Текст книги "Black Sabbath:история группы"

Автор книги: Джоэл Макайвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц)

Так подошло к концу первое десятилетие существования первой в мире хеви-метал группы.

В 1969 году, когда «Black Sabbath» только появилась, рок-музыка была совсем другой. Несмотря на то что в то время фестивали уже пользовались популярностью, серьезный подход к организации подобных мероприятий начал появляться только в середине семидесятых, после первых действительно великих шоу, вроде «California Jam» и некоторых других. В основе этих шоу лежало привлечение рок-групп «высшей лиги», требовательных к оборудованию и организации. Очевидно, что изменения, которым подвергли индустрию такие значительные команды начала семидесятых, как «Black Sabbath», «Deep Purple», «Led Zeppelin» и им подобные, имели колоссальное значение – не только для музыки, но и для общества в целом.

С развитием «Sabbath» развивалась и рок-индустрия, получив в качестве приятного подарка от группы новый музыкальный жанр – хеви-метал. Самым замечательным было то, что музыканты вели такой образ жизни, который даже во сне не снился простым смертным, хотя по сегодняшним стандартам, когда малейшие детали личной жизни знаменитостей становятся достоянием широкой общественности, излишества семидесятых кажутся довольно заурядными.

Кстати, вопрос богатства участников «Black Sabbath» вызывает некоторые сомнения – по крайней мере, в апреле 1979-го, когда Оззи второй раз ушел из группы, с деньгами у них было негусто. По словам самого Осборна, «мы были на мели. Да-да, клянусь вам, „Black Sabbath" в тот момент была без единого чертова гроша в кармане. Без гроша! Нас обобрали как… мы потеряли пятнадцать миллионов. Каждый! Мы не представляли себе, что это значило! Считали, что если в гараже стоит „роллс-ройс", а в кармане есть доза кокаина… Теперь у меня это как болезнь, вроде шрама на душе – с тех пор я перестал доверять многим людям. Но я верю своим менеджерам, хотя очень многие им не доверяют. Я верю им, потому что у меня нет другого выхода, я должен им верить».

Безусловно, часть вины за раскол в отношениях между музыкантами «Sabbath» лежит на музыкальной индустрии, с ее прогнившим нутром и нечистыми на руку людьми, которые постоянно то договариваются, то грызутся друг с другом. Снова Оззи: «Если вам интересно, я хотел засудить грязных ублюдков из „Warner Brothers". He стану утверждать наверняка, чтобы не порождать лишних сплетен… Но я думаю, что, если бы „Black Sabbath" не распалась, возможно, мы устроили бы самый громкий скандал семидесятых… Я не буду называть никаких имен, компаний, в общем, ничего, но я уверен… С помощью Дона Ардена, который просто кремень-мужик, и его компании, мы бы вскрыли все их делишки».

Осборн так до сих пор и не пояснил, что он хотел сказать этой загадочной тирадой, но после всех махинаций, которые проворачивали за счет группы ее менеджеры и просто нечистые на руку промоутеры, отравлявшие музыкантам гастрольную жизнь, можно с легкостью допустить, что в биографии «Black Sabbath» были и другие подобные истории. Как заметил все тот же Оззи, «буквально все [агенты, промоутеры, менеджеры] судились с нами, а мы, похоже, отбивали себе яйца на сцене, только чтобы вовремя платить юристам».

Все это, вкупе с изменением музыкальных интересов группы («Я всего лишь пытался убедить ребят вернуться к истокам. Я говорил: „Давайте снова начнем играть по-старому, отожжем как следует!"»), и стало основной причиной ухода Оззи. Надо отметить, что каждым своим шагом, совершенным в семидесятые, «Sabbath» создавала шаблон, которому в своем развитии последовали многие другие группы. В дальнейшем как минимум несколько групп распались так же скандально, зачастую – из-за конфликтов между вокалистом и основным гитаристом, двумя наиболее яркими музыкантами в группе. И каждый раз в подобных скандалах можно было заметить отголоски истории «Sabbath».

