Текст книги "Приговоренные к пожизненному (ЛП)"

Автор книги: Джейн Харвей-Беррик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Он попытался глубоко вдохнуть, но из-за боли сломанных рёбер, краска сошла с его лица.

– Больше такого не будет, – прошептал он, – вместе. Ты и я.

– С долгами покончено?

Он заколебался.

– Я буду оплачивать его до конца жизни, милая, но я буду жить, а не тратить её впустую.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Джордан тихо лежал, пока я медленно выводили круги на его запястье, проводя пальцем, по его тату. Меня окатила волна облегчения, и я почувствовала новый прилив любви к мужчине, лежащему возле меня.

Под влиянием лекарств Джордан снова погрузился в сон, и в это время приехал его лечащий врач для утреннего обхода.

Он абсолютно меня проигнорировал, листая карту Джордана, висящую на краю кровати, а затем пробурчал какие-то поручения любимчикам, пришедшим с ним.

Когда он развернулся и собрался уходить, всё ещё не сказав мне ни слова, я закипела от злости. У меня были по-настоящему плохие двадцать четыре часа, и я просто уже достигла своего пика.

– Эй! – рявкнула я. – Я сижу здесь! Я существую!

– Простите? – сказал он надменно.

– Доктор…?

– Доктор Марков.

– Так вот, доктор Марков, так, как это, очевидно, ускользнуло от вас, я бы хотела обратить ваше внимание на то, что рядом с кроватью вашего пациента сидит его родственник, и несколько тревожась, ожидает услышать ответ на вопрос о его самочувствии после жестокого избиения и хирургического вмешательства, – я начала добиваться желаемого результата, – и стоит ли мне напоминать о вашей обязанности primum non nocere[9]9
  Primum non nocēre – прежде всего не навредить.


[Закрыть], которая включает в себя не поднимать моё кровяное давление выше его очень удобного предельного уровня сто двадцать на восемьдесят? Так что, пожалуйста, будьте так любезны и скажите же мне как, чёрт возьми, чувствует себя мой жених!

Он моргнул несколько раз, когда мой голос начала повышаться, а несколько студентов, пришедших вместе с ним, начали нервничать. Мда, ладно, они тоже могут выучить урок хороших манер так же, как и доктор Идиот.

– Кхм, давление мистера Кейна стабильное, у него хороший анализ крови. Думаю, операция на сетчатке прошла успешно, доктор Линден был доволен проведённой работой. В его моче не обнаружено крови, что является хорошим знаком, особенно после полученных ударов по почкам. Вкратце, с ним всё будет хорошо.

– Спасибо вам огромное, – огрызнулась я. ― Возможно, в следующий раз вы предоставите информацию без необходимости извлекать её из вашего ануса хирургическим путём!

Он изумлённо раскрыл рот, а затем громко его захлопнул. Доктор вылетел из палаты, но я успела заметить улыбки на лицах некоторых студентов.

Джордан раскрыл свой здоровый глаз.

– Думаю, ты напугала его, фейерверк.

– Ох, ты проснулся!

– У меня не было особо выбора, учитывая весь этот крик в палате.

– Прости. Но он так сильно меня взбесил!

Джордан мягко засмеялся.

– Да, я заметил. Ты действительно была похожа на адвоката, за исключением того момента, когда ты сказала, что у него голова находится в заднице. Но даже это прозвучало первоклассно.

Я улыбнулась и погладила его по руке. Я была рада, что он чувствовал себя уже лучше, что даже мог шутить.

– Ну, я была помощником юриста три года и уловила парочку приёмов.

Он задумчиво посмотрел на меня.

– Хочешь вернуться к этой профессии, милая?

Я решительно кивнула.

– Да, хочу. Больше, чем когда-либо.

Он нахмурился, глядя на меня.

– Почему это?

– Ну, юристы считают помощников низшим рангом. «Прославленная секретарша» – так меня называл адвокат-мудак, но именно мы являемся теми людьми, которые могут разговаривать с клиентами на понятном языке. Я не могу никому что-то советовать, но могу объяснить совет, который им дал адвокат, на понятном для них языке. Люди считают юристов пугающими. А я не такая.

Джордан тихо засмеялся и взял меня за руку.

