Текст книги "Огненные тени"

Автор книги: Джоанна Брендон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

14

«И чем я теперь займусь?» – подумала Элида, выходя из-под душа. Логан уехал на работу, а ей оставил на кухонном столе записку, наказав, чтобы она не скучала и ждала его на ленч к часу.

Обмотав вокруг мокрой головы тюрбан из полотенца, она прошла на кухню, чтобы выпить еще чашечку кофе. Случайно пробежав ладонью по гладкой поверхности старого дубового стола, она зажмурилась от удовольствия. Это было то, о чем она мечтала. Ее собственная квартирка тоже отличалась уютом, но обставить ее целиком по своему вкусу она не имела возможности.

Ах да, ее квартира! Она совсем забыла, что снимает квартиру. В нынешней ситуации держать ее и дальше не имеет смысла. Снять квартиру – не проблема, а экономия никогда не помешает.

Прихватив кофе с собой, Элида прошла в гостиную и позвонила домовладелице.

Второй ее звонок был Логану.

– Что случилось? – сразу же спросил он, встревоженный.

– Абсолютно ничего. Просто меня, скорее всего, не окажется дома, когда ты приедешь на ленч. Я звонила домовладелице, чтобы не продлевать срока аренды, и она попросила освободить квартиру и привести ее в порядок немедленно, потому что какая-то юная пара собирается ее снять, но хочет перед этим осмотреть жилье. Она обещала мне за это возместить арендную плату за оставшийся срок, и я согласилась.

– И много времени это у тебя займет? – тут же спросил Логан.

– Не знаю, – честно ответила она. – Если эти двое захотят тут же снять квартиру, то сегодняшний день и, может быть, завтрашнее утро. Завтра пятница, и в обед, если ты помнишь, мне нужно выехать к заливу Неах для встречи с вождем.

– Но на ужин-то ты придешь?

– Сейчас что-нибудь приготовлю, чтобы тебе не беспокоиться, – заверила она.

Последовала долгая пауза.

– Только никакого бу збуса и никакого либи ту, – предупредил он и первый же засмеялся.

Элида засмеялась и тоже пообещала:

– В этом можешь быть уверен.

Она еще какое-то время сидела на месте, глядя в окно. Ей страшно не хотелось уходить из уютного, красивого дома Логана в квартиру, которая только что перестала быть ее жильем. И потом – страх попасться на глаза…

«Трусиха! – обругала она себя. – Пока ты в городе, Мак-Адама можно не бояться. Возьми себя в руки и займись делом!»

Твердым шагом она прошла в ванную, высушила волосы, заплела их в косу, а через двадцать минут вышла из дома и направилась к своему «бронко».

Она забиралась в кабину, когда услышала знакомый шум подъезжающего грузовика Логана. Через минуту Логан уже обнимал и целовал ее.

– Отпусти меня, Логан, люди смотрят, – сказала она, когда он поднял ее в воздух и закружил.

Логан опустил ее, не выпуская из объятий.

– Почему ты дома? – спросила Элида, почувствовав под ногами твердую землю. Лицо у нее раскраснелось – то ли от радости, то ли от смущения.

– Я решил устроить выходной. Надо же помочь тебе с переездом.

– Это не совсем переезд, Логан. Если парочке понравится квартира, нужно будет перевезти все мои вещи на какой-нибудь склад, пока…

– Я придумал кое-что получше, – мягко прервал Элиду Логан и снова поцеловал ее.

Элида застыла, ожидая продолжения. Логан опустил одну руку и извлек из кармана маленькую коробочку – из тех, в которых хранят драгоценности. Бархат в ней истерся от времени и выцвел.

Логан медленно раскрыл коробочку, достал из нее кольцо и надел на безымянный палец Элиды. Он улыбался – ласково и чуть грустно, но во взгляде его таилось напряженное ожидание.

– Это кольцо принадлежало матери моей матери, – сказал он громким шепотом и медленно поднес к губам руку Элиды, целуя палец с кольцом. – Я прошу тебя стать моей женой. Ты согласна?