Злость покинувшего группу Оззи нашла отголоски в сердцах многих музыкантов следующих лет, особенно на хард-роковой и металлической сценах. Оззи, кстати, в молчанку играть не стал и первым выказал свое пренебрежительное отношение к коллегам 13 октября 1979 года в интервью для журнала «Sounds»: «Все это сильно смахивает на чертов развод».

Через полгода после раскола все шло своим чередом: Оззи искал новую группу, «Sabbath» наняла Ронни Джеймса Дио, а Шэрон Арден, без малейших возражений со стороны отца, стала менеджером Оззи. Любопытно, что после ухода Оззи схожий кризис доверия пережил Гизер, который на некоторое время (хоть и ненадолго) тоже покинул «Sabbath». В результате его будущее в группе также вызывало большие сомнения. Вдобавок, в журнале «Sounds» заявили, что у Батлера случился роман с неизвестной женщиной («Гизер Батлер встретил в Сент-Луисе свою любовь и ушел из группы, чтобы обрести счастье»), который послужил дополнительным стимулом к его решению уйти. Однако следует заметить, что в дальнейшем эта информация не подтвердилась.

Первым поводом для разбирательств после развала группы стало название «Black Sabbath», которое, по утверждению Оззи, в равной степени принадлежало всем четырем музыкантам: «Мне принадлежит четверть прав на это имя, а меня даже не считают нужным предупредить [о намерениях его дальнейшего использования]. К тому же я считаю, что они [остальные музыканты] обкрадывают поклонников, вводя их в заблуждение. Что чувствует фанат, купивший билет и приехавший на концерт „Rolling Stones", когда видит там только Билла Уаймэна и толпу каких-то левых людей? Давайте смотреть правде в глаза: это уже совсем другая группа». Вероятно, Билл Уорд сказал Оззи, что после его ухода группа сменит название, но этого не произошло: «Вчера я слышал из достоверного источника, что они уже договариваются о концертах, причем как „Black Sabbath". Это меня сильно задело, да… Я думаю, что их поступок – это низко, ведь фанаты все еще верят нам. Вчера, узнав об этом, я был так взбешен, что порушил еще один номер в отеле. Все, теперь это конец. Забавно, но для меня „Sabbath" умерла, и я больше не хочу быть ее частью. Все это уже проходили – помните историю с „Deep Purple"? (Оззи говорит о том, что первый вокалист этой группы Род Эванс сколотил группу из никому не известных музыкантов, чтобы гастролировать под именем «Deep Purple». Нужно сказать, что Эванса через суд обязали прекратить эту деятельность, после чего он быстро канул в неизвестность. – Дж. М.) Второй раз фанаты на это не купятся…»

Рассказав о том, что он приобрел небольшой бар в Англии («Как запасной вариант на случай, если что-нибудь пойдет наперекосяк»), Оззи пояснил, что сомнения по поводу будущего в составе «Sabbath» у него появились довольно давно: «Я начал сомневаться – знаете, такое томящее чувство внизу живота – около двух лет назад, именно тогда мне все стало ясно». В пользу ухода говорил целый ряд доводов: во-первых, у Оззи был слишком нетерпеливый характер – запись первых трех альбомов прошла легко и, главное, быстро, что как нельзя лучше ему подходило, но потом, когда Айомми стал все более дотошно подходить к сочинению и записи материала, этот процесс стал утомлять вокалиста. «Тони только на настройку тратил целые дни, – сообщил Оззи. – Понимаешь, наши первые альбомы были записаны за неделю или вообще за пару дней, и, согласись, есть существенная разница между неделей и годом. Последние два альбома были для меня серьезным испытанием. Просыпаюсь я рано (я вообще „жаворонок"), поэтому, когда остальные продирали зенки, я уже готов был снова идти спать. Все это действовало мне на нервы. Поневоле начинаешь думать о том, что за столько-то лет можно уже и научиться настраивать гитару». Турне в поддержку альбома «Never Say Die!» тоже не обошлось без накладок: «В нашем последнем туре доходило уже до смешного – до самого конца возникали какие-то нелепые проблемы с оборудованием, которых вообще не должно было быть».