– Милая, ты сейчас до чёртиков испугала доктора. Ты испугала меня в первый раз, когда я встретил тебя и с тех пор ты пугаешь меня почти каждый день.

Он застал меня этим врасплох.

– Не правда! Неправда же?

– В хорошем смысле этого слова, – сказал он успокаивающе, – ты просто такая бесстрашная, настоящий стрелок. Ты не терпишь никакого дерьма от других, говоришь всё, как оно есть. Я люблю это в тебе. Думаю, ты будешь замечательным помощником юриста. Чёрт, ты будешь замечательным юристом, если захочешь им стать.

Я поморщилась.

– Нет, я попыталась учиться в юридической школе. Но не смогла выдержать это. Мне нравится моя работа или понравится, когда я найду другую. Я думала, может, мне стоит получить степень магистра. Может.

Он секунду помолчал.

– Ты же знаешь, что я поддержу всё, что ты захочешь, верно? Захочешь, сможешь вернуться обратно в школу. Что бы ты ни захотела, мы воплотим это в жизнь.

– Это так же относится и к тебе, Джордан.

Он закрыл свой здоровый глаз, умиротворение появилось на его избитом лице.

– Звучит так, что мы вроде как планируем наше будущее, милая.

Я улыбнулась про себя.

– Не так уж и сложно, да? – согласилась я.

Я подняла голову, когда дверь в палату Джордана тихо распахнулась, и его родители вошли внутрь.

– Твой отец здесь, – прошептала я, пробегая пальцем по его шее, – и твоя мама.

Джордан посмотрел вверх, когда Пол появился в поле его зрения.

– Как дела, сынок?

Думаю, Джордан хотел пожать плечами, но вместо этого вздрогнул.

– Бывало и лучше. Нормально. Я думаю.

– Твоя мама здесь.

Джордан ничего не ответил, когда Глория подошла к нему.

– Слышала, вы обручились, – сказал она

Джордан моргнул пару раз, а потом его взгляд метнулся в мою сторону, и он начал улыбаться.

– Это то, о чём ты слышала?

Я сжала его руку.

– Конечно, это имеет большое значение для работников больницы.

На мгновение он выглядел растерянным, а затем его яркая улыбка потускнела, и он холодно посмотрел на свою маму.

– Что ты здесь делаешь, мама?

Глория сглотнула пару раз.

– Твой отец позвонил мне и сказал, что произошло. Несмотря на…все вещи…я хотела убедиться, что…с тобой всё в порядке.

Джордан коротко и цинично рассмеялся, но потом задохнулся от боли.

– Да, я в порядке, мам. Не стоит ни о чем беспокоиться.

Наступила неловкая тишина и Джордан отвернулся от нас.

– Да, – сказала я, – думаю, мы должны дать ему отдохнуть сейчас.

– Конечно, – согласился Пол быстро.

Глория просто кивнула и вышла из палаты.

– Останься со мной, милая, – пробормотал Джордан, его голос стал невнятным перед сном.

– Всегда, – прошептала я.

***

Джордан спал в течении часа, и всё это время он не отпускал мою руку. Я сидела рядом с ним, наблюдая, как его грудь размеренно поднимается и опускается.

Когда дверь открылась, я была удивлена, увидев нового посетителя

– Здравствуй, Торри.

Я замерла и с опаской на неё посмотрела, в то время как она неуверенно топталась у входа.

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришла увидеться с Джорданом. И с тобой.

– Серьёзно, мам? – спросила я ехидно.

– Да, серьёзно, Торри. Честно говоря, я уже некоторое время думаю о том, что вам сказать. Когда это случилось с Джорданом, я поняла, что была такой…

– Лицемерной? Осуждающей? Такой ханжой?

Она немного улыбнулась.

– Да, именно такой. Могу я войти?

– Он спит.

– Я бы хотела поговорить с тобой, можно?

Я устало кивнула, и она открыла дверь и вошла в палату.

Как только она увидела избитое тело Джордана, она ахнула.

– О, нет!

Я уставилась на неё.

– О, да, мам. Вот, что они сделали с ним. Они повалили его на землю, били, повторяя это снова и снова. Они остановились только, когда он потерял сознание. А он не давал им сдачи. Он даже не пытался защитить себя.

– Но почему?

– Серьёзно? Ты задаёшь этот вопрос с таким невозмутимым видом?

