Текст книги "Свадебное пари"

Автор книги: Джейн Фэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Себастьян парировал удар, сделал ложный выпад, лезвие скользнуло под гарду противника и вжалось в мягкую незащищенную плоть под мышкой.

– Туше.

Лорд Харли отступил, вытирая лоб рукавом сорочки.

– Похоже, ты зол на меня, Себ. Что я тебе сделал? В чем провинился?

Себастьян опустил рапиру вниз. Похоже, он позволил эмоциям взять над собой верх, что абсолютно непростительно в таких поединках.

– Скверная ночь, Харли. Но извините меня, это было с моей стороны неосмотрительно. Каюсь.

Друг сочувственно оглядел его.

– У всех бывают такие ночи, Себ.

– Все равно я виноват. Простите, ради Бога. И если откажетесь снова фехтовать со мной, я пойму.

Лорд Харли рассмеялся и крепко пожал Себастьяну руку.

– Вздор, дорогой друг. Со всеми случается. Так чем вы расстроены, если не секрет?

– Женщины, – признался Себастьян, зная, что одно это слово удовлетворит Харли. Ни один джентльмен не ступит на эту территорию без приглашения, и кроме того, он сказал правду, ухитрившись не поведать подробностей.

– Вино! – провозгласил Харли. – Вот лекарство от таких болезней.

Себастьян покачал головой.

– Только не в этом случае, Чарлз.

Он положил рапиру на расположенную вдоль стены полку.

– Позволь мне во искупление своих грехов пригласить тебя отобедать. Сегодня вечером в «Лебеде»… О нет, не сегодня, черт возьми.

Он поморщился. Совсем забыл о приглашении на обед к Саттонам! А в нынешних обстоятельствах это совсем не тот дом, в котором он хотел бы оказаться. У него не было желания прилюдно встречаться с Сереной после ночного скандала, но ведь неприлично отказываться от обеда в последнюю минуту.

Лорд Харли пожал плечами.

– Когда пожелаешь, Себ, я с радостью, если ты действительно чувствуешь в этом необходимость.

Себастьян делано усмехнулся.

– Ты не совсем точно выразился, дружище. В твоем обществе я испытываю душевный подъем, – заверил он, накидывая плащ. – Давай завтра вечером.

– Значит, «Лебедь», – рассмеялся лорд Харли, следуя его примеру. – Учти, я дорого тебе обойдусь.

Себастьян покачал головой:

– В девять.

– В девять.

Они распрощались на улице, и Себастьян направился домой, размышляя, что если едва не ранил лучшего друга, то, по-видимому, в данный момент никому не может составить достойную компанию.

– Перри, ты дома? – крикнул он с порога.

Из-за кухонной двери высунулась голова Барта.

– Мистера Перегрина нет, сэр. Он ушел около часа назад.

Себастьян кивнул, потому что и не ожидал найти брата дома в разгар дня.

– Принеси мне хлеба с сыром, – попросил он, направляясь к гостиной.

Барт последовал за ним.

– Вам письмо, сэр.

Он протянул запечатанный пакет.

Себастьян повертел в руках послание: черные чернила, отчетливые, без всяких завитушек буквы. Печать архиепископа Кентерберийского.

Себастьян с мрачной улыбкой разрезал письмо и развернул лист тяжелой мелованной бумаги. Это оказалось разрешение на брак, о котором он просил. Его мог выдать исключительно архиепископ Кентерберийский.

Сочиняя прошение, Себастьян мысленно перебрал немало веских доводов в пользу брака. И куда меньше времени потратил на то, чтобы получить согласие Серены. Почему он посчитал, что она так легко пойдет с ним к алтарю? Есть три способа пожениться: три воскресенья подряд читать оглашения в церкви, где должна проходить церемония. Но вряд ли Серена захочет рисковать оглаской, пока не окажется как можно дальше от Пикеринг-плейс. Можно получить разрешение: его обычно дает приходской священник, – но у Себастьяна не было такового – он и братья давно уже никак не связаны с церковью. Они разделяли мнение Джаспера, считавшего, что благочестия в семейке Блэкуотер и без того больше, чем нужно, и чаще всего так называемые «благочестивые» люди оказываются лицемерами и ханжами.

