Текст книги "Предсказание"

Автор книги: Джин Дюпро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 4
Кража со взломом

Глубокой ночью, когда лил дождь, а Никки спала, кто-то вышел из лесу, подступавшему к городку. Ночь выдалась темная, безлунная, а незнакомец двигался бесшумно. Уэйн Холлистер, хозяин гостиницы «Черный дуб» в северной части Йонвуда, выглянул из окна, когда зов природы заставил его пойти в туалет в два часа ночи, и уловил какое-то движение на улице, но, поскольку его очки остались на тумбочке у кровати, он не смог разглядеть, кто это был, возможно, мужчина в дождевике.

На следующий день, в пятницу, рано утром мальчик по имени Гровер Персон шел в школу по переулку за рестораном «Уютный уголок», изучая по пути всякую живность, и вдруг заметил разбитое окно рядом с черным ходом. Он остановился и увидел, что окно выбили снаружи. Кухонный стол, стоявший у окна, был усыпан осколками. С рамы свешивалось что-то наподобие белого посудного полотенца с темным пятном, похожим на кровь.

Он обошел ресторан и увидел управляющего Энди Харта, который как раз открывал дверь.

– Энди, – обратился к нему Гровер, – прошлой ночью кто-то разбил окно с задней стороны дома.

Энди в недоумении уставился на мальчика. Солнечный свет, прорывавшийся сквозь облака, отражался от его очков и освещал высокий блестящий лоб. Он поспешил к черному ходу, и Гровер пошел за ним. Увидев разбитое окно и полотенце с пятном, управляющий так закричал, что к ресторану со всех сторон начали сбегаться люди. Вскоре около «Уютного уголка» стояли все четверо полицейских Йонвуда и десяток зевак.

– Всем отойти! – скомандовал начальник полиции Ралф Гарни. – Ничего не трогать! Это место преступления.

Люди подались назад, озабоченно переговариваясь.

– Энди, ты здесь? – крикнул Гарни в окно. – Что пропало?

– Почти ничего, – ответил с кухни Энди. – Похоже, только куриная тушка.

– Ясно, – откликнулся Гарни. – Должно быть, чья-то глупая шутка или вылазка террористов.

В толпе вновь зашептались.

В другое время разбитое окно сочли бы ерундой. В конце концов, никто не пострадал, да и украли самую малость. Но люди нервничали: прошло более полугода с того времени, как Алтии Тауэр открылось видение, и каждый день приближал их к тому, что оно могло стать явью. Только вчера Фалангия объявила о размещении своих ракет в четырнадцати странах. Все знали, что в лесах шныряют террористы. Создавалось ощущение, что зло, захватившее мир, подобралось и к их городку.

Шеф полицейских Гарни огородил желтой лентой ту часть ресторана, где произошло преступление, и оглядел толпу. Его глаза радостно вспыхнули, когда он увидел полную женщину с коротким хвостом светло-русых волос, торчавшим из красной бейсболки, и в красной куртке, которая еще больше полнила ее.

– Бренда, – Гарни широко улыбнулся, – что ты об этом думаешь?

Гровер понимал, что может опоздать в школу – в этом месяце он уже дважды опаздывал, и третье опоздание грозило запиской родителям, – но не мог не рискнуть, он боялся пропустить самое интересное.

Женщина выступила вперед. Все узнали ее. Это была миссис Бренда Бисон, единственный человек, который смог разобрать бормотание пророчицы и объяснить, что та хотела сказать. Она и ее комитет (священник Лумис, мэр Орвилл Милтон, шеф полиции Ралф Гарни и еще несколько человек) пользовались в городе непререкаемым авторитетом.

Гарни поднял желтую ленту, чтобы миссис Бисон смогла подойди ближе. Она долго стояла перед окном спиной к толпе, и все терпеливо ждали, что она скажет. Облака медленно плыли по небу, то закрывая, то открывая солнце.

Гровер стоял затаив дыхание. Время для него тянулось мучительно медленно, но он уже смирился с тем, что опоздает, и начал подыскивать убедительные предлоги. Парадную дверь дома заклинило и он не мог выйти? Отцу потребовалась его помощь: подвал залило водой и они спасали тонущих крыс? У него подвернулась нога и он смог пойти только через полчаса?