Она смутилась, и на лице у неё появилась боль.

– С тех пор, как он вышел из тюрьмы, все обращаются с ним, как с мусором, как будто он заслужил это. И знаешь, что? Джордан поверил им. Он поверил людям вроде тебя, которые думают, что он заслужил наказания. Мои поздравления, мам. Он считает себя куском дерьма.

– Нет! Я никогда…Торри, нет! Я никогда не говорила подобного!

– Ой, да ладно тебе, мам! А как насчёт твоих громких речей о «моральных обязательствах»? Он выбрал любовь так же, как и я. А эти люди, – я махнула рукой в сторону избитого лица Джордана, – они выбрали ненависть.

Она сглотнула несколько раз.

– Ты любишь его?

– Да, мам, люблю. И что бы ты себе не думала, я не выбрала бывшего заключённого просто, чтобы позлить тебя. Джордан – хороший и добрый человек. И он делает меня счастливой, когда из него не выбивают всё дерьмо из-за какого-то извращённого чувства чести. И поверь мне, мы уже разговаривали с ним об этом. Для него это была просто череда безликих парней. Он заставил меня поверить в себя, мама, потому что любит меня.

– Ох, Торри! Мне так жаль. Мне нравится Джордан. Действительно нравится. Но я люблю тебя. Всё, о чём я заботилась, так это о твоём благополучии.

Я холодно на неё посмотрела.

– Ну, это не правда. Да, мам? Ты больше беспокоилась о репутации стража моральности в своей общине. Ты не могла позволить, чтобы твоя дочь трахалась с местным прокажённым.

У неё загорелись щеки, и она опустила взгляд.

– Я пыталась сделать правильную вещь для тебя, а также для своей совести. Но я не идеальна. Не всегда поступаю правильно. Мне действительно жаль, что так сказала, Торри. О тебе. О Джордане. Ты права, это был плохой пример двойных стандартов. Но я надеюсь, что ты поверишь мне, если скажу, что беспокоилась о своей дочери. Я вела себя, как мама, а не как священник. Можно сказать, у меня было время для изучения своей совести. Я много молилась.

Я закатила глаза.

– Замечательно. Получила какие-нибудь хорошие советы в этот раз?

– Я же здесь, не так ли? – парировала она.

Мне пришлось улыбнуться.

– Думаю, да.

– Итак, – медленно начала она, – как у вас дела с Джорданом?

– Шли действительно хорошо. Делали планы на будущее.

– А сейчас?

– Честно, мам, я хочу сказать, что у нас всё будет в порядке…

– Но?

– Но я хочу, чтобы он прекратил винить себя в смерти Майки. В смысле, он просто позволил тем парням выбить из него всё дерьмо. Он просто стоял. И знаешь, что он ответил мне? Что он «расплачивался с долгами». Когда Джордан перестанет расплачиваться? Когда начнёт жить своей жизнью? Ради нас?

Мама тяжело вздохнула и покачала головой.

– Чувство вины – это ужасная ноша, – сказал она тихо, глядя на меня, – поверь мне, я знаю.

Я поняла, что она имела в виду. Я ценила это, но это так же и не особо помогло мне. После разговора она ещё немного посидела с нами, но перед тем, как уйти, наклонилась и что-то прошептала Джордану. Я не услышала, что она сказала, но казалось, что мама помирилась с ним. С нами.

Глава 15

Торри

– Целый месяц без секса? Ты издеваешься? – шёпотом кричал Джордан. На лице написано недоверие, а в глазах светится боль.

Я скрестила руки.

– Да. Никакого секса. Распоряжение врача.

Я взяла листок, который ему выдали при выписке из больницы четыре дня назад, и помахала перед его лицом: «Чего ожидать после операции на сетчатке»

Когда он проигнорировал меня, я развернула листок и зачитала соответствующую часть вслух.

– «Первая неделя после операции должна быть проведена в покое, пациент должен передвигаться медленно и осторожно, – отчетливо произносила я, – активную деятельность можно возобновить спустя месяц, поднятие тяжестей больше девяти килограмм, а также физические нагрузки следует избегать вплоть до заживления глаза»

– Так что, в принципе, Джордан, если твой глаз не будет нормально заживать, то секса ты не увидишь даже спустя месяц. Мы НЕ будем рисковать твоим зрением. Ты обходился без секса на протяжении восьми лет, так что и с парочкой месяцев тоже справишься.

