Текст книги "Непорочная куртизанка"

Автор книги: Джейн Фэйзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Окончательно пав духом, Джаспер вернулся на Халф-Мун-стрит, решив начать поиски с того места, которое покинула Кларисса. Должна же она была оставить какой-то след.

Встретила его встревоженная Салли.

– Никаких новостей о мистрис Ордуэй, милорд? Она ничего не сказала мне... не объяснила, почему так внезапно ушла. Может, с ней что-то случилось, сэр?

– Знай я ответ, Салли, меня бы здесь не было.

Джаспер поднялся наверх и принялся методично обыскивать ящики комода, шкаф, бельевой пресс, секретер... И в конце концов пришел к мысли: действительно ли Кларисса покинула дом по собственной воле? Даже если бы она не хотела, чтобы что-то напоминало о связи, принесшей столько боли, то наверняка захватила бы хотя бы щетки для волос, саквояж, который привезла с собой с Кинг-стрит, ее собственные немодные, простые платья: он не имел к ним никакого отношения. Они не запачканы его прикосновениями.

Эта горькая мысль не принесла ему утешения.

Он снова перебирал содержимое ящика секретера, когда кто-то постучал в парадную дверь. Джаспер, хмурясь, подошел к окну и взглянул на улицу. Интересно, часто ли Клариссу посещали гости, которых он не знал? Или это братья вернулись?

Но к столбам, вкопанным на улице, были привязаны две незнакомые лошади.

Салли что-то спросила у неожиданных посетителей, тон которых становился все требовательнее.

Джаспер вышел на лестницу.

– Мы здесь, чтобы повидаться с мистрис Астли. Будьте так добры уведомить ее о нашем приезде.

Голос был хриплым, но властным.

– Сэр, здесь такой нет, честное слово, – смущенно оправдывалась Салли.

– Не мелите вздор.

Второй голос был не таким низким, но столь же властным.

– Мистрис Астли написала нам и указала именно этот адрес. Где ваша хозяйка?

Джаспер впервые за два дня почувствовал облегчение. В густой туман отчаяния проник лучик надежды.

Он быстро сбежал по ступенькам.

– Джентльмены, возможно, мы сумеем помочь друг другу, – с поклоном объявил он.

Оба почтенных на вид джентльмена вежливо поклонились в ответ, хотя выражение их лиц нельзя было назвать дружелюбным.

– Я ничего об этом не знаю, сэр. С кем мы имеем честь говорить? – осведомился адвокат Дэнфорт.

– Блэкуотер к вашим услугам, сэр.

Джаспер протянул руку и, не оборачиваясь, бросил:

– Салли, можете идти.

– Блэкуотер, а дальше? – допытывался другой джентльмен.

– Граф Блэкуотер, – произнес Джаспер сухо. – Но у вас передо мной преимущество, джентльмены.

Оба с изумлением стали его изучать.

– Вы граф Блэкуотер, сэр?

– Он самый.

– В таком случае соизвольте объяснить, почему отдаете приказы в доме, где в настоящее время пребывает мистрис Астли.

– Астли? – Джаспер вскинул брови. – Так вот как ее зовут! Джентльмены, леди, которую вы ищете, известна мне и моим слугам как мистрис Кларисса Ордуэй. Если вы сумеете прояснить это обстоятельство, может, мы о чем-то и договоримся.

Лучик надежды превратился в ослепительный свет.

– Вашим слугам, милорд? – взорвался доктор Олсоп. – Тогда позвольте сказать, сэр, что вы негодяй!

– Разумеется, можете сказать и не такое. Хотя я бы мог оспорить это утверждение. Но, видите ли, Кларисса – моя нареченная, так что в исходе дела не может быть ни малейших сомнений. Не подниметесь ли наверх, джентльмены? Думаю, нам стоит обменяться информацией, поскольку дело как нельзя более срочное. Кларисса, увы, исчезла вместе с мальчиком, которого почему-то очень полюбила.

– Фрэнсис, – хором заключили джентльмены.

– Возможно, речь идет именно о нем. Хотя я знаю его как Фрэнка. Прошу вас, джентльмены...

Он снова показал на лестницу, и на этот раз джентльмены соизволили подняться наверх и войти в гостиную. Джаспер налил всем кларета.

– Мне нужно, чтобы вы рассказали все: кто такая Кларисса? Кто заботится о ней? Кто позволил ей одной ехать в Лондон и почему?