А если ко всему этому добавить сложность нового материала, станет ясно, что чаша терпения Оззи попросту переполнилась: «Я хотел вернуться к старому доброму хард-року, который нас и прославил. Я бы не стал заморачиваться и пел новые песни, если бы их было можно нормально исполнять на сцене. Но это было невозможно… Какого черта, их даже в студии записывали уйму времени! Альбом записывали, поделив материал на три части, а потом свели все вместе. Это было нереально спеть вживую, я же не R2D2 (робот-андроид, персонаж «Звездных войн») какой-нибудь! От сидения в студии я уже лез на стену. Через два месяца я чувствовал себя летучей мышью в пещере. Да е*ись конем этот овердаббинг и прочая механическая хренотень, все эти пузырьки с вазелином, через которые Томми пропускал звук,– к черту это все! На последнем альбоме есть песня „Breakout" – так вот, я не поверил своим ушам, когда одним воскресным утром к нам ввалились тридцать парней с трубами и начали играть для записи этой песни. Я чуть не облысел от удивления. Можно подумать, нашим менеджером стал Хьюи Грин! (Хьюи Грин (1920-1997) – популярный английский ведущий. Вел различные игровые викторины, в которых победителей обычно чествовали фанфарами)»

Возможно, праведный гнев Оззи был отчасти связан непосредственно с его уходом, который был истолкован как предательство со стороны Айомми. (Судя по тому, что было сказано об этом событии выше, это вряд ли могло быть правдой.) Оззи об этом рассказывает с характерной горячностью: " Когда я вернулся из турне, мне кто-то позвонил и сказал, что Тони собирается покинуть группу из-за наших с ним разборок, или чего-то такого. Тогда я позвонил Тони и спросил: „Я тебя чем-то расстроил? Я так понял, что у нас с тобой была жуткая ссора и ты сказал, что больше никогда не станешь со мной работать. Интересно, что все это значит". А он мне на это ответил: „Ну, я ухожу из группы", причем к этому моменту он уже договорился с Ронни Дио. Я заявил ему, что если он так решил, то волен поступать по-своему, но я собираюсь продолжать. А потом Тони перевернул все с ног на голову и представил дело так, будто это он меня уволил и теперь может делать все, что хочет, потому что выступать под названием „Black Sabbath" проще, чем начинать все с нуля. Раздражение копилось и копилось, мне было все сложнее с ними работать, пока меня это окончательно не достало. Ничего больше не хочу знать… Нас больше не устраивало то, во что превратилась группа. Я это понял еще два года назад».

На вопрос, обсуждал ли он эту ситуацию с остальными участниками группы, Оззи отрезал: «Да, я пытался, причем не раз, но никто не поддержал разговора. В конце концов я подумал: „Какого черта я трачу свое время впустую", – и отстал. Дела шли все хуже, и я вернулся домой, где стал напиваться каждый день – просто чтобы убить время. Потом мы встретились, и я сказал, что все, празднику конец: „Мы устроим грандиозное прощальное турне, пусть детишки скажут «Sabbath» «до свидания», отыграем трехчасовое шоу и выпустим живой альбом, куда войдут старые боевики и последние вещи, чтобы нас запомнили". Они ответили: „А что, это мысль". Но я знал, что этого никогда не случится. Они просто тянули время. Мне было очень грустно, что это прощальное турне не состоится. Я расставался с целой вехой в своей жизни, периодом, который я никогда не забуду, а в результате пшик – и все закончилось, осталась только горечь. Детишки были так преданны группе. Я считаю, что они не заслужили такого к ним пренебрежения. Они [остальные участники „Sabbath"] как страусы, во время неприятностей прячут голову в песок, а когда все снова будет в порядке, они будут по-прежнему называться „Black Sabbath", будто ничего не случилось».