Он находился дома меньше получаса, а уже умолял меня раздеться для него.

– Да, боже мой, посмотри на себя! – сердито шептала я, не желая, чтобы его родители подслушали наш очень личный разговор. – Тебя избили, у тебя сломаны рёбра, и чёрт! Ничего дальше минета мы делать в любом случае не можем!

Его здоровый глаз расширился, и он облизал губы.

– Ох, это звучит очень здорово, милая.

– Ни. За. Что, – сказала я, качая головой, злая на себя за то, что дала ему ложную надежду, – Бог знает, как это повлияет на тебя! Получить оргазм – это как чихнуть. Твои рёбра просто убьют тебя, не говоря уже о том, что может случиться с твоим глазом. Спроси меня снова через месяц.

Его лицо вытянулось, и было довольно сложно удержаться от смеха.

Он закусил губу, о чём-то сильно задумавшись.

– А как насчёт того, чтобы я помог тебе кончить? – спросил он с надеждой.

Я и не думала об этом. Ох, должна признать, мне нравился ход его мыслей.

– Ну, это определённо может случиться, но сейчас тебе нужен отдых.

Не смотря на его возражения, было очевидно, что он обессилен. Я помогла ему снять штаны и футболку, пытаясь не вздрагивать при виде жёлтых синяков, которые покрывали его грудь, бёдра и спину. По крайней мере, припухлость на его лице сошла, но ещё один день ему придётся носить защитную повязку на глазу, а в течение следующих двух недель надевать её перед сном, чтобы не повредить глаз или не надавить на него во сне.

Только я укрыла его одеялом, как в дверь постучали.

– Всё в порядке?

По ту сторону двери голос Глории звучал нерешительно. Джордан нахмурился.

– Что она хочет? – резко спросил он, даже не пытаясь понизить голос.

Я пожала плечами.

Глория начала прилагать некоторые усилия по отношению к Джордану с тех пор, как пришла к нему в больницу, но, боюсь, было уже слишком поздно. Я надеялась, что была не права. Чёрт, Джордан был самым великодушным человеком, которого я когда-либо встречала, но его самообладание сейчас было на исходе, особенно при общении с родителями. По иронии судьбы, он вёл себя так, скорее, из-за плохого отношения Глории ко мне в прошлом, чем из-за того, через что она заставила его пройти за эти восемь лет. Его отношения с Полом так же стали более шаткими. Кажется, он думает, что Пол выбрал сторону Глории и хочет, чтобы она вернулась домой. Так или иначе, Пол находился в очень трудном положении. Мне было жаль его, но моим приоритетом был Джордан.

Я открыла дверь и увидела стоящую на пороге Глорию с двумя чашками травяного чая.

– Я подумала, что вы, возможно, захотите пить, – сказала она, – это травяной чай… ты говорила, что ему нельзя кофеин, так что…

– Оу, точно. Спасибо, – сказала я, забирая чашки, – Джордан сейчас собирается немного поспать.

Её лицо помрачнело.

– Но я уверена, что ему сперва захочется выпить чаю. Спасибо, Глория. Это было очень великодушно с вашей стороны.

В комнате Джордан гримасничал и качал головой.

Я закрыла дверь и попыталась отдать ему чашку жидкого варева. Он наморщил нос.

– Ненавижу это дерьмо.

– Заткнись и пей. Ты не получишь кофе. Не тогда, когда ты пытаешься отдохнуть.

Он скрестил руки на груди в знак протеста.

– Она пытается, Джордан, – сказала я мягко.

Он с горечью на меня посмотрел.

– С каких пор ты в её команде поддержки?

– Не будь придурком. Она знает, что мы уедем отсюда, как только закончится твоё условно-досрочное освобождение. Глория хочет помириться с тобой. Наконец-таки.

Он тяжело вздохнул.

– Я знаю. Просто мне всё равно. И я уже не уверен, что хочу этого.

– Возможно, дело даже не в том, чего хочешь ты, – намекнула я, – возможно, нужно помочь ей примириться со смертью Майки и со всем, что произошло. Она знает, что была дерьмовой мамочкой последние восемь лет, но ты сказал, что она не всегда была такой. И если всё, что она в силах сделать, это заварить тебе паршивый травяной чай, то хорошо. Всё же лучше, чем ничего.

