Текст книги "Система становления (СИ)"

Автор книги: Джон Демидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6

Москва. Сектор «Дельта». Подземная исследовательская лаборатория.

Кабинет ведущего научного сотрудника проекта «Становление» доктора Филатова напоминал гибрид операционной и командного центра НАСА. Стенды с мониторами, на которых пульсировали непонятные простому смертному графики и схемы, соседствовали с прозрачными перегородками, за которыми в стерильной чистоте лежали образцы – срезы ткани, испещрённые светящимися прожилками, и странные минеральные образования.

Сам доктор Филатов, человек в белом халате накинутом на строгий костюм, с горящими энтузиазмом глазами за стеклами очков, стоял по стойке «смирно» перед важным посетителем. Тот восседал в единственном удобном кресле кабинета, откинувшись на спинку, и внимательно смотрел на доктора сосредоточенным взглядом.

Это был человек в безупречно сидящем дорогом костюме, с лицом, не выражавшим ни единой лишней эмоции. Его звали Арсений Владимирович Коваль, и его визиты всегда знаменовали самый высокий уровень интереса со стороны первых лиц государства.

– Продолжайте, Лев Абрамович, – Коваль сделал легкий жест рукой, разрешая расслабиться. – Вы говорили о приоритетах.

– Так точно, Арсений Владимирович, – Филатов сделал шаг к одному из мониторов, где вращались схемы четырёх цветных колец, и продолжил прерванный рассказ:

– На основании наблюдений за контрольными группами мы пришли к выводу, что на текущий, стартовый этап, приоритет в развитии и ресурсах должны получать носители красных колец.

– Обоснуйте, – попросил Коваль, скользнув взглядом по представленным схемам.

Филатов увлечённо кивнул, и продолжил сосредоточенным голосом:

– Красное кольцо усиливает то, что у нас уже есть: физическую силу, выносливость, плотность мышечных тканей, скорость регенерации… Проще говоря, оно берёт первоклассного бойца и превращает его в суперсолдата. Предсказуемо, надёжно, эффективно. Вложение ресурсов в красное кольцо даёт мгновенную отдачу в виде повышения боевой эффективности.

– А жёлтые? – Коваль поднял бровь. – Ловкость, скорость… Разве это не ценно?

– Ценно, но вторично, – учёный покачал головой. – Безусловно, повышение скорости реакции и подвижности – это хорошее преимущество, но какой толк в том, что человек будет двигаться быстрее, если он не сможет нанести решающий удар или принять на себя ответную атаку противника? В ближнем бою, против вооружённого врага, масса и сила часто важнее скорости.

– Понятно. А что скажете на счёт синих?

– Синие кольца – это отдельная статья, – Филатов заметно оживился. – И крайне ценная. Мы очень быстро выяснили, что система… Она общается с ними на принципиально другом уровне. Они получают больше подсказок, более детальные описания способностей, видят скрытые параметры…

Принцип «кто владеет информацией, тот владеет миром» никуда не делся, и до сих пор актуален как никогда. Носитель синего кольца в группе – это её глаза и уши, а в перспективе, возможно, и стратегический мозг. Их нужно развивать, но не первостепенно. Мы предполагаем, что с освоением магических способностей всё будет совсем не просто, а значит на текущем этапе правильным решением будет сосредоточиться на прокачке красных колец.

Коваль кивнул, явно удовлетворённый чёткостью классификации. Он помолчал, давая Филатову перевести дух, а затем спросил тем же ровным, вальяжным тоном:

– А что вы расскажете о нашей звезде? Какие успехи у Елены Соколовой?

Лицо Филатова тут же озарилось настоящим восторгом.

– Елена… Арсений Владимирович, это нечто феноменальное! Её фиолетовое кольцо, которое система определяет как «Превознесённое», сочетает в себе усиления всех остальных типов! Пусть и в меньшей степени, чем узкоспециализированные кольца, но она сильнее, быстрее, выносливее обычного человека, её сенсорика и интеллект усилены, и она обладает доступом к мане, как синие носители!

