Текст книги "Становление Себастьяна (ЛП)"

Автор книги: Джейн Харвей-Беррик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Я снова простонала.

– Прекрати соблазнять меня. В такие моменты, мне кажется, что голос спускается ко мне с небес и указывает огненным перстом, говоря мне: «Дьявол всегда соблазняет тебя, мое дитя».

– Ох, Боже, Каро! Четыре месяца, только подумай… четыре!!!

У него было свое мнение. Но и у меня тоже, и это заставляло нас чувствовать себя несчастными.

– Давай что-нибудь перекусим, – протянула я резко. – Можешь мне подать мой бюстгальтер?

Он не ответил мне.

– Себастьян?

– Нет, – ответил он.

– Прости?

– Я не хочу подавать тебе бюстгальтер.

– Ох, ради всего святого! Ну и отлично!

Я села и начала стряхивать песок с моей груди, живота и рук, избегая взгляда, которым он сверлил меня.

Мой бюстгальтер был все еще влажным и соски сразу напряглись, когда я надела его. Я посмотрела в глаза Себастьяна и увидела, как зрачки расширились от желания. Это заставило меня чувствовать себя богиней.

– Может, ты все-таки отведешь от меня глаза, пока они не выкатились на пляж, – проговорила я саркастически.

– Ох, это будет того стоить, – сказал он, поддерживая мой ироничный тон.

Я покачала головой, чтобы скрыть улыбку; он действительно был неисправим.

Мы съели наши сэндвичи, которые к этому времени стали теплыми и мягкими. Сладкая газировка вызвала отвращение. Охлажденная бутылка Савиньён Бланк была бы идеальным дополнением. Затем я вспомнила, что Себастьяну еще три года нельзя употреблять алкоголь.

Его молодость и наша разница в возрасте продолжали на каждом шагу заключать в ловушку, обрывать наши счастливые мысли. С ним все ценилось, ощущалось иначе: каждый поцелуй, каждое прикосновение украдкой, каждый милый взгляд. Это казалось мне ужасной несправедливостью – я не хотела проживать жизнь без любви. Почему я должна приносить такую жертву?

– Эй, а куда бы ты хотела пойти сейчас? – проговорил он мягко.

– Нигде не может быть так же хорошо, как здесь и сейчас, – ответила я честно, и обреченно вздохнула.

– Все будет хорошо, Каро, я обещаю, – сказал он.

– Никогда не давай обещаний, которых не сможешь сдержать. Я думаю, пришло время уходить, нам пора, – проговорила я печально. – Мне нужно купить овощи и… – мои слова застряли в горле, я замолчала.

Я не хотела ему морочить голову такими мелочами, как моя жизнь с Дэвидом.

– Хорошо, – ответил он, пытаясь изо всех сил держаться как можно нейтральнее.

Он поднялся на ноги и предложил мне руку. Но затем он удивил меня, когда я поднялась, он прижал меня крепко к своей груди и оставил на моих губах пылкий поцелуй, в этом моменте было море отчаяния. Он крепко обернул руки вокруг моей талии.

Когда он отпустил меня, когда я смогла отстраниться от него, у нас не было слов. Печально я расправила помятую одежду на себе, Себастьян натянул футболку, затем мы собрали остатки еды и выбросили в ближайшее мусорное ведро.

Это было довольно по обыденному и противоречило внезапному напряжению, что возникло между нами.

Мы направились к моей машине, каждый был погружен в пустоту и одиночество наших мыслей.

– Так, я, наверное, встречусь с парнем, с которым мы договаривались увидеться по работе? – произнес он, наконец.

– Да, это отличная идея, – пробормотала я, пытаясь вытравить из головы образ взрослой женщины, которая дает напутствия молодому пареньку.

– Предложение о прочтении идей для новых статей все еще в силе? – спросил он немного растеряно.

– Оу, да, конечно. Я скину тебе их на почту.

Затем я нахмурилась от своих слов.

– Что?

– Может, это не очень удачная идея, вдруг родители увидят, что я пишу тебе на почту?

Он покачал головой.

– Мама даже не знает, как включается посудомоечная машина, не говоря уже о том, чтобы она могла проверить мою почту. А отец, – раздраженно выдавил он, – он не знает мой пароль.

