сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 47 страниц)
Впереди показался второй тоннель, отходящий вправо. Шеридан понимал, что враги пытаются гнать его в каком-то определенном направлении, и избежать захвата он мог только одним способом – не идти туда, куда они его подталкивали. Шеридан прижался к правой стене тоннеля и, быстро повернув голову, выглянул в новый тоннель. Камень рядом с его головой взорвался от попадания плазменного заряда, и Джон отпрыгнул назад. Он поднял оружие на уровень груди, и, глубоко вздохнув, прыгнул вперед и пригнулся, одновременно открыв огонь. Его противники, двое дракхов, ответили, их выстрелы угодили в потолок над головой Джона. На него обрушился град камней. Джон упал, боль пронзила его голову, плечи. Дракхи прекратили стрельбу, в тоннеле воцарилась тишина. Спустя несколько секунд Шеридан с трудом поднялся на ноги, продолжил двигаться по тоннелю в том направлении, куда гнал его враг.
Еще через пару мгновений он понял, что потерял PPG. Он остался под камнями.
Удастся ли человеку продержаться целую минуту без оружия, Кош не знал.
Этого не могло быть. Вирден, принесшая порядок в жизнь первых техномагов тысячу лет тому назад, основатель Круга, автор Кодекса, – Вирден здесь, в сердце Ока.
Люди-машины, окружающие Галена, все, как один, разорвали свою сеть, повернулись и вцепились в него. Движение тех, кто находился в самом центре спирали, передавалось дальше, от витка к витку, люди-машины шевелились, разрывали связь с Вирден и заново устанавливали ее с ним. Гален чувствовал, как увеличиваются его знания, как бурлящий желтый поток его энергии, волнуясь, несется вверх, по сети, образованной людьми-машинами, по длинным шахтам и тоннелям Ока, сквозь пещеры, в которых кипела бурная деятельность, вверх, сквозь колонны, упиравшиеся в тусклое небо. Но на этом он не остановился. Гален мог видеть "Белую Звезду" на орбите, мог охватить взглядом всю эту звездную систему. Он управлял вооружением, связью, всеми ресурсами. Его шепот слышали легионы людей-машин, его воля координировала атаки флотов, состоящих из исторгающих боевой клич кораблей.
Все системы Теней и их слуг ныне были его частью, и, как только они начали запрашивать его распоряжений, давление биотека Теней нестерпимым грузом навалилось на него, наполнило его тело гигантской жаркой волной, сопротивляться которой у него не было сил, воспламенило его. Он превратился в сияющее совершенство. Око показало ему, что он должен делать, пробудило в нем темные желания, открыло ему глубину и радость истин Первых Принципов. Конфликты служат хаосу. Кровопролитие продвигает эволюцию. Победой достигается совершенство.
Хаос являлся самым подходящим состоянием для разумного существа, в этом состоянии все его инстинкты свободны. Хаос был путем к силе. Хаос был двигателем прогресса. Он должен использовать Око, чтобы распространять хаос, чтобы раскрыть потенциал, реализовать заложенные возможности. Он должен убивать всех, кого мог, потому что они были несовершенными, а значит – недостойными жизни. Должен сражаться, должен уничтожать, должен побеждать. Потому что величайшей радостью был восторг победы.
Вирден, находившаяся в середине формировавшейся новой сети, выглядела сейчас затухающим желтым пятном, выброшенным, оторванным ото всех. Тусклым пятнышком на его сияющем, пульсирующем теле. Он откуда-то узнал, что она умирает.
Вот почему его заманили сюда. Заменить ее. Управлять великой машиной Теней.
Машина была такой прекрасной, такой элегантной. Идеальная грация, идеальное управление, форма и содержание, слитые в неразрывную цепь, замкнутая вселенная. Все системы машины проходили сквозь него. Он был ее сердцем, он был ее мозгом, он был машиной. Он следил за тем, чтобы люди-машины работали в полной гармонии друг с другом. Он синхронизировал очищение и циркуляцию, заставляя все системы этой огромной машины работать как единое целое. Пел вместе с комплексной, многоуровневой системой марш, в котором никогда не изменится ни одна нота. Люди-машины были его плотью, а тянущиеся вверх к поверхности планеты и выше, в тусклое небо, каменные столбы – его скелетом. Он и машина были одним целым: великим, могучим сердцем хаоса и уничтожения.