Я посмотрела прямо на него.

– Это лучше, чем её ненависть к тебе.

– Да-да, хорошо, я понял. Но всё равно ненавижу этот чай. На вкус он как моча, – простонал он, забирая чашку.

Я улыбнулась, потому что это означало, что Джордан, в конце концов, впустил её внутрь.

***

И на следующий же день эти слова вернулись, чтобы укусить меня за зад. Ну, конечно.

Я встала довольно рано и принесла Джордану сок и любезно приготовленную Глорией яичницу. Затем я запихнула в него ещё несколько таблеток и помогла позаботиться о его глазе. Его изнурили даже эти вещи, поэтому я отправила его обратно спать, а сама пошла в душ и переодеваться. Пол уехал на работу, а Глория оставила записку, в которой говорилось, что она поехала в магазин. И я одна осталась бродить по дому.

Моя прогулка закончилась у комнаты Майки. Она была меньше похожа на мавзолей, но всё равно выглядела так, как будто они ждали, что он придёт домой. Это расстроило меня. Я взяла его выпускной альбом и начала смотреть. Разглядывала фотографии, лицо Майки было на каждой странице: футбольная команда, выпускной в старших классах, «лучшее тело» и «парень, у которого наибольшие шансы добиться успеха». Он так же выиграл номинацию «самый крутой флирт» и «самое большое энимал– пати». Мне хотелось прилепить стикеры на эти страницы и заставить Глорию на них посмотреть. Но в этом уже не будет смысла.

А затем я увидела фотографию, которая заставила меня притормозить: Майки, Райан и Джордан. Майки был посередине, они все стояли, обняв друг друга за плечи, и улыбались в камеру. Можно понять, что Джордан и Майки братья. Джордан был самым высоким, но более худощавым, чем сейчас. Фото, должно быть, сделано за несколько месяцев до несчастного случая. Под ним написано: «Лучшие друзья. 2006»

Мои мысли прервал стук в дверь. Боже, я надеялась, что это не был сюрприз в виде проверки от инспекторов по условно-досрочным освобождениям. Это было последней вещью, в которой сейчас нуждался Джордан. Или я. Если уж на то пошло.

Но когда я распахнула дверь, там не было никаких инспекторов.

– Здравствуй, Торри. Могу я войти?

– Что ты здесь делаешь, мам?

– После нашего разговора с тобой мне захотелось поговорить и с Джорданом, если можно. Я бы хотела лично перед ним извиниться.

Я шире открыла дверь.

– Сейчас он спит. Он устаёт довольно быстро.

– Возможно, я могу подождать?

Я вздохнула и махнула ей проходить в дом.

– Ладно, хорошо. Скорей всего он скоро проснётся. Хочешь кофе или чего-нибудь ещё? Я не могу пить его при Джордане, потому что ему сейчас нельзя.

Она улыбнулась.

– Звучит замечательно. Ты всегда делаешь лучшее кофе.

– Ага, почти профессионал, – грубовато ответила я.

Мама последовала за мной на кухню, где я заварила свежий кофе.

– Могу поспорить, ты счастлива, что он…дома.

Я посмотрела на неё через плечо.

– Не думаю, что это для него дом, мам. Так же, как и для меня.

Она помолчала немного.

– Ты всегда можешь вернуться обратно ко мне домой.

– Я не оставлю его здесь! – отрезала я.

– Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что вы оба можете переехать ко мне, если захотите.

Я удивлённо моргнула.

– Серьёзно?

– Да, конечно. Ты моя дочь… и я слышала, что Джордан собирается стать мои зятем, хотя я и не вижу кольца, – она замолчала, когда я ничего не ответила, – это правда?

– Может, и правда. Я просто сказала это в больнице, потому что они не хотели мне ничего говорить, но да, он говорил мне об этом.

– И?

– И у меня не самое высокое мнение о браке.

– Ох, понятно.

Я пожала плечами.

– Не знаю, мам. Я думаю, что Джордан собирается изматывать меня до тех пор, пока я не скажу «да».

Она улыбнулась, её глаза светились весельем.