То же самое разрешение можно было за символическую плату получить в Ассоциации юристов по гражданским делам, и это позволило бы им пожениться в приходской церкви того прихода, где один из них прожил более пятнадцати дней. Себастьян жил на Страттон-стрит более трех лет, так что это правило было бы соблюдено. Члены ассоциации так или иначе были связаны с одним из епископов, и за скромное вознаграждение адвокат мог обратиться к своему епископу за разрешением. Процесс вовсе не сложный, но при этом церемонию надлежало провести в том самом месте, где Себастьяна хорошо знали, а он хотел, чтобы свадьба прошла скромно и тайно. Не стоит делать этот брак достоянием публики. К чему лишние пересуды?

Пришлось прибегнуть к последнему способу: специальному разрешению, которое можно было получить исключительно от архиепископа Кентерберийского. Цена была огромна: больше двадцати гиней, – но отныне им дозволялось пожениться в любом месте и в любое время, когда захотят. Скорее всего это было единственным верным решением.

Себастьян долго смотрел на бумагу в своей руке, не понимая, что теперь с этим делать.

Подняв наконец голову, он случайно увидел Барта, глазевшего на него с неприкрытым любопытством.

– Хлеб и сыр, Барт, – напомнил он.

Мальчишка кивнул и немедленно убежал.

Себастьян положил документ в ящик секретера и запер. А что еще оставалось? Можно ли наладить отношения с Сереной, он не зная, к тому же был слишком оскорблен и сбит с толку, чтобы попытаться что-то предпринять с этой целью. Как она могла отказаться от его покровительства? Почему отказалась? Неужели не понимает, что словно идет по канату и в любой момент может сорваться. Так почему же отвергла шанс благополучно опуститься на твердую почву? Нет, Серена чертовски упрямая, самая невозможная женщина из всех, кого имел несчастье полюбить мужчина.

Он принялся яростно пилить каравай, который поставил на стол Барт, и воткнул нож в головку сыра. Может, попытаться навязать Хейуорду дуэль? Оскорбить публично, вынудив этим генерала вызвать его.

На секунду он дал волю воображению. Туманное осеннее утро в Барн Элмз, шестеро мужчин: два дуэлянта и секунданты. Что он выберет: пистолеты или шпаги? Пуля летит быстрее, но есть нечто куда более заманчивое в поединке на шпагах: элегантность и звон стали о сталь. К тому же Себастьян считал себя искусным фехтовальщиком – даже Джаспер признавал, что брат прекрасно владеет шпагой.

Джаспер и Перри станут его секундантами. Конечно, убийство человека на дуэли имеет свои неприятные последствия: придется срочно бежать на континент, пока все не забудется, но зато они с Сереной смогут провести долгий медовый месяц в Париже или Венеции, а может, и в Риме. Определенно не в Брюсселе: Серена с ее неприглядным прошлым там хорошо известна.

Конечно, исполнение его мечты зависит от согласия Серены, а после вчерашней ночи на это надеяться не приходилось.

Себастьян задумчиво дожевал хлеб с сыром, налил себе кларета и сел у огня. Если он не в состоянии увезти Серену от отчима, может, проще избавить ее от отчима? Когда она будет свободна, вероятно, довольно скоро прекратит сопротивление. Конечно, это не слишком умный аргумент. Он вовсе не собирался во всем над ней главенствовать или ожидать, что брак даст ему на это право. Может, для некоторых женщин это в порядке вещей, но не для Серены. Независимость – вот свойство характера, которое он в ней любил больше всего. Но ясно было одно: чем скорее он помирится со своей несносной возлюбленной, тем лучше.

И поэтому еще до восьми часов он стоял в темном переулке напротив дома Серены, наблюдая за входной дверью. Ровно в восемь дверь открылась и лакей побежал в направлении Сент-Джеймс-стрит – вероятно, за кебом или портшезом для леди Серены. Через несколько минут дверь снова открылась и появилась Серена. Себастьян тихо ахнул. Она выглядела великолепно в платье из шелка цвета пламени с широкими фижмами, открывавшими нижнюю юбку из черного шелка, жесткую от серебряной вышивки. Воланы серебряного кружева ниспадали на запястья, а черные волосы как обычно не были напудрены. Сегодня она сделала прическу, введенную в моду мадам Помпадур: длинные пряди высоко уложила на специальных подложках. Факел, укрепленный на портшезе, выхватывал отблески серебра среди темных локонов. Очевидно, она надела серебряный ободок, оставшийся ей от матери.

