Текст книги "Становление Себастьяна (ЛП)"

Автор книги: Джейн Харвей-Беррик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Но он не смог закончить свои слова. Он смахнул слезы со своих щек и опустил взгляд.

– Каждый раз, когда что-то не так, ты отказываешься от нас. Ты убиваешь меня, Каро.

Я прижала руку ко рту, не в состоянии двигаться или говорить, потрясенная тем, что сделала с ним.

Он поднял взгляд.

– Ты хочешь честности? Ну, я не знаю, что случится... как и ты. Может, у нас получится... может, нет. Но ты уже отказываешься, прежде чем мы попытались. Я не понимаю. Почему ты не рискуешь?

Это я делаю? Я нашла еще один способ быть трусихой? Я думала, что освобождаю его, но он видел мой отказ рискнуть... с ним, с нами, с любовью и даже с самой собой.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? ― спросила я тихо.

– Попытайся. Просто попытайся.

Да. Я могла это сделать.

– Ладно.

– Ладно?

– Да, я попытаюсь.

– Ты должна иметь в виду именно это, Каро. Обещай мне.

– Я обещаю, что попытаюсь.

Его плечи опустились от облегчения.

– Я скучал по тебе прошлой ночью, ― сказал он.

Я пыталась улыбнуться, но мое лицо все еще было напряжено от нашей недавней ссоры.

– Может, пойдем в нашу любимую кофейню? ― предложила я, подумав, что нейтральная территория будет хорошей идеей.

Он покачал головой.

– Я не хочу делиться тобой.

Мы уставились друг на друга через кухонный стол.

– Можем мы пойти в кровать? ― спросил он. ― Мне... Ты, правда, нужна мне, Каро. Прикасаться к тебе... показать тебе, как сильно я люблю тебя. Пожалуйста.

Это разрушало все мои тщательно выстроенные планы. Что, если кто-то увидит мою машину на подъездной дорожке и подойдет? Что если кто-то видел, как приходил Себастьян? Что если кто-то увидит, как он уйдет позже? Что, если? Что, если? Но я устала бояться, и прямо сейчас мне было плевать. Я тоже нуждалась в нем.

Я встала и протянула руку. На мгновение он продолжал пялиться на меня, затем огромная улыбка осветила его лицо.

Мы поднялись по лестнице рука об руку, каждый шаг уменьшал расстояние от нашей ссоры.

Он был удивлен, когда я повернула налево в гостевую комнату, послав мне вопросительный взгляд.

– Теперь я сплю здесь, ― сказала я.

Я видела, как он пытался подавить торжествую улыбку. Он почти справился с этим.

Медленно мы раздели друг друга, давая время, чтобы заново обрести связь.

Он расстегнул мою рубашку, остановившись, чтобы поцеловать мою грудь, немного наклоняясь каждый раз. Он расстегнул манжеты и поцеловал запястья, затем позволил материалу соскользнуть по моим плечам. Я провела руками по его груди, затем схватилась за низ футболки, потянув вверх, чтобы снять ее через голову. Я проводила руками по его коже, зарылась лицом в его грудь, вдыхая его запах. Он пах как солнце и океан.

Он наблюдал за мной, его глаза потемнели, заполняясь желанием, и я медленно расстегнула молнию на его джинсах. Он спустил их по своим ногам и выступил из них, также быстро стянув свои боксеры по ногам, поэтому он стоял голым передо мной, источая любовь.

Он опустился на колени и расположил руки на моих бедрах, его глаза все еще были прикованы ко мне, затем они закрылись, и он поцеловал мой живот, уткнувшись в него нежно.

Я положила руку на его плечо и погладила голову другой.

Он улыбнулся мне и затем снова вернул внимание к молнии. Осторожно, он помог мне избавиться от джинсов и трусиков. Он быстро поцеловал мое тело, затем встал и притянул меня в нежные объятия.

– Ты понимаешь, как много значишь для меня? Как сильно я люблю тебя? ― прошептал он в мои волосы. ― Я ненавижу ругаться с тобой.

– Я тоже ненавижу это. Просто поцелуй меня.

Его рот медленно опустился на мой, и я почувствовала мягкость его губ, когда они задвигались на моих. Его пальцы коснулись моих плеч, затем опустились мне на спину, и обе его руки обхватили меня сзади.