К новому альбому – «Heaven And Hell» – Оззи теперь не имел отношения: «Об этом можно забыть. Я на их новом альбоме не пою, Гизер не играет: я хочу, чтобы всем стало ясно, что теперь это совершенно новая группа. Возможно, она будет звучать как „Foreigner" – по крайней мере, на последнем альбоме все именно так. Я не могу сказать, что из этого выйдет. Одно время мы дарили вдохновение другим группам, теперь они вдохновляют нас. В прошлом году это была „Queen". Круг замкнулся. Пришло время, когда нужно остановиться и подумать, что мы сделали не так».

Поскольку на момент интервью Оззи уже покинул группу, журналист задал резонный вопрос о том, что музыкант думает о возможности повторного воссоединения «Sabbath». Однако Оззи уклонился от ответа: «Я живу настоящим. Это значит, что я не передумаю в следующую минуту. Сейчас я определенно не хочу больше с ними работать, потому что они повели себя как последние уроды. После одиннадцати лет мне кажется, что я заслужил большего, чем тот удар в спину, который я получил».

Читая между строк можно сделать очевидный вывод, что больше всех Оззи злился на Айомми и, чуть меньше, на Гизера. Об Уорде, после некоторых раздумий, он сказал следующее: «Билли Уорд мне как брат, я никогда не скажу о нем ни единого дурного слова». О своей замене, Дио, Оззи во все времена отзывался благосклонно: «Ронни – отличный парень, у него замечательный голос, но если они продолжат как „Sabbath", то могу сказать одно: Ронни лучше не пытаться петь „Iron Man" или „Paranoid" без бронежилета. Ему не позавидуешь: заменять вокалиста – самая трудная работа в мире».

Мудрые слова, которые оценили и остальные участники «Sabbath», понимавшие, что заменить ненадежного, но невероятно харизматичного Оззи будет ой как непросто. Гизер рассказал мне, что оставаться в группе сразу после раскола было невозможно: «Когда ушел Оззи, всем было действительно тяжело. Я ушел сразу за ним, потому что понимал, что не смогу работать дальше без него, к тому же мне нужно было много чего привести в порядок в моей собственной жизни». Таким образом, Тони и Билл остались лицом к лицу с непростой проблемой: нужно было найти сразу певца, басиста и автора текстов.

Все это, конечно, печально. В современном мире ситуацию, подобную той, что сложилась у Оззи и «Sabbath» в конце 1979-го – когда группа разваливается пополам, а затем обе половинки превращаются в самостоятельные проекты, пусть и рангом пониже, – можно было наблюдать у целого ряда ныне канувших в Лету коллективов. В мире хеви-метала, например, можно говорить о фактическом преемнике «Sabbath» – группе «Judas Priest», которая после ухода фронтмена Роба Халфорда абсолютно невыразительно провела девяностые, записав живой и студийный альбомы с неплохим вокалистом Тимом «Риппером» Оуэнсом, который, однако, не смог стать достойной заменой Робу. Сам же Халфорд, организовав в поисках собственного звучания несколько проектов («Fight», «Two» и, наконец, «Halford»), в 2005-м воссоединился с «Priest» для записи реюнион-альбома и тура, которые, по уму, должны были появиться на три-четыре года раньше. Похожая история произошла и с «Iron Maiden» – музыканты заменили своего вокалиста Брюса Дикинсона парнем по имени Блейз Бейли, с которым было записано несколько проходных альбомов.

Их череда опять прервалась после воссоединения. То же самое случилось и с бразильскими трэш-металлистами «Sepultura», чей вокалист Макс Кавалера покинул проект после грандиозной ссоры с остальными музыкантами и образовал собственную группу «Soulfly»: с «Sepulture» периода конца восьмидесятых – начала девяностых не сравнится сейчас ни одна группа сходной жанровой направленности.