– Он будет тебе очень хорошим мужем, Торри. Тебе нужен кто-то, кто будет для тебя опорой.

Мне стало некомфортно от её оптимизма.

Я выпила кофе и встала.

– Пойдём. Только… не расстраивай его, мам. Он уже достаточно натерпелся.

Она кивнула.

– Я просто хочу поговорить с ним, это всё.

– Да, хорошо, но слова могут ранить так же, как и кулаки, – отметила я.

Она кивнула в знак согласия, и мы поднялись вверх по лестнице.

– Подожди секунду, пока я разбужу его. Если ты зайдёшь прямо сейчас, то он может подумать, что к нему пришли для исповеди перед смертью.

Мама закатила глаза.

– Очень смешно, Торри.

Да, за исключением того, что я не шутила.

Я открыла дверь и вошла в комнату. Хотя я и привыкла видеть его синяки, но мне всё равно было больно на него смотреть. Джордан раскрыл свой здоровый глаз, когда я присела на кровать рядом с ним. Он улыбнулся.

– Я уверен, что это сон, – сказал он, – кто ты, красавица?

– Ха-ха. Если бы это был сон, ты бы не был избит.

– А ты была бы голой, – подмигнул он мне.

– Остынь, ковбой. Моя мама за дверью, она хочет увидеться с тобой.

На секунду он растерялся, а затем на его лице появилось беспокойство.

– Она хочет увидеться со мной?

– А если точнее, то хочет извиниться.

– За что?

Мамина голова появилась в дверном проёме.

– За несколько вещей, Джордан.

Она вздрогнула, когда вошла в комнату. Её снова шокировали синяки, избитое тело и повязка на глазу Джордана.

Он пробормотал себе что-то под нос и с трудом сел.

– Как ты, Джордан?

– Нормально, – машинально ответил он.

Мама медлила.

– Хорошо. Я рада, что тебя выписали из больницы. Я…переживала, когда узнала о том, что случилось.

Я воздержалась от комментария, который вертелся у меня на языке. Она сказала, что пришла извиниться. Я знала, что должна позволить ей это сделать.

Джордан просто смотрел на неё. На его лице появилась эта холодная непроницаемая маска.

Мама села на деревянный стул, стоящий около кровати.

– Я должна тебе извинение, Джордан. Как очень справедливо заметила моя дочь, я виновна за двойные стандарты в некоторых моментах. Я проповедовала терпимость и прощение, но не применяла это на практике. За это я прошу прощения. То, что случилось с тобой, и я имею в виду не только это, – она махнула в сторону его избитого тела, – жизнь была очень жестока. Я надеюсь, что ты простишь меня за то, что добавила тебе тягот.

Джордану стало неуютно, и он посмотрел на меня. Я пожала плечами. Прощать её или нет, было его решением. Я уже простила. Ну, что-то вроде того.

– Да, конечно, – сказал он, в конце концов.

– Спасибо, – сказала она тихо, – вы не будете против, если я помолюсь за вас?

Она посмотрела на меня и улыбнулась.

– Я быстро

– Давай, мам.

Она взяла руку Джордана в свою, и он бросил на меня встревоженный взгляд. Я слегка покачала головой, улыбаясь.

– Господи, ты любящий, добрый и милостивый. Создай нам сегодня новые, чистые сердца, которые смогут простить всех, кто согрешил перед нами и перед Тобой. Возврати нам всю радость спасенья Твоего. Во веки веков. Аминь.

Она подняла взгляд.

– Мило, коротко, и было сказано всё, вы так не думаете?

– Эм, да? – согласился Джордан неуверенно.

Я ей немного улыбнулась.

– Ничего так, проповедница.

Она задержалась ещё на несколько минут, расспрашивая о наших планах на будущее. Мама выглядела расстроенной, когда я сказала, что мы уезжаем отсюда, как только условно-досрочное освобождение Джордана закончится, и он сможет свободно путешествовать.

– Ты, ведь, останешься на связи, Торри? – спросила она, смирившись с отъездом.

– Конечно, мам, – быстро ответила я

Она кивнула, но не стала развивать эту тему дальше.

После того, как она ушла, я вернулась обратно в комнату, чтобы увидеть Джордана.

– Не так уж и плохо, да? – улыбнулся он мне. – Я рад, что вы снова разговариваете. Мне казалось неправильным, что вы ругаетесь.