Наконец миссис Бисон сказала:

– Что ж, тайное становится явным. Мы всегда думали, что среди нас нет людей, способных совершить подобные поступки. – Она тяжело выдохнула, и в холодном воздухе заклубился пар. – Если кто-то решил разыграть такую шутку, то ему должно быть очень стыдно. Сейчас не время для глупых выходок.

– Может, это дети? – произнес мужчина, стоявший рядом с Гровером.

И почему люди всегда пытаются обвинить в чем-то подобном детей? Гровер мог смело утверждать, что взрослые причинили миру гораздо больше вреда, чем дети.

– С другой стороны, – продолжала миссис Бисон, – случившееся может быть угрозой или предупреждением. Мы слышали, что кто-то бродит по этим лесам. – Она посмотрела на окровавленное полотенце. – Возможно, это какое-то послание. Пятно напоминает мне букву «Г», а может «Р».

Гроверу показалось, что оно больше похоже на букву «А», и вообще, подумал он, это скорее просто пятно.

– Может, это буква «В», – заметил кто-то.

– Или «Н», – сказал другой мужчина. Миссис Бисон кивнула.

– Возможно. Буква «Г» – это, конечно, начальная буква слова «грех», а «Р» – «руины». Если ты позволишь мне взять эту тряпку, Ралф, я покажу ее Алтии, посмотрим, что она скажет.

В этот момент мимо проходил Уэйн Хол-листер. Полюбопытствовав, в чем дело, он рассказал о том, что видел ночью. Его история встревожила людей больше, чем кровь на полотенце и разбитое окно. Гровер услышал, как вокруг него шептали: «Кто-то бродит по нашему городу… Это предупреждение… Нас пытаются напугать…» Одна женщина расплакалась. Хойт Маккой, как обычно, сказал, что Бренде Бисон не следует говорить то, что не основывается на достоверных фактах, а пятна крови, по его разумению, больше похожи на столовую ложку, а не на букву «Р». Несколько человек сердито предложили ему замолчать.

Выслушав миссис Бисон, Гровер потерял интерес к происходящему и подумал, что еще успеет в школу, если поспешит, и побежал во весь дух.

Добравшись до школы, он рассказал о краже со взломом своим одноклассникам. Его друг Мартин протянул Гроверу листок бумаги и попросил нарисовать то пятно крови.

– Я не помню точно, – признался Гровер и нарисовал цепочку пятен. – Что-то в этом роде.

– Разве это похоже на букву? – удивился Мартин, всматриваясь в рисунок через очки в толстой оправе.

– Я же не художник! Может, пятно было и таким. – Гровер нарисовал другую цепочку. – Нет, и не таким, – сказал он и рассмеялся.

Но Мартин нахмурился.

– Нарисуй правильно. Не нравится мне, что ты паясничаешь.

На этот раз Гровер нарисовал, приложив максимум старания.

– И она сказала, что это буква «Г» или «Р»? – уточнил Мартин.

– Она не могла определить, какая это буква.

– И что, по ее мнению, она означает? Гровер отвечал на вопросы и показывал, как шеф полиции Гарни натягивал желтую ленту, потом повторил слова миссис Бисон, изобразил крики из толпы и женщину, которая испугалась до слез, и даже скопировал реплику Хойта Маккоя, да так удачно, что все рассмеялись.

– Хойт Маккой сказал, что пятно похоже на ложку.

– Да, но Хойт Маккой – чокнутый.

– Возможно, и так, но миссис Бисон не может знать все.

– Гровер! – закричал Мартин, и его лицо стало почти таким же медным, как волосы. – Она очень серьезно восприняла видение пророчицы, а ты относишься к нему скептически!

Зазвенел звонок. Гровер и его товарищи, которые слушали его, все-таки опоздали на урок.

– Первый раз за год опаздываю на урок, – вздохнул Мартин.

– Я в этом не виноват, – отмахнулся Гровер. – Никто не заставлял тебя стоять и слушать.

Но Мартин отвернулся. «Он изменился, – подумал Гровер, спеша в свой класс. – Раньше он не был таким мрачным».