В подобных ситуациях не бывает победителя. К тому же обычно слагаемые по отдельности не бьют сумму: если музыкант выбирает собственный творческий путь, это еще не значит, что этот путь будет коммерчески успешным. Возьмем для примера гитариста «Deep Purple» Ричи Блэкмора, дважды уходившего из группы. Во второй раз он ушел окончательно, чтобы организовать ренессанс-рок ансамбль под названием «Blackmore's Night», который приносит намного меньше денег, чем те, что он зарабатывал в «Purple». Как Ричи признался мне в 2003-м, это нелегкая работа: «Такую музыку сложно исполнять. Люди не понимают, почему рок-музыкант вдруг решил выступать в замке, перед аудиторией в пятьсот или тысячу человек, когда в рок-группе он может играть на стадионе для пятидесяти тысяч. Вот мы недавно с тобой разговаривали о выступлениях на фестивалях, но и здесь очень многие двери перед нами закрыты, к тому же не следует забывать и о политических заморочках, связанных с фанатами фолка… Сейчас ценятся только рок, джаз и блюз, а наши записи в магазинах стоят на полке под названием „всякое барахло"! (Блэкмор слегка лукавит: сейчас, как и в 2003 году, в музыкальных магазинах не составляет труда найти разделы «металл», «фолк», «альтернатива» и так далее.)»

Несмотря на все вышесказанное, наследие «Black Sabbath» периода семидесятых имеет колоссальное значение, особенно если абстрагироваться от поздних альбомов, начиная с «Technical Ecstasy». Группы, записывающие кавер-версии песен той эпохи, зачастую теряют за мощью этих композиций собственную индивидуальность. Как объяснил мне Билл Гоулд, басист группы «Faith No More», которой значительно прибавил популярности кавер на «War Pigs»: «В то время, когда мы записали кавер-версию „War Pigs" и провели совместный тур с „Metallica", нам казалось, что мы купаемся в лучах чужой славы… Это было так необычно. Вспоминая те дни, я думаю: „Почему, черт побери, все происходит так, как происходит?"

Интересно, что история знает только одного певца, ставшего более известным, чем его старая группа. Как ни странно, этот певец – Оззи Осборн.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Ослепленные и окруженные: 1979-1992

Глава 11 . 1979-1980

В лагере «Sabbath» шла активная реорганизация. Тони Айомми сожалел об уходе Оззи, но твердо намеревался вести группу дальше, не видя ни одной причины, почему после этой ссоры ему стоило покончить с проектом. Как мы увидим дальше, это упрямство приведет к вполне логичной развязке…

Об Оззи Айомми говорил так: «Я не думаю, что тогда мы могли ему чем-то помочь. Он совершенно перестал себя контролировать. Остальные тогда были не сильно лучше, но, по крайней мере, могли держать себя в руках. Мы все тогда плотно сидели на кокаине и творили всякую чушь».

Следующий альбом, «Heaven And Hell», все еще числился в планах, потому что музыканты были не в состоянии собраться вместе хотя бы ненадолго, не говоря уже о том, чтобы что-то записать. Как пояснил гитарист, «все так и тянулось, перерывы между сессиями становились все больше и больше, и ничего не происходило. Мы приехали в Лос-Анджелес и вместе заселились в дом. Я был единственным, кто вообще ходил в офис нашего лейбла. Там спрашивали: „Мы пока еще не слышали ни одной песни… когда их можно будет услышать?", а я отвечал, что композиции пока не готовы… Правда была в том, что у нас не было ничего. Я показал им кучу отстоя, это было неприятно, поскольку мне приходилось в одиночку отдуваться за всех. В итоге я признался, что мы здесь сидим уже несколько месяцев без всякого толка. Рассказал, что мы просто тратим деньги и бездельничаем».

Группе нужны были позитивные изменения: как констатирует Айомми, «если бы мы тогда не разобрались с Оззи, все закончилось бы полным развалом группы, после которого каждый из нас пошел бы своим путем».

Теперь давайте на время оставим «Sabbath» и вернемся к Оззи, который в поте лица искал новых музыкантов. Какое-то время он собирался назвать свой новый проект «Son Of Sabbath», но быстро понял, что это будет неразумно: «Пока не решено, назовем ли мы группу „Son Of Sabbath". Думаю, что ко мне сразу появятся претензии у этих чудиков из Нью-Йорка – „Son Of Sam": уже вижу заголовки, типа „Рок-звезда получает пулю!"… Все-таки еще ничего не ясно с названием самой „Sabbath", ведь верно? А насколько я знаю, „Sabbath" больше нет. Кое-кто посоветовал мне назвать группу просто „Ozzy"».

