Текст книги "Приговоренные к пожизненному (ЛП)"

Автор книги: Джейн Харвей-Беррик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Он улыбнулся и кивнул.

– Вау, Джордан! Ты действительно не терял времени в свои шестнадцать лет! И когда же ты начал?

Он поднял обе руки, а затем четыре пальца на левой руке.

– Четырнадцать?

Он кивнул и указал на меня.

– Оу, я была хорошей девочкой. Мне было почти восемнадцать, прежде чем я сдалась.

Парень выглядел удивленным.

– Ну, что я могу сказать? Я думала, что была влюблена, что храню себя для правильного парня, и что это будет длиться до конца жизни. Как же ты можешь ошибиться. Ну, ты уже знаешь, как закончилась эта история.

Вернулось его грустное выражение лица, он протянул руку и погладил меня по щеке.

– Не беспокойся, с тех пор я наверстала упущенное.

Он ухмыльнулся и показал мне большой палец вверх.

– Итак, тебе, эм, нравится, когда посасывают твои яйца?

Рукой он показал мне жест «так себе»

– Но очевидно, что тебе нравится, когда сосут твой член.

В этот раз мне показали два больших пальца вверх

– Тебя когда-нибудь заковывали в наручники?

Тень прошлась по его лицу.

Ох, чёрт.

– Я имею в виду…ну, знаешь…для секса? Прости, тупой вопрос. Думаю, что тебе не понравилось бы.

Он покачал головой. Его тёмные глаза полны ужасных секретов.

– А, эм, ты бы не хотел связать меня?

Он выглядел так, как будто ему больно, и покачал головой снова.

– Это может заводить, но я не делала этого слишком часто. Тебе нужно действительно доверять парню. Но всё нормально, есть куча других вещей, которые мы можем сделать. О, я знаю, как на счёт игрушек?

Он покачал головой.

– Никогда не использовал вибратор? Они сейчас делают очень классные штуки. Есть там один такой, он называется кролик, и…

Джордан покачал головой и похлопал себя по груди. На секунду я растерялась, а затем он показал на свой член, который всё ещё стоял и дёрнулся, когда я посмотрела на него.

– Ох, да! Ты думаешь, что женщине не нужен вибратор, если у неё есть ты!

Он снова кивнул, и его улыбка растянулась до ушей.

– Хмм, хорошая точка зрения. Но, может быть, я тебе покажу однажды, и ты, возможно, изменишь своё мнение.

Он указал на меня и поднял брови.

– Ох, конечно! Если бы я не имела возможности спать с парнями, то вибратор спас бы мои руки от судорог.

Парень нахмурился и скрестил руки на груди.

– Ой, расслабься! Я не спала с другими парнями с тех пор, как встретила тебя.

Он улыбнулся, успокоившись.

– А как насчёт тебя? Встречал женщин, которым нравилось то, что они видели?

Он подмигнул мне, и я была готова прирезать эту стерву!

– Кто? Когда? Кто это был?

Он усмехнулся и показал, как будто пьёт кофе.

– Ты имеешь в виду Бив?

Он кивнул.

– Ох, ну тогда всё в порядке.

Джордан поднял брови.

– Это не означает, что я собираюсь делиться тобой! Она просто знает, что ты за пределами досягаемости. Но тогда напрашивается другой вопрос. Был когда-нибудь секс втроём?

Он кивнул.

– Два парня, одна девушка?

Он покачал головой, немного улыбнувшись.

– Ох, точно. Две девушки ублажают тебя?

Джордан улыбнулся.

Я не была уверена, хотела ли задавать следующий вопрос, но решилась.

– Хочешь когда-нибудь снова это повторить?

– Нет, – сказал он, прерывая затяжное молчание, – я хочу только тебя.

Джордан прижал меня к своей груди и крепко поцеловал. Я наслаждалась тем, какой он на вкус: совершенно естественный, сладкий, вкусный.

Он взял презерватив с прикроватной тумбочки и передал его мне.

– Я хочу заняться с тобой любовью, Торри. Я хочу этого так сильно, милая.

Я слезла с его бёдер и раскатала презерватив по всей его длине. Его жесткий пресс начал сокращаться, он затаил дыхание.