ГЛАВА 5
Огненное откровение

Утром Кристал обшарила на кухне все буфеты и обнаружила, что еды никакой нет.

– Ты не хочешь прогуляться до магазина? – спросила она Никки. – Купи какие-нибудь продукты, а я начну уборку на этой грязной кухне.

Никки надела куртку и зашагала к Главной улице, от которой их дом отделяли два квартала. Она шла и думала о том, как это приятно идти одной. В Филадельфии нельзя было и подумать об этом – ходить одной было слишком опасно. Магазины только открывались. Утро выдалось холодным, но сквозь облака то и дело проглядывало солнце, и городок выглядел как умытый. На улицах уже было немало людей. Никки заметила, что почти у всех в руках был мобильный телефон. Разумеется, в Филадельфии люди тоже пользовались мобильными и часто разговаривали на ходу. Но здесь никто не говорил по телефону, все только слушали. Выглядело это очень странно.

Никки миновала маленький ресторанчик, который назывался «Уютный уголок», где стояли несколько человек и о чем-то возбужденно говорили. От ресторана отъехала патрульная машина. Наверное, здесь что-то произошло, подумала девочка, может, какому-нибудь посетителю стало нехорошо.

Она прошла мимо аптеки, пекарни и обувного магазина. Позади остался закрытый кинотеатр, где на окошке кассы белой краской было написано: «Лучше молись!» В витрине магазина, где продавалась одежда, Никки увидела белые футболки с надписью большими красными буквами: «Не делай этого!» Потом она не раз замечала на улице людей в таких футболках. Интересно, гадала Никки, что же означала эта надпись?

Когда Никки проходила мимо проулка между магазином скобяных товаров и мастерской по ремонту компьютеров, она услышала странный звук, который то нарастал, то затихал: «ММММ-мммм-ММММ-мммм…», словно работала какая-то машина. Девочка остановилась, огляделась, но так и не поняла, откуда идет звук. Никки обратила внимание, что и другие прохожие замечали этот звук, он не нравился им, но, похоже, не вызывал недоумения, скорее раздражал, возможно, даже пугал… Потом звук стих, и Никки решила, что так гудит какой-то хитрый прибор в ремонтной мастерской.

Чуть дальше она нашла супермаркет, где купила хлеб, молоко, яйца, какао-порошок и упаковку печенья для собаки, которую сразу убрала под куртку.

Никки уже уходила с Главной улицы, когда услышала сначала где-то далеко, а затем совсем рядом рев пяти боевых реактивных истребителей, которые пронеслись над городом. Никки очень испугалась, остановилась, поставила пакет с покупками на землю и зажала руками уши.

Она стояла так, пока самолеты не улетели, и вдруг почувствовала, как кто-то прикоснулся к ней. Она подняла голову и увидела пожилую женщину.

– Это может начаться прямо сейчас, – дрожащим голосом проговорила женщина. – Никому не дано этого знать… Но лучше не бояться, старайся совладать со страхом. – Тонкими пальцами она похлопала Никки по плечу. – И не забывай о молитве, девочка. – Женщина вскинула глаза к небу. – Все у нас будет хорошо, потому что… – Она не договорила и пошла прочь, только добавив Никки тревоги.

Может, здесь люди так же напуганны, как в Филадельфии. Сердце у девочки упало. Но, с другой стороны, женщина сказала, что все будет хорошо. Никки не знала, что думать.

Впрочем, вернувшись в «Зеленую гавань», она забыла об этой встрече. Спрятав в своей спальне печенье для щенка, она пошла на кухню, где Кристал сварила горячий шоколад. Когда они сели за большой стол в столовой, Кристал достала список намеченных на день дел.

– Эта комната такая величественная! – Никки решила при каждом удобном случае подчеркивать достоинства «Зеленой гавани», чтобы убедить Кристал не продавать особняк.

– Пожалуй, – согласилась Кристал и огляделась. – Стол точно великолепный. За него дадут хорошую цену. – Она заглянула в список. – Я начну со встречи с ри-елтором, потом заеду в аукционный дом, а после этого – в службу уборки. Думаю, что вернусь к полудню.

– Я останусь здесь. Пороюсь в шкафах, может, найду что-нибудь интересное.