– Ну, тогда хорошо, – проговорила я, заверив его, что все будет нормально.

– А что насчет Дэвида? – спросил он. – Он читает твою почту?

У меня возникла ужасная мысль, что он все-таки читает и проверяет мою почту, и в этот момент Себастьян заметил сомнение на моем лице.

– Ублюдок! – сказал он злобно. – Создай еще один аккаунт и пиши мне с него, Каро.

– Хорошо, – сказала я тихо.

– И тебе лучше отключать свой телефон, когда он рядом, чтобы я все еще мог писать тебе, или он захочет узнать, кто отправляет тебе сообщения. Потом проверяй его, как сможешь.

Я была так плоха во всем, что касалось романов на стороне. Я рассеянно подумала, откуда у Себастьяна такие познания. Но затем я подумала, что с двумя все контролирующими родителями, такая тактика конспирации была основой для выживания.

Он смотрел на меня, нахмурившись.

– Ты в порядке, Каро?

Я чуть не рассмеялась.

– Просто... у меня никогда не было ничего подобного.

– Чего?

– Романа на стороне. – Я вспыхнула, сказав эти слова.

– Не говори так, – сказал он гневно. – Я не думаю о нас так, Каро.

Я вздохнула.

– Я тоже так не думаю, но другие люди будут так это называть, если они узнают.

– Мне плевать на всех остальных, – сказал он яростно. – Важна только ты.

Я обняла его за шею и положила голову ему на плечо. Я ощущала, как его тело постепенно расслаблялось.

– Это будут долгие выходные, – пробормотал он, – никакой возможности увидеть тебя.

– Ты можешь прийти на soirée (прим. пер. с итальянского «званый вечер»), – я безрадостно рассмеялась. – Твои родители будут там. Дэвид пригласил всех «правильных» людей.

– Возможно, я приду, – сказал он тихо.

Я с ужасом взглянула на него.

– Нет! Я просто дразнилась. Ты не должен. Я не смогу... если ты будешь там, то я выдам себя.

– Но я смогу убедиться, что этот мудак не прикасается к тебе, – огрызнулся он.

– Себастьян, нет. Я серьезно.

Он посмотрел на меня воинственно.

– Я не боюсь его.

– Прекрати! – сказала я, пытаясь отстраниться, но он не отпустил меня.

– Я не могу ждать четыре месяца, Каро, – сказал он, звуча почти отчаянно.

Я чувствовала панику, но в то же время возбуждалась от его потребности.

– Мы должны выдержать, – сказала я, едва в состоянии связно мыслить. – Ты знаешь, что они сделают со мной.

Он вздохнул и притянул меня ближе.

Мы продержались еще двадцать четыре часа, но становилось труднее.

Я ехала назад, и он держал меня за руку всю дорогу. Маленькая связь, что значила так много.

Наша обычная жизнь снова вторгалась в наши отношения, и я высадила его в нескольких кварталах от его дома. Я ненавидела этот момент одиночества, когда он захлопнул пассажирскую дверь, а я уезжала от него: это чувствовалось таким неправильным.

В конце концов, Дэвид перестал дуться. Я не могла сказать, было ли это из-за того, что он взял под контроль свое раздражение или потому что у нас были социальные обязательства совместной жизни. Это делало все одновременно проще и сложнее.

Больше всего я боялась ночи, того момента, когда он ложился в постель. Если он брал один из своих журналов, то я могла расслабиться, если нет...

После ужина и после того, как он провел несколько часов в кабинете, занимаясь Бог знает чем, вечер плавно перетек в ночь.

Я уже была в ночной рубашке, когда он прошел в спальню из ванной и опустился на кровать. Журнал остался на его тумбочке. Он смотрел на меня выжидающе.

Я пыталась игнорировать его, и он нахмурился.

– Все готово для завтра, Кэролайн?

– Мне нужно сходить утром в магазин за некоторыми продуктами.

В действительности за всеми.

– Значит не все готово.

– Я хотела, чтобы ингредиенты были настолько свежими, насколько возможно.

Он хмыкнул, затем засунул руку в штаны, чтобы вытащить свой член и начал поглаживать его с намеком.

– Я немного устала сегодня, Дэвид, – сказала я, пытаясь оставаться спокойной.