Она находится на качественно ином уровне! И это только первое кольцо! Мы с нетерпением ждём, какие способности она проявит, когда получит следующий грейд…

– Способности, которые пока не спешит демонстрировать, – сухо заметил Коваль, на что учёный слегка заёрзал, и возразил:

– Она сотрудничает, Арсений Владимирович… Просто её дар… он тонкий. Он не про то, чтобы метать молнии. Это работа с информацией и восприятием, а это требует времени и терпения.

Коваль откинулся в кресле, сложив пальцы домиком.

– Время… У наших китайских друзей, по достоверным данным, уже есть несколько носителей с двумя кольцами. Как вы это объясните?

Доктор Филатов нахмурился, переключившись в режим аналитика.

– Если речь о носителях уникальных колец, то тут всё просто… Как нам уже известно – если человек вошёл в ТОП-10 по скорости инициации системы, то помимо уникального кольца система предлагает ему на выбор несколько вариантов наград, куда входит повышение грейда кольца. Вероятно, они выбрали именно этот вариант.

– А если речь идёт о базовых кольцах? – настаивал Коваль.

– Тогда, Арсений Владимирович, не стоит забывать про китайскую дисциплину и их подход, – Филатов развёл руками. – Если носителя базового кольца с первого дня окружает целая артель таких же активированных, чья единственная задача – провести его через данжи и отдать ему ВСЕ реагенты для прокачки… то получить второе кольцо за несколько дней – вполне достижимая цель. Они просто бросили на это несоизмеримо больше ресурсов.

Коваль медленно поднялся с кресла, расправляя пиджак. Его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах застыла холодная решимость.

– Благодарю вас, Лев Абрамович. Ваши данные… чрезвычайно ценны. Я передам эту информацию на самый верх, а вы продолжайте в том же духе. И прошу вас… Уделяйте больше своего внимания нашей «звезде». Нам нужны не только теоретические выкладки, но и практические результаты, понимаете?

– Так точно, Арсений Владимирович! – Филатов вытянулся.

Коваль кивком попрощался с учёным, и вышел из его кабинета, оставляя доктора Филатова в одиночестве, смотреть на медленно закрывающуюся дверь…

Сергей

Меня вырвали из объятий тяжелого, безсознательного сна грубые толчки в плечо, и тихий шёпот прямо надо мной:

– Степанов, подъём! Без пятнадцати шесть уже! Дежурный приказал разбудить!

Я с трудом продрал глаза, ощущая себя так, будто всю ночь беспробудно пил. Открыв глаза, я увидел в полумраке казармы, что надо мной склонился дневальный, и что-то от меня хотел.

«Шесть… шесть… Что-то важное…» – попытался я вспомнить, и тут как обухом по голове – приказ генерала! Построение в шесть ноль-ноль!

Адреналин ударил в голову резче, чем самый крепкий кофе. Я сбросил одеяло и буквально подпрыгнул с койки, судорожно нащупывая ногами тапки.

– Спасибо! – бросил я дневальному и ринулся в сторону умывальников, приводить себя в порядок.

Следующие пятнадцать минут превратились в сумасшедший спринт. Я запрыгивал в штаны на бегу, натягивал китель, пытаясь одновременно зашнуровать берцы, и причесать мокрые от умывания волосы. В голове стучало одно: «Не опоздать. Не опоздать. Не опоздать».

Ровно в шесть я, запыхавшийся, но более-менее приведённый в чувство, выскочил на улицу. Утренний прохладный воздух окончательно меня взбодрил, и к плацу я подходил уже практически в полном порядке.

Когда я зашёл за угол штаба, то несколько секунд удивлённо смотрел на открывшееся зрелище перед моими глазами. Дело в том, что людей на плацу было гораздо больше, чем ожидаемые мной три человека. Я насчитал штук двадцать, не меньше. Все в форме, все собранные. Среди них я сразу узнал капитана Дорошина, и следуя призывам логики – сразу двинулся в его сторону.

Я всеми силами старался двигаться не бегом, а быстрым, уверенным шагом, и вроде как успел в самый подходящий момент. Дорошин, заметив меня, кивнул и повернулся к двум другим офицерам, с которыми разговаривал до моего прихода. Один из них был в звании майора, суровый, с бычьей шеей, а другой – молодой капитан с умными, но надменными глазами.