Она села в портшез, и носильщики подняли ношу. Себастьян пристроился за ними, стараясь не отставать.

Серена, как ни странно, ничуть не удивилась его появлению. Конечно, между ними ничего не кончено! Такого просто не может быть.

– Добрый вечер, Себастьян, – просто поздоровалась она.

– Добрый вечер, Серена, – ответил он и, помолчав, спросил: – Ты ничего не хочешь мне сказать?

Серена вздохнула.

– Я больше не знаю, о чем говорить. Помимо того что сама идея нашего брака абсурдна, могу только повторить: я не позволю никому мною управлять, неужели не понимаешь? Последние десять лет я провела в рабстве, и, освободившись, не горю желанием сменить одного господина на другого. Включая мужа. Если ты не в силах с этим смириться, нам лучше расстаться.

Себастьян прикусил губу, решив отложить спор об абсурдности брака. Рассуждения на эту тему сейчас крайне неуместны.

– Я не собираюсь тобой распоряжаться, но ты должна понимать: мужчине надлежит защищать возлюбленную и заботиться о ней.

– Иногда, – медленно выговорила она, – любить – значит, отпустить, или по крайней мере уважать стремление своего избранника к свободе. Даже если приходится стоять рядом и наблюдать, как любимому человеку наносят обиду или рану.

– Но как я могу согласиться с этим, Серена? – застонал он. – Не в силах я стоять в стороне и смотреть, как этот негодяй тебя унижает.

– Он больше никогда не сделает ничего подобного. Обещаю.

– Я даже подумывал вызвать его на дуэль, – признался Себастьян, пытливо наблюдая за выражением ее лица через окно портшеза.

– Вызвать на дуэль?

Она разразилась звонким смехом, и этот звук согрел его оледеневшую душу.

– О, Себастьян, ты бы действительно решился?

– Если бы ты меня об этом попросила, – широко улыбнулся он. – По правде говоря, я ничего бы не желал больше, как скрестить шпаги с этим ублюдком.

– Ничего себе, – изумленно протянула она. – Пожалуй, шпаги лучше… Генерал считается первоклассным стрелком.

– Ты сомневаешься в моем умении стрелять? – притворно возмутился он.

– О нет, нисколько. Ты истинный мастер во всем, за что берешься.

Она слегка подчеркнула последнее слово, и от ее лукавой улыбки у него запело сердце.

– О Боже, Серена, как тебе это удается? Ты буквально узлы из меня вяжешь, выворачиваешь наизнанку, а потом улыбаешься, и я люблю тебя так, что готов обнять весь мир.

Ее улыбка померкла. Огромные бархатные глаза сияли при лунном свете, как фиолетовые анютины глазки.

– Дорогой, я не понимаю, как мы можем постоянно ссориться из-за столь важных вещей и все же сохранять… эту связь. Я счастлива только рядом с тобой. Но иногда и несчастлива – как никогда и ни с кем.

– Мы сумеем найти способ обрести счастье. Иного выхода просто нет, – тихо сказал Себастьян.

Носильщики резко остановились, и Себастьян понял, что они находятся у крыльца дома Саттонов. Он предложил руку Серене и на секунду крепко сжал ее пальцы. Взгляд его красноречиво говорил о том, чего не могли вымолвить уста. Но он тут же отпустил ее руку, заплатил носильщикам и показал на дверь.

– Пойдем? Нам пора.

Серена кивнула и положила руку на сгиб его локтя.

– Сделай все возможное, чтобы представить Джонаса в наилучшем свете.

– Он будет здесь? Прошлой ночью он сетовал, что не получил приглашения.

– Абигайль говорила, что у мистера Саттона нашлись веские аргументы в пользу этого молодого человека.

– Прекрасно… и если я не ошибаюсь, у нас появился ДРУГ.

Случайно повернув голову, Серена увидела темную фигуру, энергично шагавшую по тротуару.

– Вот и он. И выглядит весьма элегантно. Даже Марианне нечего будет возразить против его внешнего вида.

– Ты права. Подождем его?

Себастьян уже успел помахать Джонасу.

– Иди встречай его. Я пока войду. Так будет выглядеть приличнее.

