Текст книги "Женитьба порочного герцога"
Автор книги: Джиллиан Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 16
Демон высунулся из призрачной кареты и пристально смотрел на дремлющую девицу.
Перси Биши Шелли. «Демон Мира»
Карета медленно подкатила к ним. Из-за бочки, каких множество стояло по краям аллеи, высунулась голова. Тощая фигура в плаще с капюшоном поднялась во весь рост. В руках у нападавшего блеснул нож.
Гриффин попятился к карете. Герцог надеялся, что Харриет не видела, как он достал из-за пояса пистолет, и не слышала, как разбил о колесо кареты стеклянную бутылку другой бандит. К сожалению, звон разбитого стекла обладает слишком специфическим звуком.
– Идите внутрь, – велел он Харриет и не отступился, пока она не села на подушки сиденья и он не закрыл за ней дверцу кареты.
Кучер герцога крепко держал в руках кремневый мушкет.
Гриффин мрачно кивнул двум лакеям, которые спрыгнули с задника, оба были белее мела.
– Делайте, что должно, но не лезьте на рожон.
Уличные бандиты двинулись к герцогу. Гриффин прижался спиной к дверце кареты и был наготове.
Крепкий главарь уличных теней молча смотрел на Гриффина, затем поднял взор. Внезапная нежность смягчила черты его украшенного шрамами лица. Гриффин нисколько не сомневался, что если он повернет голову и посмотрит в окошко кареты, то увидит там лицо Харриет. Другой мужчина с ярко-рыжими волосами вышел вперед. Гриф удивленно моргнул. Он не подозревал, как сильно похититель ридикюля в парке похож на Харриет.
Это заставило его задуматься. Как он мог причинить вред тому, кто так сильно напоминал ему женщину, без которой (по ее же собственным словам) не могла жить его тетушка. Примроуз заставила его поклясться могилой матери, что он вернет Харриет целой и невредимой.
Похититель сумочек поднял руку. Он оказался глупцом, ослепленным ложной верой в свои силы, если Гриффин понимал что-либо в этом, а уж он понимал. Гриффин ждал. Ни для кого не было секретом, что одной из военных стратегий представителей клана Боскаслов было переждать противника, будь то солдат на поле боя или барышня в спальне.
Вожак уличной банды наверняка принимал вызов от любого, кто покушался на его авторитет. Закон преступного мира гласил ясно: подчинись, не то худо будет. Он отодвинул брата Харриет плечом и насмешливо поклонился тени, которую отбрасывал Гриффин.
– Леди и джентльмены, а также те, кто по факту рождения не является ни тем, ни другим, давайте позволим беспрепятственно проехать нашим высоким гостям: герцогу и герцогине Сент-Джайлза.
Дверца кареты распахнулась, больно ударив Гриффина по плечу.
– Лучше соглашайтесь, герцог, – сказала Харриет, – или я не ручаюсь за последствия.
Гриффин подчинился. Он не смог бы поднять руку на брата Харриет, который выглядел точь-в-точь как его сестра. Карету никто не тронул, и экипаж выехал на темную улицу. Харриет устроилась рядом с герцогом, не сказав ни слова против, когда он прижал ее ближе. Туфли, сброшенные в парке, лежали на сиденье напротив. Гриффин подумывал, не заставить ли Харриет надеть их. Но вместо этого он взял ее ступню в ладонь.
– Вы холодны, словно труп! – воскликнул он. – Дайте-ка мне вторую ступню, чтобы я смог растереть их. Нужно разогнать кровь по венам, тогда ноги согреются. Можно заболеть, разгуливая без обуви.
– Какой вы порой суетливый, ваша светлость. Со мной все в полном порядке.
Он должен был поверить ей на слово. Но, разумеется, один раз прикоснувшись к ней, он уже не мог остановиться. Одним движением он стянул с нее подвязки и напрочь испорченные чулки. Ощущение теплой обнаженной плоти Харриет под рукой манило его сильнее, чем попрошайку на банкет. Не каждый день женщина бросала ему свои туфли и заставляла бегать за ней по трущобам. И не каждый день у него появлялась легальная возможность массировать прекрасные икры, продвигаясь, дюйм за дюймом к бедрам Харриет.
Он ждал возгласов протеста, но когда посмотрел на Харриет, то увидел, что та блаженно закрыла глаза.
