Текст книги "Огненные тени"

Автор книги: Джоанна Брендон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

11

– Ты можешь прийти сегодня попозже, – сказал Логан, уезжая от Элиды утром. Вчера вечером по пути домой она пожаловалась на головную боль, и Логан решил дать ей отдохнуть.

Сейчас он об этом пожалел, потому что время приближалось к одиннадцати, а Элиды все не было.

– Где она, черт побери? – благодушно пробормотал он.

Еще раз подойдя к дверям и убедившись, что грузовика Элиды как не было, так и нет, он вдруг встревожился.

Круто развернувшись, он взбежал вверх по лестнице и, задыхаясь, набрал номер телефона.

Ответ последовал после первого же звонка, и Логан расслабился, но тут же в глазах у него потемнело от ужаса – голосом Элиды говорил автоответчик.

«Логан, я знаю, что ты позвонишь. Не сердись, пожалуйста! Я уехала, чтобы какое-то время побыть одной. Заклинаю тебя, слышишь, умоляю – не пытайся найти меня! Когда ты рядом, я ни о ком, кроме тебя, не могу думать, и это мне мешает. Надеюсь, ты поймешь, что другого выхода у меня не было».

– Не сердись? – повторил он. – Не сердись?!

Страшно выругавшись, он бросил трубку и бессмысленным взглядом уставился туда, где впервые за несколько месяцев не кипела вовсю работа, не стояли прислоненные к стене лодки, не блестел разложенный по полу инструмент, не желтели опилки.

Жизнь остановилась.

И вдруг он понял все.

Элида не собиралась возвращаться к нему!

– Черт! – заорал он, ударив кулаком по поверхности стола. – За что? Господи, за что? – ревел он, как дикий вепрь, и эхо разносило его слова по всему зданию. – Почему?

Впрочем, он понимал почему.

Потому, что на свете существует агент по переписи населения Мак-Адам, и он до конца жизни не даст покоя ни ей, ни ее людям.

И выбирая между долгом и любовью, Элида выбрала долг.

На какой-то момент Логан возненавидел этих наивных, добродушных и гордых людей. Они встали между ним и его любовью. Они разрушили его так толком и не состоявшееся счастье. Они отняли у него Элиду.

– Она должна была принять мою помощь, – пробормотал он, стуча себя по голове. – Но нет, эта дурацкая независимость, эта проклятая гордость, это упрямство и племенное высокомерие. Еще бы, какое право ты имеешь решать судьбу озеттов, если ты сам не озетт, а так, метис в шестом поколении.

Закрыв лицо руками, он стоял возле перил и покачивался. Он – чужак для этих людей. А значит, путь к ним – и к женщине из их племени – ему заказан.

Но он не мог позволить себе потерять ее.

Резко развернувшись, Логан подбежал к столу, открыл сейф и сгреб всю наличность, имевшуюся у фирмы.

Заперев двери – беда бедой, а безопасность безопасностью, – он подбежал к грузовику, глотнул напоследок свежего ноябрьского воздуха и запрыгнул в кабину.

Он найдет ее во что бы то ни стало, а когда сделает это…

Челюсти Логана сжались, а губы сложились в тонкую линию. Еще раз выругавшись, он повернул ключ зажигания, и грузовик как сумасшедший рванулся вперед.

Мотор гудел на пределе, шины визжали, когда Логан, позабыв про всякие правила дорожной езды и требования безопасности, мчался вперед и только вперед.

Ни о ком, кроме Элиды, не думая, он не заметил голубого «шевроле», который на некотором отдалении следовал за ним всю дорогу от мастерской до дома, откуда Логан, переодевшись, направился в сторону пригорода.

– Проклятье! – Фрэнк Мак-Адам заскрипел зубами от злости, когда сзади засверкали синие огни мигалки, а затем донесся протяжный вой полицейской сирены. Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, он выругался еще раз. За ним по пятам шла полицейская машина.

– Только этого еще не хватало! – пробормотал он, сворачивая на обочину шоссе. Посмотрев вперед, он увидел, как преследуемый им грузовик исчезает за поворотом.

Губы у него сжались, а уголки их кисло опустились вниз. Сперва потерять де Леон, а теперь еще и Теннера – поистине это были дни абсолютного невезения.