Я кусала губу некоторое время, но потом кивнула.

– Да, жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на злость.

Мы сидели молча, каждый в своих мыслях.

***

На следующий день пришла офицер Карсон, чтобы увидеться с нами. Джордан как раз только встал, поэтому я попросила её подождать в гостиной, пока помогу ему одеться. Ему было слишком больно пытаться надеть футболку через голову, поэтому он надел старую рубашку Майки на пуговицах. Глория не была против, когда я совершила набег на шкаф Майки, она даже помогла мне постирать одежду, которую я взяла, чтобы освежить её после восьмилетнего сбора пыли. Я позволила Джордану самому застёгивать свои штаны, несмотря на все его утверждения, что моя помощь в этом деле будет самой лучшей частью одевания.

Я спустилась вниз, чтобы немного поговорить по душам с офицером Карсон.

– Я надеюсь, вы не будете заставлять его делать тест на наркотики, – сказала я быстро, – потому что половину всего времени он находится на болеутоляющих, и его уносит не хуже, чем долбаного воздушного змея. А ещё я использую компрессы со спиртом для его глаза, поэтому он также провалит и тест на алкоголь.

– Нет, всё в порядке, – улыбнулась она, – не волнуйся, Торри. На самом деле, мы вообще больше не будем беспокоиться об этом.

Я не знала, что она имеет в виду, но не стала заострять внимание, потому что она подняла глаза и посмотрела на Джордана, который медленно входил в комнату, держась за рёбра.

– Здравствуй, Джордан, – сказала она, поднимаясь, чтобы пожать ему руку, – как ты?

– Нормально, – сказал он машинально.

Мы обе уставились на него, разглядывая разноцветные синяки, повязку на глазу, болезненную позу, и тогда обе одновременно захохотали. Джордан неохотно присоединился к нам.

– Оу, чёрт! – задохнулся он, его смех резко оборвался. – Как больно!

– Конечно, больно, идиот! – тихо засмеялась я. – Садись, прежде чем ты упадёшь, и мне придётся соскребать тебя с ковра.

– Хорошо, – сказала офицер Карсон, когда мы все сели, – у меня хорошие новости. Я пришла сказать тебе, Джордан, что ты освобождён от дальнейшей проверки на алкоголь и наркотики. Это кажется целесообразным в данных обстоятельствах.

– Отлично! – сказала я радостно. – Спасибо! Мы бы не хотели тащиться в город.

Джордан молчал, поэтому я стукнула его локтем под рёбра. Он вскрикнул и бросил на меня побитый взгляд.

– Ой, прости! Я не хотела так сильно ударить, но ты должен поблагодарить Сэнди!

Офицер Карсон улыбнулась.

– Не беспокойся, Торри, всё в порядке. Уверена, что слишком сложно это всё принять сейчас. Но у меня ещё есть парочка хороших новостей. Во-первых, тебе не придётся писать свой ежемесячный отчёт, Джордан, и…– она сделала паузу для больше эффекта, – твоё условно-досрочное освобождения официально завершается сегодня в полночь. Я немного повлияла на ход дела.

Мы оба сидели в молчании.

– Так что, это всё, – сказала она добрым голосом, правильно растолковав наше изумлённое молчание, – ты свободный человек, Джордан. Общество считает, что ты сполна отплатил свой долг. Теперь ты предоставлен самому себе.

– О, боже! – сказала я, оборачивая руки вокруг шеи Сэнди, слёзы покатились по моим щекам. – Спасибо вам огромное!

Джордан выглядел потрясённым.

– Это всё? Я… я свободен?

Офицер Карсон улыбнулась и немного откашлялась, кажется, она тоже немного растерялась. Клянусь, она тоже утирала слезу.

– Да, Джордан. Ты свободный человек. Мои поздравления.

Она встала и протянула ему руку.

Моё сердце разрывалось на части, когда он поднялся на трясущихся ногах. Затем они быстро пожали друг другу руки.

– Здесь моя работа закончена, – сказала она мягко, – удачи вам обоим.

Она снова улыбнулась, затем я проводила её до двери и помахала ей, когда она уезжала.

Джордан сидел на диване, когда я вернулась обратно, он всё ещё выглядел потрясённым.