Когда презерватив был надежно надет, он пробно потянул его.

– А ты любишь надёжность, парень!

Джордан посмотрел на меня.

– Я что?

– Любишь безопасность, никаких проколов, так сказать.

Он усмехнулся мне.

–Нуу, ты знаешь, что говорят о здоровье в этом случае: «Нет резины, нет любви»

– И это то, что вам, парням, говорят?

– Да, но я всегда предпочитал версию Майки

– И какую же?

– «Заверни его в фольгу прежде, чем проверить её масло»

– О, господи, и такая фраза действительно позволяла ему подцепить кого-то?

– Нуу, я не совсем уверен, что он говорил это девушкам…

Я фыркнула ему на это.

– Какие ещё выражения у него были?

– «Оберни свой ствол прежде, чем накачаешь её»

– Фу!

– И моя самая любимая: «Оберни свою приманку прежде, чем спариться»

– Отвратительно! До тех пор, пока они делают своё дело.

– Милая, я чище, чем лёд на Аляске, но я не хочу делать тебя беременной, если только ты этого не захочешь.

Я подавилась, превращая это в кашель, а мои глаза начали слезиться.

Он нежно погладил меня по спине.

– Если ты захочешь детей, это была бы честь для меня стать их отцом, – сказал он, нежно целуя меня в макушку.

– Это не очень хороший разговор прямо сейчас, – настойчиво сказала я.

Он немного улыбнулся и лёг обратно на подушки.

– Я весь в твоём распоряжении, милая. Делай всё, что хочешь.

– Это вызов?

– Не совсем. Я доверяю тебе.

Второй раз и меньше, чем за минуту, его слова потрясли меня. Он доверяет мне. После всего, через что он прошёл, не смотря на все испытания судьбы, он доверяет МНЕ.

– Я не сделаю тебе больно, – сказала тихо.

Он улыбнулся мне.

– Я знаю.

Я нагнулась, а он наклонил голову, чтобы захватить мои губы своими. Затем Джордан прошёлся языком по моему горлу вверх к челюсти, а потом прикусил мочку уха, заставив меня извиваться. Он снова сдвинулся, закружив языком по моему соску, я толкнулась грудью ему в лицо, прося о большем. Он провёл своими мозолистыми руками по моей груди, его грубая кожа чувствовалась превосходно на моей разгорячённой плоти.

Его член снова дёрнулся у меня между ног, и я потёрлась об него, вызвав этим грубый рык желания.

Я потёрлась клитором об его головку, и по мне побежали мурашки.

– Милая, – прошептал он, – могу я сделать кое-что из твоего списка? Потому что это чертовски завело меня, когда ты говорила об этом.

– Что именно?

– Хмм, я бы хотел попробовать эту маленькую, сладкую киску, и желательно до того, как там побывает смазка презерватива, потому что на вкус она, как чья-то задница. Ох, прости, это случайно вылетело! Оуу, чёрт!! Ты же знаешь, что я имею в виду!

– К твоему счастью, да, знаю! – сказала я, наполовину смеясь, наполовину постанывая, словно порно-звезда. Он перелез через меня и встал на колени на полу, а затем подвинул меня к краю кровати.

– Открой широко ножки, – сказал он, дьявольски мне улыбаясь и опуская голову.

Боже! Его небритый подбородок на моём клиторе послал целую волну похоти по моему телу. Казалось, искры электричества начали появляться у меня между ног, заставляя подогнуться даже пальцы на ногах.

– Ох, чёрт побери, да! – закричала я, забыв, что его отец спит в комнате дальше по коридору. Он высунул язык, кружа по бугорку медленными, чувственными толчками. А затем он толкнул в меня эти два умелых пальца механика, поглаживая меня внутри. Я не могла понять, было ли это из-за тех флиртующих разговоров или из-за тридцати шести часов воздержания, кто знает, но я кончила сильнее, чем когда-либо.

Бедный парень! Ему пришлось закрыть мне рот рукой в попытке заглушить мои пронизывающие крики. Подушка бы сработала лучше, наверно.