– Боже правый, Харриет, – сказал он со смехом, – вы умеете превратить обычный день в праздник. Почему вы мне сразу не сказали, что это ваш брат? Это сильно облегчило бы жизнь нам обоим.
Харриет вздохнула и улыбнулась с некоторым сожалением. В глазах ее вспыхнула такая страсть, что мысли Гриффина устремились в непроглядную и волнующую тьму.
– Все случилось так быстро, – сказала Харриет. – Я разозлилась. Меня легко вывести из себя. Не зря же у меня рыжие волосы.
Гриффин покачал головой:
– Что ж, думаю, сегодня я нагляделся на Лондон больше, чем хотел.
Харриет уселась поглубже на сиденье.
– Мне раньше никто не растирал ступни, – промурлыкала она таким голосом, будто вот-вот готова была уснуть. – Это так приятно. У вас нежные руки.
Гриффин сглотнул.
– Должен признать, мои руки сейчас борются с искушением.
– Это лучше, чем бороться с уличной бандой, как вы думаете?
Он пожал плечами:
– С этим трудно не согласиться.
Харриет сделала глубокий вдох, когда его рука проникла во впадинку под коленкой. Пальцы Гриффина ласкали ее кожу.
– Но беспокоиться ведь было не о чем, – сказала Харриет.
– Да?
– Я бы не позволила им причинить вам вред. Гриффин повел бровью.
– Не думаю, что мне бы понравилось смотреть, как вы бросаете вызов банде оборванцев, чтобы защитить меня.
– Кто-то же должен пасти этих заблудших овечек.
– Простите, если мои слова прозвучат как оскорбление в адрес вашей семьи, но мне показалось, что эти молодые люди давно утратили возможность искупить свои грехи.
– Это был единственный для них путь выжить. Другого они не знали, – сказала Харриет, хмуро глядя на Гриффина.
Его рука рефлекторно сжалась на ее коленке.
– Но ведь вы нашли другой путь.
– Может быть, – сказала Харриет задумчиво. – Но кто знает, надолго ли это?
– Так долго, сколько продлится ваша работа у моей тетушки, не иначе. Я не мог позволить ей примчаться сюда в фаэтоне со вскинутыми пистолетами. В конце концов, виноватым все равно оказался бы я сам.
Харриет рассмеялась.
– Сумочку я так и не вернула, – сказала она задумчиво, затем созналась: – Нет. Это неправда, вернула. Но я отдала ее младенцу. Оказывается, у меня есть племянник, а мне об этом даже не сообщили.
– К черту сумочку. – «Вместе с ее владелицей», – сказал бы он. Разве можно думать о другой женщине, когда Харриет позволяет прикасаться к ней вот так. Она не сделала ни единого жеста, чтобы остановить его. Гриффину оставалось только молить Бога, чтобы Харриет не рассчитывала на его силу воли. Ибо сам он остановиться не мог.
– Она красавица, – неожиданно сказала Харриет.
– Тетушка Примроуз? Харриет закусила нижнюю губу.
– Вы знаете, кого я имею в виду.
– Ах, вот вы о ком, – сказал он рассеянно. Его ладонь поднялась еще на один дюйм по ее очаровательной ножке. Кожа у Харриет была словно шелк. – А я и не заметил.
– А что вы заметили? – спросила Харриет удивленно.
– Ее шляпу.
Глаза Харриет изумленно распахнулись.
– И все?
– Ну, не только это.
– Тогда что…
– У нее очень острые зубы.
– Вы невыносимы, – прошептала Харриет, с трудом скрывая смех.
– Она, должно быть, тоже так решила, – сказал Гриффин с ухмылкой.
– Она бы точно так решила, если бы знала, чем вы занимаетесь прямо сейчас, – сказала Харриет, внимательно изучая его лицо.
Биение его сердца отдавалось по всему телу. Он наклонился к ней, одной рукой обняв ее за плечи, другую, положив ей на бедро.
– Определенно, если бы еще знала, что у меня на уме.
Гриффин жадно впился в губы Харриет поцелуем.
Харриет сладострастно застонала. Его пальцы проникли в ее святая святых. Харриет ахнула. Гриффин с трудом сдерживался, чтобы не потребовать от нее большего.
