Текст книги "Непорочная куртизанка"
Автор книги: Джейн Фэйзер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Глава 12
Джаспер решил предоставить их отношениям идти собственным путем. Обольщение может и подождать...
Они очень весело обедали, а Джаспер постарался побольше узнать о прошлом Клариссы.
– Ты выросла в Бедфордшире? – небрежно спросил он, передавая ей блюдо с артишоками. – И вся твоя семья оттуда?
Кларисса положила себе артишок, стараясь выиграть время и лихорадочно обдумывая вопрос. Пора придумать некую правдоподобную историю, объясняющую ее выбор профессии и присутствие на Кинг-стрит.
И теперь она ломала голову, пытаясь вспомнить все, что знала о Бедфордшире, графстве, в котором никогда не бывала. И знала только то, что главный город графства – Бедфорд.
– Когда я была маленькой, мои родители владели небольшой фермой. Я почти ничего об этом не помню. Только то, что ферма была в окрестностях Бедфорда. А потом что-то случилось. Не знаю, что именно, но отец потерял ферму.
Она отрезала кусочек куриной грудки и специально для графа изобразила печальную улыбку.
– Мои родители перебрались в Бедфорд, где отец надеялся найти работу. Но в город пришла чума и я осталась сиротой.
– Сколько тебе было лет?
Не сводя с Клариссы глаз, он протянул ей блюдо хрустящего жареного картофеля. Она пожала плечами и положила себе несколько ложек в надежде, что столь откровенное утоление аппетита не снизит впечатления от ее рассказа.
– Три... или четыре года. Приход послал меня в работный дом. Малышей до пяти лет не заставляли работать, а потом мы помогали на кухне и в прачечной. Иногда к нам приезжали хорошо одетые женщины, и нас заставляли прогуливаться перед ними. Если девушка им нравилась, ее брали в горничные.
В продолжение всего рассказа Джаспер не сводил с нее глаз.
– И это случилось с тобой?
– Да. И очень быстро. Семья адвоката в Бедфорде. Женщина хотела иметь прислугу и желала обучить ее сама.
Говоря все это, Кларисса постоянно представляла ту маленькую голодную девочку, которая скребла лестницы и камины своими обветренными ручонками в заведении мадам Нэн.
– Экономка была довольно добра ко мне. А вот хозяйка попалась злая.
– Кто научил тебя читать?
Она растерянно уставилась на него. Такого вопроса она не ожидала. Но конечно, женщина с подобной историей должна быть неграмотной! Хотя он знал, что она может написать свое имя, это еще не говорило о полной грамотности.
– Откуда вы знаете, что я умею читать?
Джаспер покачал головой и усмехнулся:
– За кого ты меня принимаешь. Кларисса?
– Во всяком случае, не за глупца, – заверила она, поспешно готовя убедительное объяснение.
Но Джаспер отступать не собирался.
– В таком случае ответь на вопрос.
– В семье был один сын, на семь лет старше меня. Я ему понравилась. Сначала он подшучивал над моей неграмотностью, а потом предложил научить читать и писать.
Теперь она увлекалась все больше, потому что история принимала то же направление, что и в разговоре с Бертой.
– Он много болел, поэтому его не отослали в школу. У него был наставник, и немного погодя он стал тайно приглашать меня на уроки.
Господи, до чего же, оказывается, у нее буйное воображение! Она и представить не могла, что сможет сочинять столь убедительные сказки.
Взгляд искоса ничем не подтвердил, что слушатель ей верит. Впрочем, и доказательств обратному не было. Лицо его было совершенно бесстрастным.
Кларисса снова откусила кусочек грудки в чудесном апельсиновом соусе.
– Пусть вы и обедневший аристократ, сэр, но кухня у вас восхитительная.
Она налила на птицу еще немного соуса.
Джаспер улыбнулся и промокнул губы салфеткой.
– Я передам твои комплименты несравненной мистрис Хогарт. Она правит в своей кухне железной рукой. Была кухаркой еще у моих родителей. И плохо приходилось мне или моим братьям, если мы не ценили по достоинству ее кулинарные шедевры.
Взглянув на ее опустошенную тарелку, он смешливо вскинул брови:
– Но тебе нечего бояться. Она всецело тебя одобрит.