Покачав головой, он опустил боковое стекло и достал из пластмассовой прозрачной обертки водительское удостоверение.

Элида стояла у озера и отсутствующим взором глядела на темно-голубую воду. Ей нужно было во что бы то ни стало достучаться до сердца и ума человека, сидящего в нескольких шагах от нее на валуне.

Достав из кармана джинсов плоскую гальку, она бросила ее в воду, и камень, сделав несколько прыжков, беззвучно пошел ко дну.

Тишина и покой, подумала она. В природе и в сердце. И она пришла, чтобы нарушить этот покой снова – но уже в последний раз – убедить своих людей сменить место пребывания.

Но тянуть время было больше нельзя. В конце концов, подумала она, я должна объяснить, что этот шаг на благо всех.

Она поглядела на Барни, потом, подойдя к нему, опустилась на землю и положила щеку на его колени. Ей нужно было набраться духа и объяснить старику, что она хочет предложить племени явиться на собрание индейцев из резервации макахов для того, чтобы те определили их судьбу.

У нее были основания бояться реакции Барни. Шесть лет назад она уже обращалась к нему с этой идеей. Барни тогда страшно рассердился и категорически запретил ей даже говорить об этом с другими.

– Я много думала, дедушка, – начала она медленно и приподняла голову.

Барни ласково потрепал ее по голове.

– И о чем же ты хочешь со мной поговорить? – спросил он.

У Барни зуб на зуб не попадал от холода и сырости, но он словно не замечал этого. Когда Элида попросила его отойти с ним в сторонку для разговора, он, несмотря на то, что холод вреден стариковским костям, сразу согласился.

– Забота о вас не в тягость мне, дедушка, и ты знаешь об этом лучше других. Так что не расцени мои мысли как попытку улизнуть от своего долга. – Она помолчала и, убедившись, что Барни внимательно слушает, сказала чуть смелей: – Я подумала, что пора найти более подходящий дом для нашего народа.

Барни улыбался – ласково и чуть насмешливо.

– Нам и здесь не так плохо.

Дело складывалось труднее, чем она полагала. Собравшись с духом, Элида продолжила:

– Мы все только выиграем от того, что предстанем перед глазами собрания племени макахов, дедушка. Я уже наводила справки и узнала, что несколько озеттов уже живут в их резервации. – Она говорила взахлеб, боясь, как бы он ее не остановил.

Но Барни молчал. Долго, очень долго.

– Мне нужно твое благословение, дедушка, – снова заговорила Элида. – Среди вас много слабых и больных, да и другие уже устали вести жизнь кочевников и бродяг. Встань на мое место и выскажи свое суждение: права я или нет?

Барни издал внезапный смешок. Он почти никогда не выказывал свою любовь к ней, но сейчас, склонившись, чуть коснулся ее щеки губами.

– Ты права, моя девочка, – сказал он после небольшой паузы. – Я тоже последнее время вспоминал твое предложение пятилетней давности. Мне давно уже хотелось бы вернуться на землю, где мы могли бы заниматься фермерством. Мы были бы счастливы там – я, Мэри и все другие.

Земля, о которой говорил Барни, располагалась на полуострове Олимпик и принадлежала зятю Элиды, Маркусу. Тот когда-то предлагал продать ее по весьма умеренной цене.

– Тогда я поговорю с Маркусом, а потом съезжу к заливу Неах и поговорю с вождем макахов.

– Когда ты отправишься?

– Немедленно.

– Да хранят тебя духи твоего деда и отца, – прошептал Барни, с усилием поднимаясь на ноги. – Пойдем к другим.

По дороге к лагерю Барни предостерег, чтобы она никому не говорила о своей миссии.

– Не стоит раньше времени возбуждать надежды. Если наше предложение будет отвергнуто, пусть переживают по этому поводу только двое – ты и я.

«Трое», – мысленно поправила Элида. Она, впрочем, боялась даже подумать о том, что ее поездка к заливу Неах может окончиться неудачей.

К тому моменту, когда Логан достиг окрестностей озера, вся его ярость куда-то улетучилась. Все, к чему он сейчас стремился, – увидеть Элиду, прикоснуться к ней, убедиться, что она все еще любит его.