Вероятно, Элиде не следовало удивляться, и все же при взгляде на кольцо у нее закружилась голова. Это было истинное произведение ювелирного искусства: ограненный бриллиант в окружении сверкающих сапфиров, вделанных в старинную вязь филиграни.

На глаза Элиды набежали слезы радости, и она подняла лицо. Губы у нее дрожали.

– Да, Логан, да!

Она привстала на цыпочки и, уже никого не стесняясь, поцеловала Логана в губы. Она была самой счастливой женщиной на свете, потому что ей и только ей отныне принадлежал самый восхитительный мужчина из всех, которые когда-либо существовали на земле.

Логан неохотно отстранился.

– Если мы простоим на мостовой еще минуту, нас точно арестуют, – пробормотал он. – Пойдем в мою машину – займемся переездом.

Он обхватил ее за плечи, она его – за талию, и так вдвоем они пошли к грузовику Логана.

С перевозкой вещей они управились за пару часов, после чего Логан быстро перекусил и снова ушел на работу, предоставив Элиде самой определить, в какую из комнат дома она поместит свои пожитки.

Когда он вернулся домой, в комнатах царила темнота. Элиду он нашел на кухне.

– Что это ты сидишь без света? – удивился он, нашаривая в темноте выключатель.

Свет вспыхнул, и Элида, сидевшая на стуле у окна, бросилась к нему, заливая слезами его рубашку.

– Это еще что такое? – притворно строго спросил Логан, касаясь ладонью ее мокрой щеки. – Что это ты за сырость развела?

Элида, заливаясь слезами, всхлипывая, что-то сказала, и Логан не сразу понял, о чем она говорит.

– Так ты берешь меня в жены не из жалости? – пробормотала она.

– Я беру тебя в жены из любви. Я не хочу ждать, пока другие перехватят такое сокровище.

– Так все это была не шутка?

– Сумасшедшая! Конечно!

– Ты такой добрый, – робко улыбнувшись, сказала Элида. – Ну и денек! Столько всего сразу.

– Денек просто отличный. Если бы еще и поесть сейчас…

– Поесть? – Элида усмехнулась и, окончательно повеселев, подошла к холодильнику и распахнула его настежь.

– Что это? – спросил Логан, рассматривая большую кастрюлю.

– Суп.

– С белкой или нутрией?

– Ха-ха, – невинно сказала Элида.

– Что «ха-ха»? Вот ты сама и ешь «ха-ха», а я посмотрю.

– Поверь, – вздохнула Элида, – тебе это понравится. Добрый славный суп с курицей. Замечательно идет на ужин, особенно с рогаликами и салатом.

– Чувствую, моя жизнь с тобой будет цепью непрерывных наслаждений, – сказал Логан, широко улыбнувшись. – Конечно, я теряю свою независимость и свободу, которую лучше было бы назвать беспризорностью, но выигрыш выходит за рамки человеческой фантазии. Правда ведь?

– Да, – согласилась Элида, приподняв для солидности брови, но тут же, не выдержав, захохотала.

Смех ее колокольчиком прозвенел по дому, лаская слух Логана. Он залюбовался ямочками на милом и родном лице.

– Ты знаешь, – сказал он, кивая на окно, – на улице может стоять самая мрачная и темная погода, но стоит тебе засмеяться, и сразу восходит солнце.

Элида просияла:

– Это одна из самых прекрасных вещей, которую мне когда-либо говорили. Спасибо, Логан.

Логан ухмыльнулся:

– Не спеши растрачивать благодарные слова, малышка. У меня в запасе еще такой набор невысказанных комплиментов в твой адрес, что я иногда боюсь, хватит ли на них жизни.

Они постояли молча, не спуская глаз друг с друга. Потом Элида подняла руку и положила ладонь на лицо Логана.

– Ты не первая моя любовь в этой жизни, Логан Теннер, зато последняя и самая крепкая.