– Можно быть спокойной за тебя? Из окон не будешь высовываться? Не свалишься с лестницы?

– Разумеется, нет, – ответила Никки. – Я ограничусь только теми ящиками, до которых смогу достать. Буду раскладывать все на две кучи: в одной будет то, что нужно оставить, а в другой – все на выброс.

– Вторая куча получится большая, – заметила Кристал.

Как только Кристал уехала, Никки взяла собачье печенье и поспешила наверх.

– Аманда! – позвала она. – Это я!

Никки открыла дверь, и Отис пулей бросился к ней. Щенок поднялся на задние лапы и вытянул передние, словно хотел погладить девочку по лицу. Никки присела и почесала его за ушами.

– Привет! Ты такой милый! Аманда вышла в коридор.

– Я слышала, как Отис тявкал. Не знаю, как нам удастся скрыть, что он здесь. Кристал может его услышать, – сказала Никки.

– Господи! – вздохнула Аманда. – Может, найти ему намордник?

– Ну, это, пожалуй, жестоко, – ответила Никки. – Нужно придумать что-нибудь еще.

Никки вошла в детскую и огляделась. Свернутый ковер натолкнул ее на дельную мысль.

– Мы можем звукоизолировать комнату.

Почти два часа Никки и Аманда занимались тем, что пытались устроить звукоизоляцию в комнате. Они раскатали большой ковер, из других комнат принесли в детскую маленькие ковры и застелили ими пол. Из шкафов достали одеяла и полотенца, занавесили ими дверь и окна. Время от времени Никки спускалась вниз, чтобы проверить, не слышно ли, как лает Отис.

– Сработало! – наконец сообщила она.

Они не просто звукоизолировали комнату, но создали нечто необычное и прекрасное. Комната, застеленная коврами и завешанная одеялами, стала похожа на огромную палатку, которая радовала глаз разноцветьем: сине-красный пол, розово-лилово-зеленые с золотым стены. Света, правда, стало меньше, поэтому они принесли снизу торшер, а потом еще диванные подушки и второе кресло-качалку.

– Если бы мы могли разжечь огонь в камине, получилась бы самая уютная комната в доме, – заметила Никки.

– Здесь действительно хорошо, – согласилась Аманда. – Но Отис может сжевать ковры.

– Я куплю ему игрушки, – сказала Никки, – пусть жует их. – Она наклонилась и почесала щенка за ушами. – А теперь я займусь вещами.

– Вещами?

– Да, хочу перебрать все. Тебе не попадались альбомы для наклеивания вырезок, дневники или фотоальбомы?

Аманда задумалась.

– Может, в комоде в большой гостиной?

Никки спустилась в большую гостиную, выложила в картонную коробку все, что было в ящиках комода, и вернулась наверх. Они устроились с Амандой на диване и принялись разбирать добычу. Там были старые, затертые колоды игральных карт, календарь 1973 года, альбом с двумя десятками выцветших фотографий черного кокер-спаниеля, старые письма, несколько журналов «Нэшнл джеогрэфик», альбомы с фотографиями мужчин, женщин, детей. В одном из них Никки нашла три старые открытки с черной полосой по периметру, которые были отправлены разными людьми, но все в 1918 году и с одинаковым текстом:

«Примите наши искренние соболезнования в связи с трагической утратой».

О какой утрате шла речь?

– Кажется, я знаю, что ты хотела бы увидеть! – вдруг воскликнула Аманда. – Сейчас принесу.

Она пошла вниз и вернулась с маленьким блокнотом в коричневой обложке.

– Старик иногда что-то записывал сюда, – сказала Аманда и протянула девочке блокнот.

Никки открыла блокнот и увидела написанные четким почерком имя и фамилию своего прадеда: «Артур Грин». Это был не дневник, а отдельные записи. Первая была сделана в декабре:

«7/12. В последнее время происходит что-то странное. Может, причина в том, что отказывает мой мозг, а может, и нет. Постараюсь вести записи и дальше».

«Интересно», – подумала Никки и положила блокнот в ту кучку вещей, которые собиралась оставить, решив, что позже посмотрит его более внимательно.

Отис тем временем тихо грыз ножку стула. К счастью, он облюбовал заднюю ножку, поэтому следы от его зубов в глаза не бросались.