– Как и я. Я буду спать лучше, и ты тоже. Иди сюда.

Я сделала глубокий вдох.

– Нет, Дэвид. Не сегодня.

Он выглядел раздраженным.

– Ну, по крайней мере, ты можешь облегчить это для меня.

Я закрыла глаза, но закрыть разум от звуков и ощущений было не так-то просто.

Когда он закончил, я пошла в ванную, чтобы вымыть руки и посмотрела на свое бесстрастное отражение в зеркале. Дэвид уже спал, когда я вернулась. Я стояла и смотрела на него, задаваясь вопросом: кто этот мужчина, за которым я замужем? Это когда-либо была любовь? Я знала, что никогда не чувствовала того, что чувствовала, когда была с Себастьяном. Дэвид был счастлив? Я знала, что он злился, что не мог подняться по карьерной лестнице со скоростью и успехом других людей. У него не было друзей – он завязывал знакомства с людьми, которые могли быть полезны.

Я лежала без сна долгое время, отказываясь плакать.

Суббота началась с виноватой поездки в большой продуктовый магазин за городом.

Дэвид заманил своих коллег обещанием хорошей итальянской кухни – я сомневалась, что его «дружелюбная» личность или приятные манеры заставили стольких людей изъявить желание посетить наш званый ужин, поэтому я должна предоставить по-настоящему хорошую еду. Все домашнее. Дэвид не допускал ничего заранее приготовленного – он любил видеть меня на кухне.

Как только я вышла из дома, то проверила свой телефон, но от Себастьяна не было сообщений. Я решила написать, пока находилась вне дома, и надеялась, что он быстро ответит, пока я могла оставить свой телефон включенным.

*Хожу за покупками, но думаю о тебе. К. х*

Я была счастлива как дурочка, когда он сразу же ответил мне.

*Я думаю о тебе все время. хх*

Я прочитала простое сообщение три раза, и затем со вздохом удалила его. Теперь я должна была купить продукты: я должна быть этим человеком – женой Дэвида.

Полтора часа спустя, покачиваясь, я вошла в дом, сгорбившись под тяжестью пакетов с хлебом и рыбой, и выгрузила все покупки на стол. Дэвид был слишком занят в своем кабинете, чтобы помочь мне. Я надеялась, что купила достаточно для тридцати пяти человек, которых должна была накормить.

В полдень я сделала Дэвиду бутерброд и отнесла ему в кабинет. Я удивила его. Он захлопнул свой ноутбук, когда я вошла, но я успела увидеть, что он играл в карты. Да, слишком занят, чтобы помочь мне. Не то чтобы я заботилась об этом, но это раздражало. Я осознавала, что уровень моей терпимости снижается – каждый момент, что я проводила с Себастьяном, делал мои часы с Дэвидом невыносимыми.

К началу вечера я была истощена. Я простояла на кухне весь день и чувствовала себя усталой и раздражительной. Дэвид недавно вышел из душа и теперь бродил и смотрел на фуршетный стол с видом лорда, осматривающего свои владения.

– Ты не готова, – сказал он, глядя на меня, запачканную в муке и в помятом фартуке.

– Я провела семь часов за готовкой, Дэвид.

– Ну, ты и выглядишь соответствующе.

Я развернулась. Он не мог даже заставить себя сказать простое «спасибо» или что вся эта еда выглядит хорошо. Ублюдок.

Я снова подумала о словах Себастьяна: четыре месяца. Я уже начинала думать, что не продержусь так долго.

Затем я увидела, что платье, которое я положила, чтобы надеть сегодня, сползло с кровати. Дэвид, должно быть, перешагнул через него три или четыре раза, когда ходил по комнате, но оставил его лежать смятым.

От его низости я почувствовала ярость. Я предполагала, что его детское поведение было наказанием мне за то, что я недостаточно уделила внимания его потребностям прошлой ночью. Независимо от причины, я чувствовала реальную неприязнь, что увеличивалась с каждым днем.

Я быстро приняла душ, перебрав все гневные слова, что хотела сказать ему, слова, что было все труднее сдерживать.

Как только я высушила волосы, то собрала их в пучок – одно из немногих изящных искусств, что я узнала от мамы в плане приведения себя в порядок – затем скользнула в свое любимое, слегка помятое терракотового цвета платье и бежевые туфли-лодочки.