Пылая сияющим, желтым светом, он радовался вновь вернувшейся к нему силе и неизбежному поражению ворлонцев и всех их союзников и последователей. Его ненависть эхом возвращалась к нему, становилась во много раз сильнее, распространяясь внутри системы. Его энергия вздымалась огромными волнами, пылала, неистовствовала.
Он хотел уничтожать. Уничтожение было единственным, в чем он достиг совершенства. Фактически, он прибыл сюда именно уничтожить… что-то. Но что? Если он сможет вспомнить, то сможет начать уничтожать.
Он вспомнил об упражнениях на сосредоточение и обнаружил, что до сих пор выполняет их. Они оставались в его разуме среди тысяч частичек информации, проплывающих сквозь него. Гален постарался сосредоточиться на упражнениях, на той части его самого, что еще была сжата твердыми объятиями контроля, которая упорядоченно двигалась сквозь правильные ряды чисел, букв и слов, блокировавших все, что угрожало нарушить его душевное равновесие. Там он найдет ответ на вопрос. Гален добавил еще одно упражнение, затем – еще одно, заставляя себя сосредоточиться лишь на них и блокируя все остальное: корабли Теней, людей-машин, планету, простирающуюся вокруг него, давление, тьму, ненависть. Он сосредоточил внимание лишь на своем теле, на этом единственном моменте и на задании, о котором он забыл.
В его сознании шел обратный отсчет секунд.
Одиннадцать секунд.
Десять.
"Белая Звезда".
Око должно быть уничтожено.
Он был Оком.
Гален сосредоточился на самом себе, визуализировал уравнение из одного элемента.
Но биотек не ответил эхом на команду, на Галена не обрушился поток сминающей энергии.
Его биотек по-прежнему функционировал, сияющее желтое пламя продолжало пульсировать в нем, но, тем не менее, что-то блокировало заклинание. Машина не позволит ему навредить ей.
Гален сосредоточился на одном из людей-машин, находившемся поблизости, снова визуализировал заклинание.
Никакого эффекта.
Великая машина затягивала его, требовала его полного внимания. Он чувствовал, как координирует работу ее частей, управляет ею. Он терял независимость, превращался в частицу чего-то большего, чем он сам. Возможно, управляющую, ключевую частицу, но, тем не менее, частицу, которую саму кто-то контролировал.
Выходит, он прошел весь этот путь лишь для того, чтобы стать центром места силы Теней?
Слабое желтое свечение тела Вирден угасало. Разозлившись, Гален сосредоточился на ней, наложил заклинание электронного воплощения. Биотек эхом ответил на команду.
Гален выбрал в качестве места встречи простую, белую комнату. Потом обнаружил, что стоит в ней: он был сейчас вне времени и пространства. Отсчет времени замер на пяти секундах.
В центре комнаты возникла каменная колонна, на ее поверхности горели вырезанные руны. Но Вирден в комнате не появилась.
– Покажись! – выкрикнул Гален, его гнев рос.
Когда-то он был настолько глуп, что создал в ее честь композицию и поместил в центр этой композиции ее изображение: у нее были большие жесткие золотистого цвета крылья, складками свисавшие с рук, и длинные клиновидные когти вместо пальцев. Черты лица Вирден говорили о ее мудрости, а темная кожа вокруг глаз всегда заставляла Галена думать, что она чем-то опечалена.
Сначала он услышал тихий шепот. Через пару секунд ему удалось расслышать, что это было. Слова Кодекса, произносимые на языке таратимудов, повторяемые снова и снова. Традиционное упражнение на сосредоточение. Что могли для нее, источника заразы Теней, значить заповеди Кодекса? Гален определил источник звука. Колонна. Такой, после тысячи лет, проведенной в центре Ока, она себя представляла.
– Вирден. Как ты могла служить Теням? Как ты могла направлять и координировать их атаки? Как могла обращать в рабов их пленников?
– Сожалею, – ответила колонна, и он, каким-то образом, понял ее слова.
– Твои извинения бессмысленны. Скажи мне, как уничтожить Око.
– Способа уничтожить его не существует.
– Даже если я убью самого себя?
– Способа убить себя не существует.
– Тогда скажи, как заставить Око исполнять мои команды. Как мне управлять им?
– Ты не управляешь им, – ответила Вирден. – Оно управляет тобой.