Мои ноги дрожали, и одна нога соскользнула с его плеча. Он словил её прежде, чем я могла бы ударить его по яйцам.

– Кончила так быстро? – усмехнулся он.

Я пробормотала что-то нечленораздельное и совсем не возражала, когда он перетащил меня обратно на кровать и перевернул.

– Готова для большего? – спросил он, его голос внезапно стал напряжённым.

– Угу, – сказала я весьма красноречиво.

Палец на моей заднице быстро привёл меня в чувства, и мне стало трудно дышать.

– Только мой палец, милая, клянусь. Я бы никогда не сделал тебе больно.

Затем он потянул на себя мои бёдра так, что я стала на руки и колени, он мягко толкнулся в меня, наполняя и растягивая меня. Даа, ни за что в жизни этот член не поместится у меня в заднице. Нет. Никогда.

Он вышел медленно и очень приятно, а затем снова двинулся обратно, медленно и чувствительно двигаясь во мне.

– Ох, чёрт, это будет быстро, – сказал он.

– Тогда пусть это будет жестко! – с трудом сказала я.

Он сразу же послушался и начал врезаться в меня, его палец всё ещё находился в моей заднице, подстраиваясь под ритм. Внезапно, он вздрогнул, и я услышала сдавленный крик и почувствовала горячее дыхание на своей спине. Он сжал мой клитор, безмолвно умоляя меня быстро последовать за ним. Переполненная ощущениями, я сжалась вокруг него, и бешеные волны взяли контроль над моим телом.

Мы рухнули вместе, два тяжелых дыхания раздавались между простынями.

Через две двери от нас я услышала шум из туалета.

– Думаю, мы разбудили твоего отца, – пробормотала я.

– Похоже на то, – сказал он, его тихий смех сотрясал кровать.

Мне сразу же захотелось спать. И в следующий раз, когда я проснулась, место на кровати возле меня было пустым и холодным.

Вместо него там лежал маленький цветочек, сорванный на заднем дворе, и записка.

Я развернула бумагу и увидела поразительно похожий набросок спящей меня, нарисованный карандашом. Джордан, должно быть, сидел на краю кровати, рисуя, пока я спала.

А потом я прочла слова, которые он написал.

ЖИЗНЬ БЕЗ ЛЮБВИ, КАК САД БЕЗ СОЛНЦА, ГДЕ ВСЕ ЦВЕТЫ МЕРТВЫ.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

ДЖОРДАН.

Глава 12

Джордан

Жизнь улучшилась, как только уехала мама. Мы все знали, что это правда, и от этого было немного хреново. Но она всё ещё была моей матерью, даже если и не хотела этого. Но с её отъездом напряжение в доме пропало, и всё стало тише.

Халк предоставил мне три рабочих дня в неделю, и у меня появилось четверо клиентов, которые захотели, чтобы я разработал личный дизайн для их машин и грузовиков, ещё двое были на очереди. У меня была долбанная очередь! Торри сказала, что мне нужно сделать своё портфолио.

Я ещё не знал, что это, но это было хорошее чувство. Если разобраться, то это было замечательным чувством, когда люди говорят тебе, что ты хоть в чём-то хорош.

Думаю, папа разговаривал с матерью, но она всё ещё отказывалась возвращаться домой, пока я был здесь. Это причиняло боль, но я не мог ничего поделать с этим. Отец заново учился общаться со мной, и редкими вечерами, когда Торри не было дома, мы по-настоящему общались. Нам снова приходилось знакомиться друг с другом, чтобы наверстать те восемь лет. Я был мальчиком, когда меня посадили. Быстро вырос, и он не особо знал, что делать с тем мужчиной, который вернулся домой.

Когда я рассказал ему о первых месяцах в колонии и о том, как я пытался покончить с собой, он не выдержал и заплакал. Думаю, тогда он осознал, как был близок к тому, чтобы потерять обоих сыновей. Я не решился рассказать ему о том, что моя первая попытка самоубийства не была последней. Некоторые вещи лучше не рассказывать, даже сейчас.

Из того, что я понял из его рассказа о тех временах, так это то, что они с матерью очень закрылись. Он так же признался, что это было их решение запретить мне приходить на похороны Майки. Это ранило очень сильно.