Харриет, стоит признать, сражалась с внутренними демонами. Груди ее налились, все тело покалывало. Образ Гриффина, который встал в полный рост на ее защиту против целой банды уличных грабителей в мрачном предместье Лондона… уф, это проделало серьезную брешь в ее самообороне. Она позволила ему делать то, что он хотел, не проронив ни единого слова протеста. Да ей и не хотелось перечить ему. Ведь ей было так хорошо в его властных объятиях, а его пальцы доставляли ей такое блаженство. Даже в самых смелых своих мечтах она и представить не могла, что окажется беспомощной перед прикосновениями герцога. Она и не догадывалась, что мужская нежность может оказаться таким сильным оружием в умелых руках.
И, похоже, Гриффин понял, что Харриет сдалась на милость победителя. Она стонала, ее тело подавалось на встречу каждому движению его руки. Она чувствовала, как его пальцы проникают все глубже в тайник ее плоти. Она слышала, как страстно он дышит, и это сводило Харриет с ума. Его лицо мелькало, то, скрываясь в тени, то, всплывая подлунный свет, льющийся из окошка.
Гриффин улыбался, как падший ангел. Даже когда Харриет закрывала глаза, она видела перед собой его прекрасные черты.
– О, Харриет, – прошептал он, и когда она уже думала, что лучше не бывает, внутри ее разразилась буря, закутав ее в одеяло из тьмы.
Несколько долгих мгновений она пролежала неподвижно. И только когда он поднялся, оставив ее тело в покое, она почувствовала, что сердце замедляет темп. Гриффин посмотрел на нее в пугающей тишине, затем наклонился и нежно поцеловал в губы.
Всю дорогу они просидели молча. Харриет не смела, спрашивать герцога, как изменится ее жизнь после того, что случилось в карете. Однако она прекрасно понимала, что выпустила на волю силы, обуздать которые не подвластно никому, но за поступок этот ей придется расплачиваться многим.
Глава 17
Но по вашим глазам я понимаю, что утомил вас своими лирическими отступлениями, и потому продолжу свой рассказ.
Мэри Шелли. «Франкенштейн»
Еще один неписаный закон клана Боскаслов гласил, что все ссоры и неприязни должны обсуждаться тет-а-тет. На людях же ты должен делать вид, что ничего не случилось. Если Боскасл перестанет отрицать любое обвинение в свой адрес, он просто не дойдет от парадной двери до тротуара.
Когда Харриет встала с постели рано утром и поспешила к леди Паулис, чтобы помочь ей составить расписание на день, ее светлость ни единым жестом не напомнила ей о вчерашней катастрофе. Примроуз вела себя, как обычно, брюзжала о какой-то украденной шляпке, пока две служанки разводили огонь в камине и переворачивали вверх дном ее гардероб в поисках пропажи. Если бы Харриет не напомнила ей, что леди сама отправила шляпку в ремонт к шляпнику, то служанки устроили бы в комнате Примроуз настоящий разгром.
Как только за служанками закрылась дверь, леди Паулис вскочила с кресла, словно радужный эльф, и заперла ее на замок.
– Я требую отчета, хочу знать все до мельчайших подробностей.
Вот Харриет и дала ей полный отчет, опустив, разумеется, то, что случилось в карете, о чем сама, безусловно, вспоминала бесчисленное количество раз. Но если ее светлость и заметила какие-то пробелы в повествовании Харриет, то мрачные события визита в Сент-Джайлз давали достаточно пищи для ее богатого воображения.
– К слову сказать, я чертовски рада, что вы бросили сумочку леди Констанс в колыбель к малышу.
– Леди… – Харриет покачала головой. – О, мадам, как обманчив внешний вид. А я-то всегда думала, что с языка леди не может слететь ни единого жаргонного словечка. Как я рада, что вы сломали этот стереотип, да еще и с таким апломбом.
– Я еще и не на такое способна, и вы дождетесь от меня, если мой племянничек женится на этой дряни.
Харриет улыбнулась. Она поняла, что нашла сильного союзника в лице леди Паулис. Герцог ничего не понимает в жизни, если думает, что Примроуз свернет с намеченного пути.
– Позвольте мне заказать немного чаю и пирога. До званого завтрака еще уйма времени. Не желаю, чтобы вы расстраивались, вам нужно подкрепиться, чтобы набраться сил.