Доктор и адвокат переглянулись.

– Прежде чем мы дадим ответы на все ваши вопросы, – начал наконец адвокат, – мы, как друзья ее покойного отца и неофициальные опекуны, хотели бы знать, почему вы вправе это спрашивать.

– Кларисса, как я сказал, – начал Джаспер, тщательно выбирая слова, – моя нареченная. Она утверждала, что не имеет опекуна, и я решил, что на время помолвки необходимо взять ее под свою защиту и... поселить в этом доме.

– И вы поверили ей, сэр? – недоверчиво усмехнулся доктор.

– Не совсем, – признался Джаспер. – Я чувствовал, что она не до конца со мной откровенна, но счел за лучшее ни о чем ее не расспрашивать. – Он неожиданно нахмурился: – Джентльмены, дело действительно срочное. Кларисса и ребенок – полагаю, ее брат – в опасности. Другого объяснения просто быть не может.

Вот и объяснение всем ее измышлениям, лжи, уверткам. Она отчаянно пыталась бороться с угрожавшей ей опасностью.

Дэнфорт кашлянул, пригубил кларета, глянул на доктора и, дождавшись, пока тот кивнет, рассказал все. С самого начала.

– Так этот слизняк живет на Ладгейт-Хилл?

Адвокат еще не успел договорить последнюю фразу, как Джаспер оказался у двери.

– Начнем поиски оттуда.

– Но, лорд Блэкуотер, он их опекун! – вставил Дэнфорт, скорее ради приличия.

– И вскоре сильно об этом пожалеет, – коротко бросил Джаспер. – Я рад принять вас в своем доме, джентльмены. Оставайтесь здесь, пока я не вернусь вместе с Клариссой и ее братом.

Он добрался до верхней площадки как раз в тот момент, когда в дверь снова постучали. Салли поспешила открыть.

– Мистрис Ордуэй уже пришла, Салли? – спросил Себастьян и, заметив старшего брата, попятился: – О, Джаспер... мы не помешали? Пришли узнать, как тут Кларисса.

– Ни в коем случае не помешаете.

Джаспер кивнул Перегрину, стоявшему за спиной брата.

– Получилось так, что вы очень кстати. Пойдемте со мной.

Глава 23

А в чердачной спальне время тянулось очень медленно. Им больше не давали ни еды, ни воды, и Кларисса уже не знала, чем и как утешить брата, который впал, казалось, в полное отупение: лежал на постели и сосал большой палец, чего не делал много лет.

Она снова попыталась колотить в дверь, но на этот раз на стук никто не ответил. Только к полудню дверь наконец открылась и вошел Люк. В руке его зловеще поблескивал кинжал.

– Итак, дорогие, уверен, что вы будете счастливы узнать о моих планах, – улыбнулся он. – Приведи сюда это мерзкое отродье, Кларисса.

Девушка колебалась, и тогда его рука с неожиданной, пугающей силой взметнулась в воздух и ударила ее по лицу. От этого удара она пошатнулась и едва не упала.

«По крайней мере не ножом, и то неплохо», – подумала Кларисса с мрачным юмором, который ей самой показался глупым и неуместным.

– Веди его сюда.

Приказ был резким, как щелчок кнута.

Кларисса подошла к кровати и помогла Фрэнсису встать на ноги.

– Начинай кричать, дорогой, – шепнула она.

У нее не было определенного плана, а в голове билась только одна мысль: если она сейчас позволит Люку забрать мальчика, значит, больше не увидит его никогда.

И тут Фрэнсис завизжал – душераздирающий вопль, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Люк попытался что-то сказать, но расслышать его было невозможно.

– Он замолчит, если я пойду с ним! – крикнула Кларисса. – Без меня тебе его не забрать.

Фрэнсис немедленно сообразил, что делать дальше, и, бросившись на пол, принялся лягаться и орать во все горло. Когда Люк попытался поднять его, мальчик вонзил зубы ему в руку.

– Он обязательно успокоится, если я пойду с ним! – в отчаянии повторила Кларисса.

Нужно во что бы то ни стало выбраться из этой тюрьмы, иначе у них не будет возможности сбежать.

Люк злобно пялился на нее, посасывая место укуса, и наконец, не в силах больше выносить вопли бьющегося в истерике ребенка, выпрямился и махнул рукой:

– Тащи его вниз. Не важно, будешь ты с ним или нет!