– Надеюсь, – сказал он беззаботно, но в глазах его была затаенная печаль.

Все шло как по маслу: Элида благополучно устроилась в доме Логана, а с понедельника снова вышла на работу.

Казалось, о чем еще мечтать? И тем не менее Логан улавливал за внешним спокойствием и жизнерадостностью Элиды непонятное беспокойство. Дважды он попытался поговорить с ней по душам, но эти выяснения отношений ни к чему не привели.

Был сочельник, и Логан объявил день нерабочим.

Элида стояла у окна и глядела на далекие горы. С такого расстояния трудно было понять, от чего их вершины белы – от затягивавших их туч или от снега, но эта белизна волновала сердце своей первозданной чистотой.

Взгляд ее опустился на луг. По нему там и тут белели пятна снега – его было еще слишком мало, чтобы играть в снежки или строить снеговика, но одного его присутствия было достаточно, чтобы ощутить близость зимы.

На диване лежал, растянувшись, Логан и читал утренние газеты, и Элиду вдруг наполнило ощущение благополучия и полноты жизни.

Услышав затаенный вздох Элиды, Логан отодвинул газету и пристально поглядел на нее, отыскивая на ее лице следы недовольства или тревоги.

Но на этот раз он явно ошибся. Элида оглянулась, и сердце у нее застучало чаще – в своем темно-красном велюровом халате всегда красивый Логан был просто неотразим.

– О чем ты только что думала? – поинтересовался Логан, освобождая на диване место для нее. – Ты сейчас была где-то далеко от меня.

– Я думала о том, как прекрасны горы с покрытыми снегом вершинами. – Элида забралась на диван и села, поджав под себя ноги. – Еще я подумала, что хорошо бы в эти горы съездить и прогуляться по этому чистому, белому снегу.

Логан нахмурился.

– У тебя, случаем, нет температуры? – поинтересовался он.

– Разумеется нет. А почему ты спрашиваешь?

Логан, отшвырнув газету, привлек ее к себе и поцеловал.

– Потому что это странно – с таким упорством стремиться подцепить воспаление легких. – Он притворно содрогнулся. – Как представишь себя в этом холодном белом… как это называется?.. ах, да – в снегу. Сразу мурашки по коже, и хочется забраться под одеяло.

Глаза Логана зловредно сверкали, и прежде чем он продолжил говорить, Элида уже знала, о чем ее попросят.

– Тебе не хочется согреть меня, любовь моя?

– В такой день стыдно сидеть дома, вместо того чтобы гулять и дышать свежим воздухом. – Выскользнув из его рук, она снова села на диване. – Я прошу тебя снова: пойдем прогуляемся.

Она поймала его руку, и Логан сжал ее пальцы, но с места не сдвинулся.

– Что за радость тебе гулять по такой холодине? – спросил он, притягивая ее к себе и усаживая на колени. – По-моему, здесь гораздо лучше.

– Лучше-то лучше, но я почему-то чувствую себя не в своей тарелке.

Логан нахмурился и пристально поглядел ей в лицо.

– Надеюсь, если я предложу тебе одно великолепное средство от душевного беспокойства, ты не бросишь в меня томагавком? – спросил он вкрадчиво, и глаза его плотоядно блеснули, как у кота, подобравшегося к миске с молоком.

– А что, это была бы неплохая идея – снять с этой непутевой и непонятливой головы скальп, чтобы сообразительнее была, – фыркнула Элида.

Небо раскололось от ослепительной вспышки, и стекла задрожали от раскатов грома.

– Ну как, все еще жаждешь прогуляться? – с иронией поинтересовался Логан, когда дождь с градом обрушились на окна, в мгновение ока скрыв от глаз пейзаж.

– Если честно, то уже нет, – отозвалась Элида, прильнув к Логану. – Нет ничего лучше, чем сидеть в тепле и уюте возле камина и слушать, как дождь стучит по крыше.

– Это все равно что слушать любимую музыку, – пробормотал Логан, касаясь ее губ.