– Вот и наш последний участник, – громко сказал Дорошин, представляя меня. – Курсант Степанов. Он будет нашим поддержанцем.

Майор оценивающе покосился на меня, но смолчал, а второй капитан, тот что помоложе, откровенно скривился.

– Курсант? – пренебрежительно бросил он. – В данж? Серьёзно, Дорошин? Мы что, в детский сад собрались?

Прежде чем я успел что-то ответить, капитан Дорошин повернулся к нему, и буквально прорычал в его лицо:

– Капитан Морозов, у вас есть претензии к решению генерала? – его голос прозвучал тихо, но с такой предвкушающей интонацией, что у Морозова сразу слетела вся спесь с лица.

– Так… нет, конечно, – пробормотал он, и отвернулся в сторону майора, не обращая на меня совершенно никакого внимания.

– Тогда вопросы сняты, – отрезал Дорошин и снова посмотрел на меня. – Ты вовремя, Серёг. Становись в строй.

В этот момент на плац стремительной, энергичной походкой вышел заместитель начальника института, полковник Ермаков. Человек с репутацией сторонника железной дисциплины.

– Группа, становись! – его зычный голос прокатился по плацу.

Я до сих пор не мог поверить, что мне предстоит идти в опасный данж в компании таких матерых офицеров, но чувствительный тычок Дорошина локтем в плечо быстро вернул меня к реальности. Я тут же встал в строй, заняв место в одной из шеренг.

Ермаков обвёл нас пристальным взглядом.

– Товарищи офицеры и курсанты! – начал он, громоподобным голосом. – Вы первая официальная группа института, созданная для взаимодействия с новой реальностью. Ваша задача – разведка, добыча ресурсов и отработка тактики. Институт на вас очень надеется.

Ваше дело – правое. Сейчас вы направляетесь в столовую, там на вашу группу приготовлен ранний завтрак. После того как поедите, носители зелёных колец получат сухой паёк на всю группу. После этого у вас будет минут пятнадцать на окончательную подготовку в расположениях, после чего мы с вами строимся на этом же месте в семь ноль-ноль, и выдвигаемся вооружаться штатным оружием и экипировкой. Всё ясно?

– Так точно! – рявкнул строй.

Слова «сухой паёк на всю группу» прозвучали для меня как приговор. Пока мы строем шли в сторону столовой, я чувствовал себя не будущим героем нового мира, а кем-то вроде вьючной лошади.

«Просто зашибись… Пришла система, все бросаются качаться и проходить великое становление, а моя роль во всём этом – быть грузчиком и раздатчиком бутербродов в перерывах между сражениями. Я, Монарх теней, один из десяти первых в мире… и мой главный талант – нести на себе консервы и сухари»…

Я с горькой иронией вспомнил свои наивные мечты о том, как буду скрывать свою силу и действовать из тени. Неужто я так хорошо вжился в роль «зелёнки», что меня и правда воспринимают как живого упаковщика?

Мы зашли в столовую, где уже во всю пахло кашей. Пока все рассаживались, капитан Дорошин жестом подозвал меня к раздаче, где стояло несколько картонных коробок.

– Вот твой вклад в общее дело, курсант, – он похлопал меня по плечу, но в его глазах читалось понимание. – Не кисни. В этом деле любая работа важна, и помни одну армейскую мудрость… Без хорошего тыла ни один бой не будет выигран.

Я молча кивнул, глядя на коробки, внутри которых лежали аккуратные упаковки с концентратами, консервами, и галетами.

«Ладно», – смирился я про себя, хватая первую коробку. «Начинать с низов – это тоже тактика. Самое главное – попасть в группу, чтобы получить официально разрешённый доступ в данж, а уж что я там смогу сделать на самом деле… это мы ещё посмотрим».

Я поставил коробку рядом со столом, где сидели наши офицеры, и случайно поймал равнодушный взгляд капитана Морозова.

– Смотри, не растеряй всё по дороге, зелёнка, – буркнул он, принимаясь за тарелку с кашей.