Аманда взяла один из журналов «Нэшнл джеогрэфик» и начала листать его.

– Господи, ты только посмотри! – воскликнула она, показав Никки фотографию извергающегося вулкана. – Похоже, пророчица видела что-то подобное.

– Кто?

– Пророчица. Алтия Тауэр. Ты не слышала о ней? Она стала знаменитостью! В этом городе все или почти все следуют ее словам.

– Почему ты называешь ее пророчицей?

– Потому что она увидела будущее, – заговорщически проговорила Аманда.

– И что она увидела?

– Толком она ничего не смогла сказать. Наверное, это был такой ужас, что ей стало дурно. Она часто повторяла слова «огонь», «взрывы». Наверное, увидела что-то подобное. – Аманда постучала пальцем по фотоснимку. – Но с тех пор Алтия не встает с постели.

– Это удивительно! – нахмурившись, сказала Никки. – Но я не понимаю, что это означало. Ты говоришь о кошмарном сне?

– При чем тут сон? – В голосе Аманды послышалось презрение. – Алтия увидела будущее. Миссис Бисон считает, что это было предупреждение.

– А кто такая миссис Бисон? – спросила Никки.

– Она живет на нашей улице, через два дома. Очень милая, умная, раньше работала в школе директором. У нее есть собака по кличке Сосиска, ты еще увидишь их. Дело в том, что люди сошли с пути истинного, поэтому все так ужасно, и мы приближаемся к концу света. Но Бог хочет спасти нас, вот он и послал видение Алтии. Если мы будем делать все правильно, то спасемся, и то, что открылось ей, не произойдет. Во всяком случае с нами.

– А что мы должны делать?

– Все, что велит пророчица, потому что ее устами глаголет Бог. Она говорит нам, от чего мы должны отказаться.

– Отказаться?

– Да. Например, она часто произносит что-то вроде «никаких горшидов», и, по словам миссис Бисон, это означает «никаких грешников». И мы стараемся вести себя как положено. Еще она говорит: «Никаких песен», поэтому мы больше не слушаем музыку по радио или на компакт-дисках, а по телевизору смотрим только новости.

– Но почему?

– Чтобы не проявлять эгоизм и больше любить Бога. – Аманда многозначительно посмотрела на Никки и захлопнула журнал.

Никки задумалась. Действительно, святые от чего-то отказывались, например от кроватей, и спали на гвоздях. Она знала, что монахи и священники не могли жениться, некоторые даже переставали говорить, давая обет молчания, и полностью посвящали себя Богу. Может, ей тоже следует от чего-то отказаться?

– Ты от чего-нибудь отказалась? – спросила она Аманду.

– Да, – ответила та. – От женских романов. Миссис Бисон говорит, что их чтение – потеря времени.

У Никки разыгралось воображение. В какой-то книге ей приходилось читать, как силы зла пытались захватить вселенную. Лишь несколько отважных людей знали, как победить зло, и им хватило мужества это сделать. Она вспомнила о своей цели номер три: помочь миру, то есть сделать что-то полезное. Может, отказ от чего-то – один из возможных путей? Никки хотела задать еще несколько вопросов, но Аманда отложила журнал и встала.

– Хочу приготовить гренки. Пойдешь со мной?

Никки согласилась. Оставив Отиса в детской, они пошли на кухню. Аманда резала хлеб, а Никки поставила воду на плиту, чтобы приготовить горячий шоколад. Она думала о том, что видения – это, наверное, так интересно. Никки спрашивала себя, что бы она сделала, если б такое произошло с ней. В тот момент, когда Аманда доставала из буфета банку с ореховым маслом, в окне вдруг мелькнуло лицо.

– Привет! – раздался голос, и, прежде чем они успели шевельнуться, дверь открылась.

ГЛАВА б
Идея миссис Бисон

На пороге стояла женщина.

– Извините, дорогие, но я решила заглянуть к вам и поздороваться. – Она прошла на кухню. – Я Бренда Бисон.

Никки выпучила глаза. Бренда Бисон! Подруга пророчицы! Она совершенно не была похожа на святую. Женщина средних лет, полноватая, с розовыми щечками. На ней была красная стеганая куртка и красная бейсболка, из-под которой поблескивали синие глаза. «Бабушка и тренер по соккеру в одном лице», – подумала Никки.