Он отпрянул от нее, когда Элида почти задохнулась. «Интересно, – подумала она, – почему с этим мужчиной я никогда не устаю заниматься любовью? А впрочем, какая разница!»

Она снова приоткрыла губы, уступая его требовательному поцелую.

Позже, много позже, утолив свой любовный голод, они сидели у огня, и Логан шептал:

– Разве я тебе не говорил, что знаю великолепное средство от беспокойства?

– М-м? – Элида изогнулась, прижимаясь к нему всем телом.

– Да ты замерзла, – заметил он и набросил на нее упавший на ковер халат. – Возьми, надень!

– А ты? Ты не замерзнешь?

– У нас же есть халат, – сказал Логан лукаво, помог ей надеть халат и перекатился по полу так, что Элида оказалась сверху.

– Что ты еще придумал? – возмутилась она и попыталась вырваться.

– Тише! – предупредил ее Логан. – Не буди спящего тигра.

– Ты совершенно невыносимый тип, Логан Теннер!

– А ты восхитительная проказница, Элида де Леон – без-пяти-минут-Теннер! – рассмеялся Логан.

И так продолжалось следующие несколько часов: они смеялись, дразнили друг друга, занимались любовью, а по крыше и по стеклам барабанил дождь, зарядивший, казалось, на всю зиму.

От огня их прогнал голод – но не любовный, а самый что ни на есть прозаический.

– Напомни, чтобы я перенес обрезки дерева из грузовика в автомобиль, – попросил Логан, когда они перебирались на кухню. – Дети мне ни за что не простят, если я не привезу их.

– Логан…

– М-м?

– Как ты думаешь… я понравлюсь твоим сестрам?

«Неужели именно это и не давало ей покоя?» – подумал Логан, раскладывая на столе продукты, которые он выудил из холодильника. Резко повернувшись, он подошел к Элиде и осторожно обнял ее.

– Тебе абсолютно не о чем беспокоиться. Мои сестры были страшными врединами в детстве, но когда они выросли, то превратились в прелестных и отзывчивых женщин. – Он улыбнулся. – Они, правда, до сих пор обращаются со мной как с младшим, любимым и бестолковым братом, но, исключая это, в целом они безупречны.

Он любовно поправил у Элиды смявшиеся волосы.

– Неужели они смогут не полюбить тебя? – спросил он, нежно целуя ее. – Исключено.

Элиде отчаянно захотелось поверить ему, и она благодарно улыбнулась.

– Если ты говоришь, значит, так и будет, – сказала она.

– Вот именно, – важно сказал Логан. – А теперь срочно примемся за ленч, плавно перетекающий в ужин, иначе я умру, не дожив до Рождества.

Логан проснулся утром на Рождество от непонятного звука. Немного придя в себя со сна, он сообразил, что Элида в ванной и ее, судя по всему, тошнит. Сердце у него отчаянно забилось. «Перенервничала вчера», – предположил он, но спустя мгновение лицо у него расплылось в самодовольной улыбке.

Он понял, в чем дело.

– Бедняжка! – прошептал он, соскальзывая с постели. Схватив халат, он обогнул кровать и поспешил к Элиде.

– Поди к черту, Логан! – закричала она, едва он появился на пороге ванной.

– Но… я хочу помочь тебе, – растерянно пролепетал он.

– Зато я не… Уйди же в конце концов! – Она судорожно ухватилась за горло, чувствуя подступающие спазмы. «Ну, пожалуйста, сгинь с глаз!» – в отчаянии думала она, сотрясаясь всем телом от нового приступа тошноты.

– Элида, я же… – Логан нырнул в сторону, когда она запустила в него массажной щеткой. – Ладно, уговорила. Только не надо нервничать, дорогая.

Он выскочил из двери, а следом за ним вылетели тюбики зубной пасты и его крема для бритья.