– Какая вы милая, дорогуша. – Ее голос приобрел заговорщические нотки. – Но вы ведь не все рассказали мне о вчерашнем, не так ли?
– Мадам, я перед вами как на ладони, вы читаете меня словно открытую книгу.
– Харриет, я уволю вас, если узнаю, что вы меня обманываете.
Харриет кивнула с притворной застенчивостью:
– И поделом же мне будет.
Но весь остаток дня Харриет была погружена в собственные мысли. Герцог сопровождал ее, тетушку и Эдлин на званый завтрак в особняке в Мейфэре, где их представили виконту, имя и многочисленные титулы которого Харриет прослушала. Ей было о чем беспокоиться: нужно было приглядывать за Эдлин, не бросать томных взглядов на герцога и не выслушивать причитания леди Паулис, которая без конца жаловалась то на пирог с бараниной, то на отсутствие любимой шляпки, то на нерасторопность шляпника.
Завтрак был чудесным хотя бы потому, что герцог проводил все свое время с очаровательными кузинами, а вовсе не с леди Констанс, которая, судя по слухам, еще не отошла от оскорбления, нанесенного ей грабителем в парке. Харриет подслушала несколько свежих сплетен на этот счет. Одна дама заявила, что леди Констанс зареклась появляться на людях, пока грабитель не будет пойман. Ее подружка добавила, что слышала, будто доктор леди Констанс посоветовал пациентке на весь сезон отправиться лечиться на воды. Но Харриет боялась, что леди Констанс сделана из другого теста.
– Харриет. – Леди Паулис аккуратно ткнула компаньонку тростью. – Ну, куда же делась Эдлин на этот раз?
Харриет осмотрелась.
– Минуту назад она наблюдала за соревнованиями лучников.
– Что ж, я не вижу ее в этой толпе вертопрахов. Будьте душкой, проследите, чтобы ее не похитил какой-нибудь симпатичный охотник за наследством. И попробуйте немного этого пирога. Мне кажется, мясо протухло.
– Мне попробовать его до или после того, как я найду Эдлин, мадам?
– Прекратите отвечать мне в таком тоне. И я запрещаю вам, есть этот пирог. Не хватало еще нам обеим заболеть.
Харриет направилась через парк, оставив леди Паулис возле большого стола на деревянных козлах под сенью разлапистой смоковницы. Мисс Эдлин не было на соревновании лучников. Зато здесь был герцог. Он скинул сюртук и направлялся на позицию стрелка, чтобы принять участие в соревновании. Харриет готова была потратить месячное жалованье, лишь бы посмотреть на это. На декоративном мосту через пруд толпились молодые леди, пришедшие поболеть за герцога. Его черные волосы сверкали, словно крыло ворона под лучами солнца. Гриффин замер и огляделся по сторонам, как будто ждал, что кто-то должен присоединиться к нему.
И тут Харриет заметила Эдлин, которая торопливо поднималась по ступенькам увитой плющом ротонды. Харриет бросила страстный взгляд на герцога. Он поднял лук и тщательно прицелился. Харриет повернула голову и краем глаза заметила, что Эдлин выходит с другой стороны ротонды. Девушка выглядела счастливой, чего не бывало уже очень давно. Рядом с ней никого не было. Ей навстречу шла леди в шляпке.
В пределах видимости рядом с Эдлин не было никаких мужчин сомнительной репутации. Разве что Гриффин, чья стрела попала точно в центр мишени, доставив немало радости его женской команде поддержки. Крики восторга и аплодисменты еще долго преследовали Харриет по всему парку. Она бы и сама была не прочь присоединиться к аплодисментам в честь герцога, если бы компаньонке было позволительно выказывать на людях свои эмоции.
И, тем не менее, Харриет считала, что это удачный день, если не брать в расчет расстройство желудка у леди Паулис. И уж воистину удивительно было то, что за весь день не упало ни капли дождя.
К сожалению, этого нельзя было сказать о предстоящем вечере.
– Грейсон пообещал, что там будет камерная обстановка, – заверила герцога леди Паулис, когда Гриффин сказал, что предпочитает остаться дома. – Я не понимаю, Гриф, почему ты такой необщительный. Ведь маркиз нам родня, в конце концов. Да и зачем было ехать в Лондон, если весь день сидеть в библиотеке?