По всей видимости, большинство учеников из старшей школы пришли туда, включая учителей. Даже некоторые футболисты из других старших школ пришли почтить его память, надев цвета своей школы. Лучший друг Майки – Райан Дюпон, произнёс надгробную речь, а спортивный зал нашей школы использовали для поминок. Моё имя не было упомянуто.

Постепенно я начал по-настоящему разговаривать со своим отцом. У меня были большие проблемы с доверием, и я так же не забыл, что именно они с мамой практически бросили меня на растерзание волкам восемь лет назад, но Торри научила меня, что держать всё в себе может быть вредно для нас. И мама была этому живым доказательством.

Поэтому я рассказал ему о некоторых сумасшедших вещах, которые мы устраивали с Майки, и думаю, что это открыло ему глаза на некоторые вещи. Я не чувствовал себя виноватым за то, что рассказал секреты Майки спустя все эти годы. Это в каком-то смысле показало происходящее в его истинном свете. Я не был святым, но и абсолютным грешником тоже. Это было немного шокирующим известием для него, когда я рассказал, до какой степени Майки зависел от травки. Я всегда больше предпочитал выпивку. Он хотел, чтобы я пообещал ему, что, как только мой условно-досрочный срок подойдёт к концу, я не вернусь к алкоголю. Я не мог сделать этого, потому что уже с нетерпением ждал того момента, когда снова смогу выпить пива. Определённо, я буду держаться подальше от крепких спиртных напитков, но мне осточертело давать обещания, которые я не мог выполнить. В наших отношениях появился прогресс, но было ещё над чем работать.

А что касается мамы…всё не выглядело так радужно.

Отношения с Торри были чертовски фантастическими. Я не поменял своё мнение насчёт того, что она лучшее, что когда-либо случалось со мной. Мы встречались около трёх месяцев, и она не переставала удивлять меня своей силой, красотой и любовью к жизни. И поначалу мы медленно начали строить наши совместные планы на будущее. Господи, как же мне нравилось произносить это! НАШИ планы.

После той первой ночи, когда ушла мама, Торри больше никогда на самом деле не возвращалась домой – домой к проповеднице. Её мать хотела, чтобы Торри осталась там, но она запретила ей приводить меня к ним в дом. Она переживала, и это стало решающим моментом сделки. Торри считала, что если дом Проповедницы, на самом деле, был и её домом тоже, то она должна была разрешить мне приходить туда. А проповедница в свою очередь заявила, что не будет мириться с тем, что у нас с Торри есть физический контакт вне брака. Ага, точно, как будто половина её прихожан уже не жили вместе. Она не говорила этого вслух, но настоящей причиной было клеймо бывшего заключенного. Торри сказала, что она была грёбаной лицемеркой, и не хотела иметь ничего общего с ней.

Я не был рад тому, что они разругались из-за меня, но Торри настояла на том, что она не уступит матери в этом. Эта девушка была упрямой. И хоть она и отвечала за свои слова, но также призналась, что обязательства до чёртиков пугают её. Мы очень много разговаривали об этом. Мы разговаривали разными способами, но это было важно для нас обоих. Для неё это было важно, потому что Торри наблюдала за тем, как брак её родителей распадается. Это оставило след в её душе, и не думаю, что ей помогло и то, что у моих родителей так же серьёзные проблемы. Но мы работали над этим, каким-то образом пытались исправить и двигались дальше.

В городе дела обстояли так же, возможно, даже немного лучше. Когда я ездил туда, в большинстве случаев, Торри была со мной, и поэтому местные жители не проявляли большого желания затевать что-то. Мне было не по себе от того, что она была тем человеком, который защищал меня, и честно говоря, это было хреново, выглядеть, как грёбаный трус, которому приходится прятаться за спиной своей женщины.

Но, когда те придурки попытались ввязаться со мной в драку, Торри действительно поняла, почему я так отреагировал. Это заставило её увидеть, что, даже если я постою рядом с проблемами, моё условно-досрочное освобождение аннулируют. Не было никакого шанса, что я попаду обратно в тюрьму. Никогда. Никакого грёбаного шанса. Я скорее умру.