Никогда в жизни Логан не ощущал себя таким беспомощным. Как ребенок, наказанный за какой-то проступок, он забился на кухню и, ожидая появления Элиды, заварил крепкого чаю. Потом он машинально достал из жестяной коробки палочки корицы и положил их на поднос рядом с чашкой и розеткой с медом. Он помнил, что в детстве при любых расстройствах желудка мать давала ему крепкого чаю с медом. «Почему то же самое не должно помочь Элиде?» – рассудил он здраво.

Ребенок! Ошеломленный, с расширившимися от потрясения глазами, Логан прислонился к стойке, все еще не в силах переварить новую реальность. Он станет отцом! Запустив пальцы в шевелюру, он застыл у окна, невидящими глазами глядя вдаль. Он, Логан Теннер, будет отцом!

Когда Элида пришла на кухню, он так и стоял, бессмысленно глядя впереди себя.

– Что-нибудь случилось? – спросила она мягко.

Логан вздрогнул, взглянул на нее и застрочил, как из пулемета, что-то горячее и невнятное.

– Логан, не торопись! Я не поняла ни слова из того, что ты мне сказал.

Логан осторожно, как драгоценную вазу, обнял Элиду за плечи, подвел к стулу и бережно усадил. Затем пододвинул другой стул и сел сам.

– Что все это значит? – изумленно и весело спросила Элида.

Глаза Логана засияли счастьем и гордостью, а лицо расплылось в улыбке.

– Это значит, что с тобой теперь следует обращаться вдвойне бережно, – объявил он.

– Ты серьезно? – изумленно спросила Элида.

– Более чем. Ты – моя будущая теперь еще и мать будущего моего ребенка.

Элида поглядела на Логана, и вдруг из ее глаз хлынули слезы.

– Бедная ты моя, – пробормотал Логан, опускаясь на колени и бережно обнимая ее, гладя руки, целуя пальцы, колени, лицо, веки. – Тебе, наверное, теперь не до веселья?

Он и в самом деле любил ее так сильно, что любая ее боль переживалась им самим вдвойне.

– Все должно быть в порядке, – прошептала она, прижавшись лицом к его сильному плечу. – Только…

– Что, любовь моя?

– Не пытайся больше помогать мне… ну, как сегодня. Я не хочу, чтобы ты видел меня в таком состоянии.

Сердце Логана сжалось. Сколько женщин воспользовалось бы случаем отыграться на виновнике своего состояния, а уж те, с которыми ему приходилось иметь дело, – наверняка.

– Не хочешь чаю?

– А нет ли у тебя крекеров?

– Крекеров нет, есть пара тостов.

Элида удивленно и ласково взглянула на него. «Я счастливейшая женщина в мире», – подумала она, тая от счастья при одном только взгляде на самого красивого и самого доброго в мире мужчину – отца ребенка, который сегодня впервые дал знать о своих претензиях к миру, в котором еще предстояло появиться.

– То-то будет сюрприз для мамы, – сказал Логан, притаскивая чай и тосты. На лице его появилась мальчишечья ухмылка. – Ты не возражаешь, если я скажу ей об этом уже сегодня? Лучшего подарка на Рождество просто нельзя придумать. Всю жизнь она пыталась остепенить меня, и вот – удалось-таки!

– Это ты-то остепенился? – Элида прыснула от смеха.

Логан торжественно и серьезно посмотрел на нее и осторожно поцеловал в щеку.

– Еще как!

Издав воинственный индейский клич, он протанцевал джигу, а потом, смеясь, упал на стул и налил чашку чаю себе.

– Вот так-то, леди!

15

После чудесного Рождества и тихого, уютного Нового года настал черед холодного, сырого, серого января. Но ни снег, ни непрерывные дожди не влияли на настроение Элиды. Жизнь вместе с Логаном казалась сном наяву, и даже утренний токсикоз по прошествии пары недель сошел на нет.

– Счастлива? – спросил однажды Логан, встав рядом с ней у окна.