Подъехав к краю леса, он с разочарованием отметил, что грузовика Элиды нигде не видно. Абсолютно уверенный, что Элида должна быть здесь, он даже не удосужился заглянуть к ней на квартиру.

Конечно, она вполне могла знать другие пути, по которым можно подъехать к озеру. Твердо решив осмотреть лагерь и прилегающие к нему окрестности, Логан закрыл грузовик и двинулся тропой в глубь леса.

Без Элиды в роли провожатой путь на этот раз показался ему бесконечно длинным. Встревоженный за нее, Логан остался совершенно равнодушен к первозданной красоте природы и не слышал топота, хлопанья крыльев и прочего шума, издаваемого перепуганными обитателями леса.

Найти с ходу звериную тропу ему не удалось, и он обругал себя последними словами за то, что, зная о царящем в лесу сумраке, не прихватил с собой фонарика.

Какое-то шестое чувство помогло ему отыскать тропку, и, облегченно вытирая пот, он двинулся по ней в западном направлении. Когда Логан вышел на поляну, им снова овладело беспокойное ощущение: будто бы он спал и только сейчас проснулся – в другой эпохе, в ином мире.

В лагере царило оживление, люди бегали туда-сюда, не обращая на него внимания. От костра по поляне расходился синий дым, пахло гарью.

В какое-то мгновение ему захотелось повернуть назад, но желание увидеть Элиду было слишком сильным, и он двинулся дальше.

Стоявшая у ближайшей палатки женщина после минутного колебания приблизилась к Логану. Это была Хелен, тетка Элиды, вдова.

– Вечер добрый, мистер Теннер, – приветствовала она его, дружелюбно оглядывая гостя карими глазами. – Мы готовим вечернюю трапезу, так что можете остаться и присоединиться к нам.

Логан уже привык к простоте нравов, отличавшей озеттов, а потому улыбнулся и сказал:

– Если вы приглашаете, Хелен, я сочту за честь разделить с вами ваш ужин.

Следуя за ней, Логан вполголоса сообщил, что хотел бы увидеть Элиду.

Хелен огорченно всплеснула руками:

– Она совсем недавно уехала.

В глазах у Логана потемнело.

– А куда? Вам ничего не известно об этом?

– Мне – нет, а вот Барни, возможно, и знает.

Хелен зашла в палатку и бросилась к Мэри, которая вешала над огнем котел. Женщины о чем-то пошептались и повернулись к Логану.

– Барни рыбачит на озере, мистер Теннер, – сообщила Мэри. – Если вы не знаете, как туда пройти, Уильям проведет вас. Хелен, позови Уильяма.

– Спасибо, но я не хочу доставлять вам лишние хлопоты, – быстро сказал Логан.

Он вспомнил, что, по словам Элиды, озетты почти не покидают лагеря, чтобы не обнаружить себя. Меньше всего на свете он хотел стать для этих людей источником неприятностей.

– Нам это не в тягость, мистер Теннер, – заверила его Хелен, и они вышли из палатки.

Уильям был одним из трех «молодых» стариков, что помогали Элиде перетаскивать грузы. Широко улыбнувшись, он протянул Логану руку:

– Рад вас видеть снова, мистер Теннер.

– Спасибо, Уильям.

– А теперь пойдемте, я покажу вам дорогу.

Полузаросшая тропа серпантином вилась между деревьями и после некоторого пути выводила к озеру.

Логан застыл на месте, пораженный открывшимся видом. Взгляд его скользил по темно-голубому зеркалу вод, по величественным склонам далеких гор, отбрасывавшим длинные тени на озеро. Казалось, в этом месте, посреди этой красоты, не могли существовать зло и несчастье.

Улыбнувшись, он повернулся, чтобы поблагодарить своего проводника, и с изумлением обнаружил, что Уильяма уже и след простыл.

На прибрежном валуне с удочкой в руках сидел старик. Логан открыл рот, чтобы крикнуть ему и помахать рукой, но в последний момент осекся. Ловля рыбы – дело тонкое, и шум здесь неуместен.

Логан тихо пробрался к Барни и остановился, ожидая, когда старик индеец повернет голову и неторопливым кивком поприветствует его.