Я ничего не ответил, просто развернулся и пошёл за следующей коробкой. Внутри у меня всё закипало от едва сдерживаемого гнева, но снаружи – я был образцом курсантской выдержки. В конце концов, терпение и умение носить тяжести – тоже оружие. Особенно, когда твоё настоящее оружие пока что скрыто ото всех…

Путь от столовой до казармы с тремя картонными коробками в руках был недолгим, но показавшимся мне настоящим испытанием. Коробки были не смертельно тяжёлыми, но неудобными, цеплялись друг за друга, и норовили рассыпаться от любого неловкого движения.

Я шёл, чувствуя на себе насмешливые взгляды встречающихся курсантов, которые уже вовсю обсуждали «зелёнку-грузчика». Внутри всё сжималось от унижения, но я гнал эти мысли прочь, повторяя про себя мантру: «Терпение, просто терпение»…

Добравшись до своей роты, я завалил коробки к своей тумбочке и сел на табурет, чтобы отдышаться. Так таскать это всё с собой в данж – идея, граничащая с идиотизмом. Мне нужно было альтернативное решение, и оно нашлось – мой армейский вещмешок, старый добрый «сидор». Я быстро прикинул объём полученного пайка, и с радостью на душе осознал, что всё вроде как поместится, если разложить аккуратно.

Времени оставалось мало, поэтому я не стал рассиживаться, и вскрыв коробки, принялся за работу. Консервы, упаковки с галетами, чай, сахар, сгущёнка – всё это я плотно и эргономично упаковал в вещмешок.

На выходе у меня получился тяжёлый, но монолитный и удобный для переноски груз, который навскидку весил килограммов пятнадцать. Такое себе, конечно, но на спине нести всё это богатство куда легче, чем тащить три коробки в руках. Да и бонусом теперь я выглядел как нормально экипированный боец, а не как мальчик на побегушках.

Ровно в семь, с набитым вещмешком за спиной, я снова стоял на плацу. Наша группа уже собиралась. Капитан Дорошин, майор с бычьей шеей (теперь я узнал его фамилию – Орлов, но не «тот» Орлов, а просто однофамилец) и капитан Морозов были уже при полном боевом снаряжении.

– Молодец, – коротко кивнул Дорошин, заценив мой вещмешок. – Думать головой – полезный навык.

Далее мы строем проследовали на склад оружия, где уже всё было подготовлено к нашему визиту. Выдача прошла быстро, и по итогу я стал счастливым обладателем·стального шлема СШ-68, бронежилета 6Б2 – тяжёлый, неуклюжий, но проверенный, автомата Калашниква АК-74М, подсумка для магазинов, четырех магазинов на 30 патронов каждый, штык-ножа 6×5 к автомату, и зачем-то мне в нагрузку вручили противогаз ПМК-2 в специальной сумке.

Я уже почти привык к роли вьючного осла, поэтому безропотно начал облачаться во всё полученное добро. Броник прибавил к общему весу очень не мало килограммов, а когда я пристегнул подсумок с четырьмя магазинами, то почувствовал, что спина уже ощутимо так поднапряглась.

В этот самый момент капитан Морозов, уже полностью экипированный, подошёл ко мне с двумя своими запасными магазинами и противогазом в руках.

– Курсант, возьмёшь это, – это была не просьба, а приказ. – У тебя руки свободны, а мне в атаке лишнее мешать будет.

Я замер, чувствуя, как по щекам разливается краска, ведь это был уже откровенный беспредел. Нести провизию – это одно, но таскать ещё и лишнее железо за офицером, который явно хочет сэкономить свои силы…

Но прежде чем я успел что-то сказать, раздался спокойный, но твёрдый голос капитана Дорошина.

– Капитан Морозов, оставьте своё снаряжение при себе. Курсант и так несёт провизию на всю группу. Его задача – поддержка, а не роль вьючного ишака. Ему нужна мобильность, чтобы в случае чего подойти к раненому, или прикрыть нам спину в тяжелой ситуации.

Морозов обернулся в сторону моего защитника, и его лицо исказила гримаса раздражения:

– Да он молодой, справится! Чего его жалеть?