Я наносила немного блеска для губ, когда услышала первый подъезжающий автомобиль, за которым последовал истеричный крик Дэвида, что мне срочно нужно быть в гостиной.

У меня было искушение заставить его ждать, но это не стоило реакции, что последует позже. Мне пришло в голову, что в течение следующих нескольких месяцев мне лучше быть образцовой женой – это определенно сделает все проще, но я серьезно сомневалась, что выдержу все эти вызовы.

Ранними прибывшими были капитан Доусон и его жена Бетти, хорошо одетая пара лет тридцати. Они излучали любопытство, смотря на меня, дом, еду, нашу мебель, такими алчными глазами, что я задалась вопросом, попытаются ли они продать все на канале «Магазин на диване».

Четыре человека прибыли вместе: два одиноких офицера и пара Беннетт, что были дружелюбными и добродушными, любезно приветствуя меня, охая и ахая над едой.

К тому времени как прибыли Донна и Йохан, дом был заполнен, и люди высыпали во двор, приятный гул от болтовни стоял в летнем воздухе.

– Дорогая Кэролайн. Ты как всегда выглядишь великолепно, – сказала Донна, целуя меня в обе щеки и держа мои руки. – Так здорово, что ты устроила такой прием почти сразу после переезда.

Я чувствовала, как будто она пыталась отправить какое-то сообщение своими словами, но я просто улыбнулась и кивнула, и приняла быстрый чмок в щеку от Йохана, чьи глаза с надеждой были устремлены на шведский стол.

Донна взяла меня под руку и спросила, как я устроилась в старом районе.

– Я слышала, что ты возобновила свою журналистскую деятельность, – сказала она.

– Ох? – я была удивлена. Я не распространяла эту информацию и сомневалась, что Дэвид упоминал кому-нибудь.

Она подмигнула мне.

– Никаких секретов на Базе, ты должна знать это, Кэролайн. Я виделась с Ширли Петерс и она сказала, что ты ездила с Митчем и мальчиками.

– Ох, понимаю.

Донна не против общения с женами рядового и сержантского состава. Хорошо.

Прозвенел дверной звонок, и я была спасена от того, чтобы говорить на тему Митча и серфинга.

– Кто-то пришел, – сказала я, пожалуй, слишком печально.

На лице Донны появилась теплая улыбка, и она выпустила мою руку, пообещав, что мы продолжим позже. Мне было жаль, что приходилось избегать ее – мне нравилась Донна, но я не могла быть друзьями с ней. Теперь уже не могла.

Когда я открыла дверь, там стояли родители Себастьяна, лицо Эстель исказилось в улыбке, которую она использовала для общественных мероприятий. Дональд пробормотал какую-то банальность и протиснулся внутрь.

За плечом Эстель я увидела Себастьяна, который сидел за рулем машины Хантеров. Я была поймана врасплох, и что-то в моем выражении заставило Эстель повернуться, чтобы посмотреть, на что я смотрю. Она усмехнулась.

– В конце концов, оказалось, что рождение ребенка может быть полезным, – сказала она. – Кто бы знал? В любом случае это спасет нас от соперничества, кто сегодня будет пить.

– Он будет стоять снаружи весь вечер? – спросила я, беспокойство было слегка очевидно в моем голосе.

– Ох, нет, – сказала она небрежно. – Он приедет, когда мы позвоним.

Он не собака!

Она развернулась и пошла в дом; мы с Себастьяном остались смотреть друг на друга через пространство дороги.

Он кратко улыбнулся мне, затем неохотно оторвал от меня взгляд. Я наблюдала за машиной, пока она не скрылась из виду. Мое сердце стучало с бешеной скоростью, и я чувствовала головокружение. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить себя, и затем вернулась внутрь.

Я провела оставшуюся часть вечера, играя роль хорошей и вежливой хозяйки, но тревога так натянула мои нервы, что я хотела закричать.

– Ты в порядке, Кэролайн? – сказала Донна сочувственно. – Ты кажешься немного не в духе.

Я рассмеялась, стараясь сдержать дрожь в своем голосе.

– Был долгий день. Я чувствую себя так, как будто готовила целую вечность.