– Прошу прощения, если помешал, – сказал он и опустился возле старика на корточки. – Мне сказали, что Элида только что уехала из лагеря. Вы не знаете куда?

– Она была у нас совсем недолго, – уклончиво отозвался Барни, не отрывая глаз от воды. Леска напряглась. – Кажется, я не напрасно сижу здесь битый час, – пробормотал старик, подсекая леску.

Захваченный зрелищем схватки между человеком и рыбой, Логан на какое-то время забыл о цели своего визита. Барни дюйм за дюймом тянул леску вверх, и вот уже рыба затрепыхалась над водой.

Логан шагнул в сторону, чтобы старик мог отвести удочку. Сняв судорожно бьющуюся рыбу с крючка, Барни бросил ее в ведро с водой и со вздохом повернулся к Логану.

– Я тебе скажу, куда она уехала. Но сперва нам надо поговорить.

С ведром в одной руке и удочкой в другой он пошел в лес, и Логан – за ним.

– С малых лет ее отличали сила духа и гордость, – заговорил Барни.

'Что-то он темнит», – подумал Логан, а Барни неторопливо рассказывал о девчушке, у которой хватило мужества бросить вызов судьбе и в одиночку пробивать себе дорогу в новом, совершенно чужом ей мире.

– Джозеф – это ее отец – смекнул, что девчонке нужно предоставить свободу, и отпустил ее, чтобы она ходила в школу и жила среди таких же, как ты, людей. Мне он по секрету сказал, что со временем дочка осознает, кто она такая, и сама вернется. Так и произошло.

Барни скрипуче засмеялся.

– И она вернулась – сильная, уверенная в себе, отчаянно храбрая. Одного Джозеф не учел – что она одной ногой останется в вашем мире.

– Позвольте я возьму ведро, – сказал Логан, заметив, с каким трудом Барни тащит свою ношу. – Она и в самом деле мечется между этими двумя мирами, но, приехав сюда сегодня утром, она продемонстрировала, в чем состоит ее выбор.

– Но этот выбор она сделала с тяжелым сердцем, и дух ее изнемогал. Она человек долга, Логан. Это не значит, что она стала плохо к тебе относиться – просто она жертвует личным счастьем ради нас.

«И моим счастьем тоже», – мрачно подумал Логан.

Барни хитро оглянулся на него:

– Загляни себе в сердце, Логан, и взвесь, достанет ли у тебя силы и мужества отпустить ее от себя. – Узловатыми руками он отобрал у Логана ведро. – Дай ей время разобраться в самой себе, и, как ручной голубь, она сама прилетит к тебе в руки.

Улыбка осветила лицо Логана, когда он смотрел вслед уходящему старику. Итак, пусть все идет своим чередом – примерно то же посоветовал ему Барни. Что ж, это неплохая идея.

Когда Логан вернулся в лагерь, в холодном сыром воздухе витал аромат приготовленной пищи, и, глядя на суету и движение перед собой, Логан снова ощутил себя потерянным и беспомощным.

Он уже собирался отправиться обратно к грузовику, когда его остановила Мэри.

– Пройдемте, я покажу, где можно вымыть руки перед ужином, – сказала она, и только сейчас Логан осознал, что, с Элидой или без Элиды, он здесь – желанный гость.

От волнения у него перехватило горло.

– Спасибо, Мэри, – с трудом выговорил он и пошел за старой женщиной. Ему сейчас захотелось сделать что-нибудь хорошее для этих замечательных людей, а желала того Элида или нет, уже не имело значения.

И только умывая лицо, он вдруг сообразил, что Барни ни словом не обмолвился о том, куда делась Элида.

Логан невольно улыбнулся. Старая лиса перехитрила его.

– Но это еще не финиш! – пообещал он себе. – За ужином я обо всем выспрошу.

Но за ужином его окружили таким вниманием, что втихомолку спросить кого-либо из индейцев о цели поездки Элиды он так и не сумел. Да он и забыл обо всем, снова поддавшись колдовскому обаянию этой первобытной трапезы.

12

Женщины о чем-то шептались в углу палатки, мужчины, сидя у костра, курили и попивали свой послеобеденный кофе, когда полог палатки взлетел и появилась Элида.