Кларисса немного покраснела и стала оправдываться:
– У меня всегда был хороший аппетит. Может, потому, что в детстве я голодала.
«Гениальный ход! Кто сможет устоять перед несчастьями голодного ребенка?»
– Умоляю, продолжай, – кивнул Джаспер, наполнив ее бокал.
– О... мне не очень легко говорить об этом...
– Полагаю, что так, – сухо обронил он и, откинувшись на спинку стула, стал лениво поворачивать в пальцах ножку бокала.
– Что привело тебя в Лондон?
Кларисса прикусила нижнюю губу и опустила глаза в тарелку.
– Сын хозяев... мой друг. Как-то ночью он... он...
– Изнасиловал тебя, – без всякого выражения констатировал Джаспер. Конец ее рассказа был вполне очевиден, и он ощутил некоторое разочарование. Она могла бы изобрести нечто позатейливее.
Кларисса кивнула и потянулась к бокалу.
– Оказалось, что я жду ребенка. Меня немедленно выбросили на улицу. Конечно, во всем оказалась виновата я, а не любимый сын.
Она начинала сама верить в свою историю, и горечь в голосе казалась вполне искренней. Наверняка многие женщины пережили нечто подобное, и в этот момент она говорила от их имени.
– Мне некуда было пойти, не к кому обратиться. Парень сунул мне немного денег – наверное, чувствовал себя виноватым, – так что сначала я не голодала.
– А что случилось с ребенком?
– Я потеряла его... так, наверное, было лучше для нас обоих.
Кларисса поспешно взглянула на него, пытаясь определить, не шокирован ли он, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.
– Это было так: я села в лондонский дилижанс и нашла в городе дешевую комнатку, но у меня случился выкидыш и несколько недель я проболела. Деньги были потрачены на врача и лекарства. Мне нечем было платить за комнату, еду... Не осталось ни пенса.
– Печальная история. Но к сожалению, довольно типичная, – кивнул Джаспер.
В дверь постучали. Оказалось, что это дворецкий и лакей.
Кларисса с облегчением приветствовала передышку. Она почувствовала, что совершенно опустошена, у нее не осталось ни умственной, ни физической энергии.
Лакей убрал посуду. На столе появились взбитые сливки, блюдо с яблочными пирожными и сырный пудинг.
– Мистрис Ордуэй желает послать комплименты мистрис Хогарт, – проговорил Джаспер, обращаясь к Крофтону.
– Да, прошу вас передать ей мою благодарность, Крофтон. Мне редко доводилось наслаждаться подобным обедом.
Кларисса вела себя вполне естественно и не заметила, какой эффект произвели ее теплая улыбка и искренний тон на дворецкого, который впервые слышал, чтобы продажная девка, пусть и такая прелестная, говорила с природной свободой хозяйки дома.
Он нерешительно уставился на хозяина. Тот ответил непроницаемым взглядом.
– С удовольствием, мадам, – выговорил наконец дворецкий и, поклонившись, махнул рукой лакею, который поспешно вышел вперед.
– Что можно тебе положить? – осведомился Джаспер, когда они остались одни.
Кларисса показала на сырный пудинг.
– Расскажите мне о доме на Халф-Мун-стрит.
– Полагаю, он невелик, но уютен. Кухарка, она же экономка, позаботится о хозяйстве. Кроме нее есть еще Салли, твоя личная горничная. По-моему, она прекрасно владеет иглой и утюгом, а также разбирается в модных прическах.
– Вы уже наняли горничную?
– Некоторое время назад, – бросил он, взяв фруктовое пирожное.
Кларисса нахмурилась:
– Не понимаю. Мы встретились совсем недавно. Когда же вы успели нанять горничную?
– В доме были другие жильцы, – мягко пояснил он. – Надеюсь, тебя это не опечалит.
Конечно! Как она глупа! В том доме он селил всех своих содержанок. На то время, пока длилась их связь. А слуги, разумеется, прислуживали каждой очередной фаворитке.
– Конечно, нет, – покачала она головой. – Я просто не сразу сообразила.