Оказалось, что офицер Карсон – довольно хороший человек. Я встречаюсь с ней каждые пару недель или около того. Обыск в доме проводился каждые пять или шесть недель, но мы выдерживаем это. Иногда появляется парень по имени Мартинс. Мы все ненавидели его. Он везде показывал свою значимость и чертовски ясно давал понять, что я не лучше, чем дерьмо на его шортах, и он ожидает, что я облажаюсь в любую минуту.

Торри ненавидела обыски больше всего. Её вещи были разбросаны по всему дому. Клянусь, она была самым неряшливым человеком, которого я когда-либо встречал. Она находится дома всего несколько минут, а её обувь уже в одной комнате, сумка в другой, свитер валяется где-то ещё. Она теряет свой телефон по десять раз в день. Мне ооочень хотелось привязать её ключи от машины к поводку, а затем привязать всё это к Торри. Вся ванная комната была завалена помадами, какими-то вещами для лица и ещё только Бог знает чем. Я притворяюсь, что всё это сводит меня с ума, но на самом деле люблю это. И думаю, она тоже знает об этом.

Просыпаться по утрам с ней в моих объятиях официально стало моей любимой частью дня. Это, а ещё засыпать с ней вдвоём после наших занятий любовью. Хотя я не думал, что такое возможно, но каждый день я влюблялся в неё всё больше. Мне нравилось в ней всё: то, как она морщит свой носик перед тем, как чихнуть, то, как она не может нормально сидеть на диване, и ей нужно разлечься по всей поверхности так, что меня сдвигают в самый угол, то, как она танцует под радио, когда готовит.

Она отвратительно готовила, но по какой-то причине считала, что была долбанным шеф-поваром или вроде того. Меня должно было насторожить её то самое первое чили какое-то там, которое расплавило мой язык. В те дни, когда Торри не работала, она настаивала на том, чтобы «готовить для мужчин», как она это называла. Насколько я знал, отец испытывал тот же страх, что и я, когда она была на кухне, потому что он пытался настоять на том, чтобы просто заказать пиццу на дом, чтобы она «могла просто отдохнуть». Иногда это срабатывало.

Я понял, что мне нравится экспериментировать с едой. После всех тех лет поедания переваренной жижи пробовать новые вещи и рецепты стало для меня маленьким кусочком свободы. Я не был плох в этом, и уж был определённо получше Торри, хоть она и не хотела этого признавать. Папа шутил, что я, вероятно, мог бы получить работу в ресторанах быстрого питания. Я знаю, что он говорил об этом не совсем серьёзно, но это показывало, что у меня были другие варианты, чтобы заработать денег, а это многое значило.

Тюрьма заставляет тебя жить по правилам. Тебе говорят, когда вставать, когда идти спать, когда есть, когда мыться и когда ходить в туалет. Расписана каждая секунда каждого дня. Единственное решение, которое ты можешь принять, это есть ложкой или руками. Серьёзно.

Офицер Карсон рассказала, что много парней не делают этого за пределами тюрьмы, потому что свобода на самом деле пугает их – слишком много важных решений нужно принимать каждый день, слишком много шансов облажаться, выбрав неправильный путь. Да, я знаю каково это. Я был так чертовски напуган, когда меня только освободили. Всё выглядело как огромное, невыполнимое испытание. И даже сейчас встреча с незнакомцем спускает мою тревогу с тормозов. Но мне становится лучше. Иногда я даже чувствую себя нормальным.

Отец и Торри очень хорошо поладили друг с другом, и я был благодарен за это. Заняло некоторое время, чтобы привыкнуть, что она живёт с нами, но всё было хорошо. Она называла отца «Пол», а он её «Мисси Ди» или «Мисс Хватка», что заставляло её смеяться. Думаю, он был бы счастлив за нас, если бы мы оформили всё официально, и Торри стала бы его невесткой. Я работал над этим, но ни за что на свете я не сделаю ей предложение, пока нахожусь на условно-досрочном. Это было бы просто неправильно.