– Так-так, – пробормотала она, впившись взглядом в Логана, дружески беседовавшего о чем-то с Уильямом.

Логан не внял ее мольбам, это было ясно как дважды два. Но вместо разочарования и раздражения она обнаружила, что счастлива снова видеть его, и где-то в глубине груди почувствовала неожиданное тепло.

Логан поднял глаза, и во взгляде у него сверкнуло восхищение. Еще никогда Элида не казалась ему такой красивой. Она была в облегающих синих джинсах и бело-голубой парке поверх черного свитера, волосы заколоты за ушами, но что совершенно его пленило – это ее лицо. Щеки после прогулки по холоду пылали как два костра, и хотя нос тоже чуть порозовел, никогда еще она не выглядела такой привлекательной и соблазнительной.

В палатке началось движение и суета. Сидя на оленьей шкуре, Логан с рассеянной улыбкой наблюдал, как хлопочут женщины, чтобы накормить Элиду с дороги. Что касается мужчин, они торжественно встали и освободили место, чтобы Элида могла сесть рядом с ними.

– Итак, Логан, ты не послушал меня? – с притворным равнодушием спросила Элида, впиваясь зубами в ножку цыпленка.

Ее отчужденный тон поразил и озадачил Логана. Он ожидал гнева, радости… чего угодно, только не равнодушия.

– А ты рассчитывала, что я буду сидеть сложа руки? – удивляясь своему внезапному хладнокровию, спросил он.

Элида чуть приподняла брови и пожала плечами.

– Вообще-то я надеялась на это.

Она переключила все внимание на тарелку с едой, и на несколько минут в палатке воцарилось глухое молчание.

Кашлянул Барни, и Элида с любопытством взглянула на него. Старику было неловко – обращаясь столь пренебрежительно с гостем, Элида, как вождь, бросала тень на честь всего племени.

Чувствуя настроение предводительницы племени, Мэри и Хелен молча подали Элиде салфетку и таз с горячей водой и, когда она сполоснула и вытерла руки, так же безмолвно ретировались в свой угол.

Наклонив голову, Элида пробормотала что-то неразборчивое себе под нос, а затем, подняв глаза, попросила Логана прогуляться с ней.

Логан легким движением вскочил на ноги и протянул Элиде руку. Он предчувствовал, что разговор будет не из приятных, но покинуть просто так лагерь не мог – не для этого он сюда приехал.

– Ты не должен был приезжать, Логан, – сказала Элида, как только они вышли из палатки.

– Если ты хотела удалиться от меня на время, почему ты не сказала об этом вчера вечером? Или сегодня утром? – Он стоял, скрестив руки на груди, как палач из сказок «Тысячи и одной ночи».

– Я приняла решение уже после того, как ты уехал, – сказала она глухо, избегая глядеть в его холодные, жесткие глаза.

– Тогда почему, приняв решение, ты не позвонила мне в мастерскую? Почему ты заставила меня разговаривать с этим вшивым автоответчиком? Думаю, я заслужил лучшего отношения к себе.

Краска стыда залила лицо Элиды.

– Я боялась, что ты попытаешься остановить меня, – призналась она. – И, кажется, я беспокоилась не без оснований.

В голову Логану ударил гнев, и, сделав шаг вперед, он схватил Элиду за плечи.

– Тебе не убежать от того, что есть между нами, – сказал он хрипло. – Я тебя не отпущу.

– Логан, пожалуйста! – вскрикнула она, пытаясь вырваться. – Я никуда не убегаю, пойми ты!

Отбросив его руки, она отступила на шаг и подняла сверкающие от слез глаза.

– Я не могу убежать – ни от тебя, ни от них! – Элида кивнула в сторону большой палатки. Губы ее задрожали, и, забыв обо всем на свете, она бросилась к нему на грудь. – Прости меня, прости меня, слышишь – прости меня!

Ей хотелось сейчас же рассказать про свою поездку к заливу Неах, но она обещала, что первому расскажет обо всем Барни, и не могла нарушить слово. Но самое главное – она не хотела больше никаких тайн, никаких ссор, никаких неясностей в отношениях.

– Я люблю тебя, Логан, – прошептала она, уткнувшись носом ему в грудь.