– Я старший группы, и это приказ, капитан, – Дорошин сделал шаг вперёд, и его взгляд снова стал стальным. – Каждый несёт свою экипировку самостоятельно, и каждый сам отвечает за её сохранность. Ясно?

Морозов помялся, посмотрел на меня, потом на непреклонное лицо Дорошина, буркнул что-то невнятное и, швырнув магазины в свой вещмешок, отошёл в сторону.

Я благодарно посмотрел на своего командира, и сказал:

– Спасибо, товарищ капитан.

– Не дрейфь, боец, – он хлопнул меня по бронику. – В группе каждый должен делать своё дело, а не скидывать его на других. Готовься, скоро выдвигаемся.

Глава 7

Как только последний из нас получил свой комплект снаряжения, и успешно его одел – полковник Ермаков тут же скомандовал:

– Группа, стройся, и выдвигаемся в сторону автопарка! Пошевеливайтесь, господа!

Нам не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться требованиям заместителя начальника института, и побрякивая амуницией, направиться в указанном направлении.

Мы успели пройти буквально несколько учебных корпусов, а я уже начал ощущать губительное воздействие солнца, которое сегодня, как назло, ярко и беззаботно светило с совершенно безоблачного неба.

В автопарке нас уже ждали заведённые машины, и конечно же, по закону подлости, нашей группе достался не уютный уазик-«буханка», а видавший виды, покрытый потёртой краской Урал. Офицеры, к моему удивлению, возмущаться такой несправедливости не стали, а отнеслись к этому с непонятным, философским спокойствием:

– Ну что ж, – хмыкнул майор Орлов, швыряя свой вещмешок в кузов, и с хорошо слышимым наслаждением произнёс:

– В снаряге внутри «буханки» мы бы с вами совсем не развернулись, а тут – вон как просторно!

– Как в старые добрые времена, – буркнул капитан Морозов, с видимым усилием закидывая своё тело внутрь кузова.

Я, как самый младший, заскочил последним, устроившись на деревянной лавке рядом со своим вещмешком, а уже спустя минуту Урал рыкнул дизелем и тронулся, вывозя нас с территории института.

Первое время мы шустро ехали по асфальтовой трассе, которая преступно быстро сменилась проселочной дорогой, а она, в свою очередь, тоже оказалась весьма не продолжительной, и в скором времени сменилась ухабами и ямами.

Урал – это конечно крутая машина, вот только её подвеска… Оставляла желать много лучшего. Мы тряслись на ухабах минут тридцать, и всё это время нас ТАК кидало по кузову, что тот факт, что никто из нас не расстался с недавним завтраком, иначе чем чудом было не назвать.

Я сидел, прислонившись к борту, и смотрел на мелькающие за ним поля и перелески.

Лето было в самом разгаре, трава у дороги уже начинала выгорать, подёрнутая лёгкой пылью, а в воздухе стоял густой, сладковатый запах цветущих трав и нагретой земли…

Всё в целом было очень даже неплохо, вот только в полной экипировке, под лучами поднимающегося солнца, мне становилось по-настоящему жарко. Каска давила на голову, броник не давал нормально дышать, а спина под вещмешком была уже мокрой насквозь.

Наконец, спустя минут 20, урал несколько раз подпрыгнул на особо чувствительных колдобинах и остановился, сразу после чего капитан Дорошин, сидевший возле кабины, поднялся, и как ни в чем не бывало воскликнул:

– Ну вот мы и на месте, бойцы! К машине!

Мы послушно выпрыгнули из кузова на мягкую, пыльную землю, и перед нашими глазами сразу же раскинулось бескрайнее поле, посреди которого мы сейчас стояли. Ни домов, ни линий электропередач… Только волнующееся от ветра море травы, да синее, безоблачное небо над головой.

– Становись, – скомандовал Дорошин и принялся с придирчивостью старого сержанта проверять наше снаряжение, не обращая никакого внимания на звания.