Это была слабая отговорка, и я не думаю, что она клюнула на нее. Но к счастью, как всегда, она приняла мои слова за чистую монету.

– Ну, я боюсь, ты установила стандарт. Это абсолютно великолепно. Я не знаю, как ты делаешь это: готовишь, пишешь и ухаживаешь за Дэвидом.

Она посмотрела туда, где он стоял и разглагольствовал о достоинствах белого портвейна над креплеными винами. В действительности я знала, что все эти факты он узнал сегодня днем из интернета... между игрой в карты. Дэвид ничего не знал о вине. Он ненавидел то, что знала я. Было ли хоть что-нибудь во мне, что ему нравилось? О, да, моя стряпня.

Я услышала громкий грохот и повернулась вовремя, чтобы увидеть остатки еды, которую я тщательно готовила, падающими на пол.

Перебравший спиртного Дональд Хантер врезался в стол, на котором была расставлена еда, и его поддерживали капитан Беннетт и еще один офицер, имя которого я не запомнила.

Люди в комнате были поделены на тех, кто смотрел на Дональда, и на тех, кто смотрел на меня, чтобы прочитать мою реакцию.

– Я полагаю, это как раз и называется «упасть лицом в салат», – сказала я, покорно пожав плечами.

Звук смеха ослабил напряжение в комнате и Дональда сопроводили во двор, по-видимому, чтобы протрезветь.

Донна сжала мою руку.

– Я не знала, что ты мастерица и остроумных замечаний, Кэролайн.

Если бы ты только знала.

– Позволь мне помочь тебе убрать этот беспорядок, – продолжила она.

Несколько женщин и мужчин вызвались помочь собрать упавшую еду. Но, конечно же, не Дэвид. И уж точно не Эстель, которая стояла спиной ко всей сцене, устроенной ее мужем.

– Столько всего пропало, – сказала Донна, вздохнув. – Признаюсь, я имела виды на эту еду. Я хотела взять немного еды с собой домой, с твоего разрешения.

Я грустно улыбнулась и уже собралась ответить, когда услышала громкие голоса во дворе. В глазах Донны появилось неодобрение, и она покачала головой от досады. Я увидела, как она обменялась взглядами с мужем, который слегка кивнул и вышел наружу.

– Хантеры, – сказала она, подтверждая мои подозрения. – Дональд никогда не знает меру. Мне интересно, как они поедут домой.

– Эстель сказала, что Себастьян приедет за ними, – ответила я слишком быстро, и Донна послала мне хитрый взгляд.

– Хмм, я лучше позвоню ему, – сказала она, вытащив телефон из сумочки и прокручивая номера в списке контактов.

Я не могла контролировать буйство эмоций, что проносились сквозь меня. Я увижу его. Скоро.

Ругань снаружи внезапно закончилась. Я ожидала, что Йохан как-то справился с ситуацией, я знала, что это точно не Дэвид. Он был слишком труслив, чтобы идти против такого человека как Дональд Хантер.

В течение десяти минут, пока Хантеры рычали друг на друга через барбекю, я нервно жевала свою губу. Я была не единственной такой – несколько гостей смотрели подозрительно, как будто скрытая жестокость такой очевидно озлобленной друг на друга пары может извергнуться в любой момент.

По разным причинам мы все испытали облегчение, когда приехала машина Хантеров, и Себастьян вылез из нее.

Увидев его красивое лицо, на котором сейчас было серьезное выражение, я немного расслабилась. Я чувствовала себя в безопасности от того, что он находился так близко, хоть к нему и нельзя было прикоснуться.

– Ну, неужто это мой сын и наследник? – рявкнул Дональд. – Хотя, теперь это мой не длинноволосый сын, ага?

Донна фыркнула от отвращения, а мои руки невольно сжались в кулаки. Я хотела вырвать язык Дональда.

– Просто садись в машину, пап, – сказал Себастьян тихо.

Я, наверное, была единственной, кто мог слышать тон подавленной ярости.

– Не указывай мне, черт побери, что делать! – рявкнул Дональд, идя по направлению к сыну с поднятыми кулаками.

Йохан схватил его руку, но Себастьян ни на сантиметр не сдвинулся – он просто продолжал равнодушно смотреть на своего отца.