Я проводила руками по его ребрам, затем вверх по его телу, пока мои руки не смокнулись у него на шее, притягивая его голову, чтобы углубить поцелуй.

Здесь, в этой комнате, когда наши тела были сплетены, я чувствовала, что могла доверять этой неистовой любви, которая разбила и по кусочкам заново собрала мою жизнь. Я не знала, будет ли любви достаточно, но я обещала попытаться.

Я ахнула, когда внезапно он наклонился и в буквальном смысле сбил меня с ног, подняв на руки. Он держал меня в своих руках и снова поцеловал.

– Я хочу делать это всю жизнь, ― сказал он, его голос был нежным рокотом.

– Себастьян, ты поднимаешь меня на руки каждую ночь, когда мы вместе.

Он ухмыльнулся.

– Да, но я хочу делать это постоянно с этого времени.

Осторожно, он положил меня на кровать и выпрямился, смотря на меня. В его взгляде читалась любовь и нежность.

– Я хочу поцеловать каждый сантиметр твоего тела, ― сказал он.

– Звучит приятно, с чего ты собираешься начать?

Он слегка рассмеялся.

– Хмм... сложный выбор. Сегодня, думаю, я начну с твоих пальцев на ногах.

– С моих пальцев на ногах?

– Конечно, почему нет? У тебя удивительные ножки.

И чтобы доказать это, он поднял мою левую ногу и всосал мой большой палец, покусывая его игриво.

Я не могла сказать, почему это было так эротично, но это заставляло меня так отчаянно хотеть почувствовать его в себе. Я вытянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но он отодвинулся.

– Нет! Ты хотела, чтобы я действовал медленно... твое желание для меня закон.

– Но...!

– Нет... медленно.

Он поцеловал переднюю часть моей ступни и провел языком вверх по моей коже. Затем он поднялся выше и коснулся языком моего колена, наблюдая за мной сквозь ресницы, в его глазах был озорной блеск. Когда я подумала, что он движется к моему бедру, он поставил мою ногу на кровать и начал все заново с моей правой ногой.

Зачем, черт побери, я попросила «медленно»? Это было мучением. Медленным, восхитительным, невероятным мучением. Боже, он был хорошим учеником.

В этот раз он не остановился на моем колене, но перекинул мою ногу через плечо и продолжил свое мучение.

Я выгнула спину и ахнула, когда его язык ударил по моему сладкому местечку, затем кружил по нему.

Я простонала его имя и сжала его плечо, но он просто прижался сильнее, и я почувствовала, как начинает нарастать удовольствие.

– Себастьян, ― я снова застонала. ― Пожалуйста.

Я даже не была уверена, о чем умоляла его: о себе, о нем, о нас.

Затем он начал дразнить меня своими пальцами, медленно кружа, массируя меня изнутри и снаружи. Я не думала, что смогу выдержать больше и попыталась оттолкнуть его руки, но он был неумолим. Мое тело дрожало, и он встал. Между своими рваными вдохами я видела выражение удовлетворения на его лице.

– Достаточно медленно для тебя? ― пробормотал он, когда продолжил прокладывать поцелуи вверх по моему телу, наконец, коснувшись моей груди, которую он сосал и дразнил игривыми покусываниями.

Я подтянула свое колено и почувствовала его эрекцию между моих бедер, но он не пытался войти в меня. Я провела руками вверх и вниз по нему, и он закрыл глаза, моментально потеряв свою сосредоточенность.

– Нет, ― сказал он.

– Но, я...

– Ты должна подождать, Каро.

– Почему?!

– Ты хотела медленно, я дам тебе это.

– Я поменяла свое мнение, ― проскулила я. ― Я хочу быстро. Пожалуйста. Сейчас.

Он выгнул спину и улыбнулся.

– Нет. Мне нравится медленно. Кто бы мог подумать?

И чтобы доказать это, он схватил обе мои руки и поднял над головой, чтобы я не могла прикасаться к нему, в это время он оставлял поцелуи на моей груди.

От этого я разозлилась. Мне не нравилось, что я не могла прикасаться к нему.

– Отпусти мои руки!

Он проигнорировал меня, поэтому я укусила его за шею и начала пинать его ногами.

– Вау, ты хочешь бороться со мной? Мне нравится.

– Прекрати дразнить меня!

– Я думал, ты хотела медленно.

– Нет! ― сказала я яростно, и он рассмеялся.

– Тогда что ты хочешь?