Он поправил незастёгнутую пряжку на разгрузке у Морозова, проверил, хорошо ли закреплён штык-нож у майора Орлова… У меня он с особой тщательностью проверил вещмешок, и убедившись, что как бы я не прыгал – звуков он не издает, удовлетворённо кивнул, после чего пробормотал:

– Вроде всё в порядке…

После этого он ещё раз осмотрелся, сверяясь с какими-то своими, только ему ведомыми ориентирами – может, с приметным деревом на горизонте, а может, с холмом каким… – и уверенно повёл нашу группу прямо по полю в сторону далёкого лесного массива, сказав напоследок:

– Следуйте за мной, но не забывайте соблюдать дистанцию. Дим, на тебе контроль округи на предмет неожиданных встреч с окольцованными животными. – обратился он к Орлову, на что тот молчаливо кивнул, предвкушающе ухмыльнувшись.

Мы шли по полю где-то около пятнадцати минут, и прогулка эта была не сказать, чтобы очень приятной… Ноги постоянно утопали в мягкой земле, солнце припекало всё сильнее, и дошло даже до того, что я уже начал задаваться вопросом о том, не завёл ли нас доморощенный Сусанин в лице капитана куда-то не туда, но именно в этот момент впереди показалось нечто неестественное.

Это был участок поля, огороженный по периметру классической чёрно-жёлтой лентой, на которой через каждый метр была приклеена одна и та же табличка: «Осторожно, мины!»

Мы как вкопанные остановились в нескольких метрах от этой мрачной ограды, а я ощутил как моё сердце предательски ушло в самые пятки. Мины? Здесь?

Капитан Дорошин тем временем, совершенно не снижая темпа, дошёл до ленты, взялся за неё двумя руками и резким движением разорвал на части, откидывая в сторону разорванные концы. После этого он даже не думая оборачиваться, шагнул внутрь огороженной зоны, и прошёл так метров десять.

Мы переглянулись. Майор Орлов хмуро сдвинул брови, Морозов побледнел, и смотрел на землю под ногами, словно боялся увидеть, то что сейчас произойдёт, а я и вовсе застыл, рисуя перед глазами красочный взрыв, который поставит точку на жизненном пути отважного капитана.

В этот самый момент Дорошин обернулся, и увидев наши напряжённые лица, коротко и насмешливо усмехнулся:

– Чего застыли, бойцы? Зассали? – никто из нас не успел даже собраться с мыслями, чтобы ответить, как Дорошин произнёс:

– Не переживайте. Это разведгруппа решила таким образом гражданских развлечь, чтобы любопытные не совались, пока мы тут с системой разбираемся. Нет тут никаких мин, не ссыте…

С облегчением, смешанным с лёгким смущением, мы, стараясь на всякий случай ступать точно в следы капитана, всё же переступили через порванную ленту и двинулись в его сторону.

Поле внутри огороженного периметра было точно таким же, как и снаружи. Ни воронок, ни щелей в земле… Единственное, что сразу бросалось в глаза – кто-то очень сильно постарался, чтобы вытоптать траву в этом месте в форме круга, диаметром метров пятьдесят.

– Вот он, – без эмоций констатировал Дорошин. – Данж лёгкого уровня. Наша с вами основная задача – разведка, по возможности зачистка и добыча реагента. Сейчас проверяем оружие, пьём воду, и через пять минут заходим.

Мы непонимающе переглянулись, видя перед собой лишь пустое поле, без каких-либо проявлений магии. Не было никакого сияющего портала, никаких визуальных эффектов… Но когда мы подошли чуть ближе, то у каждого из нас перед глазами сразу же всплыло одно и то же системное предупреждение:

Обнаружен данж: «Забытый склеп». Уровень сложности: Лёгкий.

Активировать проход для группы (4 человека)? [ДА]/[НЕТ]

Капитан Дорошин обвёл нас вопрошающим взглядом, на что майор Орлов мрачно кивнул, капитан Морозов пожал плечами, словно говоря «да чего тут думать», а я молча кивнул, подтверждая своё согласие. Сразу после этого мы все одновременно выбрали «Да», и первое приключение в новом мире с радостью приняло нас в свои объятия…

После согласия с переносом мир вокруг нас на мгновение поплыл, сразу после чего поле, солнце, и дикая жара – всё это исчезло в сплошном белом шуме. Ощущение было похоже на резкий прыжок в холодную воду, из-за чего у меня на несколько секунд сбилось дыхание.