– Очень. – Откинувшись назад, она прижалась к Логану, лаская руку, которой он обнял ее. – Все, что мне осталось пожелать в этой жизни, – это решить судьбу моего племени.

Она все еще не получила ни весточки из резервации макахов, и, хотя была уверена, что собрание не отвергнет ее просьбу, неопределенность продолжала мучить и беспокоить ее.

– Ты разговаривала с зятем о переезде озеттов на его землю?

– Я ему написала, но он до сих пор не ответил. Ума не приложу, отчего он так медлит с ответом.

На лбу у нее появилась морщинка. Элиде казалось невероятным, что муж сестры ни с того ни с сего отказал им, но вдруг?.. Что, если прежняя сумма выкупа за землю кажется ему недостаточной?

– Помнишь, я тебе говорил о земельном участке на берегу Березовой бухты? – спросил Логан. – Это отличная земля, и она твоя. Считай ее подарком к свадьбе. Если хочешь, можешь предложить ее зятю в обмен на его землю, – сказал Логан.

– Ты отдаешь ее мне? – растерялась Элида, поворачиваясь лицом к Логану. На ресницах у нее заблестели слезы, а взгляд засветился любовью. Этот красивый, мужественный и великодушный мужчина запросто отдавал ей дорогую земельную собственность только для того, чтобы она почувствовала себя совершенно счастливой! – Мне нечем тебе отплатить, Логан, – с тяжелым вздохом сказала Элида, так и не придумав, чем же ответить на его подарок.

– Ты уже подарила мне себя, а скоро подаришь и ребенка. Тебя любят мои родные… Я бы сказал, что ничего большего дать мужчине нельзя.

Элида качнула головой:

– Я бы хотела подарить тебе гораздо больше.

Логан помолчал, глядя на нее. Ему страшно не хотелось омрачать настроение любимой упоминанием имени Мак-Адама. Но так или иначе он должен был положить конец этой многолетней вражде, чтобы она не легла камнем на их будущую совместную жизнь.

– Есть одна вещь, о которой я хотел бы тебя попросить.

– Я готова это сделать. Скажи, что ты хочешь, и, если это в моих силах, я выполню твою просьбу.

– Но может оказаться так, что тебе эта просьба придется не по душе, – предостерег Логан.

Элида положила руку на его лицо и ласково сказала:

– Я сделаю все, о чем ты попросишь.

– Ты даешь слово?

– Да, – без колебаний ответила Элида.

– Я хочу, чтобы ты в моем присутствии поговорила с Фрэнком Мак-Адамом. – Логан затаил дыхание, ожидая взрыва гнева.

Элида побледнела, словно оглушенная. «Он же знает, как я ненавижу этого агента! – с отчаянием подумала она. – Как же он может просить меня о единственной вещи в мире, которую я не могу сделать?»

Она ухватилась руками за подоконник, чувствуя, как пол уходит из-под ног. В глазах зарябило, потом потемнело, а затем впереди разверзлась черная пропасть, и она, кружась, полетела в нее… вниз… вниз…

– Элида!

Испуганный крик. Логана долетел с другого конца черного туннеля, ослабевший до еле слышимого шепота. Элида хотела ответить, чтобы он не беспокоился, но не смогла.

– Господи, Элида! – восклицал Логан, охваченный паникой.

Он впервые в жизни стал свидетелем обморока и лишь беспомощно держал Элиду на руках, с ужасом глядя на ее обескровленное лицо.

Прошли три бесконечные, полные беспредельного страха, минуты, и ресницы Элиды затрепетали. Логан с облегчением вздохнул.

– Ты в порядке?

Глаза ее медленно приоткрылись, и так же медленно начало возвращаться ощущение реальности. Логан, уложив ее на диван, склонился над ней с пепельно-серым от тревоги лицом.

– Что случилось, Элида? – Он помог ей сесть на диване, подоткнул под спину подушки.

– Сама не знаю, Логан. Честное слово.

– Может быть, ты переутомилась? – спросил он, нервничая. – В твоем положении нельзя перетруждаться.