Логану до боли в руках хотелось обнять ее, но он стоял недвижный, как скала, и холодно взирал на нее сверху.

– Я тоже люблю тебя, Элида, и я не отдам тебя без боя, – сказал он, судорожно сжав пальцы в кулаки. – Без тебя я отсюда не уйду, и остаться одной тебе не позволю.

Ошеломленная неистовостью в его голосе, Элида отпрянула назад и подняла лицо.

– Это что, ультиматум? – спросила она, и мягкость в ее голосе сменилась боевой медью.

– Это просто информация к сведению.

Элида безнадежно качнула головой. Вступать в объяснения с Логаном, пока он находился в таком настроении, было почти бессмысленно, все же она должна была попробовать.

– Но я сейчас не могу оставаться при тебе, Логан. А ты в свою очередь не можешь… – Она хотела сказать, что он не может так просто бросить работу, мастерскую, заказы и все свое время отдать ей.

– Запретить мне это не сможет никто, – сухо оборвал он ее.

Последняя капля переполнила чашу терпения.

– Я не твоя собственность, мистер Теннер! – крикнула она, с ненавистью глядя на него. – И не тебе распоряжаться, что я могу делать, а что не могу. Ты не можешь мною командовать!

Логан приподнял брови.

– Понятно, – сказал он. – Я не могу командовать тобой, а ты… ты не можешь командовать мной?

– Я никогда ничего тебе не диктовала! – выпалила Элида.

– Да? – спросил Логан. – А чем, позволь узнать, ты занимаешься сейчас, если не диктуешь мне свои условия?

Он отвернулся и стал молча глядеть на чернеющий лес, на сетку листьев, залитую лунным светом, на плывущие в ночном небе облака.

«Тупик», – подумала Элида и до боли сжала кулаки. Как ни тяжело ей было оставить Логана, еще тяжелее будет прогнать его. А именно это ей сейчас предстояло сделать, потому что у него было дело, и она не могла позволить, чтобы любимый человек по ее вине – прямой или косвенной – разорился.

Потянувшись к нему рукой, Элида хотела сказать, чтобы он ехал домой, потому что через неделю-другую она вернется в Сиэтл, вот только уладит дела и вернется, но в этот момент он резко повернулся, напугав ее.

– Какого черта ты присвоила себе право решать за нас двоих? – спросил он гневно. – Ты хотя бы чуть-чуть подумала о том, что я буду чувствовать?

Элида в испуге отпрянула от него.

– Я думала, так будет лучше, – пролепетала она.

– Для кого лучше? – саркастически спросил Логан. – Для тебя? Ясно, что нет. Для этих людей? Должен тебя разочаровать: даже немного пообщавшись с ними, я могу утверждать, что всем этим дряхлым старикам и старухам поперек горла та цыганская жизнь, на которую ты их обрекла.

Глаза у Элиды округлились.

– Я… – начала она.

– Ты настолько сжилась со своей манией преследования, а они настолько привыкли целиком полагаться на тебя, что никому не пришло в голову задуматься о цене, которую все вы платите.

Слезы обиды и гнева хлынули из глаз Элиды и заструились по щекам. Всхлипнув, она терла лицо рукавом и отступила еще на шаг, пытаясь взять себя в руки.

– Все, что я делала и делаю, предпринимается во имя их блага, – бросила Элида ветру и повернула мокрое от слез лицо к Логану. – Ты много видел, Логан, но мало понял. Именно потому, что они стары и немощны, я с ними.

Логан медленно окинул ее взглядом и ровным, безжизненным голосом произнес:

– И чтобы исполнить свой долг, ты намерена пожертвовать нашей любовью, так?

Элида вздрогнула, как от удара молнией, но ничего не сказала, лишь глаза ее выдавали муку.

– Вернемся домой, Элида, – со странной беспомощностью в голосе проговорил Логан.

Она сквозь слезы взглянула на него и отрицательно качнула головой:

– Не могу, Логан. Сейчас не могу.

У Логана зашумело в голове.

– Ты моя, – сказал он упрямо. – Даже твои люди понимают это. Зачем ты все портишь?

Элида обреченно вздохнула.

– Чего ты от меня хочешь, Логан Теннер? – устало спросила она.