Я разговаривал с Майки об этом. Несколько раз в месяц останавливался у кладбища по дороге домой. Я рассказывал ему о том, как прошёл мой день, или о каких-то сумасшедших вещах, которые устроила Торри, или о том, как хорошо я чувствую себя из-за неё. Не знаю почему, но я чувствовал, будто он был там, что он действительно слышал меня.

Меня волновало то, что Торри едва разговаривала со своей матерью и я тому был причиной. Она сказала, что это никак не связано со мной, но я считаю, что всё это бред собачий. Я попытался поговорить с ней об этом, но она сказала, что поговорит со своей матерью только тогда, когда она будет готова принять меня как часть жизни её дочери. Я не мог действительно поспорить с ней на этот счёт, поэтому мне приходилось лишь верить в то, что между ними всё как-то устаканится.

Всё происходило очень медленно, но мало-помалу я начал чувствовать себя более комфортно, выходя в свет и встречаясь с людьми. Не все в этом ничтожном городке знали, кто я такой или кем был. Это их не сильно волновало. Торри подталкивала меня к тому, чтобы я больше появлялся на людях. Выбор был довольно мал, так как мне всё ещё было неуютно выбираться в город, площадь перемещения была ограничена и был комендантский час, но это не остановило её от уговоров и подталкиваний попробовать подобные вещи. Самым свежим её планом оказалось двойное свидание с Бив и её новым парнем Питом – пикник на пляже. Я не был уверен насчёт этой затеи. С Бив было всё нормально. Мне она искренне нравилась, и Торри упомянула, что Бив рассказала обо мне своему парню всё, и он сказал, что всё в порядке. У него была какая-то высокая должность в банке в городке Корпус. Как раз то, что мне нужно, чтобы почувствовать себя абсолютным неудачником.

– Малыш, это просто пикник! – сказала Торри. – Две горячие девушки в бикини и еда, что тут может не нравиться? Послушай, просто попробуй. Если тебе будет неуютно, мы сможем уехать в любое время. Но я тебе обещаю, Пит действительно очень хороший парень.

В момент разговора мы были в постели. Она выяснила, что я не мог отказать ей, когда она была голой. Это, конечно, было подло с её стороны. Не думаю, что она догадывалась, что я был в курсе её игр. Но, хотя, это ничерта не меняло. Она держала меня за яйца, и мы оба знали это.

– Ладно! Мы поедем на пляж. Но на всякий случай поедем на разных машинах. Договорились?

Она улыбнулась и поцеловала меня в подбородок, довольная тем, что победила.

Утром в воскресенье я чувствовал тревогу, но пытался не показывать этого. Торри знала меня слишком хорошо, и поэтому отправила в гараж немного покачаться.

Я был совсем не против Бив, но этот парень уже был в курсе обо мне, и нам придётся провести вместе несколько часов. Это вернуло меня в те времена, когда я только освободился. Я не без труда доверял людям, и хотя Торри сказала, что он классный, я знал, что у неё всегда поначалу люди попадают под презумпцию невиновности так же, как в своё время попал я.

Отец как всегда ушёл в церковь. Я не знаю, разговаривает ли он там с матерью Торри, он не рассказывает. Никто из нас и не спрашивает. Но у меня было такое чувство, что он всё же разговаривал, потому что иногда, когда он возвращается домой, кажется, что он хотел что-то сказать. Но всё ещё молчит, думаю, он подбирает время для этого.

Спустя час ко мне в гараж пришла Торри, застав меня за приседаниями.

– Ммм! Горячий и вспотевший. Мне нравится!

Я сел и провёл рукой по внутренней стороне её бедра.

– Хочешь попотеть и разгорячиться со мной, милая?

Она засмеялась и попыталась убрать мою руку.

– Эти твои сексуальные разговорчики не подействуют, Джордан Кейн. Ты никак не избежишь этого свидания на пляже.

Я двигал свою руку вверх до тех пор, пока она не оказалась прямо у её пижамных шорт, а затем выше – прямо к нирване. Не у одного меня были слабые места. Она застонала и прикусила губу. И да, она уже была мокрой, а я твёрдым.

– Джордан! – захныкала она. – Мы должны пойти!

– Уверена? – спросил я, проскальзывая пальцем в неё.

– О, Господи! К чёрту всё! Наверх, сейчас же!