И в самом деле, она же беременна. Может быть, в этом и есть причина обморока? Элида не могла с уверенностью ни утверждать, ни отрицать это.

– Давай отнесу тебя в постель, – предложил Логан.

– Не надо постели, Логан. Я в полном порядке.

В доказательство своих слов она осторожно поднялась с дивана и прошла на кухню, чтобы налить себе стакан воды. Голова все еще чуть-чуть кружилась, но она ни за что на свете не показала бы ему свою слабость.

Все снова шло обычным путем, кроме одного. Не нужно было быть великим мудрецом, чтобы понять: Элида не в духе. Она металась по дому, как затравленный зверь, хлопала дверями, роняла стулья, с грохотом ставила их на место, гремела посудой. В кухне царил ураган средней силы, и следы разрушений виднелись тут и там.

Логан ничего не имел против природных катаклизмов и даже находил их по-своему красивыми и возвышенными, но, когда речь шла о его любимой кухне, он не мог оставаться совершенно равнодушным.

– Если тебе не нравится, как расставлена мебель на кухне, любовь моя, попроси меня, и я сделаю все так, как тебе хочется, – сказал он смиренно, поднимая очередной стул.

Элида полыхнула взглядом, который мог бы испепелить иного, но Логан сделал вид, что ничего не заметил.

– И если ты не против, я все же закрою посудный шкаф. – Он аккуратно закрыл дверцу шкафа, которая распахнулась после того, как Элида хлопнула ею.

Элида смотрела, как он ходит по кухне, снова наводя порядок, и накопившееся раздражение прорвалось наружу.

– Уйди отсюда, Логан! – закричала она, затопав ногами.

– Только после того, как ты мне объяснишь, в чем причина твоего… э-э… столь внезапного выброса энергии. – Он медленно двинулся к ней.

В эту секунду Элида ненавидела в нем все: его чувственную небрежную походку, его обаятельную полуулыбку, его темные, искрящиеся радостью глаза. Она попятилась и уперлась спиной в стойку.

От его веселости не осталось и следа, и улыбка сошла с лица, когда он поймал ее за руки и прижал к стойке.

– Говори же, – сказал он, приближаясь так, что дыхание его овевало ее лицо. – Расставим все точки, и дело с концом.

Но что она могла сказать ему? Что ненавидит его за то, что он поймал ее в ловушку, заставив согласиться на встречу с Мак-Адамом? Что жалеет о том, что вообще доверяла ему?

Отодвинувшись от него, Элида на секунду закрыла глаза.

– Дай мне побыть одной, Логан, – прошептала она надломленным голосом. – Прошу тебя. Дай мне время и оставь ненадолго в покое – мне нужно самой разобраться с собой и своим настроением.

– Ты уверена, что хочешь этого?

Элида мрачно кивнула, хотя и не была уверена ни в чем на свете, кроме того, что ее преследует смутный страх.

– Хорошо. Если это действительно то, чего ты хочешь…

– Логан… Постой!..

Но было слишком поздно: с грохотом захлопнувшаяся дверь поставила жирный восклицательный знак…

Отношения Элиды и Логана в последующие две недели можно было назвать холодным перемирием. Днем вместе ездили в мастерскую, но работали каждый сам по себе. Ночью же они ложились в постель спиной друг к другу, процедив сквозь зубы что-то вроде: «Спокойной ночи!»…

Элида трудилась на кухне. По всему дому разносился умопомрачительный запах тушеного мяса и овощей. Она что-то напевала себе под нос, когда раздался звонок в дверь.

Вытерев руки о фартук, она поспешила к входной двери и, открыв, обнаружила на пороге рассыльного с заказным письмом в руке.

У Элиды перехватило дыхание. Схватив конверт, она взглянула на адрес. Это была весть из резервации макахов.

«Только пусть это будет добрая весть!» – лихорадочно повторяла она, но от волнения никак не могла сосредоточить свое внимание на буквах и, только немного переведя дух, одним залпом прочла письмо.