Я стряхнула его руки с себя и схватила его твердую эрекцию, располагаю ее у своего входа. Если это не было достаточной подсказкой, я тогда не знаю, что было бы!

Слава богу, он понял намек и проскользнул в меня. Я была так возбуждена, что почувствовала и облегчение, и боль, и удовольствие, когда он, наконец, вошел в меня. И вот тогда его план действовать медленно полностью рухнул.

– Ох, черт! ― прошипел он. ― Ты ощущаешься так чертовски великолепно. Ох, Каро!

Я приподняла свои бедра, и он начал на самом деле двигаться ― длинными, жесткими толчками, что раскачивали кровать, из-за чего изголовье ударялось о стену.

Я сжалась вокруг него, и это привело его к краю. Он жестко врезался в меня в последний раз, его мышцы напряглись, его дыхание было обжигающим и быстрым на коже моей шеи. Он расположил свою голову на моем плече и медленно вышел из меня, рухнув на свою сторону.

Задыхаясь, я переместилась по кровати и расположилась рядом с ним. Он обнял меня, и мы лежали, ничего не говоря.

Наконец, мы были умиротворены. Моя голова лежала на его груди, прислушиваясь к биению его сердца, его грудь поднималась и опадала, и далекие звуки внешнего мира были за окном. Его пальцы медленно гладили мою спину.

Я чувствовала себя настолько довольной, что начала проваливаться в сон, но Себастьян вернул меня обратно в настоящее время.

– Дэвид что-нибудь говорил, когда вернулся домой?

Я вздохнула. Я правда не хотела говорить о нем.

– Не очень много.

– Он, должно быть, сказал что-то.

– Он предположил, что я слишком много пью.

– Что? Почему?

Я безрадостно рассмеялась.

– Я думаю, потому что я предложила ему бокал вина. Я пыталась быть... вежливой.

Себастьян пробормотал ругательства себе под нос.

Ну, теперь, раз он начал задавать свои вопросы... настал мой черед.

– Как ты добрался домой вчера? Я помню, что Ширли сказала, что все будут спать в фургоне.

– Прицепился к одной компании, ― сказал он кратко.

А сейчас важный вопрос.

– Что Бренда говорила тебе, когда вы ушли с ней?

Он выдохнул сквозь зубы. Да, что-то назревало.

– Она хотела, чтобы мы снова начали встречаться.

Я так и полагала. Черт, она не могла бы быть более очевидной, даже если бы написала это в небе красными буквами, затем разорвала свою одежду и повалила его на песок перед всеми.

– И что ты сказал?

– Я сказал, что не чувствую того же... сказал, что встретил кое-кого другого.

Я резко вдохнула.

– Думаешь, стоило это говорить?

Он пожал плечами.

– Я подумал, что это заставит ее отступить.

– Но это не так?

Он покачал головой.

– Поначалу нет. Она продолжала настаивать и спрашивать, кто это.

– И?

– Она продолжала перечислять всех девушек из нашей школы... ― он вздохнул. – Затем она сказала, что то, что случилось с Джеком, было ошибкой... и начала плакать.

Все эти девушки…

Я чувствовала, что он рассказал мне не все. Должна ли я знать? Если он не рассказал мне, я, вероятно, должна представить самое худшее.

– Как ты справился с этим?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, когда она начала плакать, что ты сделал?

– Ты видела, что я делал, ― сказал он раздраженно.

– Да, но Ширли и Донна сказали, что ты ушел на целую вечность.

Он ответил не сразу.

– Мы пошли прогуляться, ― сказал он, наконец. ― Бренда была... смущена. Она не хотела возвращаться к друзьям и выглядеть, как будто плакала.

– Она очень красивая.

Он выглядел так, как будто ему некомфортно.

– Да, наверное.

– Что случилось дальше?

– Это все. Я проводил ее к ее друзьям. Казалось, что она в порядке. Я вернулся к нашей яме, но ты уже собралась и уехала. Я писал тебе, ― сказал он осуждающе.

– Я не проверяла свой телефон.

Я видела, что его не убедили мои слова, но он не стал давить на меня. Я была благодарна за это.

– Почему ты была в центре так поздно?

– Я завозила пленки, которые сделала на развлекательном дне.

– В воскресенье?

– Да, редактор хотел получить их как можно раньше, я не знаю почему. ― Хотя у меня было подозрение, в чем была причина.