Когда реальность снова обрела форму, мы стояли на странной площадке. Она была сложена из грубых, отполированных временем каменных плит и висела в абсолютной пустоте.

Со всех сторон её окружали несколько рядов двухметровых, идеально гладких чёрных кристаллов, стоящих вплотную друг к другу, словно частокол. Они совершенно не отражали света, и как будто бы даже поглощали его, создавая жутковатое ощущение замкнутого пространства.

С нашей площадки куда-то вглубь этого данжа уходил один-единственный коридор, высеченный в такой же чёрной кристаллической породе. Его дальний конец тонул в непроглядной тени, что не позволяло оценить его протяжённость и возможные угрозы.

Сразу после переноса я инстинктивно оглянулся, ища точку выхода, но обнаружил лишь глухую стену из тех же самых кристаллов. Сбывались мои худшие предположения, и всё это очень было похоже на то, что нас отсюда не выпустят, пока мы не выполним того, чего хочет хозяин этого места, или пока мы сами не прихлопнем этого хозяина…

Помимо этого, я вдруг почувствовал очень знакомую вибрацию в районе ног, и когда посмотрел вниз, то увидел что подо мной ярко светится моё зелёное кольцо, хоть я его и не призывал. Оно проявилось само, а последующий быстрый взгляд на остальных подтвердил, что-то же самое произошло и с ними.

Под капитаном Дорошиным пульсировало жёлтое кольцо, наделяя его повышенной скоростью и энергичностью. Под майором Орловым – спокойное и глубокое синее, а под заносчивым капитаном Морозовым – яростное, красное кольцо. Судя по всему – в этом месте скрывать свои силы было бесполезно. Здесь система заставляла всех играть с открытыми картами.

– Внимание, – глухой голос Дорошина вернул всех к реальности. – Группа, всем снять оружие с предохранителя, и поставить режим одиночной стрельбы. Патроны тратить по пустякам запрещаю! Целиться и стрелять только в то, что представляет явную угрозу. Понятно?

– Так точно, – хором ответили мы, после чего Дорошин повернулся ко мне, и взглянув на меня прямым, и даже несколько жёстким взглядом, сказал:

– Курсант Степанов… Твоя главная задача – держаться позади нас. Без острой необходимости в бой вступать я тебе запрещаю. Береги патроны как зеницу ока. Стрелять только в одном случае – если кому-то из нас угрожает неминуемая смерть, и другого выхода нет. Всё ясно?

Я кивнул, сжимая потные ладони на показавшемся неожиданно тяжёлом автомате.

– Так точно, товарищ капитан. Всё ясно.

Майор Орлов лишь одобрительно кивнул, а капитан Морозов, услышав инструкции, касающиеся меня, пренебрежительно хмыкнул. Он даже не смотрел в мою сторону, и его презрительный смешок был красноречивее любых слов. Этим смешком он как будто хотел сказать, что мол, и зачем мы тащим с собой этот балласт, если он даже патронов тратить не может…

Дорошин бросил на Морозова короткий, предупреждающий взгляд, затем повернулся к тёмному проходу.

– Вперёд. Интервалы пять метров. Я – первый, Орлов – за мной, Морозов – предпоследний, Степанов – замыкающий. С богом!

Мы перевели наше оружие в боевое положение, согласно полученных инструкций, после чего наша маленькая группа тронулась в путь, навстречу неизвестному.

Моё зелёное кольцо отбрасывало на стены призрачное свечение, а в ушах стучало одно: «Стрелять только в случае неминуемой смерти». В этот момент я уже начинал жалеть о своём малодушном решении скрыть истинный цвет своего кольца, но что сделано то сделано… Остаётся работать с тем что есть.

Коридор оказался на удивление недолгим, и уже метров через двадцать он вывел нас новую площадку, чуть больше предыдущей. Едва капитан Дорошин пересёк её порог, как из теней от боковых стен в его сторону устремились две группы существ.