Их просьба удовлетворена!

– Я прямо с ума схожу от этих запахов. – Вместе с голосом в кухню вплыл сам Логан.

Вид у него был умиротворенный.

Он объявлял ей о своей капитуляции!

– Предлагаю начать мирные переговоры. Назови свои условия; я немного поломаюсь для виду и приму их.

Издав радостный вопль, Элида вихрем налетела на парламентера и через секунду уже повисла на нем. Руки Логана сомкнулись в кольце вокруг Элиды. Он совершенно не понимал причин ее поведения, да это и не имело значения. Элида в его объятиях, а все остальное – пустяки!

И вдруг его озарило.

– Ты получила известие о решении собрания? – спросил он и, когда Элида кивнула, расплылся в улыбке.

– Вот видишь, все обернулось как нельзя лучше.

– Да, – согласилась Элида. – Теперь нет никакой необходимости встречаться с этим противным агентом.

Логан помрачнел.

– Ты дала мне слово, – напомнил он.

Элида окаменела.

– Но зачем мне с ним встречаться? Объясни, какой смысл в нашем с ним разговоре? – упрямо спросила она.

– Боюсь, что смысл все же есть, – возразил Логан, чувствуя себя не в своей тарелке. Помолчав, он тряхнул головой и натянуто рассмеялся: – Ваша вражда настолько въелась вам в плоть и кровь, что ты продолжаешь воевать с ним даже во сне.

– Я?

– Представь себе. Ты осыпаешь его бранью и пытаешься вырваться, говоришь про какую-то пощечину…

Элида покраснела.

– Меня это не волнует, – поспешил вставить Логан. – Я просто хочу, чтобы ты избавилась от этого наваждения, а заодно дала старику спокойно уйти на пенсию.

– Хорошо, – сказала Элида и улыбнулась. Ее переполняло ощущение успеха, и сейчас она могла согласиться и не на такую жертву, если это доставит удовольствие Логану.

Логан же, воспользовавшись ее рассеянностью, накрыл ее губы своими – сначала неуверенно, выжидая, какой будет ее реакция, но, когда Элида обмякла в его руках, поцелуй стал лихорадочно-страстным.

С томным вздохом Элида обвилась руками вокруг его талии и призывно изогнулась в объятиях Логана. Тот скользнул руками по бедрам Элиды и рывком прижал ее к себе.

– Только не надо больше никаких принципов, умоляю тебя, – сказал он, осыпая поцелуями лицо Элиды и прокладывая огненную тропу к ее шее. – Ты не представляешь, какое это мучение – целыми ночами лежать рядом с тобой и не сметь даже прикоснуться. Удивляюсь, как я только с ума не сошел…

– И я с ума сходила.

– Господи, Боже! – взревел Логан. – А я-то, грешным делом, начал подозревать, что единственная страдающая сторона – это я.

Элида приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, и в голосе у нее послышались слезы.

– Конечно нет. Ты даже не представляешь, как тяжело мне было быть с тобой рознь и не знать, как примириться, не уронив при этом своей гордости.

– Гордости?

– Скорее даже гордыни, – со вздохом сказала Элида. – Теперь все это кажется такой глупостью, а тогда…

– Слава Богу, что нашелся человек, первым пославший свою гордость ко всем чертям, – прошептал он, прижимаясь к ней все теснее и теснее. – Так что – мир?

– Мир!

Голова у Элиды снова чуть закружилась, а Логан, подхватив любимую на руки, уже нес ее в свою спальню – в их спальню.

Когда он осторожно опустил ее на кровать, Элида шепотом спросила:

– Ты берешь меня в жены, Логан Теннер?

– Беру ли я тебя в жены? Конечно!

Элида лукаво усмехнулась.

– Теперь, когда мои соплеменники обустроены, мне нужен мужчина, который пристроил бы под свое крыло меня, – сказала она, заглядывая ему в глаза.

– Этот мужчина перед вами, леди!