– А ты, должно быть, внучка профессора Грина? – обратилась к ней миссис Бисон.

– Правнучка, – поправила ее Никки.

– Никки – это сокращенное от Николь? – спросила миссис Бисон.

– Да, – ответила Никки.

Она никогда не представлялась своим полным именем. Имя, конечно, красивое, но уж слишком красивое для нее, коренастой, с круглым подбородком, коротким носом и немодной стрижкой (у Никки были просто прямые каштановые волосы). Она считала себя умной, с богатым воображением, но простушкой, а потому имя Никки подходило ей больше.

– Рада с тобой познакомиться! – с улыбкой сказала миссис Бисон. – Я твоя соседка, живу в третьем доме отсюда, на другой стороне улицы. – Миссис Бисон сняла бейсболку и сунула ее в карман. Ее светло-русые волосы были забраны в хвост, в ушах – маленькие сережки. Миссис Бисон перевела взгляд на Аманду: – Не ожидала увидеть тебя здесь, дорогая.

Аманда стояла, прижавшись спиной к раковине и держа в одной руке кусок хлеба, а в другой – банку с ореховым маслом. Она выглядела испуганной.

– Почему ты не уехала после смерти профессора Грина? – спросила миссис Бисон.

– Я собиралась, как только нашла бы место.

– Место? У тебя нет семьи, куда бы ты могла вернуться?

Аманда покачала головой.

– Нет родителей?

– Мама умерла, – ответила Аманда, – а отец ушел.

– Больше никого?

– Только кузина Лу-Энн, – пролепетала Аманда. – Я ее не люблю.

– Что ж, дорогая, это не дело! – Миссис Бисон рывком расстегнула молнию куртки и села к кухонному столу, готовясь определить будущее Аманды, и Никки заметила синий значок-пуговицу на ее свитере. – Я думаю, что смогу тебе помочь. У меня есть несколько друзей в службе социального обеспечения. Я немедленно с ними свяжусь, и они найдут семью, которая примет тебя как родную. – Она достала из кармана маленький телефон (мобильник, догадалась Никки, хотя он не был похож на привычные сотовые телефоны).

Аманда шагнула к миссис Бисон, уронила хлеб и банку с маслом и умоляюще протянула к ней руки.

– Я не хочу жить в чьем-то доме. Мне уже семнадцать лет, и я могу работать. Я сама найду себе…

– Ерунда, – прервала ее миссис Бисон. – Всем нужен дом. И… – Она вдруг умолкла, и Никки поняла, что ее внезапно осенила какая-то идея. – Собственно, я знаю человека, которому необходима помощница. Это моя очень близкая подруга.

– Какая помощница? – подозрительно спросила Аманда.

– Помощница по дому, которая будет постоянно находиться при ней.

– Даже не знаю… – Аманда насупилась и уставилась в пол.

– Я имею в виду мисс Алтию Тауэр.

Аманда широко раскрыла глаза и выпрямилась во весь рост, расправив плечи.

– Пророчицу? – Голос Аманды дрогнул.

– Совершенно верно. Ты знаешь, Алтия плохо себя чувствует, а девушка, которую мы наняли, чтобы ухаживать за ней, уходит. Ты же сможешь ухаживать за ней, не так ли? За профессором ты хорошо ухаживала.

Аманду словно подменили. Ее лицо просияло, она, казалось, готова была тут же приступить к новой работе.

– Конечно, смогу! С радостью сделаю для нее все, что в моих силах.

– Прекрасно, – сказала миссис Бисон. – Как только будешь готова, я отвезу тебя к ней, и мы обо всем договоримся.

Никки поняла, что Бренда Бисон из тех людей, которым чужды долгие колебания и которые, быстро приняв решение, сразу начинают действовать. И вообще она показалась девочке очень приятным человеком. Поэтому, как только Аманда ушла наверх, Никки решила задать соседке несколько вопросов. Но не успела она и рта раскрыть, как зазвенел телефон миссис Бисон.