Он сделал паузу. Я была рада, что он решил оставить эту тему.

– Билл ― придурок.

Эу. Он не отпустил все так легко. Теперь я ожидала грядущего гнева.

– Ты не должен позволять ему так легко взвинчивать тебя.

– Мне не нравилось то, как он говорил с тобой!

– Я знаю, каково это, ― сказала я спокойно.

Мы лежали тихо несколько минут, позволяя одинаковым признакам нашей ревности утихнуть.

Я подумала, что Себастьян, наконец, решил попытаться и оставить вчерашний день позади, потому что он внезапно сказал:

– Я никогда не спрашивал: ты бывала в Нью-Йорке прежде?

– Да, пару раз. А ты?

– Нет. Мама и папа ездили пару раз, но всегда оставляли меня с соседом.

Его голос был резким. Я задумалась, были ли сплетни Ширли о его происхождении точными.

– Тогда почему ты хочешь, чтобы мы поехали туда?

Он пожал плечами.

– По той же самой причине, по которой ты хочешь вернуться на восток, ― чтобы быть как можно дальше отсюда.

– Что мы должны делать, когда окажемся там? ― спросила я, счастливая от того, что мы пытаемся представить наше будущее. ― Я имею в виду, есть ли что-то специальное, что бы ты хотел сделать?

– Заниматься сексом. Много.

Я закатила глаза.

– Это понятно. Что-то еще? Может, что-то на улице?

– Заниматься сексом на улице.

Я рассмеялась.

– Я не думаю, что в Нью-Йорке много пляжей.

– Да, они есть! Я проверял. Ну, не в самом городе, но в окрестностях есть сообщество серфингистов на Рокуэй Бич. Если мы будем жить в Бруклине или Квинсе, это меньше чем в десяти милях.

Я улыбнулась.

– Ты проводил исследование?

– Конечно! И парень, который, я знаю, привык заниматься серфингом на Лонг Бич, сказал, что это будет довольно «гнарли» (прим. пер. этот термин в серфинге означает: 1. весьма опасные условия для занятия серфингом в данный момент; 2. трудности).

– Я думаю, что ты должен составить мне словарь терминов о серфинге, чтобы я знала, о чем ты говоришь.

– Ну, ты уже знакома с Sex Wax, детка.

– Что?!

– Да, ты втирала его на свою твердость.

– Ладно, у тебя есть пять секунд, чтобы объяснить это, или...

– Или что?

– Больше никакого арахисового масла для тебя!

– Ничего себе! Ты действительно играешь грубо!

– Тебе лучше поверить в это.

Он рассмеялся и осторожно потянул меня за волосы.

– Sex Wax ― это торговая марка одного из видов воска, которым ты смазываешь доску ― свою твердость. Он предотвратит скольжение. Не так уж и весело, как это звучит.

– Preferisci una inceratura a caldo ... o a freddo?

– Что это значит? Потому что звучит очень непристойно!

– Я сказала: «Ты бы хотел, чтобы это было покрыто горячим воском... или холодным?»

– О, черт! Это звучит так горячо!

– Si è alzata l’onda, o sei proprio contento di vedermi?

– А?

– Ты поймал волну или просто рад меня видеть?

– Черт! Это так возбуждает меня, когда ты говоришь подобное.

– Себастьян, я могу прочитать расписание автобусов, и ты скажешь, что это звучит возбуждающе.

Он улыбнулся.

– Да, ты права. У меня есть расписание приливов и отливов в кармане джинсов. Ты прочитаешь мне его?

– Ты хочешь сказку на ночь? Это звучит хорошо?

– Supra la luna!

– Ты выучил!

– Ты хороший учитель, ― пробормотал он в мои волосы.

Его живот громко заурчал, прерывая наш хороший настрой.

– Ты голоден?

– Голоден по тебе.

– Это так банально, Себастьян!

– Да, но, тем не менее, правда.

Я убрала одело и оттолкнула его в сторону, потянувшись за халатом.

– Пойдем. Я накормлю тебя и дам небольшой урок по итальянской кухне.

– Пицца? ― сказал он с надеждой.

– Это неправильная итальянская еда! Папа бы перевернулся в могиле! Нет, мы сделаем свежие тортеллини.

– Это займет много времени?

– Это может быть немного сложно.

Он сел, опираясь на подушку.