– Вау, – сказала я.

Казалось, он застыл в одном положении.

– Джордан, это потрясающе! Ты свободен!

Я села возле него и осторожно обняла его, аккуратно свернувшись у его дрожащего тела.

Он спрятал лицо у меня в волосах, когда всхлипы начали сотрясать его тело.

– Свободен! – произнёс он.

***

Джордан

Было невозможно принять это. Я знал, что должен был чувствовать радость, чтобы отпраздновать это, но я чувствовал только пустоту. На протяжении долгого времени меня считали человеком вне общества: сначала заключённый, а потом человек на условно-досрочном. Но теперь…

– Всё в порядке, – заверяла меня Торри в тот вечер.

Мы вместе лежали на диване, Торри осторожно свернулась около меня. Обычно, когда мы лежали подобным образом, она была на мне. Я скучал по тому, как её голова лежала у на груди, а эти мягкие волосы спадали на меня. Но это было чертовки больно – держать её вес на себе. И не только это, просто дышать приносило боль. У меня дико болела голова, а левый глаз пульсировал, как последняя сволочь. Я пытался всё это игнорировать и сосредоточиться на телевизоре. Торри любила научно-фантастические программы, и сейчас мы смотрели повтор «Звёздного пути: Следующее поколение» Точнее, смотрела она. Мои мысли были за миллион миль отсюда. Мда, слишком иронично.

Она посмотрела на меня.

– Я могу себе только представить, насколько нереальным тебе кажется это.

Я кивнул, но не ответил. Честно говоря, даже не знаю, что бы мог ответить на это.

– Всё будет хорошо, – сказала она снова, – как только ты выздоровеешь, мы сможем делать всё, что захотим, поехать туда, куда мы захотим.

– Да, я знаю.

Я не знал.

– Не волнуйся, мы разберёмся с этим, – она заколебалась, – когда собираешься рассказать об этом родителям?

Отец был на работе, а мама была непонятно где. Она держалась от нас подальше.

Офицер Карсон уехала три часа назад. Я бы мог позвонить отцу в офис, но решил подождать.

непонятно где Неуверен, что в ближайшее время скажу им, непонятно где ответил я, в конце концов

Торри была в недоумении.

– Почему бы и не рассказать?

Я заёрзал от неудобства, пытаясь найти хотя бы немного места на диване, которое бы не причиняло такую грёбаную боль.

– Я просто не хочу чувствовать… не знаю. Как будто они будут ожидать от меня чего-то другого. Я просто не хочу этого давления сейчас. Можем мы немного подождать?

Она подняла руки.

– Эй, это полностью твоё дело! Я просто счастлива и горжусь тобой. Хочу кричать об этом, чтобы все знали. Но если ты не готов к этому, всё нормально. Но, эм, я уже отправила сообщение Бив.

– Да? И что она сказала?

Торри засмеялась.

– Ну, её первое сообщение состояло только из одного слова, ну, по крайней мере, я думаю, что это слово. В сообщении было «удивлённыешары»

– Эм, хорошо?

– А в своём втором сообщении она хотела прийти к нам с бутылкой шампанского. Не беспокойся. Я сказал ей «нет». Ну, а точнее, сказала, пока нет.

– Я никогда не пил шампанского.

Она уставилась на меня.

– Только пиво, эм, водка, иногда виски. Райан…у него на той вечеринке было красное вино. Я помню это. Но не думаю, что его пробовал. Так что нет, шампанское я не пил.

– Нам определённо нужно это исправить! – засмеялась Торри. – Тебе понравится. И оно очень классно сочетается с сексом. Думаю, это всё из-за пузырьков.

Я начал смеяться, а затем мои рёбра напомнили мне, что это была не лучшая идея.

– Извини, милый, – захихикала она, – о, кстати. Я разговаривала с Халком. Он уже слышал, конечно же, о тебе. Он сказал, что можешь приступить к работе в любое время, и что я должна надрать тебе зад. Не уверена, зачем он это сказал, но, думаю, это выражение привязанности.

Я хмыкнул, не желая думать о Халке и «привязанности» в одном предложении. Это просто было слишком странно.

– А как насчёт твоей работы, милая? – спросил я, боясь ответа. – Ты не можешь вечно сидеть со мной, играя в медсестру.