– Но не беспокойся, – заверил он, – дом обставлен исключительно для тебя. Никаких... неприятных воспоминаний о предыдущей обитательнице. И мои слуги прекрасно вышколены. Они служат мне и только одной хозяйке дома.
Кларисса сумела выдавить не слишком радостную улыбку.
– Дом будет готов завтра. Мой экипаж приедет за тобой и перевезет тебя туда. Полагаю, вещей у тебя мало?
– Саквояж с несколькими платьями. Ничего тяжелого.
Джаспер кивнул.
– Если ты наелась, давай удалимся в библиотеку, там уже разведен огонь.
– Мне следовало бы вернуться на Кинг-стрит и подготовиться к переезду, – нерешительно пробормотала Кларисса.
– Всему свое время, – отрезал Джаспер. – Просто невежливо, в конце концов: отобедать в приятной компании и поскорее бежать на новые пастбища, дорогая. Хотя у вас, по-моему, это уже вошло в привычку.
– Вовсе нет, – сухо ответила Кларисса. – Скорее уж это верно исключительно в вашем случае. Но сейчас я думаю только о том, как скоро мы сможем быть вместе, если я буду готова к приезду кучера уже с самого утра.
– О, ты невероятна! – рассмеялся пораженный такой дерзостью граф. – Ты принимаешь меня за совершенного идиота? – Он обнял ее за плечи и увлек в библиотеку. – Это заслуживает штрафа, мадам.
Кларисса настороженно уставилась на него. В глазах графа по-прежнему сверкали искорки смеха, но появилось и еще что-то – постепенно усиливающаяся напряженность, пугавшая и волновавшая ее одновременно. И снова это странное ощущение внизу живота... Снова жар распространяется по телу. Снова закипает кровь.
Граф подступил ближе, сжал ее плечи и заглянул в глаза.
– Хотел бы я знать, кто ты на самом деле, – пробормотал он за мгновение перед тем, как поцеловать ее.
Поцелуй был неспешным, но крепким, словно он хотел получить ответ, изведав вкус ее губ, ощутив запах кожи, почувствовав мягкость тела. Его руки были повсюду, гладили спину, притягивали к чему-то твердому, восставшему у самого ее лона.
Ее собственное дыхание стало прерывистым, а руки тоже задвигались, скользнув под его камзол, чтобы ощутить тепло его кожи сквозь тонкий батист сорочки. Погладили спину, бугрящиеся мышцы плеч и ягодиц. Интимность этих ласк сводила ее с ума. Ее глаза были закрыты, и она изучала Джаспера только руками, кончиками пальцев, и хотела, хотела большего... Хотела, чтобы это продолжалось вечно.
На этот раз Джаспер отступил первым. Провел пальцем по ее алым от поцелуев губам, погладил по щеке. Обвел изгиб уха, отчего по ее спине прошел озноб. В глазах его играла понимающая улыбка.
– Так-так, – пробормотал он. – Какая глубина страсти скрывается в вас, дорогая! Похоже, предвкушение действительно обостряет ощущения!
Но Кларисса была слишком потрясена, слишком растеряна, чтобы реагировать. Граф наклонился и легонько поцеловал ее в уголок губ.
– Возможно, мне действительно следовало бы отослать тебя домой немедленно. Думаю, мы куда больше насладимся кульминацией, если все будет сделано как полагается. Завтра ночью, Кларисса.
Он открыл дверь.
– Крофтон, пошлите за экипажем. Мистрис Ордуэй едет домой. Да, и позаботьтесь о нагретом кирпиче и меховой полости.
– Немедленно, милорд.
Крофтон ничем не выдал своего изумления. Он не мог припомнить второго такого случая, когда хозяин привел бы ночную бабочку и отослал обратно, не уложив в постель!
Кларисса глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
– Моя шляпка и перчатки...
– В холле. Генри сейчас принесет.
Он обнял ее за талию, повел за собой, и оказалось, что лакей действительно стоит у двери.
– Позволь... – прошептал Джаспер и, надев ей шляпку, с легкой улыбкой поправил поля, а потом завязал ленты под подбородком. – До чего же очаровательно фривольный головной убор!
Кларисса натянула перчатки, отчетливо сознавая, что пальцы немного дрожат. Поэтому она сцепила руки и ответила ослепительной улыбкой.