Кстати, Оззи собирался исполнять некоторые старые хиты «Sabbath» («Если бы я начал сольную карьеру без возможности исполнять „Iron Man", я бы свихнулся!»), при этом собственную музыку он был твердо намерен сочинять в духе старого, более интересного звучания: «Это определенно будет энергичная музыка в стиле ранней „Sabbath". Жесткие риффы – вот что это будет».

Оззи работал с гитаристом Гэри Муром, который тогда был участником ирландской рок-группы «Thin Lizzy», хотя это партнерство не могло длиться вечно. «Он изумительный гитарист, – искренне восторгался Оззи. – Он был слишком хорош для „Lizzy", да и для меня слишком хорош. Было честью записать с ним пластинку, но его тогда сильнее волновала сольная карьера. В результате мы сделали всего пару совместных песен… Их слышали человек двести-триста, и я их мало-помалу урезал – это все равно как убрать десять лишних ударников или басистов… Я все еще считаю, что Тони Айомми – один из лучших гитаристов в мире, и мне будет нелегко найти ему достойную замену».

Кроме того, Осборн рассказал, что его новая группа будет состоять из рокеров следующего поколения: даже в возрасте тридцати одного года Оззи считал себя ветераном рок-музыки. «Они все – молодые ребята. Мне не нужны никакие старперы! Хватит и того, что я сам каждый раз, вылезая на сцену, соскребаю тонны паутины с голосовых связок. Они придадут мне новых сил – как ракеты, которые приделают к моим ногам, чтобы я резвее носился по сцене! Есть только одна проблема: пока все, с кем я общался, при виде меня приходили в невероятный трепет, ведь они все – фанаты „Sabbath". Один парень, который называл себя Громкий Лу, вообще обалдел от счастья: „О боже мой, это же Оззи Осборн!" Но как только они понимают, что у меня нет перепончатых крыльев, рогов и копыт, все сразу приходит в норму».

В конце 1979-го Оззи предложил должность гитариста в своей пока безымянной группе двадцатичетырехлетнему виртуозу из глэм-метал группы «Quiet Riot» по имени Рэнди Роудс, которому в то время не было равных. Роудс, вместе с Эдди Ван Халеном (в тени чьей группы некоторое время держалась «Quiet Riot» – тогда музыканты не верили в возможность пробиться на сцену лос-анджелесского глэма) и юным Ингви Мальмстином, стал пионером шреддинга – гитарной техники, требующей невероятной ловкости. В то время как гитаристы блюз-роковой школы шестидесятых, вроде Ричи Блэкмора, Джимми Пейджа и в какой-то мере Тони Айомми, подготовили почву для скоростной игры семидесятых, именно музыканты вроде Роудса принесли в гитарное мастерство невероятную скорость и изящество, благодаря которым «старички» смогли усовершенствовать свое звучание в соответствии со стандартами восьмидесятых. Его прослушивание у Оззи стало легендарным: юный гений просто приехал с гитарой «Gibson Les Paul» и усилителем «Fender», минут пять поиграл разные риффы и получил работу. С тех пор Оззи часто говорил, что у него чутье на хороших гитаристов – чутье, проявлявшееся и позже. Как он вспоминает, «я приехал в Лос-Анджелес и прослушал столько ребят, косящих под Тони Айомми, что просто уму непостижимо… Рэнди еще только настраивался, когда я сказал ему: „Ты принят". Феноменально. Одно его присутствие! Я… черт, как бы получше объяснить… у меня есть чутье на правильных людей. Ты можешь быть лучшим гитаристом в мире, но если я не почувствую, что ты – тот, кто мне нужен, я тебя не выберу».

Тем временем «Black Sabbath» тоже не осталась без обновки.