Кларисса нагнулась, чтобы подхватить Фрэнсиса. Тот вопросительно взглянул на нее, ожидая подсказки.

– Молодец, – шепнула она и повела его к двери.

Люк занес руку с ножом:

– Одно неверное движение, племянница, – и я отрежу мальчишке ухо.

Фрэнсис задрожал от страха и прижался к сестре. Они спустились вниз. Кларисса поискала глазами слугу или того, кто стоял вчера за спиной Люка, но, похоже, кроме них, в доме никого не было.

– Сюда!

Люк показал на дверь справа от лестницы. За ней оказалась убогая гостиная.

Люк швырнул Фрэнсиса на продавленный диван, подошел к буфету, налил себе бренди и повернулся к ним, сжимая бокал в руке. Прежде чем заговорить, окинул брата и сестру холодным взглядом.

– А теперь, мои подопечные, позвольте вам кое-что объяснить.

Кларисса стояла за диваном, ободряюще сжимая плечи брата, не сводя глаз с ножа, положенного Люком на буфет, рядом с бутылкой бренди. Если она сумеет им завладеть, без всяких колебаний убьет дядю!

Люк продолжал вещать:

– Кажется мне, племянница, что твое поведение за последние несколько недель указывает на определенный недостаток здравого смысла, не говоря уже о распутстве. Мой бедный дорогой брат перевернулся бы в гробу, узнай он, что его воспитанная в смирении и послушании дочь ведет столь шокирующе непристойную жизнь – бесстыдно продает свое тело. К счастью, есть места, где ослабленный и развращенный разум пытаются лечить, и я намереваюсь немедленно отправить тебя в такое заведение.

На его губах мелькнула тонкая улыбка, ядовитая, как жало кобры.

Кларисса уставилась на него, не в силах осознать услышанное. Ее накрыло волной ужаса, горло сдавило рвотным позывом.

– Бедлам? – прошептала она. – Ты угрожаешь мне Бедламом?

Люк покачал головой:

– Нет-нет, дорогая племянница, ты ошибаешься. Я ничем тебе не угрожаю. Просто объясняю, как обстоят дела. А ты, мальчик мой, останешься со мной, в этом доме. Мы прекрасно с тобой поладим. Моя попытка дать тебе образование вне дома, в доброжелательном семейном кругу, была встречена неблагодарностью, так что ты останешься здесь.

Кларисса, слушая это нагромождение лжи, задавалась вопросом, уж не потеряла ли она рассудок на самом деле. И ведь никто ей не поверит: только она и Фрэнсис знали правду о детской ферме. И почему кто-то должен поверить, что на свете возможна подобная подлость, если их дядя-опекун улыбается и утверждает совершенно другое? Кроме того, если ее запрут в сумасшедшем доме, каждый сочтет ее откровения бредом безумной. А Фрэнсис останется в лапах корыстного преступника...

Нет, этого не должно случиться.

Кларисса встретила самодовольную улыбку дядюшки холодным взглядом, решив, что не позволит ему заметить свой страх.

– Поскольку в настоящее время мы остаемся вашими гостями, сэр, нельзя ли положиться на ваше гостеприимство и попросить хоть какой-нибудь скудный завтрак? Прошло довольно много времени с тех пор, как нам довелось съесть тот черствый хлеб с заплесневелым сыром, которыми вы сочли возможным угостить нас вчера. Возможно, вам нетрудно будет отыскать для нас кофе и хлеб с маслом... да, и стакан молока для Фрэнсиса. Все же мальчик растет. Ему нужно хорошо питаться.

В глазах Люка мелькнуло смущение. Впервые за все это время его уверенность поколебалась. Но он тут же взял себя в руки.

– Полагаю, ты права, племянница, и поскольку в некотором смысле это будет твой последний обед, можно что-то придумать.

– Хочешь сказать, что обитателей Бедлама не кормят вообще? – осведомилась она, вскинув брови.

Люк шагнул к ней и замахнулся, но она не отступила, спокойно встретив его разъяренный взгляд. Для этого понадобилась вся ее отвага, до последней капли, но дело того стоило. Дядя пронзил ее взглядом, исполненным ненависти, но его рука опустилась.