– В какое время ожидать завтра вашего кучера?
– Какое тебе подходит? – серьезно спросил Джаспер.
– Я буду готова к середине утра.
– Значит, он прибудет в срок.
Граф, снова обняв ее за плечи, подвел к двери. Они вышли в ночь как раз в ту минуту, как подъехал экипаж. Кучер в ливрее спрыгнул с козел и поспешил открыть дверь. Опустил лесенку и поклонился хозяину и даме.
– Спасибо за восхитительный вечер, милорд, – прошептала Кларисса, подавая ему руку. – Увидимся завтра.
– О, в этом ты можешь быть уверена.
Он поднес ее руку к губам и отступил:
– Спокойной ночи, Кларисса.
Ответ не сразу пришел ей на ум, поэтому Кларисса ограничилась тем, что улыбнулась и махнула рукой. Дверь закрылась, и она оказалась в благословенной темноте роскошного экипажа. Ноги грел горячий кирпич, а на коленях лежала теплая овчинная полость. Она стала размышлять, как выбраться из переплета, в который попала по собственной воле.
Либо утром она сбежит с Кинг-стрит и сделает все, чтобы ни матушка Гриффитс, ни граф больше никогда ее не увидели, либо придется отдать Джасперу свою девственность. Словом, либо она откажется от надежного плана спасения брата, либо заплатит за покровительство и защиту графа своей невинностью.
Вроде бы выход есть... И в то же время в глубине души она сознавала, что выхода нет. Да и не хочет она искать выход. Волна страсти и вожделения, нахлынувшая на нее в этот вечер, наполнила ее глубочайшим восторгом. В свете этих чувств ее девственность казалась чем-то незначительным, и поскольку другого способа выручить брата не было, лучше смириться и подумать, как сделать так, чтобы граф не догадался, что в его постели лежит неопытная девушка.
– Кинг-стрит, тридцать два, мадам.
Она с ужасом осознала, что лошади стоят, а кучер уже открывает дверцу.
– Так быстро... Спасибо вам.
Она неохотно развернула полость, сняла ноги с горячего кирпича и оперлась на руку кучера, чтобы выйти из экипажа. Дом, как всегда, горел огнями; на улицу, как всегда, выплескивались смех и музыка. На крыльцо поднимались два явно подвыпивших джентльмена.
Девушка улыбнулась кучеру, пожелала спокойной ночи и поспешила к двери. Дворецкий незамедлительно ее впустил. Кларисса побежала к себе, ожидая увидеть темную холодную комнату, но в камине полыхало приветливое пламя, повсюду горели свечи, а постель была расстелена.
Кларисса отшвырнула шляпку и перчатки и села на край кровати. Ей нужен совет, а кто для этого подходит лучше, чем Мэдди или Эмили... Как, впрочем, и любая женщина, работающая в этом доме.
Она позвонила.
– Что угодно, мисс? – спросила мгновенно появившаяся горничная, старательно избегая смотреть в сторону кровати.
– Эмили... или Мэдди... Они сейчас заняты с джентльменами?
– Мисс Эм свободна. Она сейчас в салоне. Мисс Мэдди занята.
Кларисса уже успела усвоить, что, когда у девушки нет посетителей, она должна ожидать в салоне, на случай если в дом забредет джентльмен, не имеющий здесь постоянной привязанности. Ему следует предложить бокал вина, занять светской беседой, пока он выбирает девицу на ночь.
– Не могли бы вы кое-что передать Эмили?
– Возможно, – с сомнением протянула горничная.
– Спросите, не найдется ли у нее минутки прийти ко мне... и Мэдди пусть тоже придет. Если освободится, конечно.
– Мистрис Гриффитс не велит запирать входную дверь до четырех утра, – сообщила горничная.
– Я это знаю. Но если вдруг кто-то из них по случайности не будет занят, не могли бы вы все-таки передать мою просьбу? Это очень важно.
Девушка пожала плечами.
– Обязательно. Если удастся, конечно. Что-то еще?
– Нет, спасибо, – покачала головой Кларисса.