– У нас не так много времени, ― сказал он, его тон был серьезным. ― Мне нужно быть на работе в два часа.

Я сдержала вздох, когда затянула свой халат.

– Ох, хорошо. Тогда что-то быстрое. Как ты будешь добираться туда? С Чесом?

Когда он не ответил, я посмотрела на него.

– Что не так?

– Мне придется попросить маму отвезти меня.

– Ох, почему?

Он выдохнул полные легкие воздуха и возился с простынями.

– Чес злится на меня.

– Не могу представить это. Он кажется таким беззаботным.

Себастьян выглядел так, будто ему некомфортно.

– Наверное. Но... он не понимает, почему я не расскажу ему, с кем я... встречаюсь.

Я не смогла сдержать хихиканье.

– Мне жаль, правда. Так это называется просто... встречаешься?!

Он послал мне полуулыбку и провел рукой по волосам.

– Как угодно. Он сказал, что я не должен рассчитывать, что он будет прикрывать меня перед моими близкими, если я не доверяю ему полностью.

Я почувствовала мурашки.

– Он прикрывал тебя?

Он не ответил.

– Скажи мне!

Он поморщился.

– Мама... она заметила, что я не был дома две ночи. Она... она немного раздула из мухи слона.

Я застонала.

– Я знала это!

– Она позвонила маме Чеса, и Чес сказал, что я оставался у них. Я полагаю, что миссис Петерс тоже меня прикрыла. Она знала, что я не был у них.

– Мы должны быть более осторожны, ― прошептала я.

– Возможно... возможно мне стоит рассказать Чесу. Он сохранит это втайне, я уверен в этом.

Я была потрясена. Я понимала, почему он хотел рассказать своему другу, но не могла позволить этому случиться.

– Мы не можем так рисковать, Себастьян, я не могу так рисковать. И... если кто-нибудь узнает, он будет соучастником... преступления, ты ведь понимаешь это?

Он пожал плечами и опустил взгляд.

– Да, наверное.

Он, очевидно, не был рад моему ответу.

Я вздохнула.

– Ты хочешь, чтобы я подвезла тебя до загородного клуба?

– Да, ― пробормотал он. ― Спасибо.

Громкий стук в дверь заставил меня подпрыгнуть.

– Черт!

Я слышала, как Себастьян ругнулся, как будто это было издалека, но я не могла двигаться.

Стук в дверь начался снова.

– Каро!

Паникующий голос Себастьяна разморозил меня. Он метался, одеваясь так быстро, как мог. Негде было спрятаться. Он не мог спуститься вниз и выйти через заднюю дверь, чтобы не быть замеченным. Это был самый худший кошмар, который я представляла себе.

Я еще крепче затянула халат.

Стук начался снова.

– Каро! Открой гребаную дверь! ― сказал Себастьян одними губами.

Я побежала вниз по лестнице и замерла. Я сделала глубокий вдох и открыла дверь.

– Доставка, мэм, ― сказал мужчина в красно-желтой форме DHL, когда протянул мне большой пакет, ― распишитесь здесь, пожалуйста.

Я не могла ничего с собой поделать и начала хихикать.

– Вы в порядке, мэм?

– Да! ― я ахнула, вытирая слезы облегчения с глаз.

Он странно на меня посмотрел и направился к своему фургону, качая головой. Сигнал тревоги возле женщины с истерикой: просто уходи.

Я опустилась на пол и начала плакать, больше от шока, чем от чего-либо еще. Себастьян спустился вниз и сел рядом со мной.

– Черт! Это чертовски меня напугало! Не плачь, Каро. Все в порядке.

Он обернул руки вокруг моих плеч и медленно качал меня.

В конце концов он поднял меня с пола.

– Пойдем. Давай позавтракаем. Я сделаю тебе один из своих особых омлетов.

– Я думала, что ты не умеешь готовить, ― сказала я, мой голос все еще дрожал от взрыва адреналина.

– Я не умею... поэтому он и будет особым.

Он посадил меня за кухонным столом и начал копаться в холодильнике.

– Как много яиц мне нужно?

– Насколько ты голоден?

– Умираю от голода!

Конечно.

– Тогда доставай шесть. И тебе нужно добавить капельку молока в смесь.

Он посмотрел на меня из-за двери.

– Правда? Молоко? Ох, ладно.

Он нахмурился и затем снова исчез в холодильнике.