Ронни Джеймс Дио был человек с богатым прошлым. В свои тридцать девять – а на момент переговоров с «Sabbath» ему было именно столько (кстати, всю его карьеру поклонники вели оживленные споры по поводу того, в каком году он родился, в 1942-м или 1949-м) – этот житель Нью-Йорка итальянского происхождения уже десять лет украшал своим великолепным тенором различные выдающиеся рок-команды. При этом, как и остальные участники «Sabbath», в начале карьеры он черпал вдохновение в музыке пятидесятых – рок-н-ролле и рокабилли. Свою карьеру он начал как певец и мультиинстру-менталист в 1958 году (это, кстати, подтверждает, что он родился раньше 1949-го. – Дж. М.) в группе «The Vegas Kings», затем последовательно возглавил группы «Ronnie & The Rumblers» и «Ronnie & The Red Caps». Первый серьезный успех настиг его в проекте «Ronnie Dio & The Prophets», а затем – и в «Electric Elves», где клавишником был будущий менеджер «Motley Crue» Даг Талер.

После того как Ронни создал группу «Elf», которая, возможно, была так названа из-за его миниатюрного, как у настоящего эльфа, телосложения, и выступил на разогреве у «Deep Purple», вокал Дио заметил гитарист «Purple» Ричи Блэкмор. Не долго думая, Ричи предложил ему присоединиться к группе «Rainbow», которую создал в 1975-м, после того как в первый раз покинул «Deep Purple». Играя взрывную смесь прогрессив-рока с толикой металла и делая упор на сочетание блестящего гитарного мастерства Блэкмора с витиеватым вокалом Дио, группа, в состав которой также входили басист Крэйг Грабер, ударник Гэри Дрисколл и кла-вишник Микки Ли Соул, в том же году выпустила свой первый полноформатник «Ritchie Blackmore's Rainbow» и сразу стала бешено популярной благодаря синглу «Man On The Silver Mountain».

Группа, названная в честь пользующегося дурной славой голливудского клуба «Rainbow Bar And Grill», ставшего постоянным местом сборищ рок-музыкантов и их окружения, внесла свой вклад в хеви-метал обращением к теме – в то время интригующей, теперь же совершенно избитой – мечей и магии. Эту стилистику музыканты прекрасно эксплуатировали до конца семидесятых, пока она не вышла из моды с появлением панка, НВБХМ и трэш-метала. Пару лет «Rainbow» пользовалась популярностью, а затем, после выхода еще двух альбомов, непредсказуемый Блэкмор уволил всех музыкантов. Сам факт того, что Айомми положил глаз на Дио, кажется весьма удивительным. Дио был не самой очевидной кандидатурой, но фанаты совершенно не удивились тому, что этот энергичный, всегда открытый человек так быстро занял вакантное место Оззи.

Тем не менее во всем этом оставались некоторые нестыковки. «Black Sabbath» сделала себе имя на сыром, бескомпромиссном звучании своих первых четырех альбомов, и немалую роль в этом занимал именно резкий, нетренированный лай Оззи. Дио, который был близко связан с ранним творчеством «Deep Purple», выступив в 1974-м в роли вокалиста в сайд-проекте басиста Роджера Гловера «Butterfly Ball», обладал изысканным, отточенным голосом, по уровню несравнимым с вокалом Оззи. Более того, его блестящая дикция была диаметрально противоположной простецкому произношению его предшественника, а прославившие Ронни замки, девицы и драконы ярко контрастировали со всем, что до этого сочиняли музыканты «Sabbath», несмотря даже на антисатанинскую направленность их текстов.

Казалось, что появление в рядах группы Дио решит множество возникших на тот момент проблем: во-первых, трудности со звуком, который стал чрезмерно изощренным и разбавленным; во-вторых, проблему расколовшихся на два лагеря фанатов. В-третьих, было совершенно непонятно, как строить дальнейшие взаимоотношения с командой Дона Ардена, чей собственный лейбл «Jet» собирался издавать первую сольную пластинку Оззи. Все это вселяло неуверенность в команду, а больше всех – в Гизера Батлера, который не видел будущего группы без Оззи. В сентябре 1979-го в Майами, в студии «Criteria Studios», началась запись альбома «Heaven And Hell», но Батлер уже не принимал в ней участия, потому что покинул группу. Впоследствии музыканты переместились в Париж, в студию «Studio Ferber».