– Как скажешь.

Себастьян постучал в дверь, прежде чем устремиться навстречу Джонасу Веджвуду.

– Приятная встреча, Веджвуд. Вы к Саттонам?

– Сегодня утром я совершенно неожиданно получил приглашение, мистер Салливан.

Джонас протянул руку и поклонился. Он был красен как рак.

– Прошу прощения за вчерашнее недостойное поведение, сэр. Страшно представить, что вы обо мне подумаете.

– Господи Боже, что я о вас думаю? Вы не совершили ничего предосудительного. Вполне обычное мужское дело. Немного увлеклись кларетом. Все мы бывали в таком состоянии, и я уверен, что еще не раз будем.

Он энергично пожал молодому человеку руку.

– И не вспоминайте об этом. Похоже, утро у вас было нелегким, – сочувственно заметил он.

– Не слишком приятным, – смущенно признался Джонас. – Но к счастью, все довольно скоро прошло. Теперь я прекрасно себя чувствую.

– Вот и хорошо. Пойдем, и вы уж потрудитесь устроить деликатную осаду прелестной мисс Саттон.

– Сомневаюсь, что миссис Саттон это позволит, – вздохнул Джонас.

– Я сказал «деликатную», друг мой, – подчеркнул Себастьян, берясь за молоток. – Если мы правильно разыграем карты, почтенная миссис Саттон ничего не заподозрит. А, Моррисон, не так ли? Добрый вечер.

– Добрый вечер, сэр. Мистер Веджвуд.

Дворецкий поклонился и широко распахнул двери. Они прошли в переднюю, где лакей снял с них плащи.

– Гости собрались в гостиной, джентльмены, – сообщил Моррисон, подходя к лестнице. Молодые люди последовали за ним.

Двойные двери были распахнуты.

– Сэр Себастьян Салливан и мистер Веджвуд! – объявил Моррисон.

Стоило видеть выражение лица Марианны, когда она выступила из круга гостей и направилась к новоприбывшим. Очевидно, в ней боролись противоречивые чувства – искренняя радость от прихода одного гостя и холодность при виде другого.

– Мистер Салливан, счастлива видеть вас!

Она присела и с приветливой улыбкой протянула руку. Себастьян поднес ее к губам.

– А я счастлив оказаться здесь, мэм.

Марианна повернулась к Джонасу, и когда тот низко поклонился, не предложила ему руку, а просто кивнула.

– Мистер Веджвуд.

– Миссис Саттон!

Джонас бросил досадливый взгляд на Себастьяна, но огорчение оказалось недолгим, когда к нему ринулся Уильям.

– Джонас, дорогой мальчик! Мистер Салливан, добро пожаловать, добро пожаловать. Пойдемте выпьем по бокалу вина. Сегодня только шампанское, ничто другое не могло удовлетворить мою дорогую жену. Только самое лучшее. Думаю, вы уже знаете присутствующих, мистер Салливан… Взгляните на леди Серену. Хороша как картинка! И хотя не следовало этого говорить, моя малышка Абигайль сегодня неотразима!

Он нежно посмотрел туда, где стояли Абигайль, Серена и кое-кто из гостей.

Абигайль действительно выглядела очаровательно. Мать, несмотря на все свои недостатки, знала, как представить дочь в самом выгодном свете. Верхнее платье было цвета слоновой кости, нижняя юбка – цвета анемона. Фижмы выбрали очень скромные, как пристало дебютантке. А светлые волосы перехвачены на лбу голубой, расшитой жемчугом лентой и обрамляли лицо мягкими локонами. Наряд отличался изысканностью и прекрасно оттенял красоту девушки. Хотя Себастьяну нравились более яркие тона: пламенный, серебряный и черный, – он мог вполне оценить привлекательность Абигайль.

Джонас не сводил с нее глаз и отвечал на тирады Уильяма исключительно междометиями. Будучи человеком проницательным, быстро сообразил что к чему.

Лакей принес шампанское. Джонас взял бокал, поблагодарил и как во сне двинулся к Абигайль.