– Но мы ведь только что с такого же бала.
– Это будет очень тихий званый ужин, – настаивала леди Паулис. – Там не должно быть много народу.
Но даже Харриет знала: то, что маркиз Седжкрофт считает камерным званым ужином, предполагает сотню или около гостей. Большая их часть будет при титулах, а то и вовсе королевских кровей, но сам маркиз был известен не этим, а тем, что во время суаре предоставлял своим высокопоставленным гостям апартаменты для любовных утех. В особняке для этого было полно уютных комнат за итальянской галереей, где влюбленным парочкам никто не мешал. И если мисс Эдлин или любая другая ученица академии оказывалась приглашенной на званый ужин в этот дом, то в обязанности Харриет и Шарлотты Боскасл входило присматривать за подопечными, чтобы ни один скандалист из высшего света не испортил им репутацию. Несмотря на то, что Харриет официально уже не являлась гувернанткой академии, она, тем не менее, чувствовала определенную ответственность за своих бывших учениц.
Глава 18
Но так и с людьми и с богами бывало: Полюбит сердце – и плачет потом [9] [9]Перевод В. Левика.
[Закрыть].
Перси Биши Шелли. «Гимн Пана»
Первый танец Гриффин танцевал с кузиной Шарлоттой, чей взгляд, как он заметил, рыскал по бальному залу, словно она была опытным шпионом, задача которого – предотвратить саботаж, угрожавший безопасности Англии. Впрочем, если разобраться, то ее подопечные вполне могли выкинуть что-нибудь эдакое. К примеру, племянница герцога могла сбежать с каким-нибудь негодяем. Негодяй, которому в затылок будут дышать трое, а то и четверо мужчин из клана Боскаслов, вынужден будет просить руки и сердца у скомпрометированной им девушки. В противном же случае человеку, замаравшему честное девичье имя, грозит жуткое наказание.
В ходе своих рассуждений герцог пришел к умозаключению, что добродетели Эдлин ничто не угрожает.
Опасаться стоит за Харриет.
Его племянница сидела с мрачным видом в окружении Примроуз и полудюжины знатных дам из числа приглашенных на званый ужин. Парочка молодых и очень титулованных лордов стояли рядом и флиртовали с… впрочем, с такого расстояния он не видел, с кем они флиртовали, не исключено, что с Примроуз.
А вот джентльмен, будь он неладен, что кружил Харриет в танце, смотрел на нее влюбленными глазами. А если уж быть до конца честным, – каким бы страшным ни показалось такое открытие, – Гриффин наверняка выглядел точно так же в обществе Харриет, если смотреть со стороны.
– Как вы думаете, – спросил он у Шарлотты, – дозволительно ли компаньонке танцевать на глазах у девочек, которые непременно должны брать с нее пример?
Судя по удивленным глазам Шарлотты, вопрос застал ее врасплох.
– Но буквально на днях я видела, как вы сами танцевали с Харриет.
– Это не считается. Я не обязан следовать всем правилам этикета. Или я не прав?
Шарлотта повела бровью.
– У меня сложилось впечатление, что Примроуз считает ее едва ли не идеальной компаньонкой.
И здесь он был полностью согласен с тетушкой.
– Скажу вам по секрету, – начал он, – Примроуз очень привязалась к этой молодой особе.
– Со мной было то же самое, – призналась Шарлотта. – А ваша тетушка переманила ее к себе.
Гриффин бросил взгляд на Харриет. Она смеялась, сбившись с ритма, путаясь под ногами других танцующих пар, и в свойственной ей манере продолжала танец. Когда танец закончился, она прошла мимо него, не сводя взгляда со своего партнера. Однако тут она заметила, что Гриффин смотрит не нее. Харриет рассеянно улыбнулась ему, но герцог не улыбнулся в ответ. Гриффин покачал головой.
– Гриф? – мягко позвала его Шарлотта.
Он проводил ее к стульям, где сидела его тетушка с маркизой и близкими друзьями семьи. Рыжеволосую бестию в сером шелковом платье снова пригласили на танец. Опять тот же мужчина.
Тетушка посмотрела на Гриффина:
– Если он пригласит ее еще раз, твоим долгом будет возразить.