– Полегче, Дон, – сказал Йохан. Нотка властности в его голосе возможно возымела бы эффект на того, кто выпил меньше.

Дональд просто безрадостно рассмеялся.

– Ты просто счастливчик, что у тебя нет чертовски бесполезного бездельника сына, Йохан, – выплюнул он.

– Может, потому что он весь в отца, – злобно и невнятно пробормотала Эстель.

– Это все твоя вина! – закричал Дональд. – Ты была слишком мягкой с ним! Ты превратила его в гребаного педика! Английская литература и итальянский: вот что он хочет изучать в колледже, ради всего святого.

Йохан схватил Дональда за руку и с помощью другого гостя, чье имя я не могла вспомнить, повел его к машине. Эстель поплелась за ними, по-прежнему бросая колкие замечания.

Выражение лица Себастьяна не изменилось, но его щеки горели румянцем гнева.

– Представление окончено, – сказала Донна. – Мы должны отправить этих людей спать.

Но эта ужасная сцена подпортила настроение на вечеринке, и другие гости начали извиняться и уходить. Я не расстраивалась, что они уходили.

Я уставилась на Себастьяна, отчаянно желая пойти с ним, но не в состоянии двигаться. Я просто надеялась, что он знает, как сильно я хотела этого.

Легкая тень улыбки коснулась его красивого рта, и затем он развернулся, чтобы помочь загрузить его нетрезвых родителей в автомобиль.

Донна присоединилась ко мне, наблюдая за неприятной сценой, как старший Хантер продолжал ворчать и препираться.

– Боже, мне очень жаль насчет твоей вечеринки, Кэролайн.

– По крайней мере, никто не забудет ее, – вздохнула я, пожав плечами.

Она улыбнулась.

– Нет, я думаю, нет. Ты в порядке?

– Да, я в порядке. Правда, – добавила я, видя скептический взгляд на ее лице. – Пожалуйста, поблагодари Йохана за... ну... все. И тебе тоже спасибо.

Она сжала мою руку.

– Мы всегда рады помочь, Кэролайн.

Когда ушел последний гость, и я убрала последний мусор на кухне, я поняла, насколько пьян был Дэвид.

– Что за гребаная катастрофа, Кэролайн, – сказал он, прислонившись к дверному проему и смотря на меня.

– Все было в порядке, до этой «маленькой сцены» Хантеров, – сказала я успокаивающе. – И никто не будет беспокоиться по этому поводу.

– Ты, правда, глупая, не так ли, Кэролайн? Я буду чертовым посмешищем. По крайней мере, ты хороша в одном.

Он попытался схватить меня, но я увернулась, чтобы быть вне его досягаемости.

Он нахмурился, пытаясь понять, что только что произошло.

– Иди сюда, – приказал он.

– Я думаю, что сейчас тебе лучше пойти спать, Дэвид, – сказала я, мое сердце ускорилось, когда адреналин пронесся по моей крови.

– Что мне нужно, так это потрахаться. А ты моя жена.

Я пыталась сглотнуть, но мой рот был сухим.

Он сделал еще один шаг ко мне. Я развернулась и побежала в темный двор, слушая его проклятья, громкий грохот, и затем наступила внезапная тишина.

Осторожно я заглянула на кухню. Дэвид развалился на полу возле порога – без сознания. Я вздохнула с облегчением.

Я схватила его за руку, пытаясь протащить через порог, чтобы я могла закрыть дверь во двор. Он заворчал, но его тело было слишком тяжелым для меня. Я уставилась на него, задаваясь вопросом: как, черт побери, я передвину его.

Нервно я перешагнула через его лежащее ничком тело и побежала в спальню за своим телефоном. Я на секунду замялась, прежде чем нажать «вызов».

Он ответил мгновенно.

– Каро! Ты в порядке?

Моим ответом был небольшой истерический смешок.

– Да, я в порядке, но Дэвид в отключке, и я не могу сдвинуть его с места. Ты можешь приехать? Ты сможешь выйти из дома? Дональд и Эстель...?

– Спят, – сказал он с отвращением. – Я буду через пять минут. – Он затих. – Я рад, что ты позвонила, Каро.

Он повесил трубку, прежде чем я смогла ответить.

По моим венам проносился адреналин, мои колени подкосились, и я осела на пол, с опаской глядя на Дэвида.