Горничная ушла, а Кларисса разделась и, обнаженная, стала перед зеркалом, разглядывая себя: тоненькая женщина с ничем не выдающейся грудью, узкими бедрами и длинными ногами. Ее тело никак нельзя было назвать роскошным. Вряд ли оно способно возбудить мужчину! Но может, мужчина разглядит в ней то, чего не видит она?
Кларисса накинула халат и легла. Можно немного поспать, пока не придут Эмили или Мэдди. Но сон не шел. Что она будет испытывать завтра в это же время?
Ее переполняла неуемная энергия, и сна не было ни в одном глазу. Наконец она встала, подошла к окну и уселась на широком подоконнике, наблюдая за сценками уличной жизни.
Спит ли сейчас ее брат? Находится ли в пьяном ступоре, после насильно влитой в него ложки джина? Дрожит ли на промозглом чердаке и голоден так, что пустой живот прилипает к позвоночнику?
Она придет за ним в воскресенье. Только послезавтра... Нужно иметь безопасное место, куда можно привести его. В тепло и уют, где он восстановит силы, станет похожим на прежнего крепкого веселого мальчика.
В сердце кипела ненависть к дяде. Она бы убила его, представься такая возможность! Но сейчас важнее всего спасти Фрэнсиса. Ему нужно выжить еще один долгий день. И он выживет!
Она была так поглощена своими невеселыми мыслями, что не услышала, как открылась дверь.
– Что-то случилось? – тихо спросила Эм.
– О нет... не совсем, – пробормотала Кларисса, нехотя возвращаясь к реальности. Но, поняв, кто стоит перед ней, она спрыгнула с подоконника и с распростертыми объятиями направилась к подруге.
– Спасибо, что пришла, Эм. Мне отчаянно нужен чей-то совет по очень щекотливому делу, – призналась она со смущенным смешком. – Понимаешь, мне очень трудно это объяснить.
Эмили удивленно вскинула брови и послушно уселась у камина.
– Рассказывай.
Кларисса колебалась.
– Не хочешь бокал вина? Мне тоже неплохо бы подкрепить силы.
Поднос с графином и бокалами стоял на столике у дальней стены. Кларисса налила два бокала мадеры и принесла к камину. Эмили с благодарной улыбкой взяла свой.
– Рассказывай, – повторила она.
Кларисса набрала в грудь воздуха.
– Все это покажется очень странным, но сегодня ночью мне нужно потерять девственность.
Эмили едва не уронила бокал.
– Господи, что ты несешь?!
– Есть вещи, которых я не могу объяснить. Но это чистая правда, поверь мне на слово.
Эмили молча разинула рот. Кларисса постаралась, чтобы рассказ вышел как можно короче. Она ничего не поведала о своем истинном происхождении или Фрэнсисе и Люке. Упомянула только, что по семейным обстоятельствам была вынуждена подписать контракт с лордом Блэкуотером и потому обязана выполнить условия этого контракта, но так, чтобы он не догадался, кто она на самом деле.
– А матушка Гриффитс знает, что ты девственница? – осведомилась Эмили, которая никак не могла прийти в себя от изумления.
Кларисса покачала головой.
– Если она когда-то и верила в нечто подобное, теперь вряд ли так считает. С чего бы девственница согласилась подписать контракт, обрекающий ее на жизнь содержанки? Но у меня свои причины, Эм, – поспешно добавила она. – Прости, что не могу объяснить.
– Что ж, у каждого свои секреты, – пожала плечами Эмили. – И мы не лезем в дела друг друга. Но нам нужно подкрепление.
Она встала.
– Труди сейчас не занята. Пойду за ней.
Кларисса уселась, попивая мадеру и гадая, правильно ли поступила, доверившись обитателям этого дома. Но что оставалось делать?
Через пять минут вернулась Эмили в сопровождении сгоравшей от любопытства Мэдди и скептически ухмылявшейся Труди.
– Клиент Мэдди только что ушел, поэтому я привела и ее, – пояснила Эмили. – Я почти ничего не сказала, времени не было, так что объясни им все, как объяснила мне.
Кларисса так и сделала, с тревогой наблюдая за выражением их лиц, менявшимся от неверия к изумлению и наконец к искренней веселости. Когда Кларисса замолчала, Труди оглушительно расхохоталась. К ней немедленно присоединились Эмили и Мэдди.