Группу уровнем поменьше такие потери в оригинальном составе могли бы увлечь на дно, однако Айомми был человеком железной воли и быстро попросил Джеффа Николса, игравшего в группе «Quartz», занять место басиста. Николе присоединился к группе в качестве сессионного музыканта, но этот состав долго не продержался: через пару дней Гизер привел свои чувства в порядок и вернулся в «Sabbath». Через двадцать лет он сказал мне: «Ронни многое сделал для нас именно тогда, когда мы в этом нуждались. Он вдохнул в группу новую жизнь, подарив всем нам массу вдохновения». О своем возвращении в «Sabbath» Батлер сказал буквально следующее: «Тони убеждал меня: „Ты должен вернуться и послушать то, что мы сейчас играем", поэтому я вернулся, как раз к концу записи песни „Heaven And Hell", которую перед самым уходом я только начинал с ними делать. Я ее послушал и сказал: „Это шедевр!"». Николе переключился на клавиши, и возрожденная команда вернулась в строй. Судя по интервью, опубликованному в журнале «Classic Rock Revisited», Айомми вспоминает создание «Heaven And Hell» с теплотой:

«Мне нравился этот альбом. Для нас он стал настоящим испытанием. Все участники „Sabbath" получали сплошное удовольствие: сначала оттягивались на концертах, потом резко перестали, решив подготовить материал для нового состава. Это было рискованно, но нам очень хотелось, чтобы все получилось именно с Ронни Джеймсом Дио. Его голос, совсем иной, чем был в группе раньше, заставил меня по-другому подойти к сочинению музыки. И я думаю, у нас получилось… Мне действительно нравилось записывать эту пластинку. Ронни был на высоте, он подошел к работе как профессионал. Нам удалось записать „Heaven And Неll” безо всяких проблем… он делал все, что ему говорили, думаю, потому, что хотел закрепиться у нас. Со следующим альбомом… получилось слегка по-другому».

Для нового альбома набрали лучших людей. Известный звукоинженер Джон «Доук» Стилвелл, знавший Дио еще со времен «Ronnie Die & The Prophets», был приглашен поработать на «Heaven And Hell». Он вспоминает о том, что Айомми активно искал новое звучание, а также о некоторых технических проблемах, которые ему пришлось решать в процессе записи: «Усилитель, новенький стоваттник „Marshall" модели 1959 года, прибыл к нам с изъяном: похоже, при транспортировке из Британии разбилось несколько ламп… Айомми был недоволен стандартным звуком „Marshall", ему нужно было больше треска и дисторшна». (Позже Стилвелл нанял молодого басиста Джуи Де Майо, американца итальянского происхождения, на должность пиротехника для турне в поддержку «Heaven And Hell». Впоследствии Де Майо прославился как участник группы «Manowar», которая в своем творчестве довела тематику викингов и варваров почти до абсурда. – Дж. М.) В пару к Стилвеллу участники «Sabbath» решили нанять продюсера, которым стал Мартин Бирч, доказавший свое мастерство работой над альбомами групп «Fleetwood Mac» и «Faces». Помимо этого, Бирч спродюсировал по крайней мере пять пластинок «Deep Purple» (для «Sabbath» этот момент оказался критически важным): сногсшибательный «Deep Purple In Rock» (1970 года), «Stormbringer» 1974-го, «Come Taste The Band» 1975-ro, «Made In Europe» 1976-го и «Last Concert in Japan», выпущенный в 1978 году. Продюсер, которому еще предстояло достичь пика своей карьеры благодаря работе с «Iron Maiden», имел репутацию человека, умевшего организовать запись с любыми музыкантами, а его фирменный звук, объемный и органичный, сразу вывел его на первое место в списке кандидатур на эту роль.