Она была уже готова рассказать ему, что первая попытка встретиться с вождем макахов не увенчалась успехом, а потому ей придется ехать снова – и может, не один раз, и именно поэтому она сейчас не может вернуться к нему.

– Ты знаешь, чего я от тебя хочу, – сказал он, потеряв терпение, и рывком привлек ее к себе. – Я хочу, чтобы ты переговорила с Мак-Адамом. Мы поедем вместе и сумеем убедить его, что пресса не должна ничего знать. Гарантирую – он подаст соответствующий рапорт в федеральное агентство по переписи и навсегда исчезнет из вашей жизни.

С горьким смехом Элида вырвалась от него.

– И думать не смей! – Бросив в небо исполненный муки взгляд, она взмолилась: – Чабат хитаацитат – помоги мне, Господи!.. – Мак-Адам одержим идеей отыскать нас, – сказала она, переведя взгляд на большую палатку. – Неужели он откажет себе в удовольствии раструбить о своей победе по всем газетам? Признаюсь, я до сих пор считала тебя трезвомыслящим человеком.

– Но моему-то слову ты веришь? – тут же спросил Логан. – Если я тебе пообещаю, что Мак-Адам будет держать язык за зубами и никому, кроме своего непосредственного начальства, не будет докладывать, ты согласишься встретиться с ним – в моем присутствии, разумеется?

Элида отрицательно качнула головой:

– Я слишком хорошо его знаю, Логан. Трудно себе представить, чтобы человек с его самолюбием не известил страну и мир, что он, именно он, и никто другой, раскрыл загадку исчезнувшего племени.

Логан шагнул к ней и приоткрыл рот, собираясь что-то возразить, но Элида увернулась и заявила:

– Вопрос закрыт. Я больше не желаю говорить на эту тему.

Она побрела в сторону, Логан – за ней. В полном молчании они бродили вдоль края леса, поглядывая на лагерь.

– Я люблю тебя, Элида, – заговорил Логан, прерывая тягостное молчание. – И я не желаю жить без тебя. – Переломив свою гордость, он хрипло добавил: – Если ты хочешь, чтобы я пошел на какие-то уступки – пожалуйста, я готов. – Он остановил ее. – Я буду приезжать в конце каждой недели, где бы ты ни была, и буду делать это, пока знаю, где тебя искать.

Элида почувствовала, как у нее комок застрял в горле.

– Я не могу просить тебя об этом, – срывающимся голосом сказала она.

Логан невесело усмехнулся:

– А можешь ты понять, что я тебя люблю и жить без тебя не желаю?

– Это нечестная игра! – воскликнула она.

– Ты не оставляешь мне никакого другого выбора, – мрачно отозвался он.

И это была чистая правда.

– Прости меня, Логан! – прошептала она, уткнувшись носом в его грудь.

Он поймал ее лицо ладонями.

– Будет время, когда мы со смехом вспомним сегодняшний день, но пока мне больше всего хочется зареветь, – признался он.

– Не надо, – испуганно сказала она. – Если ты начнешь, я вообще выйду из берегов, и тогда меня ничто не остановит. А я при исполнении, если можно так выразиться.

Логан рассмеялся.

– А я-то боялся, ты скажешь, что воины не плачут, – хрипло пробормотал он.

Элида подняла голову и ощутила его губы на своих губах. У поцелуя был соленый привкус, и Элида не могла с уверенностью сказать, чьи это слезы – ее или Логана. Не то что бы она придавала этому значение – давным-давно Элида усвоила, что слезы – привилегия не одних только женщин.

Элида обвилась рукой вокруг его талии и прижалась к нему крепко, словно хотела простоять вот так, обнявшись, до конца жизни.

От большой палатки донеслось деликатное покашливание, и они торопливо отпрянули друг от друга.

К ним двигался Барни Уэйд.

– Все остальные уже собираются спать, – сказал он, приблизившись. – Мы подбросили веток в огонь и согрели одеяла. – Сообщив это, он величаво кивнул обоим и пошел обратно.

– Нам намекают, что мы задерживаемся, – засмеялась Элида – Пойдем. – Поймав Логана за руку, она повела его к главной палатке.

Там и вправду пылал огонь, и одеяла импровизированного ложа на ощупь были горячими.