Я встала, чтобы достать сковородку и миску, но он махнул, чтобы я вернулась за стол.

– Я справлюсь, ― сказал он уверенно, когда повернулся к плитке и поставил на нее сковородку.

Я подождала мгновение, поерзав на стуле. Мне нужно было заговорить.

– Эм, Себастьян?

– Что? ― сказал он, когда пристально смотрел на яйца, небрежно их взбивая.

– Сковородка раскаляется, и ты не налил масла в нее…

– Ох, черт!

Он убрал сковороду с плиты и выругался, когда горячий металл обжег его запястье.

– Быстро! Подставь руку под холодную воду.

Он стоял, подставив руку под холодную воду, тихо ругаясь себе под нос. Он на самом деле был очарователен, и я не могла ничего поделать и улыбнулась.

– Что?

– Сейчас ты позволишь мне помочь тебе?

– Ладно, ― сказал он обреченно. ― Ты можешь помочь.

В спокойной, более организованной манере, я показала ему, как сделать простой омлет, приправив его черным перцем и небольшим количеством соли, добавив немного томатов сбоку, поставила кофейник, и завтрак, точнее поздний завтрак, был готов.

– Кстати, ― сказала я, мысль не давала мне покоя, ― что ты собирался делать… ты знаешь, если бы это кто-то... другой постучал?

– Понятия не имею, ― сказал он честно. ― Вылез в окно, спрятался под кроватью? Есть еще какие-нибудь предложения?

– Никакого окна, ты мог упасть и пораниться. Кроме того, это окно прямо над передней дверью ― это было бы очевидно.

– Я мог бы расплющить ублюдка, ― сказал Себастьян просто.

Пока я поднималась наверх, чтобы принять душ, Себастьян настоял на том, чтобы вымыть посуду, что было в новинку для меня. Я наделась, что он справится, ничего не разбив.

Я закончила прополаскивать свои волосы от кондиционера, когда дверь душевой открылась, и Себастьян прижался грудью к моей спине.

– Ммм, ты пахнешь великолепно, ― сказал он одобрительно.

– Себастьян! ― сказала я, в моем голосе было предупреждение, когда он провел руками по моей груди и поцеловал меня в шею. ― У нас нет времени на это.

– Я быстро, ― пробормотал он в мою кожу.

Я не смогла отказать ему.

Из-за этого мы ужасно опоздали.

– Я говорила тебе! ― сердито сказала я, когда мы попали в пробку. ― Ты опоздаешь, и тебя уволят!

– Это того стоило, ― ухмыльнулся он, натянув очки на глаза и наклоняя свое сиденье назад.

Он вел себя так, будто его ничего не волновало в целом мире. Как он делал это?

– Смотри, я подвезу тебя до задней части загородного клуба, у тебя будет время, чтобы дойти до входа.

– Как угодно, – сказал он беззаботно.

Я покачала головой, немного раздраженная, хотя я была также виновата.

Я быстро проехала по аллее, которая вела к клубу, и остановилась на своем любимом парковочном месте позади клуба.

– Когда я снова увижу тебя? ― сказал он, накручивая мои волосы себе на палец.

– Завтра утром?

– Это целая вечность. Ты не сможешь улизнуть сегодня? Я имею виду, ты спишь в гостевой комнате, ― он не узнает, верно?

– Себастьян, я так не думаю. Это слишком рискованно. Мы должны быть осторожны оставшиеся три месяца. После этого ты будешь видеть меня каждый день и вскоре устанешь от меня.

– Это не смешно, ― сказал он, нахмурившись.

– Извини. Плохая шутка.

Он вздохнул.

– Ладно, тогда завтра.

Вместо того чтобы выйти из машины, от подался вперед и поцеловал меня с отчаянием из-за нашей неминуемой разлуки.

На мгновение он прислонил свой лоб к моему, и затем начал открывать пассажирскую дверь. И замер.

Чес смотрел прямо на нас ― и из-за шока на его лице было очевидно, что он видел все. И я в ужасе пялилась на него.

– Черт возьми, ― сказал Себастьян горько. ― Дай мне поговорить с ним, все будет в порядке, Каро. Я обещаю.

Мои руки сжимали руль, когда Себастьян подошел к своему другу. Три самые долгие минуты своей жизни я наблюдала, как они разговаривали. Ну, казалось, что в основном говорил Себастьян, в действительности это выглядело, как будто он умолял Чеса. Это был испорченный повтор вчерашнего разговора с Брендой, только на этот раз Себастьян был тем, кто умолял.