Я бы мог взять её прямо здесь, но идя на уступки отцу, мы свели к минимуму наш секс по всему дому.

Она быстро вышла из гаража, а я побежал за ней.

Две или три минуты спустя мы оба вспотели, а у меня на лице была улыбка размером с Техас.

– Какой же ты плохой! – с трудом дышала она, целуя мою грудь. – Мой вкусный плохой парень. А теперь неси свою классную задницу в душ, и я подумаю насчёт твоего соблазнения где-нибудь в дюнах попозже.

И всё же мы опоздаем. И я никак не мог заставить чувствовать себя виноватым за это.

***

Мы встретились с Бив и Питом как раз на границе моего лимита в десять миль в непосредственной близости к заливу Матагорда. Как сказала Бив, она знает какое-то секретное место, куда никто никогда не зайдёт. Я надеялся, что она была права. Когда мы с Майки были детьми, то облазили здесь всё, поэтому я не был уверен, каким же «секретным» это место должно быть. Последнее, что я хотел бы сейчас, это столкнуться с кем-то из моего прошлого.

– Привет, дорогая! – сказала Бив Торри, как только мы выбрались из моего грузовика. – Привет, Джордан!

Я помахал ей, а Торри подбежала и обняла Бив. Она облокачивалась на новенький Мерседес, а за плечи её обнимал парень в очках. Я напрягся, когда он обнял Торри, а она поцеловала его в щеку, как будто они были закадычными друзьями. Я не мог подавить в себе всё это собственническое дерьмо, даже если это и означало, что я вёл себя, как придурок.

Не знаю, что он увидел на моём лице, но парень начал нервничать и надвинув очки на глаза, убрал руки от Торри, как будто она обожгла его. Она, кажется, не заметила этого, а если и заметила, то проигнорировала.

– Джордан, подойди и скажи «привет». Это Пит, парень Бив.

Мы пожали руки. Я сделал это весьма неохотно.

– Привет, мужик, – сказал Пит, открыто улыбаясь мне, – приятно познакомиться.

Я кивнул, но ничего не ответил, внутренне вздрогнув, когда увидел сердитый блеск в глазах Торри. А теперь она точно заметила моё поведение придурка. Я был грёбаным идиотом из-за того, что вёл себя так, как будто только что с пальмы слез. Сёрьёзно. Может мне пора уже за это сертификат получить. Я всунул руки в карманы и уставился в землю.

– Итак, – сказала Бив после неловкой паузы, – мы будем здесь до старости стоять или как? Джордан, нам понадобится твой грузовик.

Я бросил взгляд на Торри, а она неуверенно пожала плечами. Я сказал, что мы идём на это свидание, если только приедем отдельно в случае, если мне понадобится задний ход. Ага. Точно.

– Там есть несколько мест, где нет дороги, – продолжала Бив, не обращая внимания на смущённый взгляд, который явно читался на наших с Торри лицах, – и я не думаю, что Мерседес Бенз справится с этим.

Пит закатил глаза и усмехнулся ей.

– Это кусок сверхточного инженерного искусства, а не какая-то детская коляска.

Он был прав: это были чертовски классные колёса. Против моей воли у меня начала течь слюна, глядя на гладкий металл и аэродинамический дизайн. Никогда в своей жизни я не видел подобные машины так близко. Должно быть, парень действительно был при деньгах, хотя выглядел всего на несколько лет старше меня.

Возможно, если бы я получил степень вместо того, чтобы сидеть в тюрьме, то я бы тоже сейчас водил такую модную машину, а не семнадцатилетний старый грузовик моего умершего брата. Может, я и не видел подобные машины прежде, но определённо точно читал о них.

– Заметил разницу между этой моделью, которая на девяносто килограмм легче, и её стальной версией?

– Ещё бы! – сказал он с энтузиазмом. – Это шестилитровая версия с семиступенчатой автоматической коробкой передач. Летает, как орёл.

Я кивнул.

– Точно. У тебя машина с полуактивной регулируемой амортизацией или с подвесной системой ПРО?

Пит начал отвечать, но Торри его перебила.