Это были невысокие, чуть выше колена, гуманоиды с серой, чешуйчатой кожей и огромными, совсем нечеловеческими жёлтыми глазами. Их длинные пальцы заканчивались острыми, как бритва, когтями, и передвигались они стремительными перебежками, отрывисто при этом стрекоча. В каждой группе было по пять-шесть таких тварей.

– Контакт! – крикнул Дорошин, и его автомат тут же коротко плюнул огнём. Одна из тварей, которая только собиралась прыгать в его сторону, тут же отлетела назад с дырой в груди.

Ключевая проблема была в том, что атаковали эти твари с двух сторон одновременно, и Дорошину, оказавшемуся в центре событий, приходилось контролировать угрозу сразу с двух сторон. Его жёлтое кольцо под ногами вспыхивало в такт его движениям, придавая ему нечеловеческую скорость, и это ему очень помогало.

Капитан успел сделать ещё три точных выстрела, уложив троих, но одна из групп тварей уже вплотную приблизилась к нему, и чтобы справиться с ними – ему не оставалось ничего иного, кроме как отбросить автомат за спину, после чего коротким рывком выхватить штык-нож, и с коротким боевым кличом всадить его в горло ближайшему монстру.

Орлов тоже меня приятно удивил. Как только произошло нападение – он сразу же занял устойчивую стойку, и чёткими одиночными выстрелами начал отстреливать тварей, рвущихся к Дорошину со второй стороны, и должен отметить, что каждый его выстрел бил на поражение.

А вот капитан Морозов меня совсем не удивил… Он сгруппировался, отступил на шаг назад и сделал всего два выстрела. Один из них прошёл мимо, а второй ранил одну из тварей в плечо, но эта рана не остановила её. Всё выглядело так, будто он хотел показать ВИД, что тоже помогал, хотя на деле его беспокоила только собственная шкура, и больше ничего.

Бой был яростным, но коротким. Дорошин, благодаря своей скорости и ярости, заколол ещё двоих, а Орлов уложил трёх. Когда последнее стрекотание затихло, наступила тишина, нарушаемая лишь нашим тяжёлым дыханием.

Именно в этот момент я заметил, что капитан Дорошин, опираясь на колено, каждый раз кривился от боли, а по его левой ноге, ниже колена, расплывалось тёмное пятно на форме.

– Все целы? – прокричал Дорошин напряжённым от сдерживаемой боли голосом.

– Цел, – отозвался Орлов, перезаряжая автомат.

– Я тоже в порядке, – буркнул Морозов.

Дорошин кивнул и, наконец, позволил себе немного расслабиться. Он прислонился к стене и тут же позвал:

– Степанов! Мухой ко мне! Нога…

Я бросился к нему, роняя свой вещмешок на каменный пол, а в голове тем временем проносилась скептичная мысль: «Чёрт, а чем я лечить собрался, умник? У меня же кроме хавчика нет ничего…»

– Товарищ капитан, я медикаментов не…

– В рюкзаке! – резко перебил он меня, скидывая свой вещмешок с плеча. – Всё там есть. Быстро!

Я нагнулся над его рюкзаком, торопливо расстёгивая молнию, и ненароком поймал себя на мысли, что руки у меня дрожали, как у алкаша со стажем. Распахнув рюкзак, я увидел, что внутри, среди прочего снаряжения, лежала армейская индивидуальная аптечка – именно то, что мне сейчас было нужно.

Я уже потянулся за ней, как вдруг моё зрение перехватило новое, настойчивое системное окно, возникшее прямо над ближайшим телом монстра около моих ног:

Обнаружено тело существа: «Серый землекоп». Уровень угрозы: низкий.

Использовать способность «Развеять» для получения базовых материалов?

[ДА] / [НЕТ]

Я замер с аптечкой в руке, уставившись на полученное сообщение. Способность? Какая ещё способность? Я ничего не выбирал… Или это стандартная функция системы для всех носителей? Тогда почему тут всё не собрали до меня? Непонятно…

– Степанов, ты чего замер? – раздался раздражённый голос Дорошина, после чего я откинул в сторону все посторонние мысли, и занялся делом.