Когда я услышала звук подъехавшей машины, я поднялась и, шатаясь, побрела к двери.

Я открыла ее, и без слов Себастьян сгреб меня в свои объятия. Я прижалась к его груди, пока он поглаживал мои волосы. Я успокоилась.

– Ты уверена, что в порядке? – нежно зашептал он мне на ухо.

– Сейчас, да.

Он вздохнул, затем выпрямился.

– Где этот мудак?

Я кивнула в сторону кухни и последовала за ним в дом.

Дэвид громко храпел.

– Так же как и мои родители, – сказал он, его голос был резким от неприязни. – Куда ты хочешь, чтобы я отнес его?

– Можешь помочь мне положить его на диван?

– Конечно.

Себастьян перекатил его в сидячее положение и взял под руки. Неуклюже я схватила его ноги, и вместе мы наполовину перенесли, наполовину перетащили его в гостиную и положили на диван.

Пока Себастьян укладывал Дэвида на бок, я принесла запасное одеяло и накрыла его.

– Это больше, чем он заслуживает, – пробормотал Себастьян. Я не была уверена, хотел ли он, чтобы я услышала.

Затем он посмотрел прямо на меня – обжигающим и опаляющим взглядом, и я не могла дышать. Он шагнул ко мне.

– Не здесь, – прошептала я.

Себастьян не сводил своих глаз с меня, но медленно кивнул.

– Где?

Я заколебалась:

– Можем мы взять твою машину?

– Конечно. Мои родители не спохватятся. – Его губы скривились в отвращении. – Они будут в отключке несколько часов. Так же как...

Ему не нужно было заканчивать предложение.

С нежностью, он взял меня за руку и повел к машине, открыл дверь и пристегнул мой ремень безопасности. Он поцеловал меня нежно в губы и ухмыльнулся на мое испуганное выражение.

В первый раз за вечер я улыбнулась искренней, счастливой улыбкой.

– Итак, куда направляемся, мэм?

Я покачала головой.

– Куда-нибудь. Куда угодно. Мне плевать, главное, что я буду с тобой.

– На пляж?

– Идеально.

Мы ехали в ночи в тишине, между нами медленно нарастало напряжение.

Судьба связала нас вместе: кто я, чтобы отрицать это? Нет, это было неправильно. Я просто больше не заботилась об этом. Я сделала выбор – добровольно, сознательно, намеренно. Я поставила любовь выше закона. И мне было плевать.

Наконец, Себастьян остановил машину на уединенном участке дороги и заглушил двигатель.

– Я всегда хотел увидеть тебя в лунном свете, – сказал он нежно. – Я не думал, что ты можешь быть еще красивее.

Он вытянул руку и коснулся моей щеки, проведя холодным пальцем по линии моей челюсти.

Я захватила его палец своим ртом и нежно укусила его, подразнивая своими зубами. Он ахнул, затем задержал дыхание, его глаза закрылись.

– О, боже, Каро!

Он со свистом выпустил воздух изо рта.

Этот звук был такой возбуждающий. Я хотела его. Я нуждалась в нем.

Я расстегнула свой ремень безопасности, заползла на его колени, удивив его. Я провела пальцами по его мягким волосам, когда он обнял меня, положив руки на спину, и притянул ближе к себе. Я страстно поцеловала его, мой язык протолкнулся через его губы, поглаживая их, и он вернул поцелуй со всей дикостью. Я чувствовала, как он твердеет подо мной, и я знала, что не откажу ему снова, как не откажу и себе.

Его язык был ураганом у меня во рту, напряжение и пыл в равных количествах выливались из него.

Когда я отстранилась, то задыхалась.

– Ох, черт, нет! Я не могу, черт побери! Я уже использовала «план Б» и не хочу принимать его снова, тем более так скоро после последнего раза. Смогу ли я когда-нибудь запомнить самое основное?

– Каро, – простонал он.

– Я знаю. Я тоже хочу тебя. Но мы не можем. Я не на таблетках.

Его глаза вспыхнули, и он снова потянулся ко мне, затем остановился.

– Ты не на таблетках? Но...

– Нет… я... позаботилась обо всем... после последнего раза.

– Как?

– Я использовала экстренную контрацепцию, Себастьян.