– Что случилось? – спросила она, когда Логан отпустил ее руку и двинулся вдоль стенок палатки, что-то высматривая.

– Как тебе сказать? – отозвался он, неопределенно помахав рукой. – Видишь ли…

– Ты впервые в жизни спишь в палатке? Или тебя смущает отсутствие привычной постели?

Логан неуверенно мотнул головой.

– Ни то и ни другое, – пробормотал он. – Просто твои соплеменники могут невесть что подумать… Одна постель на двоих…

– И что же они могут подумать? – радостно спросила Элида.

– Ну-у… Ты же знаешь, что.

Элида чуть не расхохоталась.

– Если тебя это смущает, можешь попроситься в палатку к Уильяму и Джо. Правда, к ним уже перебрались Джеймс и Эдвард, так что будет тесновато.

– Сядь рядом, – призывно попросила она, и Логан неуверенно подчинился. – Они ничего не подумают, Логан. Они знают, кто мы друг для друга, и поступают соответственно этому.

Логан насупился, и Элида улыбнулась.

– Они старомодны и живут по обычаям старины, но это не значит, что они требуют того же от всех остальных. – Она поймала его лицо ладонями и добавила: – Кроме того, я совершенно разбита, так что можешь не бояться – тебе ничего не грозит.

– Но откуда они обо всем знают?

– Если тебя что-то не устраивает, можешь спать прямо на воздухе, – теряя терпение, сказала Элида.

Лагерь давно уже спал, когда Логан, успокоившись и примирившись со своим новым положением жениха предводительницы озеттов, забрался под одеяла и шкуры и лег рядом с ней.

– Но я это делаю лишь потому, что на улице холодно и сыро, – предупредил он.

– Разумеется, Логан. Все думают точно так же, – ответила Элида, прикрывая ладошкой зевок. Положив руки под голову, она мгновенно заснула.

Еще долго после этого Логан, приподнявшись на локте, смотрел на ее лицо и слушал ее ровное дыхание. По стенкам палатки плясали огромные черные тени от пламени костра, а снаружи доносились невероятно близкие звуки ночи: шелест листвы, голос какой-то птицы, шорох и потрескивание веток в лесу.

Никогда в жизни он не ощущал себя таким одиноким. И это несмотря на то, что рядом лежала, прижимаясь к нему, такая горячая и такая близкая Элида. Он вспомнил Сиэтл, камин, свою просторную двухместную кровать… Почему они не там, зачем им все эти первобытные прелести и вся эта маета?

Разбудил его свет солнца, пробивавшийся через отверстие для дыма. Подняв глаза, Логан увидел, что костер давным-давно потух, а пробежавшись рукой рядом с собой, убедился, что в постели он один.

– Элида?

Место, где она лежала, еще хранило тепло ее тела и слабый запах ее духов. Логан с наслаждением вдохнул родной, бесценный аромат, возвращавший ему присутствие любимой женщины.

Снаружи раздались громкие голоса. Говорили женщины. Среди них была и Элида, но Логан не понял ни единого слова из разговора.

Он тихо натянул носки и обувь, продолжая прислушиваться. Когда кто-то произнес его имя, он напрягся всем телом, жалея, что не знает этого языка и не понимает, что они говорят о нем.

Беседа оборвалась так же внезапно, как и началась. У входа в палатку послышались шаги, полог отодвинулся и на пороге выросла она – Элида.

– Ага, уже проснулся. Как прошла ночь?

– Бывали и получше, – сказал он угрюмо.

– Не сомневаюсь, – сказала она и вздохнула.

Присев у очага, Элида в течение минуты раздула костер и, грея над огнем руки, повернулась к Логану.

– Я и без того оторвала тебя от работы на слишком долгий срок, – начала она. – Это никуда не годится.

– Пытаешься отделаться от меня? – поинтересовался Логан.

– А то как же? – беспечно откликнулась она, но, увидев, что Логан не улыбнулся, стала серьезной. – В мастерской работы по горло, а я тебе сейчас не помощница. Каждый день для тебя на вес золота.

Логан скрипнул зубами.

– Да, это точно, – согласился он и поднялся на ноги. – Я и так слишком долго бью здесь баклуши.

Он двинулся к выходу, и Элида поспешила за ним.