– Ты сама хотя бы пыталась? Пыталась сражаться с ними? Или все это время ты действовала заодно с ними?
– Твой гнев – это гнев Теней. Я сама испытывала его на протяжении тысячи лет. Лишь сейчас, на пороге смерти, они подарили мне миг умиротворения. Но как могу я чувствовать умиротворение после всего, что я совершила?
– И что же ты совершила?
– Я первой из моего народа приняла имплантанты Теней. Первой из многих. Мы не знали их истинного происхождения. Не знали, что они были запрограммированы нести хаос и разрушение. Некоторые приняли их, надеясь улучшить жизнь нашего народа и сделать прекрасней нашу планету. Другие взяли их ради достижения личных целей, чтобы с их помощью обрести могущество. Но, какими бы ни были мотивы, результатом был хаос. Мы обезумели, войны сотрясали нашу планету до тех пор, пока она сама и большая часть нашего народа не были уничтожены. В живых осталась только горстка таратимудов.
Только тогда я поняла, что именно нам дали Тени. Представители других рас тоже начали принимать имплантанты, и хаос снова начал распространяться. Эти новые маги строили империи, убивая друг друга ради этого. Однако я верила в то, что мы, обученные должным образом, можем творить благо. Что мы сможем подавить программу Теней. С несколькими выжившими таратимудами я основала орден. Орден должен управляться Кругом из пяти магов, и все его члены должны следовать Кодексу, состоящему из семи заповедей. Раскрыв магам деструктивную природу имплантантов и рассказав им о судьбе таратимудов, мы постепенно убедили многих из них присоединиться к нам.
Но некоторые не желали подчиняться нашим правилам. И Тени не были в восторге от Кодекса. И в итоге меня предали, предали некоторые члены нашего же ордена.
Так же, как и его самого.
– Меня захватили и привезли сюда. Когда я поняла, что они собираются со мной сделать, я перестала пытаться вырваться от них. Я осознала, что пока Тени сохраняют свое могущество, магам не видать ни безопасности, ни свободы. Я верила в то, что смогу захватить контроль над их великой машиной и либо уничтожить ее, либо использовать для того, чтобы защитить магов. Это было моей ошибкой.
Машина слишком сильна. Ее запрограммировали пробуждать столь сильные страсти: конфликты, хаос, жестокость, уничтожение, ликование победителя, – что им невозможно сопротивляться. Я изо всех сил старалась взять ее под свой контроль, так же, как я смогла взять под контроль мой биотек, но Око сконструировано иначе, оно не позволило мне доминировать над ним.
Оно требует от своего центра сильной воли, дисциплины мышления. Ни один из их машинных компонентов, подготовленных специальным образом, не может управлять Оком. Но воля его центра способствует исполнению целей Теней.
Я сражалась с ним. Я пыталась не позволить сигналам Теней циркулировать сквозь мое тело. Я не смогла. Я потерялась внутри Ока, стала механизмом для координации и управления в его центре. Спустя всего пару минут после того, как я соединилась с Оком, я больше не могла даже сформулировать мысль о том, как противостоять ему. Я хотела лишь одного: исполнять приказы Теней, управлять машиной. Программа Теней покорила меня.
Он не продержался и пары секунд.
– Я смогла спрятать глубоко внутри крошечную часть своей личности, удерживала ее там на протяжении дней, лет, веков с помощью упражнений на сосредоточение и с ужасом наблюдала оттуда за тем, что сама творила. Но эта сохранившаяся частица моей личности не принесла мне ничего хорошего. Она ничего не смогла сделать.
– Машина продлила мою жизнь настолько, насколько это было возможно. Но, наконец-то, мое тело отжило свой срок, и теперь я получила свободу. Теперь начинается твое рабство, – сияющая колонна замолчала.
Вирден была величайшей из всех магов. О ее контроле ходили легенды. Она сражалась с Оком изо всех сил. И, если она не смогла противостоять его командам, как же он сможет сделать это?
Ее молчание, кажется, было ответом на его вопрос. Невозможно сопротивляться Оку. Тени, с помощью своего оборудования и технологий, устанавливали контроль над своими машинами и требовали от них повиновения. Око, корабли Теней, люди-машины – всех их заставляли следовать программам, вложенным в них Тенями, и исполнять волю своих хозяев.