Леди Джейн, похоже, колебалась, но, посмотрев зелеными глазами на Гриффина, улыбнулась и сказала:
– Если вам самому неловко испортить мисс Гарднер романтическое свидание, то я пошлю Грейсона или даже Уида урегулировать эту проблему.
– Неловко? С чего вы взяли? – бросил Гриффин пренебрежительным тоном. – Я просто не уверен, что вправе настаивать… Харриет знакома с этим молодым человеком?
Леди Джейн строго посмотрела на герцога.
– Вполне возможно. Он сын одного из банкиров Грейсона. Мы всегда приглашаем его. Странно. Я не обратила внимания на это, но он ни с кем другим не танцует. – Она вздохнула и посмотрела на Гриффина. – Кстати, а вот и ваша пассия прибыла, с благородным опозданием. И ни тени скорби на лице по поводу печального происшествия в парке.
– Моя пассия? – спросил Гриффин мрачно. Тетушка Примроуз гневно хмыкнула.
Он огляделся по сторонам и увидел Констанс в атласном платье цвета морской пены. По обе стороны от нее суетились толпы поклонников. Сердце Гриффина замерло. Надо ли ему что-либо делать? Или все это подстроено? Он посмотрел на тетушку с немым укором в глазах.
– Я не знала, – прошептала Примроуз, качая головой. – Я понятия не имела, что она в списке приглашенных.
– А как там с другим списком?
– С тем, что Харриет составляла? Гриффин нервно кивнул.
– Надеюсь, вы не пригласили всех остальных?
– Я в глаза не видела этот список, – сказала Примроуз и негодующе фыркнула. – На самом деле я вообще не уверена, что там было что-то нарисовано. Это ведь ты говорил, что она рисовала непристойности.
– Я ничего не выдумал.
– Я надеюсь, ты не пытаешься в очередной раз втянуть мою компаньонку в неприятности, Гриффин. Порой в тебе проявляются такие отталкивающие черты характера, о которых я боюсь и подумать.
Джейн смотрела на Гриффина, сдержанно улыбаясь.
– Прошу прощения, если еще рано поднимать этот вопрос, но венчание пройдет в семейной часовне Грейсона?
– Еще рано поднимать этот вопрос, – сказали Гриффин и Примроуз в один голос.
– О-о. – Джейн поджала губы и какое-то время молчала. – Тогда вам, должно быть, не понадобится экскурсия по той самой часовне позже, после того как разъедутся все гости, кроме членов семьи.
– Пожалуй, не понадобится, – ответила Примроуз за Гриффина.
Герцог против воли поднял взгляд.
Констанс бросила на него умоляющий взгляд, словно пыталась сказать: «Спасите меня от этих негодяев. Моя красота так неописуема, что мне не выстоять против них ни единой минуты».
Тетушка тронула его за запястье.
– Делай то, что предписано законами вежливости, но не более.
Гриффин наклонился к ней:
– Примроуз?
– Да, Гриффин?
– Перестаньте говорить мне каждые пять минут, что я должен делать.
Она опустила взгляд, принося, таким образом, свои извинения.
– Я надоедливая старуха, – сказала она уныло. – Но я ведь о тебе беспокоюсь.
– Знаю, – сказал Гриффин и выпрямился, давая знак лакею забрать у него пустой стакан.
– Да, вот еще что, – сказала Примроуз прежде, чем Гриффин ушел.
Герцог повернул голову.
– Мисс Гарднер только что вышла в двери с тем настырным молодым человеком. Будь так добр, верни ее, она мне нужна.
– Я пошлю одного из лакеев.
– Нет, не надо посылать лакея. Если ее застанут за неприличным занятием, то это должен быть кто-то из своих. Я не желаю, чтобы ее принудили выйти замуж за сына банкира, ведь тогда она уйдет от меня.
– Вы дьявол, тетя, – сказал Гриффин и посмотрел на призывно открытые в ночь двери. Временами его пугало то, что их с тетушкой мысли сходятся. – Вы ведь наверняка понимаете, что леди Констанс воспримет это как намеренное пренебрежение к ее персоне?
Джейн улыбнулась:
– Если я правильно понимаю, ближайшие несколько минут она будет занята. Если же нет, я сама отвлеку ее.