Уильям глянул на Себастьяна. Марианна еще утром поделилась с мужем надеждами на то, что мистер Салливан может сделать предложение, но, по мнению хозяина дома, это весьма сомнительно. Себастьян едва глянул на Абигайль, зато Уильям подметил его быстрые взгляды, устремленные украдкой на леди Серену. Это вполне понятно: леди Серена принадлежит совсем к другому классу, взрослая женщина и, судя по всему, с немалым опытом. Он ни за что не назвал бы ее авантюристкой, но леди Серена Кармайкл ни в коем случае нельзя назвать невинной девицей. И похоже, с мистером Салливаном она каким-то образом связана. Разумеется, не его это дело, но…

– Полагаю, вы не нуждаетесь в представлениях, мистер Салливан, так что самое время пообщаться со знакомыми.

Себастьян подошел к компании, окружившей Серену, и поклонился всем сразу, прежде чем склонить голову перед Абигайль, чтобы поцеловать руку.

– Поздравляю с дебютом, мисс Саттон.

– Это совсем маленький дебют, – чуть нервно рассмеялась она.

– Совершенно верно. Но и маленький дебют тоже неплохо. Зачем спешить?

– Действительно, мисс Саттон, зачем торопиться? – подхватил Джонас. – Большое вырастает из малого.

– О, я знаю, – рассмеялась Абигайль. – Однажды у меня был крошечный кролик, и не успела я оглянуться, у него появилось шестнадцать детишек. А крольчиха по-прежнему оставалась маленькой.

Серена не смела взглянуть на Себастьяна. Присутствующие были словно громом поражены, и Абигайль, неожиданно сообразив, что сказала что-то шокирующее, побледнела и панически огляделась, Джонас же сердечно заметил:

– В самом деле, мисс Саттон, кролики – удивительные существа. У меня когда-то был черный с белым…

Все еще продолжая говорить, он взял ее под руку и увел к другой группе гостей.

– Молодец, – вполголоса пробормотала Серена и приложила все усилия, чтобы отвлечь гостей крайне скандальной сплетней о герцогине Девонширской, рассказанной под строгим секретом пьяным игроком в хесед.

Себастьян рассмеялся первым. Оба были уверены, что оплошность Абигайль скоро забудется.

– Обед подан! – объявил Моррисон.

Марианна незаметно справилась с планом, составленным Сереной, объявляя, кто кого должен вести к обеду.

– Мистер Саттон, вы ведете леди Маунтджой… Мистер Эймсуорт, вы проводите леди Серену. Мистер Салливан, вашей соседкой будет Абигайль… Мистер Веджвуд, будьте добры сопровождать мисс Бентли…

Джонас галантно предложил руку престарелой кузине, поскольку ничего другого и не ожидал.

Присутствующие выстроились парами и проследовали в столовую.

Оказалось, что Джонас сидит напротив Серены. Ее сосед, Фредди Эймсуорт, был добродушным парнем и не возражал, если его дама ведет беседу с сидящим напротив джентльменом, так что после смены блюд она подалась вперед и спросила:

– Скажите, мистер Веджвуд, хорошая ли охота в вашем графстве?

Охота была страстью Фредди. Даже большей, чем хесед.

Джонас вскинул глаза, в которых удивление смешалось с облегчением. Он учтиво беседовал с престарелой кузиной, вынуждая себя уделять внимание леди, но постоянно поглядывал в сторону Абигайль, которая, оправившись от смущения, о чем-то оживленно болтала с Себастьяном.

– Превосходная, леди Серена. Мы выезжаем на Ханбери-Хилл, где когда-то охотилась Мария Стюарт, королева Шотландии, во время своего заключения в замке Тетбери, где ее охранял лорд Шрусбери. Там великолепные пейзажи.

– Когда-нибудь охотились в графстве Ратлендшир? – мгновенно заинтересовался Фредди.

– Нет, но несколько раз бывал там вместе с Бофором.

Серена и Себастьян переглянулись. Теперь Джонас стал центром застольной беседы и при этом прекрасно держался. Марианна удивленно таращилась на них, хотя была очень довольна. Ее званый обед пользуется несомненным успехом! Абигайль вертела головой из стороны в сторону, широко раскрыв глаза, и при этом выглядела чарующе красивой. Уильям, сидевший во главе стола, слегка клевал носом. Иногда он просыпался и с виноватым видом осматривался, чтобы проверить, заметил ли кто-то его дремотное состояние, на несколько секунд присоединялся к беседе и снова начинал дремать.