Гален понял, что ворлонцы в этом смысле ничем не отличались от Теней. Возможно, они не использовали специально порабощенных живых существ в качестве центральных процессоров своих кораблей, но они использовали органические технологии, их корабли сами были живыми, разумными существами. Гален на собственном опыте убедился в этом. Корабль Улкеша был создан таким, чтобы жизнь раба казалась ему счастливой, чтобы он без рассуждений подчинялся приказам своего хозяина.
Ворлонские корабли повиновались приказам ворлонцев точно так же, как корабли Теней повиновались приказам Теней. Точно так же, как корабль Галена повиновался его приказам.
Создав техномагов, Тени породили самые хаотичные свои творения. Вот почему техномагам удалось отбиться от рук Теней. Но, даже в этом случае, маги, сами не зная того, имитировали своих создателей. Они тоже стремились манипулировать, контролировать, перекраивать Вселенную в соответствии со своими представлениями о ней. Они создавали корабли и места силы, которые безоговорочно исполняли все их приказы. Отношения между Оком и Анной мало отличались от тех, что складывались между техномагом и его биотеком: один из них полностью управлял другим. Цепочка: господин – раб, кукловод – кукла. Он был господином. Он контролировал биотек, себя, каждый свой шаг. И это привело его сюда, в то место, где он станет рабом.
Контролировать Око невозможно. А если он сможет по-прежнему контролировать самого себя, то это сделает его лишь более эффективным винтиком военной машины Теней.
Но, если он не сможет взять Око под свой контроль, то оно возьмет под контроль его. Третьего не дано.
Свет колонны тускнел, и Гален каким-то странным образом, так бывает во сне, понял, что Вирден умирает. Он обеими руками обнял холодный камень.
– Пожалуйста, скажи, что мне делать? Скажи.
Она не ответила. За тысячу лет она не нашла способа выбраться отсюда. А теперь ему предстоит служить вместо нее следующую тысячу лет, неся хаос и смерть. Джона убьют, союз распадется, Тени победят, Элизар и Разил возродят на крови Орден техномагов.
Свет погас.
Он остался стоять на месте, как потерянный.
Кончики пальцев, которыми он до сих пор сжимал колонну, вдруг ощутили легкое покалывание, похожее на слабые удары электрического тока. Странная волна прокатилась по его телу от рук к голове. Она несла в себе желание, печаль, облегчение. А потом она стихла.
Колонна поблекла. Исчезла.
Нынешние ощущения были очень похожими на те, что он испытал, когда умирал Элрик. Гален поежился, скрестил руки на груди. Тогда он не хотел задумываться об этом. Но сейчас это снова произошло. Что это было? Какой-то посмертный всплеск энергии? Эхо эха… чего-то?
В обоих случаях это произошло во время электронного воплощения, во время действия заклинания связи, которое, непонятным образом, позволяет двум разумам встречаться и общаться в некоем месте, и все эта процедура была очень похожа на сон. Но, если личность, с которой он общался, умерла, то чьи эмоции он почувствовал?
Когда он рвал ногтями густой мох, пытаясь добраться до Элрика, то на мгновение, когда электрическая волна пробежала сквозь его тело, он поверил, что каким-то образом ощутил Элрика, почувствовал, как тот умирает. Но, задумавшись об этом сейчас, Гален понял, что ошибался. Он лучше всех знал Элрика, и, это было ему ясно, почувствовал он тогда не Элрика. Хотя Элрик мог испытывать сожаление, желание продолжать, те эмоции, что почувствовал тогда Гален, были слишком простыми, чересчур фундаментальными, они не могли принадлежать Элрику.
И сейчас, с уходом Вирден, ощущения слегка отличались, но, тем не менее, сохраняли ту же простоту и чистоту.
И, какой бы дикостью это ни казалось, Гален мог подумать лишь об одном – о том, что и тогда, и сейчас, он принял какие-то сигналы от биотека умирающих магов. А что, если биотек жил на несколько секунд дольше своего хозяина, и канал связи, установленный между магами, сохранялся между живым магом и биотеком умершего?
Но Гален почувствовал сильное желание и печаль. А биотек хотел лишь уничтожать. Его собственный биотек постоянно подталкивал Галена к действиям, наслаждался, вибрируя в унисон с Оком. Разил рассказывала, что биотек разговаривал с ней о хаосе, о Вселенной, заново рождающейся в огне и крови. Эти золотые пряди связывали их с тьмой, даже сейчас Гален мог почувствовать жар их желания.