На звонок явился слуга и с любопытством уставился на скорчившегося на диване мальчика. Хозяин раздраженно велел ему принести кофе, хлеб с маслом и чашку молока, а сам налил себе еще бренди и разом осушил бокал. Кларисса, словно невзначай, огляделась. Должно же здесь быть что-то, чем можно воспользоваться, чтобы обрести свободу.

Люк молча разглядывал их с прежней злорадной усмешкой на губах. Фрэнсис забился в угол, и Кларисса остро ощущала, как сильно пал он духом, что вполне естественно после всех кошмаров, которые ему пришлось пережить за последние месяцы. Зато она преисполнилась холодной ярости и ее решимость предпринять что-то – да все, что угодно, – окрепла.

Вернулся слуга и поставил поднос на стол перед диваном.

– Больше приказаний не будет?

Люк раздраженно отмахнулся, давая ему знак уйти.

– И чего вы ждете? Пользуйся моим гостеприимством, племянница!

– Вы очень добры, сэр, – вежливо ответила Кларисса, подходя к столу и протягивая чашку с молоком Фрэнсису: – Выпей это, дорогой, и я намажу тебе хлеб маслом. Кофе, дядюшка?

Люк покачал головой и в третий раз налил себе бренди.

– Пользуйся случаем, пока еще есть возможность. Мы уезжаем через полчаса, и сомневаюсь, что ты еще раз увидишь кофейник до последних дней своего жалкого существования.

Кларисса подняла кофейник, круто развернулась и швырнула его со всем огненным содержимым в дядю. Люк скорчился и с воем закрыл лицо руками. Кофейные ручьи текли сквозь пальцы.

– Беги, Фрэнсис! – крикнула она и, схватив кочергу, ударила Люка по голове. Железо с глухим стуком врезалось в висок, и Люк упал на колени, захлебываясь и задыхаясь.

Фрэнсис уже рвал на себя дверь. Кларисса бросилась за ним, схватила за руку, и оба почти слетели с лестницы. Растерянный слуга увидел их с противоположной стороны холла и, раскрыв рот, уставился на невиданное зрелище. Опомнившись, он метнулся к ним, но Кларисса с силой толкнула его и подбежала к двери. Слуга пошатнулся и пришел в себя, когда она уже открывала засовы.

– Скорее, Рисса, скорее! – торопил Фрэнсис, приплясывая от нетерпения, пока она сражалась с дверью.

Слуга снова бросился на них, но мальчик пригнулся и с разбегу врезался головой ему в живот. Бедняга издал странный звук, словно из него вышел весь воздух, и, согнувшись, схватился за живот. Из его глаз потекли слезы.

Клариссе наконец удалось распахнуть дверь. Они вырвались на улицу, но, не успев сделать и нескольких шагов, она, второй раз в жизни, столкнулась с графом Блэкуотером. Он схватил ее в объятия и крепко прижал к себе, так что она уперлась лбом в его грудь.

Фрэнсиса подхватил мужчина, которого он видел раньше в доме на Халф-Мун-стрит.

– Потише, молодой человек, вам больше некуда торопиться, – спокойно сказал Перегрин, не выпуская ребенка и глядя поверх его головы на Себастьяна.

Потом оба воззрились на старшего брата, который все еще с силой стискивал Клариссу.

– Я его убила? – выпалила та, поднимая голову.

– Насколько я понял, речь идет о твоем опекуне.

Джаспер слегка отстранился, чтобы получше разглядеть Клариссу. Осторожно коснулся пореза в уголке губ, синяка на щеке, шишки на голове.

– Это он все сделал?..

Тихий голос звучал так зловеще, что Кларисса поежилась.

– Да. Но я, возможно, убила его... кочергой.

– Почему бы нам не пойти и не узнать наверняка? – предложил Джаспер.

Несмотря на ярость при виде изуродованного лица Клариссы, он был преисполнен такого счастья, что едва сдерживался. Только теперь он осознал всю глубину своего страха за девушку, которую любил больше жизни. Ее избили... над ней издевались, но теперь он нашел ее и больше не отпустит.

Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

– Я думал, что потерял тебя.

Кларисса, все еще не успевшая опомниться, вскинула голову и, словно не слыша его, продолжала:

– Если мы вернемся туда и окажется, что Люк жив, он больше никогда нас не отпустит.