– Ох.

Было очевидно, что он не знал, что сказать на это. Я опустила взгляд и неловко поежилась. Он вздрогнул.

– Извини, – прошептала я.

Я пыталась слезть с него, но он первым нарушил неловкое молчание.

– У... у меня есть презервативы, – неуверенно сказал он.

Я моргнула от удивления. Он ожидал, что это случится, или надеялся? Я решила, что это не имело значения. Я хотела его.

– О, отлично. Хорошо.

Я слезла с его коленей и откинулась на своем сиденье, мои глаза широко открыты. Он полез в карман своих джинсов и вытащил небольшую упаковку, а затем замер.

Я не знала, что делать. Я знала, чего хотела, но я никогда в своей жизни не надевала презерватив на член мужчины. Моя неуверенность превратилась в жалость, когда я посмотрела на пораженное выражение лица Себастьяна.

Я наклонилась вперед и провела рукой вверх к его бедру, ощущая гладкую ткань джинсов после тысячи стирок, затем провела рукой по его эрекции, с жадностью очерчивая контур. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

Я расстегнула его джинсы, и его ресницы затрепетали, но глаза оставались закрытыми. Я облизала губы и медленно опустила замок на молнии. Он мягко застонал, когда моя рука касалась его через боксеры. Затем я вытащила его на свободу и провела рукой по его стволу. Когда я подняла взгляд, его глаза прожигали меня, голодом и желанием.

Получив одобрение и осмелев, я наклонилась и положила руки на его бедра. Я взяла его в рот, и опускалась ниже, вбирая его все дальше в свое горло.

Он тихонько закричал, его руки вцепились в мои плечи.

Я нежно сосала его и чувствовала, как его пальцы сильнее впились в меня, но этого было недостаточно для меня. Я хотела большего. Я медленно села.

– Я хочу, чтобы ты был внутри меня, Себастьян, – прошептала я.

Он кивнул без слов, в его глазах горело пламя.

В темноте, я на ощупь нашла упаковку презервативов, что упала чуть раньше.

– Я никогда не делала этого, – сказала я тихо.

Я разорвала упаковку и почувствовала гладкий, слегка липкий материал. Я нахмурилась, подумав, как он будет ощущаться внутри меня.

– Я сделаю это сам, – сказал он, его голос был чуть громче шепота.

Я подняла взгляд, удивленно.

– Ты знаешь, как?

Он выглядел смущенным.

– Просто... ты знаешь... я практиковался. Не с девушкой или что-то подобное.

– Ох, ладно. – Я не знала, что ответить на это. В подобных условиях быть подготовленным было очень хорошо.

Он вытянул руку к своим джинсам.

– Подожди – я хочу видеть тебя.

Я подняла край его верхней одежды, для лучшего обзора.

Я видела, как он сглотнул и на краткий миг закрыл глаза, затем одним быстрым движением он снял свою рубашку и футболку через голову и бросил их на заднее сиденье. Он снял свои кроссовки, приподнял свои бедра и стянул брюки и боксеры.

Его кожа отдавала серебром в лунном свете, и мне хотелось провести рукой по каждому сантиметру его тела. Но я терпеливо наблюдала, как он сжал «сосочек» презерватива одной рукой, расположил его у кончика своего члена, затем, крепко держа его на месте, раскатал по всей своей длине другой.

Он выглядел таким красивым и таким уязвимым – нагой и доверчивый. Я вытянула руку под платье, стянула трусики вниз и отбросила их.

Сделав глубокий вдох, я неловко взобралась на его колени, лицом к нему, и положила свои руки ему на плечи. Руль врезался мне в спину, и на мгновение я подумала, что на пассажирской стороне это сделать будет лучше, но я не хотела беспокоить его еще большим количеством ненужных передвижений. И я хотела его. О, боже, я хотела его.

Я провела правой рукой по его груди, и он задрожал под моим прикосновением. Я ощущала, как его сердце бьется как безумное, и я знала, что он хотел меня так же сильно, как я хотела его. Боже, что за ощущение.

Передвигаясь так осторожно, как могла в стесненных условиях, я расположила себя над ним. Наши взгляды соединились на мгновение, затем я вытянула руку, взяла его эрекцию в руку и опустилась на него.