за которым охотились годами. Так что он освободил Аргониса, в надежде на то, что последний сумеет найти способ остановить Железных Воинов.