Наконец Марианна поднялась из-за стола, дамы последовали ее примеру. Джентльмены почтительно встали и, дождавшись ухода дам, принялись за портвейн. Уильям немедленно проснулся и поманил к себе Джонаса.

– Мальчик мой, сядьте рядом. Я хотел расспросить вас о производственном процессе вашего дядюшки.

Джонас уселся на место леди Маунтджой, радуясь возможности поговорить с хозяином. Ему совершенно не нужно было производить впечатление на остальную компанию, разве что следовало бы перетянуть на свою сторону Марианну, но достаточно и того, что мистер Саттон у него в союзниках.

Тем временем, пока разливали чай, Абигайль, по настоянию матери, села за арфу. Каждая фальшивая нота резала по нервам Серены, но нужно признать, что девушка была красива как картинка, когда перебирала струны. Светлые локоны ласкали округлую щеку, на губах играла мечтательная улыбка. Серена была уверена, что эта улыбка имеет очень мало общего с валлийской народной песней, которую так нещадно коверкала девушка. Нет, мысли Абигайль наверняка с Джонасом!

Джонас первым вошел в гостиную. Помня излишества вчерашней ночи, он пил очень мало, и, взяв чашку у сидевшей с каменным лицом хозяйки, встал за плечом Абигайль. Та на секунду обернулась, одарила его застенчивой улыбкой и снова склонила голову к инструменту.

Себастьян, следуя примеру Джонаса, принял чашку с чаем, отнес ее Серене, которая сидела на диване, и, примостившись на резном подлокотнике, пробормотал:

– Она просто чудо. Джонас не может оторвать от нее взгляда. Все идет по плану.

– Думаю, у него совершенно нет музыкального слуха, – хмыкнула Серена. – И считаю, что будет неплохо, если Джонас без проволочек попросит ее руки у мистера Саттона.

– Несомненно. Подтолкнуть его?

Серена слегка пожала плечами.

– Хуже не будет. Сердце прелестной леди завоевано.

Себастьян кивнул и стал пить чай.

Вечер закончился вскоре после того, как остальные джентльмены вошли в гостиную. Пока все прощались и Марианна была занята, Себастьян отвел Джонаса в сторону:

– Как по-вашему, мистер Веджвуд, мисс Саттон привлекательна?

Джонас глянул на Абигайль, которая, с видимым облегчением отставив арфу, стояла рядом с матерью у входа в гостиную и приседала в книксене, приветствуя гостей.

– Очень… она такая милая. И смотрит на меня… О, должно быть, я выгляжу повесой, но думаю, она как-то по-особенному на меня смотрит. Это мне не кажется?

Себастьян рассмеялся:

– Ничуть, и если хотите добрый совет, Джонас, не медлите: отправляйтесь к ее отцу. Чем скорее вы объявите о своих намерениях мистеру Саттону, тем лучше.

– Прямо сегодня вечером? – загорелся Джонас, хотя глаза оставались встревоженными.

– А зачем откладывать на завтра?

Себастьян дружески похлопал его по плечу.

– Вперед, парень. Слабый духом никогда не завоюет прекрасную даму.

– Да… да, вы правы. Я поговорю с ним прямо сейчас.

Джонас вернулся в гостиную, где у камина сидел Уильям и явно прилагал усилия, чтобы не клевать носом.

Юноша вежливо кашлянул, и хозяин дома поднял голову.

– Господи… что, уже пора? – воскликнул он. – Пора идти спать?

– Простите, сэр, не могли бы вы уделить мне минуту? – нерешительно улыбнулся Джонас.

Уильям нахмурился, но сонная дымка словно слетела с глаз.

– Видите ли, сейчас немного поздно для деловых разговоров. Приходите завтра, в восемь. Когда я позавтракаю, голова у меня лучше соображает.

Любой другой молодой человек ужаснулся бы свиданию в столь ранний час, но Джонас воспитывался в той же школе, что и Уильям Саттон, и привык работать с самого раннего утра.

– Значит, в восемь, сэр. Доброй ночи, сэр.

– Доброй ночи, Джонас. – Уильям кивнул, скрыв улыбку.

Мистер Саттон был почти уверен в том, что скажет ему молодой человек, и заранее радовался. Марианне это не понравится, и хотя Уильям по большей части был снисходительным мужем, но если уж вступал в битву с женой, то неизменно выигрывал. Если крошка Абигайль хочет в мужья Джонаса Веджвуда, она его получит.