Кларисса, искренне не понимавшая, что тут смешного, терпеливо ожидала, пока они успокоятся. Труди вытирала выступившие от смеха слезы, хотя ее плечи до сих пор тряслись.
– Вот это новость, верно, девочки? – спросила она и, поднеся к свету бокал Эмили, объявила: – Мадера! Я бы тоже выпила мадеры, мистрис Девственница.
Кларисса наполнила бокал.
– Так вы знаете, что делать? – нетерпеливо спросила она, раздраженная их смехом, но не желая этого показывать.
– Мы больше привыкли решать прямо противоположные проблемы, – хихикнула Эмили. – Очень часто, если клиент требует девственницу, приходится что-то придумывать. Мы все знаем, как это делается. И понятия не имеем, что предпринять в твоем случае.
– Но как вы воссоздаете девственность? – заинтересовалась Кларисса, на миг забыв о собственной проблеме.
– Акушерки знают, как сделать искусственную преграду, чтобы никто ничего не заподозрил. И в кроватном столбике есть тайничок, где мы держим склянку с кровью. Мужчины так поглощены собственной похотью, что, как только ощущают барьер, рвутся вперед, как тараны в запертые ворота, и буквально воркуют от наслаждения, преодолев преграду.
Труди с презрительным смешком покачала головой.
– Глупцы они. Все до единого. Мы открываем склянку и брызгаем кровью на простыню, пока они все еще заходятся в восторге. И как же им льстит, что они были первыми и поимели девственницу! Представляешь, некоторые искренне верят, что женщина до конца жизни помнит своего первого мужчину! И так этим гордятся! – Она брезгливо скривила губы.
Кларисса, в свою очередь, слушала, широко раскрыв глаза. Похоже, мир полон обманщиков! И она не лучше и не хуже остальных!
– Так как же мне достичь обратного эффекта? – не выдержала она.
– Очень просто! – Труди встала. – Я сейчас вернусь.
– Вы когда-нибудь проделывали такое? – спросила она подруг после ухода Труди. – Притворялись девственницами?
– Я – однажды, – сказала Мэдди. – Сначала мне ужасно хотелось засмеяться, вместо того чтобы визжать и стонать, чтобы мужчина подумал, будто мне больно, но потом я вспомнила, как это было впервые, и сразу стало легче притворяться. – Ее лицо внезапно потемнело, обычно веселые глаза неожиданно затуманились. – Он был настоящим зверем.
Эмили сочувственно положила руку ей на колено.
– Мне повезло больше. Матушка Гриффитс продала мою девственность с аукциона, но мужчина, купивший ее, оказался истинным джентльменом. И целый год пользовался исключительно моими услугами.
Вернулась Труди.
– Можешь воспользоваться этим, – объявила она, протягивая Клариссе тонкий заостренный предмет.
– Что это? – непонимающе спросила она.
Все трое потрясенно уставились на нее:
– Дилдо! Неужели никогда не видела? – удивилась Мэдди.
Кларисса покачала головой.
– И что с ним делать?
– Пусти в ход свое воображение, – посоветовала Труди. – Ты должна проткнуть...
– Этим?!
Кларисса повертела дилдо, сделанное из слоновой кости, прохладное и очень гладкое.
– Я ударю им...
– Совершенно верно, – кивнула Мэдди. – Один быстрый рывок, и все будет кончено. Конечно, это больно, но по крайней мере ты сама сделаешь это с собой.
– Если только не захочешь, чтобы это сделала я, – вмешалась Труди, протягивая руку. – И секунды не займет.
Кларисса покачала головой:
– Нет... нет, спасибо. Я благодарна за предложение, Труди, но предпочитаю справиться сама.
– В таком случае оставляем тебя в одиночестве.
Труди направилась к двери.
– Идем, леди. Матушка вышла на охоту и непременно захочет узнать, почему мы не в салоне.
Девушки последовали за ней. Эмили задержалась ровно настолько, чтобы прошептать: «Удачи», – прежде чем закрыть дверь.
Кларисса долго изучала дилдо из слоновой кости, потом выпила еще бокал мадеры и легла в постель.