Джаспер покачал головой:

– Поверь мне, Кларисса, никто тебя у меня не отнимет. Ни у кого не хватит на это ни сил, ни власти. А теперь пойдем и посмотрим, предстоит ли мне жениться на убийце.

– Не понимаю, что ты находишь в этом забавного, – возразила она, хотя ужас последних часов постепенно таял. – Фрэнсис не должен заходить в этот дом. Перри, вы отвезете его домой?

– Разумеется, мэм. Любая ваша просьба будет выполнена с огромным удовольствием.

Перегрин усадил Фрэнсиса на своего коня, вскочил в седло и крепко обнял мальчика за талию.

– Рисса! – заплакал Фрэнсис, протягивая руки к сестре.

Та выдавила ободряющую улыбку:

– Я скоро вернусь, милый. Поезжай с Перегрином, теперь тебе ничто не грозит.

Мальчик оглянулся на сидевшего позади джентльмена.

– Твоя сестра права, – улыбнулся Перегрин. – Тебе ничто не грозит, и через час вы увидитесь.

– Перри, отвези его в Блэкуотер-Хаус и оставайся с ним, пока мы не приедем, – распорядился Джаспер. – Себастьян, тебе лучше пойти с нами. Если это чудовище, их дядя, еще жив, нам понадобятся две шпаги. Хотя, конечно, есть еще и кочерга.

– О, подраться я люблю! – жизнерадостно воскликнул Себастьян, широко распахивая дверь. – Господи Боже, тут в холле корчится какой-то бедняга. Это и есть ваш дядя, Кларисса?

– Нет. Это слуга. Фрэнсис ударил его головой в живот.

– Молодец! – восхитился Себастьян. – Похоже, вы двое прекрасно умеете о себе позаботиться.

Ситуация начинала казаться нереальной: уж очень беспечны и веселы были братья, – и Кларисса ощутила, как уходит державший ее в своих тисках ужас. Похоже, они считали все происходящее чем-то вроде забавы, но она не сомневалась намерения у них самые серьезные – плотно сжатые губы, яростная решимость в глазах говорили яснее всяких слов. Себастьян был светловолос, Джаспер – темноволос, но фамильное сходство казалось несомненным, особенно в этот момент.

Джаспер почувствовал, как постепенно отпускает Клариссу напряжение, и довольно кивнул. Держа ее в объятиях, он хорошо понимал, какой кошмар ей пришлось пережить за последние двадцать четыре часа. Его намеренно шутливые реплики были всего лишь инстинктивной попыткой успокоить и ободрить Клариссу. Теперь он видел, что безумие в ее глазах постепенно рассеивается.

– Итак, где твой дядя?

– Н-наверху, – пробормотала она, обхватив себя руками. – Н-надеюсь, я убила его. Он собирался заточить меня в Бедлам.

Показная беспечность мгновенно покинула Джаспера.

– Что?!

Кларисса невесело улыбнулась.

– Он мой опекун. И может делать со мной все, что пожелает.

– Пора потолковать с ним, – решил Себастьян и, обнажив шпагу, бросился наверх.

Джаспер последовал за ним.

– Кларисса, если хочешь, подожди внизу.

– Нет, я тоже пойду, – покачала она головой и вместе с братьями вошла в гостиную.

Люк скорчился в кресле, закрыв глаза и тяжело дыша. На виске расплылся большой синяк. Лицо, обожженное горячим кофе, покраснело, одежда промокла. Кофейник валялся на полу.

– Так ты еще и кофейник в него швырнула? – с некоторым почтением осведомился Себастьян.

А Кларисса смотрела на человека, который всего несколько минут назад угрожал навеки похоронить ее в Бедламе.

– Да, – кивнула она. – Надеюсь, он сильно обжегся. Но, похоже, я его не убила.

– Не убила, – согласился Джаспер, прижимая кончик шпаги к горлу бесчувственного негодяя.

На коже немедленно выступила кровь, и глаза Люка раскрылись. При виде Клариссы, стоявшей за спиной человека, который, по всей видимости, твердо вознамерился его прикончить, он поднес инстинктивно руку к горлу.

– Кто вы? – прохрипел он. – Что делаете в моем доме?

– Пришел проверить, жив ли ты, и, если это так, довершить начатое Клариссой, – дружелюбно объяснил Джаспер. – Насколько я понял, у тебя возникли крайне неприятные идеи относительно будущего этой леди?