Язык тела Чеса был враждебно настроен: он скрестил руки на груди, его лицо сердитое и злое. В конце концов я увидела, как он кивнул и направился в направлении загородного клуба.

Себастьян выглядел расстроенным, когда вернулся в машину и захлопнул дверь.

– Все в порядке, ― сказал он. В его выражение лица отпечаталась печаль.

– Что он сказал? ― прошептала я.

– Он пообещал ничего не говорить.

– Он не выглядел счастливым от этого.

Себастьян вздохнул.

– Так и есть.

– Что он сказал?

Себастьян покачал головой.

– Пожалуйста, скажи мне, ― сказала я тихо. ― Я должна знать.

– Это не имеет значения ― самое важное, что он не расскажет никому.

– Пожалуйста, скажи мне, ― повторила я тихо.

– Зачем? ― сказал Себастьян злобно. ― Что это изменит? Он в любом случае зол на меня.

– Я думала, что ты хотел, чтобы мы были честны друг с другом, ― осторожно напомнила я ему.

Он потерял контроль.

– Почему ты хочешь этого, Каро? Почему тебе нужно вытащить каждое гребаное, мерзкое слово? Почему ты просто не можешь отпустить это?

– Как, черт побери, я должна «отпустить это»? ― прорычала я, мой страх и гнев одержали надо мной верх. ― Я та, кто будет нести ответственность перед законом, если он кому-нибудь расскажет!

– Он не расскажет! ― закричал Себастьян.

– Ну, я рада, что ты так сильно ему доверяешь! ― крикнула я в ответ. ― Потому что он тот самый идиотский болтун, который рассказал Бренде, что ты работаешь здесь!

– Какого черта Бренда имеет отношение к этому?

– Никакое! Самое прямое! Я не знаю! Просто скажи мне, что сказал Чес, мне нужно знать!

– Он сказал, что я глупый гребаный придурок, который трахается с замужней женщиной, которая, вероятно, просто хочет развлечься на лето, и он надеется, что трах этого стоит, потому что мой отец выбьет все дерьмо из меня, если узнает.

Он отвернулся от меня и стукнул кулаком по двери машины.

Я вонзила ногти в ладони, отказываясь плакать.

Несколько минут мы сидели в тишине, атмосфера была напряженной и злой.

– Тебе лучше идти на работу, ― наконец сказала я низким голосом.

Он холодно уставился на меня, затем распахнул дверь и быстро вышел.

Я продолжала ждать, что он вернется или повернется посмотреть на меня ― хоть какой-то признак признания. Но он этого не сделал.

Желчь поднималась в моем горле, я поспешно высунулась из машины, и меня вырвало, и я наблюдала, как мой поздний завтрак падает на гравий.

Я ехала домой, дрожа и чувствуя слабость.

Всю вторую половину дня я ждала, что Себастьян напишет мне. Десяток раз я поднимала свой телефон, чтобы отправить сообщение, но не делала этого.

Когда я больше не выдержала, я напечатала шесть букв.

* Извини. *

Зачем я заставила Себастьяна повторить гневные слова Чеса? Почему я продолжала позволять своей жалкой неуверенности портить самое лучшее, что было в моей жизни? Это была какая-то форма преднамеренного самоуничтожения, какой-то способ доказать, что я не заслуживаю любви Себастьяна? И это, должно быть, любовь ― иначе, зачем бы он мирился с моими смехотворными вспышками и моим эмоциональным багажом, который весил как свинец? Потому что это точно было не ради забавы.

Чувствуя себя несчастной, я прибралась в гостевой комнате ― моей комнате ― и размышляла над плачевным состоянием своей жизни. У меня правда был талан все портить. Если бы военным была нужна улыбка с негативной энергией, у них была бы одна с оружием массового поражения.

Когда я повесила одежду, мне в голову пришла мысль, о чем я забыла в вихре последний дней. Я потянулась в карман и вытащила клочок волос Себастьяна, который я сохранила с пола в ванной, когда встретила его в парке, в ту ночь, когда мы в первый раз занялись любовью. Его волосы были светло-каштановые у корней, выгоревшие на солнце до золотистых к концу ― парень-серфер, которым он был, когда я впервые встретила его после стольких лет.