– Алло? Да, Долорес, что такое? Нет, дорогая. Боюсь, что нет… Я знаю, что ты в тревоге, но, дорогая, Алтия не может увидеть будущее людей по их первому требованию. Нет. Она пророчица, а не предсказательница судьбы. Извини, дорогая, но это исключено. Пожалуйста, больше не проси меня об этом. – Она закончила разговор и вздохнула. – Ко мне постоянно обращаются с такими просьбами. Люди нервничают.

И тут Никки задала один из интересующих ее вопросов:

– Миссис Бисон, вы думаете, может случиться что-то ужасное?

– Не хочу тебя пугать, милая, но, боюсь, может. Зло сильно. У нас немало врагов, но наша страна противостоит им, и мы, жители Йонвуда, тоже. – Она подняла с пола хлеб. – И пророчица помогает нам.

– Я знаю, – сказала девочка. – Аманда мне говорила.

– Она рассказала тебе о горячей линии? – спросила миссис Бисон. – Это записанное на пленку послание. Каждый день люди могут позвонить по номеру семь-семь-семь, чтобы услышать ее последние слова и получить совет. Я могу позвонить на мобильный со своего ДТД-телефона, чтобы срочно сообщить ее новое послание. – Она показала свой маленький телефон, на котором экранов, кнопок и сдвижных частей было больше, чем на обычном мобильном. – Я люблю высокотехнологичные штучки. ДТД означает «делающий тысячу дел». Ну, может, и не тысячу, но близко к этому. – Она нажала на кнопку. – Вот так я узнаю температуру воздуха. – Она надавила на другую кнопку. – Ой, почти одиннадцать. Где же эта девушка? Мне пора идти.

Но Никки не терпелось задать свои вопросы.

– Миссис Бисон, – быстро заговорила она, – я хочу сделать что-нибудь нужное, важное, чтобы помочь миру.

– Тогда ты поступила правильно, приехав сюда, – с улыбкой сказала миссис Бисон и убрала телефон в карман. – Здесь все стараются помочь миру. Мы провели множество городских и церковных собраний, дискуссий… Что ж, опасные времена сплачивают людей. Но у нас еще осталось несколько эгоистичных личностей, и это тревожит. Даже один человек может все испортить, как одна заплесневевшая ягода портит корзину клубники.

Миссис Бисон собралась уходить, но Никки спешила задать еще один вопрос:

– Так что же мне делать?

Миссис Бисон уже застегивала куртку.

– Что делать? Посмотрим. Дай мне знать, если заметишь что-то неладное, какое-нибудь слабое место.

– Слабое место? – переспросила Никки. – А как… как мне это определить?

В кухню вошла Аманда, хорошо одетая и причесанная.

– Вот и я! – воскликнула Аманда.

– Ты прекрасно выглядишь, милая, – улыбнулась ей миссис Бисон. – Я пойду за машиной. Встретимся у моего дома.

– Но, миссис Бисон, – не унималась Никки. – Как же мне определить, что не так?

Миссис Бисон обернулась и с серьезным видом сказала:

– Выискивай грешников, Никки. Пророчица часто повторяет: «Никаких грешников».

– Грешников? – переспросила Никки. – Вы говорите про нарушителей закона?

– Да, но не только. Иногда человек не нарушает закон, но ты чувствуешь, что он какой-то не такой. Просто чувствуешь. – Миссис Бисон помолчала. – Ты знаешь Хойта Маккоя? Он живет на Вороньей дороге.

– Нет, – ответила Никки. – Я тут никого не знаю.

– Ну конечно. Но он – характерный пример. Он какой-то не такой, как мы, есть в нем что-то плохое. – Она взялась за ручку двери, но вдруг резко повернулась и пристально посмотрела на Никки: – Ты любишь Бога?

На лице девочки отразилось удивление.

– Конечно. Думаю, что да.

По правде говоря, Никки никогда не задумывалась над этим. Ее родители в церковь не ходили, и она знала о Боге немного.

– Прекрасно! – воскликнула миссис Бисон. – Мы должны любить Бога сильнее всего на свете. Если ты Его любишь, все у тебя будет хорошо. Ты поможешь нам выстроить щит добра.

Улыбнувшись, она открыла дверь и ушла.