– О, Боже, они нашли общую тему для разговора! Бив, дорогая, ты сидишь со мной на заднем сидении.

Пит грустно покачал головой и улыбнулся.

– Бив не ценит красоту, когда видит её.

– Зато я очень ценю тебя, милый, – заявила она в ответ.

Пит подмигнул ей, но не согласился.

Торри была права, Пит оказался хорошим парнем. Я вытащил язык из задницы и попытался вести себя, как нормальный человек, как бы это, чёрт возьми, не выглядело.

Мы перетащили все вещи из их багажника ко мне в кузов, а затем он забрался на переднее сидение рядом со мной, и я начал понемногу расслабляться, разговаривая с ним о машинах и двигателях. Это почти заставило меня забыть о том, кем я был.

Когда мы добрались до секретного места Бив, то сразу же узнал его. Я был здесь сотни раз с Майки и другими ребятами, с которыми мы тусовались тогда. Помнится, это было любимое место, где можно было обо всём поговорить, покурить травку, да делать всё, что угодно. Возможно, поэтому воспоминания такие туманные. Неважно, это был долгий путь из ниоткуда, поэтому у меня была надежда на то, что нас оставят наедине.

Мы начали доставать еду. Каждая девушка наложила её столько, что можно было бы накормить целый взвод. Не думаю, что в ближайшее время нам понадобится служба доставки.

– Боже! – пропыхтела Бив, когда решила поднять один из кулеров. – Дорогой, что ты туда положил?

– Просто пару упаковок пива, – тихо засмеялся Пит.

Я застыл, а Торри бросила на меня извиняющийся взгляд.

Бив в ужасе посмотрела на него.

– Пит! Ты идиот! – прошипела она. – Нельзя было приносить алкоголь!

Я видел, как до него сразу же дошло. На его лице появилось раскаяние.

– Оу, чёрт, мужик! Я совершенно забыл. Моя вина. Я оставлю его в машине.

Бив хлопнула его по руке.

– И что он должен будет сказать, если кто-нибудь придёт и застукает его с пивом в грузовике? Не могу поверить, что ты так сглупил, Пит!

Мне стало очень жаль парня, но это было чертовски унизительно слушать то, как они об этом говорят.

– Я не подумал, – начал бормотать Пит, его взгляд метался между мной и Бив, которая была настолько зла, что могла разорвать его на части.

– Чёрт, мужик, прости, мне так жаль…

Я махнул рукой на его извинения.

– Вы, ребята, можете пить, сколько хотите. Нет никаких правил, что вам нельзя этого делать. Думаю, это будет нормальный выход из положения.

Бив бросала сердитые взгляды на Пита, а он выглядел расстроенным. Торри нежно погладила меня по спине.

– Ты в порядке?

– Да, – ответил я, глядя куда угодно, но только не на неё.

Она скептически на меня посмотрела, но больше не давила. Что можно было сказать в этом случае?

Остальную часть еды мы несли на берег молча. Я ненавидел, что моё прошлое портило их день. По-прежнему, у меня была целая жизнь, чтобы привыкнуть к этому. Какая дурацкая мысль.

Торри расстелила пару подстилок, села на одну из них и похлопала по месту рядом с ней.

Она улыбнулась мне.

– И эта футболка должна исчезнуть. Мне нужно что-то ещё, кроме вида на океан.

– Чёрт, да! – засмеялась Бив. – Поддерживаю!

– Эй! – закричал Пит. – Ты должна была хотеть МОЁ горячее тело!

Бив засмеялась.

– Я люблю всего тебя, Пит, но ты весь день просиживаешь в офисе, а Джордан большой накаченный парень!

– Ладно, теперь мне немного неловко, – беспокойно засмеялся я, садясь на подстилку рядом с Торри.

Она решила проблему, просто содрав с меня мою футболку.

Лицо Пита вытянулось.

– Думаю, я лучше не буду снимать футболку.

– Не веди себя как ребёнок! – засмеялась Бив. – Я хочу смотреть на стандартное тело парня.

– Эй, Джордан, – простонал Пит, притворяясь, что ему больно, – когда женщины успели стать такими извращенками? Я чувствую себя куском мяса, абсолютным куском мяса.