Я взяла конверт из запасов Дэвида и засунула туда волосы, написав имя Себастьяна и дату в углу конверта, затем я расположила его между страниц своего экземпляра Лолиты ― этакую оскверненную книгу, к которой, я знала, Дэвид никогда не прикоснется, как будто это мусор. Это была моя личная шутка, не то чтобы я была в состоянии смеяться. В действительности я едва могла сдержать слезы.

И я знала, что меня ждет неспокойное время с Дэвидом ― он не примет, что я буду снова спать в гостевой комнате без разумного объяснения.

У меня было два выбора. Я могла солгать:

«Я в порядке. Мне просто нужно немного личного пространства».

Или я могла сказать часть правды:

«Наша женитьба окончена, и я хочу развод. Нет, у меня никого нет».

В любом случае я была напугана, не зная, что он сделает. Его нрав был так непредсказуем, я не знала, что случится, если я толкну его к этой крайности. Обсуждение развода, естественно было «крайностью».

Я пошла на кухню, чтобы сделать что-нибудь на ужин. Даже не осознавая своих движений, я засунула лазанью в духовку.

Было шесть пятнадцать, когда я начала задаваться вопросом, где Дэвид, и внезапно я вспомнила про его официальный ужин. Он был прав: мне и правда стоит чаще проверять расписание.

Я хотела выбросить лазанью в мусорку, но ненавидела переводить еду. Дэвид разогреет ее в микроволновке завтра. Ему придется привыкнуть использовать микроволновку, как только мы разойдемся ― я подумала, что ему стоит начать практиковаться.

Эта мысль заставила меня чувствовать себя немного лучше. Я решила рискнуть проверить свой телефон. Может, там будет сообщение от Себастьяна, или, может, я помучаю себя немного сильнее, увидев, что там ничего нет.

Но он ответил.

* И ты меня. *

Боже, я любила этого мужчину.

Я отправила еще одно сообщение.

* Могу я увидеть тебя сегодня? Я могу приехать ненадолго, если ты сможешь. Во сколько ты заканчиваешь? Забрать тебя?! *

Он немедленно ответил.

* в 10. *

* Я буду там. *

* :) *

От этих нескольких слов счастье нахлынуло на меня.

И затем я вспомнила про Чеса ― я надеялась, что не столкнусь с ним больше сегодня. Было сложно видеть его взгляд на лице сегодня утром, и было ужасно ругаться с Себастьяном. Я просто хотела увидеть его, прикоснуться к нему и позволить ему держать меня и слушать сладкую ложь, что все будет в порядке.

Но это был не мой день.

Он ждал меня… «он» это ― Чес, не Себастьян.

Он стоял, прислонившись к фургону на задней стоянке, где он видел нас утром. Он скрестил руки на груди, когда я подъехала, и бросил на меня такой взгляд презрения и отвращения, что мой желудок завязался узлом. Больше всего я хотела дать газу и убраться в обратном направлении.

Собрав все силы, которые неизвестно откуда у меня взялись, я сделала глубокий вдох и вышла из машины, столкнувшись с ним лицом к лицу.

– Здравствуй, Чес.

– Миссис Уилсон, ― сказал он, подчеркивая «миссис».

Он хмуро посмотрел на меня, бросая мне вызов первой начать говорить.

– Я догадываюсь, что ты думаешь обо мне, ― сказала я тихо.

– Догадываетесь? ― сказал он холодно, подняв одну бровь в неверии и отвращении.

– Ты думаешь, что я использую Себастьяна. Но это не так.

– Тогда расскажите мне как это, ― фыркнул он, ― потому что я, правда, хочу знать. Себ мой друг, а вы...

– Я не хочу причинить ему боль, ― сказала я, выдавливая слова изо рта, когда мое горло начало сжиматься.

– Да? Ну, вы проделали реально отличную работу здесь. Полностью вскружили ему голову, он не знает, что, черт побери, делает. Вы очень хорошо его испортили.

Я подавилась своим ответом, но он и не дал мне время, чтобы оправиться.

– Вы встречали его отца. Вы знаете, как много раз он выбивал из него дерьмо? Представляете, что он сделает с ним, когда узнает все это? ― в его голосе была горечь. ― Да, военный герой выйдет из себя, потому что его сын опозорил фамилию Хантер и тому подобное дерьмо, завязав интрижку с замужней женщиной.