– Она моя подопечная и останется в моей власти, пока не достигнет совершеннолетия... – Голос Люка постепенно набирал силу. – В этой стране нет такого судьи, который оспорил бы мое право распоряжаться судьбой подопечных, как я сочту нужным!

Кончик шпаги вошел чуть глубже, и Люк вжался спиной в кресло, а Джаспер спокойно продолжал:

– К сожалению, ты забыл упомянуть одну подробность. А возможно, просто о ней не знал. Леди больше не твоя подопечная, а моя жена, графиня Блэкуотер, и, как таковая, находится под моей защитой.

Глаза Люка забегали.

– Она не имела права выходить замуж без моего согласия!

– Возможно, но она это сделала, так что все уже свершилось. И если попытаешься обратиться в суд, я оспорю право опекуна запирать совершенно нормальную подопечную в сумасшедший дом, и, клянусь, тебя ждут серьезные неприятности. Единственный вопрос, интересующий меня в этот момент: что делать с подобными отбросами человечества, дабы больше они не оскверняли эту землю?

У Клариссы голова шла кругом. Джаспер только что беззастенчиво солгал, не моргнув при этом глазом!

Она взглянула на Себастьяна, ожидая увидеть его потрясенное лицо. Он-то хорошо знал, что она всего лишь содержанка брата.

Но Себастьян казался абсолютно безмятежным, словно не услышал ничего удивительного.

– Итак, Кларисса, как ты желаешь поступить со своим родственником? – осведомился Джаспер, не отнимая шпаги.

– Он отправил Фрэнсиса на детскую ферму и ждал, пока тот умрет от болезни или голода, – медленно выговорила она. – Если бы это случилось, Люк унаследовал бы все.

– В таком случае нужно сделать так, чтобы он ни при каких обстоятельствах не унаследовал ничего. Как ты считаешь, Себастьян?

– Полностью согласен, – подтвердил тот, выступая вперед и прижимая кончик шпаги к животу Люка.

Тот сдавленно вскрикнул.

Кларисса зажмурилась. Она не могла позволить им убить его, и все же какой-то первобытный инстинкт кричал в ней, требуя жажды мести за то, что Люк сделал с Фрэнсисом и собирался сделать с ней.

– Мне кажется, он не заслуживает быстрой казни, – объявила она. – Сам он намеревался уморить меня и Фрэнсиса за несколько месяцев, а то и лет.

– Совершенно верно, – согласился Джаспер. – А теперь, дорогая, предлагаю тебе спуститься вниз и предоставить действовать мне и Себастьяну. Можешь быть уверена: мы осуществим библейское отмщение в мельчайших деталях.

Люк застонал и снова закрыл глаза. Кларисса задумчиво взглянула на Джаспера, гадая, способен ли тот на подобное насилие. Но когда он снова приказал ей уйти, немедленно повиновалась. Вышла из дома и глубоко вдохнула холодный воздух...

Джаспер подождал, пока хлопнет входная дверь, после чего склонился над своей жертвой:

– Слушай меня очень внимательно. Мой брат проводит тебя до побережья и посадит на корабль, отплывающий в очень далекие страны. В места, такие же варварские, как ты сам. Там ты будешь как дома. И если я когда-либо еще раз увижу тебя в пределах этой страны, мой гнев будет безграничен. Я достаточно ясно выражаюсь?

Кончик шпаги лениво скользнул по горлу Люка, оставив тонкую кровавую линию.

– Ты меня понял? – повторил Джаспер.

Люк очень осторожно наклонил голову.

Джаспер сунул шпагу в ножны.

– Прекрасно! – И повернулся к брату: – Себ, посторожи его, пока я не пришлю экипаж вместе с Планкеттом. Он сможет удержать эту вошь одной рукой, так что вместе вы без труда доставите его в Дувр.

Себастьян с ухмылкой кивнул. Кучер Джаспера был признанным боксером-профессионалом, вполне способным справиться с таким дохляком, как Люк Астли.

– Не беспокойся, Джаспер! К завтрашнему утру мы уже отправим нашего друга в далекие края.

– Постарайся найти судно, отплывающее в Юго-Восточную Азию. Тамошние страны достаточно велики и не выпустят его из своих объятий.

Джаспер, прощаясь, махнул рукой и вышел. Кларисса стояла около экипажа, гладя лошадей. Том, как всегда, флегматично ждал хозяина.