– Ну разве это не чудо?! – воскликнула Аманда, как только они остались одни. – Я так испугалась, когда увидела ее. Она очень милая, но я боялась, что она отправит меня в приют. Никогда бы не подумала, что все так обернется. Я буду ухаживать за пророчицей! Класс! Я хорошо выгляжу?

– Отлично, – ответила Никки. – А как Отис?

– Господи, Отис! – воскликнула Аманда. – Ты сможешь о нем позаботиться? Меня могут не взять из-за него на работу. Его надо кормить и выгуливать дважды в день. Сможешь? Ну, пожалуйста!

Никки, конечно, сказала, что сможет.

Как только Аманда ушла, Никки нашла карандаш, листок бумаги и записала:

«Грешники. Силы зла. Щит добра».

Да, ей представлялась идеальная возможность: для достижения цели номер три она могла бороться с силами зла и строить щит добра. От одних этих слов она почувствовала себя воительницей. Может, ей следовало от чего-то отказаться, как поступали другие? Если б она это сделала, то могла бы больше любить Бога? Никки подумала, что она так мало о нем знала, да и вообще никогда не задавалась вопросом, любит она Его или нет. Трудно любить кого-то невидимого. Отказ от чего-то мог усилить ее любовь. Но от чего ей отказаться? Никки решила, что обязательно над этим подумает.

Она побежала наверх повидаться с Отисом. Взяв щенка за передние лапы, она приподняла его и посмотрела ему в глаза.

– Отис, Аманде пришлось уехать, – сообщила она ему. – Теперь я буду заботиться о тебе. Хорошо?

Отис пристально смотрел на нее своими темно-коричневыми бусинками, склонив голову, словно пытался понять ее слова.

Никки понимала, что забота об Отисе чревата немалыми сложностями. С одной стороны, требовалось не пускать Кристал на третий этаж, с другой – кормить и прогуливать Отиса втайне от нее. К тому же Никки ужасно не хотелось надолго оставлять щенка в детской, где он стал бы грызть мебель и ковры. Разве собаки не впадают в депрессию от долгого пребывания в одиночестве? К счастью, Кристал придется часто уезжать из дома, потому что она наметила себе много встреч и дел, и Никки полагала, что у нее будет время для Отиса.

Она посадила его себе на колени, но он вырвался (щенок оказался на удивление сильным) и принялся танцевать на задних лапах. Отис тявкнул, и Никки догадалась, что ему захотелось играть.

Она нашла в шкафу детский ботинок и бросила его щенку.

– Лови, Отис! – крикнула она.

Отис помчался вперед, схватил зубами ботинок и принес его Никки. Положив его у ног хозяйки, он посмотрел на нее круглыми карими глазами, ожидая продолжения.

Они долго играли в «верни ботинок», но потом Отис отвлекся на бегущего по полу паука. Никки спустилась вниз, чтобы сварить себе чашку горячего шоколада, а когда вернулась, увидела, что Отис просится на улицу.

Никки совсем забыла, что Аманда велела ей выводить щенка на прогулку дважды в день. Она прицепила к ошейнику Отиса поводок и повела его во двор.

Наступил полдень, а Кристал все не возвращалась. Никки заглянула в соседнюю комнату, заставленную ящиками, сундуками, коробками. Открыв самый большой и по виду самый старый сундук, она обнаружила в нем всякую всячину, но больше всего – бумаг. Взяв охапку, Никки отправилась изучать их в детскую.

Среди беспорядочно лежавших бумаг были рождественские открытки, фотографии младенцев, связки давних счетов, табели успеваемости, школьные тетрадки, а под ними Никки увидела конверт, который был такой старый, что у него истлели края. Девочка достала из него фотографию на картонной подложке и едва успела взглянуть на нее, как к дому подъехал автомобиль Кристал. Никки быстро сунула фотографию в конверт и переложила бумаги с дивана на комод, чтобы Отис не добрался до них.

– А теперь спать, – приказала она щенку и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Кристал вошла в дом, сняла пальто и повесила его на вешалку в холле.

– Встретилась я с риелтором, – сообщила она Никки. – Его зовут Лен Колдуэлл. Очень милый, отзывчивый. Такой высоченный и с маленькими усами, – сказала она, улыбнувшись. – Как твои дела?