– Позвольте проводить вас домой, леди Серена, – предложил Себастьян, накидывая плащ ей на плечи. – Портшез уже здесь.

– Спасибо, сэр, вы очень любезны, – чопорно ответила она, но глаза ее сверкали. Опираясь на его руку, она села в портшез.

– Страттон-стрит, – велел Себастьян носильщикам.

Серена вскинула брови, но ничего не сказала. Во время короткого путешествия оба молчали. Но слова были не нужны. Обоих терзали предвкушение, общие тайны, старые раны, которые необходимо исцелить.

Когда носильщики остановились, Себастьян без единого слова заплатил, помог Серене выйти, взял за руку и вставил ключ в скважину.

В передней царила тьма, только лучик света протянулся из-под двери гостиной.

Себастьян приоткрыл дверь. Перри, сосредоточенно нахмурившись, сидел за шахматной доской и, очевидно, решал задачу.

– Вернулся? – пробурчал он, поднимая голову.

– Мы вернулись, – подчеркнул брат.

– А… мое почтение, леди.

Себастьян отступил и закрыл дверь.

– Пойдем. – Он взял Серену за руку и повел в свою спальню.

Захлопнул за собой дверь и немного постоял, глядя на нее, прежде чем с тихим восторженным возгласом притянуть ее к себе и подхватить на руки.

– О, сегодня мы снова играем роль силача? – рассмеялась она.

– Самсона для Далилы, – согласился он, медленно опуская Серену, пока ее ноги не коснулись земли.

– Обещаю не отрезать тебе волосы, – пробормотала она, гладя его блестящие золотистые пряди и быстро развязывая бархатную ленту, которой они были стянуты.

– Эта игра для двоих.

Он вынул из ее волос серебряный ободок, шпильки с серебряными головками, медленно, по одной, бросая их на умывальник. За ними последовали подложки, и иссиня-черная масса обрушилась ему на руки. Он стал расчесывать ее волосы пальцами.

Она прижалась головой к его руке и стала лизать солоноватую ладонь. Себастьян ласкал ее шею, целовал в ушко, обводя языком изысканные завитки раковины, прихватывая зубами мочку. Они по-прежнему молчали. За них говорили тела. Одновременно отступив, они стали раздеваться. Себастьян безмолвно помог ей с завязками и лентами, но пристально наблюдал, как она снимает чулки и подвязки. Обнаженные, они упали на кровать.

И прохлада стала жарой, гладкость – скользкой и мягкой. В обоих жила потребность искупить грех, загладить вину, исцелить.

Наконец они легли рядом. Уставшие, утолившие голод и возрожденные.

Себастьян так и не понял, спал ли, но когда очнулся, Серена лежала, прижавшись к нему и закинув ногу на его бедро. Голова покоилась в ложбинке его плеча, согревая прохладную кожу. Он попытался натянуть одеяло на них обоих, но она пошевелилась.

– Не уходи.

Он поцеловал ее в лоб.

– Не уйду. Но боюсь, ты простудишься: огонь почти погас.

Она медленно приподнялась, скрестив руки на груди.

– Который час?

Он встал с постели и укрыл ее одеялом.

– Почти рассвело.

Подойдя к камину, он подбросил дров, и постепенно пламя занялось.

– Я должна идти.

– Почему?

Он стоял у изножья кровати, озаряемый пляшущим в камине огнем.

– Если, как ты утверждаешь, отчим больше не сможет тебе повредить, какая разница, когда ты вернешься?

Серена откинулась на подушки и на секунду закрыла глаза. Он прав. Она сама сказала, что держит отчима в руках, так кто же помешает ей делать все, что захочется, если при этом она продолжает помогать генералу в салонах?

Себастьян наблюдал за ней.

Наконец ее глаза открылись.

– Да. Все верно. Но пока эта история еще не закончилась, пока Абигайль в опасности, не стоит лишний раз злить генерала. Можешь ты это понять?

– Попробую, – вздохнул он. – Я просто хотел услышать, что ты скажешь. Сейчас я провожу тебя домой. Но сначала…

Он поколебался, гадая, правильно ли выбрал момент. Нет, все верно. Сейчас или никогда!