Услышав шаги Джаспера, Кларисса прижалась щекой к шелковистой шее животного.

– Он мертв?

– Он жив, но скоро от всей души пожалеет об этом.

Джаспер откинул волосы с ее лба и пальцем разгладил глубокую морщинку между бровями.

– Прости меня, любимая, но убить его без всякого видимого повода – это значительно усложнило бы мою жизнь. Я также подумал, что позже, немного успокоившись, ты могла бы пожалеть о столь решительных мерах...

Кларисса улыбнулась:

– Я уже жалею. Но пока он жив, Фрэнсис остается под его попечительством – до тех пор пока мне не исполнится двадцать один год. Значит, его жизни по-прежнему угрожает опасность.

– Не волнуйся. В самом скором времени твой дядя окажется очень далеко отсюда, а Фрэнсис останется с нами.

– О...

Кларисса вспомнила, как много лгала, и, возможно, подумалось ей, Джаспер решил просто успокоить ее.

– Вы солгали, милорд. Даже мне подобная ложь не пришла бы в голову.

– Вот в этом я очень сомневаюсь, – сухо улыбнулся он. – К тому же эта ложь скоро превратится в чистую правду.

Он бесцеремонно подхватил ее и почти забросил в коляску, а сам прыгнул следом.

– Не понимаю...

Лошади с такой силой рванули вперед, что она схватилась за борт коляски.

– Джаспер, если она перевернется, мы все сломаем шеи.

– Как можно не верить в мои способности! – улыбнулся он. – И хорошо, что на этот раз именно ты чего-то не понимаешь! С самой нашей первой встречи я существовал в состоянии постоянного недоумения. Однако теперь появилась возможность все это исправить. Для начала я получу специальное разрешение на брак и найду двух свидетелей, и тогда ложь станет правдой.

– Я думала, церемония пройдет в католической церкви. Должен же ты выполнить условия своего дяди!

– О, это можно сделать позже. Ради блага семьи. Но пока что мне необходимо сделать наш союз законным, поскольку это, похоже, единственный способ тебя удержать. – Он искоса посмотрел на нее, и в этом взгляде не было ни капли веселья. – Я хочу попросить у тебя прощения за свою резкость, за слова, о которых я сожалел с той самой минуты, как их произнес. Но почему, Кларисса? Почему ты не могла довериться мне?

Кларисса опустила глаза в поисках слов.

– Не знаю... дело не в доверии. Просто на карту было поставлено столько, что я не могла ни на кого положиться... кроме себя. Я привыкла справляться одна. Забота о Фрэнсисе – мой долг, и я знала, как тебе было важно выполнить условия завещания дяди. Знала, как ты благороден. И боялась: если ты узнаешь, что я не шлюха, то решишь, будто обманываешь дядю, вступив в брак с той, которая этой шлюхой только притворяется.

Она тихо рассмеялась.

– Моя мать была дочерью графа, а отец – богатым сквайром, мировым судьей. И сама я пришла к тебе девственницей. Как я могу удовлетворять критериям твоего дяди?

– Никак. И я знал, что ты невинна, с первой нашей совместной ночи. Ты действительно воображала, глупое создание, что можешь скрыть от меня свою девственность? – укоризненно покачал головой Джаспер.

– Знал? – ахнула она. – С самого начала?

– С той самой ночи, – подтвердил Джаспер.

– Правда? – Она нервно сплела пальцы. – Я не слишком опытна в подобных вещах.

– Совершенно верно, – сухо подтвердил он. – И все же, думаю, ты могла бы немного больше мне доверять.

– Да. За что и прошу прощения, – согласилась она. – Но скажи ты с самого начала о своих подозрениях, лжи было бы меньше.

– Думаю, нам нужно простить друг друга, – улыбнулся он, – и я охотно тебя прощаю.

– И я тебя.

Он резко натянул поводья, повернулся и приник к ее губам, нежно целуя пораненный, распухший рот, перемежая поцелуи шепотом:

– Я люблю тебя, Кларисса. И всегда буду любить.

– И я тебя, Джаспер. На всю оставшуюся жизнь.

Трудно было поверить, что долгий кошмар наконец-то закончился. Фрэнсис теперь в безопасности. Когда-нибудь Джаспер по праву займет место отца и будет достойным его преемником. А она... она видела свое будущее только в розовом цвете...